Текст книги "Дорога из лунного света (СИ)"

Автор книги: Serret

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

1962 год

Мотор надсадно чихнул и заглох окончательно. Сведённые судорогой от напряжения пальцы наконец выпустили вставленный в замок зажигания ключ, который они с силой сжимали уже битый час. Тяжкий вздох вырвался сам собой. Было вполне очевидно, что без бензина машина не заведётся.

Солнце неуклонно стремилось скрыться за горизонтом, но его лучи всё ещё жгли, нещадно нагревая тёмный автомобиль. Какой смысл был от открытых окон, если за ними стояла такая же одуряющая жара, что и в салоне?.. Декабрь. Тот ещё зимний месяц выдался…

Едкий пот стекал по лбу и раздражал глаза. Дышать было тяжело, но не только из-за духоты. Волнение и едва сдерживаемое раздражение… И злость на себя же за то, что не продумал всё заранее… За то, что в очередной раз вспомнил о сыне в самый последний момент…

Проклятые праздники и по неясной причине отменённые рейсы! Да весь этот день был с самого начала полон неудач! Сначала пришло понимание, что замученный работой и чередой деловых встреч он просто забыл о том, какое же сегодня число. Лишь брошенное кем-то вскользь поздравление с Рождеством напомнило о самом важном дне для него – дне рождения сына… Его единственного родного человека! А ведь он обещал никогда не оставлять его в этот день одного после того ужасного происшествия…

А за осознанием того, что он может подвести самого дорогого для него человечка, последовала череда непредвиденных обстоятельств. Незапланированная встреча с конкурентом, которую было мало того, что непозволительно проигнорировать, но и просто опасно. Поломка собственного самолёта и отмена всех ближайших рейсов до конца уикенда. «Рождественские праздники! Будь проклята эта старая глупая традиция!..» Он так торопился уехать из этого богом забытого южного штата, в котором ему пришлось проработать последние недели, что купил первую попавшуюся машину у какого-то не внушавшего доверия продавца… Несомненно, угнанная. Но ему было настолько плевать на всё, что он даже и слова не сказал своим подчинённым о своём спешном отъезде.

И вот чем всё обернулось… Нет, его однозначно будут искать. Отсутствие столь влиятельного человека практически сразу станет заметным… Особенно в его окружении. Но вот вопрос: найдут ли?..

Он не отличался безрассудностью в делах, всегда здраво взвешивал все риски. А по-другому в его «бизнесе» долго не протянешь – не спасут ни связи, ни влиятельные родственники. Особенно, если последние уже давно мирно покоятся под тоннами земли… Но несмотря на всё своё здравомыслие, он всегда терял способность принимать трезвые решения, когда речь заходила о его сыне. Возможно, в силу юного возраста, когда он стал отцом, а потом практически сразу и главой семьи, он так и не научился должным образом себя вести… А если вспомнить его ныне покойную жену… До сих пор бросало в дрожь от воспоминаний о том, что она натворила.

Руки невольно с силой сжались на руле до побелевших костяшек. Нет, сейчас не время думать о том, что случилось в прошлом. Нужно найти выход из сложившейся ситуации – он должен вернуться домой вовремя. Но как это сделать?..

Наверное, это была плохая идея – срезать дорогу и поехать напрямик через пустошь. Но кто же знал, что тот жулик на последней бензоколонке зальёт в бак топлива даже не на половину?!

Сердитый взгляд, брошенный в сторону стрелки, безучастно показывающей на ноль. Резкий удар по рулю от несдержанного раздражения, и оборванный звук сигнала растворился в, казалось, бескрайнем пространстве жёлтой каменистой пустыни. Безнадёжно…

Вдох. Выдох… Он решительно поднимает голову, которую минуту назад склонил к обтянутому кожей кольцу из пластика и метала. Вытирает лоб, по которому стекает пот. Не в его правилах сдаваться! Это первое, чему научил его собственный отец. «У тебя только один путь – вперёд!»

Если судить по карте и его расчётам, съехал с дороги он довольно далеко – возвращаться назад бессмысленно. А вот попытать удачу и пойти вперёд можно! На полувыцветшем клочке бумаги именно в том направлении, куда он ехал, был нарисован значок, обозначающий придорожное кафе. Там наверняка будет телефон, а то и возможность найти бензин… Хотя всё же лучше позвонить подчинённым, чем плестись по пустыне обратно, – дорога и в одну-то сторону предстояла нелёгкая.

Солнце уже практически скрылось из виду, когда молодой мужчина выбрался из автомобиля, заглохшего где-то посреди американских прерий. Нужно было поторопиться: блуждать в таком месте в ночи – не самая хорошая идея. Но если верить карте, идти ему не так уж далеко. Вон там, впереди, виднеется низенькое здание рядом с какой-то вышкой, наверное, радиоантенной. И как он сразу его не заметил?

Прихватив с собой давно снятый пиджак – пустыня по ночам не самое уютное место – и канистру из багажника, он решительно направился в сторону возможного выхода из совсем непростой проблемы… Застрять посреди пустыни без запасов воды и еды, когда никто и не подозревает, где ты можешь быть.

***

Он потерял счёт времени. Всё брёл вперёд, ориентируясь на желтоватый свет, маячащий где-то на горизонте. Сколько уже прошло? Час?.. Два?.. А огонёк, на который он шёл, казалось, и не приближался совсем, оставаясь всё таким же безучастно далёким…

Под ногами хрустели тонкие веточки низеньких кустарников. Чёрные туфли уже, верно, были не столь чисты, как раньше. Скорее всего, запылились песчаной крошкой, которая поднималась вверх от каждого движения и забивалась в нос, неприятно щекоча его изнутри. Довольно крупные камни всё чаще попадали под ноги, заставляли запинаться. Каждый шаг давался труднее предыдущего – сказывалась усталость. Глаза невольно закрывались, а стоило их открыть, как всё начинало плыть в бледном свете полной луны. Пейзаж, что его окружал, был до тошноты однообразен – засохшие кустики, одинокие кактусы и изредка встречающиеся каменные глыбы, которые казались почему-то лишними в этой бескрайней черной пустоши… Мокрая от пота рубашка неприятно холодила кожу, добавляя дискомфорта. Пиджак совсем не согревал, а пустая канистра постоянно била по коленям, хотя, впрочем, он этого совсем не замечал. У него была одна цель – как можно скорее добраться до брезжащего вдалеке света.

Он упустил момент, когда в очередной раз устало прикрыл глаза, а под его ногу подвернулся неожиданно крупный камень. Неловкое движение, лишь бы устоять на ногах, – и вот канистра улетела куда-то во тьму ночи, а его с распростёртыми объятиями встретила твёрдая земля. На короткий миг сумрачный мир пустыни померк, он чувствовал лишь раздражающую боль в ноге и странный шум в голове.

Встать не составило труда, но его ждало куда большее огорчение, чем синяки… Он сделал неуверенный шаг вперёд, запоздало понимая, что там, впереди, больше нет огонька, что вёл его всё это время. Его не было и справа, и слева… Не было и за спиной. Он исчез, растворился в чёрном бескрайнем горизонте.

Что ему было делать дальше? Как быть? Бессмысленно блуждать в темноте, когда даже не знаешь направления… И почему же он даже не подумал взять фонарик из машины?! А был ли тот у него вовсе?..

Он обессиленно опустился на неприветливую жёсткую землю и уставился в небо, где сверкали безучастно холодные звёзды. Не было смысла идти дальше… Куда? Да и зачем, чтобы ещё сильнее заблудиться? А был ли смысл в том, чтобы остаться на месте?..

Становилось ещё неуютнее от осознания безнадёжности своего положения. Он даже не попытался найти уроненную канистру – несмотря на ясное небо, вокруг было видно лишь жалкий кусочек пространства, и дальше всё становилось не просто неясными тенями, а чёрной непроглядной массой… Благо она хоть не шевелилась. Невесёлый смешок от собственных глупых мыслей. Здесь даже не было звуков, обычно присущих живой природе. Разве что глухо завывал ветер… теребил растрёпанные волосы, которые обычно были аккуратно уложены по всем правилам хорошего тона.

Становилось холоднее…

Он прикрыл глаза, накрывая их ещё и рукой. Он никогда и помыслить не мог, что когда-нибудь может оказаться в подобной ситуации. Блестящая жизнь. Семейный бизнес, развлечения с друзьями, светские торжества, на которых присутствовать обязывало положение. Отец, вынужденная свадьба, рождение сына. Да, тогда пришлось быстро взрослеть и от многого отказаться, а позже и брать ответственность на себя за всё… Его жизнь перевернулась – он был в безвыходном положении… Но что все его переживания тогда по сравнению с сегодняшним днём?

Он застрял посреди пустыни, а его единственный сын дома один! Его мальчик там, наедине со своими страхами, в канун дня, который им обоим не хотелось бы никогда вспоминать… Именно тогда, когда он ему так нужен… когда клялся не оставлять одного больше ни разу… Особенно в эту страшную годовщину. И неважно, что в действительности его сын окружён доверенными людьми. Неважно, что мальчика есть кому отвлечь от кошмарных воспоминаний… Неважно, потому что рядом нет его!

Вновь подкатили злость и раздражение, которые затмевали собой отчаянье. Сколько раз он давал слово самому себе – не совершать таких опрометчивых поступков? Но вновь допустил ошибку, как и тогда, когда поддался искушению…

Он так погрузился в свои тяжёлые мысли, что не сразу понял – звуки вокруг него изменились. В тихий шёпот ветра вплелась странная мелодия. На пределе слышимости чудились отголоски то ли барабана, то ли бубна… Далеко. И сколько бы он ни пытался вслушиваться, не мог понять – правда ли слышит музыку, или ему лишь кажется.

Медленно, словно просыпаясь ото сна, он открыл глаза. Мир изменился. Больше он не был столь же тёмным, а небо освещала голубая луна, в свете которой виднелось множество путей, ведущих от него. Они стремительно разбегались в стороны, как будто лучи синего солнца… Подсвечивались холодным, но почему-то уютным светом… Обстановка словно успокаивала – всё будет хорошо.

С недоверием он огляделся вокруг. Так странно. Впереди чётко виднелся – нет, не огонёк, на который он шёл – одноэтажный дом с высокой радиовышкой. Неожиданно близко! А за спиной вдалеке угадывались очертания его автомобиля… И в обе стороны тянулись светящиеся дорожки, но их было отнюдь не две… Что было в конце остальных он не мог разглядеть, как будто их скрывал голубой туман.

Это было более чем необычно. Но теперь у него был выход – он знал куда идти. Дорога к спасению была прямо перед ним, только шагни на неё… Один лишь шаг. Но что-то его останавливало, не давало ступить на спасительный путь… Что же это было?..

В груди чувствовалась – нет, не тревога, скорее – волнение… предвкушение чего-то… Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул, на мгновение задерживая дыхание. И вновь эта таинственная музыка, но теперь она чётче… Её переливы слышны громче. Сердца стук вторит ритму. Там… Он может определить, откуда доносятся волнующие звуки!

Танцуй ведьма у костра в ночи… Танцуй свой танец, зови…

Он решительно делает шаг туда, откуда слышна мелодия, манящая за собой. Нет, его разум не одурманен. Он хочет знать, что за музыку слышит в пустыне ночью… Чей нежный шепот чудится в ней…

Зови того единственного, кто может откликнуться на твой зов…

Лишь ступив на одну из призрачных троп, он открывает глаза. Больше нет других путей. Есть только одна дорога, стелящаяся под ногами, ведущая в неизвестность…

Танцуй, словно от этого зависит твоя жизнь… Пусть пылает страстью заворожённый огонь… Танцуй, ведьма… Танцуй!..

Куда делась усталость? Отчего идти дальше так легко? Да и почему он всё ускоряется с каждым шагом, словно кто-то подгоняет его? Нет… зовёт, нежно шепча его имя… А он уже бежит на этот зов без оглядки, желая узнать кому же тот принадлежит!

И музыка всё громче звучит, всё ускоряет свой ритм. И ведёт его к цели, скрытой за голубой сверкающей дымкой, что с каждым шагом становится прозрачнее. Вот уже виднеются неясные очертания горы, что своей тенью походит на серп. А видел ли он её при свете дня? Скорее нет, чем да – такое явление сложно забыть так быстро.

Как же странно… Он различает яркие красноватые отблески у её подножия. Кажется, что они вырываются из-под земли. Но нет – подходя ближе, он понимает, что всё дело в нагромождении камней. Они закрывают обзор и создают эту иллюзию, но с такого близкого расстояния заметно – за ними пылает жаркий огонь. И это может быть только костёр!

И верно, в кругу камней, неестественных очертаний, которые отчего-то напоминают людей-великанов, горит костёр. Всполохи огня отражаются на серой неровной поверхности горы, а в снопе искр, взлетающих ввысь, чудится громкая музыка. Да, именно отсюда доносятся те манящие ритмы. Но только рядом с костром не видно музыкантов, играющих их… Здесь нет никого, кроме девушки в тёмном платье.

Она танцует босая в свете огня, который взметается вверх и опадает вниз, словно вторит её движениям… Словно пытается быть её партнёром, но не поспевает за ней… Пламя сверкает и искрится, заворожённое страстным танцем. В волнах чёрных волос, кажется, сверкают сами звёзды, ненароком спутавшие их с небом. Она танцует под музыку незримых музыкантов, закрыв глаза и отдаваясь полностью велению ритма, который, верно, создан лишь для неё одной…

Он зачарованно смотрит, затаив дыхание, на неё. Каждое её движение заставляет сердце биться быстрее, сбиваясь с ровного стука, оно словно хочет стать частью магической мелодии, так напоминающей шаманские мотивы, которые ему когда-то давно довелось услышать. Изгибы стройного тела, взмах руки… Такой лёгкий прыжок. Подол тонкого платья, отчего-то разодранный, вздымается вверх, кружится вместе со своей хозяйкой, открывая вид на ножки с удивительно бледной кожей. Она словно пропитана светом звёзд, оттого так и сияет на фоне тёмного дыма, окружающего её.

А за хороводом каменных великанов светит голубая луна, превращая весь остальной мир в иллюзию. И, кажется, только в языках пламени существует реальность. А там, в тени, где он украдкой прячется, это лишь мираж… И сам он лишь призрак, который вырвался на краткий миг посмотреть, какова она, настоящая жизнь… Тихий шёпот, всё ещё его зовущий, лишь убеждает в этом – девушка молчит! Он прекрасно видит, что её губы неподвижны…

Как же она невероятно прекрасна… Её танец манит и околдовывает! Он хочет шагнуть в круг из камней, в свет жаркого костра. Но так боится разрушить этот волшебный миг – прервать чарующий танец.

Внезапно музыка обрывается, будто её и не было вовсе. А девушка замирает, оказавшись рядом с ним, спиной к нему, словно и не танцевала только что. Сердце отчаянно бьётся в груди – она поворачивается и смотрит прямо на него. Наверное, в её глазах прячется бездна, настолько они черны!

– Здравствуй, заблудившийся путник! – На притягательных красных губах сияет невероятно тёплая улыбка. – Не бойся – иди сюда. Сядь у огня, ты, верно, замёрз! Пустыня такая коварная – днём жаркая, словно ад, а ночью холоднее сердец иных красавиц…

Она весело смеётся, глядя на него. Он растерян – она так странно говорит, словно пытается его успокоить. Но ведь он не боится… Зачем ему пугаться такого прекрасного создания?

Он всё топчется на месте, не решаясь сделать к ней шаг. Неужели в первый раз робеет перед девушкой? Как будто ему семнадцать!.. Она ласково улыбается и берёт его за руку, тянет в сторону костра. А он послушно следует за ней, глубоко вдыхает, чтобы унять дрожь от волнения… В нос ударяет такой восхитительный запах огня и душистых трав, окутывающий теплом и уютом.

– Скажи, путник, как ты очутился здесь? – В её голосе чувствуется интерес, она с любопытством смотрит на него. – Поведай мне о своём пути!..

А ему так хочется удовлетворить её любопытство! И он рассказывает ей о своём пути к ней длиною в целую жизнь… Рассказывает всё без утайки. Даже то, о чём, наверное, не ведает сам… То, о чём правду не доверил бы никому другому. Но, глядя в её чёрные глаза, сложно удержать свои слова, и он говорит, а она внимательно слушает его так, как никто до неё…

Не так трудно, оказывается, открыться ей, казалось бы, совершенно незнакомой девушке. Но чувствуется в ней что-то родное и близкое – то, что он так давно искал. Словно и правда вся его жизнь вела к ней. Так зачем скрывать её теперь?..

Он говорит тихо – волнуется. Голос дрожит, иногда срывается. В такие моменты она ласково улыбается, как будто подбадривает его. И он набирает в грудь побольше воздуха и продолжает свой рассказ…

О своей жизни и своих тайнах… О радости и успехах… Переживаниях и неудачах… О властном отце, что, пока был жив, до последнего дня подчинял его себе. О покойной жене, её выкрутасах и обмане… О единственном любимом им человеке – маленьком сыне…

Она внемлет ему молча, лишь выражение лица меняется, выдавая чувства, которые она испытывает от его рассказа. У него даже не возникает сомнений в их искренности, настолько они живые. И глядя в её глаза, отчего-то осознаёт, что она понимает намного больше, чем он сам…

Он замолкает – он рассказал ей всё. Утаил лишь, как восхищённо смотрел на неё, увидев в первый раз… танцующую в свете костра. Как долго он говорил? Во рту уже пересохло давно, а он всё продолжал рассказывать ей, не прерываясь.

Он отводит взгляд от чарующих глаз и нервно сглатывает. На душе отчего-то становится тоскливо – вновь мысли о сыне.

Внезапно он замечает протянутый ему бокал с прозрачной жидкостью. Ошарашенно смотрит на него, рассеянно переводит взгляд на девушку, держащую его. Откуда? Ведь кроме костра на пустыре в окружении камней не было ничего… Да и она никуда не отходила, всё так же сидела на земле рядом с ним.

Он вновь глядит на бокал, но теперь с недоверием. Это не просто странно…

– Это всего лишь вода, – спокойно произносит девушка, ставя бокал перед ним. Лёгкий взмах изящной руки, и из белого дыма появляется точно такой же. Она улыбается и пьёт из него сама.

Осознание происходящего приходит быстро. И все странности этой ночи перестают быть такими загадочными…

– Ты ведьма, – непослушные губы сами собой выдыхают слова. Нет, он не спрашивает, а утверждает. Пусть даже их мир не лишён магии, встретить столь могущественного человека, который может создать что-то из ничего, – большая редкость… Но даже так понять, кто она, просто.

Он лишь спустя мгновение осознаёт, что в его голосе прозвучало не столько удивление, сколько испуг. И больше в его взгляде нет былого восхищения ей… Неужели снова?!

– Не бойся… – тихо успокаивающе шепчет она. – Я не такая, как она… – Её губы изгибает грустная улыбка, от которой щемит в груди, и он понимает, что ему не врут!

И действительно – всё совсем не так, как было тогда – той роковой для него ночью. Нет тошнотворного приторно-сладкого тумана в голове. Нет жгучего и иссушающего желания. Нет… Его не дурманят… И вода на вкус не похожа на тот яд, что отравил его жизнь на долгих пять лет…

Всё не так.

– Ты же сам тот ещё колдун, – она весело смеётся, в её глазах играют искры от костра. И мимолётное тёмное воспоминание сгорает в них, будто его никогда и не было. – Ты прекрасно знаешь, что я тебе не лгу. И околдовывать не собираюсь!

Улыбка сама собой появляется на его губах. Как же она права! Он всегда знает, когда ему лгут. Обмануть его способен лишь сын…

И он, уже не опасаясь ничего, пьёт воду из волшебного бокала, и снова без опаски смотрит в её глаза. Но волнение за сына всё ещё остаётся…

– Не хочешь потанцевать со мной? – Внезапно она вскакивает на ноги и протягивает ему руку. – Не волнуйся, ты успеешь к нему вернуться вовремя. Я тебе обещаю. – Её улыбка манит за собой, и даже мысли не возникает сомневаться в её словах. – Сегодня такая красивая ночь – пожалуйста, станцуй со мной!

Тонкие пальчики сжимает грубая мужская рука. Музыка – вновь тягучие ритмы, подчиняющие себе. Нет больше мыслей и сомнений, есть только её глаза, сверкающие тьмой. И оторваться от них невозможно, точно так же, как и не танцевать вместе с ней!

Откуда… эти движения? Его тело как будто само знало, как нужно двигаться. Когда ускориться или замедлиться… когда притянуть её к себе, подхватить на руки… Никогда раньше ничего подобного он не танцевал!

Сердце заходится в бешеном ритме музыки, дыхание сбивается. Но танец не остановить. Он словно бушующее пламя, охватывающее всё его естество. И весь мир перестаёт существовать! Здесь и сейчас нет ничего кроме неё! Её сверкающих глаз и тёплых объятий. Запаха костра и едкого дыма, что окружает их, сплетается в едва различимые фигуры…

Он тихо шепчет ей что-то, лишь отдалённо понимая, что именно. На её губах сияет улыбка, на которую он готов смотреть вечно. Когда в танце вести начал он? Но это неважно совсем… Она согласно кивает, нежно шепчет в ответ… Её слова делают его самым счастливым человеком на земле!

Новый безумный оборот, и она выскальзывает из его рук… Он продолжает танцевать один, глядя на неё, как она кружится вокруг него, взмахивает руками. И, следуя её движениям, костёр ярко вспыхивает, выплёскивает в небо сноп раскалённых искр… Пламя меняет свой цвет с рыже-алого на белоснежно-голубой, дым от него становится плотнее, и тени в нём более не просто туманные далёкие фигуры. Теперь в них чётко видны люди. Нет, не просто видны…

Их теперь действительно окружают люди – мужчины и женщины. Так чудно – у большинства одежда как будто из других эпох… Они стоят плотным кольцом, а некоторые даже не обращают внимания, что находятся прямо в центре костра. Но именно там они словно теряются и растворяются – кажется, их там намного больше, чем могло бы показаться вначале.

Он рассеянно оглядывает удивительных, сотканных из плотного бело-голубого дыма людей, пока его взгляд не цепляется за знакомые лица… Он так редко их видел вместе при жизни, ему всегда казалось, что его родители на самом деле не выносят друг друга, – столь подчёркнуто холодно они себя вели. Во всяком случае, в его присутствии. Но сейчас они держались за руки и улыбались ему, а в глазах отца ясно читалась гордость, которой раньше он никогда не замечал в них. Такими он видел их впервые – величественные, но родные…

Нет… в это невозможно поверить! Они давно мертвы…

Так тянет подойти и прикоснуться к ним, чтобы проверить, но так трудно решиться… Он чувствует лёгкое прикосновение к своему плечу и поворачивает голову. Рядом стоит она, столь невероятно прекрасная, что любые мысли пропадают вмиг. Её платье, как и мир, изменило цвет – оно более не чёрное, а небесно-голубое. И на её голове венок из белоснежных цветов, так похожих на звёзды. Тёплая и до боли родная улыбка вселяет уверенность, но совсем для другого… Он знает, что нужно делать…

Она вкладывает свою узкую ладошку в его руку, и он с трепетом сжимает её. Ведёт к своим родителям, впервые без робости смотря на них. Лишь с ожиданием. И они милостиво кивают ему, давая своё позволение, улыбаясь так, как никогда…

А слева от них стоит более чем странная пара… Женщина в чёрном платье, подобному тому, что было на его спутнице, босая, но от того смотрящаяся не менее величественно, чем его мать, одетая в шелка и золото. И мужчина в чудных одеждах, украшенных перьями, и с непонятными рисунками на смуглом лице. Откуда-то он знает, кто перед ним – это её родители…

Мужчина тепло улыбается, и его улыбка так похожа на улыбку дочери. Он незамедлительно даёт своё согласие кивком, стоит лишь им посмотреть в его сторону. Но его жена медлит. Она хмурится и недовольно поджимает губы, с презрением смотря на него… Не одобряет. Но не ей выбирать – и ей приходится их благословить!

В музыке чётко звучат слова, произнесённые каким-то потусторонним голосом. Вопрос. Один на двоих. Он смотрит в её глаза, чувствует тепло её ладошек своими. В единый звук сливается выдохнутое «Да!» двоими… И пламя вновь ярко вспыхивает, озаряя мир волшебным голубым огнём.

Парные плетёные браслеты, словно отражения друг друга, на их руках. Растаявшие в белом дыме люди больше не окружают их. А музыка звучит так громко, побуждая возобновить безумный танец, что противиться ей нет сил!

И он сам увлекает её за собой. Кружит в страстном танце, сжимает в объятиях, словно желая слиться с ней в единое целое… И блеск звёзд меркнет в её глазах… Мягкость волос. Бархат бледной, словно сотканной из лунного света, кожи. Рваный вздох… Нежность рук. Жар распалённого тела, пылающего сильнее опьянённого танцем огня. Ночь длиною в целую жизнь… И две судьбы, отныне сплетенные в одну…

Тихий шепот, утонувший в сладком стоне… Более ценный, чем любые сокровища мира… Ибо она и есть целый мир для него…

– Любимая…

***

Всё тело онемело, а шея болела так, словно он целый день играл с сыном в лошадку, и тот скакал на ней, как заведённый. Но его малыш уже довольно взрослый мальчик для подобных игр, так он сам говорит. Поэтому причина была определённо не в этом…

К тому же, отчего так болит лоб?..

Просыпаться было невообразимо тяжело, да и не хотелось. В сознании ещё витала сладостная нега прошедшей ночи, а с ней так не хотелось расставаться!.. Точно так же, как и с прекрасной незнакомкой, встретившейся ему у того костра…

Мысль о ней словно током прошила его мозг, заставляя мгновенно проснуться. Он резко дёрнулся, отклоняясь назад и, лишь с силой ударившись о подголовник кресла, понял, где находится. Как и почему так болела шея, и саднило лоб…

Он спал в своей машине, купленной в спешке накануне днём, уткнувшись лбом в руль. Солнце только начало всходить, поэтому в едва освещенном салоне было неуютно зябко. Особенно от мыслей, что всё пережитое им ночью было лишь сном, пусть и невероятно приятным.

Он отклонился назад, тяжко вздохнув, и прикрыл глаза левой рукой. Так жаль… А ведь всё было таким реальным, да и он помнил каждую деталь прошедшей ночи до мелочей! Особенно, как он засыпал в объятиях самой восхитительной женщины, которую когда-либо встречал. Казалось, только закрой глаза, и он сможет вновь почувствовать тепло и аромат её притягательного тела…

Нет! Это не может быть просто сном! Он резко открыл глаза, собираясь в раздражении ударить рукой по рулю, когда заметил одну странность. Вокруг левого запястья была татуировка, которой никогда раньше не было. Она была необычной, словно в этом месте смуглая кожа была просто на тон темнее, и повторяла плетение того самого браслета, который повязала ему на руку девушка…

И это был не единственный сюрприз, ожидавший его. Стрелка, которая ещё вечером показывала ноль, теперь говорила о том, что бензобак практически полон! А посмотрев вперёд, в лобовое стекло, он сразу понял, что более не посреди пустыни неизвестно где. Перед ним простиралось вдаль шоссе, а его машина стояла всего лишь на обочине. И довольно близко виднелся небольшой городок.

Как могло такое произойти? Хотя ответ был вполне очевиден – магия! А значит, и ночь могла быть реальностью… Тем более, как может быть по-другому, если в записке, внезапно оказавшейся зажатой в руке, было написано:

«Мы ещё встретимся… Не сомневайся, любимый!»

***

Спустя два месяца

Очередной скучный благотворительный приём. Но он вынужден на нём присутствовать – всё же его компания устраивает это торжество. Нужно показывать всем и каждому, что они добропорядочная организация – всё законно, только бизнес! Вот, даже собирают пожертвования для сироток!

Ему никогда не нравилось лицемерить, но приходилось. Положение того требовало. Даже с сыном дома он не мог до конца сбросить маску – просто не умел показывать свои истинные чувства. Не знал, как проявлять свою любовь к мальчику. Всё же слишком рано стал отцом… Ещё и с нелюбимой женщиной. Да и сказывалось воспитание, вбиваемое в него с малых лет собственным родителем. Но кроме этого была ещё одна проблема – сам малыш иной раз держался с ним отстранённо. Вот и на прошедшем своём дне рождения оставался подчёркнуто холодным, хотя, несомненно, был рад тому, что отец не опоздал… Он знал в чём причина, но, увы, не знал, как это изменить!

Тяжкий вздох. Он с большей радостью бы провёл время с сыном, чем тратить его на светском приёме. Но выбора у него в этот раз не было.

Он скучающе осматривал гостей, попивая дорогой коньяк, изредка вежливо кивал и натянуто улыбался кому-то из своих знакомых, но к происходящему вокруг так и не проявлял интереса. Ровным счётом лишь до того момента, как в зале появилась она…

Она вошла незаметно для всех, кроме него. Его взгляд тут же зацепился за копну невероятно чёрных волос, в которых, казалось, сверкали звёзды, но в этот раз это были лишь украшения. Её изящный стан был облачён в длинное темное платье, подчёркивающее все её прелести, но скрывающее её стройные ножки. Он до сих пор помнил, какие они восхитительные… Как они… Как она прекрасна!

Он замер, не веря своим глазам, с поднесённым к губам бокалом. Она озиралась вокруг, словно кого-то искала, но её взгляд всё время скользил мимо него. Девушка нервно теребила в руках маленькую сумочку и взволнованно кусала губы. Он заворожённо смотрел на неё, боясь даже пошевелиться – вдруг она исчезнет, как сон… Ведь никто, кроме него, её не замечал!

Но внезапно к девушке подошла женщина и строго одёрнула её, начала что-то рассерженно выговаривать ей. Он облегчённо вздохнул – всё же его мечта реальна…

Украдкой наблюдая за спором двух гостий, он к своему удивлению замечал, что несмотря на то, что тот был жарким, на них никто так и не обратил внимания. Но это было так странно, они обе были столь эффектными! Даже старшая, хотя морщины на лице выдавали в ней возраст… И не только это было удивительным!

Он узнал её – это была та самая женщина, которая с такой неохотой благословила их в ту ночь. Только теперь она выглядела иначе, казалась старше, да и одежда её была иной, подобающей приему.

Спор между женщинами всё не унимался. И ему уже начинало казаться, что тот никогда не закончится. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу в ожидании разрешения конфликта. Ну вот, наконец, девушке, верно, надоело выслушивать нравоучения со стороны матери, и она, что-то резко сказав ей, решительно развернулась и ушла в сторону открытых дверей балкона.

Он поспешил воспользоваться моментом и последовал за ней…

Была такая же ясная ночь, как и тогда, и на небе сияла полная луна. Правда, было на порядок холоднее – северный штат всё же…

Пронзительный ветерок трепал чёрные волосы, а девушка словно и не замечала неуютных объятий погоды. Она стояла, вцепившись ручками в перила балкона, а плечи её слегка подрагивали. Бледная кожа будто светилась на фоне тёмного сада. Такая беззащитная и хрупкая, что хотелось укрыть её от всего мира в своих объятиях.

– Леди, вы не боитесь простыть? Всё же ветра в нашем штате довольно холодные, даже весной…

Она испуганно вздрагивает и резко оборачивается. С недоверием смотрит на него, он успевает заметить в её глазах так и не пролившиеся слёзы, прежде чем вновь попасть в их волшебный плен.