Текст книги "Двери дома (СИ)"

Автор книги: Сэриэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Часть 2 ==========

Большой камин в уютной гостиной, перед которым расположились двое. Два нолдо. Два родных брата. Такие похожие и разные одновременно. Какими они были когда-то? Близкие помнят это, а они давно забыли.

Их разделяет лишь резной круглый столик и какая-то гулкая, вязкая тишина.

Весело потрескивает огонь в очаге.

Взгляды братьев пересеклись.

Нет, они не забыли, просто больно вспоминать.

Хотя, ты знаешь, я немного завидую тебе, – продолжил один из них прерванный разговор. Им отчего-то тяжко было говорить вслух, и поэтому мужчины беседовали осанвэ. – В Чертогах Мандоса мы все были равны. Проклятые и отверженные. Теперь мы тоже вроде бы равны, и, кажется, нас даже простили, хотя я до сих пор не уверен в этом. Но только у тебя есть та, в чьих объятиях ты счастлив, как прежде.

Сидящий рядом брат его покачал головой. Верить в такое не хотелось совершенно.

Нет, ты не прав. Есть еще две. Или даже три. Возможно, матушка все-таки примет отца, когда его отпустят из Мандоса.

Это будет в конце времен, а двух других мы до сих пор их не видели, хотя Кано и Морьо тоже вернулись домой. Один чуть раньше, другой вслед за нами.

Мы не знаем причин. Говорят, жена Макалаурэ покинула всех и живет в глуши, закрыв свой разум для любого зова. Она просто могла не знать.

Не спорь, пожалуйста, – нахмурился Турко, перебив его. – А как же Карнистир? Нет, ты все равно не переубедишь меня. Ведь твоя жена прибежала в тот же день, как нас отпустили. Помнишь? Ты стоял и изображал статую, а она повисла у тебя на шее и…

Я помню, – оборвал его Курво.

Ему почему-то ни с кем не хотелось делить этот миг, даже с братом. Миг, когда нежные руки Лаириэль сомкнулись на его шее, когда он вновь вдохнул аромат ее волос. Когда они снова, впервые за долгие века, посмотрели друг другу в глаза. Когда она коснулась своими губами его лица и на душе у него стало так легко и спокойно… Миг, когда понял, что наконец-то он снова дома.

Я помню. Просто не смел и надеяться на то, что меня еще кто-то ждет.

Стройная девичья фигурка привлекла тогда его внимание с первого взгляда. Совсем юная, ослепительно прекрасная дева. Она собирала цветы, сосредоточенно разглядывая каждый из них перед тем, как сорвать, и абсолютно не замечала молодого нолдо, что смотрел на нее, не отрывая глаз. Он возвращался в тот день домой после долгой поездки, совершенно измученный дорогой, но, увидев ее, не мог не остановиться.

Красавица все-таки почувствовала его взгляд и обернулась, чтобы посмотреть на того дерзкого нахала, что так беззастенчиво ее разглядывает, но почему-то не смогла сказать ни слова, а только смотрела на него своими огромными, ясными серыми глазами.

Увидев, что его присутствие обнаружили, мужчина спрыгнул с лошади и, подойдя к девушке, заговорил с ней:

– Айя, красавица. Ты ведь позволишь мне представиться тебе? Меня зовут Куруфинвэ Атаринке. Прости, что отрываю тебя от твоих занятий, но я не смог пройти мимо. Надеюсь, ты не очень сердишься на меня?

Любимый сын принца Феанаро! Девушка оробела, услышав это имя. Сама она была совершенно не знатной нолдиэ, и членов королевской семьи видела лишь иногда по праздникам, да и то издалека. Но глаза ее нового знакомого блестели задорно и весело, он явно с нетерпением ждал ее ответа, и потому, поборов смущение, она все же подняла на него взор и посмотрела уже уверенно. Во взгляде его она не увидела ни капли раскаяния, о котором он говорил, но сердиться на него не могла, да и не за что было, а только улыбнулась, приветливо и все еще немного смущенно, и представилась:

– Лаириэль.

Взгляды братьев снова встречаются. Ни один из них по-прежнему не может нарушить молчания.

Тонкие девичьи пальчики дрожат в его ладони. Атаринке кажется, будто он слышит взволнованное биение её сердца. Он уже поговорил с ее родителями, и теперь оставалось сделать самое важное.

– Посмотри на меня, Лаирэ, – просит он свою спутницу, и она послушно поднимает на него глаза.

– Скажи, любишь ли ты меня? Хоть немного?

Она не выдерживает его пристального взгляда и опускает взор.

– Зачем ты спрашиваешь, мой принц, ты же и так знаешь ответ, – ее тихий нежный голос гасит уже начавшееся было подниматься раздражение, и уже спокойно он отвечает ей:

– Я же просил тебя, Лаирэ, не называть меня так. Только не ты. – Она удивленно смотрит на него. Только сейчас она понимает, что это не обычный их разговор, что он готовится сказать ей что-то очень важное, и приготавливается слушать. – И все же, я бы хотел услышать твой ответ. Скажи мне, чувствуешь ли ты что-нибудь ко мне?

Тихий голос девушки едва слышен, но все равно он жадно ловит каждое ее слово.

– Что я чувствую, мой принц… ой! Куруфинвэ? Разве я могу чувствовать к тебе что-то, кроме любви? – Замолчала на миг, потом воскликнула взволнованно, —, но ведь ты и так это знаешь!

Его шершавые пальцы касаются ее подбородка и осторожно приподнимают его. Теперь она может видеть его глаза. И в них необычную для него нежность и ласку… Необычную для других, но она к ней уже успела привыкнуть. Кто еще, кроме нее, может похвастаться тем, что видел принца таким? От сладкого предчувствия сердце ее вдруг начинает биться быстрее.

– Лаирэ, – снова упрекает он ее, – я ведь просил тебя.

Девушка сглатывает подступившее к горлу волнение и кладет пальцы ему на запястье, отводя загрубевшую от постоянной работы в мастерской ладонь в сторону. Улыбается немного смелее.

– Я исправлюсь, – послушно и весьма охотно обещает она ему.

– Надеюсь на это. Потому что я уже говорил с твоими родителями и они дали свое согласие.

– Согласие на что?

– На наш брак. Я сказал им, что люблю тебя.

Счастье, вспыхнувшее в этот миг в её глазах, способно было затмить собой свет обоих Древ, и Тельпериона, и Лаурелин, в этом Атаринке был совершенно уверен. Но потом, несколько мгновений спустя, в них мелькнула обида.

– Но почему же ты мне ничего не сказал? – в голосе ее он услышал досаду, которую ей не удалось скрыть, несмотря на все старания. – А если бы я отказалась? – Вздохнула слегка. – Ты настоящий сын Феанаро.

Атаринке положил ладонь ей на талию. На дне его глаз промелькнуло на миг что-то доселе ей не знакомое, неведомое. То, что он тщательно скрывал от нее, боясь напугать. Девушке почудилось, что у нее закружилась голова. Наконец он снова заговорил, улыбаясь дерзко и до невозможности самоуверенно:

– И ты об этом прекрасно знала и не возражала никогда. Но скажи, я могу считать твои слова согласием? У меня ведь уже и кольцо для тебя есть.

Дева смотрит в хитрые глаза. Да, он такой, какой есть, и его уже не переделаешь. Да и надо ли?

И она протягивает ему свою руку. Он надевает на ее палец тонкий серебряный ободок.

Лаириэль внимательно разглядывает свое кольцо.

– Оно прекрасно, – выдыхает она восхищенно. – Какая тонкая работа!

Сразу видно, что он всю душу вложил в этот символ их помолвки…

Куруфинвэ перехватывает ее пальцы и целует их, теперь уже совершенно не сдерживаясь и не таясь. И столько страсти вложено в это простое прикосновение, что у нее краснеют даже кончики ушей.

– А твоим воспитанием я еще займусь, – пытается угрожать она ему, а тот в ответ только смеется.

– Очень рассчитываю на это.

Курво осторожно ворошит поленья в очаге.

Сегодня он вернулся из мастерской пораньше. Он вообще в последнее время старается не задерживаться там, он спешит к жене.

Куруфинвэ находит супругу в маленькой гостиной. Здесь уютно, и она очень полюбила эту комнату в последнее время. Он тихонько подходит сзади и пристраивается за плечом, разглядывая ее работу.

– Что это будет?

Его незаметное появление ничуть не пугает ее, кажется, что она каждую минуту ждет его прихода.

– Просто детские вещички, – он не видит ее лица, но по голосу понимает, что она улыбается. Он приглядывается к вышивке повнимательнее.

– Ты думаешь, что это будет мальчик? – спрашивает её муж.

– Я это чувствую, – отвечает Лаириэль.

Атаринке кладет руки на ее живот, и ощущает сильный толчок под ладонью.

– Какой драчливый. Тебе не больно?

Жена смеется и накрывает его руки своими.

– Конечно, нет, и он не так уж часто начинает шалить. Просто он здоровается с тобой, melin.

Куруфинвэ улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать супругу в висок, но она ловко уворачивается от ласки мужа.

– Нет, только не это, – она поднимается с кресла и поворачивается к нему лицом. В ее глазах прыгают смешинки, когда она видит растерянность на его лице. – Я и так не видела тебя пол дня, не надо оскорблять меня поцелуем в макушку.

И тут же получает просимое.

Турко наполняет два кубка и один передает брату.

Он садится на краешек постели супруги, осторожно берет ее ладонь в свою.

– Как ты себя чувствуешь, родная?

Она сжимает его пальцы и смотрит на него полными любви глазами.

– Удивительно. Это такое необычное чувство – держать на руках маленького тебя. Лучше этого только твои объятия.

Он счастливо улыбается и наклоняется к жене для поцелуя. И слышит женский голос:

– Господин, вот он, возьмите его.

Нахмуренные было брови разглаживаются, когда он видит, кого ему принесли. Осторожно подставляет руки и бережно берет ребенка.

Малыш внимательно разглядывает родителя, по крайней мере, так кажется Атаринке. Он прижимает маленький спеленутый комочек к груди и восхищенно шепчет:

– Мой сын…

Молодой отец перебирает темные волосики на голове ребенка, считает пальцы.

– Они все на месте, – смеется жена.

Неожиданно малыш крепко хватает родителя своего за палец. Куруфинвэ довольно улыбается.

– Тьелперинквар. Да, я назову тебя именно так.

И снова поднимает взгляд на жену.

– Спасибо тебе, melda.

Курво осторожно отпивает из кубка.

Душу его переполняет горечь. Как же так? Неужели их любовь уже умерла?

К горлу нолдо подступает тугой комок. Как бы не расплакаться. Только не сейчас, не в этот миг, когда его мир рушится. Это недостойная слабость и он не покажет ее никому. Никто не узнает, как ему сейчас больно.

– Прости, melin, я не могу идти с тобой. – говорит жена. – Нет, не отворачивайся от меня! Я по-прежнему люблю тебя, но то, что вы затеяли… Я понимаю все прекрасно, я сочувствую горю твоего отца и твоему горю. Я скорблю по королю Финвэ. Но ваше предприятие – это настоящее безумие. И я не могу…

Он поднимает глаза на жену. Она что-то хочет сказать ему, но не решается. Боится его гнева?

– Говори, Лаирэ. Ты зря меня опасаешься. Ты же знаешь прекрасно, что я ничего не сделаю тебе. Только не тебе… Даже сейчас, когда ты бросаешь меня… я не могу причинить тебе вреда.

–Нет! – Голос жены полон возмущения и страсти. – Я не бросаю тебя, как ты мог такое подумать?

– А что еще я могу думать, жена? Объясни мне, чтобы я понял тебя, раз я не прав сейчас.

Она опускает голову.

– Обними меня. Как раньше. Прошу тебя, любимый…

Атаринке вздрагивает и осторожно заключает супругу в объятия.

– Ты помнишь ту ночь на берегу моря, совсем недавно? – Она не видит его, но чувствует, как он кивнул. – Мы думали тогда, что скоро все успокоится, мы были счастливы вдвоем и верили в лучшее. – Замолчала на миг. – И мы хотели зачать второго ребенка.

– Я помню это, – голос Куруфинвэ тихий и хриплый.– Мы не стали торопиться тогда, а сейчас не время, но если бы ты пошла со мной, мы бы могли потом… Хотя, если ты уже не любишь меня…

Она поспешно зажимает его рот рукой.

– Я люблю тебя, melin, люблю как и прежде. Но подумай сам, в какой мир мы приведем наше дитя?

– Это ведь не навсегда.

– Моргот вала, его не просто будет победить, а вы не отступитесь. И ты тоже, даже ради меня. Нет, я не упрекаю. Просто я сердцем чувствую, что теряю тебя, теряю надолго. Возможно, навсегда.

Атаринке осторожно поднимает ее подбородок и внимательно смотрит в глаза жены.

– Так не теряй. Почему ты не идешь, что тебя держит здесь?

– Страх.

– Перед Мелькором?

– Нет. Перед судьбой. Я предчувствую…эта ужасная Клятва, что вы дали ради великой цели… ты ведь не сможешь делить себя надвое, и она поглотит все твои мысли и чувства, она уже безраздельно владеет твоим разумом. А я… мне уже не будет места в твоей жизни. Там я тебя потеряю.

Его глаза блестят от еле сдерживаемых слез.

– Возможно, ты права. Но я не мог оставить отца. И теперь расстаюсь с тобой. Скажи мне, Лаириэль, от чего проще отказаться – от сердца или от души? Помоги мне сделать выбор.

Она чувствует его дыхание на своих волосах и еще сильнее прижимается к мужу. Выносить его боль все труднее и труднее.

– Не надо делать выбор, melin, не надо. Иди с отцом и исполни что должен. Пусть наш сын напоминает тебе обо мне и бережет тебя. Ты же такой горячий, за тобой нужен присмотр. А потом вспомни о своей жене и возвращайся к ней. Я буду любить тебя и ждать, обещаю. Что бы ни случилось. Даже если однажды ты уйдешь в Мандос, знай – у тебя есть дом, куда ты можешь вернуться, где я жду тебя…

На его губах горечь… Если бы она могла забрать ее себе…

Курво подносит руки к огню. Если бы пламя этого очага могло согреть и душу его тоже.

От гнева и отчаяния он ничего не видит перед собой. Как они дошли до такого? В какой момент все пошло наперекосяк? Дети не должны отрекаться от родителей, а родители от детей. Что же они двое творят сейчас? Если бы здесь была Лаирэ…

– Нет, отец, ты не понимаешь меня, – объясняет сын. – Я не отказываюсь от тебя, я только не хочу участвовать в твоих делах. Пусть на гербе Дома Феанаро останется хоть одно светлое пятно. Я не могу идти с тобой, потому что боюсь. Боюсь, что не смогу остаться в стороне, ведь ты мой отец и я люблю тебя. Если я сделаю шаг за ворота, то не смогу уже оставить тебя, и мне страшно подумать, куда ты уведешь меня тогда. Именно поэтому я остаюсь сейчас здесь.

Тьелпэ оборачивается и смотрит на отца. На лице родителя боль и гнев.

– Нет, атар, ты не хочешь меня понять, ты не веришь мне, – сын горько вздыхает. – Эта проклятая Клятва! Как она изменила тебя! Но я все еще твой сын, хоть ты и не веришь больше в это.

Он отворачивается, чтобы не видеть отцовского лица.

– Иди, отец. Я не пойду с тобой. Сейчас я говорю с пустотой, но я надеюсь, что однажды ты все же поймешь меня и простишь…

Сын закрывает лицо руками.

«Прости меня, аммэ, я не смог уберечь отца.»

Перед глазами молодого Мастера встает картина из прошлого… Он вместе с Атаринке в мастерской, внимательно наблюдает за руками родителя и пытается запомнить его движения.

«Иди, отец. А я попытаюсь сберечь это твое наследие… Это, а не то, другое.»

Турко откупоривает еще одну бутылку вина.

Лаириэль тихо подходит сзади и обнимает мужа за шею. Он целует ее руки и оборачивается.

– Что-то случилось, melda? На тебе лица нет.

Две пары глаз, мужа и его брата, внимательно смотрят на нее.

– Майтимо передал мне, что там, под дверями дома, сидит Тьелпэ. Он пришел к тебе. – Куруфинвэ вскакивает, в волнении сжимая руки в кулаки. – Поговори с ним, пожалуйста, melin, ради меня.

Она прижимается к груди мужа. От охватившего его напряжения он даже не дышит.

– Я ведь знаю, что ты любишь его по-прежнему и в душе давно простил. Прошу, поговори с ним. Он ведь сам делает тебе навстречу первый шаг.

Она поднимает глаза на мужа. Ласково проводит рукой по его щеке, и от этого простого движения ему становится легче.

– Пусть он идет сюда. Даю тебе слово выслушать его.

_______________

Айя – привет

Аммэ – мама

Атар – отец

Melda – любимая

Melin – любимый