Текст книги "Узлы (СИ)"

Автор книги: Сердце Геры

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

***

Утром я проснулась от плача дочери. Поменяв ей подгузник и покормив, забрала ее с собой в гостиную, ибо находиться в спальне было невозможно. Храп Олега был слишком громким, а перегар слишком сильным.

Через пару часов я подняла свой зад с дивана, взяла Лив к себе на руки и удалилась на кухню. Там усадила дочь в ее любимое детское кресло, а сама принялась за приготовление завтрака. Естественно, все это не обошлось без моих размышлений о вчерашнем поступке Олега.

Меня это разочаровало. Помню, что он мне говорил еще до нашей свадьбы то, что никогда не придет домой пьяным, что бы у него не произошло. Он лучше выпьет немного дома, но не сделает так, как сделал вчера. А еще его рука… эти разбитые костяшки. Неужели он с кем-то по пьяне подрался? Мне не хотелось об этом думать, хотелось лишь зарыться в одеяле и спрятаться от всего этого, как я делала в детстве. Я не хотела разочаровываться в еще одном мужчине.

Размышляя, я даже не заметила, как в кухню прошел Олег. Его рука оказалась на моем плече, и лишь тогда я поняла, что уже не одна тут.

– Даш, прости меня. – он сел на стул, стоявший рядом со мной, державшись за голову.

– Ты обещал. Обещал, что никогда такого не будет. – Мне хотелось плакать. Очень сильно хотелось. Это впервые, когда мне хотелось плакать из-за Олега. Я начала прерывисто дышать.

– Я знаю. Я виноват, но я просто не смог сдержаться. Оно само по себе получилось. – Терновой взял меня за руку, посмотрев мне прямо в глаза. Я увидела в его прежде глубоких глазах какую-то пустоту и грусть. Он явно переживал о чем-то, во что не посвятил меня.

– Оно само собой получилось? Ты сам себя сейчас слышишь?! Ты говоришь как самый настоящий алкоголик. – встала со стула, начала размахивать руками по сторонам. – А завтра ты вообще домой не придешь? Или, может, придешь с какой-нибудь шалавой? Я не ожидала от тебя такого! – нервы сдали, я не смогла больше держать все внутри. Мне не хотелось, чтобы история с Антоном снова повторилась, но теперь уже с Олегом.

– Не нагнетай, это единичный случай. Клянусь, больше такое не повторится. – парень тоже поднялся со стула, положив свои руки мне на талию. Я была слишком зла, поэтому убрала его руки от себя.

– Я уже слышала такое. И не раз. Знаешь, я больше не верю таким вот высказываниям… – взяла Оливию на руки. – Завтрак на сковороде, таблетка от головы на столе, вода тоже. – ушла вместе с малышкой в спальню.

Оливия во всю зевала, видимо, не выспалась из-за храпа Олега. Я уложила ее в кроватку, начав придумывать сказку. Буквально через пять минут она уже спала.

Я же сняла чистые вещи с сушилки и принялась за их глажку. Говорят, что домашняя работа отвлекает от проблем.

Взяв футболку Олега, разложила ее на гладильной доске. Начала разглаживать все складки. Мысли снова мешали. Теперь мне казалось, что я была слишком груба с Олегом, хоть и не прямо, но сравнивая его с Антоном. Он же совсем не такой. Хотя женское начало внутри меня говорило, что все мужики одинаковые, но я все равно пыталась придерживаться своего мнения.

Олег прошел в спальню, выключив утюг из розетки.

– Что ты творишь? – злобно посмотрела на него.

– Пытаюсь с тобой нормально поговорить. – он аккуратно взял меня за руку, и мы вышли в гостиную, дабы не разбудить Оливию. Я встала напротив него, сделав позу обиженной девушки.

– Слушаю тебя.

– Родная моя, ты же знаешь, что я вообще не пью. Просто вчера сорвался. – он выглядел таким грустным и виноватым, что мне даже стало его жалко. Я видела, как он хотел коснуться моей руки снова, но не стал, зная, что я не приму его ласку сейчас.

– Что такое могло произойти, что ты сорвался? – дала ему шанс все мне рассказать и оправдать себя. Олег посмотрел на меня таким странным взглядом. Было такое ощущение, что он боится меня потерять. Боится, что меня может не стать.

– Ты уверена, что хочешь это услышать? – его взгляд стал серьезным.

– Да. – кивнула головой.

– Знаешь, я все вчера весь день гадал, почему же ты упала в обморок посреди белого дня, а потом еще и забыла некоторые события, произошедшие с тобой в тот день. Это не давало мне покоя. А тут мне попался на глаза комок бумаги. Ради интереса я его развернул, а там было нечто, что меня очень сильно разозлило. – я не понимала, о чем он.

– О чем ты? – увидела, как вены на его руках взбухли.

– Ты правда не понимаешь, о чем я? Или ты просто притворяешься? – это было похоже на наезд на меня.

– Я реально ничего не понимаю. – Мне стало неловко.

– Значит, ты забыла не только те события, но и то, что тебе пришли из медицинского центра твои результаты анализов, которые ты, судя по всему, читала, пока меня не было в спальне, а потом скомкала лист и бросила под кровать, когда услышала, что я иду. А обморок спровоцировал потерю памяти, и ты забыла про этот лист. Долго ты бы еще от меня скрывала свой диагноз? – теперь до меня дошло, о чем он. И мне стало страшно и очень стыдно. Не так я хотела, чтобы он узнал об этом. Точно не так.

Комментарий к 30 глава

Очень жду ваши отзывы🙏

========== 31 глава ==========

31 глава.

Pov Даша.

Я замолчала, не зная, что говорить дальше. Как себя вести. Мне еще никогда не приходилось говорить своему любимому человеку слова, которые принесут ему столько боли. Да я даже ни разу не бросала парней. О чем может идти речь? А тут надо сказать, что я смертельно больна и жить мне осталось от силы год, а, может, и того меньше.

Олег требовательно смотрел на меня. Хотя его глаза выдавали все. Он уже знал все в малейших подробностях, но ему хотелось услышать это и от меня.

Я дала волю своим эмоциям. Я больше не могу скрывать все это внутри, мне нужно выплеснуть все, что там накопилось. Уткнувшись носом в грудь Олега, я громко и очень сильно заплакала. Слезы лились так сильно, что я начинала ими захлебываться. Терновой не стал ничего говорить, а лишь крепко меня обнял. Да, мы понимали друг друга и без слов. Это именно то, что мне сейчас нужно.

Немного успокоившись, я села на диван. Муж сел рядом. Он держал меня за руку, и мне становилось тепло и не так грустно.

– Прости меня, – шмыгая носом, смотрела на него, – я не должна была молчать все это время. Мне нужно было рассказать тебе сразу же. Просто. эта правда.она такая плохая. Вот я и пыталась ее от тебя скрыть, но не вышло. – слезы снова подступили, но я сдержала их. Я должна быть сильной, иначе и Олег расклеится. А этого не должно произойти. Он должен воспитать нашу дочь. Должен сделать ее самой счастливой.

– Знаешь, как мне было бы больно, если бы я узнал об этом лишь после. – он не договорил, но нам обоим было понятно, что в конце его фразы должно стоять слово «смерть».

– Лишь после моей смерти. – я крепко сжала его руку в своей ладони. Так сильно, что парень вздрогнул.

– Не надо, я не хочу слышать это слово. Это очень больно. Так не должно быть. – Олег смотрел на меня своими красивыми глазами. Они так блестели. Наверное, от накатившихся на них слез.

– Это неизбежно. К сожалению… это произойдет, но теперь ты будешь готов.

– Как можно быть готовым к такому? – теперь он крепко сжал мою руку. Так крепко, что она покраснела и начала жечь. – Как? Это же не рождение ребенка или свадьба. Это… черт! – он пнул ногой маленький столик, стоявший около дивана. Столик перевернулся и издал громкий звук.

– Не надо, Олег. Не надо. – положила свою голову ему на плечо. – Я знаю, каково тебе сейчас. Именно поэтому я и не хотела тебе обо всем этом говорить. Это слишком больно. О таком нельзя говорить.

– А, может, это неправда? – отрицание. Это было отрицание. Одна из стадий чего-то там. Нам как-то на психологии рассказывали. Со мной было тоже самое, что и с ним.

– Ты думаешь, что я не думала об этом? Я проверялась во многих центрах. И везде одно и то же. Это правда. Увы, горькая, но правда. – слезы сами по себе покатились по моим щекам, оставляя мокрые пятна на футболке мужа.

– И как теперь жить? – что-то мокрое упало мне на колено. Это была слеза. Слеза Олега. Я сделала вид, что не заметила ее. Он же должен быть сильным. Я должна заставить его быть таким. Ради нашей дочери.

– Как прежде. А когда все это произойдет, обещай мне, что ты будешь сильным и ничего не сделаешь с собой. Я буду счастлива лишь в том случае, если ты будешь сильным и продолжишь жить дальше. Ради Оливии. Ты должен ее воспитать. Ты должен дать ей все. Она должна быть самой счастливой. Слышишь? – у меня началась истерика. Мои слезы было не остановить.

– Обещаю. Я тебе обещаю. – он встал с дивана, вернувшись со стаканом воды. Протянул его мне. – Выпей. И, пожалуйста, не плачь больше. А то я тоже сейчас заплачу. – его голос стал таким тихим, а речь прерывистой. Казалось, будто бы вот-вот и у него сейчас тоже начнется истерика, но Терновой держался.

– Спасибо. – залпом выпила содержимое стакана. Олег взял салфетки и начал вытирать мое лицо от слез.

– Так гораздо лучше. – муж попытался улыбнуться так искренне, как было возможно, но все равно вышло глупо.

– Можно тебя еще кое о чем попросить? -сделала максимально серьезное лицо.

– Да, конечно. – он внимательно посмотрел на меня.

– Давай договоримся о том, что все будет, как было раньше. Как было до того, когда ты узнал о моей болезни. Я не хочу, чтобы ты возился со мной, как с маленькой. Не хочу быть обузой, иначе я просто уйду. Я сейчас серьезно. Если я хотя бы на секунду почувствую чрезмерную заботу с твоей стороны, то я соберу вещи и уйду из дома. Это не шутка. Это очень важно для меня.

И второе, не менее важное. Пообещай, что мы больше никогда не вернемся к этому разговору. Мы больше не будем говорить о моем диагнозе, о смерти и о прочем.

Я хочу прожить последний год своей жизни счастливо. Я не хочу думать каждый день о том, что этот день может стать последним. Я просто хочу быть счастливой. Я хочу умереть счастливой.

Договорились? – улыбнулась ему.

Олег сделал глубокий вдох, а потом выдох. Видимо, пытался себя так успокоить.

– Договорились. Все будет так, как ты меня попросила. – он сглотнул, потом встал и ушел. Вернулся со стаканом воды, залпом выпив содержимое.

Я встала рядом с ним, обвив его грудь своими руками. Посмотрела на одну из рук, где были разбиты костяшки.

– Как умудрился? – не успела договорить: «разбить костяшки», как Олег мгновенно дал ответ на мой вопрос.

– Об стену. Вчера. Со злости.

– Сильно однако. – удалилась на кухню, достала из шкафчика аптечку и вернулась к Олегу. – Садись. – указала рукой на диван.

– Зачем? Оно уже почти зажило. – мужчины ненавидят, когда девушки делают так. Они чувствуют себя слабаками.

– Алешка, ты чего? Если ты считаешь, что запекшаяся кровь – это зажило, то я тебе сожалею. – повинуясь, Терновой сел рядом со мной и протянул мне руку. Я обмакнула вату в дезинфицирующем средстве и стала проводить ей по ранкам на руке Олега, дуя на каждую из них, чтобы было не так больно. Потом помазала специальной мазью для заживления ран и нанесла повязку из бинта.

– Спасибо, но и так было все хорошо. – он до сих пор противился моей заботе.

– Нет, так гораздо лучше. – мы улыбнулись друг другу.

***

Пару дней спустя.

После нашего душераздирающего разговора о моей скоропостижной смерти мы с Олегом до сих пор не могли прийти в себя. До сих пор чувствовалась какая-то неискренность в каждом действии и слове, но это было неизбежно. Чего я еще ожидала?

Сегодня утром мне было необычайно плохо. Как никогда раньше. Голова гудела так сильно, что в ушах был слышен какой-то странный свист. А каждая попытка встать с постели приводила к тому, что в глазах все плыло.

Олег мирно готовил завтрак на кухне, я же снова попыталась встать с кровати. Попытка не увенчалась успехом, а лишь наоборот – провалом.

В глазах все настолько сильно смазалось, что я потеряла равновесие и куда-то упала.

Комментарий к 31 глава

Очень сильно хочу увидеть ваше мнение. Оно очень важно. ❤

========== 32 глава ==========

32 глава.

Pov Олег.

Сегодня утром мне было так тяжело, так же сильно, как и вчера. Честно говоря, совсем не хотелось ничего делать. Но я должен. Я обещал. Обещал сделать все, чтобы последний год жизни девушки всей моей жизни прошел счастливо.

По телу прошлась дрожь. За последние два дня я уже привык к этому состоянию. Состояние страха. Это такое странное ощущение. Вроде, живешь себе. Видишь улыбку своего любимого человека, но боишься. Боишься, что уже через час его может не стать.

А вдруг я не успею с ней попрощаться? Вдруг не успею сказать, как сильно люблю. Как не хочу жить без нее. Просто не успею посмотреть в ее глаза в последний раз.

Яичная скорлупа, находившаяся в моей руке, рассыпалась на сотни мелких скорлупок. Но мне не было больно. Я не почувствовал абсолютно ничего. Опустошение – вот что внутри меня после нашего с Дашей разговора.

Разложив приготовленную яичницу по тарелкам, я сварил кофе. Ее любимое бразильское кофе. Она так любит это кофе.

Помню, как во время беременности запрещал ей пить кофе, и она так сильно обижалась, что мне приходилось ей уступать – раз в две недели я позволял ей выпить одну чашку кофе. Она тогда так радовалась, как ребенок.

Не могу поверить, что моя идеальная семейная жизнь больше не будет такой. Никогда.

Я ударил по столу кулаком так сильно, что, кажется, вновь разбил свои костяшки. Но я не чувствовал физической боли, лишь душевная.

Облокотившись на стену, я скатился по ней, впав в раздумья.

Мысли меня разъедали изнутри. Часть меня хотела все это забыть, как страшный сон. Хотела пойти в бар, напиться и снять себе какую-нибудь шалаву, а другая – успокаивала этот порыв, понимая, что я должен оставаться сильным.

Громкий грохот раздался из спальни. Было такое ощущение, что что-то рухнуло.

Я ринулся туда.

Оливия громко плакала, а Даша лежала на полу неподвижно.

Дав соску дочери, я подошел к жене. Положил пальцы на шею, пытаясь прощупать пульс. Как я был счастлив, когда почувствовал слабый, но пульс.

Я не знал, что мне делать, поэтому вызвал скорую. Они точно должны ей помочь. Они должны.

Пока скорая ехала, я позвонил своему брату и попросил его посидеть с моей дочерью. Я должен был поехать вместе с Дашей, иначе я просто сойду с ума, если я уже не сошел.

***

Через пятнадцать минут мы были уже в больнице.

Дашу увезли, а я сидел на скамье, нервно постукивая пальцами по своей ноге.

С каждой секундой ожидания мне становилось все труднее дышать, голова как будто бы стала тяжелее и было такое ощущение, что она сейчас упадет с моих плеч прямо на пол.

– – Мужчина, вам плохо? – женский голос раздался в дали, когда в моих глазах все начало куда-то плыть.

Я сделал глубокий вдох, потом медленный выдох. Стало легче.

Какая-то медсестра стояла возле меня с обеспокоенным лицом и стаканом воды в руке. – Вы меня слышите? – она не унималась, пытаясь до меня достучаться.

– Все хорошо. – я сдавленно ей улыбнулся. Рыжеволосая протянула мне стакан с водой и ушла.

Я сделал пару глотков, чтобы промочить пересохшее горло.

Столь долгое ожидание меня пугало. Я понимал, что надо готовиться, возможно, к самому худшему развитию событий.

Мужчина в белом халате появился возле меня. Его лицо было слишком серьезным, что еще больше меня пугало.

– Вы муж Дарьи Терновой? – он поправил свои очки, рассматривая меня.

– Да, – я встал со стула, чтобы мне было удобнее разговаривать. – Что с моей женой? Вы привели ее в чувства?

– Лучше сядьте обратно, нас ожидает не очень приятный разговор. – доктор сел на стул, я тоже.

Сердце очень сильно колотилось. Мне даже на секунду показалось, что оно сейчас вырвется из моей грудной клетки, оставив там кровавый след.

– Не томите, прошу вас. – ожидание меня убивало. Я уже не понимал, как мне на все это реагировать. Я просто хотел умереть. Это было бы лучшим вариантом в данной ситуации.

– Ваша жена больна. Смертельно больна. И сегодня она чуть не умерла. На одну секунду ее сердце остановилось, но нас удалось его снова завести. Мы перевели ее в реанимацию. – холод прошелся по всему телу и оно онемело. Я не мог пошевелиться. Мир за одну секунду рухнул.

– Как в реанимацию? – сквозь боль произнес единственную фразу.

– К сожалению, нам удалось лишь запустить сердце. Увы, жизнедеятельность организма вашей жены приостановилась. Точнее она впала в кому. Так ей будет легче. – – Мужчина говорил это так спокойно, что мне захотелось его убить.

– И когда она выйдет из комы? – я пытался не терять надежду, ведь я так и не смог с ней нормально попрощаться.

– Мне очень тяжело это вам говорить, но вы должны знать всю правду. Увы, но она больше не очнется.

Ее головной мозг разрушается с каждым днем со стремительной скоростью, и если несколько дней назад разрушены были всего 20 процентов клеток, то уже сегодня все 50.

Органы начинают постепенно отказывать. К сожалению, она будет находиться в коме до самой смерти.

Или же вы можете написать бумагу о том, что хотите отключить ее ото всех аппаратов и тогда ее смерть произойдет гораздо раньше. – Эти слова окончательно убили во мне все, что еще могло жить.

Осталась только ярость. Я возненавидел за одну секунду весь мир. А это слова об отключении Даши ото всех аппаратов, чтобы она им тут не мешала, вызвали во мне еще большую ярость.

Я резко встал со стула и схватил доктора за его рубашку в области груди, прижав его к стене. Люди вокруг испуганно смотрели на происходящее.

– Значит вы хотите поскорее от нее избавиться?! – я прижимал тело мужчины к стене с каждой секундой все сильнее. Он покраснел.

– Вы неправильно меня поняли. Я просто хотел предложить вам такой вариант, чтобы вы насильно мучались. Отпустите меня, иначе я вызову охрану. – он испуганно на меня смотрел и мне стало его жалко. Я отпустил его, сев обратно.

– Почему это так резко произошло? Обещали еще год… – я не понимал, почему так рано. У нас должен был быть еще год.

– Она перестала бороться. Ее организм перестал бороться.

– Сколько ей осталось? – я не скрывал своих слез, которые уже вовсю лились из моих глаз прямо на пол.

– Максимум 2 недели. Вы можете с ней поговорить. Это ей нужно. Она вам слышит. – мужчина с опаской взял мою руку, чтобы отвести меня к палате, где лежала Даша.

Я еле шел, в глазах все расплывалось. Когда мы прошли в палату, доктор оставил меня наедине с ней. Я начал с ней говорить..

Комментарий к 32 глава

Жду ваши отзывы ❤👇

========== 33 глава ==========

33 глава.

Pov Олег.

Я начал говорить. Громко и медленно. Сквозь слезы. Никогда раньше не знал, что слезы соленые. Видимо, до этого мне не приходилось плакать так сильно как сейчас. Сидеть я не мог, да и стоять тоже, поэтому мельтешил по палате, нервно дергая руками.

– Знаешь, – было ощущение, что говорю сам с собой, – я сейчас очень зол. Зол на тебя.

Я не сказал тебе этого тогда, когда мы с тобой говорили о твоей болезни, но сейчас я больше не могу терпеть.

Почему ты скрывала столько времени все это от меня? Почему? Я не могу понять. Как будто бы ты мне не доверяла…

Я бы сразу же сказал тебе, потому что слишком сильно люблю. Я слишком сильно тебя люблю. Черт возьми! – скатился по стене, уткнувшись головой в колени. Слезы было не остановить.

Это слишком больно. Теперь я понимаю, что падать и разбивать колени об асфальт – не больно. Не больно даже получить пулю в плечо. Не больно и получить по лицу. Ничто не сравнимо с этой болью – с болью потерять близкого человека. Человека, который является всей твоей жизнью. Это не просто больно, это невыносимо больно.

Как будто бы у тебя вживую вырезают каждый орган, протыкают насквозь твои ткани в организме. Засовывают под ногти иглы. Хотя и это не так больно, как мне больно сейчас.

Я сгораю заживо. Успокаиваюсь и делаю это снова. И так каждую секунду. Сгораю заживо, чувствуя как каждый миллиметр моей кожи обдает огнем, как он горит, а потом ужасно щиплет от попадания теплого воздуха. Возможно, это описывает мою боль…

– Прошу тебя, родная, не уходи. Ты должна жить. Ты должна… – я не мог успокоиться. Мне хотелось все крушить, ломать, сжигать.

Хотелось избить всех, кто попадется мне на глаза.

– Я ненавижу тебя за то, что ты молчала так долго. Ты даже не дала мне попрощаться с тобой по-человечески. Я так и не смог этого сделать.

Почему ты сдалась?! Почему?! – я уже не говорил, я кричал, пытаясь понять, почему все так произошло. Но это было бессмысленно.

В палате стояла мертвая тишина, и лишь звук аппарата, отвечающего за пульс Даши, ее нарушал.

Так не должно быть. Не должно. Это просто сон. Просто ужасный сон.

Да кого я обманываю. Это правда. Самая горькая правда, которую мне приходилось когда-либо слышать.

Я начал бить кулаками об стену. Со всей силы, что была сейчас у меня.

– Лучше бы ты ушла от меня к другому. Изменила бы. Что угодно, но не это. – я больше не смог находиться в палате.

Стены давили на меня слишком сильно, а воздух начинал заканчиваться.

Через две минуты я был на улице, а еще через двадцать стоял возле двери в свою квартиру.

***

Дима с его дочкой и женой находились в моей квартире. Они сидели с Оливией.

Я прошел в спальню. Мои красные от слез глаза выдавали меня. Выдавали мои эмоции.

– Как она? – Мали принесла мне чашку горячего чая.

– А что ты хочешь услышать? Что она пляшет там от счастья? – я дерзил, пытаясь заглушить свою боль, причиняя ее другим.

– Нет, я хочу знать правду. И не надо пытаться сделать мне больно, от этого тебе не станет легче. – Она села рядом, положив свою руку мне на плечо. Брат сел с другой стороны. Их взгляды прожигали меня, от чего становилось лишь хуже.

– Вы когда-нибудь сгорали заживо много тысяч раз подряд? Вам когда-нибудь было так больно, как мне сейчас? Я больше не выдержу. – чашка с горячим чаем, находившаяся в моих руках, упала мне прямо на колени, ибо силы куда-то ушли.

Малика хотела было побежать за салфетками, но я ее остановил. – Мне не больно. Я не чувствую этого.

– Но там же кипяток.

– Знаешь, это совсем не больно ро сравнению с тем, что я чувствую внутри. – я замолчал. Сердце бешено колотилось. Голова гудела. Кожа на лице начинала будто бы стягиваться, видимо, от высохших слез. Глаза болели.

– Ты расскажешь, что произошло. – Дима посмотрел на меня такими странными глазами. Никогда раньше не видел такого взгляда. Он был обеспокоен за мое состояние.

– Она больше не очнется. Она в коме. Я больше никогда не увижу ее безумно красивых голубых глаз. Она больше никогда не коснется меня. Не заговорит со мной. Даже просто не посмотрит на меня. Ее больше никогда не будет со мной рядом. – я вновь заплакал, не считая это своей слабостью. Я выплескивал все, что накопилось.

Брат крепко обнял меня, прижав к своей груди.

Это было мило, но даже это не смогло унять всю мою боль.

Возможно, со стороны могло показаться, что я реву как девчонка, у которой отобрали куклу. Пусть так, но иначе я не знаю, как мне себя вести. Как вообще люди ведут себя в таких ситуациях? Как они это выдерживают?

Раньше никогда не понимал, почему люди плачут, когда кого-то теряют, но теперь. теперь я точно это понимаю.

Малика куда-то удалилась, а потом вернулась с конвертом в руке.

– Олег, это тебе. – Она протянула мне его. Я сначала не понял, зачем мне это.

– Зачем? – шмыгая носом, выдавливал из себя слова.

– Это Даша написала еще давно и попросила меня передать тебе его тогда, когда все будет слишком плохо. Думаю, лучше сделать это сейчас. Она очень хотела, чтобы ты это прочел. – девушка смотрела на меня такими грустными глазами, а я лишь еще больше разозлился.

Даша рассказала о своей болезни первым не мне, не своим родителям, а жене моего брата, которая по сути для нее почти чужой человек, хотя они и успели сдружиться за это время.

Взяв конверт в свои дрожащие руки, я удалился в одну из спален для гостей. Судорожно разорвал его, достав белый лист. Развернул, и от листа сразу же повеяло ароматом духов Даши, что заставило меня вспомнить ее запах и снова пережить всю эту боль с новой силой.

Лист был таким большим и полностью исписанным на одной из сторон маленьким и аккуратным почерком моей жены.

Начал читать содержимое, пытаясь не заплакать вновь.

《Здравствуй, мой дорогой и любимый Олег.

Если ты это читаешь, то все слишком плохо. Либо меня уже нет с тобой рядом, либо скоро не будет…》 – Мне захотелось разорвать лист, но, собравшись с силами, я продолжил прочтение.

Комментарий к 33 глава

Очень жду ваших отзывов 🙏💙

========== 34 глава ==========

34 глава.

Pov Олег.

Я снова попытался прочесть письмо:

《Да, скоро не будет или уже не стало. Я знаю, это сложно. Очень сложно, но ты должен быть сильным и должен прочесть это до конца.

Возможно, ты уже знаешь о моем страшном диагнозе, ежели нет, то давай не об этом. Просто знай: эта болезнь разрушила меня и мою способность думать.

Я не знаю, когда именно тебя застанет это письмо, но хочу, чтобы ты знал, что писала я его на следующий день после нашей с тобой свадьбы.

Так вот, хочу тебе сказать очень многое. Пора бы уже начинать.

Олег, ты самый прекрасный мужчина, которого мне приходилось когда-либо встречать. Ты сделал мою жизнь яркой, избавив мои будни от серой краски и отрицательных эмоций, за что я тебе благодарна.

После нашей встречи я поняла, что хочу жить. Хочу жить долго и счастливо, долго и счастливо с тобой.

Увы, долго не вышло, зато получилось точно счастливо.

Я ни о чем не жалею. Все, что с нами произошло – дар свыше. Я никогда и не мечтала о таком прекрасном муже, рядом с которым мне ничего не страшно. И о нашем ребенке, пока что не родившимся, но нашем маленьком ребенке.

Эта девочка точно будет самой счастливой, ведь у нее будешь ты. И ты должен жить ради нее. Слышишь меня? Именно ради нее…》– тут я снова прослезился. Слезы скапывали на лист, и чернила растекались.

Это было так странно. Я будто бы читал письмо голосом Даши. В голове звучал именно он.

Вытер слезы, продолжив чтение:

《… Я знаю, это будет сложно. Точнее даже невозможно, но ты должен собраться с силами.

Поначалу тебе будет казаться, что ты сгораешь снова и снова, вспоминая меня. Это нормально.

Ты будешь плакать. Я знаю, что будешь. Прошу, не считай это своей слабостью. Это нормально. Это эмоции. Им место быть в такой ситуации.

Ты захочешь напиться, разрушить что-нибудь. Это тоже нормально, но все должно быть в меру. Знай, что алкоголь – не выход. Горячительные жидкости еще никогда и никого не избавляли от проблем. Да, они давали легкую потерю памяти и мимолетное облегчение, но это временный эффект. Протрезвев, ты снова все это ощутишь и снова захочешь выпить. И так может длиться месяцами. Прошу тебя, не делай так. Мне важно твое здоровье. Не трави себя.

Наверное, ты злишься на меня, что не смогла тебе сказать все это в глаза, а отделалась какой-то записулькой. Злись. Это тоже нормально. Выплесни все эмоции, уверена, станет немного легче.

Знаешь, мне не страшно умирать. Это ведь не больно. Наверное. Но я точно знаю, что если и есть жизнь после смерти, то я точно попаду в рай.

И я очень хочу, чтобы ты знал, что я буду наблюдать за вами с дочерью сверху. Буду переживать каждое ваше событие вместе с вами. Я буду рядом, просто не вживую, а духовно.

И если тебе захочется приложиться к бутылке или же забить на жизнь, то знай, что я слежу за тобой сверху. Я все вижу. И мне будет очень больно видеть тебя слабым, ведь именно ты всегда говорил мне, что нужно быть сильной, несмотря ни на что.

Еще очень хочу, чтобы ты был счастлив после моей смерти. Не надо всю жизнь думать обо мне. Ты еще очень молод. Уверена, ты сможешь найти себе девушку, которая вновь сможет подарить тебе любовь и заботу. Я не против, ведь я хочу видеть тебя счастливым.

Можно еще очень много писать и размышлять, но это слишком сложно. Каждая строчка этого письма написана со слезами на глазах, и я больше не хочу плакать. Прости.

Прости, если не оправдала твоих ожиданий или же сделала тебе как-то больно. Я не со зла. Я лишь просто люблю тебя. Люблю тебя больше, чем ты можешь представить. И буду любить тебя вечно.

И когда-нибудь, лет через 80-90, мы снова с тобой встретимся и крепко обнимемся. И я снова скажу тебе, как сильно тебя люблю.

Навеки твоя Даша》.

Письмо закончилось, а эмоции лишь разыгрались.

На секунду мне показалось, что мое сердце остановилось. Это было невыносимо. Невыносимо читать это письмо. Каждое слово делало на моем сердце порезы, такие глубокие и такие большие. Хотелось умереть.

Я сложил лист, положив его обратно в конверт. Конверт убрал в шкаф, где лежало наше с Дашей свидетельство о бракосочетании.

Я взял его в руки, и в голове сразу же появились картинки со дня нашей свадьбы. Мы были так счастливы, а теперь всего этого нет.

Положил свидетельство обратно. Подошел к шкафу, достав оттуда рюкзак. Быстренько забросил в него пару-тройку вещей и вышел из спальни.

Брат с женой все так же сидели в гостиной.

– Куда ты собрался? – Дима посмотрел на меня.

– В больницу. Я хочу быть с ней до последней секунды ее жизни. Мне это нужно.

– А как же Оливия? – Малика держала на руках мою дочь, успокаивая ее плач.

– Можете побыть с ней до завтра, а завтра я возьму ее к себе. Она тоже должна увидеть маму в последний раз.

– Хорошо. Ты точно хочешь туда ехать? – брат пристально изучал меня.

– Да, хочу. Спасибо вам за все. Можете делать здесь все, что вам будет угодно. Жасмин может даже рисовать на обоях. – я надел куртку и кроссовки, выйдя на улицу.

Меня больше ничего не держало в этой квартире, она лишь напоминала мне о той жизни, которой никогда больше не будет.

Когда похороню Дашу, обязательно продам квартиру и куплю новую, иначе я сойду там с ума.

Мой путь лежал в больницу, где я проведу столько, сколько будет нужно.

========== 35 глава ==========

35 глава.

Pov Олег.

Мой путь в больницу был непростым. Пару-тройку раз я пытался сбиться с пути и свернуть в магазин, дабы купить себе бутылочку какого-нибудь горячительного напитка, но каждый раз останавливался, вспоминая письмо Даши.

Я так сильно зол на нее и, если бы она сейчас была в сознании, то я бы точно все ей высказал. Все, что думаю об этом. Она бы тогда расстроилась, опустила глаза в пол, как бы стыдясь своего поведения, а я бы потом нежно обнял ее, все простив.

Я готов простить все, что угодно, лишь бы не было этой ситуации. Лишь бы она была жива.

***

В больнице я заплатил главврачу за то, чтобы мне поставили в палате моей жены кровать, разрешив быть с ней до конца ее жизни. Мужчина долго противился, но согласился, как только увидел деньги.

Чертова коррупция, хотя.. хоть здесь она мне пригодилась.

Устроившись поудобнее на своей раскладушке, да, здесь ни нашлось ничего лучше, чем эта старенькая раскладушка, но лучше так, чем никак, я развернулся к своей любимой девушке и принялся на нее смотреть.