Текст книги "Мастер на все руки (Jack of All Trades) (СИ)"

Автор книги: Schnizel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)



========== Лондон. Уайтхолл. ==========

Огромные, во всю стену часы пробили полдень. Министр иностранных дел Англии лорд Уиллард оторвался от бумаг, устало и пренебрежительно глянул на стоявшего перед ним человека. Не то, чтобы его сиятельство сознательно проявлял неуважение к визитеру, нет. То была лишь укоренившаяся с годами привычка глядеть подобным образом на всякого, кто был ниже его по званию и происхождению. Голос министра, однако, прозвучал любезно, даже по-отечески мягко.

– Прошу вас, присаживайтесь!

Высокий мужчина в парадном мундире офицера британского королевского флота, помедлив секунду, опустился на обитое пурпурным бархатом сидение стула. Он, по-видимому, ощущал некую скованность, что указывало на отсутствие у него привычки к подобного рода визитам.

– Рад, что вы на этот раз благополучно добрались до столицы, командор Норрингтон, – продолжал министр, и в этой на первый взгляд невинно – любезной фразе прозвучал некий ядовитый намек, заставивший командора слегка покраснеть. Однако, он смело и прямо глядел в глаза своему высокопоставленному собеседнику, как человек, которому не в чем себя упрекнуть.

– Меня это тоже весьма радует, ваше сиятельство!

Облачко неудовольствия пробежало по лицу министра.

– Что ж, тогда перейдем сразу к делу. Признаюсь, я не слишком горел желанием видеть вас здесь, командор. Вас следовало бы разжаловать и отдать под трибунал за столь позорный провал порученного вам дела. Но его превосходительство губернатор Суон истратил гору бумаги на петиции в вашу защиту. Мне трудно отказать губернатору, мы ведь родственники, хотя и дальние.

Его сиятельство прервал свой монолог и, протянув холеную, унизанную перстнями руку к пузатому графину с темно-рубиновым напитком, налил себе в рюмку и с удовольствием пригубил.

– Итак, как вам уже известно, война с Испанией неизбежна. Эти проклятые еретики истово верят, что сам Господь преподнес им в подарок Новый Свет, и никто не вправе посягать на их собственность. Мы старались как могли избегать открытого конфликта, поскольку война чревата большими расходами, а в казне вечно нет денег.

У Норрингтона вертелся на языке совет сократить расходы на придворные увеселения и подарки королевским фаворитам, но он благоразумно оставил его при себе.

– Однако я полагаю, что при грамотном ведении боевых действий, мы можем вскоре поправить наши дела. Вы понимаете, о чем я, командор?

– Признаюсь, не совсем.

– Все очень просто. В некоторых испанских колониях, таких как Маракайбо, или Картахена скапливаются несметные богатства. Стоит лишь заполучить их, и нам станет намного легче вести войну.

Норрингтона слегка передернуло.

– Сэр, при всем уважении… Подобные действия больше напоминают пиратские набеги, чем военную стратегию! Ведь целью любой войны является получение территориальных преимуществ, а не грабеж!

Лицо министра покрылось краской гнева, он хлопнул пухлой ладонью по полированной поверхности стола и повысил голос примерно на пол – тона.

– Что вы понимаете в военных задачах!? Вы всего лишь солдат, ваше дело исполнять приказы, а думать за вас будут те, у кого это лучше получается! Послушайте, командор, – голос министра стал вкрадчивым, – не заставляйте меня пожалеть о том, что я избавил вас от должного наказания за ваш проступок!

– Прошу меня простить, ваше сиятельство! – Норрингтон опустил глаза, чтобы скрыть негодование и принять вид по возможности виноватый и покорный, – я забылся!

– Что ж, ладно, – смягчился министр, – вы молоды и опрометчивы. Ваш послужной список был просто идеальным вплоть до того прискорбного случая. И я смею уповать, что вы оправдаете те надежды, которые мы на вас возлагаем.

– Я весь во внимании, милорд, – командор уже достаточно овладел собой, чтобы вновь поднять глаза.

– То, что я намерен вам поручить практиковалось и раньше. Вы, как никто, осведомлены о состоянии дел в наших южных колониях и способны оценить те преимущества, что мы получим в случае вашего успеха. Испания всегда была нашим противником в Новом Свете, и конца конфликту не предвидится в ближайшем будущем. Но есть еще одна сторона в этом противостоянии, которая находится между нами и испанцами. Это корсары. Они с самого начала были той сдерживающей силой, что усмиряла алчность и агрессию испанцев. Наш долг искоренять пиратство, но если подумать, какие выгоды мы получаем от самого факта их существования, поневоле начинаешь отбрасывать укоренившиеся стереотипы.

Норрингтон не нашелся что ответить. Подобные мысли и раньше приходили ему в голову, но как человек прямолинейный и бескомпромиссный, он четко следовал приказам и боролся с пиратами, прилагая максимум усилий.

– Позвольте заметить, ваше сиятельство, – произнес он осторожно, – но пираты нападают не только на испанские, но и на британские суда и колонии.

– В том-то все и дело! – вздохнул министр, – Пираты представляют собой разношерстный сброд, и даже те из них, кого можно считать уроженцами Англии, напрочь лишены патриотизма. Необходимо заставить эту стихийную силу служить нашим интересам. Если, воюя с Испанией, мы будем противостоять еще и пиратам, то непременно потерпим поражение.

– То есть, вы предлагаете привлечь пиратов на службу английской короне?

– Совершенно верно. Вспомните Моргана. Он причинял массу неприятностей Британии, тратилось столько сил и средств на его поимку, что нам оказалось выгоднее предложить ему офицерский патент. В результате, мы одним махом избавились от связанных с его деятельностью проблем и вдобавок приобрели полезного союзника. В предстоящей войне помощь корсаров будет нелишней. Именно этим вам и предстоит заняться, командор. Вы отправитесь на Тортугу, – министр выдвинул верхний ящик богато отделанного секретера и извлек оттуда несколько солидного вида бумажных свитков с королевской печатью, – И предложите тем пиратским капитанам, что имеют наибольшую силу и влияние вот эти патенты. Пообещайте им в случае успешных боевых действий денежное вознаграждение и землю. Очень вероятно, что многие из них не прочь завязать с пиратством и жить жизнью достойных и обеспеченных людей. Вам ясна ваша задача?

– Да, ваше сиятельство.

– Отлично. Тогда обсудим детали.

========== Тортуга. ==========

Таверна «У Веселого Роджера» мало чем отличалась от прочих питейных заведений, коих на Тортуге насчитывалось великое множество. Возможно, здесь было чуть-чуть менее шумно и грязно, но в общем разница практически не ощущалась. Деревянные столы располагались по просторному, с низким потолком залу в полнейшем беспорядке; меж ними сновала прислуга и посетители. Вся эта братия орала, толкалась и ругалась на множестве языков; периодически завязывались мелкие потасовки, выпивались реки спиртного и проигрывались горы золота. Бывали и крупные драки, когда в ход шли ножи, шпаги, а также все, что попадало под руку. И тогда через незаметную заднюю дверь за стойкой тихо выносили убиенных, находивших после приют на дне залива с увесистым камнем, привязанным к ногам.

У капитана Джека Воробья был здесь собственный столик в закутке, подальше от толкотни. Это, несомненно, указывало на уважение, коим пользовался среди «берегового братства» вышеназванный субъект. Переменчивая и ветреная госпожа Удача, вернувшаяся к Джеку три года назад вместе с «Черной жемчужиной» сопутствовала ему и по сей день. Нынче, помимо «Жемчужины», которая считалась флагманом, под его началом оказались еще два корабля: бывший испанский фрегат «Фердинанд», переименованный в «Гелиоса», превосходящий «Жемчужину» по габаритам и мощности, но уступающий в маневренности, а также небольшая, но быстроходная шхуна «Матильда».

Джек расслаблялся. Уже третья по счету бутылка ямайского рома была ополовинена, рубаха наполовину расстегнута, а широкополая фетровая шляпа с роскошным плюмажем небрежно брошена на стол. Светясь здоровым алкогольным румянцем и сверкая очами, Джек держал на коленях сильно декольтированную, пахнущую дешевым парфюмом девицу и нашептывал ей что-то в порозовевшее ушко, полуприкрытое рыжими прядями. Сидевший с ним за одним столом долговязый Йохансон, капитан «Матильды» созерцал эту сцену с истинно скандинавским спокойствием, прихлебывая из огромной кружки пенящийся эль.

– Что-то Гиббс запаздывает, – произнес Джек, отвлекшись от своего занятия. – Где его, интересно носит?

Йохансон флегматично передернул плечами.

– Гиббс никогда не спешит. Может, заскочил куда-нибудь по дороге промочить горло.

– Он мог бы сделать это и здесь! Вечно его… Ах, вот и он! – обрадовано возгласил Джек, увидав в дверях знакомую физиономию своего старпома.

Гиббс был не один. Позади него вырисовывался некий таинственный субъект, чье лицо скрывала широкополая шляпа, а фигуру просторный плащ.

– Капитан, – Гиббс приблизился к столу; вид у него был бледный и слегка взъерошенный, – вас кое-кто искал, и я подумал… , – вместо продолжения он сделал неопределенный жест рукой и плюхнулся на свободный табурет. Его спутник тоже присел, не дожидаясь приглашения.

Все это было весьма загадочно, и Джек слегка протрезвел, ощутив смутную тревогу.

– Пойди, возьми себе выпить! – он сунул монету за корсаж рыжеволосой девицы и, слегка хлопнув ее по заду в качестве напутствия, отправил восвояси. – Итак, – обратился он к таинственному незнакомцу, – у вас ко мне дело?

– Именно так, – отвечал тот, – и весьма важное.

Голос собеседника показался Джеку смутно знакомым, и, привстав со своего места, он довольно бесцеремонно приподнял на незнакомце шляпу, чтобы разглядеть его лицо. Разглядев, он едва удержался на ногах и плюхнулся на свое место, протрезвев окончательно.

– Чтоб я сдох! Вот это сюрприз! Не стану спрашивать, что вы здесь делаете. Уверен, у вас веская причина для подобного визита.

Тем временем, Гиббс увел Йохансона к стойке, чтобы не мешать собеседникам.

На столе словно бы сами собой появились чистый стакан и еще одна бутылка.

– Что ж, любезный командор, – произнес Джек, наполняя стаканы, – пейте! Пейте и рассказывайте, что привело вас сюда.

Норрингтон (а это был он) брезгливо поморщился и отверг предложенное угощение.

– Я не стану пить эту отраву!

– Нет, станете! – возразил Джека ласково, возвращая стакан на место, – Если вы не будете пить, то на вас обратят внимание, если на вас обратят внимание, то непременно узнают, а если вас узнают… – Джек очень выразительно изобразил человека, которому перерезают горло. – И вас не спасет ни сам архангел Михаил с огненным мечом, ни даже его превосходительство губернатор Тортуги! У вас здесь дурная репутация, мой друг. Так что пейте!

Норрингтону пришлось признать логику предложенных доводов, он нехотя поднял стакан и сделал глоток. Глоток оказался не последним, и, излагая Джеку суть дела, командор время от времени прикладывался к стакану, а заботливый капитан Воробей следил за тем, чтобы тот не пустел. Результатом явилась некоторая заторможенность речи и вольность манер милейшего командора. Он слегка покачивался из стороны в сторону; взор его сделался рассеянным и недоуменным. Норрингтон попытался понять причину своего состояния, но никак не мог собраться с мыслями.

– Ч-черт, что со мной? – пробормотал он заплетающимся языком. Лицо Джека, на вид совершенно трезвого, вдруг поплыло перед его взором. Продолговатые темные глаза пирата, обведенные вокруг угольно – черным, казалось, заглянули в самую душу командора, наводя на мысли о силах Ада.

– Не волнуйтесь, друг мой! – тихо произнес Джек. – Все не так страшно!

Норрингтон сделал над собой титаническое усилие, пытаясь справится со слабостью, но не смог. Бессильно всхлипнув, он уронил невыносимо тяжелую голову на стол, пробормотав напоследок:

– Проклятый пират!

Пробуждение было крайне неприятным. И это еще слабо сказано. Голова болела так, словно накануне по ней колотили чем-то тяжелым, желудок находился в крайне неустойчивом положении, грозя вот-вот вывернуться наизнанку. Похмелье такого небывалого масштаба ведущий исключительно трезвый образ жизни командор мог с трудом припомнить лишь как смутный эпизод из своей кадетской юности. Однако, он очень ясно помнил все, что происходило с ним накануне и ощущал стремительно закипающую ярость. Норрингтон копил силы. Пытаясь разлепить глаза, он предавался мечтам о том, что он сделает с мерзким пиратом, подвергшим его такому унижению, когда сможет встать на ноги. Наконец он нашел в себе силы открыть глаза и повернуть голову в ту сторону, откуда слышался легкий шорох, указывающий на присутствие рядом кого-то еще. Контуры убого обставленной комнатушки расплылись перед глазами Норрингтона, но вот фигуру Джека, сидевшего за столом и внимательно изучавшего бумаги командора видно было хорошо. Джек так углубился в свое занятие, что обратил на командора внимание только тогда, когда тот предпринял попытку встать, впрочем безуспешную.

– Очнулись? – он отложил свиток и приблизился к кровати командора с выражением искренней заботы на лице.

– Чтоб тебе в Аду сгореть! – процедил Норрингтон сквозь зубы, глядя на Джека с бессильной яростью, – Что за дрянь ты подмешал в мой ром?!

– Искренне прошу простить меня за это, – отвечал Джек без тени насмешки, – Несомненно, года три назад я кинулся бы в любую авантюру очертя голову. Но с тех пор многое изменилось. Теперь я отвечаю не только за свою жизнь, но и за жизни других. Люди, которые идут за мной, доверяют мне. И я не могу позволить себе завести их в ловушку, возможно расставленную вами. Вы честный человек, командор. Но вы выполняете приказы, а те, кто отдает вам приказы, не внушают мне подобного доверия. Посему я решил проверить, что вы на самом деле для нас припасли, прежде чем дать вам ответ. Ну как, вы еще сердитесь?

На протяжении всей речи Норрингтон ощущал, что его гнев потихоньку тает, а головная боль лишь усиливается.

– Да, черт подери! Из-за вас у меня теперь раскалывается голова, и я лежу здесь как бревно, вместо того, чтобы заниматься делом!

– Искренне вам сочувствую! – произнес Джек, – И предлагаю помощь.

Джек отошел к столу и вернулся, держа стакан, наполненный до половины какой-то мутной жидкостью.

– Выпейте. Это противоядие. Надо признать, то зелье, что я вам подмешал, довольно пакостная штука.

Норрингтон скривился, глядя на содержимое стакана.

– Я не стану это пить! Дважды одну и ту же ошибку не повторяют!

– Вы похожи на капризного ребенка, командор! Какой мне смысл травить вас снова, если я убедился, что вы говорите правду?! Ну же, не упрямьтесь!

Джек присел на край кровати и, приподняв голову Норрингтона, почти силком влил в него содержимое стакана. Тот издал протестующий возглас и попытался оттолкнуть капитана, но дело было уже сделано.

– Вот и славно! – Джек отошел к столу, чтобы поставить пустой стакан, а после вернулся на место. – Ну как, уже лучше?

Норрингтон лежал, прикрыв глаза и с облегчением ощущая, как отступает дурнота, а свинцовый туман потихоньку улетучивается из мозгов. Джек, наблюдавший за его лицом, удовлетворенно ухмыльнулся.

– Знаете, все эти зелья позаимствованы у туземцев. Удивительные вещи творят порой их шаманы и колдуны! Это самая настоящая магия, хотите верьте, хотите нет. Я могу порассказать вам совершенно невероятные истории…

– Хотелось бы услышать от вас что-нибудь более реалистичное, – перебил его Норрингтон, – например, что вы думаете о моем предложении.

Джек некоторое время глядел на него, ласково и чуточку снисходительно, словно мудрец на ребенка. Потом произнес со вздохом:

– Любезный командор, сможете ли вы представить себе МЕНЯ в качестве офицера британского королевского флота и законопослушного гражданина?

Норрингтон мысленно примерил на Джека алый мундир, пудренный парик с буклями и форменную треуголку. Зрелище показалось ему нелепым до абсурда, и это заставило его усомниться в правильности своего выбора.

– Что ж, – командор с трудом приподнялся на локтях и потянулся к валявшемуся у него в ногах рединготу, – Я понял вас. Думаю, мне больше нечего делать здесь.

– Я согласен, – настиг его голос Джека, – Я буду служить Его Величеству королю Британии Вильгельму.

– Простите? – рука Норрингтона замерла на пол пути.

– Я сказал, что принимаю ваше предложение, любезный командор. В самом деле, какие перспективы! Чины, награды. А возможно, когда-нибудь я стану губернатором! – Подбоченясь, Джек принял позу, полную достоинства, – Чем я хуже сэра Генри, в самом деле!?

– Вы серьезно? – с явным недоверием переспросил командор, – Подумайте, как следует!

– Пока вы спали, у меня была целая ночь на раздумья. Так что отбросьте сомнения и отдыхайте. Позже мы обсудим детали.

========== Порт – Ройял. ==========

Эскадра наконец-то была в сборе. Четыре корабля разместились в просторной гавани Порт – Ройяла: величественный флагманский фрегат «Элизабет», видавший виды бриг «Британия», новенький, только что с верфи «Коршун» и малыш «Стремительный», сильно напоминавший незабвенный «Перехватчик», потопленный пиратами три года назад.

Командор Норрингтон инспектировал «Коршун», прибывший в гавань всего час назад. В сопровождении новоиспеченного капитана Джилетта, сияющего как медный пенни и нескольких офицеров, командор обошел судно от носа до кормы, и ни одна мелочь не могла укрыться от его острого взора. Но в целом осмотр его удовлетворил.

– Капитан Джилетт, примите мои поздравления, у вас отличный корабль!

– Благодарю, сэр! – и без того довольная физиономия Джилетта засияла от этих слов еще ярче.

– Однако, – заметил Норрингтон, – как ни радует меня ваше повышение, но из-за него я остался без второго помощника.

– Без первого, вы хотите сказать? – уточнил Джилетт.

– Первым я назначил Вудхауза. Но и второй необходим мне как воздух, учитывая тот факт, что в скором времени нам придется вести активные боевые действия. Правда губернатор обещал прислать мне какого-то молодого офицера, – в голосе командора прозвучала изрядная доля скепсиса, – Наверняка одного из тех желторотых юнцов, которые не нюхали пороха и не видели моря.

В этот момент к ним приблизился один из вахтенных матросов.

– Господин командор, сэр, – заговорил он торопливо, – какой-то молодой офицер разыскивает вас!

– А, вот и он! – произнес Норрингтон, – Легок на помине!

Они с Джилеттом перегнулись через борт и получили возможность наблюдать, как стройный молодой человек в алом мундире и треуголке забрался на борт «Коршуна» по веревочному трапу с ловкостью заправского морского волка. И вот он уже шествовал по палубе уверенной походкой, направляясь к командору и Джилетту. Остановился в нескольких шагах, вытянулся в струнку и по всей форме отдал честь.

– Господин командор, согласно приказу губернатора Суона прибыл в ваше распоряжение! – четкий разворот в сторону Джилетта, щелканье каблуков, наклон головы, – Капитан!

Норрингтон не нашелся что ответить. Он вообще потерял дар речи. Он глядел в лицо юноши и не верил своим глазам. Если и существовал на свете человек, коего командор менее всех желал видеть на своем корабле, так этот человек стоял сейчас перед ними.

– Мистер Тернер, – Норрингтон с трудом овладел собой, – Полагаю, это всего лишь шутка. Причем не самая удачная.

– Никак нет, сэр, – невозмутимо ответствовал Уилл Тернер, – Вот мои документы, а также рекомендательное письмо его превосходительства губернатора.

Командор взял протянутые ему бумаги и самым тщательнейшим образом с ними ознакомился. Это дало ему время успокоиться, оценить ситуацию и поразмыслить, что же делать дальше. Он слишком уважал губернатора и слишком многим был ему обязан, чтобы просто так вышвырнуть заносчивого мальчишку со своего корабля. Но принять Тернера в качестве второго помощника казалось Норрингтону худшим из наказаний. Оторвавшись наконец от бумаг, командор поднял голову и глянул прямо в глаза своей проблеме, как и подобает человеку мужественному.

– Мистер Тернер, – произнес он сурово, – Я знаю, что губернатор Суон человек достаточно влиятельный, чтобы выхлопотать офицерский патент для своего зятя. Но имейте в виду – ни ваш патент, ни этот мундир не делают вас офицером. Вы побывали в открытом море всего пару раз в жизни, вы никогда не участвовали в настоящем сражении. Да будет вам известно, что Англия вступает в войну, а война чревата человеческими жертвами. Вы ведь не желаете оставить вдовой свою очаровательную супругу!?

– Сэр, я…

– Я еще не закончил! Если вы надеетесь, что я буду менее требовательным к губернаторскому зятю, чем к остальным то зря. Стоит только вам струсить, или допустить ошибку, и я, не колеблясь, отдам вас под трибунал. Подумайте об этом, прежде чем поднимитесь на борт моего корабля.

Уилл выждал пару секунд, прежде чем ответить.

– Командор… Сэр! – произнес он взволнованно, честно и открыто глядя в глаза Норрингтону, – Я не стану оспаривать ваши слова и что-либо доказывать. Я лишь прошу – дайте мне шанс! Только нежелание оставаться в стороне, в то время как другие рискуют своими жизнями ради блага страны, заставило меня воспользоваться влиянием и связями его превосходительства. Возможно, у меня нет большого опыта, но я уверен, что смогу быть вам полезен!

– А как же ваша жена? – в упор спросил его командор.

Уилл на секунду смешался и опустил голову, его длинные ресницы затрепетали. Но после взгляд его сделался по– прежнему прямым и решительным.

– Скажите, сэр, – произнес он негромко, – если бы тогда… Элизабет приняла ваше предложение, и ее мужем были бы вы. Неужели вы бы не отправились на войну, а остались подле жены?

Некоторое время Норрингтон молчал. Потом кашлянул негромко и протянул Уиллу его конверт с бумагами.

– Лейтенант Тернер, – произнес он тоном сухим и официальным, – отправляйтесь на «Элизабет» и доложите о себе моему первому помощнику лейтенанту Вудхаузу. Он ознакомит вас с вашими обязанностями.

– Слушаюсь, сэр! – несмотря на этот более чем холодный прием, Уилл расплылся в улыбке и, развернувшись на каблуках, удалился.

Стоило Тернеру скрыться из виду, как Джилетт покачал головой и совсем по – мальчишески присвистнул.

– Ну и подарочек приготовил вам губернатор Суон! Примите мои соболезнования, командор, с этим юнцом вы не оберетесь хлопот!

Норрингтон поморщился.

– У меня есть дела поважнее, чем служить нянькой мистеру Тернеру. Лишь бы он не путался под ногами и не мозолил глаза двадцать четыре часа в сутки, вот и все, что от него требуется.

Некоторое время они молчали, продолжая прогуливаться по палубе. Молчание нарушил Джилетт.

– Командор, вы так никому и не сказали о цели нашего рейда. Это такая тайна?

– Вы все узнаете в свое время. После столь бесславного провала нашей предыдущей экспедиции по вине слишком хорошо информированных испанцев, я удвоил осторожность. Скажу лишь, что этот план мне предложил капитан Воробей.

– И вы одобрили план пирата? – изумился Джилетт

– С некоторых пор, – задумчиво отвечал Норрингтон, – я начал прислушиваться к его советам.

Норрингтон мысленно перенесся в полумрак скудно обставленной комнатушки в одном из притонов Тортуги и как наяву увидел необычайно серьезное лицо Джека, склонившегося над картой.

– Глядите-ка, командор! – палец Джека уперся в едва заметную точку на карте, – Этот остров называется Лас Мариньяс. Находится под патронажем Испании, его площадь составляет около тысячи двухсот квадратных миль; остров имеет вытянутую форму, с юго-востока надежно защищен отвесными скалами и обилием подводных рифов. Что еще? Да ничего особенного. Плантации маиса и табака, небольшое, но организованное племя туземцев, что периодически нападают на поселенцев. Эти сведения вы можете получить практически у любого капитана, чье судно постоянно курсирует в здешних водах. Я предлагаю именно этот остров в качестве первой цели.

– Надеюсь, ваш увлекательный рассказ имеет продолжение, поскольку пока я далек от мысли одобрить ваш план. Какой смысл нападать на остров, где по сути дела нечем поживиться? – произнося эту тираду, Норрингтон ловил себя на мысли, что говорит как самый настоящий пират.

Джеку видимо тоже пришло это в голову, и он не преминул бы отпустить одну из своих шуточек, но сверкающий угрозой взор командора заставил его прикусить язык. Мило улыбнувшись, он продолжил.

– Командор, я лично побывал на этом острове лет семь назад.

– И что же вы там делали, позвольте спросить?

– Да ничего особенного, – произнес Джек, глядя на командора глазами ясными и невинными как у юной девственницы, – Сидел в испанской тюрьме.

– Однако, богатый же у вас опыт пребывания в тюрьмах! – Норрингтон не удержался от сарказма.

– К нашей обоюдной удаче, любезный командор, у меня богатый опыт не только в данной области, но и во многих других областях. Итак, не стану утомлять вас рассказом о тех перипетиях, что привели меня в тюремную камеру, а также о времени, что я там провел. Когда по счастливой случайности мне удалось оттуда выбраться, я оказался один – одинешенек на вражеской территории, вооруженный всего лишь сломанным ножом. Меня повсюду искали испанцы, и вероятно мне пришлось бы туго, если бы не помощь вышеупомянутых туземцев. Милейшие люди, надо сказать, и я показался им настолько симпатичным, что меня даже не съели. Да, забыл упомянуть – они людоеды, – командора слегка передернуло при этих словах, – Так вот, меня не только не съели, но фактически сделали членом племени. Я жил с ними бок о бок на протяжении несколько месяцев и успел очень хорошо изучить остров. И сделать сильно удивившее меня открытие. Есть в южной оконечности острова невысокий горный кряж. Так вот, там я обнаружил маленький, но очень тщательно охраняемый рудник. Мне, конечно, стало интересно, к чему такие предосторожности? Что такого уж ценного может быть на Богом забытом острове Лас Мариньяс? И вот однажды мне удалось удовлетворить свое любопытство, пробравшись внутрь и вскрыв один из ящиков, что грузились на закрытую телегу. Знаете, что было в ящике, командор? Золото. Золотые слитки. Этот рудник ни что иное, как скрытый резерв испанцев. О нем никто не знает. На нем трудятся чернокожие рабы, которым на всякий случай отрезают языки. Его охраняют солдаты, которые никогда не покидали и не покидают пределов острова. Остров ни разу не подвергался нападению ни со стороны пиратов, ни со стороны англичан, либо французов. По той простой причине, что, как вы изволили выразиться, поживиться там нечем. Итак, как вы это находите, командор?

– Я нахожу это интересным, – осторожно отвечал Норрингтон, которого помимо воли чрезвычайно увлек рассказ Джека, – Если, разумеется, дело обстоит так, как вы говорите. Вы уверены, что вам все это не привиделось? Такое количество золота скрыть практически невозможно.

– Командор, все возможно, если грамотно организовать дело. А испанцы на этот раз постарались. Даже матросы, что грузят ящики с золотыми слитками на корабли, не знают, что именно они грузят. Золото вывозится вместе с табаком, древесиной и зерном.

Некоторое время командор обдумывал услышанное. Для штурма Картахены, который он первоначально планировал, имеющихся у него сил могло не хватить. Кроме того, испанцы живо пронюхают об их планах, и подтянут к Картахене весь свой флот. А план Джека был хорош именно фактором неожиданности. Если распустить слух о готовящейся экспедиции на Картахену, а самим незаметно взять курс на Лас Мариньяс, то шансы на успех тут же вырастут вдвое.

– Сделаем так, – Норрингтон поднялся, разминая конечности, – я отправлюсь в Порт-Ройял и соберу эскадру. Через три недели мы с вами встретимся в условленном месте, и я сообщу свое окончательное решение.

– По рукам! – торжественно произнес Джек, протягивая командору свою узкую ладонь.

Пожимая руку пирату, командор с некоторой оторопью думал, что мир вокруг меняется с пугающей стремительностью, и их отношения с Джеком переходят на совершенно иной уровень. Нельзя сказать, чтобы его это огорчало. Скорее, он ощущал облегчение от того, что не нужно больше укорять себя за невольную симпатию, испытываемую к преступнику.

========== Окрестности острова Лас Мариньяс. ==========

Стоя на капитанском мостике «Элизабет» рядом с Джеком, что вальяжно оперся о поручни и жмурился от солнца, словно довольный кот, Норрингтон обозревал их будущую цель. Оторвавшись, наконец, от зрительной трубы, он сердито глянул на Воробья.

– Вы хотите меня надуть! Вы видели эти укрепления?! – командор указал рукой на слегка выдающуюся вперед северную оконечность острова, над которой возвышался небольшой форт, – Да один-единственный бортовой залп с «Элизабет» превратит их в груду камней! Не станете же вы убеждать меня, что испанцы настолько глупы, что даже не позаботились о защите своих несметных сокровищ!

Их встреча на борту флагмана состоялась несколько часов назад. Норрингтон держался очень официально, выказывая, тем не менее, в присутствии своих офицеров известное уважение Джеку и его людям, дабы подчеркнуть, что их статус с этого момента изменился. Офицеры, однако, чувствовали себя не совсем уютно рядом с загорелыми мускулистыми головорезами, разряженными как всегда пестро и колоритно. Все испортил, конечно же, Уилл Тернер. Самым неожиданным образом, он кинулся вперед и сгреб Джека в дружеские объятия, чем заслужил со стороны командора красноречивый и многообещающий взгляд, оставшийся, впрочем, без внимания. Если не считать этого незначительного инцидента, встреча прошла довольно гладко, и теперь было самое время заняться тем, за чем, собственно говоря, они сюда и явились.

Выслушав негодующую реплику командора, Джек не изменил ни позы, ни блаженного выражения лица. Тон его также был ровен и насмешливо – снисходителен.

– Любезный командор, хочу вас предупредить кое – о чем. На острове Лас Мариньяс необходимо соблюдать одно правило. А именно – не верьте тому, что видите. Испанцы вовсе не дураки. Они очень хорошо все рассчитали. Представьте себе – к острову приближаются корабли с агрессивными намерениями. Они легко уничтожают форт, радостно устремляются вперед, но… , – Джек щелкнул пальцами, развернувшись лицом к собеседнику, – Они тут же попадают под огонь другого, тщательно замаскированного форта, чьи мощные дальнобойные пушки отправляют незваных гостей на корм акулам. Смекаете, о чем я?

Норрингтон нахмурился.

– Если дело обстоит именно таким образом, то нам будет чрезвычайно трудно подойти к острову с севера. Мы рискуем потерять корабли.

– Именно так. Мне крайне дороги мои корабли, особенно «Жемчужина». Поэтому я уже разработал план, как уменьшить риск до минимума.

– Что ж, я готов вас выслушать, – произнес командор с довольно кислой миной. У него возникло ощущение, что Джек уже давно спланировал этот рейд, и что не пираты сделались его орудием, а напротив – он стал орудием пиратов.