Текст книги "Магия трав (СИ)"

Автор книги: ShadowInNight

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Пучки трав покачивались под потолком, развешенные Ханной. Ивар наблюдал за ними, зарываясь пальцами в мягкие влажные светлые волосы. Размеренное посапывание возлюбленной неторопливо погружало Бескостного в сон. Такое непривычное, но приятное ощущение спокойствия пригрелось в груди и теперь казалось неотделимым. И даже если Ханна сбежит утром, Ивар все равно остался бы с этим теплом. Тонкие нити двух Норн сплели судьбы Ивара и Ханны навсегда. Или же они уже были сплетены…

– Откуда ты такая? – произнес Бескостный, не ожидая ответа. Для него всего было предельно ясно: дар богов, который по нелепой случайности попал в руки Ивара. Он зажмурился, сдержав теплые слезы, и в следующий миг лицо разгладилось. Ивар не помнил, ощущал ли он хоть единожды такое умиротворение. До последнего не верилось в произошедшее, но ведь вот они – под плотными шкурами, совершенно нагие, утомленные и счастливые в объятиях друг друга.

– Из ниоткуда, любовь моя, – Ханна прижалась сильнее к Ивару, словно все еще пыталась передать свое тепло, – я всегда была для тебя. Боги вели меня. Я уверена в этом. Они хранили меня всю жизнь. Сперва я считала, что они отвернулись от меня, но сейчас… – Дыхание Ханны приостановилось, словно и сердце ее замолчало, и как только Ивар накрыл своей ладонью ее голову, Ханна вздрогнула и ожила. – Когда на нашу деревню напали, я успела скрыться в лесу, но…

– Ты можешь не говорить об этом, храбрая Ханна, если это причиняет тебе боль, – мягко произнес Ивар и только усилил объятия. Накрыл получше шкурами, пытаясь так нелепо, интуитивно, но спрятать и скрыть свое сокровище от всего мира, от всех бед.

– Ты должен знать. – Ханна рвано вздохнула, но продолжила: – Мужчина настиг меня у кромки леса и успел ранить, когда я отбивалась. Если бы не стрела кого-то из нашей деревни, разившая напавшего, я бы не добралась до тебя. Не встретила бы свою любовь. – Она подняла голову, и Ивар заметил дрожащее мерцание в ее глазах. Смог бы он защитить ее, окажись там? Смог бы сделать хоть что-то? Одинокий калека, сведущий в травах, обрядах, но никогда еще не вступавший в настоящую битву. Бескостный стиснул зубы. Жалеть себя было уже нельзя. И он твердо решил, что сделает все, чтобы суметь защитить Ханну от всего.

– Я сразу понял твою смелость. – Ивар не врал. Не почувствуй он тогда хоть что-то, не стал бы помогать, не стал бы тратить свои запасы на незнакомку. – Ты – самое чудесное, что случалось со мной. – В голову Бескостного словно мед ударил, развязав язык: – Я молил об излечении. Думал, что боги глухи к моим просьбам. – Ханна приподнялась, желая видеть лицо Ивара, но тот осторожно, как при касании крыльев бабочки, провел пальцами по ее спине, успокоив. – Но они послали мне тебя. Видимо, посчитав, что мой недуг в постели излечить важнее, чем… – Ивар стиснул зубы и замолчал. Лишнего сказал. – Прости. Не стоило. Не это хотел…

– Их бы только укрепить. – Казалось, что Ханна и не заметила ничего такого в словах Ивара. Ведь его можно было понять: всю жизнь он мечтал быть как все, – уметь ходить – а получил то, о чем уже и не мечтал, с чем отчасти, но смирился. Разве можно на это злиться? Ханна нежно улыбнулась и вновь устроила голову на его руке, словно знала, как успокаивал его запах ее чистых волос. – Ты укрепил веру в себя. Ты укрепил свое отношение ко мне. Разве не сможешь сделать подобное и в этот раз?

Бескостный промолчал, только мягко коснулся губами лба Ханны. Она вскоре уснула, а Ивар еще долго ворочался, продумывая несколько возникших идей.

***

– Зачем тебе эти скобы, Ивар? – не унимался Хвитсерк, устроившись на небольшом обтесанном пне возле хижины. – Что ты задумал? – Он склонил голову и сощурился, наблюдая, как Ивар в очередной раз дергал плечами.

– Если не хочешь помогать, то так и скажи, – огрызнулся Бескостный и вновь поправил стянутые ремнями ноги. – Тебе-то что, если скажу? Все равно не поймешь.

– Ох, всемудрый Ивар, как ты еще не решил сжить со свету Провидца да занять его место? – Хвитсерк покачал головой и прижал ладонь к груди, хотя нельзя было не заметить, как дрогнули его губы в беззлобной улыбке. – Все еще проблемы с доверием? Я ведь…

– Я благодарен тебе, Хвитсерк, за помощь, что приносишь продукты и вообще, – выдавил Ивар и тут же стиснул зубы. Раскрывать свою идею совсем не хотелось. Да и зачем? Чтобы над ним опять посмеялись, как тогда? Смеялись все. Почему вдруг сейчас Бескостный должен был довериться? Нет. Ненужный риск. Но и портить окончательно отношения с братом не хотелось. Он был единственным, кто хоть как-то интересовался жизнью младшего. Ну и разве что мать, но она дала обещание не вмешиваться в жизнь Ивара, и не нарушала это обещание. Возможно, что Хвитсерк стал именно той ниточкой спокойствия.

– Ивар, напомни мне разложить… Ой. – Ханна прижала ладонь ко рту, застыв на пороге. Весь день она развешивала новые собранные травы, складывала в мешочки ягоды, помогала делать Ивару сборы, внимательно слушая его. Видимо, она совершенно забыла, что именно сегодня должен был прийти Хвитсерк. Конечно, иначе она бы не вышла бы в простой тунике на голое тело, с растрепанными волосами, в которых пестрел какой-то синий цветок. Опять что-то уронила.

Бескостный закрыл глаза и шумно выдохнул. Отпираться уже он не мог. Все было слишком очевидно. А вот по удивленному выражению Хвитсерка и растянувшимся потом губам в улыбке можно было понять куда больше, чем даже хотелось.

– Кто ты, лесная красавица? – Хвитс поднялся и, отряхнувшись, поправив одежду, двинулся к Ханне. Ее лицо вспыхнуло румянцем, и она тут же скрылась в доме, хлопнув дверью.

Но едва Ивар успел вздохнуть с облегчением, как дверь снова распахнулась, и Ханна вновь выскочила на улицу, успев накинуть на плечи небольшую шубку. При виде ее босых ног, ступивших на холод, Бескостный вздрогнул.

– Я – Ханна. А ты, как я понимаю, брат Ивара? О, он иногда говорит о тебе, но все же предпочитает молчать о семье. Я его не виню. Понимаю, что часто бывают и в семьях отношения не из лучших. Так что рада наконец тебя увидеть. – Под скрежет зубов Ивара Ханна протянула свою хрупкую ладошку, которую Хвитсерк тут же быстро поцеловал и, отстранившись, растянул губы в улыбке.

– Зачем тебе такое сокровище, Ивар? – Бескостный едва ли смог сдержать рычание, но все же выдавил улыбку, больше похожую на предупреждающий оскал. – Зачем ей торчать здесь с тобой в лесу? Если скучно, но завел бы себе собаку, приручил бы белку или ворону. Незачем девушку мучить, отпустил бы в Каттегат.

– С тобой, что ли? – Ивар расправил плечи, всем своим видом показывая неуместность таких разговоров. Он едва открыл рот, чтобы возразить еще, но мягкая ладонь коснулась его щеки, а по телу прокатилась настоящая волна лета. Ивар крепко сжал запястье Ханны и поднял голову на нее. Такой теплый взгляд, который бывает только у настоящих влюбленных. Видимо, вид Бескостного был настолько растерянным, что вызвало улыбку у Ханны.

– Прости, Хвитсерк, но мой дом там, где дом Ивара. И пусть даже это одинокая хижина в лесу. Я не променяю его на весь Каттегат. – Щелчок. Наверное, так человек понимает, что любовь заполнила его полностью. Когда все вокруг исчезает, меркнет, а в голове продолжает звучать только ласковый и такой родной голос. Ивару не нужны были признания, клятвы. Ему было достаточно осознания, что Ханна всегда будет рядом. Она отказалась от всего в пользу озлобленного калеки, живущего в одиночестве довольно долго. Только… Сейчас Ивар уже не был таким. О, нет. Он больше не считал себя одиночкой, а наоборот. Вот она – его возлюбленная. Его семья. Та, которая никогда не предаст.

– Так вы… – Хвитсерк растерянно потер шею и провел ладонью по лицу. – Вместе?

– Называй, как хочешь, брат, но сохрани, прошу, это в тайне. Я не хочу разговоров среди братьев, – Ивар прозвучал тихо, опустив голову. Доказывать кому-либо что-либо он больше не хотел. Хвитсерк кивнул, что тут же отразилось на ритме сердца Бескостного. Впервые он не чуял подвоха, обмана. Брат был искренен. Боги, видимо, платили за собственное безразличие по отношению к Ивару. – А ты, – Бескостный покачал головой и, шлепнув Ханну по ягодице, продолжил: – Быстро в дом, если не хочешь потом пить снова горькие отвары. И я не шучу. Не вынуждай меня применить силу. – Он изогнул бровь, и тут же вспыхнули его щеки, когда чуть влажные губы Ханны коснулись его потрескавшихся. – Лиса, – улыбнулся Бескостный, когда Ханна скрылась в доме, заботливо оставив на его плечах шубку.

– Повезло тебе, братец. Правда, рад за тебя. – Хвитсерк потрепал Ивара по плечу и подмигнул. Удивительно, но Бескостный даже улыбнулся в ответ. Оставалось более подробно рассказать брату о заказе у кузнеца, чтобы наконец воплотить задуманное в жизнь.

========== Часть 3 ==========

Хвитсерк не подвел. Как и обещал, при следующей встрече он передал Ивару выполненный заказ от кузнеца, а также привел лошадь. Спрашивать Бескостного «зачем» было бесполезно, поэтому Хвитс выгрузил припасы, перекинулся парой фраз с Ханной и поспешил обратно в Каттегат.

Ивара радовало в какой-то мере, что столицей все еще правила Аслауг. Это значило, что никто из его братьев не рискнул сместить ее и потомством не обзавелись. Впрочем, Бескостный прекрасно понимал, что мало кто бы справился сейчас с руководством Каттегатом лучше матери. Она подняла качество жизни в городе, организовала постоянные выгодные связи с торговцами… Ее талант лидера пригодился, как никогда.

Только вот внутри что-то противно нашептывало о грядущем. Не совсем приятном грядущем будущем. Порой Ивар, составляя сборы, раскладывая по мешочкам корешки, застывал, всматриваясь в одну точку, будто в ней сконцентрировалось все мироздание. От этого хотелось выть, но ни один звук ни разу так и не вырвался из груди. В такие моменты глухая тишина накрывала Бескостного и утаскивала во тьму, где он не мог и вздохнуть среди густой черни. Что-то надвигалось. Но всякий раз тонкая нить из золотого свечения касалась его руки, обматывалась, и тянула его из удушающего безумия мрака. Обычно рядом всегда оказывалась Ханна, с тревогой прикладывающая мокрую тряпицу ко лбу Ивара, убирая испарину.

В этот раз Бескостный очнулся ровно так же: измученный кошмарами, в поту. Его голова казалась совсем неподъемной и лежала на чем-то мягком. Ханна. Уголок рта Ивара дрогнул в скрытой улыбке. Всегда рядом. Сколько они уже были вместе? Год точно. За это время Бескостный поднялся на ноги. Во всех смыслах.

Сладкие слезы срывались с пушистых длинных ресниц, когда он наконец смог подойти к своей возлюбленной, обнять, а не вынуждать ее склониться к нему. И пусть железо кутало его ноги, пусть боль все еще оставалась с ним. Это ничто было в сравнении с тем, что Ивар мог взглянуть на Ханну со своего роста, смог расправить плечи. Он ожил. Ожило и его желание доказать самому себе свою состоятельность. Бескостный больше не хотел быть просто младшим братом-калекой. Достаточно. Прятаться в лесу, укрываясь за деревьями и тишиной, стало невыносимо. Теперь Ивар нес ответственность не только за себя, но и еще за двух людей. И это толкнуло его на решение, которое раньше он просто отогнал бы от себя, как шалость богов, решившись поглумиться над ним в очередной раз.

***

Повозка свободно въехала в Каттегат. Закутанная в шкуру девушка прижимала к груди ребенка, чьи сверкавшие лазурью глаза непроизвольно притягивали к себе внимание. И мать, завороженная ими, улыбалась своему дитя, пока ее суровый муж уверенно управлял лошадью, проезжая по улицам города. Его лицо, скрытое под капюшоном, никто не видел, да и не всматривался особо. Мало ли кого могло занести в процветающий торговый город?

– Скажи, что за празднование сегодня? – Новый гость города под осторожным взглядом супруги резко схватил проходившего мимо мужчину, что тот едва устоял на ногах.

– Так… это… – почесал голову местный, – Уббе объявил о беременности жены его. Скоро в правление вступит. Вечером на центральной. Жаль вообще, кюна многих устраивает. Менять особо и не за чем. – Он пожал плечами и скрылся в снующей толпе.

– Вот, значит, как, – протянул гость, криво усмехнувшись. Но мягко опустившаяся на плечо рука любимой женщины не позволила уйти в размышления. Нужно было найти приют на день.

***

Праздники в Каттегате всегда любили. Люди смеялись, наряжались и готовились к церемонии, проводимой на центральной площади. Первой вышла Аслауг, притягивая взоры присутствующих своей немного странной красотой. В знак уважения воины проскандировали ее имя, а остальные склонили головы. И только следом за ней, выждав немного, появился ее старший сын – Уббе, прижимающий к себе новоиспеченную супругу. Молоденькая, хрупкая, но с цепким и холодным взглядом она шла, гордо вздернув подбородок. Ее уже заметно выпирающий живот будто давал ей право на все богатства мира. И ведь это должен был быть их торжественный момент. Только вот…

– Матушка, я рад видеть тебя, – раздалось сзади, отчего Уббе даже растерялся, резко обернувшись на смутно знакомый голос. – Брат. Тебя не настолько, но все же тоже рад.

Ивар стоял, выпрямившись, а в его взгляде мелькало не меньше десятка эмоций с преобладанием превосходства над присутствующими. Произвести эффект получилось. Теперь оставалось только закрепить результат.

– Ивар? Ты… – Уббе уставился на Бескостного, будто пред ним возник ётун. Страх слишком явно мелькнул в его глазах. Наравне с удивлением.

– Неожиданно, правда? – Ухмылка заиграла на губах Ивара. – Поздороваться пришел. – Выделив крайнее слово, он гордо хлопнул себя по ноге и едва ли смог сдержать смех. – Да вот, вижу, матушку ты решил подсидеть? Прости, Уббе, но точно не тебе на место конунга претендовать.

– Тебе, что ли? – огрызнулся Уббе в ответ и только крепче прижал к себе супругу, отчего та чуть не ойкнула. Видимо, слишком сильно сжал плечо. – Не глупи, брат. То, что ты смог научиться ходить – похвально, но кто ж не знает, что ты…

– Не спешил бы я так волю языку давать, – оборвал Бескостный, и трость со стоном звякнула, отбив звук по дереву.

– Забываешься, – прошипел Уббе, – ты уполз в свой лес травку сушить, вот и сидел бы там дальше.

Что именно хотел еще сказать он, как попытаться задеть – никто и не узнает теперь. Ханна, крепко держа своего первенца на руках, встала за Иваром и обвела всех взглядом преданной волчицы, готовой кинуться защищать своего волка.

– Дела такие, брат любимый, договор есть договор. Никуда против него не попрешь. Так что будь добрым и послушным. Прими то, что есть. У Ивара Бескостного – первого из всех сынов Рагнара – родился сын. Хочу всем выразить благодарность, что пришли на мое чествование. Это всегда приятно.

– Ах ты мелкий лжец, – выкрикнул Уббе, попытавшись броситься на брата, но только не вышло – Хвитсерк перекрыл дорогу, встав между братьями.

– Ни к чему столько агрессии, брат. Ивар честно выиграл. Он вправе принять власть согласно нашей договоренности. – Хвитсерк даже не потянулся к оружию, но всем видом показывал свою готовность вступиться.

– Какой договор, Хвитс? Это обычное дурачество, ребячество. – Уббе отмахнулся, не сдержав нервный смешок. – Или вы всерьез поверили, что правление таким крупным городом, как Каттегат, будет зависеть от скорости, с которой кто-либо из нас способен заделать ребенка? Не смешите меня. Правление будет переходить по старшинству.

– Напомни-ка мне, брат, а почему же именно ты сейчас стоишь здесь, а не Бьорн? – хмыкнул Ивар, и его ядовитая улыбка выела самодовольство с лица Уббе. – Или лучше признаешься, что все это время старательно напрягал член, чтобы выполнить условия этого самого нашего договора?

– Достаточно. – Голос Аслауг прервал перепалку. – Уббе, твои претензии на место конунга понятны. Но пока что я не вижу в тебе достаточно сил для принятия этой ноши. – Такие слова перед почти что всеми жителями Каттегата могли негативно отразиться на ее старшем сыне, но иного пути уже не было. Он сам загнал себя в эту ловушку, когда повелся на слова Ивара. – Возможно, что со временем ты осознаешь это и примешь. Передавать или нет правление городом, в процветание которого вкладывалось столько сил, не должно решаться вашими мальчишечьими разборками. – Аслауг подошла к Ивару и опустила ладонь на его голову, отчего он в момент изменился к лице. Казалось, в его глубоких глазах блеснули влажные звезды. Он рвано выдохнул, но тут же вернул самообладание. – Ивар, сынок, я рада видеть тебя. – Мы дождемся Сигурда из похода и обязательно устроим торжество, – добавила она, уже обращаясь ко всем.

От мягкой и радушной улыбки матери хотелось разрыдаться, кинувшись в ее объятия. Сколько он не видел ее? Хотелось вновь побыть тем пареньком, которым внутри так и остался Бескостный. Но сейчас он нес ответственность не только за себя, но и за свою семью. Поэтому коротко кивнул и ответил искренней улыбкой.

– Хочу объявить всем, что мой младший сын отныне является таким же претендентом на место конунга, как и остальные мои сыновья. Но займет его тот, кто будет достойным, кто поступками и действиями докажет это. Во благо процветания нашего города. И никак иначе.

Жители с пониманием относились к принятым кюной решениям. Перечить мудрым словам – это выказывать свою глупость. Этот раз не стал исключением.

– Добро пожаловать домой, сын мой, – произнесла Аслауг, обнимая наконец Ивара, отчего у того сердце зашлось. – Добро пожаловать твоей семье. – Что-то теплое и влажное ощутил щекой Бескостный. Он знал, что мать никогда не плакала бы при людях, всегда оставалась сильной. Но сейчас он точно знал, что она была счастлива. И это плавило остатки льда в его душе.

Наверное, если бы Ханна сейчас не сжала его ладонь, то он провалился бы в эту бурю эмоций и волнений. Но она была рядом. Как всегда. Новая жизнь Ивара только начиналась, но он точно был уверен, что начиналась она правильно. Не в одиночестве. А в любви.