сообщить о нарушении
Текущая страница: 59 (всего у книги 75 страниц)
Не придумав ничего лучше, как обратно уйти спать, рухнул на диван. В одеяло закутываться не стал. Во-первых, жарко. А во-вторых, в случае появления незваных гостей могу сигануть в спальню, не путаясь в постельном белье. Уснуть не получилось, поэтому я просто валялся, бездумно пялясь на рисунки на обоях, которые напомнили мне о шустрой Юльке.
Вот хорошо ей. Она маленькая. И девочка. И еще сестра кое-какого пердуна, то есть таких казусов, как у меня, у нее в любом случае быть не может. А я что?
Я тоже не шибко большой. И мальчик. И еще, к сожалению (или к счастью?), не являюсь родственником старого хрыча. И вот из-за всего этого проблем у меня выше крыши.
Впрочем, для кого-то и по сравнению с кем-то все это может показаться ерундой полнейшей, с которой справиться – раз плюнуть, но для меня и такое едва ли не конец света. Хоть иди и в бункер прячься, чтоб опять во что-нибудь не вляпаться. Там-то уж, надеюсь, тараканы приставать не станут.
Страдания отошли на второй план, когда я ушел в туалет. Там я, наконец, привел себя в порядок: умылся и почистил зубы. Расчесаться не успел: выходя из ванной комнаты, едва не столкнулся с явившимся Вадимом с огромным пакетом в руках. Приметив в пакете еду, сглотнул набежавшую слюну, чувствуя, как живот протестующе урчит.
- О, ты проснулся, - соизволили заметить меня, а я только отошел, чтобы не быть придавленным к стене.
- А…
- Я вот хавку несу. Разгребай.
Приняв пакет из рук мужика, приткнулся, притупив взор. Только что я хотел что-то сказать. Вернее, не сказать, а конкретно ляпнуть, чтобы потом долго жалеть об этом. Благо, меня перебили, но все равно стало как-то неудобно.
- Чего? – вдруг внимательно посмотрел на меня Вадим. – Ты что-то сказать хотел?
- Да нет, - пробормотал я и слинял от греха подальше.
***
В целом день прошел, как обычно: хуже некуда. Тем же утром ко мне снова привязался Вадим, решив устроить допрос. Чего это я, видите ли, в глаза ему не смотрю. Может, мне ему еще в рот заглядывать? Ну мало ли, вдруг еще раз напьется и снова полезет. Я ведь только этого и жду.
Слава богу, отбиться мне удалось. Неприятный осадок на душе остался, разумеется, и на Вадима я старался так же не смотреть. И не разговаривать. Боюсь, что невольно снова перейду на «вы» от волнения, а мужик возьмет и заподозрит что-нибудь неладное. Точно от меня тогда не отцепится.
Позавтракав, я помылся, запершись в ванной комнате. Затем, не успев толком-то и обсохнуть, оделся и свалил из квартиры. Необходимо было уединиться и подышать свежим воздухом.
В подъезде столкнулся со Славой. Он поднимался мне навстречу. Увидев его, я замер, а брат, подняв взгляд и снова уперев его в пол, молча прошел мимо. Постояв, я продолжил спускаться.
Что ж, глупо было ожидать, что Слава что-то скажет, но в глубине души теплилась надежда. Надежда, что он первым сделает шаг к примирению. А я… а я слишком не уверен для этого.
Да уж, сам кашу заварил, а другим, значит, расхлебывай? Узнаю себя. Гадко.
Уж лучше бы Слава спустил меня вниз по лестнице. Я вполне заслужил это. Озарение у меня, видимо, приключилось: понял, что поступил неверно и глупо тогда, накричав на парня. Конечно, доля правды в моих словах была, но не нужно было это выплескивать в такой форме.
Оказавшись на улице, сначала я шел бесцельно, куда глаза глядят, как говорится. Потом, поразмыслив, решил дойти до Алининого дома. Кажется, бегать к однокласснице становится привычкой.
Просто… с ней как-то легко. Напряжение, всегда присутствовавшее в разговоре с людьми, в случае с Алиной не возникает. Не знаю, почему так и, честно сказать, не хочу знать.
О своем приходе одноклассницу я не предупредил заранее, поэтому мое появление стало для нее неожиданностью. Дойдя до нужного подъезда, набрал номер квартиры на домофоне. Через какое-то время я, топчась на месте, услышал голос тети Светы:
- Кто?
- Это я, Артем.
- Ох! – донесся до меня удивленный возглас, после чего раздался писк, оповещая, что я могу войти.
Поднявшись на нужный этаж, мне даже стучаться не пришлось: входная дверь оказалась приоткрыта. Робко заглянув внутрь, я увидел Юльку и полностью зашел в квартиру. Дружелюбно махнул заметившей меня девочке рукой, которая ответила тем же.
Почти сразу же передо мной предстала озадаченная Алина.
- Привет.
- Привет, - неловко улыбнулся я. – Извини, что не позвонил: деньги на телефоне кончились.
- Да ничего, - наморщила лоб девушка и хотела добавить что-то еще, но выглянувшая из кухни тетя Света сбила ее с мысли.
- Привет, Артем! Чего пришел?
- Здравствуйте, - еще больше смутился я, увидев такое же удивленное лицо женщины. – Да я вот…
- Вадик за матрасом отправил, нет?
Черты лица тети Светы заострились, взгляд стал более резкий и суровый. Чувствуя, что мне становится малость не по себе, замотал головой. Замямлил:
- Эм, нет, я сам как бы… К Алине, в общем, - все же выпалил, в ожидании уставившись на хозяйку.
Задумчиво хмыкнув, она положила ладонь на округлый живот. Растянув губы в ехидной улыбке, протянула:
- Ну-ну… Тогда не буду вам мешать.
И, прищурившись, ушла на кухню. Выдохнув, я повернулся к Алине, на лице которой читалось недоумение.
- Короче, еще раз извини. Пошли во дворе посидим?
- Я не накрашена, - спохватилась девушка. Я ее успокоил:
- Да ничего. Я тебя возле подъезда подожду, лады? Пойдешь?
Подумав, одноклассница согласилась. Подождать ее в квартире я отказался, сославшись на жару, которая якобы мучила меня. Оставаться мне почему-то жутко не хотелось. Алина спорить не стала, напоследок проговорив:
- Я быстро.
Выйдя на улицу, плюхнулся на пустующую лавку у подъезда. У клумбы позади грозно жужжала пчела, поэтому, опасливо на нее поглядывая, отодвинулся на самый край, подальше от насекомого. Прождал Алину я минут пятнадцать, все это время разглядывая свои давно не белые кроссовки, в которых вспотели ноги.
Больше смотреть было не на что. В отличие от всегда шумного двора Вадима, этот двор оказался почти безлюдным. Даже животных не было. Только на дальней лавке соседнего дома кто-то сидел.
Наконец, заслышав писк домофона, я оторвал глаза от обуви. Увидев меня, Алина плюхнулась рядом, обо что-то запнувшись перед этим. Прошипев сквозь зубы нечто нелицеприятное, она нацепила слетевший тапок. Заметив мой чуть странный взгляд, смущенно пояснила:
- Ну, туфли надевать не хотелось просто… Все равно во дворе.
Ну да, туфли она надевать не захотела, а накраситься – так это святое, судя по всему. Мотнув головой, я спустя паузу тихо вдохнул, не зная, что говорить. Начиная жалеть, что пришел сюда, ляпнул, чтобы не молчать:
- Хочешь нудный вопрос?
Алина заметно оживилась.
- Давай.
- К школе приготовилась? – видя, как лицо одноклассницы разочарованно вытянулось, хмыкнул. – Я говорил, что вопрос будет нудным.
- Ну как сказать, - нехотя проговорила девушка. – Почти… А ты…
- Я тоже почти.
- Нет, - поймав мой вопросительный взгляд, Алина нахмурилась. – Ну… у Вадика до сих пор?
- Угу.
- А когда собираешься, ну… съезжать? Нет, ты не подумай, - спохватилась одноклассница, замахав ладонью перед носом, - просто мне кажется, что у Вадика нервы скоро сдадут. Ну, я не имею в виду, что это ты ужасный, просто это он с людьми не шибко уживается, сам знаешь…
Я выдохнул, задрав голову к хмурому небу.
- Да уж… Когда съезжать буду – не знаю. Я думал об этом, но…
Одноклассница любопытно на меня глядела, хотя и пыталась подавить свой интерес. Видя, что я тяну, она поторопила:
- Но?
Я попросту пожал плечами. Наверное, потому что и сам толком не знал, в чем заключается это «но».
Алина вдруг сочувственно вздохнула. Затем тихо спросила:
- Дома не наладилось? Ну, у тебя дома, - выделила она интонацией слово «тебя».
Наблюдая, как человек с дальней лавки встает и уходит, постепенно удаляясь, я снова повел плечами.
- Не знаю. Я им ни разу не звонил.
Про то, что один раз мне все же звонила мама, я умолчал. Все равно этот звонок ничего не дал. Алина поджала губы.
- Наверное, сейчас я лезу не в свое дело, но, думаю, ты неправильно делаешь. Поговорил бы с ними.
- И что бы я сказал? – резонно спросил я, повернув голову к девушке.
- Сказал, почему ушел.
- Они и сами это прекрасно знают.
- Да?
- Да.
Видимо, по мне было видно, что разговаривать на эту тему я не хочу, так как одноклассница неловко замолчала. Сдувая с глаз отросшую челку, она неуверенно начала:
- А Слава… что с ним?
- А что с ним? - не понял я вопроса.
Алина принялась нервно теребить язычок молнии на мастерке.
- Ну… насчет того…
Только по реакции стушевавшейся девушки я понял, что она имеет в виду.
- А-а… Нет, ничего узнать не получилось. Извини.
- Почему?
Алина заметно расстроилась. Я сделал равнодушное лицо.
- «Нипочему». Поругались мы.
Одноклассница удивленно вскинула глаза. Румянец на ее щеках еще не успел пройти.
- Из-за чего?
- Да так… ничего особенного. Я дров наломал, а Славка дуется теперь.
- И что? – насторожилась девушка.
- А ничего. Он когда обижается, всегда бойкот мне объявляет, поэтому с ним бесполезно разговаривать.
Алина нахмурилась.
- Прощения попроси, раз ты дров наломал.
- Говорю же, - начал я мрачнеть, - бесполезно это: он до конца меня игнорить будет, даже если я на колени перед ним упаду и охапку роз под ноги кину… ну, это образно выражаясь. И динамить меня и мои извинения Слава будет до тех пор, пока не остынет. А так как обидел я его серьезно… В общем, ждать долго придется. Лучше сама подойди к нему и спроси, что хочешь.
Замолчал. Алина не решилась продолжить разговор. Либо понимала, что дальше лезть невежливо, либо я задел ее резким тоном. Или же ей нечего было сказать.
Возникшую тишину нарушал лишь шелест листьев: периодически в лицо ударял ветер. Из соседнего подъезда вышла бабуля в цветастом платке на голове. Кряхтя и что-то бормоча себе под нос, она прошла мимо нас, направляясь к мусорным бакам.
Когда шум, издаваемый бабушкой, затих, возле ног вдруг приземлился не пойми откуда взявшийся голубь, заставив Алину мелко вздрогнуть. Я махнул ногой, зачем-то прогоняя птицу.
Спросил время у конкретно заскучавшей девушки.
- Без двадцати пять, - ответила она, взглянув в дисплей телефона. Я присвистнул.
- Ого… сколько же я сюда шел…
- Что? – не расслышала девушка. Я небрежно махнул рукой.
- Нет, ничего. Я, наверно, пойду.
- Заходить не будешь?
- Зачем? – недоуменно взглянул на собеседницу, которая явно смутилась.
- Ну, не знаю…
- Да не, - поднялся я на ноги. – Тем более, что уже покапывать начинает. Чувствуешь?
Одноклассница кивнула, тоже вставая с лавки. Оказавшись под козырьком, она повернулась и выдавила из себя подобие улыбки.
- Пока.
- Ага, - слабо улыбнулся я в ответ, отворачиваясь и направляясь к выходу из двора.
В дороге я очень сильно пожалел, что не пожелал погостить у Алины еще чуток. Даже зонтик одолжить не догадался, хотя и дураку ясно было, что вот-вот пойдет дождь.
Он и пошел, не давая мне никаких поблажек. Непогода застала в самый неподходящий момент: в это время я переходил довольно оживленный перекресток; магазинов, чтобы переждать бурю, поблизости не было, не считая одиноких ларьков на автобусных остановках. Напор воды с неба тем не менее становился все мощнее и мощнее, перерастая в нешуточный ливень.
С неоднозначным чувством ощущая, как волосы и одежда стремительно намокают, а в кроссовках начинает противно хлюпать вода, подумал, что прошел только полпути, даже чуть меньше. То есть в любом случае мне придется искать какое-нибудь укрытие, будь то козырек или случайный магазин - главное, чтобы была крыша над головой. Отсидеться бы где-нибудь.
Очень жаль, что денег с собой нет, чтобы сесть на транспорт и благополучно добраться до дома. То есть о скором принятии горячей ванны можно забыть.
Сопя, я, вжав голову в плечи, чтобы проворные дождевые капли не стекали за шиворот, максимально ускорил шаг, пока вовсе не сорвался на бег. Лило как из ведра: видимость была почти нулевая, ибо глаза застилала вода. Уже давно наплевав на сохранность обуви, я бежал сломя голову по лужам, поднимая тучи брызг, иногда сталкиваясь с редкими встречными прохожими, которые тоже торопились найти убежище.
Наконец, весь мокрый и довольно запыхавшийся, я все же добежал до первого же магазина, который увидел, и зашел внутрь, отплевываясь от дождевой воды.
На меня сразу же уставилось десяток пар глаз: сочувственные - продавщицы и тоскливые - раздраженных и мокрых бедняг, таких же, как и я. Поглядывая друг на друга, все толпились в тесном помещении. Уютно себя чувствовали только, судя по форме, охранник и продавщица, которые стояли за кассой.
Немного придя в себя после пробежки, я осмотрелся. Это оказался маленький обувной магазинчик, в котором с трудом помещалось восемь человек, не считая меня, топчущегося у двери, и здешний персонал. Охранник (и зачем в таком задрипанном магазинчике нужен охранник?), внешне молодой среднего телосложения мужчина, без особой радости смотрел на сборище промокших до нитки псевдопокупателей. Продавщица, пухлая женщина с красными волосами, тихо разговаривала с одним из таких псведопокупателей, которым оказался мужчина с залысиной на затылке и громким грохочущим голосом.
В тесном помещении, казалось, яблоку негде упасть. Среди прочих людей так же оказались: три девушки, которые, едва не прилипнув к стойке с женской обувью, о чем-то шушукались и хихикали; немолодая женщина с младенцем на руках; стоящий у окна долговязый парень в кепке, наушниках в ушах и с огромным рюкзаком за спиной; и еще один пожилой мужчина, лет пятидесяти-шестидесяти, с грустным взглядом. Ну и, наконец, я, скромно околачивающийся у двери и отчаянно старающийся не расчихаться.
Не знаю, сколько я проторчал в магазине. Время для меня текло безумно медленно. Наверное, потому что с собой не было мобильника или часов, на которых я мог бы отсчитывать минуты. Дождь между этим все не прекращался. Никто за прошедшее время не вышел, не вошел и даже ничего не купил, заставляя продавщицу обиженно пыхтеть в сторонке.
Все-таки не вытерпев, я обреченно вздохнул и под любопытные взгляды покинул магазин, снова оказавшись посреди бушующей погоды. Где-то вдалеке гремел гром. Ежась, скрестил руки на груди, пытаясь сохранить хотя бы кусочек тепла, и пошлепал по лужам, которые стали значительно больше и, кажется, даже глубже. На бег больше не срывался. А зачем? На мне и так сухого место не осталось. Плевать!
Предаваясь особому пофигистическому настроению, я от души расчихался.
***
До дома Вадима все свое былое безразличие я заметно растерял. Ну, это очевидно: промок, озяб, устал и сильно проголодался. А еще живот крутило от неожиданных вспышек боли, заставляя морщиться и стискивать зубы.
В общем, настроение с нуля быстро снизилось до минут пятидесяти, а у нужного подъезда на все минус сто, из-за чего я озверел окончательно.
А все почему? Правильно, потому что кое-кто снова решил игнорировать домофон, чтоб его и так, и эдак да во все щели! Стоять под козырьком, несомненно, лучше, чем под косыми каплями дождя, но ненамного. Понимание, что теплый дом со всеми удобствами прямо у тебя перед носом, а ты все равно не можешь туда попасть, настроение не поднимает.
Матвей, судя по всему, еще отсутствовал, так как он всегда довольно быстро открывал дверь. А это старый пердун… Ненавижу!
Когда меня все же впустят хотя бы в подъезд, я так и не дождался. Едва не скребясь от отчаянья, обреченно шмыгал носом и призывал всех известных мне богов дать справедливых люлей одному глухому человеку. Ну и еще чтобы надо мной наконец-то сжалились.
В конце концов, либо за свои старательные молитвы, либо из-за своего плачевного и даже несколько жалкого положения я был услышан и вознагражден. К дому, рассекая лужи, подъехала черная иномарка. Остановившись аккурат перед подъездом, она несколько минут стояла. А затем из автомобиля вышел кто-то, чье лицо было спрятано под капюшоном черного плаща.
Как только странный субъект, с ног до головы обмотанный черной тканью, оказался на ногах, машина тронулась с места. Проводив ее взглядом, я перевел глаза на фигуру, которая торопливо приближалась ко мне. В душу закрались нехорошие подозрения, но оказалось, что фигура направлялась вовсе не ко мне, а к подъездной двери. И правда, кому я, продрогший и с соплями, нужен?
Оказавшись под козырьком, человек стянул с себя капюшон, а я не без некоторого удивления узнал Наташу. Она, несмотря на мой внешний вид, тоже меня узнала и, изумленно вскинув брови, охнула.
- Артем?
- Угу. Здрасьте, - буркнул я, неторопливо пританцовывая на месте в ожидании, когда женщина впустит меня в подъезд.
- А ты чего тут? Мокрый такой…
- Да вот… добежать не успел, - сказал я почти правду, а чтобы избежать последующих вопросов, добавил, - а ключи забыл.