сообщить о нарушении
Текущая страница: 66 (всего у книги 75 страниц)
- И, - не давая Андрею и вякнуть, торопливо продолжал он, - сообщаю я тебе это не эсэмэской, а говорю в лицо.
- Что?
- Говорю, больше мы с тобой не увидимся.
- С чего ты так решил?
Изо рта неволей вырвался нервный смешок - такое искреннее недоумение.
- С того! Не встретимся - и все. Сказал же, последняя встреча.
Следом последовало пренебрежительное фырканье.
- Мало ли, что ты там сказал. Я и без твоего разрешения могу встретиться с тобой, когда мне захочется. Или снова слиняешь куда-нибудь?
- Нет! - вспыхнул сожитель, после этого послышалось весьма смодовольное:
- Ну и вот. Что тогда? Применишь силу? - зазвучала ирония.
В ответ - молчание.
- Снова нет? Тогда, может, брата натравишь?
И вновь пацан ничего не сказал.
Что касается меня, то я стал помаленьку закипать. Ну же, не молчи! Тоже нападай! Неужели вся твоя решительность и энтузиазм иссякли, маленький паршивец?
- Снова нет? - наигранное изумление. - Ах нет, постой! Может, у тебя есть еще кто-то, кроме брата?
Тут все мое терпение и стальная выдержка полетели к чертям.
Оторвавшись от стены, развернувшись на сто восемьдесят градусов, я распахнул подъездную дверь. Выйдя с полумрака на яркий свет, с непривычки сощурился, ощущая неприятную резь в глазах, на секунду теряя ориентировку и цель.
Наткнувшись взглядом на стоящего ко мне спиной пацана, уверенно шагнул к нему (он стоял близко; чудо, что его не зашибло дверью). Скосив глаза на переставшего улыбаться при моем внезапном появлении Андрея-Олега, приобнял сожителя за плечо, даже несколько наваливаясь на парня, делая этот жест более собственническим. Радуясь и хваля всех известных мне богов за то, что мне не видна рожа пацана и его реакция на подобную выходку, с вызывающим снисхождением глядя на озадачившегося и одновременно омрачившегося парня напротив, ледяным тоном заявил:
- Да, есть!
Пользуясь растерянностью подростков, продолжил распинаться дальше:
- Поэтому настоятельно прошу больше не лезть вот к этому парню, - хлопнул вздрогнувшего пацана по плечу рукой, - и не показывать своего носа в этом месте. Все понятно?
Немного помолчав, Андрей-Олег развернулся в мою сторону всем корпусом. Заметив его оценивающий взгляд, чуть нахмурился. Спрятав руки в карманы, он, вскинув подбородок, хмыкнул.
- Нет.
- И что же тебе не ясно?
И хотя я старался вести себя непринужденно, напряженная атмосфера давила, с трудом давая вдыхать воздух. Стайка голубей, клевавшая выброшенную кем-то засохшую корочку хлеба, вдруг взлетела, громко хлопая крыльями. Никто из нас не обратил на это внимания.
- Многое, - заметив, как я вопросительно вскинул бровь, он продолжил, - к примеру, почему я вообще должен тебя слушать?
- Тебе же лучше. Никуда бегать не надо будет, никого не выжидать на холоде собачьем, не тратить свои нервы. Благодать одним словом.
Подмечая, какие взгляды бросает Андрей-Олег на мою руку на плече у пацана, едва удержался от самодовольной улыбки. Мысль, что парень не может так прикоснуться к сожителю, а я могу, несомненно льстила и придавала сил.
- Не нужна мне такая благодать, - задиристо выплюнул топчущийся дружок.
- А жаль.
- Я сам решу, что мне нужно.
- Пожалуйста, - скривил я губы, - дело не мое.
- Вот именно, - едко вставил парень, метнув взгляд на притихшего пацана. - Поэтому мы с Артемом разберемся сами, без чей-либо помощи.
- А вот это вряд ли, - ровно произнес я.
- Почему? - словно подражая мне, вскинул брови Андрей-Олег.
- Потому. Я запрещаю ему общаться с тобой.
Парня передернуло. Сожитель шумно выдохнул, впрочем, так и не шелохнувшись. Вдруг Андрей-Олег усмехнулся, поменяв позу.
- Да? Еще один родственничек, беспокоящийся за шкурку Артема?
- Нет, - дернул я плечом, растянув губы в ответ. - Мы живем вместе. У меня.
Наблюдая, как маска сходит с лица парнишки, мне тем не менее улыбаться не хотелось. Скорее делал я это вынужденно, чтобы оставаться единственным, кто управляет ситуацией.
- Вместе?
- Да, я и он, - упоминать, что в моей квартире так же временно обитает большой волосатый мужлан, дальновидно не стал. - Теперь понимаешь?
- Что понимаю? - тупо отозвался парень, видимо, переваривая полученную информацию.
- Ты, - ставя акцент на каждом слове, чуть наклонил голову, - мешаешь.
После своих слов приподнял руку, которой приобнимал сожителя, дотронувшись его виска, а затем небрежно коснулся взъерошенных волос, будто ища поддержки. Не было страшно, - еще бы я боялся какого-то сопляка, которому до меня еще расти и расти, - но в груди блуждало беспокойство: вдруг помочь пацану не получится? Почему-то сейчас, в данный момент, для меня это стало очень важно.
Видя, какой эффект мое касание к волосам пацана произвело на Андрея-Олега, на лице которого проскользнуло сразу несколько эмоций, задумчиво прищурился. Взглянув на застывшего сожителя, снова перевел глаза на хмурящегося собеседника. Видимо, я заставил его понервничать.
Не переставая наблюдать за Андреем-Олегом, который в свою очередь внимательно отслеживал все мои движения, наклонился к макушке пацана. Касаясь щекой его, на удивление, мягких волос, хитро взглянул на побагровевшего лицом паренька. Позволив себе масленую улыбочку, участливо поинтересовался:
- Ясно?
- Живете вместе, - обнажил зубы Андрей-Олег, - это значит?..
- Да, то и значит, - заверил я, прикрыв глаза, на что мне зло зашипели в ответ:
- В таком случае это карается законом: Артем еще не совершеннолетний.
- Знаю, - кивнул. - Но сам ты чем меня лучше? У нас хотя бы все обоюдно, а что насчет тебя? Думаешь, принуждение лучше?
- Я не... - попробовал было возразить парень, но я его грубо перебил:
- Не утруждайся. Я осведомлен о ваших с ним бывших, - вновь выделил я слово интонацией, концертируя на нем внимание, - отношениях.
Пауза. Милостиво дал забеспокоившемуся Андрею-Олегу время для размышлений, после чего продолжил:
- Именно поэтому говорю, чтобы ты оставил па... Артема в покое. Насовсем. Признай, из нас двоих я гораздо предпочтительнее в качестве партнера, верно?
Замолчал. Ни застывший Андрей-Олег, ни пацан не проронили и слова после моей речи. Оба словно воды в рот набрали, так и стоят, насупившись, словно нашкодившие детишки. Впрочем, так оно и есть.
- Пойдем, - убрав руку с плеча сожителя, потянул его за локоть в сторону выхода из двора.
- Куда? - оторопело пробормотал пацан, позволяя тащить себя.
Но, заставив нас резко остановиться, за спиной вдруг послышался громкий окрик:
- Стой!
Остановившись, я вопросительно повернул голову, настороженно смотря на хмуро ухмыляющегося Андрея-Олега.
- Это, - сделав шаг к нам навстречу, выдал он, - похоже на простое разводилово. Очковтирательство. Лохотрон. Будто вы сговорились.
На секунду отведя взгляд, бесстрастно уточнил:
- Тебе нужны доказательства?
Андрей-Олег кивнул, а я, притянув безвольно болтающегося пацана, приник к его губам, раскрывая их своими, но не спеша углублять поцелуй, создавая лишь видимость. Простояв в такой позе несколько минут, оторвался от сожителя, стараясь не смотреть на него. Вместо этого взглянул на пораженного Андрея-Олега с широко раскрытыми глазами.
- Ну? Что на это скажешь? Стал бы я, взрослый мужчина, придуриваться до такой степени?
Парень ничего не ответил, а я, небрежно фыркнув, снова развернулся, утаскивая за собой пребывающего в прострации пацана. Шли мы быстро и не оглядываясь. Между этим я украдкой косился по сторонам, настороженно отмечая, заметил ли нас кто или нет.
В округе было тихо. С одного бока тянулась равнодушная стена многоэтажки, с другого - пустующая в кои-то веки детская площадка: слишком сыро и противно было на улице для наплыва детей. За спиной слышались лишь сбивчивые шаги пацана, который, не успевая за моим расторопным шагом, то и дело неуклюже спотыкался, но не жаловался. Больше нас никто не останавливал, хотя я рассматривал такой поворот событий. И только впереди, в просвете между домами, кипела жизнь, донося до ушей суету людей и машин.
Оказавшись за многоэтажкой, отпустил руку пацана. Не беспокоясь, отстал ли последний или все так же идет следом, я ни разу не обернулся и не сбавил темпа. Наоборот, мне до чертиков хотелось сорваться на бег и бежать куда-нибудь, бежать, пока подпорченная курением дыхалка не напомнила бы о себе. Балласт за спиной отталкивал эту навязчивую идею.
Крепко сжимая зубы, упрямо смотрел себе под ноги, краем мысли замечая, что грязь на ботинках стала более заметной с прошлого раза. Разговаривать не хотелось, смотреть на кого-то - тоже. Упорно старался смириться с произошедшим.
Пройдя метров сорок-пятьдесят, немного поостыл. Полностью успокоиться, разумеется, не получилось, но метать молнии и нестись куда-либо сломя голову больше не хотелось. Неприятный осадок на душе заставлял временами морщиться.
"Взрослый мужчина". Тьфу ты. Да я сам еще мальчишка, раз умудрился наломать таких дров. Не знаю, что сказали бы мне об этом родители, будь они живы.
Вдруг молчание стало меня угнетать. Нет, до ушей долетали отрывки многочисленных разговоров, веселых или сердитых, чьи-то голоса, задорный детский смех, - мы проходили мимо кинотеатра, - но услышать мне хотелось совсем другой голос.
- Черт, да не молчи ты, скажи уже что-нибудь! - все-таки гаркнул я, не вытерпев, заставив двоих девчонок-подружек шарахнуться в сторону, выпучив глаза.
Нежные натуры, тоже мне. А у меня вот, может, сердце ранимое, и такое отношение меня обижает?
Не услышав ответа, я обиделся уже капитально. А обида у меня подразделяется на два типа: обижульки, как их когда-то назвала Алина, в этом случае я просто демонстративно дуюсь, а еще есть "плевок в душу", когда я начинаю усердно зверствовать и карать всех, кто попадется под руку. И сейчас, как уже можно было догадаться, первое плавно переросло во второе.
Резко развернувшись на пятках, открыл рот, чтобы задушевно высказаться, но брошенные слова растворились в воздухе, не найдя своего слушателя. Несколько секунд я изображал столб, тупо смотря перед собой. Затем, осознав, что пацана нет, а я действительно стою один, принялся лихорадочно озираться и вертеть головой, рыская взглядом по лицам. Да чтоб вас всех!
С чувством ругаясь сквозь зубы, принялся идти против течения напористой толпы, которая несколько минут назад выползла из кинотеатра и теперь целенаправленно куда-то направлялась, сметая все на своем пути. По ногам топтались, грубо пихали в бока, недовольно цыкали в лицо и громко смеялись прямо в уши, но я с завидным терпением отнесся ко всему этому, хотя пару раз возникало стойкое желание пихнуть кому-нибудь особо усердному в рожу локтем. Продолжая настойчиво протискиваться между людьми, тянул шею и старался выцепить взглядом из затылков и лиц ту самую лохматую голову. Кричать было бессмысленно: голоса множества человек напрочь заглушили бы мой.
Гадство. Нет, самое натуральное. Весь последний месяц коту под хвост.
Сумев наконец-таки оставить многоголовую массу за спиной, полной грудью глотнул свежий воздух. Плечо саднило, большого пальца на правой ноге я не чувствовал вовсе. Ну что ж, пожалуй, я отделался малой кровью.
Теперь на горизонте стало несколько чище в том плане, что поток людей больше не был настолько плотным. Но пацана не нашел я и теперь. Черт, когда же он успел потеряться? Я ведь улицы две пройти успел!
И где его теперь искать? Не думаю, что он, оторвавшись, послушно встал на месте и теперь покорно дожидается меня. Наверняка утопал куда-нибудь в противоположную сторону. Надеюсь, ему хватило мозгов хоть обратно к дому не поворачивать. Наверняка Андрей-Олег все еще околачивается где-нибудь там поблизости.
От мысли, что сожитель наверняка запаниковал, на лице неволей появилась невеселая улыбка. Кто здесь паникует, так это только я. Иначе бегал бы я сейчас по пройденным ранее местам в поисках одного балбеса?
Громко сопя себе под нос и сурово хмурясь, представляя, как буду вытрясать душу из мелкого паршивца, не уловил момента, когда чья-то перемазанная грязью физиономия вдруг возникла прямо перед носом. Учитывая мою сосредоточенность и быстрый шаг, а также неожиданное появление человека прямо из-за угла, естественно, столкновения было не избежать. Я успел только удивиться, даже попробовать затормозить и то не смог.
Смачно впечатавшись в друг друга, мы оба, кто с громким восклицанием, кто с судорожным полувыдохом-полуругательством, потеряли равновесие. Чуя, что теперь обычным ушибом дело не обошлось, не очень-то мягко осел на грязный асфальт. Радовало только то, что плюхнулся на филейную часть не только я.
Несколько секунд ушло на анализ будущих синяков и поводов поохать. Убедившись, что таких уже предостаточно, выдохнул сквозь зубы. Медленно переведя взгляд на виновника всего этого недоразумения, который вовсе лежал около меня, зашипел:
- Смотри, куда прешься!
Лежащий субъект вяло зашевелился - похоже, ему досталось в разы больше, чем мне. Все-таки по габаритам я его превосходил, а врезались мы в друг друга знатно.
Поднимаясь на ноги, одновременно отряхивая штаны, вдруг застыл, услышав чуть сиплое:
- Извините.
Неспроста эти белые кроссовки показались мне такими знакомыми, потому как, мигом подскочив к парню, едва не заорал:
- Ты! - приподнял я привставшего на локтях пацана за грудки.
Потрясывая его от негодования, заставляя сожителя испуганно лупить глазами, продолжил бушевать. Оглядывающихся на нас прохожих я в упор не замечал.
- Ты где был?
Сожитель приоткрыл рот, пытаясь выдавить из себя какие-то оправдания, но я не слушал его, подмечая все больше новых деталей.
- Почему грязный такой?
- Это... в лужу упал, - виновато пробормотал он, опустив взгляд.
- В лужу?! - едва не схватился я за голову.
- В лужу, - подтвердил пацан, стараясь незаметно вытереть влажное пятно на груди и убрать прилипшую к щеке веточку.
- Где? Когда?
- Когда от собак убегал.
- Каких еще собак?
- Вон тех, - кивнул пацан головой в сторону, а я, проследив за его жестом, увидел свору здоровых псов.
К счастью, нас от них разделяли железные прутья забора, который с обеих сторон присоединялся к стенам близко стоящих зданий. Псы, худые и взъерошенные, поскуливали и повизгивали, беспомощно носились перед возникшей преградой. Всего я насчитал три собаки, но нарвись и на одного такого волкодава - мало не покажется. И как их раньше не заметил?
Зная также, что не так далеко от этого места в заборе есть дыра (через нее я сам частенько срезал путь), а собаки могут случайно ее обнаружить, помог подняться пацану на ноги с напряженными словами:
- И где ты их встретил? Ладно, не смотри туда, пошли. Быстро.
Вцепившись сожителю в плечо то ли для собственного спокойствия, то ли для того, чтобы он опять не потерялся и не расквасил себе нос по дороге, я увел мальца подальше от опасного места. Немного расслабиться получилось, только когда лай собак стал едва различимым. Отцепившись от пацана, качая головой, с легким удивлением выдохнул:
- И как ты через тот забор пролез?
- Ну... - смутился пацан, вытирая лицо относительно чистым (или менее грязным) рукавом ветровки.
Видя, что парню и так досталось, наседать на него не стал. Вместо этого, будто пытаясь приободрить его и успокоить, выдал:
- Хотя я сам в детстве, лет так в десять, на осину умудрился залезть. Почти на самую верхушку! Тоже от собаки убегал. Так что не парься, выброс адреналина - штука такая.
Словно в благодарность сожитель чуть улыбнулся кончиками губ, робко взглянув на меня. Поворачиваться к нему или отвечать такой же улыбкой я не стал, только краем глаза наблюдая за парнем.
Покосившись на кинотеатр, возле которого теперь не собралось бы и десятка человек из той настойчивой толпы, вспомнил, что совсем неподалеку отсюда есть кафешка. Да и не кафешка даже, а так, забегаловка, куда люди заглядывают, чтобы передохнуть или же со скуки. Был я там всего раз, вместе с Алиной, которая меня туда и затащила: сам бы я туда ни за что не зашел.
Но сейчас, уверенно переставляя ноги, я направился именно к этой забегаловке, не выпуская из глаз вывеску, которая заманчиво выглядывала из-за угла ближайшего от кинотеатра здания.
Сожитель, опуская грязное лицо, чтобы не видеть косых взглядов, которые иногда долетали до него, поспевал рядом, временами едва не хватаясь за мою руку. Впрочем, может, я просто снова себя накручивал, и легкое, почти невесомое, касание холодных пальцев пацана к моей ладони было всего лишь случайностью: все же шли мы достаточно близко, практически соприкасаясь плечами.
На секунду в голове пронеслась мысль: что будет, убери я ладонь в карман куртки? Но затем подумал, что наверняка ничего не изменится, и позволил руке болтаться и дальше.
