сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 75 страниц)
- Зачем? – почти искренне удивился, внутренне напрягаясь.
- Телефон потерял, - нехотя буркнул пацан, своей скривившейся рожей давая понять, что раздражать окружающих я не разучился.
- О, потерял? – вздернул бровь, удручающе покивал. – Ясно-ясно, везде смотрел?
- Угу.
- И нигде нет?
- Угу.
- А вон там что лежит? – все же не удержался и махнул рукой в сторону тумбы.
Пацан вскинул голову и с подозрительностью на меня посмотрел.
- Где?
- Вон, - указал пальцем на раскладушку пацана.
Последний, прищурившись, все же разглядел свой телефон. На его лице нарисовалось такое искреннее удивление и облегчение, что я едва не умилился.
- Странно… я вроде туда не клал, - бормоча себе под нос, пацан повертел в руках сотовый, напряженно вгляделся в него, заставив меня тоже мысленно напрячься, потом вздохнул и едва заметно пожал плечами.
Я также облегчено выдохнул, практически в унисон с пареньком, который вроде ничего не заметил.
***
Следующий день в дальнейшем порушил мои восхитительные планы. Ладно, пусть не восхитительные, это я так – пока сам себя не похвалишь… Но не суть важно.
На работе, ближе к концу рабочего дня, сидя в своем душном кабинете и наслаждаясь свободной минуткой, я вдруг занервничал. Не сказать чтобы сильно, так, что аж пот прошиб. Нет. Но продолжая сомневаться и буравить стену взглядом, я все же несколько напрягся. Улики на телефоне пацана вроде бы удалены (и то я стал сомневаться, удалил ли все сообщения или, может, что-нибудь забыл), время и место встречи назначено, сам пацан даже и не подозревает о моих замыслах.
Однако. А вдруг этому Олегу взбредет позвонить? Назначить новое место встречи или вовсе ее отменить? Обстоятельства, мало ли.
Что сам пацан позвонит или напишет этому своему Олегу – не думаю. Потому как я до сих пор отчетливо помню настороженное сообщение «раньше ты мне не отвечал». А если не отвечал, значит, маловероятно, что писал сам. В общем, мне бы хотелось быть уверенным в том, что пацан всю малину мне не испоганит.
А если все же придет от этого мутного парня какое-нибудь сообщение, в котором упоминается о назначенной встрече? Глупо было бы надееться на то, что пацан ничего не заметит и не поймет. Ну как-то не верится мне, хоть тресни. Да, я не питаю к нему симпатию, но пацан, как бы мне не хотелось, не полный дурак.
И что тогда делать? Как оправдываться? Ведь все подозрения падут сразу же на меня, я в этом не сомневаюсь. Во-первых, о закидонах пацана знаю я один (по крайней мере у меня в квартире). Во-вторых, когда пропал телефон, дома меня не было, и в-третьих, когда я появился, то сам и сдал себя с потрохами, указав на сотовый.
Тяжелый вздох. Кисло переведя взгляд на окно, подумал, что зря я все же это все затеял. Вот сидел бы себе тихонько, ну и сидел бы. Острых ощущений захотелось? Да какие тут «острые ощущения»? Так, нервотрепка одна.
Чтобы хоть как-то отвлечь себя, встал, потянулся, разминая затекшие части тела, распахнул приоткрытое окно настежь. Последнее время стояла невыносимая духота, воздух был теплый и тяжелый. Жары как таковой уже не было – небо постепенно затягивали непонятно откуда взявшиеся тоскливые облака, полностью скрыв из вида солнце. Ни ветра, ни дождя. Затишье перед бурей, определенно. Да я уж и на бурю, если честно, согласен. А еще лучше, чтобы гроза была. После нее обычно воздух такой свежий, что до костей пробирает.
Домой вернулся более бодрым, чем день или два дня назад. То ли начал привыкать к новому распорядку дня, то ли мысль о том, что вскоре нервировавший меня пацан с его полудохлой раскладушкой окажутся в поле моего зрения, бодрила и придавала сил.
Переступив порог, привычно скользнул взглядом по своему отражению в зеркале, что висело прямо напротив входной двери. Хм, не думал, что лицо у меня настолько напряженное. Надо бы расслабиться, улыбнуться хотя бы. Ага, так уже лучше, но улыбаться все-таки не надо.
Затем взгляд метнулся к уголку, где обычно скидывалась обувь, а потом аккуратно расставлялась ворчащей Светой. Сандалии Юльки, балетки Светы, туфли Алины, один из которых стоял почему-то отдельно от всей обуви, кроссовки пацана. Вся обувь, которую они надевают чаще всего, остальная просто не влезла бы. Вернее, настолько захламила и без того маленькую прихожую, что ей здесь просто не место. И из сумки можно взять. Или чемодана, у кого что.
Ну, значит, все дома. Что ж, и то хорошо. Разувшись, свалил ботинки в угол, нарушая порядок. Выглянул в зал.
Алина, наткнувшись на меня взглядом, приветливо помахала рукой.
- О, Вадик, привет. Ты чего так поздно? Раньше же приходил, - сестра почесала ногу, а потом легла, подложив под голову подушку.
- В пробку попал, - кивнул я в ответ.
Алину такой ответ устроил, и она снова устремила свой взгляд в телевизор. Сестра шумно дышала, изредка морщилась. И она страдала от духоты с учетом того, что одета была более чем открыто – шорты и майка. Такой наряд мне не понравился совершенно. Наверное, потому, что рядом в кресле сидел пацан и бросал на Алину взгляды. Пусть не сейчас, но когда меня не было – точно бросал, на все сто процентов уверен.
Проходя мимо в спальню, сквозь зубы поинтересовался:
- Что, жарко?
Алина, удивленная резкой сменой настроения, моргнула и посмотрела на меня.
- Да.
- Могу ледяной водой окатить.
Сестра нахмурилась и фыркнула. Скрестила руки на груди.
- Сейчас-то что не так?
- Оденься, - остановился напротив нее, загораживая телевизор.
- Нет, жарко мне.
- Оденься, - с нажимом повторил, медленно переводя взгляд на пацана, который старательно избегал смотреть мне в лицо.
- Что еще? Может мне трусы с шерстяным начесом надеть? – возмутилась Алина, наверное, вполне праведно. – Не буду я одеваться, отстань!
- Тогда ты не смотри, - полностью перевел я свое внимание на пацана, тот исподлобья на меня посмотрел, вздохнув.
- Я и не смотрю.
На шум вышла Света из спальни. Поправляя волосы, она хмуро вскинула взгляд.
- Чего опять кричим? О, Вадик, ты вернулся. Ну, тогда не удивительно, - вздохнула она в сторону, а я насупился. – Ну? Чего опять не поделили?
- Пусть Алина оденется, - раздраженно взмахнул я рукой, проходя мимо остановившейся Светы в спальню.
За компьютером сидела Юлька и чему-то улыбалась. Я потрепал ее по голове, мельком посмотрел, во что она играет, подошел к комоду. Не успел раздеться, в комнату заглянула Света. Укор в ее глазах мне тоже не понравился.
- Дома и так жара невыносимая, ты ее еще одеться просишь…
- Приказывает, - крикнула Алина из зала, явно жалуясь.
- Тогда пусть пацан не смотрит на нее, а то знаю я, чем это все кончится, - буркнул себе под нос, пихая в ящик вещи и доставая другие.
- Его Артем зовут.
- Знаю.
- И чем все кончится?
- Ничем хорошим.
- А мне казалось, у них все замечательно, - таинственно озвучила свою мысль Света и удалилась из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Я дернулся в сторону, а Юлька, оглянувшись на меня, испуганно вздрогнула и резко отвернулась. Неужели настолько перекосило?
Переодевшись, вышел из спальни. Кинул пасмурный взгляд на подростков, уделил особое внимание стушевавшемуся пацану, на коленях которого я увидел знакомую черную раскладушку и, дернув плечом, ушел на кухню, откуда исходил аппетитный запах.
Ждать ужина мне пришлось еще минут десять-пятнадцать. Света поставила передо мной тарелку с картофельным пюре. Я скептически посмотрел на три тонких куска колбасы, которые скромно были подложены на край тарелки. Перевел взгляд с немым вопросом, издевается ли на до мной Света, на последнюю. Та вздернула тонкие брови и села на стул в стороне от меня.
- Ну что? Борщ ты сам не хочешь, вот и ешь, что дают. Еще спасибо скажи, что учитываю заказы всех «посетителей», хотя у меня тут не ресторан.
- Верно, - скривился я, все же поблагодарив тетю.
Некоторое время она меня прожигала взглядом, в котором возникало то любопытство, то укор, то раздражение. Я поднимать глаза на нее упорно не хотел, потому что это означало бы, что я дал знак Свете говорить. А что она хочет что-то сказать, не сомневался.
Но женщина она и есть женщина. Коварная. Света все же исхитрилась переловить мой взгляд. И как только мы встретились глазами, она открыла рот, заставив меня наперед вздохнуть:
- Вадим.
Я напрягся. Такой серьезный тон мне не понравился. Да и «Вадим» вместо «Вадик» всегда не сулил ничего хорошего из уст Светы. Что ж, деваться некуда. Главное сейчас в рот побольше картошки напихать, чтобы не отвечать, может, пронесет.
- Мм?
- Почему ты постоянно Артема задираешь? – полушепотом осведомилась тетя.
Я закатил глаза и оглянулся на дверь. Закрыта. Медленно жуя, отвел взгляд в сторону.
- Не задираю я никого.
- Ну да, конечно! Одно время еще ничего было, а сейчас опять началось. Чем он тебе так не понравился? Хороший парень. Приличный, вежливый, - принялась перечислять Света его хорошие черты, а я взвесил на чаше весов его «нехорошие черты».
Знала бы тетя о том, что знал я, сейчас она так яро не защищала бы паренька.
- Ну и что? Не нравится он мне, - нехотя пробурчал, когда слушать хвалебные слова про «хорошего и воспитанного мальчика» надоело.
- Да почему?
- Странный он, - резко вставил я и насуплено замолчал.
Да и Света, впившись в меня задумчивым взглядом, лезть перестала, только чему-то вздохнула. А потом спросила:
- Это все потому, что он Алинке нравится, да?
- Чего? – поперхнулся я пюре, Света заботливо похлопала меня по спинке. – С чего ты взяла, что он ей нравится?
- Ну, - тетя откинулась на спинку стула и мечтательно улыбнулась. – Я женщина, вижу подобное. Да и Алинку как облупленную знаю.
Я упрямо качнул головой и запихал в рот последний кружочек колбасы.
- Ошибаешься.
- Чем докажешь? – насмешливо улыбнулась Света.
- Ну…
- Ну?
- Ну-у…
- Вот и именно, что «ну-у»! Дурак ты все же, Вадик. Хотя тридцатник уже скоро. И тебе пора бы влюбиться уже, семью завести.
И, встав, Света, намурлыкивая себе под нос какую-то мелодию, ушла, оставив меня мрачно взрыхлять пюре вилкой. На языке вертелось много колких высказываний, но, во-первых, Света бы на них серьезно обиделась, а во-вторых, она уже ушла.
Без особого аппетита доел ужин. Находясь в плену у безрадостных и тяжелых мыслей, поставил грязную тарелку в раковину и, шаркая босыми ногами, вышел из кухни. Хмуро поднял взгляд. Света встретила меня тонкой улыбкой и задорными искорками в глазах. Алина настороженно переглядывалась с пацаном.
Выругавшись себе под нос просто для того, чтобы на душе стало легче, я ушел в ванную комнату, закрывшись там на долгие два часа. Отмокать от плохих мыслей.
Барахтался в водичке я долго. По-моему, даже задремал, а из-за неудобного положения затекла шея. Из ленивой медлительности меня вывел резкий стук в дверь. Вздрогнув, открыл глаза и повернул голову на шум. Подумав, что кому-то приспичило в одно место, вопросительно крикнул:
- Да?
Ответом мне послужила тишина. Видимо, случайно дверь кто-то задел. А затем послышалось какое-то непонятное шуршание, возня, приглушенный недовольный голос. Стараясь не шевелиться, прислушался, сосредоточенно нахмурившись. В дверь долбанули еще раз, но слабее, чем раньше.
Чувствуя, как в душе закипает негодование, перемешенное с раздражением, резко встал, обрушивая потоки воды на кафельный пол. Твою ж налево! Где тряпка?!
Наскоро вытерев пол грязным полотенцем, которое я достал из стиральной машинки и после засунул обратно, спустил в ванной воду, вытерся сам, но уже чистым полотенцем, снятым с крючка. Нацепив штаны и машинально протерев тыльной стороной ладони запотевшее зеркало, откинул со лба прилипшие мокрые волосы и наконец распахнул дверь, готовый начать ворчать и бубнить. Но поздно, я немножко не успел. Возня прекратилась всего несколько секунд назад, после чего хлопнула входная дверь.
Слегка разочарованный тем, что возмутителя моего спокойствия поймать и надавать по ушам не удалось, развернулся. И тут же удивленно застыл на секунду, столкнувшись нос к носу с озадаченной Светой, которая рассеяно глядела на входную дверь.
Выходя из ступора первым, я дотянулся до выключателя, одновременно пялясь на Свету.
- Ты чего?
- А? Да вот, Артем чего-то выскочил. Не знаю, идти за ним или подождать, пока сам придет?
- Пацан? – наморщил лоб. – А чего это он? Обидели чем? – ехидно скосил взгляд на тетю. Та нахмурила брови.
- Не говори ерунды. Просто сидели, а он как вскочит! Сначала на кухню полетел, потом извинился и убежал. Вон, дверью как шандарахнул. Может, и правда чем обидели? - озабоченно вздернула брови Света, задумавшись.
К нам подошла такая же задумчивая Алина, кусая губы. Встав сзади Светы, она некоторое время молчала, сосредоточенно изучая пол. Я с интересом переводил взгляд с одной родственницы на другую, дожидаясь, кто что предложит.
Первая подскочила Алина, едва не хлопнув себя по лбу и не воскликнув «эврика!». Даже Света оглянулась на нее. Но сестра практически тут же сникла, опустив плечи, виновато на нас поглядела. Видя, с каким нетерпением мы на нее смотрим, пробормотала:
- Я знаю. У Артема сегодня день рождения, а я забыла… И никто не поздравил его. Может, он из-за этого обиделся?
- День рождения? – удивленно вскинул брови.
Затем хмыкнул, вспоминая, как несколько часов назад отравил пацану настроение в такой замечательный, казалось бы, день. Ну, я же не знал, что он именинник.
Света, тоже несколько пораженная таким заявлением, мотнула головой.
- Да, это, конечно, наша оплошность. Извинимся и все вместе поздравим, в магазин за тортом Вадик сбегает…
- А чего это я? – дельно возмутился, но тетя меня перебила, не слушая:
- Но он с телефоном выбежал. И когда сидели еще, помнишь, Алинка, ему кто-то позвонил, а он как вскочит.
Алина кивнула, а я застыл, медленно, но верно начиная паниковать.
- Ага, и извинился он перед тем, как убежать, - подхватила сестра. – Обиделся бы на нас, не стал бы прощения просить, верно?
Теперь кивнула Света, задумчиво щурясь и что-то прикидывая в уме. Вздрогнув, она нахмурилась и опешила.
- Вадик, ты чего?
- Чего? – стараясь казаться невозмутимым, отодвинул в сторону тетю и склонился над «обувным уголком».
- Чего ты с места сорвался? – наблюдая, как я за рекордное время нацепляю обувь на ноги, продолжила за Свету Алина, доверительно положив подбородок ей на плечо.
Тетя, скосив глаза на племянницу, согласно кивнула. Я чертыхнулся, резко выпрямляясь.
- Теле… Эм, ну, время подвигов. Короче, я пошел!
Родственницы удивленно смотрели мне в спину. Тетя что-то невнятно пробормотала себе под нос, а Алина хрюкнула от смеха, заставив меня негодующе обернуться. Ну нет у меня времени одеваться, сушиться и наводить марафет. Сейчас мои планы летят коту под хвост, что не входило в мои планы, прошу прощения за тавтологию.
Выскочив за дверь, я ринулся вниз. Если пацан выбежал из подъезда, мне, конечно, будет не очень удобно бегать по всей улице в одних трениках. Да и в сочетании с ботинками с заостренным носком это смотрится более чем нелепо. Но выбирать не приходится, на кону моя честь, гордость и не заляпанная (пока еще) репутация. Придется побыть шутом, людей на ночь глядя повеселить, глядишь, местной легендой стану. Хотя нежелательно, конечно, а то на смех люди поднимут.
Но, оказавшись на втором этаже, мой заострившийся слух внезапно уловил знакомый голос. Доносился он откуда-то сверху. Ругнувшись сквозь зубы, я резко развернулся и бросился вверх по лестнице. Надеюсь, пацан не успел много наговорить. Или услышать.
А затем, спустя короткий отрезок времени, я услышал еще один голос, но уже незнакомый. И принадлежал он явно не девушке.
Раз за разом прокручивая в голове страшную догадку, но еще не до конца осмыслив ее, я прибавил газу. Сердце в груди отбивало бешеную чечетку, а дыхание сбилось. Четвертый этаж, пятый, шестой… Куда ж ты, гад, запропастился? На чердак взобрался, что ли?
Седьмой этаж. Опираясь на перила и на автомате переставляя ноги, поднял голову. Глаз зацепил чей-то силуэт, я мысленно восторжествовал, устав бегать по лестнице. Готовя свою речь, которая сама всплыла в моей голове секунду назад, и заранее примеряя нужные эмоции, я сощурился и открыл рот, набирая в легкие побольше воздуха. Так и застыл с открытым ртом и поднятой ногой, медленно распахивая глаза. Брови полезли на лоб, а изо рта после культурного ругательства неволей вырвалось:
- В глазах двоится.
Два пацана настороженно переглянулись между собой.
POV Артема.
На днях стали происходить странные вещи. Во-первых, меня никто не трогал. Не вопил, не дергал, не приказывал. Сам себе предоставлен, делай что хочешь.
