Текст книги "Через тернии к звёздам (СИ)"
Автор книги: SectumsepraX
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Он отбросил стилус, вышел из каюты и почти бегом направился к медотсеку.
«Джим?» – Боунс явно почувствовал неладное. Кирк и сам не мог понять, что творилось у него на душе, сейчас мозги явно брали верх над сердцем. К счастью.
«Я должен», – то ли себе, то ли Маккою адресовал Кирк и вошел в кабинет. Боунс сидел в своем кресле, развернувшись к двери и встречая его взглядом. Джим пересек пространство между ними парой шагов и одним сильным ударом отправил того в нокаут. Затем подтянул в кресло сползающее тело и принялся методично душить.
Почти привычное, не особо значимое действие. Не самый простой и приятный способ избавиться от человека, но, если дело доходило до рукопашного боя, и у Джима не было припрятано никакого подходящего оружия, приходилось действовать именно так.
Вот только сейчас он не был в бою. А в голове стоял хаос.
Он вдруг понял, что у него дрожат руки, и почувствовал слабость – свою собственную, в этом он впервые был уверен. Не телепатическая связь с бессознательным Боунсом заставила его опустить руки и отползти в сторону, а рассудок. Во всяком случае, он искренне верил, что рассудок.
Все-таки делать это вот так… было подло.
Когда Маккой пришел в себя, Джим встретил его больным взглядом:
– Назови мне хоть одну стоящую причину, почему я не должен тебя убивать.
Боунс потер челюсть, открыл-закрыл рот, затем хрипло ответил, покосившись на него:
– Не назову ни одной. Убивай.
Джим несколько опешил. Он не ожидал такой прямолинейности.
– Что ты еще хочешь, чтобы я сказал, Джим? – правильно истолковав его молчание, устало добавил Боунс. – Если для тебя вопрос стоит так, лучше уж я сам сдохну, чем кто-нибудь узнает про эту связь и выбросит тебя сначала из кресла, а потом с корабля.
Это привело Кирка в еще большее замешательство. В голове билось «Ловушка, ловушка, отвлекающий маневр», но от Боунса фонило такой чистой искренностью, что становилось дурно.
– Не знал, что ты настолько готов… к самопожертвованию, – медленно, с деланной усмешкой произнес Джим.
– Ты важнее, чем я. В глобальном смысле, я имею в виду, – как маленькому ребенку, пояснил Маккой. – Ты – капитан лучшего корабля Терранской империи. И я по своему опыту знаю, что под твоим командованием живется неплохо. Подумай, чего ты сможешь достичь со временем.
– Да не хочу я во власть, сколько раз повторять! – выругался Кирк и поднялся.
Разумеется, Боунс его не убедил, и Джим решил повременить с устранением Маккоя хотя бы несколько дней. Что-то в готовности доктора умереть настораживало.
Пока Боунс был с ним заодно, все было нормально, да и Джим все-таки действительно не думал, что тот мог предать сам, а вот внешние обстоятельства могли и заставить. Боунса можно было шантажировать дочерью, например, к ней он был привязан как ни к кому другому.
Не брать же ее, в самом деле, на корабль? Джим усмехнулся: ведь все началось именно с того, что Джоанна попыталась улизнуть к отцу.
Итак, если рассуждать здраво, то вариантов было всего два: либо добить Маккоя, либо добить его дочь… «Ну да, а после этого Боунс ровно через минуту сдаст меня клингонам собственными руками», – мысль была на редкость яркой, и Кирк покосился на доктора: не услышал ли тот, а то чем черт не шутит, не пришлось бы отбиваться сейчас самому…
На первый взгляд, лишить Боунса дочери означало лишить его слабого места. Но только тот, кто знал Маккоя близко, мог понять, что это был стопроцентный способ нажить себе смертного врага. Отпадало.
Самый очевидный вариант – убить Боунса – он уже пробовал дважды, и вечно что-то не срасталось. Первый раз боль от агонизатора почувствовал и сам Джим, так что пришлось остановиться. Во второй раз, пока он душил его, то ничего не чувствовал, и это радовало. Значит, был шанс, что после смерти одного из пары второй соулмейт может выжить.
Но проблема была в том, что Маккой не сопротивлялся. Не ненавидел его. Не давал значимого повода ненавидеть себя самого. Вот почему Джим сейчас стоял и смотрел на опирающегося на кресло Боунса, раздумывая, не уйти ли обратно в свою каюту, а не объяснял, почему все-таки убьет его.
Боунс прочистил горло, как будто чувствовал необходимость напомнить о своем присутствии, и осторожно опустился в кресло.
– Транквилизаторы были нужны, чтобы тебе не сильно мешать, Джим, – негромко произнес он.
В подтверждение этих слов, по мысленной связи донеслось смутное: «Заказал на будущее… Пить все время, чтобы волны были слабее…», и Кирк вздохнул. Ну конечно, раз Боунс мог честно и открыто заявить, что готов пожертвовать собой, то просто глушить свои мысли и эмоции он тоже был способен.
Джим почувствовал себя глупо: снова принесся с обвинениями, готовый действовать, и снова… не смог. И что сделать сейчас? Извиниться? Это он-то, Железный Кирк? Даже смешно.
– Хватит пить таблетки, – Джим покачал головой. – Я не подпишу заявку.
Боунс, казалось, такому повороту удивился. Сначала распахнул глаза, потом прищурился и, что-то прикидывая, вперил в Джима такой взгляд, от которого тому стало откровенно не по себе. Он редко чувствовал себя как открытая книга – это было не только недопустимо, но и неприятно, – а ведь Боунс еще мог по-настоящему читать его мысли.
Разобраться в тонкостях этой телепатической связи вдруг стало приоритетной задачей.
Джим отвел взгляд, хоть и знал, что это никак не поможет, и сделал несколько шагов назад.
– Нужно не светиться перед Споком, – произнес он первое, что пришло в голову, и прикусил язык: это было куда важнее. Какая разница, научится ли он закрываться от Боунса, если его самого «выбросят из кресла и корабля».
Избегать его, что ли, начать? Не слишком активно, иначе это будет заметно, но хоть как-то снизить контакт…
Боунс хмыкнул.
– Нужно, – произнес он, будто на автомате, – Джим, что…
Кирк потряс головой. Каким бы ни был вопрос, он точно не мог ответить, даже себе.
– Разберемся, – только и сказал он.
– Ладно, – осторожно ответил Боунс. – Тогда я, может, вернусь к работе? И ты, наверное, что-то там подписывал…
Это был верный знак к отступлению, и Джим почувствовал благодарность: в прошлый-то раз Боунс не только надавил, но еще и обвинил в лицемерии. Это было всего лишь вчера, а казалось – так давно.
– Подписывал, – согласился Джим, спокойно поворачиваясь спиной и намереваясь удалиться. – Удачной, э-э-э, работы тебе, что бы ты тут ни делал.
– Спасибо, – отозвался Боунс, и возникло чувство, что благодарит он не только за это вежливое пожелание, которым Джим всего лишь хотел поставить точку в разговоре.
«Мы справимся», – пришло дополнение по мыслесвязи, как только Джим вышел за дверь.
Боунс должен был спасать жизни, но иногда прерывал их по одному велению Джима. Сохранить его собственную вдруг показалось как никогда правильным и простым решением. Настолько, что это чувство напугало.
Точно. Снизить контакт.
Слишком сильно все изменилось за прошедшие сутки. В том числе и он сам.
========== 5. ==========
Вернувшись в каюту, он уселся за терминал. Создал анонимное подключение к сети, защитил канал, зашифровал данные стодвадцативосьмибитным ключом… Уже открыв поисковую строку, Джим подумал с секунду и увеличил длину ключа в два раза – на всякий случай. Первого варианта защиты хватило бы от человека, второго, пожалуй, – и от вулканца.
Отключив камеры, запустив «глушилку» и запретив запись логов – да, Кирк был параноиком – он набрал на голографической клавиатуре всего одно слово: «соулмейты».
Джим щелкнул по первой же ссылке. Это оказался некий форум, причем женский. Пролистав пару страниц темы, он закрыл вкладку. Пассажи вроде «ах, как бы я хотела иметь соулмейта, это же так романтично!» его не интересовали совершенно.
Со второй вкладкой ему повезло больше: снова форум, но уже технический. Во флудилке кто-то аккуратно и анонимно интересовался, можно ли закрыться от соулмейта. Еще один аноним так же аккуратно ему отвечал, что «можно, но смысла нет – голова болеть будет, потому что это противоречит природе связи».
Джим вчитался внимательнее. Насколько он понял, отвечающий явно считал, что нормальный уровень связи – это практически всегда быть как на ладони у второго, слышать все его мысли и открывать свои. Передернувшись, Кирк перевел взгляд на следующее сообщение и облегченно вздохнул: там как раз описывался способ «закрыться».
Аноним писал, что при регулярной практике прятать мысли довольно просто, но соглашался, что последствия от длительного перекрывания связи могут быть неприятными. По итогам прочитанного у Джима сложилось впечатление, что этот неизвестный советчик вовсе не думал, что кто-то соберется держать свои мысли под защитой постоянно, лишь изредка, в каких-то срочных ситуациях на короткое время.
– Держать мысленную стену, – проговорил он вслух и закусил губу. Слишком неосторожно.
Как заточить мысли в плотный бетонный кокон?
А ведь эта связь могла передавать еще и эмоции, и, видимо, целые изображения. Как-то же смог Боунс ему показать, что творится на корабле. Наверное, это стоило немалых усилий…
Он вдруг сообразил, что думает обо всем этом как обычно, то есть очень явно и открыто, а значит, вполне может оказаться услышанным на другом «конце». Вот же…
Закрыв глаза, Джим попытался представить прочную нить, уходящую от его сознания куда-то в мир, туда, где сидел Боунс. Как найти его? Было бы логично уметь делать и это, раз уж такая штука существует.
Впрочем, его мысли и чувства должны были передаваться Маккою не длинной цепью точка за точкой, а сразу, едино. Так? Он не мог вспомнить точно, но, казалось, все, что Боунс чувствовал, появлялось сразу, а его слова приходили как обычные реплики в диалоге, разве что беззвучные.
Нужно было всего лишь не допустить, чтобы то, что крутилось у него в голове, уходило к Боунсу.
Держать мысленную стену.
Гм.
Итак. Вот это все – контроль сознания, правильно?..
Джим сполз с кресла и уселся на полу в позе лотоса. Медитация – один из способов контролировать себя, рассудил он, так почему бы не начать с проверенного способа? Расслабиться, дышать в правильном ритме, прогнать лишние мысли из головы?
На медленный счет до трех – вдох, пауза, на четыре – выдох. Представить перед глазами привычную мысленную картинку звезд и расслабиться.
Представить вокруг себя зеркальный щит, отражающий внутрь, чтобы ни единая мысль не вырвалась наружу. Наконец-то ощутить себя в одиночестве. Привыкнуть к этому ощущению.
Открыв глаза, Джим глянул на время и с удивлением обнаружил, что просидел, медитируя, почти два часа. Вызвав в памяти щит и удерживая его, на этот раз сознательно, прикладывая усилия, он мысленно позвал:
«Боунс?»
Тишина.
Получилось!
Он помедлил, почему-то не решаясь поверить в свой успех. Слишком давно не приходилось делать мысленные упражнения, и теперь Джим чувствовал себя как-то странно: предметы вокруг казались больше и слишком… реальными, дышал он гораздо медленнее обычного. Или это время лилось медленнее?
«Боунс?»
Снова ничего.
Наверное, и правда получилось. Дело оставалось за малым – поддерживать это состояние. Все время.
Джим сильно сомневался, что обойдется без проколов, и решил начать с малого – заняться простыми делами, сосредоточенно, но удерживая при этом барьер. Например, наконец закончить с отчетами. Сорвавшись к Боунсу, Кирк так и оставил непросмотренными кучу уведомлений.
Он уселся в кресло, довольно крутанулся в нем и снова вызвал в голове иллюзию зеркального щита. Затем потянулся к терминалу: в одной из запущенных программ все еще висел запрос на лекарства. «Отказать», – смело поставил резолюцию Джим и щелкнул на следующий. Спок прислал общий отчет о событиях альфа-смены, как он это обычно делал, так что Кирк просмотрел его мельком, подправив формулировки – в свою пользу, разумеется – но не смысл.
Занятие казалось совсем несложным, но это Джима и настораживало, он-то думал, что держать себя в руках и быть все время сосредоточенным будет гораздо труднее. В принципе, он и так всегда держал себя в руках – в окружении соперников и завистников, врагов и шпионов всегда нужно было следить за собой – но вот удерживать собственное сознание в строгих рамках было, наверное, сложнее… должно было быть.
Как будто существовал какой-то подвох.
Проверить, слышал его Боунс или нет, Джим мог только постоянно обращаясь к нему по мысленной связи. Экспериментировать с этим пока не хотелось; не то чтобы он думал, что Боунс пойдет на уловки и намеренно не будет отвечать. Разгадать замысел Джима он, конечно, мог, но в его же интересах было не мешать. Верно?
Ограждая свой разум самыми разными формами и видами барьеров, Джим провел над отчетами еще с час. Работа с документами и записями его всегда раздражала, так что это был хороший способ потренировать себя, но насколько же утомительный! Нужно было вчитываться в каждое слово и вникать в суть того, что он подписывал. За то время, что он прослужил на «Энтерпрайз», тренировок у него было достаточно, но в этот ведь раз все чувства обострились, а внимание иногда уплывало: удерживать мысленную стену для него значилось приоритетом.
Через несколько… десятков (сотен?) записей начало резать веки, и он принялся часто моргать. Сделав глоток воды прямо из стоявшего возле кровати графина, Джим окунул кончики пальцев в прохладную жидкость и протер уголки глаз. Описал взглядом несколько восьмерок, потянулся, чувствуя, что слишком засиделся в одной позе, и облизал губы.
Новейшие системы поддерживали в комнате постоянную комфортную температуру, поэтому то, что его лицо горело, никак не могло быть связано с нарастающей жарой. Сам перенервничал? Джим умел контролировать свои эмоции – был уверен в этом – но в стрессовой ситуации мог почувствовать себя дурно. Не в бою, не на важных переговорах, а в каких-то почти бытовых случаях, которые с обычными людьми случаются регулярно. Кирк был слаб, когда нервничал. Результат его волновал, но с волнением контроль спадал, а именно он и был важен для результата.
Кинув взгляд на часы, Джим сделал еще глоток и поднялся на ноги. Требовалась срочная смена деятельности, иначе он свихнется тут, в закрытой комнате, и безо всяких голосов в своей голове.
Спать не хотелось совершенно, что было почти не странно, учитывая медитацию, а вот прогулка в одиночестве по верхней, обзорной палубе казалось неплохой идеей, пожалуй. Можно было бы заглянуть в зимний сад, подышать почти терранским воздухом, или взять книгу и провести остаток бета-смены, с головой погрузившись в чужую историю. А если кто-то посмеет помешать своему капитану, то угодит в агонизатор – и сам будет виноват.
Решено. Так он и сделает.
Когда Джим шел к турболифту, его впервые посетила мысль о сохранении щитов во сне. Разумеется, проделывать подобное он еще ни разу не пробовал, так что пока совершенно не понимал, как обеспечить свою безопасность в подобные моменты. Не спать совсем? Идея хороша, но за стимуляторами пришлось бы идти к тому же Маккою, пусть и тайком, так что этот вариант отпадал.
Щелкнув, створки распахнулись, и Кирк вышел из лифта, собираясь двинуться дальше, но вдруг остановился. У огромного иллюминатора сбоку, на скамье, лежала книга. Вероятно, забытая если не Чеховым, то Сулу, потому что фамилию на обложке Джим даже мысленно прочитал не с первого раза: Стру-гац-ки-е.
Зацепив с собой толстый томик, Кирк прошел палубу почти до конца и устроился в тесном дальнем уголке зимнего сада. Освещение было достаточно ярким и теплым, имитирующим июльское терранское солнце, так что вскоре, зачитавшись, Джим пригрелся и на время выпал из реальности.
Главный герой повести, Яков, специалист по транспортникам с ядерными приводами, командирован в столицу, где получает предложение отправиться в исследовательскую экспедицию на соседнюю планету. Удивившись – сколько же лет этой книжке? – Джим глянул на титульник. Более четырехсот лет, черт побери.
Ну, тогда все ясно. Он продолжил прерванное чтение. Разумеется, Яков соглашается и знакомится со своим будущим экипажем: капитан, механик, геолог, пилот, штурман, доктор. И сам Яков – инженер. Полный набор, как говорится.
С интересом Джим дочитал до момента высадки, хихикнув при упоминании самопроизвольных цепных реакций. Будь на месте «Чайки» его «Энтерпрайз», то миссия была бы выполнена даже без высадки на планету.
Когда в книге заболел старый знакомый главного героя, доктор Леонид, Кирк вместе с Яковом почувствовал беспокойство. Семеро человек на чужой планете, потеря единственного доктора, да еще и старого друга – плохой исход событий. Сам бы Джим в такой ситуации, пожалуй, вообще с трудом удержался от паники.
Он зевнул и отложил книгу. Ему бы проблемы этой компании. С нынешним техническим оснащением так много можно сделать – раньше людям такое и не снилось.
Увлекшись размышлениями о превосходстве «Энтерпрайз» над большинством современных кораблей, Джим начал медленно проваливаться в сон. Думать о своем корабле всегда было приятно, это успокаивало, так что он позволил себе расслабиться. Кирк не любил подолгу оставаться на Терре и всегда чувствовал себя на «Энтерпрайз» как дома – здесь никакая внешняя угроза не была страшна. Только внутренняя, Джим знал, что ему все по силам, если он поставит перед собой цель.
Он и поставил, оставалось только проверить, насколько хорошо его щиты сработают.
========== 6. ==========
Пробуждение было несладким. Тяжелые веки не хотели подниматься, а в голове, казалось, взорвалась маленькая сверхновая. Думать было больно.
Что произошло? Почему он чувствовал себя таким разбитым?
Он с трудом раскрыл глаза и чертыхнулся – лампа неподалеку ослепляла. Вокруг него везде были растения, но это явно была не планета. Металлические полы, стены, наверху – вентиляционные решетки. «Звездолет? Что я делаю на звездолете? И… кто вообще я такой?»
Попытавшись подняться, он почти сразу отказался от этой идеи – голова кружилась, а тело было ватным и будто чужим.
«Главное – держать щиты… Какие щиты? Почему я о них думаю?»
Неловко шевельнувшись, он осмотрел себя: желтая форменка – офицерский состав? – стандартные флотские брюки, фазер на поясе, уставная обувь. Ничего, что говорило бы о нем, как о человеке, а не офицере. Несчастный случай при исполнении? Тогда бы вокруг уже крутилась толпа народу. Личная инициатива, из-за которой он влип во что-то странное? Вероятно.
Внезапно он осознал, что не помнит ничего личного. Только техническую информацию: тип звездолета он мог бы предположить, но название – нет. Теоретический состав команды он также знал, но не помнил ни имени, ни внешнего облика хотя бы одного из них: ни капитана, ни старшего помощника, которых обязан был знать, если находился на корабле официально на любой из должностей. Да даже будь он новичком-энсином, не вылезающим с технической палубы, знать имя капитана он был обязан!
Но нет. Он не помнил. А, проведя рукой по груди, расстроился еще больше: дельта Флота на левой стороне форменки имела внутри звезду. А значит, энсином он быть не мог. Один из старших офицеров.
Этот вывод наконец заставил его признать очевидное: амнезия. Потеря памяти могла повлечь за собой кучу проблем: начиная с отстранения от службы и заканчивая высадкой бесполезного члена экипажа на первую же планету.
Но нет, не будь он… неважно, кем, просто собой – он еще поборется!
Расслабившись, он выдохнул, закрыл глаза, и…
«Джимми?» – голос раздался будто прямо в центре его мозга.
Он завертел головой:
– Кто здесь?
«Черт подери, Джим, ты меня слышишь? Где ты?»
Так. Первое – это действительно было в его голове. Второе: Джим – это, видимо, он сам.
– Слышу, – ответил он. – Кто вы?
«Джим, что случилось? Ты меня не помнишь? – изумленный голос сделал паузу и тут же обеспокоенно продолжил, – Леонард Маккой. Боунс. Где ты?»
Маккой. Боунс. Джим мотнул головой: в ушах застучала кровь, мозг давил на черепную коробку так, словно увеличился в размерах в два или три раза, и, пресвятой император, как же все болело! Он мотнул головой еще и еще…
И Джеймс Тиберий Кирк крайне позорно свалился со скамейки. На этот раз – уже осознавая себя и помня все происходящее целиком и полностью.
Голова, как и все тело, впрочем, продолжали болеть.
«Джим, ты слышишь? Я поднимаюсь к тебе!»
«Откуда ты знаешь, где я?» – устало подумал он в ответ.
«Камеры видеонаблюдения. – хмыкнул Маккой. – Что случилось? Ты помнишь, как тебя зовут? Сколько тебе лет?»
Он поморщился.
«Я все помню, Боунс. Но голова болит».
«Еще минута, Джим».
*
Когда Маккой присел перед ним, Кирк облегченно закрыл глаза: ему вдруг резко полегчало.
– Что это было? – спросил он вслух.
Ко лбу прижалась теплая ладонь, на запястье легли пальцы, нащупывая пульс.
– Скажи хотя бы, что ты почувствовал, – озабоченным тоном произнес Боунс.
– Я проснулся и… не мог ничего вспомнить.
– Почему ты спал здесь? С твоей каютой все нормально?
– Да, я пошел пройтись по кораблю и решил тут почитать, устал и задремал. Кажется.
Голова все еще казалось тяжелой, а открывать глаза не очень хотелось.
– Ты опоздал на свою смену на полчаса, Джим, – голос Боунса прозвучал как никогда серьезно, – и никому не сказал. Найти человека на корабле, конечно, легко, но это на тебя не похоже.
Он проспал… такого с ним раньше не случалось. Никогда.
Джим открыл глаза и отпрянул назад, оказавшись нос к носу с Боунсом.
– Устал, – повторил он. – Наверное.
– Из-за чего? Последние дни ты особо не перенапрягался. Когда начала болеть голова?
– Не болела, пока я не заснул, – покачал головой Кирк. Он не видел смысла скрывать. В конце концов, это же Боунс, он не предаст.
– А что ты делал перед сном?
– Я читал.
Боунс вздохнул:
– Такое не могло случиться просто так, без причины. Еще?
Джим помотал головой. При желании Боунс был способен понять, что он делал, но самому признаваться в этом не хотелось.
– Это не шутки, Джим.
Он должен был что-то сказать:
– Медитировал еще.
– Зачем? – Нет, Маккой слишком хорошо его знал.
Кирк задумался, пытаясь сформулировать наиболее обтекаемый ответ.
– Приходил в себя.
На мгновение Джиму стало даже интересно, как быстро Боунс догадается. Он же должен был понять, что ничего не чувствовал… это при условии, что блок работал, но Джим был практически полностью уверен, что у него все получилось.
– И с чего бы тебе потребовалось приходить в себя? – иронично хмыкнул Маккой. – Если бы что-то случилось, ты позвал бы меня, но ты молчал весь вечер, так что…
– Так что ничего не случилось, – быстро перебил его Джим. – Приводил мысли в порядок. Думал, что делать, – он сделал рукой неопределенный жест, – вот с этим между нами.
Едва договорив, он уже понял, каков будет следующий вопрос. А что, действительно, между ними? Он не знал и не хотел знать. Все было так хорошо и просто раньше.
– В любом случае, – поспешно брякнул он, – сейчас со мной все хорошо, и…
– Нет, Джим. А вдруг это повторится?
– Не повторится, – Кирк уверенно помотал головой и понял, что тем самым выдал себя.
Подняв брови, Боунс подозрительно уставился на него.
– И с чего ты это взял?
– Я об этом позабочусь.
– Джим, – с силой произнес Боунс, сделал паузу. – Что ты делал… сделал?
– Ничего серьезного. Боунс, просто поверь мне. – Выпрямившись, Кирк охнул и покачнулся. Ухватившись за спинку скамьи, он вынужденно опустился на сиденье и потер пальцами виски.
– И это ты называешь «ничего серьезного»? – кажется, Маккой начинал злиться.
Джим явно в очередной раз задел его слабое место: никто не имел права скрывать от начальника медицинского отдела проблемы со здоровьем. Причем не только капитан, но и коммандер Спок.
Последний раз, когда зеленокровый попытался сделать вид, что все в порядке, и нога после высадки ну-совсем-не-болит, он был оглушен фазером и привязан к биокровати до момента выздоровления. Судя по тому, как после Спок рвал и метал, морально уничтожая подчиненных, это были самые долгие три дня в его жизни. Джим вспомнил про компромат на собственном падде: кормление свирепого вулканца кашкой с ложечки, и хихикнул.
Тем временем, водя трикодером вокруг тела капитана, Боунс хмурился все сильнее.
– У тебя показатели упали так, словно ты неделю в пустыне сидел без еды и воды, – мрачно сообщил он. – Ты когда ел последний раз?
– Точно ужинал, может быть, даже завтракал, – беспечно отозвался Джим. Голова казалась тяжелой, и он поерзал на месте, чтобы подавить желание облокотиться о стену. – Все нормально, Боунс.
Он не мог напрямую сказать: «Отстань!», ведь тогда Боунс точно продолжил бы расспрашивать. Да тот в любом случае продолжил бы…
– Давай я лучше пойду заниматься своими капитанскими делами, – он протянул ноги, принимая наиболее удобную позу, чтобы встать, но Боунс положил руку ему на плечо. Джим, чувствуя себя загнанным в угол, сглотнул. Горячая ладонь на плече казалась тяжелой и придавливала к месту. Ощущение внезапно показалось очень реальным, в отличие от всего остального вокруг. Боунс якорем удерживал его в сознании.
– Не пойдешь, – покачал головой Маккой и замолк, выжидательно глядя на него.
– Ладно. Хорошо. – Не давая себе передумать, пробормотал Джим и сжал руку в кулак, впиваясь ногтями в ладонь. – Я пытался закрыться от тебя. Доволен?
Несколько секунд Боунс просто молчал.
– Закрыться от меня, – повторил он. – Чтобы я тебя не слышал. – Вопроса в его голосе не было.
– Ну да, – пробормотал Джим, расслабляясь. Все, сказал, больше не было смысла таиться. Боунс и так понимал, что с ним что-то не так.
– Зачем? – коротко спросил Маккой. Голос звучал странно, и Кирк поднял голову, уставившись на него.
– Чтобы не… Черт побери, Боунс, ты что, не понимаешь?
– Не понимаю, – отрезал Маккой, сохраняя на лице нечитаемое выражение.
Джим открыл рот. Закрыл, понимая, что не может произнести это вслух. Да и что сказать? «Я тебе не доверяю»? «Ты – мое уязвимое место, а мне не нужна такая слабость»?
– Потому что я не могу по-другому! – слабо проговорил он.
– Я тебе мешал?
– Нет, – качнул головой Кирк. – Только помогал.
– Тогда, может быть, отвлекал? – угрюмо предположил Боунс.
– Нет, что ты… – начал Джим, но тут же был перебит.
– Тогда какого черта ты решил, что нужно закрыться от меня, рискуя собственным здоровьем, ты, глупый идиот? – рявкнул Маккой.
– Потому что эта связь только мешает! – рявкнул Кирк в ответ, также начиная заводиться. – Это наше слабое место!
– У тебя не хватает духа с этим раз и навсегда покончить, так смирись уже и возьми себя в руки. Прекрати драматизировать. – Боунс сделал паузу. – Особенно если это вредит тебе. Ты так не избавишься от… «слабого места», – повторил он с уязвленным видом, – а только больше проблем приобретешь.
– Ну не знал я, что так выйдет, не знал! – простонал Джим и уже тише продолжил, – я надеялся, что закроюсь, и все станет по-прежнему. Спок и так уже что-то подозревает…
– Ничего не будет по-прежнему, Джим, – заметил Боунс.
– Но и оставлять все, как есть, тоже нельзя. Если с тобой что-то случится, мне придется сделать все, чтобы вытащить тебя. – Кирк смотрел на него и изо всех сил пытался объяснить. – Самое простое, что я могу – это запереть тебя в отдельной каюте и не выпускать весь остаток жизни!
– Так запри! – повысил голос Маккой. Затем замолчал. Несколько секунд они смотрели друг на друга, затем он сдался. – Извини. В любом случае, мы уже выяснили, что закрываясь от меня, ты делаешь себе только хуже.
Джим скрестил руки на груди.
– Это моя проблема, – тихо произнес он, избегая взгляда Боунса. – Не твоя.
Маккой всплеснул руками, и Джим приготовился услышать что угодно, начиная с «я начальник медслужбы твоего корабля, Джим» или еще одного «хватит драматизировать» и заканчивая… да чем угодно, но Боунс просто вздохнул и устало произнес:
– Нет, и моя тоже. Тебе вовсе не нужно в одиночку бороться со всем миром, Джим. – Он протянул руку. – Позволь помочь тебе.
Кирк уставился на него, словно видел впервые. Хотя, если подумать, так оно и было: впервые кто-то раскрывался перед ним настолько доверчиво, не ожидая в ответ удара.
Будь это кто-то иной, не Боунс, Джим бы, пожалуй, не сдержался и выдал бы в ответ нечто ядовитое, прогоняя сочувствующего прочь и скрывая свою слабость. Но сейчас был совсем не тот случай.
Кирк ухватился за протянутую ладонь и поднялся, оказавшись лицом к лицу с Маккоем. Только сейчас он увидел, что последние дни для того, пожалуй, тоже не прошли бесследно: синяки под глазами, уставший вид, на поясе отсутствует привычный фазер – то ли вымотался настолько, что стал его забывать, то ли так торопился спасать Джима?..
«Не мешал, только помогал». С ним и правда было лучше… проще. Спокойнее даже, наверное, хотя Джим и понимал, что всегда нужно быть начеку и не расслабляться, ожидая удара откуда угодно.
Эта связь… эта связь была его слабым местом, но Джим не привык сдаваться. Проблему нужно было превратить в возможность. Один раз, при высадке, телепатия очень помогла… Можно было еще как-то использовать ее.
Но как? Единственный вариант, который приходил ему в голову – просто продолжать поддерживать связь при любых обстоятельствах, надеясь, что и в следующий раз это поможет. С другой стороны, если повторится та же ситуация, что была на прошлой высадке, Боунсу снова придется захватывать власть на корабле.
В голове у Джима вдруг мелькнула дурацкая мысль: поговорить со Споком честно, без увиливаний. Объяснить ситуацию и… попросить совета?
Отстранившись от Боунса, Кирк опустился обратно на скамью и полез за коммуникатором. Не отпуская руки Маккоя и не отводя от него глаз, Джим позвал:
– Кирк – Споку.
– Слышу вас, капитан, – отозвался невозмутимый вулканец.
– Если у тебя есть свободный час, поднимись на обзорную палубу. Нужно кое-что обговорить.
– Так точно, капитан. Конец связи.
Боунс уставился на него широко распахнутыми глазами, и Джим вдруг понял: тот предложил ему помощь, а он обратился к Споку… нехорошо вышло. Подавив желание извиниться или оправдаться – чего это вдруг? Он не обязан ни перед кем объясняться, – Кирк облизал губы и, сделав мысленное усилие, произнес:
– Мне нужно побыстрее прийти в себя. Что для этого нужно?
– Гипошприц? – ехидно поднял бровь Маккой, вероятно, отыгрываясь за минутной давности разочарование.
Кирк вздрогнул.
– Только не это! – выдохнул он. – Что угодно, только не это!
Именно в этот момент Боунс, видимо, понял, что до сих пор держит Джима за руку, и попытался выдернуть ладонь. Бесполезно.
– Нет, – Кирк чуть сжал пальцы и через силу улыбнулся. – Чем ты ближе, тем мне легче. Голова уже почти не болит.
На несколько секунд повисла тишина, и Джим не сразу сообразил, что его слова могли показаться Боунсу неожиданно слишком… честными? Он ненавидел признаваться в слабостях, в зависимостях от чего-либо, и в нынешней ситуации раз за разом, должно быть, шокировал друга.
