Текст книги "Интересное положение (СИ)"
Автор книги: Штюрмер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Это странное чувство, когда за взмахом ресниц пролетает вся жизнь. Уложилась в секунду, притаилась в голове, а в это время будто путь в легкие заблокировался. Настолько тяжело далось Регине прощание с тем единственным человеком, которого она любила всем своим почерневшим сердцем.
Задыхаясь, ощущая, как быстро бегут слезы из приоткрытых глаз, Королева еще долго не могла решиться взглянуть правде в лицо. Может, боялась увидеть уезжающую машину Свон и прильнувшего к окну Генри. До дрожи в коленях страшилась заметить действие своего заклинания, от которого мальчик забывает все и отворачивается с равнодушным взглядом. А, возможно, просто не хотела осознавать, что вернулась в ненавистный Зачарованный лес, где опять, опять придется оставаться одной.
– Регина! Регина!
Ненавидя этот прорывающийся через гул звонкий голос, зная, кому он принадлежит, мисс Миллс все же обернулась. Наткнулась взглядом на подступившую Белоснежку и открыла рот, чтобы в обычной манере оттолкнуть ее и защититься едким словом. Но, заметив круглые глаза падчерицы, Регина сама осеклась.
– Что?
– Рег…
Видя, что Белоснежка без стеснения пялится куда-то ниже королевской груди, женщина опустила взгляд. На секунду Регине показалось, что ей снится страшный сон и случайно для нее выделили главную роль. Очень медленно, тягуче медленно, Королева дотронулась до своего живота, спрятанного под пальто и, будто по привычке, отложенной в подсознании, погладила себя.
– О, Боже! Регина! – вырвалось из Белоснежки.
Но сейчас для мачехи было важнее то, что она за секунду не только потеряла своего единственного, хоть и неродного, но все же сына… За эту же секунду она оказалась беременной.
– Вот так дела! – сбоку откуда-то донесся голос вдовы Лукас.
– Королева…
– Смотри…
Разрастающийся, будто рой взбесившихся насекомых, шум начал давить на виски и Регина совсем запуталась в собственных мыслях. Она также, не делая даже малейшего вдоха, продолжала смотреть, поглаживать себя по округлившемуся животу и не могла найти в себе сил, чтобы начать размышлять.
Когда все же в голове прорезался писк со словами о материнстве, Королеву будто ударили по затылку, погружая во что-то дремучее, темное и беспросветное. Последнее, что услышала Регина был жуткий крик Белоснежки.
***
В следующий раз она снова не хотела открывать глаза. Воспоминания, а вернее их отсутствие и попытка пробиться к ним, заняли так много времени, что Королева смогла только понять, что она лежит и опять, опять поглаживает себя по животу.
Убеждаясь в очередной раз, что беременность не сон, Регина приподнялась и оглядела палату в городской больнице. Прислушавшись к шорохам и голосам в коридоре, она не решилась кого-то позвать. Предпочла откинуть плед и увидеть голубую ткань пижамы, за которой был спрятан живот.
– Как я… – чувствуя, как струйки холодного пота пробираются по изгибу ее позвоночника, Королева опустилась вновь на подушку и уставилась в белый потолок. Ни единой здравой причины, кроме как колдовства, она не смогла найти. Не могла она просто так забеременеть… и не помнить, как, от кого…
От подступившей к горлу тошноты спас скрип двери, а потом и вовсе отвлекли появившиеся Вейл и Белоснежка. Если раньше, видя их сочувствующие лица, Королева едва справлялась с желанием убить этих несчастных, то сейчас, кроме страха в груди, ничего не осталось.
Распознавая в неторопливой речи Вейла какие-то недоступные для ее помутившегося сознания слова, вроде триместра, очередной недели, плода, Королева еще несколько минут просидела в забытье. Но потом, будто что-то включилось, отравляя ее застывшую кровь, заставляя сердце работать, как проклятое.
– Как… Я беременна! – выпалила она, лихорадочно сверкая глазами.
– Регина, Регина, успокойся, – на кушетку присела взволнованная Белоснежка. – Пока ты была без сознания, мы прикинули, поговорили со всеми и выяснили… Мы не были в Сторибруке целый год. Непонятно, где мы все это время были, но возможно в Зачарованном Лесу. А потом мы попали обратно домой…
– Кто… Кому это надо? – от расшалившихся чувств Королева вцепилась в свернувшийся жгутом плед.
– Мы не знаем… Регина, ты только не волнуйся. Тебе вообще сейчас нельзя волноваться, – улыбнулась с одобряющей миной на лице Белоснежка. – Ты скоро станешь мамой, Регина…
Будто откликаясь на слова девушки, будущий ребенок Королевы потребовал материнского внимания и завертелся так, что от новых, или хорошо забытых старых ощущений, женщина опять осталась без воздуха. Только что-то теплое и до одури приятное растеклось в груди, заставляя мисс Миллс впервые за эти часы натянуто улыбнуться.
***
Привыкать к своему новому состоянию Регине пришлось во все последующие дни. Сбежав домой, закрываясь в своем особняке, Королева впервые в жизни осознала, как ее дом не готов к принятию нового члена семьи. Замечая расставленные дорогие вазы, дизайнерские обои, неприсобленные для грязной обуви белые ковры, Регина все пыталась вспомнить, как в этом царстве богатства и роскоши выжил Генри. И не смогла.
Если бы ей можно было пить, она бы выпила. Чувствуя жуткое желание захмелеть, Регина одним взмахом руки убрала из дома все спиртное. Забавляясь, организм продолжал издеваться и просить, то попробовать сладость на ночь, то послушать звуки природы. Тишина собственного дома перестала тяготить и дарила покой, от которого хотелось постоянно спать.
Просыпаться заставляла Белоснежка со своим ненаглядным. Каждый день они врывались в ее добровольно созданный плен и пытались заставить хоть что-то вспомнить. Но как бы Королева не старалась, какие бы заклинания не шептала, ничего не происходило. Ее рука продолжала покоиться на милом животе.
И все же желание разобраться в произошедшем пыталось переиграть материнский инстинкт. Ради имени того, кому она смогла настолько довериться, что решила от него родить, Регина подключилась к поискам зачинщика всей этой волшебной загадки.
Вылазки в город вскоре перестали ее тяготить. Жители постепенно привыкли к интересному положению мэра, и нашли даже пользу от этого. Беременность ограничивала женщину, которая все же пыталась не взрываться от столкновения с неуклюжим Хоппером, болтовни приставучего Лероя и опеки вдовы Лукас. Сдержанно Миллс кивала, обходила стороной недотеп и прислушивалась к жизни внутри себя.
– Это маленькому принцу или принцессе, – владелица кафе протянула пакет с ароматными булками и Регина, уже не стремясь поспорить со своим желанием перекусить, забрала покупку и собралась уже было идти в офис. Замечая за столиком знакомую ершистую голову, слыша звонкую речь, Королева разжала пальцы и забыла тут же о выпавшем пакете.
– Регина!
Мелькнувшая рядом Свон умудрилась утащить онемевшую Миллс за стену и только тогда Королева пришла в себя.
– Он ничего не помнит, – взгляд Свон упирался прямо в живот Регины и та ощутила жуткое раздражение и желание спрятать своего еще неродившегося малыша.
– Но ты помнишь… Почему?
– Эээ, Крюк помог. Меня бы на твоем месте больше вот ЭТО волновало, – вновь скосила глаза Свон. – Ты не знаешь, кто отец?
– Если бы знала, то нашла бы его в два счета, – выпалила с досадой Регина.
– И даже никакой догадки нет? – Свон все же заработала полный раздражения взгляд Королевы.
– Я как-то не планировала строить свою личную жизнь сразу после того, как лишусь Генри…
– Значит, тебя взяли силой?
– Свон, ты – идиотка? – ощущая пинки явно возмущенного малыша, Регина подняла руку и прикоснулась к животу. Почему-то она была уверена, что никакого насилия не было. Ребенок зародился, потому что она хотела этого.
– Ладно, экспертизу ДНК проведем потом, – в своей обычной, грубовато-несносной манере отозвалась Эмма. – Надо выяснить, кто решил повторить за тобой трюк с проклятьем…
Отмечая, как она осеклась, Королева прищурилась, изучая застывшее лицо Свон. По нему все читалось, как по открытой книге.
– Ты что думаешь, что это я притащила сюда всех? Наложила опять проклятье? Забеременела от святого духа и решила получить качественные медицинские услуги? – взвинчено уточнила Регина. После пары минут пристального внимания Эмма все же нашла, что ответить.
– Нет. Я бы видела, что ты врешь… Ты не врешь.
Кто бы мог подумать, что мифический дар Свон распознавать ложь, в этот раз сослужит отличную службу. Вместе они умудрились разыграть спектакль имени Злой Королевы, от которого сама Регина оказалась в настоящем восторге. Даже не чувствуя ярости, ненависти, от которых обычно заряжались ее силы, мадам мэр смогла воспользоваться магией и напугать горожан в своей обычной манере.
Уже готовя зелье для возврата воспоминаний, Регина услышала тихий вопрос от Свон и задумалась над ним сама.
– Каково это? Ждать ребенка от неизвестного…
Королева даже не смогла посмотреть на Свон, побоялась, что та распознает ее скрытые мысли. Она и сама все это время пыталась представить мужчину, даже умудрилась научиться мечтать, но испугалась и не стала идти до конца. Вдруг ее образ не совпадет с тем, кто добрался до ее сердца.
– Я все равно узнаю, кто он, – твердо, веря в каждое рожденное слово, ответила Регина. – И тогда он перестанет быть неизвестным…
Этот вечер стал самым тяжелым для Королевы. Генри общался с ней так отстраненно, как будто вновь между ними выросла стена и она разбивает о кирпичи свои тонкие руки. Все пытается добраться до сына, но судьба, насмехаясь, указывает на место. Утром, просыпаясь в слезах, ощущая, как тянет внизу живота, Регина испугалась, что могла навредить малышу. Помня, что ей надо больше времени проводить на свежем воздухе, Королева после встречи с Прекрасными нашла способ для успокоения. Она отправилась к дому ведьмы, где смогла развеять свои тяжелые мысли и успокоить тоскующего внутри нее ребенка.
– Какао… Будет тебе какао… Только дай маме все проверить и мы вернемся в кафе, – за эти дни Королева научилась общаться с будущим малышом, не чувствуя глупости от этого положения и даже прислушиваясь постоянно, будто ожидая ответ.
За общением со своим счастьем Регина не сразу заметила, как из-за деревьев вышел мужчина. Поднимая голову и видя, как он приближается с арбалетом в руках, Королева сжала кулаки.
– Вы решили напасть на беременную женщину? – уточнила громко она. Засверлила глазами этого наглеца, что крался к ней, плавно ступая по замерзшей земле.
– Простите, миледи. Я думал, что Вы – ведьма…
– И надеялся разобраться с ней этими палками? – изогнула брови Регина. Удивляясь его спокойной улыбке, она не смогла не рассмотреть это мужественное, обветренное лицо с глубокими чертами на переносице, что исчезали, когда незнакомец начинал улыбаться, показывая ямочки на заросших щетиной щеках. Задержать взгляд попросили и эти голубые с серым оттенком глаза, что просвечивали будто насквозь.
– Я хотя бы попытался, – невозмутимо и слишком по-детски мужчина пожал плечами, останавливаясь от Королевы в нескольких шагах и с неприкрытым интересом разглядывая ее.
– Вы глупы или отчаянны, – усмехнулась Регина. Попыталась за этим запрятать жуткое смятение, что неожиданно расплылось где-то за ребрами и заставило малыша начать играть в футбол. Не выдерживая детских шалостей, Королева слегка склонилась и ахнула.
– Миледи…
– Не трога… – собираясь стряхнуть с себя руку, что без разрешения улеглась на ее спину, Регина ощутила слабость в дрожащих конечностях. Выдыхая с трудом, она подняла голову и увидела плещущееся волнение в расширенных глазах незнакомца. – Кто ты?
– Я? Робин. Робин Гуд, – он отбросил арбалет, забывая об опасности со стороны ведьмы, и второй рукой придержал Королеву за локоть. – Вам стоит присесть…
– Вор…
Не найдя уже сил спорить, женщина позволила ему подвести ее к автомобилю и, устроившись, на сидении, ухватилась за живот.
– Тише, тише, моя принцесса… Все хорошо, – наклоняясь и шепча самые нежные, успокаивающие слова в мире, Королева будто видела рядом своего ребенка. Казалось, ее ладонь находила маленькие пальчики, поглаживала их и не желала отпускать.
– Вы позволите?
Кривясь от судорог во всех органах, Регина подняла голову и увидела, что разбойник сидит рядом на корточках и следит за ее движениями. Собираясь послать его в самое пекло ада, Королева не ожидала, что он отодвинет ее руки и широкая ладонь окажется на животе. Приоткрыв побледневшие губы, Регина не отрываясь, смотрела, как Робин проводит кончиками пальцев по тонкой ткани платья. И от этих осторожных касаний малыш успокаивался и позволил матери вздохнуть посвободнее.
Ошарашенно Королева уставилась на занятого своим врачеванием Гуда. Мужчина улыбнулся, поймав ее потрясенный взгляд.
– Слышал, что иногда малышей успокаивают чужие руки. С мамами они любят покапризничать…
Понимая, как это интимно и странно, Регина подалась назад и спряталась за рулем. Еще секунда и она захлопнула дверцу, а Робин едва успел подняться.
– Вам надо к лекарю…
– А тебе надо забрать свой арбалет… Лук ведь где-то ты потерял, – выглянув и смерив его высокомерным взглядом, Королева спряталась в салоне и завела мотор.
Как бы она не стремилась забыть про это недоразумение, но разбойник сам не дал это сделать. Он был рядом, когда ей довелось познакомиться с сестрой. Он преследовал ее в лесу и украл то злосчастное письмо, от которого сердце заливалось солеными слезами. И Регина не удивилась уже, когда этот нахал в один из дней появился на пороге в ее дом.
– Доброго вечера, Ваше Величество, – слегка склонил голову мужчина.
– Что ты здесь забыл? – сдержанно уточнила Регина.
– Мы решили охранять твой дом, – Робин уже научился пропускать мимо ушей ледяные ответы. Обычно через несколько минут разговора он умудрялся топить ее колкости своими ироничными шутками.
– Что-то не припомню, чтобы я просила этого…
– Ты и не просила. Но после того, как ведьма угрожала забрать твоего ребенка…
Его голос заставил Регину вспомнить про новую родственницу, которая отвратительно пахла, омерзительно выглядела и ненавидела ее больше всех на свете. В голове зазвучало одно – «Я подарю тебе самый печальный день в твоей жизни, сестренка… День, когда я отберу твоего ребенка». Только кинжал Темного в кривоватых пальцах Зелены не дал Регине в кафе выпустить из тела самый мощный заряд черной магии. Что оставил бы от этой стервы одно большое зеленое пятно…
– Хмм… это колыбель?
Она настолько погрузилась в нервные воспоминания, что не заметила, как Гуд оказался на пороге. Проследив за его взглядом, Королева увидела коробку с большой надписью у стены и вспомнила, как ее притащил Принц и, каких трудов стоило спровадить его и отговорить сразу начать собирать кроватку.
– Подарок Белоснежки… – Регина вложила как можно больше безразличия в эти слова.
– Позволишь? – Робин показал ей озорные искры в светлых глазах. – Мне не очень хочется шататься по холоду…
– Ты что умеешь собирать кроватки? – единственное, что смогла Королева сказать. Робин отодвинул ее плечом и прошел в холл, заполняя его и оставляя минимум воздуха. Наблюдая за тем, как он озадаченно почесывает затылок, Регина снова ощутила что-то, что хотел ей сказать ребенок.
– Я люблю все новое… И попытка ведь не пытка, – с энтузиазмом отозвался мужчина.
Оставляя его в собственной спальне, где разбойник смог поиграть в конструктора, Регина ушла в кабинет. Потягивая теплое молоко, которое она никогда в жизни в здравом уме не пила, а теперь полюбила всей маленькой душой, захватившей ее тело, Королева продолжила изучать книгу заклинаний. В последнее время именно это заполняло ее время, отвлекало от тоски по Генри и размышлений о пропавшем отце будущего наследника.
Гулкий стук, раздающийся сверху, напомнил о приставучем воре, к компании которого она уже стала привыкать. Пришлось отправиться проверять, что творит там Гуд. Оказалось, что мужчина уже полностью собрал кроватку и лежит, спрятав голову под ней.
– Пришла полюбоваться? – с минуту Робин поглядывал на Королеву снизу и, поняв это, женщина тут же отступила, взмахнув подолом своего алого платья.
– Пришла убедиться, что мои драгоценности на месте, – защищаясь, Регина скрестила руки на животе и проследила, как разбойник пододвигается и улыбается, все также лежа на полу.
– А я думал, что беременность делает женщин добрее…
– У нас с моей дочерью особые отношения, – невольно усмехнулась Регина.
– Дочерью? Хочешь, чтобы у тебя была дочь? – изучал ее уже внимательнее Робин. Вспыхнув от такого замечания, Королева ощутила свою уязвимость и отвернулась, пряча смятение.
– Это не твое дело, вор.
– Где награда для вора? За идеально собранную кроватку…
Оборачиваясь и видя, что мужчина стоит рядом и улыбается, протягивая руку, Регина вновь почувствовала это ноющее чувство, вызванное то ли умелыми движениями малыша, то ли еще чем-то еще. Все также, не понимая, что с ней происходит, Королева опустила взгляд…
«Тебе нужна любовь, Регина…»
В свете лампы расползавшаяся на запястье татуировка распахнула пошире пасть, показала острый язык и потянулась когтистыми лапами. Отшатнувшись, Регина продолжала следить за подмигивающим клеймом ее неудавшегося шанса на новую жизнь.
– Рег… Регина… Черт!
Пол оказался мягким и впитывающим, словно болотистая грязь. Проваливаясь в него, Королева видела замелькавшие вокруг вещи и, фокусируясь на синих, опасных глазах, потеряла сознание. Эти же глаза были первым, что она увидела, когда пришла в себя.
– Я вызвал врача… Как ты себя чувствуешь? Ты… ты меня напугала, – дрогнул голос у Робина. Отворачиваясь от его заботы, понимая, что он уложил ее на кровать, Королева как можно резче потребовала:
– Уходи!
– Ре…
– Уходи!
Сорвавшись на крик, Регина впилась обезумевшим взглядом в растерянного разбойника. Видя, какая она бледная и, что дрожит от непонятного возбуждения, Гуд предпочел подняться и покинуть спальню. Только когда дверь закрылась, Регина опять рухнула в подушки и едва не завыла в них.
Вгрызаясь белоснежными зубами в ткань, Королева гнала прочь от себя, ударяя хлыстом, мучительные мысли о родственных душах и предположительном отцовстве. Того, кто не помнил ничего. Как и она.
В эти минуты женщине потребовалось присутствие малышки, ее капризных движений, но, будто подозревая, что матери надо разобраться во всем самой, королевское сокровище предпочло затаиться.
***
Почти сутки Королева провела в заточении. Пользуясь магией, она могла накормить и себя, и малышку, а потом погружаться вновь в свои мысли. Если Свон осознала это уже после первых попыток достучаться до молчаливой Регины, то Белоснежка билась до последнего. Только и ей довелось видеть согнутую спину мачехи на кровати в сумеречной спальне.
Как известно, козырей оставляют напоследок. Слыша натянутый струной голос, Королева вернулась в болезненную реальность.
– Красивая колыбель… – Тинкербелл, похоже, расхаживала по спальне. – Странно, что нет золота… Или камней… Ты еще не сделала для ребенка королевскую детскую?
– Убирайся отсюда, – тихо и зловеще потребовала Регина.
– Хмм, по крайней мере, ты не разучилась пускать яд. Надеюсь, что все же твой ребенок будет похож на отца.
– Зачем? – неожиданно Регина взметнулась и села, впившись ненавистным взглядом в нее. – Для чего ты мне показала того человека? В лесу… родственную душу…
Проследив, как рука Королевы улеглась на животик и, отвлекаясь от этого жеста, Тинкербелл прошла, чтобы присесть рядом. Не боясь пылающих огнем потемневших глаз, фея изучила искривленное лицо.
– Человек с татуировкой льва? Ты его встретила? – будто ответы читались в королевских глазах. – Он отец твоего ребенка?
– Я не знаю, – обессиленно шепнула Регина. Опустила голову, чтобы убедиться, что малышка еще с ней.– Если это он… То проклятье Зелены удалось. Он не помнит ни меня, ни нашего ребенка. Я сама ничего не помню…
– Думаю, что все ты помнишь. Оно помнит, – неожиданно Тинкербелл дотронулась до ее груди, где в отчаянной агонии умирало разрывающееся на части сердце. – Прислушайся к себе и представь, на самом деле представь, что этот мужчина подарил тебе истинное счастье… Счастье быть матерью…
– Я не могу прийти к нему и сказать, что жду от него ребенка… Я сама не верю в это! – сил смахнуть выступившие на глаза слезы у Королевы уже не было.
– Ты ведь лжешь не только себе, – Тинкербелл положила ладонь поверх ее и в ответ они получили легкий толчок. Завороженно прислушавшись к этому волшебству, фея улыбнулась, давя сомнения Королевы.
Она уже плохо помнила, как ледяной ветер останавливал и указывал путь домой. Как летящие в лицо листья цеплялись за соскользнувшие на глаза пряди и, царапаясь, падали вниз. Как проваливалась обувь в ямы, запорошенные выпавшим снегом.
Подогревая материнскую уверенность и жажду скорее разобраться в этом безумии, малыш продолжал стучать по стенкам и подстегивать рваться вперед. Находя заветный костер, задыхаясь от нехватки кислорода, Королева остановилась, выскочив из-за деревьев.
– Миледи! – Робин поднялся при ее виде и испуганно оценил ее блестящие глаза и нездоровый цвет щек. – Регина, ты в порядке? Тебе надо к врач…
Погружаясь в заветную синеву, пряча пальцы в грубом воротнике куртки, Королева не дала себе шанса на бегство. Притянула мужчину настолько, насколько позволил живот, и сорвала стремительный поцелуй с прохладных губ. От тепла, растекавшегося внизу, Регина прервалась и позволила острому воздуху добраться до судорожно сжимающихся легких.
– Регина!
Распахивая широко глаза, надеясь, что этот хриплый голос означал, что мужчина вспомнил все, Королева ощутила раздвигавший ее губы язык и, обхватывая Робина за плечи, покорно отозвалась на поцелуй. Неудержимая страсть не смогла до конца овладеть окаменевшим мужчиной – его ладонь оказалась на королевском животе и от этого жеста Регина еще больше поддалась желанию, чтобы именно он, только он был отцом ее ребенка.
Явно читая эти мысли, малыш тут же подал сигнал и подпрыгнул так, что заставил Королеву отпрянуть в сторону.
– Регина…
– Боже… Кажется, я рожаю…
Удивительно, как пара слов умудрились поменять ситуацию. Поддерживающие сильные руки, успокаивающий мягкий голос и неуловимые, как касание ветра в тумане, поцелуи в висок, помогли Королеве выдержать боль и призывы отключиться. Несмотря на то, что Гуд остался в коридоре больницы, Регина даже в родильной палате ощущала его присутствие.
И, когда все мучения закончились, а на обессиленных руках оказался заветный комок, Королева уже хотела распознать в ребенке знакомые черты озорства и упрямства.
– У Вас дочь, Ваше Величество… Дочь…
Не понимая, почему губы соленые, а в висках, будто что-то взрывается, Регина всмотрелась в маленькое личико. Останавливая время, не пуская спасительный воздух в себя, Королева следила за дрожащими ресничками и ужимками недовольной девочки. Когда на нее с укором взглянули карие глазки, женщина осознала, что уже не может сдержаться.
– Моя девочка… Моя…
В секунды, когда любящие губы прикоснулись к детской головке, магия, превышающая любое проклятье, пронеслась по улицам. Подарила всем год, что они позабыли…
Вспомнив, как столкнулась в лесу с Гудом, увидела его запястье и решилась рассказать все, Королева прерывисто задышала. Ухвативший за палец маленький пальчик дочки напомнил и о напоре Локсли, что пообещал больше не давать ей шанса на побег, а добившись и узнав про ребенка, был счастливее всех на планете.
Смахивая слезы с ресниц, Королева окинула взглядом радующийся за нее медперсонал.
– Позовите Робина…
– Что? – Вейл уставился на нее с непониманием.
– Мне нужен Робин Гуд… – уже повеливающе приказала Регина. Но исполнить ее распоряжение никто не успел – дверь открылась, и присутствующие замерли, не смея пошевелиться и могли только в молчаливом ужасе наблюдать за происходящим.
– А вот и тетя…
Закричав внутри себя, как раненый зверь, Королева смогла лишь угрожать одним взглядом. Обдирая плоть, голос рвался наружу и, натыкаясь на магию, оставался у губ. Наслаждаясь своим творением, Зелена растянулась в мерзковатой улыбке.
– Не волнуйся, Регина… Я буду хорошей тетушкой… хотя бы эти полчаса, что она будет со мной… Иди ко мне, принцесса…
Отбирая у Регины малышку, Зелена на секунду посмотрела на притихшего младенца. Губы женщины скривились в ненавистной усмешке.
– Наша мать умерла бы, зная, с каким отребьем породнилась ее любимая дочь… Твоя удача, Регина, что у нее не проявятся гены вора. Не успеют просто.
Хохоча, Зелена покинула палату, а спустя несколько минут, ужасающий вопль разлетелся по очнувшейся больнице. Белоснежную дверь опалил столп огня, и она, сорвавшись с петель, отлетела в сторону.
– Дайте мне… Вейл! Дай…
Порываясь вскочить, обезумевшая Регина разбрасывала медицинские приборы с тумбочки, срывала браслеты с рук и продолжала кричать, посылая всем проклятья.
– Регина! Регина…
Замечая Робина, что в один прыжок оказался у кушетки, Королева за миг лишилась всей ярости и, раздавленная этим, прижалась к мужчине.
– Она забрала нашу дочь. Робин… Нашу дочь…
– Тише… Тише. Все хорошо. Я обещаю, что все будет хорошо… – Локсли держал вздрагивающую женщину в бережных объятьях и сам не понимал, откуда успокаивающие слова появляются. Он только что видел, как ведьма уносит дочь, про которую он забыл и вот вспомнил. Видел и не мог даже броситься следом.
– Робин! Иди! Слышишь, иди, – отстраняясь, Регина оттолкнула его и сквозь пелену в глазах посмотрела на закачавшегося мужчину. – Иди и верни нашу дочь… Ну же… Иначе я… Я буду искать ее до своего последнего вдоха. Я уничтожу каждого, кто окажется на моем пути. Прошу тебя, не дай Зелене лишить меня дочери…
Понимая, что больше слова не потребуются, Робин изменился в лице – там появились ожесточение и уверенность в собственных действиях. После этого он ушел, а Регина, продолжая видеть хмурый детский взгляд, согнулась и подавила животный рык.
***
Звонкий плач забивал голову и вытеснял оттуда план по обезоруживанию этой зеленой садистки. Робин не мог думать о своей безопасности и понапрасну лишь бросался к кругу, в котором лежала корзина с плачущей дочкой.
– Идиоты! – кричала Зелена, заходясь в своей брызгающей в разные стороны злости. Периодически она взмахивала руками и разбрасывала всех, не заботясь о том, что они летят в прочные стены.
– Робин! Иди за дочкой! – Дэвид оттолкнул разбойника и сам отмахнулся от пикирующей обезьяны.
– Остался один ингредиент… Один… И я все исправлю.
Ведьма отвлеклась, запуская пальцы в свою исхудалую грудь и вырывая оттуда черное сердце. Воспользовавшись этим, Робин добрался до корзины и склонился, чтобы увидеть уже тихо плачущего ребенка.
– Папа здесь, принцесса… Все хорошо, – когда он прижал девочку к груди, позади раздался громкий вопль.
– Нет! Ублюдок…
Краем глаза он видел зеленые искры, летящие в его сторону, и инстинктивно отвернулся, пряча перед собой малышку. Но спина вместо убивающего жара ощутила покалывание, о котором он позабыл из-за громкого крика ведьмы.
– Невозможно!
Ошарашено Робин вгляделся в глазки дочки и отметил, сколько мудрости в этом детском взгляде. После этого он рванул к лежащей на земле Зелене, возле которой уже была Эмма.
– Никто не может меня победить, – приподнялась с перекошенным лицом Зелена.
– Дочь Королевы смогла… Моя дочь! – ненавидя, смотрел на нее Робин. Услышал стон отчаяния и направился к выходу из амбара, все также бережно прижимая к себе успокоившуюся малышку.
***
По изможденному бледному лицу Королевы можно было понять, сколько она испытала. Вейл сказал, что успокоить разбушевавшуюся женщину смог только укол. Не желая мешать Регине в ее недолгом покое, Робин аккуратно положил на ее согнутую руку мирно спящую дочь.
Пододвигая малышку ближе к королевскому сердцу, Робин слишком увлекся и очнулся, когда Регина резко вздрогнула и распахнула глаза.
– Тсс… – успел он прижать палец к губам. Регина уже смотрела на девочку и, казалось, забыла о присутствии мужчины. Осторожно ее пальцы прикоснулись к нежной щечке и от этого Королева задохнулась.
Наблюдая, как усталость и страх покидают женщину, Робин не мог не любоваться ею. Пододвинув кресло, благородный разбойник устроился рядом и продолжил свой дозор.
– Правда, она прелесть? – выдохнула, наконец, Регина. – Робин?
Отвлекаясь от ангела под сердцем, Регина взглянула на мужчину и увидела, что он спит, склонив голову на плечо. Улыбнувшись, Королева поцеловала дочь в лоб и шепнула ей:
– Ничего, моя девочка… Мы потом припомним еще это папе…
