Текст книги "По следам...(СИ)"

Автор книги: Синтэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Часть 1 ==========

Разгулявшийся порывистый ветер пришедшей с севера бури буйно завывал в глухой лесной просеке. Он беспощадно хлестал своими невидимыми плетьми взлохмаченную с налипшим на неё слоем снега серую шерсть одиноко бредшего зверя. Волк инстинктивно прищуривал глаза, отдающие отблесками чистого серебра, защищаясь от холодных порывов ветра и неустанно осыпающих его тело мелких ледяных частичек. Он размеренно шагал между стволами уснувших деревьев, опустив голову к белоснежному покрову почвы. Будто в поисках чего-то важного, хищник вдумчиво и настороженно водил тёмным носом и почти соприкасался со снежной поверхностью. Его стройные продолговатые лапы с каждым шагом глубоко утопали в толще выросших сугробов, словно те стремились захватить его целиком, но зверь, уйдя вниз, с завидным упорством вновь выныривал и продолжал свой путь. Взмывающие вверх кроны деревьев податливо гнулись, издавая протяжный скрипучий стон. Эта угнетающая мелодия, сплетаясь с журчащим напевом-свистом не унимающихся порывов ветра, превратилась в убаюкивающую колыбель природы.

Отдавая растянутым эхом, по долине, покрытой непроглядной снежной пеленой, пронёсся одинокий надрывный вой – сигнал, имеющий обречённый подтекст: «Я здесь! Найдите меня!».

Остроклык устало опустился на землю и прикрыл глаза. Он скрылся в небольшой низине, где ветер и ледяная крошка не могли его достать, но всё так же по-прежнему витали над головой.

Зима этого года выдалась очень холодной. Но обильное выпадение осадков и сильные ветра оказались не единственной проблемой стаи. Ко всему прочему пришёл голод, обостряя и без того тяжёлые времена. Нехватка пропитания вынуждала вожака принимать экстренные меры, необходимые в сложившейся ситуации. Прокормить большую стаю представлялось особо острой проблемой для всех, и чем глубже зима проедала почву, тем сильнее ощущался накал внутри общества хищников. Даже самый маленький кусочек добычи, будь то шкура или же не до конца обглоданная кость, становился центром серьёзного конфликта, а обделённый без колебаний оголял клыки и не боялся пустить их в ход. В конечном итоге одному из членов волчьей семьи пришлось покинуть их ряды. Приняв на себя удар изгнания, он вышел за границы клана, превращаясь в волка-одиночку.

Остроклык принимал непосредственное участие в этом процессе. Таковы были порядки, но и ему, молодому самцу, в одно прекрасное утро довелось испытать на себе подобный ритуал. Он покинул родные и привычные ему места, тем самым избавив стаю от ещё одного лишнего голодного рта. Прошло около трёх недель, как он остался наедине с собой, а ареалом его существования теперь были нейтральные линии границ территорий соседних стай. Он чувствовал, как сильно на него давит бремя изгнанника. Сердце разрывалось от невыносимости одинокого существования. Ему приходилось неустанно держаться изо всех сил, преодолевая холод и голод, чтобы жизнь продолжалась в том же ритме до тех пор, пока не настанут лучшие времена. Рассвет встречал его своим морозным дыханием, а багрово-персиковый свет зари приветствовал его ярким переливом на снежной глади. День, точь-в-точь похожий на предыдущий, мог быть для него особенным разве что в том, что из раза в раз он отличался погодными условиями. В метель и безветрие, при ясном сиянии солнца и под сгустками хмурых туч он искал для себя пропитание. Зачастую ему попадалась мелкая добыча, такая, как заяц, суслик или какой-нибудь мышевидный грызун, а иногда он и вовсе не мог утолить свой голод. Остроклык не побрезговал бы перекусить пресмыкающимся или горстью диких ягод, если бы в это время года было бы возможно встретить таковые в заснеженной пустоши. Но иногда удача улыбалась хищнику, и ему удавалось завалить более крупную добычу, например, косулю. В такие моменты его терзало беспокойство – опасение того, что его добычу сможет присвоить себе кто-то другой, тот, кто сильнее его. Тогда он старался быстрее набить своё брюхо и спрятать остатки провизии до следующего раза. Очередной вечер сопровождался протяжной грустной песней, мелодия которой вместе с ветром проносилась над оледенелыми кронами деревьев.

С врождённой грацией он двигался ровной размеренной пробежкой по мягкому ковру свежевыпавшего снега. Вновь пробудившаяся потребность в пище манила его к оставленной про запас части добычи, что была надёжно спрятана в одном из тайников охотника. Сейчас его занимала только эта мысль, однако нечто заставило волка снизить скорость и насторожиться. Все органы чувств пришли в боевую готовность. Остроклык остановился и вобрал немного воздуха. В морозном пространстве летал слабый запах собрата. Уловив эту ниточку, хищник последовал за ней, и вскоре этот невидимый след вывел волка на тропинку из отпечатков лап. Его охватило волнение и в то же время смятение. Отметины были совсем свежие. Зверь проходил здесь сравнительно недавно.

Остроклык не знал, как ему поступить. Его стали одолевать сомнения. Он не знал, стоит ли обращать на этот знак внимание, и в то же время его непреодолимо тянуло пойти по этой дорожке и узнать, кто же находится на её конце. Однако это также было связано с большим риском, таким, как повстречать врага – такого же одиночку, как и он – или патруль из соседних стай. За то время, что он провёл в изгнании, ему пришлось пережить несколько серьёзных стычек. Чужие клыки значительно потрепали его шкуру. Это стало бы для него большой проблемой.

И всё же он больше не мог выносить столь одинокое существование. Хищник последовал за петляющей линией следов. Наклонив узкую морду к земле, он внимательно принюхивался, изучая незнакомый запах. Из этого анализа ему удалось выяснить, что это был сородич противоположного пола. Волк, загоревшись энтузиазмом, ускорил шаг, переходя на лёгкий бег рысцой.

След уходил за небольшой пригорок, после которого тянулась широкая равнина. Остроклык сбавил темп, настораживаясь. Он остановился возле густого кустарника, который, словно щит, скрывал его, превращая в невидимку. Отливающие чистым серебром глаза хищника устремились сквозь сплетённые ветви. Волк замер, словно ждал чего-то.

Потоки ветра, приблизившись к земле, подняли лёгкую снежную дымку. И на фоне этой белой пелены из-за пригорка стала подниматься незнакомая фигура – молодая самка. Похоже, она стала таким же изгоем. Маска сосредоточенно водила носом вокруг себя. На её бурую, местами желтоватую шерсть налип слой снега, точно вторая шуба. Остроклыку она предстала как самое прекрасное существо, которое он когда-либо видел.

Внезапно волчица замерла, застыв точно статуя. Следующие несколько мгновений она держала такую позицию, а затем охотница резко сорвалась с места и, подпрыгнув, нырнула узкой мордой в толщу сугроба. Она отпрянула назад. Волк увидел, что в её челюстях что-то шевелилось. Похоже, что это была полёвка. Маска заработала челюстями. Мелкая добыча была быстро съедена. Волчица вновь приступила к поискам пищи, но внезапно она насторожилась. Она почувствовала рядом чьё-то присутствие, когда потоки ветра донесли до неё чужой запах. Её глаза стали внимательно осматривать пространство вокруг и в одно мгновенье наткнулись на фигуру сородича.

Остроклык вышел из-за укрывающих его ветвей кустарника. Взгляды хищников встретились. Атмосфера вокруг наполнилась смущением и неуверенностью, но в то же время интересом и интригой. Последовал привычный ритуал знакомства. Два зверя с опаской направились навстречу друг другу. Подойдя вплотную, волки нежно соприкоснулись холодными носами, учтиво прижав уши. Их хвосты дружелюбно завиляли из стороны в сторону в знак приветствия. Вначале такое стеснительное, а затем более внимательное обнюхивание сопровождалось игривым повизгиванием. Два одиночества наконец-то нашли свою половинку.

Самые суровые дни этой зимы им удалось благополучно пережить благодаря поддержке и взаимопомощи друг друга. Тепло их тел и душевная близость были для них очень значимыми. И вот когда солнечные лучи стали греть сильнее, снежная корка потихоньку начала таять. Зазвенела капель, потекли ручьи. Природа стала преображаться. Столь ослепляющий белый цвет морозного времени года начал сменяться насыщенными красками весны. Изумрудная зелень потихоньку расползалась по всей округе. Равнина заполнялась пёстрыми островками распустившихся полевых цветов. В вышине переливались звонкие голоса птиц. Воздух был наполнен приятной тёплой свежестью и ароматом, столь навязчиво шепчущим всем вокруг «Аmour».

Волчья пара обзавелась логовом. Это была глубокая нора, вырытая в низине – укромное местечко, расположенное в скромных пределах границы между территориями соседствующих стай. Пока возможность иметь собственную независимую землю им не предоставлялась. Однако первый кирпичик их семьи уже был заложен. Они были основой этого фундамента. Наступление весны пробудило в хищниках наиболее тёплые и привязанные чувства. Проявились всяческие ухаживания и заигрывания, в то время как они неустанно держались друг друга. И уже в апреле Маска привела на свет четырёх волчат – их светлое будущее.

***

Остроклык в очередной раз отправился на охоту. Маска тихо лежала в норе. Пространство уютного волчьего логова наполнял писк щенков, закутавшихся в тёплой шерсти матери. Но внезапно завеса безмятежности спала. Волчица резко подняла голову, навострив уши. В её взгляде отобразилось тревога. Чуждый запах, от которого ясно веяло опасностью, привлёк её внимание. Этот аромат не был похож ни на один из тех, что можно было бы встретить в лесу. Все звери знали его. Он был как сигнальный маяк, предупреждающий о большой беде. Человек. Волнение обострило все чувства Маски. Её сердце бешено забилось в груди. Страх обволок её сознание – боязнь за жизнь потомства.

Появление людей было вполне объяснимо. Эта голодная зима и простое стремление выжить вынуждали многих пойти на огромный риск. Им некуда было бежать. Отсутствие пищи побуждало стаи спускаться к поселениям и нападать на местный скот. Люди не могли смириться с утратой своего имущества. В этих обстоятельствах облав никак нельзя было избежать. Ещё когда лежали сугробы красные флажки тянулись между деревьями броскими длинными линиями, а воздух то и дело сотрясали глухие хлопки выстрелов.

Маска поспешно встала на ноги. Её встревоженный взгляд устремился сквозь проход логова. Где-то вдали доносился еле слышимый собачий лай. Волчица не знала, как ей поступить – решиться покинуть нору или же затаиться и переждать, пока опасность минует. Но, возможно, именно бездействие могло погубить их всех. Она осторожно выглянула наружу. Убедившись в своей безопасности, охотница покинула логово, оставив волчат одних. Не представляя конкретных действий, она точно осознавала, что должна обезопасить своих детей. Маска петляла между стройными стволами деревьев, словно хотела запутать след и увести беду подальше от логова. Мимолётные потоки ветра, словно сканер, доносили ей информацию об общей ситуации. Но они не всё смогли ей передать.

Внезапно со стороны послышался хруст ломающихся веток, и в её сторону с лаем бросилась собака. Враг зашёл с подветренной стороны. Его появление было весьма неожиданным. Маска, взвизгнув, отпрянула назад. Её шерсть агрессивно взъерошилась, уши плотно прильнули к телу. Она выгнулась и озлобленно зарычала, оголив белые зубы. Пёс не прекращал надрывать глотку лаем. Он вертелся перед ней, словно не мог выбрать, с какой стороны зайти. Маска медленно попятилась. Столь мощный напор гончей жёстко теснил её назад. Из её пасти вырвался протяжный полухрип, и она отчаянно метнулась вперёд, вцепившись острыми клыками в шкуру псу. Подняв болезненный скулёж, тот рывком вырвался из хватки челюстей волчицы и ответно впился в её шею. Маска, взвыв, забрыкалась, пытаясь освободиться от хватки. Два зверя, будто юла, завертелись по кругу, поднимая клочья пыли. Ожесточённая бойня посекундно только лишь набирала обороты. Но в одно мгновенье лязг челюстей и протяжные стенания животных остановил одиночный выстрел, который, как гром, пронёсся по округе вместе с оборвавшимся вздохом волчицы.

Гул орудия привлёк внимание Остроклыка. Этот звук пробудил в нём испуг. Инстинкт самосохранения настойчиво говорил ему держаться как можно дальше от того места, откуда донёсся этот хлопок. Но нечто другое, предчувствие, убеждало его в обратном, ведь там, в том направлении было расположено их логово. И он бросился бежать.

Остроклык метнулся серым смазанным потоком из-за полосы деревьев. Волк остановился, осознав, что столкнулся с преградой. Растопырив чуть подрагивающие лапы, он склонил голову к земле. Уставший, он тяжело дышал. И тут время будто остановилось, когда ему удалось разобрать все детали картины, что предстала перед ним во всех ужасающих красках. Колышущиеся на ветру травинки частично скрывали фигуру присевшего на корточки охотника. Нарезавшая вокруг него круги гончая активно виляла хвостом, с большим интересом что-то вынюхивая. Рука охотника скользнула вниз, исчезнув на мгновенье. Через секунду человек поднял её. Остроклык увидел, как его ладонь, ухватившись за загривок, приподнимает застреленную добычу.

В один момент в серебряном взгляде хищника прочитались невыносимая боль вместе с дикой озлобленностью и непримиримостью. Он узнал Маску… Она не подавала никаких признаков жизни. Свет её ясных глаз потух. Простреленная пулей шкура окрасилась в алый цвет. Волк агрессивно зарычал. Он, облизнувшись, ощетинился, показывая кровожадный оскал вместе с матовыми дёснами. Оголённые скрежещущие клыки жаждали крови.

Пёс вновь поднял надрывный лай. Охотник быстро поднялся, передёрнув затвор ружья. Гончая незамедлительно бросилась в атаку. Словно вихрь, она налетела на волка. Два зверя сцепились. Рыча и брызжа слюной, они начали ожесточённо рвать шкуры друг другу. Остроклык вцепился псу в переднюю лапу мёртвой хваткой. Собака отчаянно завизжала, судорожно забившись. А волк всё продолжал ненасытно вгрызаться в её плоть острыми клыками, до тех пор, пока выпущенная из ружья пуля не просвистела над его головой, сверкнув точно молния. Брызнула кровь. Небольшие клочки шерсти взметнулись в воздух. Хищник болезненно взвизгнул и, разжав челюсти, метнулся в сторону. Пуля пробила ему ухо, поверхностно пройдясь по телу. Она задела шкуру на холке, оставив кровавую полосу. Пространство наполнил скулёж двух раненных существ. Остроклык завертелся в непонятках, а затем бросился в гущу леса, отступая.

Он бежал без передышки, пока не нарастил достаточно большую дистанцию. Погони не последовало. Его окружало безмолвие. Волк сменил бег на рысь. Высунув язык, он тяжело дышал. Внутри него яростно боролись несовместимые противоречия. Он ощутил страх и боль, но в то же время его тянуло вернуться к Маске. И всё же он её оставил… Того, что произошло, уже невозможно было изменить. Даже он, не человек, животное, не наделённое сознанием и способностью к мышлению, понимал это. После продолжительного скитания по округе, зверь вернулся в родное логово.

Волк с тяжёлым вздохом опустился на пыльную почву. Рана протяжно ныла. От запаха крови веяло смертью. Он почувствовал, как четыре жалобно попискивающих комочка инстинктивно уткнулись в густую шерсть на его животе. Они с выраженным отчаянием, скуля, пытались отыскать материнскую грудь, щедро кормившую их всё это время. Но самец не мог утолить их жажду. Извернувшись, он нежно облизывал взъерошенную шёрстку своего потомства. Всё, что сейчас было в его силах, это быть рядом и дарить им тепло, сколько это было возможно.

Близился вечер. Со временем всё стихло. И когда тьма сменилась светом утренней зари, возле Остроклыка тихо лежали четыре крошечных щенка, оборвав всякое движение и молящий зов. Слегка пошатываясь, он вышел наружу. Подавленный и обречённый, вновь оставленный всеми, будто бы навечно заклеймённый жить жалкой жизнью одиночки. И вновь средь сгустков мрака звучал тот самый тоскливый вой, наполненный лишь горем и тоской…