Текст книги "Звёздный лорд 3 (СИ)"

Автор книги: Setroi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

 – А наша установка реверс-темпорального возврата на ремонте. Как всё удачно совпало, – произнёс Джоре, с подозрением смотря на обвиняющего нас. – И теперь, пока не закончим ремонт, оживить его будет нельзя, а ремонт ещё неделю будет минимум длиться.

 – У нас есть двадцатичасовой браслет, – сказала внезапно Сорона.

 – Она хочет окончательно убить профессора! Не подпускайте её! – закричал Джоре, но этим хуже сделал только для себя.

 – Итир, забирай Норса к Ентру. У него все начинают говорить правду, а вы идёте за мной. Одно резкое движение – и от вас не останется и мокрого пятна.

 – Мне тоже идти с вами? – спросила экскурсовод.

 – Габри, ты можешь идти к себе. С твоим патологическим страхом крови тебе лучше не видеть то, что осталось от профессора.

 Дорога заняла почти двадцать минут. Почему мы не воспользовались телепортом, я не понимаю, ведь чем меньше времени прошло с момента смерти, тем меньше придётся откатывать во времени. Но так или иначе через двадцать минут мы были в кабинете профессора. Весь его кабинет покрыт кровью. Четыре головы профессора лежали в разных местах. Четыре тела превращены практически в фарш. Было понятно, что браслет откатывал профессора, но его сразу же убивали вновь, отсюда и несколько тел.

 – Начинай, – произнёс Джоре Сороне и та подошла к самому свежему телу, вытащила останки руки, на которую потом нацепила браслет. В следующие пару секунд у нас на глазах из руки начало расти тело, пока, наконец-то, оно не ожило и не сделало первый вздох.

 – Я думал, что уже окончательно умер, – произнёс профессор. – Митс, ты поймал Норса? Он шпион от клана «Шринг».

 – Да, он сейчас в камере. – Но не успел договорить, как он изменился в лице и произнес: – Он убил Итира и воспользовался прима-доступом к катапульте.

 – Быстро! Быстро останови его! – крикнул профессор, пытаясь что-то набрать на появившейся голограмме перед ним. – Вот дирг вонючий, он провёл процедуру окончательной смерти для меня. Система меня не видит. Норс главный на станции.

 – Я отправил людей, но телепорты не работают, – произнёс Митс.

 – Я после оживления прочистил себе мозги. Сорона, я знаю, что ты псион без границ. Поймаешь ублюдка убившего меня – и я прощу твоё вмешательство в мою голову.

 – Сделаю, – сказала Сорона и села на пол, закрыв глаза. Через секунду она перестала контролировать своё тело и начала падать спиной на пол, но я придержал её.

 – То, что вы не из нашего движения, ясно, – произнёс профессор. – Тут Норс был прав. Вот только он считал вас засланцами от адмирала, но что-то меня грызут сильные сомнения, что вы и от адмирала. Кто вы?

 – Просто человек, который хочет вернуться в родную галактику, – ответил я.

 – Так значит, вы сюда прибыли не для того, чтобы уличить в финансировании движения! – громко рассмеялся профессор. – Вас интересует собственно то, что мы исследуем.

 – Это действительно так, хоть мы и значительно выше Содружества в технологическом плане, но до межгалактических полётов мы не готовы.

 – Да, вижу, – сказал он, рассматривая схему корабля. – Интересный двигатель вы себе прилепили. Мы в своё время угробили две флотилии, чтобы его получить для изучения. А вы его где достали?

 – У пацифистов, – не видел я смысла скрывать. Профессор же, судя по его выражению лица, знал о ком мы говорим, и сразу поскучнел лицом. Явно связываться с ними он не собирался.

 – Я смогла заблокировать катапульту, но он закрылся в катапультируемой капсуле. Она защищена от таких, как я. Ментально тоже не могу дотянуться – у него защита.

 – Хоть что-то, – произнёс профессор. – Митс, доставь их в камеры повышенной защиты, а после и всех кто на корабле.

 – Но мы ведь договаривались? – уточнила Сорона. Судя по тому, что она не испугалась, у неё есть план.

 – Я ничего не обещал, я только сказал, что прощу обман. Я простил. Но вы находитесь на объекте повышенной секретности, а значит, Митс, действуй.

 – Зря вы так, профессор, – сказал Митс и наставил на профессора пистолет, отстреливая тому руки и ноги по очереди. Так как щитов у профессора не было, защититься у него шансов ноль. – Вам лучше немного побыть мёртвым, – добавил Митс и выстрелил в шею.

 – Сорона? – спросил я у неё.

 – Всё нормально. Он под моим контролем, как и весь кабинет, – сказала она. – Шивас, хватай голову профессора.

 – Хочешь с собой трофей забрать? – уточнил он.

 – Не совсем, – ответила Сорона. – Мы у себя его откатим, и будет у нас личный профессор.

 – А тут? – спросил я у неё.

 – А тут Митс его откатит моим браслетом, когда мы улетим. В браслет я встроила ментальную бомбу и профессору отобьёт память за последние пару недель.

 – Норс – твоя работа?

 – А вот это нет. Он реально оказался клановым шпионом и хотел списать на нас убийство профессора, после чего занять его место. Тут вообще шпионы на каждом шагу. Митс – шпион адмиралтейства, Габри – шпион клана «Ренки», Итир – шпион адмирала Пиета. Тут рассадник шпионов всех цветов.

 – Нас преследовать не будут?

 – Наше пребывание стёрто из этого кабинета. От наших рук никто не умрёт окончательно. Очнувшийся профессор решит всё замять, чтобы сюда следователей не прислали и не вскрылось, что он не сильно-то честно работает на государство.

 – Надеюсь на это.

 – Максимум – Митса, но я поставила закладки и тот в таком случае должен устроить диверсию на станции, – сказала Сорона, и в следующий момент нас объяло зелёным пламенем. Мы все оказались на борту нашего корабля.

 – Кара, начинай подготовку к старту, – произнёс я. – Мы должны покинуть систему как можно быстрее.

 – Координаты? – спросила у меня она.

 – Пока давай в обратном направлении. Вход и выход един.

 – Начинаю разгон, активирую форсаж, – сказала Сорона. В следующий момент мы почувствовали, что инерционные демпферы не до конца справились.

 – Внимание! Красная тревога! – сообщил я всему экипажу. – Шивас, отнеси башку в реверс-темпоральную установку возврата. После прыжка Сорона подойдёт и активирует её.

 – Понял.

 – Сорона, профессор нам реально понадобится? – спросил я у неё.

 – Да, – сказала она, массируя виски. Работа на станции ей далась не просто. – Я смогла добраться до основных документов по катапульте, но некоторые моменты там не освящены. Они есть только у него в голове.

 – Ты думаешь, нам под силу создать катапульту? – спросил я у Сороны по дороге на мостик. В этот момент корабль прыгнул в гиперпространство.

 – Только нам нет. Требуется много ресурсов, но ресурсов простых, – произнесла Сорона. Ей на глазах становилось хуже – у неё начинала капать кровь из носа.

 – Что с тобой? – подхватил я почти упавшую Сорону.

 – Мне надо в капсулу. Очень большая перегрузка сознания. Подготовь накопители информации, чтобы я смогла перелить туда проект катапульты или умру.

 Пришлось подхватить Сорону на руки и бегом побежать на инженерную палубу. По пути я даже обогнал Шиваса, несущего голову профессора.

 На инженерной палубе сразу положил её, уже потерявшую сознание, в капсулу, которую мы сняли с корабля Джоре. Также я попросил искина освободить накопители информации резервного искина. Буквально через пару секунд там стало появляться огромное количество информации. Накопители, которые по объёму гигантские, стояли от системы планетарного управления, но они были заполнены всего за пять минут. Следом информация начала писаться на остальные свободные накопители информации на корабле. Когда оставалось не больше десяти процентов свободного объёма, я начал переживать, что не хватит места под проект. Но, к счастью, обошлось – вскоре запись прекратилась.

 Количество информации, которое Сорона загрузила из своего мозга, просто нереально огромное. Я и раньше понимал, что Джоре по сравнению с людьми сверхсущества, но с каждой выходкой Сороны вижу, что разница между нами всё больше и больше.

 – Что это только что было? – спросил Шивас.

 – Сорона украла всю информацию по проекту, – произнёс я. – Это оказалось несколько больше её возможностей мозга и ей пришлось срочно разгружать свою память.

 – С ней всё будет хорошо?

 – Надеюсь. Давай оживим профессора, пока это просто сделать. Будь готов отрубить ему конечности и надеть рабский ошейник.

 – Ты уверен, что это надо? – спросил неуверенно у меня Шивас.

 – Это Джоре, от них можно ожидать что угодно. Кстати, а ведь Сорона этот ошейник сделала пару дней назад. Она что, с самого начала собиралась похищать этого профессора? – пришла мне в голову мысль.

 – Я учитывала этот вариант, – сказала она у меня в голове. – Этот ошейник заблокирует пси-способности слабее А-ранга по вашей терминологии. Профессор, несмотря на свой возраст, посвятил себя науке и шпионским играм, а потому он лишь немного сильнее тебя как псион.

 – С тобой всё хорошо? – спросил я у неё.

 – Любой псион примерно моего уровня способен на многое, но за всё есть плата: наши тела не выдерживают всю нашу силу и начинают разрушаться. Сейчас я ещё не настолько сильна, чтобы жить в чисто энергетическом состоянии, мне до этого ещё далеко. Но моя сила уже слишком велика для тела, мне всегда приходится сдерживаться. Сегодня я действовала не на полную силу, но близко. Отсюда и травмы. Несколько часов в капсуле – и я как новенькая буду.

 – Отлично. Лечись.

 – Как запускать эту хрень? – спросил Шивас у меня.

 – Клади голову сюда, – произнёс я, указывая на платформу.

 После того, как Шивас положил голову профессора на платформу, я активировал установку. Через мгновение профессор ожил и сразу же попытался нас атаковать ментально.

 Шивас на пару мгновений замер, а на меня его атака не подействовала, поэтому я прыгнул на Джоре вместе с ошейником и в прыжке застегнул его на шее профессора. Тот, лишившись псионики, решил напасть на меня врукопашную. До Сороны ему далеко, да даже до Гильшака, а потому мне без труда удалось обезвредить профессора.

 Пришедший в себя Шивас подошёл и с удовольствием отрубил конечности профессору. Тот, надо отдать ему должное, не начал кричать от боли, хотя ему явно было больно.

 – Зря вы так, профессор, зря. Сидели бы себе смирно – никто не рубил бы вам ноги и руки. – На самом деле это неправда, но пусть так думает.

 – Отпустите меня. За мной отправятся на поиски. Я – секретоноситель высшей категории, – произнёс он.

 – Вот только, знаете, есть один нюанс: никто не знает, что вы тут. Митс вас откатит, и вы продолжите жить, пусть и не долго.

 – Вы нарушили закон Парле? – забыл про свои увечья профессор. – Идиоты, парадоксы могут стереть целый сектор галактики.

 – Сорона, о чём это он? – спросил я ментально у неё.

 – Это о возможности создания двойников при помощи темпорального отката. Это аномально для реальности. Ладно просто тело, но при темпоральных возвратах можно скопировать и душу. Все действия двойников будут вызывать темпоральыне парадоксы, пока реальность не сотрёт одного из двойников, – пояснила она.

 – Как быть уверенными, что нас это не затронет? – Играть с законами реальности я не хотел.

 – Можно не волноваться. В том теле будет не полноценный двойник, это будет кукла с заранее запрограммированным поведением, основанным на оригинале. Биоробот, тело-двойник, но не душа. Так что можно не волноваться, но не стоит это говорить профессору, пусть нервничает. Может, согласится поделиться своими знаниями, он ведь участвовал в разработке защиты от парадоксов, вызванных существованием двойников.

 – Тогда у вас есть только один выход, профессор: делиться знаниями и особенно тем, как создать защиту от парадоксов, – произнёс я.

 – Это невозможно на таких примитивных технологиях. Мы смогли сдерживать парадоксы всего три месяца и это используя все ресурсы академии наук, – сказал профессор.

 – Ну что же, думайте над тем, как себя защитить. Сорона, ты хотела что-то сказать мне перед тем, как потерять сознание.

 – Да, я хотела сказать, что катапульта не столь требовательна к высоким технологиям. Часть элементов можно заменить, пусть и не столь компактными, но более примитивными аналогами, а значит, это всё можно построить без доступа к технологиям и шилимам. Нужен уровень цивилизации не ниже начального межзвёздного. И вы встречали прекрасных кандидатов для помощи нам в постройке.

 – Ты про оро и орсо? – уточнил я у неё.

 – Да. Ну и мне хочется взглянуть на ту книгу, – сказала Сорона, смутившись.

 – Ты знаешь, мне тоже что-то поднадоело бывать в развитом космосе, – произнёс я, хорошенько обдумав её предложение. – А с оро и орсо можно будет договориться о помощи в обмен на технологии тех же энергетических щитов.

 Через пару часов, когда Сорона покинула капсулу, мы все обсудили наши планы и пришли к согласию, что идея стоящая. Там, среди оро и орсо, нам не придётся опасаться высокоразвитых противников. Даже шилимы наблюдатели не были на станции больше трёх лет, а значит, вполне возможно, что и следующие пару лет не будут. Этого времени по расчётам Сороны должно хватить на постройку катапульты.

 – Тогда решено. Искин, проложи маршрут в систему оро, – произнёс я после окончания совещания.

 Глава 22

 Дорога к оро заняла больше полутора месяцев. Можно было серьёзно сократить время пути, используя наш новый гипердвигатель, но без веской причины не хотелось нарушать структурную целостность корабля. Именно поэтому отправились мы обратно к оро на нашем родном гипердвигателе. Конечно, с учётом того, что нам не требовалось постоянно останавливаться на дозаправку, немного сэкономили времени, но не сказать, что слишком много. Заправка ведь тратила от силы пять шесть часов каждую тысячу световых лет пути. И это получалось, что мы сэкономили всего около полутора суток, что при длительности полёта в восемь тысяч семьсот семьдесят пять световых лет не так уж и значительно.

 Для боевой части экипажа эти полтора месяца полёта превратились в скуку. Мы летели специально по маршруту, чтобы избегать системы шилимов и Джоре, и ближе ста световых лет к известным системам обеих цивилизаций не приближались – не хотелось нарваться, когда у нас появились впервые реальные шансы вернуться домой. Так что мне пришлось вместе с Шивасом придумать развлечение, а именно – турнир по боевым искусствам. Сражаться надо было против аграфов различного уровня подготовки. Про псионов я также не забыл. Сорона, окончательно придя в себя после сильной перегрузки сознания, прежде чем приступить к разработке алгоритма постройки межгалактической катапульты, в качестве развлечения наконец-то выполнила старую мою просьбу и создала технологический щит внутри симулятора вдоль стен, удерживающий атаки псионов А-ранга.

 Сейчас, когда недостатка энергии у нас не было, мы могли позволить использовать эти щиты для турнира псионов. Раньше я сильно задумался бы над рациональностью проведения такого турнира – антипсионические щиты потребляли столько же энергии, сколько и боевые щиты корабля вместе со стабилизатором пространства. Теперь об этом можно не думать из-за установки прокола в недрибо. Энергии на минимальной мощности хватало на полное обеспечение нужд корабля без нового гипердвигателя. Вот для его работы в единственный раз, когда мы использовали установку прокола, перевели на средний уровень.

 В турнире псионов по настоянию Гильшака участвовал я и, естественно, занял последнее место. Тут ничего удивительного не было – все остальные псионы имели годы опыта, да даже Рырур уже опытный псион. Я же лишь перед посещением лаборатории Джоре научился применять простейший телекинез. Я проиграл практически во всех дисциплинах турнира, кроме боевого предсказания. Вот тут мне не было равных. Стоило мне снять со своего сознания все щиты – и в радиусе семи метров никто не мог скрыть от меня своих эмоций. Даже Сорона могла заглушить свои эмоции лишь до уровня, когда я их едва мог ощущать, но всё же мог.

 Используя свою чувствительность в рукопашном бою, мне удавалось три раза из четырёх предсказать действия соперников. И пусть говорят, что профессионал не испытывает эмоций, это оказалось не так. Все разумные испытывают эмоции в любой момент времени, просто некоторые могут контролировать эти эмоции, глушить их – таких гораздо сложнее прочитать. А вот остальных можно с лёгкостью считывать.

 Проще всего было предсказывать действия Рырура. Он хуже остальных псионов глушил свои эмоции. Сложнее всего с Сороной. Как та удивилась, когда я смог почувствовать, что она собирается дать мне щелбан в лоб. Правда, несмотря на то, что знал об этом, увернуться не удалось. Она слишком быстрая по моим меркам.

 Турнир был растянут на всё время пути специально, чтобы было какое-то развлечение для всех членов экипажа. Один из техников Зельды организовал тотализатор. Теперь у нас в экипаже появился новый мультимиллионер. Это оказал Укар. Он смог со своих пяти тысяч кредитов, которые ему поступили на счёт как члену десантной партии, выиграть два миллиона семьсот тысяч кредитов. Правда, пока это только виртуальные деньги и лишь после того, как мы окажемся либо в пространстве Содружества, либо в пространстве ордена с официальными ретрансляторами банка центральных миров, наш счёт синхронизируется со счётом корабля и все выплаты будут произведены уже реальными деньгами. А так у нас весь экипаж уже давно стал миллионерами, кроме новичков, – столь долгая экспедиция в дальнем космосе в отрыве от баз снабжения в условиях возможного боевого контакта. Одни только премии, начисленные по правилам ордена, превысили полмиллиона кредитов, а у некоторых и больше миллиона. Так что проигрыш в тотализаторе не сильно расстроил.

 Турнир несколько успокоил психологическую обстановку на борту корабля, особенно когда я разрешил употребление алкоголя не на дежурстве. Правда, пришлось потом парочку десантников лечить от алкогольного отравления – нейросети не могли справиться с тем количеством выпитого алкоголя. Кара ругала меня за это разрешение, но в итоге психологическое давление на борту корабля снизилось, что в целом привело к уменьшению конфликтов между челнами экипажа.

 – Есть сообщения от Гильшака? – спросил у меня Шивас, сев напротив с подносом, полным еды.

 – Каждый час он отчитывается. Пока прогресса нет, станция пустила его и Улю вглубь, но их подпускают только лишь к местам общего пользования.

 – Может, стоит отправить Сорону? Она ведь сама рвалась взломать станцию, – сказал Шивас после того, как выпил стаканчик пива. Как оказалось, такого напитка он раньше не знал и попробовал уже только на борту этого корабля. Очень быстро пиво стало его любимым напитком. В рабочее время пьёт безалкогольное, в свободное – алкогольное. А о вреде организму можно не переживать – наниты нейросети при умеренном употреблении устранят все негативные последствия.

 – Не стоит рисковать. Она единственная понимает, что собой представляет эта межгалактическая катапульта.

 – Не одна. У нас ещё есть профессор, – напомнил он о Джоре, которому всё-таки после нескольких проверок вернули конечности. Он хоть и жил в тюрьме, но под присмотром пары псионов ему разрешали прогуляться по кораблю по безопасным зонам. – Правда, почему он стал таким нервным в последнее время?

 – Он считает, что парадоксы должны в скором времени уничтожить и его, и всех нас. Сорона по секрету сказала, что не пожалела о том, что дала ему доступ к одному автономному терминалу. Этот Джоре оказался реальный гений. Он за время полёта в эту систему выдал столько знаний в попытках придумать, как защититься от парадоксов, что даже Сорона стала говорить о нём уважительно.

 – Честно говоря, не верится. Как по мне, она уважает только своего слизняка. Как он её удовлетворяет?

 – Давай не будем обсуждать личную жизнь Бурля и Сороны. Я понимаю, что интересно, но давай оставим в стороне. Они наши товарищи и не стоит лезть в их отношения. Хотя стоит мне подумать о сексе между ними – и моя фантазия улетает в далёкие края, – произнёс я, улыбнувшись.

 – Как, кстати, у нас с проектом катапульты? – спросил Шивас у меня, рассмеявшись.

 – Не так всё хорошо, как хотелось бы. Но и не так плохо, как рассчитывали. Одно можно сказать: в принципе постройка в условиях оро возможна. Только это будет грандиозный проект и втихаря его не осуществить. Придётся всё-таки выходить на контакт с правительством.

 – Без этого никак? – уточнил Шивас. В данный момент оро и орсо не знают о существовании других разумных видов. И хоть сами они достигли уровня межзвёздных полётов, но пока знают лишь друг о друге, считая друг друга инопланетянами, хотя это вовсе не так. С такими цивилизациями строить отношения те ещё проблемы.

 – Разве что взять под контроль верхушку оро, чтобы они начали строить. Но на стройке будут задействованы тысячи и тысячи разумных. И учти: все оро-псионы, пусть и узкоспециализированные. Их контроль будет не столь уж и надежён. А если они объединятся в круг? Против пары десятков не страшно, но уже пять десятков оро в круге по силам равны Сороне. А они могут объединить и больше, – сказал я, закончив допивать почти земной кофе.

 – Иными словами, проще будет действовать открыто. Решили, кстати, когда выйдете на контакт?

 – Во-первых, надо закончить проект катапульты. По расчётам Сороны, ей и профессору на это потребуется не меньше месяца. А во-вторых, надо иметь хорошую базу, её получением сейчас и занимается Гильшак с Улей. Так что мы пока не спешим.

 – Плохо. Надо людей чем-то занять. Турнир классная идея, но он закончился, а новый не поможет.

 – В принципе, есть неплохая идея.

 – Говори.

 – Нам не помешает разведать побольше о жизни оро. Можно подготовить общество к нашему появлению. Запустить в сети ролики об инопланетянах, в газетах исследования псевдо-учёных, журналы, книги, комиксы. За месяц много не успеть, но немного подготовить население к тому, что они не одни во Вселенной, можно. Всё можно оформить как проникновение в условно вражеское сообщество и организация информационной диверсии. Справятся твои парни с этим?

 – Это немного не по их специализации – они всё-таки привыкли в первую очередь убивать. Но думаю, должны. У нас вроде бы есть базы по проникновению в негуманоидное общество. Кстати, откуда такие базы, ведь я что-то не припомню кого-то ещё, кроме аграфов в Содружестве?

 – Ты ошибаешься. Есть те же самые сполоты. Это из тех, которые создали свои межзвёздные государства. Сполоты, кстати, в большинстве своём псионы, как и аграфы, и летают между звёздами подольше людей. Есть и множество других видов разумных, но ты прав: основной состав населения Содружества – это люди со всеми вытекающими из этого. Редко какой негуманоидный вид имеет хоть ещё одну звёздную систему, кроме материнской. Прямо Содружество не ограничивает иные виды, кроме империи Авар, но так получилось, что при всех прочих равных везде предпочитают человека. Отсюда и сложность в развитии этих видов.

 – Про сполотов я что-то учил в базах, но почти вылетело из головы. Про остальные виды даже и не знал. Спасибо за предложение, это действительно займёт моих парней и убережёт их головы от дурных мыслей.

 Закончив разговор с Шивасом, я отправился на мостик чтобы, ещё раз связаться с Гильшаком. По дороге встретил пацана Шиваса и Зельды – тот верхом на дроиде в виде динозавра куда-то скакал по своим очень важным делам. Сама собой выползла улыбка, которая, правда, быстро сменилась лёгкой грустью. У меня ведь тоже есть сын, и он сейчас активно растёт. К сожалению, в отличие от Шиваса я не могу наблюдать за первыми шагами моего сына. Но ничего, надеюсь, что мне удастся в ближайшее время вернуться домой.

 На мостике в это время почти пусто, лишь Атами сидела за креслом второго пилота и изучала принципы пилотирования корветов в условиях дальнего космоса. Базы по пилотированию она изучила давно, но одно дело – знания, просто залитые в сознание, и другое – полное осознание и понимание этих знаний. Этим, кстати, и отличается посредственный специалист в Содружестве от профессионала. Посредственный специалист действует по строгим алгоритмам прописанных в базах знаний и не может отступить от них, так как не понимает в принципе, что он делает. А вот профессионал осознаёт полученные знания, закрепляет их на практике и расширяет любым доступным методом. Таких, к сожалению, меньшинство. Большинству достаточно того, что они работают по загруженным им в голову алгоритмам и не пытаются даже понять, почему это необходимо делать так, а это по-другому.

 – Учитель, я не могу понять, откуда взять коэффициент прентоновского ускорения во время прохождения гравитационной тени небесного тела. Такое ощущение, что он берётся из головы, – сказала Атами. Пришлось разговор отложить на попозже и помочь ей с задачей.

 – Не совсем так, – произнёс я. – Это хорошо, что ты задумалась, откуда берётся коэффициент. Но в момент пилотирования просто используй тот, который выдаёт тебе искин. Принцип получения коэффициента таков: берутся случайные слишком большой и слишком маленький коэффициенты; потом подставляется в формулу вместе со значением гравитационного воздействия на корпус корабля; откидываются нереальные результаты расчётов и на основе этих результатов уже можно предположить примерное значение коэффициента. Дальше берутся вновь коэффициенты больше и меньше примерного значения. И вновь отбрасываются неправильные и предполагается более точное значение. Делается около тысячи итераций и после этот коэффициент поступает тебе в нейросеть для того, чтобы ты смогла отрегулировать мощность гравитационного двигателя согласно того, куда ты направляешься и какой манёвр собираешься совершить.

 – Тогда почему коэффициент прентоновского ускорения в цивилизованных системах считается более точным и не нужно при манёвре учитывать гравитационный снос? – спросила Атами. Вообще в базах лишь информация о том, как использовать получаемый коэффициент в различных условиях. И действительно, при полёте в цивилизованных системах можно отбрасывать часть расчётов траектории движения при совершении манёвров именно из-за того, что коэффициент более точный.

 – Всё потому, что когда корабль находится в гравитационной тени обитаемой цивилизованной планеты, коэффициент прентоновского ускорения корабль получает от диспетчера каждую стотысячную секунды. Этот коэффициент уже давно рассчитан и его просто передают согласно местоположению корабля. Естественно, он более точный, чем тот, который приходится рассчитывать каждое мгновение. Но нам ещё не скоро летать в системах Содружества, а потому следует сконцентрироваться именно на полётах в дальнем нецивилизованном космосе, – ответил я и сел в кресло капитана, после чего вызвал Гильшака по сверхсветовой связи.

 – Алекс, есть хорошие новости, – произнёс он вместо приветствия.

 – Вы подчинили станцию? – спросил я у него.

 – Пока ещё нет. Сейчас я устраиваюсь на работу в администрацию станции. Собеседование с искином прошёл нормально. Если всё удастся, то я стану заместителем помощника диспетчера станции. Это позволит вас пустить на станцию. Но потому надо будет пройти курсы повышения квалификации и постепенно подняться до диспетчера. После я смогу принимать на должности инопланетян не шилимов. Когда кто-то из вас поднимется до уровня диспетчера, я смогу перейти на должность старшего диспетчера. И так дальше, пока не стану начальником станции.

 – Сколько тебе на это потребуется времени?

 – Если всё пойдёт хорошо, то несколько недель до должности диспетчера. Но есть возможность сократить эти сроки. Учебная капсула может работать с темпоральным коэффициентом сто. Проблема в том, что она работает на пси-энергии, а значит, нужны остальные псионы для её питания.

 – Сорона не сможет, она занята проектом. Как насчёт наших пленников Джоре? Они по очереди питают установку реверс-темпорального возврата для создания отрицательно заряженных тахионов. Можно ли как-то принудительно без их пробуждения заставить питать твою капсулу?

 – Я бы не рисковал. Тут очень параноидальная система по поводу Джоре. Так что хорошо, что Сорона осталась на корабле. Думаю, хватит и наших псионов.

 – Отлично. Тогда начинай действовать. Будет что-то надо – обращайся ко мне, – произнёс я и отключился от связи. – Атами, ты за старшую на мостике, но если произойдёт любая внештатная ситуация сразу же зовёшь меня. Поняла?

 – Поняла, всё сделаю, – сказала Атами, покинув своё место и сев в моё кресло капитана.

 Целых четыре дня потребовалось Гильшаку для того, чтобы достигнуть должности диспетчера станции. Столь долгий срок учёбы и сдачи тестов объяснялся тем, что ему сильно не хватало базовых знаний шилимов – он всё-таки жил и вырос, можно сказать, в диких условиях. Повезло, что в учебной капсуле эти самые базовые знания и что Гильшак смог их изучить за столь короткое время – мозги сильных псионов весьма быстро работают.

 После этого мы наконец-то зашли на посадку в ангар станции. После этого часть десантников отправилась работать под началом Гильшака. За неделю один из них достиг уровня диспетчера, что позволило Гильшаку стать старшим диспетчером, а эта должность примерно равна заместителю начальника станции. Чтобы прыгнуть на уровень начальника станции, надо, чтобы он заполнил разумными остальные должности ниже себя и показал эффективную работу, причём руководящие должности уровня заместителя начальника. Их всего три, должны занимать исключительно шилимы. Так что о начальнике станции можно забыть, но и допуска заместителя хватало на все наши нужды.

 На станции довольно просторно. Был даже ухоженный парк. Правда, растения неестественных цветов смущали немного первое время, но ко всему можно привыкнуть. Единственное ограничение в том, что Сорона не могла покинуть борт корабля. Система безопасности расценила бы это как проникновение лазутчика и попыталась бы уничтожить. Кто победит в таком случае, знать мне не хотелось. Но, откровенно говоря, сама Сорона и не спешила покидать корабль. Она была занята расчётами и составлением планов строительства межгалактической катапульты. К сожалению, многоразовую получить с примитивными технологиями оро не получится, да и сам профессор не был уверен в тех расчётах, которые они сделали. Он признался, что на их работу уже давно забили бы в научном сообществе Джоре, но его имя позволяло, несмотря на неперспективность, как считали остальные, получать ресурсы на продолжение исследований.

 Идея захватить с собой профессора была воистину гениальная. Сорона призналась, что, несмотря на свою технопатию и интуитивное понимание техники, межгалактическая катапульта слишком сложна даже для неё. Без профессора это всё растянулось бы на несколько лет, если не десятилетий, и это только по разработке. На сколько бы растянулось строительство, вообще сложно представить.