Текст книги "Веснушка на Новый год (СИ)"

Автор книги: Shkodina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

– Виктор Сергеевич Кожевников. Главный бухгалтер. Это наш новый сотрудник Латыпова Виталина Ивановна.

– Спасибо, Настасья. Можешь идти. А вы, Виталина, задержитесь. Познакомимся поближе.

Мужчина махнул рукой на стул напротив, я на негнущихся ногах последовала к его столу. Он мой начальник… О, Боги, что может быть хуже? Как я буду вообще с ним работать?

Но мне же нужна эта работа! Да и такой шанс… Вон как смотрит на меня. На замарашку из центра совсем другими глазами глядел.

– Итак… Виталина. Как сокращено? Лина?

– Угум.

Выдавила из себя я. Он же и по голосу может меня узнать. А я вот теперь совсем не хочу, чтобы узнал. У него же интерес сразу пропадёт. Хоть и обидно было поначалу.

– У меня, к сожалению, нет вашего резюме. Но это не страшно. Расскажите в двух словах о себе. Возраст, семейное положение, предыдущий опыт работы.

У меня язык приклеился к небу. Да может так лучше? Буду шепелявить, глядишь, не признает меня. Конечно, лучше бы шепелявила конопатая замарашка Витка, а не деловая леди Лина, но голос Витки он уже слышал во всей красе.

– Мне двадцать, не замужем. Работа первая. Я учусь в ВШЭ.

– Где учитесь?

Да, переиграла я походу. Аббревиатура моего учебного заведения выплюнулась непонятным набором звуков.

– Высшая школа экономики.

Еле как выговорила я. А вы сами попробуйте сказать что-то, прилепив язык к небу.

– Что у вас с речью?

Вы бы видели его лицо.

– Небольшие проблемы. Но это не скажется на работе.

– Можно поконкретней.

– «Ленивый язык».

А что? Действительно есть такой «диагноз», у нас у девочки в центре такое было. Правда ей было лет пять.

– Какая жалость.

– Что?

Вот что-то мне подсказывало, что жалость у него обусловлена совсем не особенностями моей речи.

– Ничего. Других проблем нет?

– Нет.

– Тогда скажи мне, Лина, как ты относишься к неформальным отношениям на работе?

Что?! Он на что намекает? Он что тут ко всем сотрудницам подкатывает? И спит со всеми? Со всеми двадцатью бухгалтерами по ту сторону дверей его кабинета? Вот кобель!

– Сугубо отрицательно.

Мне кажется, я превратилась в каменное изваяние без мимики с еле шевелящимися губами. Все очарование мужчина потерял. Как и первый рабочий день и неожиданная встреча и мои наивные мечты.

Я вот вообще не по этим делам. Не умею попой крутить и в койки ни к кому не прыгаю. И не собираюсь. Даже к мужчине моих снов. Точнее тем более к этому кобелю.

– Отчего же так категорично? Я тебе не нравлюсь?

Ну ведь знает ведь, козлина похотливая, что не может он не нравится. Когда молчит вообще идеал мужчины.

– Я против служебных романов.

– Ты думаешь я роман тебе предлагаю? Ну ничего у тебя самомнение.

От такой наглости я прям вообще обалдела, захотелось покинуть этот кабинет немедленно.

– Что ты ломаешься? Я тебе – протекцию на работе, поддержку, помощь. Ты мне – пару жарких свиданий.

Он резко поднялся с намерением обойти стол, я тоже подскочила и отлетела к стене. Так открыто до меня ещё никто не домогался. Это же превышение полномочий, харрасмент, вообще-то. Заявить на него можно.

Но не когда он так близко и в ноздри проникает запах его парфюма. Запах дорогого мужчины, дорогой жизни и порочного влечения. Не моего, разумеется. Но он прям источал волны этого порока. Афродизиаков чтоли объелся?

– Вы не за ту меня приняли, Виктор Сергеевич, отойдите, пожалуйста.

Он был так близко, его руки уже буквально лезли мне под пиджак. И самое постыдное то, что больше всего мне было некомфортно от того, что он может нащупать это утягивающее ни разу не сексуальное белье, а не от того, что он меня собственно лапает.

– Имя-отчество запомнила, похвально. Или ты заранее все пробила? Узнала, что я не только главный бухгалтер, но и единственный сын генерального, а? И решила меня соблазнить? Или папаша тебя и подослал? Зная мои вкусы и слабости?

Я только глазами хлопала, а он, наконец-то убрал от меня свои руки, положив их на стену по обе стороны от моих плеч.

Что я вообще могу знать, о его отце? Петровна говорила, что тот «старый пердун и маразматик», но вряд ли эта информация мне сейчас хоть как-то поможет.

– Я знать не знаю вашего отца. И ваших слабостей тем более. Я думала, у таких заносчивых придурков их нет.

Последнее из меня вырвалось. Это Витка из меня выпрыгнула от негодования.

– Что ты сказала? Где твое уважение к начальству?

Он стал вглядываться в мое лицо, ну все… я попала.

– Мы раньше не встречались?

– Простите, Виктор Сергеевич, но у вас тоже отсутствует и уважение к сотрудникам и субординация.

Он хмыкнул и отошёл на пару шагов.

– Ладно. Считай проверку ты прошла.

«Проверку?» он серьезно? Будто я не чувствовала, когда он прижимался ко мне, как его «поверочный инструмент» упирается мне в живот.

Но констатировать этот факт у меня не хватило дерзости. По крайней мере у деловой и профессиональной Лины не хватило. А мнение Витки я засунула подальше.

Работа эта мне нужна. Может мы и пересекаться толком не будем. Он главный, я младший, где у нас могут быть общие точки взаимодействия.

Глава 6

Нужно просто выкинуть его из головы как мужчину. Он показал себя таким, какой есть. Бабник и козел. Подкатил, не прокатило, наплюнул. Тут у него двадцать сотрудниц в подчинении, вряд ли все такие принципиальные, как я.

– Я могу идти?

– Ты обиделась чтоли?

Скорее разочаровалась. Но я промолчала.

– Да ладно тебе, красивая ты девчонка, что я попытаться не мог?

В такой форме грубой, но все равно сердечко тронуло, первый в жизни комплимент. Красивая…

– Пользуясь служебным положением…

– Пользуясь тем, что я красавчик.

– Вы сказали, про протекцию… Это разве не намёк?

– Я не собираюсь вставлять тебе палки в колёса, из-за того, что ты мне не дала. Не выдумывай.

– Вы ко всем стажеркам подкатываете?

Не могла не спросить я.

– Нет, только к тем, которые в моем вкусе.

– А я в вашем?

Зачем я это спрашиваю? Надо уйти из этого кабинета и выкинуть этого ловеласа недоделанного из головы.

– Ты прям в точку. Люблю «маленьких».

Это он про возраст или про рост? Ой зря я начала задавать эти провокационные вопросы. Хищник в нем вновь проснулся, и мужчина начал повторное наступление, я в свою очередь стала пятиться к двери.

– Хрупкая, аккуратная как статуэтка. Ухоженная, но естественная…

Его словесный понос бы не прерывался, если бы он не подошёл так близко, что готов был, судя по всему, нагло впиться в мои губы, но я инстинктивно накрыла его рот ладошкой.

Лучше бы я этого не делала. Сначала ладонь обожгло горячее дыхание, а потом я почувствовала нежное прикосновение его… языка? Он меня лизнул? Серьезно? Ну точно мартовский кот.

В итоге полностью дезориентированная происходящим я унеслась из его кабинета. Все-все-все. Забыть и не вспоминать.

Дальше рабочие дни полетели очень быстро. Информации было много, как и работы в центре по вечерам, так что мечтать было некогда.

С Виктором мы практически не пересекались, за исключением утренней оперативки, где он раздавал задания старшим, а со мной лишь здоровался кивком головы, как и с остальными девочками.

Только вот мне казалось, что взгляд его задерживается на мне чуть дольше. Наверное, действительно только казалось.

Сдружилась я только с одной девочкой. Это была любящая пирожки и в целом вкусно и плотно покушать Олеся. Может быть мое подсознание как-то выделило ее благодаря тому, что ее внешние данные говорили о том, что вряд ли мистер совершенная задница к ней подкатывал. Или просто потому, что она была добрая и открытая.

Я частенько в перерыв наблюдала за девочками в отделе, пытаясь определить с кем он спал, то есть кто в его вкусе (как я в образе деловой маленькой леди).

Но эти размышления загоняли меня в тупик. Я боялась начать относиться к девочкам предвзято, поэтому старалась об этом поменьше думать.

– На обед идёшь?

Прервала мои размышления Олеська.

– Так ещё же полчаса до обеда.

– Ну что я могу поделать, желудок от голода в трубочку сворачивается.

Жаловалась девушка, переступая с ноги на ногу, как будто хочет в туалет по-маленькому, а не покушать.

– У меня есть морковка. Будешь?

Я достала из сумки чищенную морковь порезанную на кругляшки. А что? Отличный перекус. Хрум-хрум. Но коллега посмотрела на мой пакетик скептически.

– Пойдём до буфета, я слойку куплю.

Отлучаться нам с рабочего места разрешалось три раза за день. Плюс обеденный час. И эти три раза должны были включать в себя посещение дамской комнаты. И эти правила ввёл Виктор Сергеевич, строгий начальник типа.

Девчонки обычно стайками бегали на перекуры, но мы с Олесей не страдали этой привычкой, поэтому могли себе позволить сходить в буфет на первом этаже.

– Слышала, на корпоратив Кожевников раскошелился, пригласили Влада Максимова.

– Кого?

– Ну Влад Максимов. Это почти Стас Михайлов, только более бюджетная версия.

О Господи, не так уж и раскошелился значит, если ещё и бюджетная версия. Мне и оригинал даром не сдался. Но наш коллектив действительно сложно было назвать молодым. Хотя бухгалтерия как на подбор была вся младше тридцати. Что тоже навевало неутешительные мысли.

– Это наш Кожевников придумал? В смысле Виктор Сергеевич? Подумать не могла, что у него такие проблемы со вкусом.

Олеся засмеялась.

– Ну что ты, я про Кожевникова – старшего. А выбирала репертуар скорее всего вообще его жена.

– Понятно тогда.

– А как тебе он?

– Кто?

– Ну начальник наш, Виктор?

– Да никак, видно же, ни одной юбки не пропустит.

– Это да. Но ему положено. Красивый, богатый.

– Он тебе нравится?

Напряглась я. Хотя о чем я… Кому он может не нравится?

– Ну скажешь тоже. Где я и где он. Мне наш сисадмин Юрка нравится. Но он на меня не смотрит, я толстая.

– Так не ешь булки.

– И ты туда же. Вот тебе и подруга.

– Олесь, ты не толстая. Но питаешься действительно не правильно. Если хочешь, приходи к нам в центр, у нас есть диетолог, я по блату с ней договорюсь, она тебе меню составит. И в бассейн можно ходить. Давай вместе?

– Правда? А что это за центр такой волшебный?

– Центр помощи подросткам и матерям-одиночкам.

Не стала я вдаваться в подробности.

– Я что-то слышала про этот центр, но не помню откуда.

Олеся на самом деле начала ходить в наш центр. И не только в бассейн вместе со мной, но и в спортзал. Она, конечно, обалдела от того, как я выгляжу в обыденной жизни и призналась, что так ей на много проще со мной общаться, чем со слегка пафосной деловой штучкой.

Глава 7

Незаметно время подошло к главному офисному мероприятию года – празднованию Нового года. Вечеринка была в стиле карнавал. То есть все должны были одеться в маскарадные костюмы, а не в дорогущие вечерние туалеты. Меня это несказанно порадовало.

С первых полученных денег я отдала долги Оле, остальное сберегла. Нужно копить на аренду комнаты или лучше квартиры. А это деньги риелтору и как минимум два месяца оплаты вперёд.

Пермь не Москва конечно, цены вполне приемлемые. Если снимать где-нибудь у черта на куличках и ездить в центр с пересадками. Но я хотела все лучшее и сразу, поэтому решила экономить.

Новогодних костюмов в нашем центре было много. И Снегурочка и даже Дед Мороз. Но все это на подходило. Тогда я воспользовалась всеми своими талантами и перешила костюм зайца в костюм сексуальной зайки.

Утягивающие серебрянные легинсы, с пришитым на попе пушистым белым помпоном, имитирующим хвост. Такого же цвета разлетающаяся туника без рукавов длинной почти до этого хвостика, по низу которой также был мех, заячьи белые уши, макияж и я выглядела как на обложку PlayBoy. Не перебор?

Но деваться уже было некуда. Другой костюм я нигде не возьму, так что накинула все тот же старенький пуховик и поехала в один из самых пафосных ресторанов города, разорившись на такси.

Ой вы бы видели лица моих коллег. Кроме своей почти родной бухгалтерии я ни с кем знакома не была, так что сначала у меня сложилось впечатление, что я вообще не туда приехала.

У всех кроме меня костюмы были более чем пристойные. Кто Ангел, кто Мальвина, кто женщина-кошка. И я такой пошлый зайчик-попрыгайчик.

Место у меня было за девятым столиком, в кругу знакомых коллег. Села я рядом с Олесей.

– Ну ты, мать, даёшь…

Сама Олеся была в костюме Малифисенты, и даже учитывая то, что за подследний месяц она похудела на пять килограммов, костюм на ней смотрелся не слишком выигрышно.

– Перестань, и так себя чувствую белой вороной.

– Ой представляю реакцию Сергеича…

– Да что там представлять. Я не его соблазнять пришла.

– Ага, пойди кому другому расскажи.

Не унималась подруга.

Появление Виктора стало поистине помпезным. Заиграла какая-то музыка предположительно из фильма ужасов, и на сцене появился он. Граф-дракула. В чёрном плаще, с клыками и гримом.

Все как будто бы испугались. Особенно когда вокруг него начал собираться дым. Я испугалась по настоящему, боясь как бы он не подпалил там себе свои Фаберже. Но оказалось, что это просто через чур активные спецэффекты.

Он все кого-то искал взглядом по залу. Но, видимо, не меня, так как пару раз мазнув по мне взглядом, он продолжил поиски. Я расстроилась, но решила не унывать, а пойти танцевать.

Сидеть и прятать свою пятую точку надоело, все подпили, и мне показалось, что никому уже нет дела друг до друга. По крайней мере до костюмов.

Я танцевала и отрывалась, пока не включили Влада Максимова. Слава богу, он спел пару песен для местных бабусек, и снова включили зарубежную попсу. Ко мне присоединилась Олеся.

– Лина, на тебя когда софиты светят, ты словно голая, если смотреть от сцены.

– А что ты у сцены забыла, там же руководство сидит.

– Так там коридор в туалеты.

Не мешало бы и мне туда сходить. Стоило об этом подумать и посмотреть в предположительную сторону уборных, как я встретилась глазами с Виктором. Точнее сегодня Дракулой.

Как в кино в этот момент заиграла лирическая, но пугающая своей грустью и безисходностью музычка, и этот товарищ-вампир направился медленно ко мне. Будто он только что меня увидел.

– Ты что себе позволяешь, Латыпова?

– А?

Только успела вякнуть я, как вампир расчехлился одним движением, то есть снял свой плащ и упаковал в него меня. А после обхватил руками.

Я уж подумала, что мы участвуем в какой-то сценке, он глава вампиров, я жертва-зайка и все такое. Но он просто повёл меня в медленном танце.

– Мне к тебе, значит, яйца подкатить нельзя, ты сразу в обиды удалилась, а самой голой пятой точкой светить, будто совсем не стыдно.

– Так где ж она голая-то?

Его руки опустились вниз и бесцеремонно задрали его же плащ, а потом нагло скользнули по ягодицам.

– Что вы себе позволяете?

Я хотела отпрянуть от него, но он не дал.

– Слушай, недотроги в такие костюмы не одеваются. В какие игры ты играешь?

Он прижимал меня крепко, и я вновь чувствовала уровень его тестостерона… в штанах. Вот озабоченный придурок. Но однако же я его не видела сегодня ни с кем. Ни флиртующим, ни танцующим. Все внимание мне?

– Я хотела обратить на себя ваше внимание.

– Ух ты как. Я польщен, первая правда с момента нашего знакомства. Внимание появилось. Что с ним делать будем? Здесь есть небольшой отель при рестике. Я могу…

Кошмар какой. Он что и правда так просто предложил мне сходить в «нумера» перепихнуться? Какой позор. Как низко я пала. Может в этом костюме я реально похожа на девушку с низкой социальной ответственностью? Не пора ли мне домой?

– Виктор Сергеевич! Я вообще не это имела в виду! У вас одно на уме.

Я убрала от себя его руки пошла в сторону уборных, хоть песня ещё не закончилась. Но он последовал за мной.

Я юркнула в первую попавшуюся кабинку. На удивление, здесь не было разделений на «эм» и «жо», но каждая кабинка включала в себя помещение с унитазом и прихожую с умывальником, сушилкой для рук и даже диваном.

Я успела закрыть дверь, когда внутрь протиснулся Виктор и уселся как раз на этот диван.

– Вы что себе позволяете? Я могу в туалет нормально сходить?

– Иди, разве ж я тебе мешаю? А потом мы спокойно поговорим. Здесь музыка тише.

– Вы в своём уме? Как я могу идти в туалет, если вы под дверью?

– Я не под дверью. Я на диване. Ну хочешь я заткну уши?

Он действительно это сделал, но самое страшное не это. Он запел. Во весь голос!

– Журчат ручьи… журчат ручьи… поют грачи…

Дальше я слушать не стала, наплевала на нормы приличия и пошла в туалет. Терпеть сил не было, а если я сейчас заржу, то и подавно недержание может случиться.

– Ты уже все?

Задал он наиглупейший вопрос, когда я вышла.

– Ну это вы, мужчины, обычно по часу сидите в туалете, то ли думы думаете, то ли состав осветителей воздуха наизусть запоминаете.

– Какие познания в области мужских привычек. Я обычно там новости читаю. В телефоне.

– Мне об этом знать не обязательно.

– Правда. Просто к слову пришлось. Так что там с твоей ко мне симпатией?

Глава 8

Я оторопела. Когда мы эту грань перешли? В симпатии я ещё не признавалась. Я сказала «ещё»?

– Я сказала только, что хотела обратить на себя ваше внимание. Без сексуального подтекста.

– А зачем тогда?

– Из любопытства? Внимание определённых мужчин оно как бы… повышает самооценку, льстит, украшает вечер. Если оно не через чур навязчивое.

– Ты хотела, чтобы я с тобой пофлиртовал без цели затащить тебя в койку сегодня ночью? Брось, так не бывает.

– Но почему?

Искренне расстроилась я. Он говорит то, что думает, не юлит. Он будет напрягаться и предпринимать попытки ухаживания только с конкретной целью.

А как же романтика? Чувства? Понравилась девочка, нужно завоевать ее внимание, покорить, а уж она потом сама покориться. Так мне наивной представлялась любовь.

– Блин, Лина, скажи как надо. Ты мне нравишься, я сделаю так.

– Пригласите меня на свидание. Без цели затащить в постель после него. Просто пообщаться, узнать друг друга лучше, вкусно поужинать и хорошо провести время.

Он такими глазами на меня посмотрел. Как будто я инопланетное существо и требую продать ему планету земля.

– Ты серьезно?

Я развернулась, чтобы уйти. Более униженной я себя в жизни не чувствовала.

– Эй, Лина, постой. Хорошо. Свидание без намёка на секс. Идёт. Это будет лучшее свидание в твоей жизни.

И только я выдохнула.

– Только ты напомни мне, оболтусу. А на каком свидании порядочные девочки дают?

Я зло посмотрела на него, но по настоящему обижаться на него не получалось. Наверно пусть лучше он такой, чем если бы он притворялся. Ни для кого не секрет, что мужчины думают о сексе едва ли не каждые пятнадцать минут в сутки.

– Это от свидания зависит. И от мужчины.

– Тридцатого. В восемь. Я заберу тебя от работы.

Тридцатке это пятница. Хороший день. Если бы не одно «НО». Пятница это день закупок на следующую неделю. Чтобы в воскресение к вечеру привезли продуктив, его заказать надо заранее.

В воскресенье – приемка товара. Тоже без вариантов. Остаётся суббота.

– Тридцать первого могу.

Он удивился.

– Но это же предновогодний вечер, неужели ты не проводишь его с семьей?

Мне не хотелось говорить Виктору об этой стороне моей жизни. Но и скрывать смысла нет.

– У меня нет семьи. Есть близкие люди, но они меня отпустят и порадуются за меня. Коль уж у меня свидание. Или ты спросил для проформы? Так как сам не можешь?

Я решила перейти на «ты» раз уж мы обсуждаем предстоящее свидание.

– В принципе, я могу заехать поздравить родителей пораньше, а потом заехать за тобой. Я забронирую столик, иначе придётся отмечать Новый год на улице.

– А твои родители нас в таком случае не приютят?

Не знаю, что на меня нашло. Это ужасно не тактично и нелепо. Он даже завис.

– Слушай, я ещё девушек с родителями не знакомил. Но все бывает в первый раз. Если ты хочешь ощутить атмосферу семейного праздника и тебе этого не хватает, я не против, думаю мама будет только рада.

– Забудь, что я сказала. Брякнула не подумав.

– Как знаешь. Но имей в виду, что я не против. Но столик в ресторане все равно закажу.

– Хорошо. Идём?

– Слушай, а ты стала прям заметно лучше говорить.

О, я совсем поплыла от его чар и забыла про маскировку! Хотя может он уже давно забыл Витку и ее голос. Увлёкся же мной в образе Лины… а чего бы мне хотелось? Лина – это на таящая я или полностью выдумка?

Но ведь я ничего не придумывала и не обманывала никого, включая Виктора. Да, я стараюсь вести себя сдержанно и профессионально, как и любой человек в рабочей атмосфере. Но я не пытаюсь из себя вылепить ту, которой не являюсь.

– Это от алкоголя. Развязывает язык.

– То есть сегодня он не очень ленивый?

– Сегодня он весёлый и пьяный.

– Значит, пора сворачивать вечеринку. Я отвезу тебя домой.

– В смысле? Зачем? Ещё даже одиннадцати нет и торт не ели.

На самом деле, я не представляла, как объяснить ему то, что живу я в центре. Он тут же сложит два плюс два. А я не хочу! Не хочу чтобы наше первое знакомство в образе Виты разрушило мою мечту. Он только ко мне серьезно относиться начал.

– Хорошо, торт и по домам. Завтра рабочий день.

Я кивнула, ушла за свой столик, попрощалась с девочками и свинтила домой на такси не дожидаясь торта. Так, нужно срочно менять место жительства, чтобы ничего не связывало меня с центром.

Если первое свидание пройдёт удачно, возможно я начну совершенно новую жизнь. Виктору совершенно не нужно знать про родителей-алкоголиков, мое несчастное ущербное детство. Он должен видеть меня волевой, сильной, амбициозной, под стать ему.

«Почему не дождалась меня и уехала тайком?»

Такое сообщение с грозным красным смайликом с рожками я обнаружила в своём телефоне с утра. Проверила, смс пришло на рабочий номер телефона. Значит кто-то из коллег из бухгалтерии дал Виктору мой номер.

Мой телефон очень удобный, на две сим карты. Одна карта – личная. Вторая – рабочая. Это был подарок от нашего центра на совершеннолетие и я его очень берегу. За два года на нем не единой царапинки.

«Захотела спать, в зале тебя не увидела и уехала».

«Давай заеду сейчас? Подброшу в офис?»

Что делать? Что делать? – Искать квартиру и побыстрей! Нам обещали премию к новому году, так что осталось потерпеть чуть-чуть.

«Я уже в пути. Увидимся на работе».

Мне не очень нравилось обманывать Виктора, но я воспринимала это как временную меру. Корпоратив был двадцатого, то есть до нашего с ним свидания ещё десять дней.

Почему, кстати, он не назначил его на более раннюю дату, на ближайшие выходные, например? Да и я не сообразила. Возможно, у него все дни расписаны для рандеву с другими… Нет, лучше об этом не думать.

Тем более главную ночь в году он готов провести со мной, даже не рассчитывая на продолжение, а это весомо. Наверное. И я ждала, очень ждала наше свидание.

Перемерила у Оли все вечерние платья. Одно даже мне более менее подошло без корректирующего белья. Мы продумали с ней и прическу и аксессуары. Но время тянулась до невозможности долго.