Текст книги "Поезд вне расписания"

Автор книги: Сехмет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

В правом кресле кто-то сидел и разговаривал по мобильнику или, возможно, переносной рации.

Геральт прекрасно сознавал, что справа и слева от столика, за углами коридорчика и спинками кресел, легко могут прятаться живые – двое, а то и больше, – и с теперешней позиции увидеть их невозможно. Но он понадеялся на внезапность, ведьмачью скорость и реакцию, ну и на удачу еще.

На удачу – совсем немножко.

Живой в кресле заметить ничего не успел: Геральт двинул его кастетом под ухо, второй рукой успев подхватить рацию. Все-таки рацию, а не мобильник. В следующий миг слева от себя ведьмак уловил медленное движение – слишком медленное, чтобы оно могло нести реальную угрозу. Чернявый живой-человек с копной кучерявых волос, выбивающихся из-под повязки-хайратника. И автомат-короткоствол в руке, почему-то левой. Геральт снова ударил, кастетом, прямо в удивленное лицо. Боевик не сподобился даже машинально пальнуть: намеренно выронив рацию на пол, ведьмак успел заблокировать его руку, точнее, палец на спусковом крючке. Еще секундой позже боевик, отброшенный ударом назад, сполз по стене на пол, а короткоствол по уже знакомому сценарию оказался у Геральта.

Лицо этого человека показалось Геральту смутно знакомым, но разглядывать и размышлять было элементарно некогда.

– Щур, что там у вас? – внезапно ожила рация под ногами.

Поскольку в кабине больше никого не обнаружилось, ведьмак позволил себе ее подобрать.

– Эй, Щур, ты куда пропал?

Голос был неприятный, даже без скидки на узенькую частотную полосу рации-портативки.

– Щур, ответь!

Пауза.

– Щур! Левша! Просыпайтесь, уроды, приду – вздрючу!

Геральту очень хотелось ответить, но до визита в головной локомотив это было бы неразумно.

Минута ушла на то, чтобы спеленать вырубленную парочку. Руки за спину – и скотчем, скотчем. Ноги тоже прихватить, у щиколоток и для надежности – в коленях. Ну и рот заклеить, чтоб не орали, когда очнутся. Автомат разрядить, второй, который на панели перед правым креслом, тоже. Рацию в карман, переговоры с обладателем неприятного голоса все равно когда-нибудь придется вести.

Геральт как раз покинул кабину заднего локомотива и вошел в отсек с реактором, когда обостренный ведьмачий слух предупредил: впереди кто-то открыл дверь тамбура. Запертую на ключ. Не иначе гости из головной кабины.

Прыжок вперед, рыбкой, мягкое приземление уже в горизонтали, вплотную к кожуху, украшенному тревожным желтым треугольником.

Идут. Снова двое.

«Обойтись бы без пальбы, – с неудовольствием подумал Геральт. – Оболочку реактора прострелишь вряд ли, но проверять как-то не хочется…»

Гости изо всех сил старались не шуметь, и это у них получалось неплохо – будь их противником кто угодно, кроме ведьмака или эльфа, они на успех вполне могли бы рассчитывать. А ведьмачий слух резко понижал их шансы.

Вероятностных неожиданностей не произошло: эту парочку Геральт спеленал так же быстро и гладко, как и первую. Слава жизни, снова без стрельбы. Бросив их как попало прямо у реактора, Геральт поспешил в первый локомотив – надо было ковать успех, пока эти молодчики, кем бы они ни были, не опомнились.

Между вагонами, в тамбуре, в реакторном отсеке переднего локомотива (точной копии уже виденного) и в коридорчике перед кабиной никого не оказалось. А в головной кабине сидел, предупредительно подняв руки и повернув кресло в сторону приближающегося ведьмака, испуганный парнишка в синем полукомбинезоне с эмблемой ТЧ-7 на нагрудном кармане.

– Я не с ними! – фальцетом выкрикнул он, завидев Геральта. – Я машинист! Помощник!

Глаза у помощника машиниста были затравленные.

– Сколько их было? – спросил Геральт, на всякий случай изготовившись вынуть пистолет.

– В этой паре – четверо, остальные в про… в промежуточных и в этой… В замыкающей.

– А всего их сколько?

– Не зна… не знаю, много. Живых де… десять… Может, пятнадцать.

– Тут появлялся живой, похожий на меня, только помоложе? Лысый и с татуировкой на затылке?

Машинист не решался опустить дрожащие руки, так и отвечал, откинувшись в кресле и запинаясь:

– Ка… Кажется, был. Кто-то. Они дрались там… перед тамбуром.

– Где он сейчас?

– Увели, наверное. Туда, где остальные… Где Петрович. Это машинист.

– Куда?

– В промежуточные. Они там все, там! У них там штаб, наверное!

– Какой еще штаб?

Помощник незнакомого пока Петровича, вроде бы уже прекративший запинаться, вдруг окончательно сник, только беззвучно, словно рыба, открывал и закрывал рот. Зато снова ожила рация.

– Фаза! – приглушенно донеслось из кармана. – Фаза!

Парень в кресле перестал разевать рот, застыл с поднятыми руками, только моргать продолжал.

– Шахнуш тодд! Фаза! Худой! Вы там что, передохли все, что ли? Щур! Левша! Отвечайте! Прием, мать вашу!

– Эй, машинист! – для краткости Геральт слегка повысил паренька в должности. – Дуй в заднюю кабину. Да не бойся, я тут быстро наведу порядок. И не дергайся, как войдешь: там орлы эти валяются. Они связанные все, не рыпнутся. Давай, вперед!

Машинист послушно вскочил и сунулся в проход. Геральт бросил оценивающий взгляд на панель управления, на приборы – вроде бы все штатно, сцепка продолжала исправно катить по рельсам неведомо куда, по замкнутому кругу. Обтекаемый нос головного локомотива виднелся за лобовым стеклом, отдаленно напоминая капот автомобиля.

«Надо еще из люка выглянуть, – озабоченно подумал Геральт. – Пока сцепка движется, в переднюю пару иначе как по крыше не попадешь…»

По правде говоря, перебраться с локомотива на локомотив было очень непросто: их морды были слишком округлы и вытянуты, как заточенные карандаши, и обращены кончиками друг к другу. Прыгать с плоскости над лобовыми стеклами – слишком далеко, а спускаться на «капот» – опасно: либо сдует, либо качнет. Результат один: падение на рельсы между локомотивами.

Однако Геральт давно усвоил: непросто – не значит невозможно. С ведьмаками все понятно, подобные трюки часть их жизни, но эти вот психи с короткостволами тоже могли попытаться. Особенно если их пошлет обладатель неприятного голоса. Двое сорвутся, третий перепрыгнет, на нервах, на страхе, на адреналине…

Чутье опять не подвело Геральта: он выглянул как раз в тот момент, когда из переднего люка второй пары на крышу почти уже выбрался очередной молодчик с автоматом. Определенного страху ведьмаку на захватившую сцепку компанию нагнать уже удалось: молодчик в тот же миг с воплем выпрямился и рухнул в люк, словно в прорубь, а затем из люка запоздало пальнули в небо.

«Вот и первый выстрел!» – подумал Геральт на бегу.

Некоторое время никто не решится не то что соваться на крышу, даже выглядывать, стопроцентно. Недолго, полминуты-минуту, но за это время как раз можно успеть добежать до задней кабины, и уже оттуда с относительным комфортом наблюдать в окно за попытками штурма пропасти между локомотивами.

Боевики в реакторном отсеке все еще валялись в отключке, а в кабине один пришел в себя и червем ворочался около левого кресла. Помощник машиниста Петровича сидел в правом и опасливо косился на близкую тушку второго боевика.

– Тебя как зовут? – спросил его Геральт.

– М… Максим.

– Слушай сюда, Максим. Я не знаю, что собирались сделать с тобой, Петровичем и сцепкой эти милые мальчики при пушках. И знать, откровенно говоря, не больно-то хочу. Где-то тут у меня товарищ, я пришел за ним, и я его отсюда вытащу. Поэтому делай, что я тебе скажу, – глядишь, и уйдешь вместе с нами. Живым. Осознал?

Максим часто-часто закивал.

– Вот и молодчина! Ступай, погляди – не выбрался ли кто-нибудь из них на крышу. Только осторожненько, стрелять они уже начали.

Уговаривать не пришлось, парнишка с готовностью сунулся в дверь и вскоре Геральт услышал характерный щелчок отпираемого люка.

– На крыше никого! – донеслось из коридорчика. Максим слегка воодушевился, голос поздоровел, из чего можно было смело предположить: пушку к его голове пока никто не приставил, а на крыше действительно никого нет.

– Хорошо! Запри люк и давай сюда.

Геральт тем временем устроился в левом кресле, попутно пнув ожившего кучерявого боевика. Тот засопел, но ворочаться на всякий случай перестал.

Из кресла машиниста прекрасно просматривалась передняя кабина второй локомотивной пары. В данный момент она была пуста, но ведьмак не сомневался: это ненадолго.

Появился Максим, на пару секунд застыл в проходе, потом, все еще недоверчиво косясь на тело у переборки, занял правое кресло. У него хватило сообразительности молчать и ни о чем не спрашивать.

Случившуюся паузу Геральт использовал с максимальной пользой: во-первых, расслабился – пусть мышцы восстановятся, не повредит. Во-вторых, попытался быстренько проанализировать обстановку.

«Итак, что мы имеем? – думал ведьмак. – Сцепка из локомотивов неизвестной нам модификации. С ядерной, судя по всему, тягой, если это, конечно, не умелый камуфляж. Движки на локомотиве стоят явно электрические, но откуда берется электричество, если ни один локомотив не оснащен пантографом, а контактного рельса на открытых городских путях нет и в помине? Если установка с желтым треугольником – это атомный реактор, тогда все понятно, а если нет, то я даже не знаю тогда – что. Немереной емкости аккумулятор? Слабо верится».

В реактор таких компактных размеров тоже верилось слабо, но чем небо не шутит, иногда мегаполис порождает невиданные доселе технические прорывы. В свое время переход с паровой тяги на дизельную был именно таким прорывом, хотя и случилось это невероятно давно. Теперь паровоз в пределах Европы встретить не так-то и просто. Вдруг пришло время нового прорыва?

«Риди из депо, помнится, сильно мялся, когда я задал вопрос о топливе. Понятно, почему мялся. А вот ТЧ, вполне возможно, и не подозревает о новаторской сцепке. Хотя вряд ли – чтобы хлыщ-подчиненный под носом у начальника пытался толкнуть атомные локомотивы налево? Грош цена настолько слепому начальнику. А ведь Весемир, помнится, намекал, будто бы на железных дорогах что-то такое зреет необычное…»

Кусочков мозаики перед глазами уже много, но в общую картину они пока не складываются.

«А стоит ли ее складывать вообще? – с сомнением подумал Геральт. – Житомирцы наняли Даля поглядеть – не шалит ли сцепка? Сцепка не шалит, это ясно как белый день. Шалят те, кто ее захватил, но это однозначно выходит за рамки ведьмачьих интересов. Стало быть, вынуть Даля – и ходу отсюда».

Правда, в контракте имелся один пунктик, за который житомирцы при желании могли бы зацепиться. Локомотивная бригада – Петрович с Максимом и четверка покупателей. Покупатели теоретически могут оказаться теми самыми захватчиками. Но могут и не оказаться. Какой-нибудь ушлый юрист в состоянии повернуть дело так, что даже при отсутствии угрозы со стороны механизмов ведьмаки окажутся ответственны за судьбу шестерых живых.

Один уже, можно сказать, спасен: помощник машиниста Максим. Не расспросить ли его? Самое время!»

– Что тут случилось? Только коротко. Все главное. И с самого начала.

Житомирец выпрямился в кресле, будто школяр на уроке. Лицо приобрело подчеркнуто серьезное выражение.

– Ну, Петровича и меня назначили в рейс. До Ровно и назад. Еще четверо каких-то дельцов погрузились, я их толком и не видел. Они в третью пару погрузились, в вип-салон…

– Куда? – не понял Геральт.

– В вип-салон. Вторая и третья пары – не локомотивы, а пассажирские вагоны элитного класса, с единственным купе. Кабины там зачем-то есть, даже дистанционку на управление завести можно, а движков и прочей машинерии нет. Но с виду – обычная локомотивная пара.

– Ишь ты… – Геральт покачал головой. – А зачем?

– Не знаю, – пожал плечами Максим. – Шишек каких-нибудь возить, наверное.

– А что за установка на этом локомотиве? Не дизель, не электротяга – токосъемников-то нет. Хотя движки вроде электрические. Ты знаешь? А?

Помощник Петровича невольно втянул голову в плечи и почему-то понизил голос:

– Этого – совсем не знаю. Что-то новое. Мы с Петровичем эту сцепку за повышенные премиальные обкатывали. Замтэче велел работать и помалкивать. Ну и не лезть куда не просят, понятное дело.

– Замтэче это кто? Риди?

– Он самый…

– Н-да, – Геральт вздохнул. Тот еще жук заместитель ТЧ Риди…

Как раз в этот момент взгляд Геральта встретился со взглядом связанного кучерявого боевика – злобным, ненавидящим. И Геральта осенило.

Он встал, подошел к кучерявому, взял за шиворот и усадил у переборки. Потом рукой провел по голове ото лба к затылку, чтобы пригладить шевелюру.

– Твою мать, – пробормотал ведьмак в следующую секунду.

Пленный боевик был до неправдоподобия похож на Риди – отличались только прическа и одежда.

– Ты его знаешь? – Геральт повернулся к Максиму.

– Да. Это брат нашего замтэче. Близнец. Петрович потому и остановил сцепку, что узнал его. Думал, наверное, случилось чего… А Петровича без всяких разговоров по морде, потом руки заломили. Эти рожи с автоматами повылазили тот же час…

– И захватили сцепку?

– Ага. Мне велели ехать дальше, а Петровича увели, то ли во вторую пару, то ли в третью – уж и не знаю.

Геральт отпустил брата Риди и вернулся в кресло.

– Что дальше?

– Дальше кто-то перевел стрелки под Суемцами, и мы поехали не на Ровно, а на Хмельницкий. Потом на…

– Знаю, по замкнутому контуру, – перебил Геральт. – Что еще происходило?

Максим в который уже раз пожал плечами:

– Особо ничего. Ехали. Двое этих со мной в кабине все время находились. Потом с моста в Жмеринке кто-то на крышу спрыгнул и один ушел ненадолго. Вернулся, доложил по рации, что прыгуна взяли.

«Так… Врал Риди. Говорил, что Даль доложил по мобиле, будто в первой паре никого нет. А его тут взяли, оказывается».

– Мне приказали на минуточку притормозить, – продолжал Максим. – Притормозил ненадолго, потом велели дальше ехать. Так и ехали… Пока ты не появился. Я из кабины только в гальюн выходил, когда разрешали. Ел и спал прямо за пультом.

– Значит, сцепка тебя слушается? – заинтересовался Геральт.

– Не всегда, – огорченно сообщил Максим. – Я еще раньше пытался ускориться или замедлиться – бесполезно. Но когда приказали остановиться – встали без проблем. И дальше поехали тоже без проблем. По-моему, пока я не видел, кто-то запустил программу автоведения, по определенному маршруту. Отключить ее можно только по экстренному доступу, да и то лишь временно. У меня такого доступа нет.

– А у Петровича?

– Если это наша программа, деповская – значит есть. А если эти запустили – тогда вряд ли.

– А попробуй сейчас затормозиться и встать! Сможешь отсюда? Или в головную кабину надо?

– Да без разницы откуда, – Максим потянулся к пульту, активировал свой терминал как «мастер» и попытался провести команду на управление скоростью и маневрами.

Ему было отказано в доступе, Геральт видел это и сам.

– Может, стоп-кран? – задумчиво произнес ведьмак. – Хотя нет, это оставим на самый крайний случай…

И снова ожила рация:

– Эй, герой, как там тебя! Ответь уже, не томи.

Геральт вынул рацию из кармана и с сомнением поднес к лицу. Кроме того, сквозь два окна он заметил, что дверь в кабину головного локомотива второй пары приоткрыта и в щель кто-то украдкой заглядывает. Видно было не очень – в лобовом стекле соседнего локомотива отражалось небо, да и вообще стекла были чуть затененные и вдобавок пуленепробиваемые.

Хмыкнув, Геральт приветственно помахал рукой тому, кто не решался показаться целиком.

– Чего тебе нужно, герой? Хочешь героически сдохнуть? Можем помочь. Только тебя даже не похоронят с почестями, хоронить будет нечего.

«Ну, началось, – подумал Геральт с легкой досадой. – Почему эти горе-террористы все такие одинаковые? Злые механизмы и то больше друг от друга отличаются, чем эти тупорылые боевики из плоти и крови, чтоб их…»

Утопив тангенту передачи, ведьмак спокойно произнес в рацию:

– Если ты войдешь в кабину, по центру пульта, прямо под лобовым стеклом увидишь черную продолговатую коробочку. Там несколько мелких кнопок и две крупные, черная и оранжевая. Нажми оранжевую, тогда наши сверхважные переговоры не сможет подслушать любой осел с включенной рацией.

Максим нерешительно потянулся к громкой связи, к оранжевой кнопке.

– Жми, – кивнул ему Геральт в ответ на вопросительный взгляд.

Дверь в кабине напротив наконец приоткрылась пошире, и в левое (если смотреть от Геральта с Максимом) кресло плюхнулся один из боевиков. Геральт не мог поручиться, видно было все-таки не ахти, но, кажется, это был человек; в крайнем случае – метис-квартерон. Он послушался Геральта и сразу же включил громкую.

– Слышно, герой? – Голос был тот самый, гнусный.

– Слышно, – буркнул Геральт.

– И что теперь?

– Теперь поговорим.

– Ты кто такой вообще? – с нажимом сказал боевик. – Ты хоть понимаешь, куда влез?

– Понимаю, – заверил Геральт. – На спецпоезд. Захваченный вами. К текущему моменту – захваченный лишь частично.

– Ой-ой, – с некоторой иронией отозвался боевик. – Частично! Сейчас встанем, возьмем тебя к ногтю – и все дела.

– Щур и прочие Левши уже взяли, – равнодушно возразил Геральт. – Вон, валяются, пукнуть боятся. И еще двое за дверью – кажется, их зовут Худой и Фаза. Куда их, кстати? Сразу на шпалы выбросить, или сперва поторгуемся?

– Хамишь, герой. – Боевик злился. – Накажем!

– Слушай, ты, как там тебя, – перебил его Геральт. – Я ведь не хрен пойми кто. Я ведьмак. И не молодой, а матерый. Осерчаю – хана вам вместе с вашим паровозом. Поэтому не серди меня и не пугай, пуганый.

Было видно, что в приоткрытую дверь кабины боевику что-то явно подсказывают. Видимо, указания от главарей. Выслушав, боевик опять сосредоточился на Геральте:

– Чего тебе нужно?

– У вас мой парнишка. Я должен его увидеть и переговорить с ним. Немедленно.

– А если мы откажемся?

– Дело ваше, конечно. Для начала я повыбрасываю из поезда ваших орлов. Начну, пожалуй, с Левши, братца Риди.

Несколько секунд тишину нарушал только мерный гул движущейся по рельсам сцепки. В щель парламентеру опять что-то подсказывали.

– Погоди, ведьмак, не гони тачку! Зачем же сразу выбрасывать? Увидишь своего шкета, не проблема. Но хотелось бы знать – что дальше?

– А дальше все просто: если мой парнишка цел и невредим, мы просто уйдем. И машинистов с собой прихватим.

Похоже, Геральту не поверили.

– Уйдете?

– Уйдем.

– И… не будете пытаться нас остановить?

– Не будем. Мы ведьмаки, а не спецназ. Чихать нам и на президента, и на министров, и на их свиту. Хоть в заложники их берите, хоть в асфальт закатывайте – дело ваше.

Кажется, ведьмаку не верили. Ничего удивительного, впрочем. В собеседниках у него сегодня ходила весьма специфическая публика. Но то ли главари террористов хорошо представляли, на что способны ведьмаки, то ли еще почему, однако примерно через минуту переговорщик пробурчал по громкой:

– Ща приведем твоего шкета…

Геральт просто кивнул и принялся ждать.

Он не зря при террористах заикнулся о президенте и министрах. И если еще несколько минут назад у Геральта имелись некоторые сомнения, то теперь они исчезли: целью захватившего сцепку сброда были именно ведущие политики Большого Киева, иначе сброд повел бы себя по-другому. Сброд вообще терпеть не может необоснованных обвинений и сразу встает на дыбы.

Тут на дыбы никто не встал, сглотнули и состроили напряженные рожи. А Риди, как и подсказывало ведьмачье чутье, явно с террористами в сговоре.

Через несколько минут в кабину напротив втолкнули Даля. Видно было по-прежнему не ахти, оставалось уповать только на расспросы.

– Ты цел? – первым делом справился Геральт.

– Почти.

– Ранен?

– Да. Огнестрел, в бок, по касательной. Залил аэрозолем, можно забыть.

– Хорошо. Сойти сможешь?

– Смогу.

– Эй-эй, какие мы быстрые, – забеспокоился боевик-переговорщик. – Насчет «сойти» пока рано толковать!

– А по-моему – самое время, – произнес Геральт жестко. – И лучше бы со мной говорил тот, кто действительно решает, а не ты, бобик.

Переговорщик не успел возмутиться; новый голос вплелся в разговор:

– Ведьмак! Не много ли ты на себя берешь?

Вот это был действительно главарь. Либо один из, либо единственный. Интонации, легкая благородная хрипотца – каждая мелочь свидетельствовала о том, что обладатель этого голоса обычно отдает приказы, а не исполняет чужие.

– Беру только свое, – холодно отозвался Геральт. – Ты умный, раз сообразил включить громкую еще в одной кабине. Значит, и мои действия сумеешь предвидеть. Как полагаешь, если я сейчас разблокирую автосцепку и отделю головную пару от остального состава, что произойдет? Пока твои балбесы вынудят Петровича активировать реактор в хвостовой паре, я уже буду в ваших вип-вагонах. Сколько твоих живых к тому моменту будут мертвы, как думаешь?

– Мутант долбаный, – вякнул было кто-то, но ему словно рот заткнули – со звонким шлепком. Вполне возможно, натурально заткнули, ладонью, а то и зуботычиной.

– Я никогда не конфликтовал с Арзамасом. Не хочу осложнений и сейчас. Бери своего паренька и уходи, хрен с тобой.

– Машинистов я заберу тоже.

– Что тебе машинисты, ведьмак?

– Я защищаю живых Большого Киева. Это моя работа.

– Защищаешь от опасных механизмов. Не так ли?

– Находиться на этой сцепке им опасно. Для меня этого достаточно, чтобы взять их под защиту. А управлять локомотивом смогут и твои фальшивые покупатели. Или тот же Левша, братец замтэче Риди. Наверняка ведь умеет, да?

Геральт снова сблефовал, и снова угадал.

– Все-то ты знаешь… – с досадой пробормотал главарь. – И про покупателей, и про братьев. Дотошных мутантов растит Весемир.

– Не мы такие, жизнь такая, – парировал Геральт. – И мне начала надоедать пустая болтовня. Пора бы уже и к делу.

– Хорошо! – рявкнул главарь неожиданно громко. – Прыгайте к гоблинским мамашам, я никого не держу! Но останавливать сцепку никто не будет, учти!

– Замечательно, – Геральт и не думал возражать. – Даль, проследи, чтобы выпрыгнул машинист, а затем прыгай сам. Влево по ходу.

Видно было, как Даль требовательно протянул связанные руки к террористу в кресле. И тот безропотно разрезал путы.

– Что? – с легким замешательством спросил Максим Геральта. – На ходу будем прыгать? Даже не остановимся?

– Спрыгнем, это нетрудно.

Ведьмак был совершенно не расположен спорить или уговаривать кого-либо. Он просто встал, проверил амуницию (скорее по привычке, чем по необходимости) и вышел в коридорчик. Там открыл левую боковую дверь – стук колес на стыках рельсов сразу стал громче.

Сцепка шла не слишком быстро, но понятно, что неподготовленному живому и нынешняя скорость казалась запредельно высокой.

Открылась дверь и во второй паре; показалась сначала чья-то голова, а затем половина грузноватого силуэта в уже знакомом синем полукомбезе железнодорожника.

Петрович медлил. Быть машинистом – еще не значит уметь сигать с поезда на ходу. Геральт надеялся, что житомирцы осознают: даже переломанные ноги лучше, чем почти неизбежная смерть. Террористы терпеть не могут живых свидетелей своих темных дел. А тут возникал реальный шанс уйти в сторону.

Сцепка пошла на небольшой подъем и Петрович решился. Неловко отпустив поручни и изо всех сил перебирая ногами, он по инерции пробежал с десяток метров вдоль путей и рухнул на реденькую траву.

– Максим! Сюда! – скомандовал Геральт.

Помощник Петровича без энтузиазма встал на нижнюю ступеньку и жалобно поглядел на Геральта снизу вверх.

– Давай, не дрейфь, – подбодрил его Геральт. – Главное – расслабься и не смотри под ноги, тогда ничего не переломаешь. Раз, два, три!

Максим прыгнул не на счет «три», чуть задержался. Под откос он ушел довольно неловко, кубарем.

Почти сразу вслед за этим вторую пару покинул Даль – тоже не особо ладно для ведьмака, но в сравнении с Максимом просто виртуозно.

– Привет остающимся, – буркнул Геральт в рацию, бросил ее на пол в коридор, шагнул сначала на ступеньку, потом на другую, а затем в пустоту. Тело само знало, что делать. Пару раз перекувыркнувшись, Геральт встал, деловито отряхнулся и как ни в чем не бывало пошел вдоль путей к остальным выпрыгнувшим. Сцепка пронеслась мимо, из дверей последней, четвертой пары высунулся боевик и орал что-то, неистово потрясая автоматом. Спасибо, что не стрелял.

Максим лежал на жухлой траве. Лицо его было неестественно белым. Завидев Геральта, он беспомощно протянул:

– Нога…

«Тьфу ты, нескладуха. С поезда нормально выпрыгнуть не может…»

Было видно, что Даль и Петрович поднялись и идут к ним. Петрович прихрамывал и держался за бок, Даль его поддерживал.

Пока они дошли, Геральт успел вызвать карту окрестностей на наладонник, сориентироваться и уже набирал дежурный номер ближайшей обозначенной больницы. Скорую пообещали прислать минут через десять, но Геральт полагал, что врут: появятся через двадцать, никак не раньше.

Бегло осмотрев ногу Максима (вывих, довольно тяжелый, но не смертельный), Геральт сразу потерял интерес к помощнику машиниста и повернулся к Далю:

– Твой бок посмотреть?

– Не нужно, – отозвался тот.

– Только без героизма, – фыркнул Геральт.

Даль угрюмо вздохнул и покорно задрал полу куртки вместе с рубашкой.

– Ерунда, – констатировал Геральт уже через пару секунд.

– Я же говорил, – чуть-чуть оживился Даль.

– Экипэ твое у них осталось? – Геральт мотнул головой в сторону исчезнувшей за поворотом сцепки.

Даль виновато повесил голову:

– Угу…

– Да не кисни ты. – Геральт пихнул молодого в бок. – Ноутбук и ружье – всего лишь железки. Заменим.

Это было правдой, но Даль все равно чувствовал себя виноватым.

Могло ли быть иначе?

«Скорой» ведьмаки дожидаться, конечно же, не стали. Геральт вел, Петрович с Далем помогали ковылять Максиму. Довольно быстро миновали полосу отчуждения у железки и очутились в обыкновеннейшей пыльной промзоне, каких в любом мегаполисе тысячи и тысячи. Вызывая врачей, Геральт назвал место с упреждением, на то и рассчитывая: отойдут от рельсовой колеи к ближайшей автодороге, туда и «скорая» как раз подоспеет. Скорая предсказуемо запаздывала, зато у входа в низенький блочный домишко, торчавший на нужном углу, обнаружилась металлическая чистилка для обуви, легко способная в данный момент заменить лавочку. Усадили Максима с Петровичем, на чем Геральт и счел ведьмачью миссию выполненной.

– Бывайте, – бросил он машинистам и направился прочь, даже не поглядев – последует ли за ним Даль.

В спину ведьмакам донеслось запоздалое: «Спасибо!» – в котором не чувствовалось особой уверенности, зато явственно проступала извечная обида живого, которого от смерти-то спасли, но что дальше делать – не сказали.

В ответ Геральт только неопределенно дернул свободной рукой. Во второй руке был уже не наладонник, а обычная мобила.

Койон что-то говорил о запрете на переговоры, однако следовало экстренно отчитаться Весемиру. Тот как ждал, ответил сразу же. Впрочем, он и правда должен был ждать – запрос из житомирского депо был вполне официальный, Весемир как раз такие и координирует.

– Слушаю.

– Сцепка странная, но не по нашей части – Геральт решил быть даже более кратким, нежели обычно. – Даля вынул, машинистов тоже. Остальные поехали дальше, но они снова-таки не по нашей части.

– Понятно. Как Даль?

– Цел.

– Ты обещал его не слишком плющить, – напомнил Весемир.

– Я помню. Сейчас поймаем кого-нибудь – и на базу, а то малек с пустыми руками остался. Надо бы его снарядить… Да и мозги прочистить заодно.

– Хорошо. Появишься – зайди, даже если буду занят. С житомирскими я сейчас все улажу, можешь насчет них не беспокоиться.

– Там у них крот вообще-то, – с сомнением произнес Геральт. – Хотя это тоже не наше дело…

– Зам?

– Ага. Зовут Риди.

– Понял. Все, удачи на трассе.

Геральт отключился.

– Все слышал? – обратился он к поникшему Далю. Тот кивнул.

– Как тебя взяли-то?

– Обыкновенно. Я только в люк сунулся, а мне сразу ствол к голове. Кто ж знал, что там эти отморозки…

– Отморозки, – проворчал Геральт. – На такой сцепке только отморозков и встретишь. Ладно, хрен с ним. По молодости лет тебе спишется, стажер. Но помни, свой единственный шанс на ошибку ты уже использовал.

– Я помню, – буркнул Даль совершенно с теми же интонациями, с какими Геральт только что обещал Весемиру не слишком малька плющить. Это почему-то рассмешило Геральта.

Рассмешило – и обрадовало.

Довольно долго они шли молча. Вдоль по пустынной улице, мимо мрачных, явно нежилых домов и пакгаузов красного кирпича за низкими заборчиками. Машины не ездили вовсе, только далеко позади на перекрестке мелькнула и пропала будочка скорой помощи. Но Геральт знал, что рано или поздно они выйдут к оживленным местам и кто-нибудь их обязательно подберет.

– Геральт, – неожиданно произнес Даль, – скажи, пожалуйста, почему ты отпустил террористов?

Подобного вопроса Геральт, в общем, ждал, слишком уж явно он напрашивался. Однако Ламберт или Койон, разумеется, ни о чем даже не заикнулись бы. Но, в конце концов, сколько ведьмачит этот парнишка? Пару-тройку лет. Что он вообще понимает в жизни, если уж совсем по большому счету?

Но хорошо, что спросил.

– Потому что это не наше дело, Даль. Когда одни негодяи пытаются насолить другим негодяям, ведьмаки всегда уходят в сторону. Так было и так будет. И еще запомни: политики – куда большие подлецы, чем террористы.

– Как это? – оторопел Даль.

– Элементарно. Террористы взрывают поезд или дом, а политики дерут три шкуры со всего мира. Нет на Земле больших негодяев, чем политики. Но объяснять это бессмысленно. Это можно только ощутить. Но не сейчас, а лишь со временем, когда с тебя в сотый раз сдерут очередную шкуру где-нибудь на въезде в Большой Киев какие-нибудь разжиревшие от безделья таможенники-побирушки. Или когда менты погонят регистрироваться в связи с очередным постановлением очередного негодяя-чиновника. Так что… не бери в голову, пацан. Само пройдет. И меньше об этом думай. Ну, и на будущее: постарайся ни с какими депутатами-мэрами-президентами не иметь никаких, подчеркиваю – никаких! – дел, кроме четко прописанных в контракте. Только в этом случае твоя черная ведьмачья совесть останется чистой.

Даль пристально поглядел на Геральта. Не сказал ничего, но вид у него сделался напряженно-задумчивый.

«Когда-нибудь поймет, – подумал Геральт с надеждой. – А нет – станет героем. Жаль, что посмертно».

декабрь 2008 – январь 2009

Николаев – Москва