Текст книги "Доспехи гордыни (СИ)"

Автор книги: Sco

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

       – Да?

       – …Прости.

       – Я не сержусь. Спи.

       Альфа закрыл дверь, выходя на лестницу. Соби было очень гадко на душе. Оказывается, осуждать и презирать других куда легче, чем себя. Если бы он мог, сам бы надавал себе тумаков. Всё, что не выносил в омегах – коварство, манипулирование – всё это он с блеском исполнил сейчас перед этим открытым и добрым парнем. Сам его отталкивал, даже приложил под дых, грозился набить морду, а потом вот таким нечестным способом загнал к себе в постель. То ему не нравилось, что Люк слишком уж к нему льнул, а потом с таким же жаром он обижался за то, что тот на него не соблазняется. Типичное нелогичное, капризное поведение ущербных омег! Соби накрылся одеялом с головой и тихонечко завыл. Получается, всё это время, что он считал себя особенным, Соби просто себе льстил. На самом деле при определённых обстоятельствах он мог пойти на те же хитрости, что и "обычная" омега. Просто у него не получалось подружиться с омегами – ведь для дружбы с ними надо было предъявить нечто большее, чем красивую морду и навыки игры в волейбол. А дружба с равнодушными бетами и «примитивными» альфами – разве не следствие его полной душевной глухоты и поверхностности?

      Соби крутился на кровати, мучаясь от невозможности повернуть время вспять, чтобы не было этой унизительной ситуации с подменой таблеток. Ему хотелось пить, но он сидел тихо в своей комнате, боясь высунуть нос к альфе. Эта ночь показалась невозможно длинной. Соби вспоминал всех жертв своей травли, пытаясь по-другому посмотреть на тех омег, по поводу которых он так высокомерно и жестоко проходился. Как быстро он делал выводы о людях, поспешно навешивая ярлыки: «Слабак», «Бездарь», «Шлюха»… Казалось, что он-то всегда твёрдо стоит на ногах, живя согласно своим незыблемым принципам: не лги, не предавай доверия, не навязывайся. Сейчас всё это вспоминалось, как издёвка...

      Когда солнце на востоке начало окрашивать небо в бледно-голубой цвет, Соби, наконец, уснул.

***

      Соби проснулся от невозможно громкого чириканья птиц. Он поморщился и приоткрыл глаза. Солнце уже прогрело их ущелье, и в комнату заплывал запах тёплого камня. Похоже, дело шло к полудню. Он приподнялся на локтях, ощущая ноющую боль в затылке – тяжёлая ночка давала о себе знать, он чувствовал себя разбитым. Постанывая, опустил ноги на пол и подошёл к окну, воровато выглядывая на улицу. Он малодушно понадеялся, что Люк ушёл на Большие Камни и они увидятся только вечером. Хотелось оттянуть неловкую, после вчерашнего, встречу.

      «Трус», – заслуженно обозвал себя омега и боевито сдвинул брови. – «Хватит прятаться! Что это ещё за неврастения?» И с этой установкой он начал поспешно натягивать шорты.

       – Соби! – услышал он голос прямо за своей дверью. – Соби! Вставай!

      Люк постучал в дверь, а храбрый омега тут же опрометью кинулся на постель и накрылся одеялом.

       – Соби, я вхожу! Я волнуюсь… – Люк открыл дверь и засунул голову в щель. – Ты не заболел?

       Судя по заботливому и приветливому голосу, он собирался сделать вид, что вчера ничего не случилось.

       – У меня не получится такой же вкусный омлет, как у тебя, – с улыбкой в голосе сказал Люк и подошёл к кровати.

       Соби повернулся к Люку и потёр глаза пальцами.

       – Я просто… не выспался, – промямлил он, не решаясь поднять взгляда.

       – Вставай, – подмигнул ему Люк и направился к двери. – Давай, я тебя жду!

       Соби поднялся с кровати и потащился вниз, умываться.

       Через двадцать минут, сидя за столом на кухне, Люк положил приборы на стол, рядом с тарелкой и уставился на омегу.

       – Ну, что ты хмурый такой? Слушай! – он хитро прищурился. – Давай, так: ты сделаешь мне вкусный омлет, а за это я отвезу тебя в ближайшую больницу, мы проберёмся в палаты, и ты сможешь хоть всем больным там поменять их таблетки. Идёт?

       Соби вытаращил глаза на альфу и покраснел. Как он может вот так шутить о таком постыдном поступке?

       – Да ну тебя! – отвернулся Соби от смеющегося Люка, понимая, что выглядит надутым глупцом.

       – Ну, Со-оби, – просительно протянул альфа. – Ну, не хмурься, у меня прямо сердце кровью обливается, когда ты такой. Ну, что мне для тебя сделать? Я знаю, я дурак. Но я так не хочу, чтобы ты расстраивался. Хочешь, я отведу тебя к реке?

       Соби удивился ещё больше. Люк пытается его успокоить, да ещё и делает вид, что сам виноват?

       – Я… – ему захотелось кинуться Люку на шею и повисеть там пару часов. – Я не из-за тебя расстроился. Я из-за…

       Люк махнул рукой, дескать, не стоит оно того, что бы там ни было.

       – Давай, поедим твоего фирменного омлета, а потом – на реку! Идёт? Я возьму фотоаппарат.

      Он погладил Соби по руке и принялся резать хлеб. Тот рассеяно похлопал глазами и решил, что в этой реке он-то и утопится.

***

       Мужчины бодро шагали по тропинке, вниз по наклонной. Кое-где спуск был довольно крутым, и Люк постоянно придерживал Соби за руку. Это было чертовски неловко. Для Соби. А альфе, похоже, было очень даже комфортно. Соби с надеждой подумал, что, возможно, вчера тот был в «гоне» и плохо помнит, что конкретно произошло. А вот он-то как раз помнил каждый поцелуй и каждый вздох. От этого Соби было сложно игнорировать прикосновения альфы – тело реагировало на него остро и однозначно. Больше всего его подкашивало то, что он плохо контролировал ситуацию. Он почти не понимал, что думает и чувствует Люк. У Соби вообще было мало опыта в распознавании состояний других людей. Не было такой необходимости. Раньше он всегда лидировал, подсознательно выбирая себе покладистых визави. Были альфы, которые обходили его стороной, считая вульгарным или альфаподобным. Самое противное, что среди этих альф были очень интересные и умные индивиды, и Соби это уязвляло. Он ни за что не признался бы в этом другим, но частенько, наблюдая гармоничные пары, задавался вопросом – а почему у него так не получалось? Но тут же сам себе говорил, что он «другой» и это «не для него». Он видел, как от его грубоватых шуток и наглого поведения у некоторых собеседников кривилось лицо, и те пытались быстренько свернуть общение, но подстраиваться и изображать из себя то, чем он не является, казалось унизительным.

      Несмотря на то, что Люк обращался с ним уважительно и с явной симпатией, Соби чувствовал себя всё более и более неуверенно. И причина такого непотребства становилась очевидной: омега подзапал на Люка. Другого объяснения его переживаниям и самоедству не было. Беззащитность перед таким, казалось бы, обычным чувством расстроила Соби в конец. Отдохнул в Каньонах, твоего папу-омегу!

       – Ещё минут пять, и мы у реки. Слышишь, как шумит? – Люк подмигнул пригорюнившемуся туристу.

       Соби вынырнул из своих мрачных мыслей и прислушался. Впереди, за широкой скалой, точно текла река. Мужчины ускорили шаг и, пройдя рыжую громадину, вышли к быстрому, шумному потоку. Река была очень мелкая, по колено. Она текла по каменистому руслу, бурля и брызгая белой пеной, наталкиваясь на камни, которыми было уложено дно. Вода искрилась, бликуя на солнце, и от неё тянуло прохладой и свежестью. Соби опустился рядом с берегом и потрогал воду рукой.

       – Брр, холоднючая, – сказал он, отдёргивая руку.

       Люк нашёл большой плоский камень в тени скалы и кивнул на него.

       – Иди, отдохни в тенёчке, я пока возьму образец речного песка. На, – он протянул Соби фотоаппарат, – поснимай, если хочешь.

       Тот послушно уселся на камень. Он и впрямь чувствовал себя не ахти, тело было словно свинцовое. Люк разложил свои хитрые лопаточки-молоточки и углубился в недра. Соби навёл фокус на геолога.

       – Ты просто в песочнице не наигрался в детстве, признайся! – крикнул геологу задира, хихикая над своей шуткой.

       Люк повернулся к Соби и вдруг высунул язык. Соби тут же запечатлел языкастого студента и продолжил его подначивать.

       – С таким артикуляционным аппаратом тебе надо было идти в языковеды, – присвистнул омега. – Ты всегда хотел в земле копаться? У тебя кротов в роду не было?

       Люк улыбался и в шутку кидал в сторону язвы мелкие камушки. Соби уворачивался, продолжая снимать альфу, реку, небо, скалы.

      Закончив свои копания, Люк подскочил к фотографу, поколдовал над камерой и, поставив её на камень, дёрнул омегу за руку.

       – Совместное фото! – крикнул он и, встав напротив объектива, обнял Соби. – Улыбаемся!

      Соби попытался собрать лицо в кучу, растерявшись от таких неожиданных объятий, а Люк вдруг прижал его ещё крепче и со смешным рыком звонко чмокнул в щёку. Соби вскрикнул, зажмурился и засмеялся – от такого поцелуя было щекотно и горячо. Люк начал в шутку его тискать, то дуя в ухо, то вороша волосы. Соби, позабыв о том, что ещё недавно пребывал в хандре и рефлексии, с писком вырывался для виду, ставил альфе «рожки» и строил смешные морды в камеру. Аппарат продолжал щёлкать, а Люк вдруг остановился и, не выпуская омегу из объятий, посмотрел ему в глаза.

       – Какой же ты у меня красивый, – сказал Люк, открыто улыбаясь.

       Всё. К таким вещам Соби был не готов. У него сбилось дыхание, щёки запылали, в висках противно застучало. Стало действительно плохо, будто он перегрелся или отравился. Люк тут же изменился в лице.

       – Тебе нехорошо? Давай присядем, вот, – он усадил Соби на камень, поглаживая его по плечам. – Может, тебе голову напекло?

       Люк метнулся к своему рюкзаку, оставшемуся лежать возле реки, и прибежал обратно с фляжкой.

       – На, попей. Слушай, ты весь горишь! – он потрогал лоб Соби и нахмурился. – Не надо было мне тебя сюда тащить, всё-таки, путь не близкий.

       Соби смущённо отводил глаза, пытаясь сообразить, какого чёрта с ним происходит. Начало ломить всё тело, будто в простуду. Кожа неприятно колола, и, несмотря на жару, его начало морозить.

       – Я не понимаю… – тихо проговорил он, обхватывая себя руками и закрывая глаза.

       Люк наклонился к нему и втянул носом воздух. Его глаза тут же расширились и он выпрямился.

       – Ты сейчас потечёшь, – уверенно сказал альфа и начал быстро собирать разбросанные по берегу вещи. – Всё, уходим, я тебя донесу, если идти не можешь.

       Соби приоткрыл глаза, пытаясь представить, как Люк собирается его «донести». А через пару секунд до него дошло, что тот сказал – у него начиналась течка. Соби прошиб холодный пот, а на затылке даже привстали волосы. Нет, нет, нет! Это будет катастрофой! Вдали от дома, вдали от его городского дома! Без таблеток, без прокладок, без нормальной ванны!..

       – Но… у меня должно было быть только через месяц! Как же так… – он лепетал себе под нос, обхватив голову руками, будто от этого уймётся противное головокружение.

       Люк повесил рюкзак себе на живот и аккуратно потянул Соби с камня, предварительно нацепив ему на голову свою походную панамку. Когда тот поднялся на ноги, альфа попросил его встать на камень. Соби послушно выполнял всё, что ему говорили. Стоя на камне, он чувствовал, что ноги вот-вот откажут, и он ляжет на землю, как больное животное. Люк повернулся к Соби спиной и наклонился вперёд.

       – Залезай мне на спину, давай. Я тебя удержу.

       Если бы не ужасное состояние Соби, которому было всё хуже и хуже с каждой минутой, он бы, конечно, не стал громоздиться на малознакомого альфу. Но ему было действительно худо. Соби обнял Люка за шею и практически лёг на его спину, позволяя тому придержать себя за бёдра. Люк подтянул ослабевшего омегу повыше и двинулся по тропинке вверх.

      Дорога домой была настоящим мучением. У Соби скрутило поясницу и практически сразу же заболели руки и плечи. В придачу к постоянной тряске, которая отзывалась ноющей болью во всём теле, его начало трясти от запаха Люка. Стоящий член упирался в брюки и больно ударялся о спину альфы при каждом шаге. Люк периодически приговаривал какие-то успокаивающие слова и продолжал упрямо идти к их старенькому домику.

       – Сейчас уже скоро, Соби. Потерпи чуть-чуть, мой хороший, – шептал Люк, и тот терпел.

       Соби не понимал, почему у него сбился цикл и почему ему так плохо. Он не мог припомнить, чтобы так скручивало во время течек. Последние годы он вообще всё чаще пил гормональные и отсиживался дома. Походы по барам в поисках партнёров уже не прельщали, а молодой сосед не мог сидеть рядом с течным омегой всё время – у него была своя жизнь, и они не были парой.

       Когда на горизонте показался дощатый забор, Соби накрыло уже по-чёрному. Кожа болела везде, даже на кончиках пальцев. Было ощущение, будто он искупался в кипящей воде, и теперь любое прикосновение для него мучительно. С Люка пот лил градом, грудь вздымалась от тяжёлого дыхания, но он ни разу не сбавил темп.

       – Всё, мы уже дома, малыш. Уже пришли, – хрипло подбадривал отключающегося омегу Люк, и Соби краем сознания уловил, что его совершенно не раздражают эти нежности, которые альфа начал говорить ему. Будто Люк всегда разговаривал с Соби в такой манере. Не было неловкости, смущения – было приятно. Эти слова действительно успокаивали и отвлекали от дурноты.

      Подойдя к дому, Люк отпер дверь и занёс Соби внутрь. Он аккуратно уложил омегу на софу и поспешил на кухню.

       – Сейчас, воды принесу, полежи, мой красивый.

      Соби слабо улыбнулся на очередную нежность и закрыл глаза. На софе было намного легче. Он распрямил ноги и вытянул тело, укладываясь поудобнее. С кухни прибежал Люк с мокрым полотенцем и стаканом воды. Он тут же сел на колени напротив софы и начал обтирать лицо Соби, одновременно пытаясь приподнять его голову, чтобы напоить.

       – Вот, попей. Тебе надо много пить.

       Соби жадно глотал воду, захлёбываясь и пуская струйки по подбородку и шее. Люк положил мокрое прохладное полотенце ему на лоб и взял за руку.

       – Соби, послушай меня. Соби? – Люк дождался, пока тот осмысленно посмотрит на него и продолжил: – Пока ты ещё соображаешь, скажи мне, как мы поступим. Я могу сейчас разложить тебе лежанку в машине, дать обезболивающее и мы поедем в ближайший город за противотечным – это первый вариант. Я могу дать тебе обезболивающее, снотворное и оставить в доме, ночевать буду в сарае, буду ухаживать за тобой, когда тебе понадобиться. И есть третий вариант…

       Люк сжал горячие пальцы омеги.

       – Мы проведём всю течку вместе, но только если ты хочешь, чтобы мы действительно были вместе. Скажи мне сейчас, пока можешь, потому что когда ты полезешь на меня, я должен знать, что мне делать.

       Он с волнением вглядывался в лицо Соби и молчал в ожидании ответа. А Соби…

      Соби закрыл руками лицо и проговорил:

       – Уйди, мне надо подумать.

       Люк погладил напоследок его по плечу и пошёл в ванную.

      Соби перевернулся на живот и уткнулся носом в подушку. Он всеми силами пытался сконцентрироваться, хотя в его состоянии это было крайне сложно. С любым другим альфой, он бы не раздумывал ни секунды, но Люк не был любым. Он был важен, он имел значение. К нему тянуло даже тогда, когда гормоны не бушевали. Рядом с ним Соби чувствовал себя словно ожившим. И это пугало до чертей. Потому, что он не хотел доверяться, не хотел рисковать и сближаться. Влюблённые омеги – это те, которые терпят, страдают, боятся. Это те, кто рожают детей и навсегда забывают про все свои мечты, становясь тенью своих альф. Это те, кем начинают тяготиться, когда они стареют и набирают вес. Это те, кого бросают ради других молодых и смазливых омежек.

       – Нет, – простонал Соби в подушку. – Я не хочу, не хочу, не хочу…

       Всё тело будто отекло, поясницу ломило, ноги продёргивало судорогами. Соби не мог подпустить к себе Люка, но и без него он не выдержит – это было понятно. Природа выкручивала омеге руки, заставляя смириться со своей сущностью. Соби закусывал губы, стеная, будто раненный на поле боя. Сейчас он вёл борьбу не только за своё тело, но и за своё сердце, которое берёг всю свою жизнь, насмехаясь над наивными влюблёнными.

      Люк вышел из ванной, хотя вода продолжала шуметь. Соби повернул голову и одним глазом взглянул на такого желанного альфу. Тот был в джинсах и лёгкой рубашке, застёгнутой на все пуговицы под горло – видимо, оделся в ванной, дабы не будоражить стонущего омегу ещё больше.

       – Сейчас наберётся ванна, полежишь там, тебе станет полегче, – проговорил Люк, подходя к софе и вставая над Соби. – Хочешь воду с лимоном?

       Омега жадно сглотнул набежавшую слюну. Очень хотелось кислой водички.

       – Да, – прохрипел он.

       – Сахар положить или хочешь совсем кислую?

       – С сахаром.

       – Сейчас сделаю, – альфа повернулся к кухне. – Тёплую или со льдом?

       – Тёплую.

       – Любишь меня или нет?

       – Люблю.

       – Понял.

       Люк скрылся на кухне, а Соби похолодел. Это не могли быть его слова! Это всё предательское тело, это оно! Что за психо-опыты? Это же прямо вырвалось само, ведь он не успел даже сообразить, что несёт! Соби на секунду позабыл о боли и слабости и попытался вскочить с софы – неважно, куда, главное убежать, спрятаться, забиться в угол. Сердце сжали тиски страха, будто он находился на вражеской территории совсем один и без оружия. Бежать! На улице раскалённый воздух, а в ванную открыта дверь. Соби почти скатился с софы, двигаясь к прохладной ванной на полусогнутых ногах, опираясь руками на близстоящую мебель. С кухни раздавался звон стекла, Люк гремел стаканами, размешивая лимонад. Соби доковылял до заветной комнаты, пытаясь на ходу стянуть с себя одежду. Он хотел нырнуть в прохладную воду и больше не всплывать никогда. Вперед, ещё чуть-чуть! Он едва не задушил себя футболкой, стаскивая её через голову. Сил осталось только на то, чтобы стянуть шорты вместе с бельём и повиснуть на краю прохладной чугунной ванны. Вода набралась до середины, по ней шли круги от струи из крана. Соби с кряхтением перевалился через бортик и рухнул в воду, расплёскивая её на пол. Всё, можно передохнуть.

      Вода была чуть тёплой, приятно остужала болезненную горячую кожу. Тяжело дыша, Соби прикрыл глаза. Он чувствовал себя новорожденным, который вот-вот вылезет из утробы своего папы. Ему страшно, больно, он не знает, что ему делать. Люк зашёл в ванную, поднимая с пола сброшенные вещи Соби, протягивая ему высокий стакан с водой.

       – Не расшибся? – спокойно осведомился он, ласково улыбаясь, будто упавшему на площадке ребёнку. – На, попей, получилось вкусно.

       Соби забрал стакан, стараясь не встречаться глазами с Люком, рефлекторно сгибая ноги, чтобы прикрыться. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а член не пожелал угомониться даже в прохладной воде. Люк сел на корточки рядом с ванной и, взяв в руку его ладонь, стал аккуратно облизывать его мокрые пальцы. Соби жадно пил кисло-сладкую воду, зажмуриваясь от удовольствия. В висках перестало пульсировать, тело расслабилось.

       – Отойди от меня, – пробасил он, оглаживая невыносимого альфу пальцами по лицу.

       – Хорошо, – прошептал тот, наклоняясь ближе к мокрому омеге.

       – И не трогай, – выдохнул Соби, начиная расстёгивать пуговицы на его рубашке.

       – Как скажешь, – согласился Люк, обхватывая его за шею и приподнимая к себе.

       – И вообще, иди на улицу и ко мне не заходи, – сдвинул брови Соби, хватаясь за альфу уже двумя руками и приоткрывая рот для поцелуя.

       – Конечно, – кивнул тот и, наклонив голову, коснулся рта Соби своими горячими влажными губами.

      Соби застонал и прижался к нему, словно к кислородной маске. Его прострелило, казалось, до кончиков пальцев на ногах. Губы Люка, такие нежные и кисло-сладкие от лимонада, крушили всю защиту трясущегося от возбуждения омеги. Тело и разум начали играть за одну команду, твердя Соби в оба уха: «Вот он! Это он!». Соби целовался будто впервые в жизни, будто Люк был единственный и самый последний. Будто Соби ждал его с самого рождения. Люк с силой прижимал его к себе, вода выплёскивалась через край ванны, заливая пол, промочив насквозь рубашку и джинсы. Он опустил руку под воду, проходясь ладонью по его члену, и Соби весь задёргался, словно его било током. За острым возбуждением пропала боль и ломота и, отстранившись от губ Люка, Соби прошептал ему в висок:

       – Хочу…

       Люк поднялся на ноги и потянул его на себя. После воды мышцы ног почти не держали, Соби повис на его плечах, толкаясь в живот своим налитым членом, чувствуя, как по бёдрам вместе с водой потекла тёплая смазка. Люк прогладил его вниз по спине, провёл пальцами между его мокрых ягодиц и толкнулся в набухший вход сразу двумя пальцами. Соби взвыл и закинул одну ногу Люку на бедро, пытаясь вскарабкаться на него, как испуганный кот. Пальцы двигались внутри из стороны в сторону, проходясь по стенкам и растягивая. Соби задёргал бёдрами, пытаясь как можно сильнее покрутить задницей, чтобы потереться об эти пальцы, которые скользили, облитые его смазкой.

       – Держись крепче, – шепнул Люк и, подхватив другой рукой Соби под второе бедро, начал пятиться спиной в комнату.

       Под собственным весом, Соби насадился на пальцы до упора, чувствуя, как в него уже начинает вкручиваться оставшаяся кисть.

       – Стой, нет… – закусил он губу, ощущая себя словно сидящим на пике. – Какого черта?..

       Он пытался приподнять себя руками, держась за плечи Люка, но руки не слушались и он опять осел на крепкие пальцы. Эта беспомощность заводила похлеще иных экзотических игрищ. Люк вынес дёргающуюся на своих пальцах омегу в комнату и встал, разглядывая его напряжённое лицо.

       – Будешь моим послушным омегой? – спросил он, склонив голову к плечу.

      Соби выгибался и сипел, чувствуя, как два пальца внутри него то расходились в разные стороны, то сгибались. Бедный омега уже тёк из всех щелей, пытаясь хоть как-нибудь потереться о живот Люка своим членом, чтобы кончить. Он схватил альфу за короткий ёжик волос на затылке и угрожающе прошипел:

       – Я забью тебя до смерти.

       Альфа поцокал языком.

       – Со-оби, у меня ещё много пальцев, – и он протолкнул в омегу третий, заставив того вскрикнуть. – И кончить я тебе не дам. Ну так что, ты будешь моим послушным омегой?

       Течная задница Соби запульсировала в ожидании вязки, мышцы начали ритмично сжиматься, обхватывая шевелящиеся внутри пальцы. От затянувшейся «прелюдии» начало сводить ноги и пресс. Он дышал через раз, царапаясь и кусая Люка за шею, извиваясь на его пальцах.

       – Д-да, – услышал Соби свой жалобный писк, и уткнулся альфе лбом в подбородок.

       – Только моим? – не унимался ласковый садист.

       – Да, чтоб тебе пусто было!..

       Полная и безоговорочная капитуляция гордеца Соби прошла быстро и почти безболезненно. Люк подошёл к софе и уложил жаркого и влажного омегу на покрывало.

       – И в горе, и в радости?.. – он быстро расстегнул джинсы и достал из трусов свой шикарный член.

       Соби облизнулся, развёл ноги шире и прохныкал:

       – Да.

       Люк наклонился и провёл широким языком по яйцам и стволу. Соби поджал ноги к груди, перехватив их под коленями. Его синие глаза, казалось, остекленели, как у куклы. Он прерывисто дышал, приоткрыв рот.

       – И в богатстве, и в бедности? – Люк навис над ним, возя горячей головкой по растянутому, истекающему анусу.

       – Да, – выдохнул Соби, приподнимая бёдра.

       Люк медленно надавил, проскальзывая в покорное нутро, проходя толстой головкой по отёкшим стенкам. Омега вцепился руками в его предплечья, округлив глаза, чувствуя, как горячий поршень раздвигает его изнутри. Руки Соби заходили ходуном, ступни начало выворачивать судорогой. Он весь напрягся, сжав зубы, чувствуя, что как только Люк войдёт полностью, он тут же и кончит. Он не мог контролировать сфинктер, который спазматически сжался, крепче обхватывая толстый ствол альфы, создавая дополнительное трение на и без того чувствительном входе.

       – И в болезни, и в здравии? – Люк прищурил глаза, насадив омегу на себя до конца и убирая влажные волосы с его лица.

       – Да, – Соби шарил глазами по телу альфы, еле шевеля губами, словно рыба, выброшенная на берег.

       Отведя бёдра назад, вынув член на половину, Люк несколько раз с силой вколотился в выгнувшегося Соби.

       – Пока! Смерть! Не! Разлучит! Нас?!

       – Да-а-а, – выкрикнул тот во всё горло, выстреливая спермой до своего подбородка, даже не успев коснуться своего члена.

       Он стонал и на вдохе, и на выдохе, хватал альфу то за руки, то за волосы на короткой чёлке, мурыжил его, сжимал плечи, царапал по груди. Оргазм всё не ослаблял своей хватки, изматывая истекающего омегу, пока Люк, зажмурившись, вводил член глубже в дрожащее тело Соби, одним давящим движением, будто пытаясь достать ему до самых гланд. Тот дёргано задышал, замахал руками, начал ёрзать, стараясь выползти из-под разрывающей его мощи. Люк наклонился к нему и, обхватив руками под спиной, прижал к себе ещё сильнее, сгибая его практически пополам.

       – Аминь, – прохрипел альфа, изливаясь в его утробу.

       Они приходили в себя, вздрагивая, а мурашки, казалось, перебегали с тела на тело, покрывая любовников гусиной кожей. Соби сейчас было море по колено, если, конечно, удастся это самое колено разогнуть. По венам побежал «гормон счастья», о котором Соби много слышал, но никогда не чувствовал и считал это фантазией романтических омежек. Люк лежал на нём сверху, устроив голову над плечом и покусывая его за ухо. Соби повернул голову и посмотрел в серые глаза. И тут у него настало то самое! О котором он читал в Университете, когда изучали древнюю философию. Это чувство – здесь и сейчас. Когда видишь и чувствуешь всё происходящее без фильтров сознания, будто напрямую. Словно ты часть огромного мира, не отдельная от него, и оттого не имеющая границ. Ты един со всем окружающим тебя пространством, и нет того места, где тебя нет. Ты везде, ты во всём, и всё в тебе. Ты в Люке, и Люк в тебе… Люк в тебе?! Люк в тебе!!!

       – Люк! – выкрикнул Соби, пытаясь поднять тяжеленную тушу, придавившую его к жёсткой софе. – Вынимай! Вынимай, ну!

       Но было поздно – узел уже распирал стенки, и Соби было не соскочить – началась сцепка. Люк приподнялся на руках и, не обращая внимания на вялые попытки Соби его оттолкнуть, целовал того в губы, в смуглые щёки, в смоляные брови. Он шептал какие-то глупости, из цикла «Дай носик поцелую. А теперь дай щёчку. А теперь другую». Соби морщился, но всё-таки милостиво позволял себя нацеловывать, капризно поджав губы.

       – И надолго это? – спросил он, смотря куда-то на потолок.

       – Не знаю, – ответил Люк, целуя его в шею. – У меня ещё не было сцепки.

       Соби попытался потянуть затёкшие ноги.

       – Вообще-то, мог бы и… О-о, господи! – он вытаращил глаза, вытянув губы, будто пытаясь посвистеть. – О, господи, что это?! Что это?!

       Его схватывали оргазмы, один за другим. Без начала и конца. Сразу и резко, сжимая тело, словно пружину и тут же отпуская его, растягивая. Соби схватился за спину Люка, пытаясь хотя бы вдохнуть между спазмами. Он знал, что в сцепку может накрыть сухой оргазм, но не автоматной же очередью! Люк тоже прерывисто задышал, ведь сжимающаяся задница омеги практически отсасывала его зажатый член. Постанывая, альфа прижал Соби покрепче к матрасу, чтобы они не слетели к чёртовой матери с грозившей развалиться софы. Он прижался к плечу Соби открытым ртом и, мягко засосав бронзовую кожу, прикусил её зубами. Соби ощутил, как сперма начинает вытекать из его наполненной задницы, несмотря на плотную «затычку». В голове помутнело...

      Оргазмы продолжали сотрясать его, но уже реже, с перерывами. Он то проваливался куда-то, то опять выныривал на очередной волне спазма. Да как же люди не умирают от таких вязок? Люка тоже штормило – похотливая задница омеги выдаивала его, грозя альфе полным обезвоживанием. Наконец, собрав последние силы, героический геолог сел на пятки между разведённых ног Соби, аккуратно, чтобы не дёргать из него узел и, перекинув его ноги на одну сторону, уложил его на бок. Сам Люк медленно улёгся за его спиной, прижимая Соби к себе. Наконец, изматывающие оргазмы ослабли, оставив приятное расслабление.

       – Так нас и найдут археологи, – устало выдохнул Люк, зарываясь Соби носом в волосы.

       – Через миллионы лет? – уточнил засыпающий омега былинным голосом.

       – Нет, через три недели сюда приедут студенты с археологического.

       После секундного молчания, мужчины начали смеяться, хрипя, словно подыхающие псины. Морщась и вскрикивая, шикая друг на друга, они хохотали до слёз, представляя, как их сцепленные тела будут переданы в дар музею университета, а потом, их именами назовут какую-нибудь премию. Насмеявшись до икоты, Соби прикрыл глаза и, прижавшись спиной к груди Люка, начал дремать. Альфа гладил его по животу и тихонько покачивал, словно ребёнка. Проваливаясь в уютный сон, Соби почувствовал, как узел начал спадать.

       Открыв глаза, омега уловил запах чего-то очень вкусного. Он лежал на софе, накрытый лёгкой простынкой, под головой была мягкая подушка. В проёме кухонной двери, крутился Люк. Соби с наслаждением потянулся и, подсунув ладони под щёку, стал с улыбкой наблюдать за оживлённым альфой. В этом кукольном домике, в узкой расщелине Великого Каньона, он ощущал себя словно в сказке. В счастливой, сумасшедшей, красивой сказке. Не в такой, какую придумывают себе отчаявшиеся люди, принимая желаемое за действительное, а самой что ни на есть настоящей. Соби вдруг отчётливо осознал, что этого счастья стоило ждать все те годы, что он отказывался от выгодных браков с родовитыми альфами. Потому, что Люк – один на миллиард, и он очень доходчиво объяснил омеге, что он – этот надменный красавец Соби, гроза всех самцов их небольшого городка – любит его, молодого скромного альфу с серьёзными серыми глазами. Так доходчиво, что задница оживилась от воспоминаний, начиная подтекать смазкой и слабо пульсируя. Соби лёг на живот и приподнялся на локтях.

       – Что на тебе надето? – выкрикнул он пританцовывающему возле плиты Люку.

       Тот обернулся и повилял задницей, на которой красовались трусы шортами с надписью «логия». Соби сдвинул брови.

       – А что значит «логия»?

       Люк повернулся передом, показывая на причинном месте слово «гео».

       – А-а… Ясно. А что ты там готовишь?

       Соби попытался встать, но ноги задрожали, словно были из желе. До кухни он не дойдёт…