Текст книги "Соmatose (СИ)"

Автор книги: Shifer dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Вступление. ==========

Снег кружится. А на улице так тепло для декабря! В Малфой-мэноре трещат камины, суетятся эльфы: елка, наполнившая зал свежестью, переливается и сверкает игрушками и мишурой. Наконец-то, спустя семь лет после Второй Магической Войны этот дом наполнила Жизнь, изгнав отсюда мрак и холод. Правда, Драко по-прежнему часто просыпался ночью от кошмара, в котором ему виделись черные тени и маски да слышались вопли магов, что пытал в подвалах отец. Он тогда вставал с кровати, стараясь не разбудить Асторию, шел к камину, напоминающему ему камин в школьной гостиной, и вспоминал…

9 лет назад.

– Мамочка, я приехал! – Драко вернулся из школы на Рождество и торопился увидеть родителей.

– Сыночек! Драко! Ну, наконец-то! – Нарцисса спускалась с лестницы, держа осанку, но, не удержавшись, сбросила напускное величие, проворно, словно это она – школьница, сбежала с лестницы и обняла свою единственную радость. Потому что отношения с мужем ее не радовали уже давно.

– Рассказывай! – улыбалась она, ласково водя рукой по его платиновым волосам, лежащим неаккуратными вихрами после снятия шапки.

– Что именно? – улыбается Драко, вспоминая свои далеко не невинные теперь шалости. Вот он пьет огневиски с друзьями, потом лапает какую-то слизренскую шлюшку на пару курсов старше… Нет, маме лучше этого не знать.

– Все! – продолжает задорно мама.

– Да все по-старому. Друзья. Враги. Как меня бесит этот Поттер, чертов рыжий идиот Уизли и эта вонючая грязнокровка Грейнджер!

– А Люциус глубоко вонзил в тебя когти, сынок, – словно сама себе прошептала Нарцисса, заметно погрустнев.

– Мама? – удивленно поднял брови Драко, не поняв ее.

И та решилась. Она устала смотреть, как из ее ребенка, поначалу спокойного, даже немного робкого, но доброго и отзывчивого, ее муж делает подобие себя. Делает монстра…

– Драко, – мягко начала она, – что плохого сделала тебе эта Грейнджер?

– Но она же грязнокровка! – непонимающе глянул на нее мальчик.

– И что с того?

– Как, что? Они же грязь!

– А если забыть о ее происхождении? – спросила вдруг Нарцисса.

– Чего?

– Опиши ее. Не вспоминая, что она – маглорожденная, – Нарцисса специально не стала говорить ругательство.

– Ну, она, – задумался Драко, – она очень умная, старательная, ответственная,– начал перечислять он, – преданная своим друзьям, очень красивая… Ой! – поняв, что сказал не то, чего ему хотелось, он слегка покраснел.

– Вот видишь, она не такая ужасная. И, кажется, она тебе нравится, – поняла Нарцисса. – Может, тебе стоит подружиться с ней?

– Чего? С этой! Я и грязнокровка Грейнджер? Да никогда! – и Драко ушел к себе. И до вечера думал, за что он ее ненавидит. А мать оказалась права – не за что было.

Отец позвал…

– Драко, тебе будет оказана огромная чес… – начал Люциус, но тот, к его удивлению, перебил отца:

– Папа, а за что Магический мир настолько ненавидит грязнокровок? За исключением происхождения? Ведь чистокровных магов можно по пальцам пересчитать. Вот смотрю на тупые лица Кребба и Гоила и понимаю, что это вырождение. Талантливых волшебников остается так мало…

– Ты что, рехнулся? Вырождение? Да наше общество расцветет, как только мы избавимся от этой падали! – отец просто побагровел от злости, не понимая, почему его сын задает такие дурацкие вопросы. – Круцио!

И Драко словно вывернуло наизнанку магической атакой.

– За что? – прохрипел он, искренне не понимая, почему его отец так поступил с ним. Он, конечно, задал глупый вопрос, но так наказывать его. Абсурд.

Он сдержал слезы. Не стал спрашивать. Но в тот вечер, когда Люциус в который раз поднял на него руку, он решил, что не желает быть таким.

В Хогвартс удивлялись переменам в Малфое: почти не задирал грязнокровок и не только их, стал замкнутым, а во время Битвы за Хогвартс неожиданно примкнул к защитникам Школы, поведя за собой добрую половину слизренского факультета. Все были удивлены, но решили, что это все – влияние крестного Драко – Северуса Снейпа. А Гермиона ему и правда нравилась. Только она с этого рыжего пылинки сдувала…

Поэтому он и поступил, как Малфой. Женился не по любви. На чистокровной. Так было принято. Даже когда отца не было рядом, он продолжать жить по его неписаным законам, и от этого временами становилось противно. А потому, когда пришло приглашение в Академию Авроров, он, не задумываясь, поступил. И окончил с отличием, вступив в аврорат.

Драко мало изменился: не перестал быть надменным и горделивым, холодным, но, в отличие от отца, сохранил рассудок и не стал высказывать свое презрение миру так явно.

Война закончилась, но только формально. Последователей Тома Реддла, более известного как Волан-де-Морт, было предостаточно. И убийства продолжались.

***

Драко возвращался домой. Рождество ведь. Традиция. Первый год его просто бесила эта традиция. Но потом родился сын. Скорпиус. И их с Асторией трещащий по швам брак удалось сохранить. Семь лет они делают вид, что любят друг друга. И весьма успешно. Настолько, что он и сам в это верит. Сейчас его ждет дома сын. И любимая жена. Просто нормальная семья без пыток в подвалах, Круциатуса в качестве наказания и идиотских политических идеологий. Он старался стать лучшим отцом для своего ребенка, чем был у него. Почему был? Потому что Люциус проклял его на чем свет стоит, когда тот подался в мракоборцы.

Особняк встретил его строгой красотой и теплом, ставшим за мирные годы привычным. Скорпиус тут же повис у него на шее, жена неспешно обняла. Все привычно, спокойно. “Даже скучно”, – подумалось ему на миг, в который он и не догадывался, что скоро за это “Скучно” Драко будет готов отдать все и даже больше.

Тихий семейный вечер подходил к концу. Не было толп гостей – после войны Малфоев не особо жаловали, хотя Драко и уважали в Министерстве. Просто он не заводил друзей. Забини не приехал, Поттер идет на поводу не особо любившей Малфоя супруги. Вот и получился тихий семейный вечер.

Он и Астория уложили ребенка спать и решили, что и им пора ложиться.

– Я так соскучилась! – строгая Астория, под стать Драко, не любила проявлять эмоции – только с сыном, но тут вдруг обняла и стала целовать мужа. И тот понял, что тоже скучал.

Он мягко поцеловал жену, сжимая ее в объятиях, и заметил, что та дрожит.

– Эй, ты что замерзла, что ли? – спросил он, рассмеявшись. – Так я тебя согрею! – и начал стягивать с супруги платье.

– Я не замерзла, – прошептала миссис Малфой тихо, – я не знаю почему, но мне страшно, Драко! – и она обняла того еще более яростно, торопливо его целуя, словно тревожась, что это в последний раз.

– Да что с тобой? – удивился Драко.

– Я не знаю! Просто обними меня, – Торри прижалась к нему, словно ища защиты.

Тот никогда не видел жену такой. Но она была сейчас очень желанной и соблазнительной. Хотелось ласкать ее, забывая об усталости, утонуть в ней, быть с ней. Что Драко и сделал, окончательно освобождая женщину от одежды, торопливо поглаживая ее тело и немного грубовато целуя. Она привыкла к нему такому – бесцеремонному и грубому. В эту ночь было и правда хорошо.

– Засыпай, – поцеловал Драко Асторию, прижимая ее к себе. Она все еще дрожала. То ли от страха, то ли от возбуждения. Он уже и сам был готов был провалиться в сон, как в особняке раздался громкий звук. Кто-то прорвал магическую защиту мэнора.

– Что за черт! – вскрикнул Драко, натягивая брюки и хватая палочку. – Я никого не жду. Астория, разбуди сына. Будьте готовы бежать!

И пошел встречать непрошеных гостей.

========== Глава 1 ==========

Драко быстро спустился вниз по лестнице со второго этажа, за ним Астория, ведшая заспанного Скорпиуса.

– Что происходит, Драко? – прошипела Астория, сбегая по лестнице и подхватывая на руки ребенка.

– То, что я думаю, – Драко сделал несколько манипуляций у полки на стене, подвигав хрустальные фигурки воинов, и открылся один из множества потайных ходов.

– Спрячься там. Если что, трасгрессируй к своим родителям, поняла меня?

– Что…

– Поняла? – тот начал злиться. У них и так осталось несколько секунд. Изловчившись и поцеловав на ходу сына, он толкнул их в темноту подземелья. Через мгновенье входная дверь вылетела под напором темного заклятья.

– Давненько я тут не был! – раздался с детства знакомый голос. – Заходим, парни! – это был никто иной, как Амикус. Амикус Кэрроу.

– Где этот предатель? Так боится, что даже встретить “дорогих гостей” не выйдет? – Нотт-старший.

– Вот черт! – выругался Драко, почувствовав знакомый с детства липкий страх, от которого подгибаются колени и разрывается грудь, но тут же одернул себя. – Мне не пятнадцать лет! Хватит ныть! Я же Малфой! И аврор…

И, изобразив гостеприимную улыбку, вышел в холл с палочкой наготове. Их было трое – Кэрроу, Нотт и Руквуд.

– Ну, что вы! Как я мог. Дом Малфоев же всегда славился “гостеприимством”, – выделил он последнее слово.

– Щенок! – крикнул Руквуд. – Ты хоть знаешь, каково сидеть в Азкабане?

– Но вы же так настойчиво туда стремились! – не удержался от колкости Драко. – Уже разочарованы?

– Из-за таких, как ты, чертов изменник, мы проиграли! – выступил Нотт, вперед, поднимая палочку, с ненавистью рассматривая повзрослевшего парня. – Но мы отомстим. Тебе и твоему выродку!

Упоминание о сыне было лишним. Не переставая улыбаться, Драко в мгновение ока взмахнул палочкой и “заавадил” Кэрроу, что стоял позади них. Отпрыгивая в сторону, он услышал:

– Ублюдок! Он его замочил! Да я тебе эту палочку в жопу засуну, тварь! – и посыпались заклятья:

– Авада Кедавра!

– Сектумсепра! – это Нотт и Руквуд, наступая произнесли заклинания.

– Магнус Эйгон, – ответил Драко, и тех обожгло огнем, а он переместился на лестницу, атакуя уже сверху. – Апоплекси Феррум!

– Черт, в светлые подался! – Руквуда, кажется, зацепило и неслабо.

Драко думал о сыне. Никак не шло из головы сказанное Ноттом. Он надеялся, что сын в безопастности у дедушки и бабушки, которые пусть и не были в полном восторге от серьезного сероглазого мальчика, но защитили бы родную кровь, если понадобится. “Не отвлекаться!” – приказал себе он, топя поднимающийся при звуке “Авада Кедавра” страх, и продолжил отбиваться от Пожирателей, улизнувших из Азкабана. Стоп. Улизнувших. Или, не приведи Мерлин, вновь выпущенных!

– А какого черта вы на свободе? – крикнул он во время короткой передышки.

– Так рад нас видеть? – оскалился Нотт.

– Нет, думаю, не напрасно ли я получаю зарплату! Магнус Эйгон! – ответил тот, невежливо бросив в них ударной волной. Нотта отбросило назад. Драко уже приготовился добивать его, невольно отмечая, что домовикам предстоит адский труд – первый этаж они разнесли, как услышал:

– Бросай палочку, предатель! – еще один знакомый голос.

– Драко, нет! Убей его! – Астория.

Астория? Драко поворачивается и видит, что его жену и сына держат Фернир и Гойл-старший.

– Черт, почему вы еще здесь? – они уже давно должны были трасгрессировать, выйдя из замка.

– Не успели, – прошептала Астория.

– А это занятно… – Нотт поднялся и подошел к Драко. – Лорд любил глядеть на твоего трусливого папашу, применяя к тебе Круциатус.

Он направил палочку на Скорпиуса и произнес:

– Круц…

– Нет, – рванулись одновременно Драко и Астория, чтобы защитить ребенка.

– Авада Кедавра! – произносит Руквуд.

– Сын, не смотри! – хрипит Драко за секунду до того, как его жена рухнула мертвой на острые осколки стекла от разбитого заклинанием витража. Мальчик зажмуривается, а Нотт договаривает:

– ..ио! – в последний момент Аврор успевает встать между палочкой врага и ребенком. Тело тут же пронзила боль – скручивающая, дикая, выворачивающая все внутренности и кости наизнанку, но такая знакомая… Почти родная. Он хрипит из последних сил:

– Отпустите его. Он же ребенок! Это не его война! – он сопротивляется заклятью. Не хочется нарушать правила, но он вскидывает палочку и тоже шепчет:

– Авада, Авада Кедавра, – и попадает в не обратившего на его действие внимание Фернира.

Регулус поднимает палочку, чтобы добить его, но его останавливают. Они шепчут несколько заклинай, которые выворачивают душу.

– Па-а-а-п-а-а!

========== Глава 2. ==========

Его обволакивала пустота. Не было ничего. Ни боли, ни страха. Он не чувствовал своего тела, не знал, где он, сколько времени прошло с тех пор… А, собственно, с каких пор? Спроси, как его зовут, и он задумается. И не вспомнит. А, впрочем, это и неважно. Ничто неважно. Кроме… кроме чего? Глупые фразы крутились в голове.

– Как он? – голос был знакомым и чужим одновременно.

– Плохо, – ответил другой, совсем не знакомый голос, – те пытки… Немногие такое выдерживают…

– Нас с детства “тренировали”, – запальчиво ответили. – Еще что?

– Придет в себя, узнаем, – почему-то ему показалось, что обладатель этого голоса пожал плечами.

– А когда он придет в себя? Уже больше недели!

– Если на него наложили Заклинание Забвения, то, возможно, никогда, – отчеканил врач. Почему-то ему показалось, что это именно врач.

Голова нещадно разболелась. Но он все же открыл глаза. И увидел перед собой чернокожего парня.

– Африка? – произнес он вслух.

– Блядь, Драко! Даже в таком положении ты хохмишь! – огрызнулся его друг, сокурсник и коллега Блейз Забини.

– Драко? – и он дико расхохотался.

– Эй, врача сюда! – громко крикнул Блейз. Не успевший далеко уйти врач вернулся в палату, а это была именно больничная палата, и увидел своего пациента в дикой истерике.

– Выйдите. Ему, похоже, воздействовали на сознание! – и Блейз послушался. Видеть товарища таким было страшновато. Да и вообще в доме Малфоя, куда пришли авроры, вызванные преданным домовиком, им открылась страшная картина: первый этаж был просто раскрошен в щепки и осколки. Посреди зала лежала Астория – мертвая, изрезанная осколками рухнувшего стекла. Блейз, сдержав стон, прошел дальше. Драко они нашли на лестнице, ведущей в подвал. Пожиратели скрылись, едва авроры вступили на порог мэнора, не добивая Драко. Подумали, после всех ран и пыток он сдохнет самостоятельно. Но тот не считал нужным подыхать на глазах у ребенка. Он не знал, что они сделали с малышом. Когда Драко время от времени приходил в себя, продираясь сквозь мрак боли, ему позволяли взглянуть на сына. Которого заставляли наблюдать за пыткой. Малфою, наверное, всю жизнь будут сниться серые серьезные глаза Скорпиуса, которые в те минуты были наполнены таким безраздельным ужасом, который не переживал еще ни один ребенок в его возрасте.

Драко никогда раньше не молился. Никогда. Считал это ниже своего достоинства: просить помощи у воплощения фольклорной деятельности магглов. Но тут он вспомнил ее – чертову грязнокровку, сжимающую в руках маленький серебряный крестик и возносящую небу мольбы, в которые, кажется, верила лишь она одна. Малфой долго и цинично ржал тогда, но сейчас в сердце вспыхнула надежда, что есть они, эти самые высшие силы, способные спасти его ребенка. Он тихо что-то забормотал.

– Все, сдвиг по фазе! – осклабился Нотт.

– Твою мать! Уходим! Авроры! – крикнул Руфус, и Пожиратели скрылись в дверях.

Драко оглядел почти ничего не видящими глазами комнату пыток. Мальчика не было.

– Скор-пи-ус… – прохрипел он и пополз. Полз до тех пор, пока последняя искорка сознания не оставила его. Таким и нашел его Забини.

Блейз нервно достал сигарету, наплевав на то, что в лазарете не курят, и тут его окликнули.

– Мистер… Забини? – тот обернулся и увидел ту, кого не ожидал здесь увидеть – Гермиону Грейнджер. Вернее, теперь Уизли. Она сразу же после школы вышла замуж. Что не мешало ей работать в “оборонке”, как называли отдел магического правопорядка. Не раз ей твердили, что не женское это дело – допросы проводить, но она работала.

– Миссис Уизли…

– Грейнджер, – зачем-то поправила она. – Где находится тот аврор, на семью которого напали? Я не в курсе событий, сказали разбираться на месте, – Гермионе, казалось, было дико стыдно признаваться, что она чего-то не знает. Она, Мисс Всезнайка, Лучшая Ученица Хогвартса.

– Он в этой палате, – просто ответил Блейз, – но не в себе.

– Я должна поговорить с ним, – настаивала бывшая гриффиндорка.

– Ну, попробуй! – в своей старой манере усмехнулся Забини, только усмешка вышла вымученной, хоть и гордой.

– Там твой друг? – догадалась Гермиона.

– Иди уже! – Уж ей-то он плакаться точно не будет! Пэнси бы сюда! И Забини улыбнулся мыслям о жене.

Из палаты тем временем вышел врач и развел руками в замешательстве:

– Он не под заклятьем. Но он не в себе. Может, это нервный срыв… Я б его в Мунго отправил…

– Катись в черту, психиатр херов! – услышала она вдруг голос из палаты, а доктор аж подпрыгнул:

– Заговорил! Любопытный случай… – пробормотал врач себе под нос.

– Раз заговорил, то пойду поговорю, – шепнула Гермиона и попыталась вспомнить странно знакомый голос и интонации.

Но она никак не ожидала увидеть Драко Малфоя, сидящего на кровати, израненного, бледного, бледнее обычного, хотя куда уже, казалось бы. Он сидел, притянув к себе колени, запустив разбитые пальцы в растрепанные волосы и мерно покачивался вперед-назад. И был похож на безумца.

– Драко Малфой! – громко начала она. – Гермиона Грейнджер, обеспечение магического порядка. Вы должны ответить на несколько вопросов.

– Я ничего тебе не должен, грязнокровка! Катись отсюда, – Драко плевать было, кто перед ним, хоть министр, но он не мог вспомнить что-то важное. Кого-то важного. “Отвалите все, ради Мерлина!” – взмолился он в душе.

– Как ты смеешь, Малфой, – не сдержалась Грейнджер, – ты не должен препятствовать следствию.

– А не будет следствия, – тихо проговорил он. – Будет убийство.

– Просто расскажи, что произошло, – мягче ответила Гермиона, видя что тот действительно немного не в себе, хоть и не сошел с ума окончательно.

– Проблема в том, что я не все помню. Катись уже, а… – прошептал он и, резко схватившись за голову, взвыл.

– Ты чего? Врача позвать? – Гермиона не придумала ничего лучше, чем подойти и сжать его в объятьях. У того просто взрывалась голова. Его затопил поток информации – воспоминания, знания, Рождество, Пожиратели…

– Прекрати меня лапать гр… – Гермиона подумала, что если тот еще раз назовет ее грязнокровкой, она плюнет на протокол и уйдет, но тот договорил, – Грейнджер.

– Я записываю показания, Малфой.

– Черт с тобой, не отстанешь же! Они вломились ночью. Втроем. Кэрроу, Нотт и Руквуд. Завязалась битва. Потом появились Гойл и оборотень.

– Зачем они пришли?

– Мстить, Грейнджер. Мстить мне за предательство семилетней давности.

– Только тебе? – она пытливо взглянула на него.

– Да, – просто кивнул он.

– Тогда почему твоя жена мертва, а ты еще жив? – Слова как-то сами сорвались с губ – Грейнджер привыкла говорить ему колкости и даже не подумала о том, что Драко, возможно, даже не знает о смерти жены. Да она и сама ничего, кроме факта ее смерти, не знала.

– Что, – он побледнел еще сильнее и снова запустил пальцы в волосы. – Астория мертва? – а Гермиона даже и имени ее не помнила.

– Мне жаль… – проговорила она, но тот ее оборвал:

– Я не нуждаюсь ни в чьей жалости! Особенно в твоей! – и согнулся от нового приступа боли, которым сопровождалось возвращение памяти: Астория падает, сраженная Авадой, а на это смотрит его…

– Гермиона! – он вдруг резко подскочил на кровати, схватил ее за плечи и сильно тряхнул. – Где он? – его глаза светились безумием.

– Кто, он? – не поняла его Грейнджер.

– Мой сын, Гермиона! Где мой сын?!

========== Глава 3. ==========

– Где мой сын, Гермиона? – он перестал трясти женщину, смотря в ее карие глаза, а Гермиона просто потерялась в его серых, раньше холодных, выражающих одно презрение всему миру и ей в частности глазах, в которых сейчас было столько тревоги, что та попросту растерялась. Сын…

– У тебя был сын? – это первое, что пришло ей в голову.

– Не смей говорить о нем в прошедшем времени, он жив! – прохрипел Драко, и Гермиона, наконец, взяла себя в руки.

– Сколько я тут валяюсь? – задал он другой вопрос.

– Больше недели, – ответила та. – Я сама толком ничего не знаю. Вернулась в Лондон два часа назад. Даже не знала, что тот аврор – ты. Знаю лишь, что твоя жена мертва. Про ребенка не слышала ничего. Похоже, его не было в доме.

– Черт! – выкрикнул тот и со всей силы ударил кулаком о стену. Боль немного отрезвила. – Что ты знаешь о Пожирателях?

– Восемь дней назад семь Пожирателей сбежали из Азкабана. Двоих ты убил. Про остальных ничего не известно.

Пока она говорила, Малфой наколдовал себе одежду и мантию аврора, откинул одеяло и стал переодеваться из больничной робы в привычные вещи, не обращая внимания на залившуюся краской Грейнджер.

– Что ты себе позволяешь? – не выдержала она, когда он стянул с себя больничные брюки.

– Не нравится, отвернись! – хмыкнул он. – Вы с Уизли что, одетыми спите? Женушка, блин!

– Уже нет, – тихо ответила она, отведя глаза. Малфой так просто взял и напомнил ей все, что произошло за последние три месяца. Сначала развод. У них с Роном не все было гладко, но, застукав его с другой, она не стала дальше терпеть. А Уизли не стал возражать. Но четыре дня назад Рон наткнулся на одного из Пожирателей и был убит им. Она только вернулась с похорон.

– Нет у меня мужа! – не зная, зачем, пояснила она. – Развод и смерть.

– Что? Рыжий подал на развод, и ты убила его в гневе? – он любил злить эту грязнокровку, доводить ее до слез. Поэтому решил, что может отвлечься от своих проблем именно таким способом.

– Его убили Пожиратели. Иди к черту, Малфой! – и она выскочила за дверь. Подумав, что ведет себя, как ребенок, она отдышалась и села на скамейку возле палаты. Забини уже не было.

Драко вышел следом полностью одетый.

– Где моя палочка? – крикнул он врачу.

– Мне нельзя вам ее отдавать, – развел тот руками. – Пациентам нельзя их иметь при себе.

– Я выписываюсь.

– Но…

– Учтите, доктор, я умею колдовать и без нее! – заявил Драко, заставив Гермиону с удивлением на себя посмотреть.

– Че уставилась? – шикнул он, и та отвернулась.

– Ты невыносим!

– Да меня и не надо выносить, сам уйду! – парировал Малфой, удивляясь тому, как мало поменялось со школьных времен.

– Далеко собрался? – раздался голос позади него. По коридору шел Старший Аврор – брюнет средних лет, плечистый и кареглазый.

– Дерек? Что ты тут делаешь?

– Драко, мне жаль…

– Не надо соболезнований, умоляю! – выдохнул Малфой. – Смерть Астории второстепенна. Меня сейчас Скорпиус заботит, поэтому выкладывай все, что знаешь, и я пошел. Догадываюсь, где эти твари, – и он с яростью сжал кулаки.

– Смерть жены для тебя второстепенна? – не сдержалась Грейнджер. – А ты неисправим.

– Заткнись!

– Малфой, ты никуда не идешь! – не вмешиваясь в перепалку “министерской крысой” (как они ласково называли сотрудников ее отдела), проговорил Старший Аврор.

– Ошибаешься.

– Драко, в Аврорате решили, что тебе грозит опасность, и ты отныне будешь находиться под защитой аврората, освобождаясь от операций.

– Ты с ума сошел? Мне не нужна нянька! Какая охрана?!

– Если учесть, в каком состоянии ты сюда попал, – приняв позу “я самая умная”, начала Грейнджер.

– Да отвали ты, грязнокровка! Тебя не спросил! – взорвался окончательно Малфой, понимая, что готов придушить кого-нибудь своими руками.

– Чертов… хорек! – выдала Грейндженр.

– Хватит, Драко! Приказы не обсуждаются! – строго глянул на него Дерек, еле сдерживая смех. Хорек… Так его напарника еще никто не называл. Он часто ему удивлялся: грубый, самовлюбленный, хам и наглец. Но когда дело касалось его семьи… Вполне сносный муж, уважительно относящийся к супруге, и хороший отец, до безумия любящий сына.

А тот неожиданно перестал орать и тихо спросил:

– У вас дети есть?

– Есть, – на автомате ответили ему.

– Что бы вы сейчас сделали? Да если понадобится, я все Министерство голыми руками передушу… – опустил он голову и оперся о стену. – Вы знаете, на что они способны. Я испытывал это на собственной шкуре с детства. В три года Круциатус заменял ремень на заднице. Это был мой отец! Вы представляете, что они с ним делают, пока вы разводите бюрократию! Я там должен быть и кровью харкать, а не пятилетний ребенок!

Гермиона смотрела на него и не узнавала. Он же хорек, последний трус и лицемер. Но когда он вдруг встал на защиту Хогвартса, она подумала, что Драко не так уж и плох. А теперь убедилась в этом. Решение пришло само собой.

– Я могу помочь… – начала она.

– Ну прям Чип и Дейл! – Малфой вновь сорвался и съязвил, вспомнив тупую маггловскую сказку.

– Ты… Ты… Ты только что меня бурундуком назвал! – она покраснела, глаза ее вновь сверкали жизнью и презрением к слизренскому хорьку.

– Я бы поиздевался, но не до тебя! – надо же, а он и забыл, как она красива, когда злится… “О чем я думаю!” – одернул он себя.

– Драко, а она, и правда, может! – вспомнил что-то Дерек.

– Ладно, говорите. Только быстрее, я прошу вас! – и Драко опустился на скамейку рядом с Грейнджер, поймав уже третий по счету ее удивленный взгляд.

========== Глава 4. ==========

– Дело в том, – начала Грейнджер, – что ты можешь быть взят под защиту не только Авроратом, но и нашей группой. То есть, непосредственно, мной. Если сейчас мы пойдем в Министерство, то успеем до того, как к тебе официально приставят надсмотрщика.

Драко удивленно смотрел на нее: эта грязнокровка предлагает ему, Драко Малфою, чистокровному волшебнику, аврору, участвовавшему в шестнадцати боевых операциях, защиту. Смешно. Малфой и рассмеялся:

– Грейнджер, ты с какого дуба рухнула? Я под твою защиту? – он встал и пошел к выходу.

– Драко, погоди-ка! – знакомый голос заставил молодого аврора обернуться и почтительно поздороваться:

– Доброе утро, профессор Декмур! Что вас привело сюда? – увидеть декана Академии Авроров было удивительно. Малфой остановился и вернулся к коллегам. Гермиона невольно разглядывала его: Драко повзрослел, из худощавого, немного угловатого подростка с вечно презрительной рожей он превратился в высокого статного мужчину. Он всегда был красивым, но его лицо портила язвительная гримаса, не сходившая с него, да глаза, в которых читались надменность и иногда страх. Теперь же в в них не было ничего, кроме холодности и серьезности. Неизменными остались лишь платиновые волосы, доходившие теперь молодому человеку до плеч и слегка вившиеся на кончиках, да бледная кожа, на которой еще остались синяки, ссадины и кровоподтеки. Ему и правда серьезно досталось. Сама Гермиона мало изменилась – стройная, гибкая, с огромными карими глазами. И с волосами научилась справляться лучше – сейчас они были уложены в строгую прическу. Пока она разглядывала бывшего однокурсника, тот беседовал со своим учителем, которого и назначили ему в надсмотрщики. Он не сдавался и пытался уйти.

– Поймите, профессор, я и так слишком долго провалялся в постели. Мне каждая секунда дорога! – Малфой вновь сорвался на крик и второй раз за последний час разбил кулак о стену.

– Не меняешься, сынок, – снисходительно проговорил мужчина примерно пятидесяти лет, седовласый, высокий и довольно подтянутый для своих лет. Почему-то сразу он напомнил Гермионе погибшего профессора Снейпа. – Ты же понимаешь, что нет ни единого шанса на то, что Скорпиус жив…

– Заткнитесь, ради Мерлина, – прошептал он, оседая на пол и обхватывая руками голову. Профессор Армаст Декмур, уважаемый Аврор, ныне преподаватель, кинулся к нему, легонько приобнимая того за плечи.

– Смирись, сынок. Их ты не вернешь, а сам погибнешь по глупости… – говорил он тихо и вкрадчиво.

– Армаст, – неожиданно обратился к нему Малфой по имени, – вы себя слышите? Что вы несете? Смирись, погибнешь… Они – все, что у меня было. Астория мертва. Если и сын тоже … – он не смог выговорить это страшное слово и замолчал на мгновенье, – тогда и мне не за чем жить! Значит, погибну. Но не раньше, чем эти твари сдохнут от пыток моим Круциатусом. Знаешь, Грейнджер, я согласен на твое предложение. Пошли в Министерство.

Он поднялся, схватил девушку за руку и потащил ее к выходу.

– Трансгрессируем, – спокойно сказал он, и через секунду они оказались в Министерстве Магии. – Веди.

Гермиона уже сто раз пожалела о своем предложении. О чем она думала, обещая помощь этому хорьку? Но было поздно.

– О, мисс Грейнждер! Рад вас видеть! – глава группы обеспечения магического порядка радостно привстал. – Вы уже вернулись? Примите соболезнования. С вами ничего не произошло по дороге?

– Нет, все в порядке. Впрочем, я к вам по делу, мистер Адьери, – прервала Гермиона его тираду. И вкратце обрисовала ситуацию. Начальник нахмурился, задумавшись.

– Думаю, мисс Грейнджер, – начал он наконец, – это невозможно. Я бы с радостью позволил вам взять под защиту мистера Малфоя, зная, что вы давно знакомы, и вам приходилось сражаться вместе, но дело в том, что…

– В чем? – непонимающе уставилась на него Гермиона. – Аврорат?

– Нет, мисс Грейнджер, дело не в аврорах. Дело в том, что вам самой необходима защита. Вы – та, кто непосредственно участвовал в уничтожении Волан-де-Морта, и, таким образом, являетесь одной из целей сбежавших Пожирателей. Они хотят мести. Мистер Уизли уже убит. Мы не можем рисковать Вами. Аврора подождете в моем кабинете.

– Не надо никого ждать, – тихо проговорил Малфой. – Я – аврор, в связи с чем могу взять мисс Грейнджер под защиту.

– Формально это возможно, но вскоре все вскроется… – начал Адьери.

– До этого времени все они будут мертвы, – уверенно ответил Малфой.

– Черт с вами, – махнул рукой Глава. – Я дам рекомендацию. Оформляйте все необходимые документы в виде двустороннего соглашения. Идите.

– Спасибо! – неожиданно дружно ответили стоящие перед ним женщина и мужчина и вышли вон.

***

– Чертовы бюрократы! – ругался Малфой, выходя из Министерства. Оформление разрешения отняло у него почти день, а промедление было недопустимо. – Ладно, Грейнджер, я пошел. Спасибо, конечно, но я и так потерял херову тучу времени.

– Далеко собрался? – прищурилась та.

– О, нет! Сначала Дерек с Декмуром, теперь и ты! – Малфой закатил глаза, напомнив Гермионе кучу случаев из их школьного общения. – Тоже садишь меня под арест. Иди, прячься, а я просто найду их и убью.

– Нет, я не собираюсь сидеть, сложа руки. Как я уже говорила, у меня тоже есть дети. Мои слова значат лишь то, что я иду с тобой. Так куда мы идем?

– Мы – никуда! – у Малфоя просто слов не было. – Я не нуждаюсь в твоей помощи.

– А я не хочу помогать, – тихо ответила она. – Я тоже хочу мести. Ты забыл. Они убили Рона.

– Так вы же разошлись? – не понял ее Драко.

– Это не значит, что я не любила его, – прошептала она. – Сам же хочешь отомстить за любимую женщину.

– Я не любил ее, – вдруг совсем другим тоном заговорил он. – Я иду за своим ребенком. Больше меня ничего не интересует.