Текст книги "Александр Александрович Богданов"
Автор книги: Сборник статей
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Во всяком случае, после того, как в конце 1922 года Ленина настиг тяжелый приступ болезни и он фактически уже не вернулся к работе, началась кампания борьбы с «богдановщиной». 4 января 1923 года «Правда» напечатала фельетон Якова Яковлева[6]6
Яковлев Яков Аркадьевич (настоящая фамилия Эпштейн; 1896–1938), член РСДРП с 1913 года. В 1922–1924 годах в агитпропотделе ЦК РКП(б), в 1924–1930 годах член ЦК. В 1929–1930 годах нарком земледелия СССР. Расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. – Примеч. ред.
[Закрыть] «Меньшевизм в пролеткультовской одежде». В том же году, был издан сборник «Против А. Богданова», в который вошли статьи Ленина и Плеханова.
Писали тогда об «отрыжках богдановщины», «оппортунистической реакции на революцию», «ревизии марксизма», да и много еще о чем. «Флагманом» кампании против Богданова стал философский и общественно-экономический журнал «Под знаменем марксизма», начавший выходить в Москве в начале 1922 года. «Я подвергался не десяткам, а, полагаю, сотням нападений со стороны влиятельных лиц, а то и влиятельных кругов, – писал Богданов, – в официальных документах, публичных выступлениях, в газетных, журнальных статьях, целых книгах. Я как-то сказал, что журнал “Под знаменем марксизма” издается наполовину против меня, бывший при этом Ш. М. Дволайцкий[7]7
Дволайцкий Шолом Моисеевич (1893–1937), член РСДРП [ «интернационалист» в 1917–1919 годах, член РКП(б) с 1919 года]. С 1921 года член Президиума Социалистической академии, с 1922 года член редколлегии журнала «Под знаменем марксизма». Расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. – Примеч. ред.
[Закрыть], сам один из ближайших сотрудников этого журнала, поправил меня: “Не наполовину, а вполне”. Мои попытки отвечать не печатались; да и немыслимо было бы на все ответить».
Однажды он даже написал пародию на статью с критикой, направленной против него, в журнале «Под знаменем марксизма», которую он назвал «Под могильной плитой Маркса», но, впрочем, никуда так и не отослал.
В общем, вокруг Богданова сгущались тучи. Пока, правда, на «теоретических» фронтах. Но к осени 1923 года обстановка в РКП(б) накалилась. Ленин тяжело болел. В партии разворачивалась борьба за власть между его «наследниками» – Сталиным, Зиновьевым и Каменевым, с одной стороны, и Троцким – с другой. А в такой обстановке люди, «вооруженные» революционными, но не совпадающими с «генеральной линией» идеями, могли стать опасны вдвойне. Особенно если эти идеи вдруг станут платформой какой-нибудь организации. Кто знает, как все это скажется на дальнейшем раскладе сил в партии и стране?
«Причин ареста я не знал»
Чекисты пришли за Богдановым в ночь на 8 сентября 1923 года. Ему предъявили выписанные в ГПУ ордера на арест и обыск. Обыск в его квартире проводился очень тщательно и занял несколько часов. Затем его увезли на Лубянку и поместили в камеру 49 Внутренней тюрьмы ГПУ. Первые пять дней его держали без прогулок, книг, письменных принадлежностей и даже без допросов. Только 12 сентября Богданов заполнил анкету арестованного, и тогда ему несколько улучшили условия содержания.
«Причин ареста я не знал», – указывал Богданов в своих дневниковых записях в тюрьме. Сначала он думал, что его «взяли» в связи с созданием «кружка “физиологического коллективизма”». Но оказалось, что дело гораздо серьезнее.
Богданова обвинили в связях с группой «Рабочая правда» – одним из оппозиционных течений в РКП(б). Она возникала весной (по другим данным – осенью) 1921 года и выступала за создание новой «революционной рабочей партии», считая, что руководство РКП(б) перерождается, нэп только обострил в СССР классовые противоречия и ведет к реставрации буржуазных порядков и что никакого социализма в СССР нет. Входили в группу в основном молодые (самой старшей было 28 лет) люди – студенты, научные работники, рабфаковцы, рабочие.
Группа нелегально подготовила несколько брошюр и листовок. Некоторые из этих документов были опубликованы в эмигрантской меньшевистской печати.
Казалось бы, какое отношение к этому делу имеет Богданов? По мнению чекистов, самое прямое. В своих листовках они цитировали его работы. Богданов возражал: в таком случае Маркс несет ответственность за меньшевизм или за Троцкого.
Допрашивали Богданова известные чекисты Яков Агранов[8]8
Агранов Яков Саулович (настоящие фамилия, имя, отчество Соренсон Янкель Шмаевич; 1893–1938), комиссар государственной безопасности 1-го ранга (1935). В 1923–1929 годах заместитель начальника Секретного отдела ГПУ/ОГПУ. С 1933 года заместитель председателя ОГПУ СССР, в 1934–1937 годах 1-й заместитель наркома внутренних дел СССР. Расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. – Примеч. ред.
[Закрыть] и Александр Славатинский[9]9
Славатинский Александр Сергеевич (1892–1939), майор государственной безопасности (1935). В 1923 году начальник 12-го отделения (борьба с антисоветскими элементами в сфере литературы и искусства) Секретного отдела. Расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. – Примеч. ред.
[Закрыть]. Он все отрицал. Назвав тексты «Рабочей правды» «произведениями людей молодых и незрелых», Богданов спрашивал чекистов, неужели он бы мог так плохо написать?
Но почему же члены «Рабочей правды» обратились именно к его работам? Он дает весьма любопытное объяснение. Во-первых, причина в той травле, которую вели против него последние три года. Поэтому его работы и начали читать «элементы брожения, недовольные ходом вещей» среди молодежи. А во-вторых… Во-вторых, эта самая недовольная молодежь решила им «пожертвовать» – его же все равно травят и добьют, так сделаем «для нашего дела такого мученика, хочет он или не хочет».
«Одинокий работник науки… – писал Богданов, – оказался между молотом и наковальней: одни давно стремятся добить его как ненавистного мыслителя, другие – не прочь подставить его под удары, потому что им это далеко не вредно… Но будет великой несправедливостью, которую заклеймит суд истории, если оба эти плана удадутся».
«Я вышел из тюрьмы больным»
Допросы вскоре прекратились, но Богданова продолжали держать в тюрьме. 27 сентября он написал заявление на имя председателя ГПУ Дзержинского, потребовав встречи с ним («с просьбой допросить меня лично [здесь и далее выделено автором. – Е. М.]» – писал Богданов). В нем он привел еще один аргумент, который, как ему казалось, мог свидетельствовать в его пользу. Идеи пролетарской культуры, «всеобщей организационной науки» и «физиологического коллективизма», писал Богданов, «для меня они – все». «И этим рисковать, этим жертвовать ради какого-то маленького подполья?» – спрашивал он.
Дзержинский вызвал его в тот же день. Он был хорошим психологом. После часового разговора он понял, что Богданов действительно не имеет отношения к тому, в чем его обвиняют. Он пообещал освободить Богданова «в пределах одной недели», разрешил ему свидания и позволил сказать жене о его скором освобождении. «Его искренность во мне не возбуждала и не возбуждает никаких сомнений», – отмечал Богданов в дневнике.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
