Текст книги "Куда приводят благие намерения (СИ)"

Автор книги: Satanswife

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

Очередной вальс медленно начался, когда Серафимы покинули балкон. Видя, что они направляются в их сторону, Вики, словно почувствовав и решив себя обезопасить от ненужных бесед, перевела взгляд на лица, кивая головой в сторону танцующих в круге пар, зная, как Серафим это не любил.

«Щелкунчик» – соч.71, балет П. И. Чайковского Рекомендовано использовать музыкальное сопровождение (все треки в телеграмм канале)

– Не откажешь своей любимой дочери в танце? – он отрицательно покачал головой, как бы ему не хотелось отказать, он не смог, только не сейчас.

– Как я могу? – мужчина обвёл руки вокруг девичьей талии, умело входя в центральный круг, вальсируя в такт классической музыке.

Пары синхронно танцевали под мелодию Чайковского. Этого композитора Вики приравнивала к волшебнику, ибо обычный человек не мог создать такое. Музыка была выбрана как нельзя лучше, по началу замедляясь, но вскоре преобладая в ярые повороты, поднимаясь на высокие ноты. Это было чем-то невероятным. Мелодия вмещала в себя не только лёгкость, переходящую в воздушность, но также несла какое-то изящество, отчего на душе становилось радостно и уютно. Но даже при всём этом, до конца Уокер расслабиться никак не могла.

– Тебя что-то тревожит? – девушка глубоко вздохнула. Не смотря на хорошие отношения, близко с отцом ей быть не получалось. Меж ними совсем никак не строилась та связь, о которой так красиво писали в книжках. – Я же вижу.

– Не так важно, что тяготит меня, – его глаза из напускного спокойствия погрустнели, но выражение лица, как и улыбка, оставалось невозмутимым.

Ангела всегда выдавали глаза. Сколько бы ты не закрывался или не носил маску равнодушия, успокоить их не получалось.

– Больше важно сможешь ли ты когда-то понять меня? – мужчина неосознанно сильнее сжал руки на талии дочери, едва ли не взяв в тиски.

– Но ты не сделал ничего, что могло бы вызвать моё непонимание, а уж тем более осуждение! – Вики провела по плечу фирменного бежевого пиджака, расправляя складку ткани. – Или сделал?

– Я всегда хотел тебе лучшего, но поймёшь ли ты правильно мои намерения? – ангел не смело провёл большим пальцем левой руки по щеке дочери, когда танец завершился.

– Благодарю за танец, – невозмутимо бросил Серафим.

Когда Вики стало дурно, на мгновение ангела бросило в жар от непонимания ситуации. Теперь всё стало куда хуже. Творилась полная неразбериха. Отец лишь подкрепил сомнения насчёт вечера.

– Но что такое?! – восклицание уже не было прикрыто в голосе, однако тон тоже не повысился. Вики чувствовала необъяснимый приступ паранойи. Голова шла кругом, настолько ей казалось всё это странным и неестественным.

Однако времени на обсуждение уже не было. Эрагон вышел на мостик, который был хорошо виден со всех ракурсов, вызывая внимание у присутствующих. Как и всегда его речь была нацелена на процветание Ада и разглагольствование о последних законах. Кого-то он хвалил, кому-то мельком дал совет на будущее. В его речах было много стабильности, именно это ценило большинство.

Но даже не смотря на частое обсуждение этих тем, Эрагон доступно хорошо владел ораторскими качествами, поэтому ему легко удалось поймать внимание своих подданных, что с интересом слушали Серафима. Когда же речь зашла о Вики, Уокер лишь насупилась, не желая быть в центре внимания.

– Ни для кого не секрет, что последние несколько месяцев мы искали замену уважаемому Серафиму Йору, что изъявил желание покинуть пост, – Ребекка положила руку на плечо, материнское сердце сильнее забилось.

– Мы внимательно изучили все кандидатуры и заслуги перед Раем, разглядывая не только зрелых и ратных, но также юных и амбициозных ангелов. Общепринятым решением была выбрана кандидатура Виктории Уокер. Вики, подойди, пожалуйста.

Теперь все взгляды точно устремились к девушке, когда же у самой Вики похолодели ладони, она догадывалась, что ангел сделает всё официально и торжественно, но читать речь и давать кому-то напутствия и ложные надежды, она не хотела, но и выбора она не имела в этой ситуации.

– Я очень ценю тот факт, что среди множества именно мою кандидатуру посчитали достойной, – глубоко вздохнув, начала девушка. – Я также надеюсь, что мне удастся поработать на общее благо и внести свой вклад в нашу расу. Спасибо.

Аплодисменты громкой волной раздались в зале, вгоняя девушку в краску ещё больше, но это было лишь объявление. Совсем скоро она должна была пройти не менее сложную церемонию посвящения, вот к ней стоило долго готовиться. Желая покинуть сцену, Вики сделала шаг в сторону.

Ледяная рука ангела обвила женское запястье, вынуждая остановиться. Не смотря на всё, ангел рассчитал силу, вынуждая девушку стоять, не причиняя никакой физической боли.

Но непонимание в глазах Уокер лишь увеличилось, неужели она что-то сделала не так или же забыла сказать.

– Так же я хочу сделать ещё одно важное заявление, – улыбка главного советника стала для девушки ещё большей неожиданностью, глазами она начала искать родителей, совсем не понимая, что происходит, но это было лучше, чем то сомнительное понимание, что она могла бы иметь. Отец обнимал женщину, когда же Ребекка не выдавала ничего, кроме холодной улыбки.

– Виктория, ты станешь моей женой? – стоило ей вернуть свой взгляд на мужчину, как тот уже стоял. на. одном. колене.

И в этот момент Вики была готова поклясться. Ощущения были таковыми, словно её облили холодной водой. На какое-то время она лишилась всего. Рассудка, понимания, язык и тот онемел, подобно своей хозяйке.

Обстановка с каждым тяжёлым, сделанным мною вздохом, накалялась всё больше. Казалось, все сошли с ума, и такого просто быть не может, слишком нереальным виделось происходящее. Вся некогда праздничная атмосфера и лёгкая монета, что срывалась со скрипки музыканта, стала давить на виски.

Однако сном всё это не было, три пары глаз, что стояли ближе всего к сцене, серьёзно на неё смотрели без малейшего намёка на безобидную шутку, чем пугали ещё больше, заставляя нервные окончания холодеть всё больше от суровой реальности. До последнего мне не хотелось верить в услышанное, и поэтому мозг пытался опровергнуть всё то, что этот ангел позволил себе произнести в мой адрес.

– Мама, скажи мне: «Вики, ты не так всё поняла», – скупо бросила, кое-как совладав с ненавистными эмоциями. Сейчас это было лишней и совсем ненужной роскошью, как и многое из происходящего.

Её губы сжались в тонкую полоску, бледность ей совсем не шла, лишь безудержно сковывала прекрасное лицо. Голубоглазая чувствовала себя зверушкой в цирке, её эмоции брали верх, не смотря на прекрасную, познавшую её в школе выдержку. Поступок родителей был лишь от части ей понятным. Она по-прежнему надеялась услышать иное, не смотря на невозмутимых Серафимов.

– Нет, Вики. Ты поняла всё так, – коротко аргументировала Уокер старшая. Её маска уверенно держалась на благородном лице и не выдавала ровным счётом ничего, за что можно было уцепиться, в попытке распознать хоть малейшую недостоверность. – Господа, мы вынуждены на несколько минут вас покинуть.

– Волнение естественно, но не стоит так переживать, – советник приподнял руку вверх, в знак своего одобрения и доброй воли.

Торендо подошёл к Эрагону, не отрывавшего взгляд от девушки, когда Ребекка взяла за руку всё ещё ничего не понимающую дочь, и, мягко улыбнувшись, вывела из заполненной ангелами гостиной. Им предстоял непростой диалог, она догадывалась, что дочь не сможет её понять, но здесь уже поделать ничего было нельзя.

Жребий брошен, маски сняты.

Оставалось лишь принять как факт неизбежного, даже она была не в силах что-либо сделать.

– Что происходит?! – прошипела девушка от явного напряжения в висках, непривычно повышая на мать голос, стоило им только отойти на безопасное от зала расстояние.

С самого начала она чувствовала неладное, какой-то подвох, что-то скрытое за тем притворством, с которым сегодня ей улыбались юные ангелы, и только сейчас всё подтверждалось.

От кого угодно, но только не от матери она ожидала подобной подставы. Ей всё ещё не верилось в то, что происходило, это казалось чей-то нелицеприятной шуткой, а не правдой, которую скрывали на протяжении двадцати лет. Теперь ей стало ясно, пазл сошёлся в единую картину.

Например, почему без вопросов она получила разрешение проживать на Земле после обучения в школе. Хотя абсолютно каждому было известно отношение Ребекки Уокер к Земле и её жалким людишкам. Они просто оттягивали до последнего намеренно, отправляя её туда, куда слухи бы добрались в самый последний момент, учитывая, что слишком об этом не распространялись.

– Вики, я очень сильно сожалею, – искренне прошептала женщина, которая никогда не ошибалась, а уж тем более не раскаивалась, показывая собственную слабость. – Я была молода, импульсивна и эгоистична…

– Так ты хочешь себя оправдать, верно? – несдержанно перебив мать, пролепетала девушка. Кровь, что растекалась по венам, отчаянно взбурлила, в очередной раз демонстрируя истинный характер ангела, не тот, который своими сладкими устами демонстрировали дочери высших. – Чем мне поможет твоё сожаление, мама?

Сорвав с головы жемчужный ободок, Вики всколыхнула причёску, заставляя несколько жемчужных бусин упасть на пол, тем выбивая из тугого хвоста несколько прядей волос. Слёзы заполонили глаза, и сейчас тягучее чувство безысходности сковало грудную клетку, впервые Уокер не знала, что ей делать. Кто знает, неделя, месяц или год были в запасе у ангела, но точно было ясно одно – все мечты о свободной и счастливой жизни с тем, кого она предпочтёт, превратятся в твёрдый лёд без единого шанса на солнце, ведь больше это не её выбор.

– Виктория, – женщина покачала головой, вразумляя дочь. Сейчас она как никогда жалела о своём решении, ну разве хоть кто-то отговорил её от этого, разве Вильям не поддержал и не заверил новоиспечённую жену, что процедура лишь пустяковая формальность?

Она, как никто, понимала, что последнее, что сейчас стоит делать, закатывать истерики и устраивать скандал, но ощущала то, что происходило внутри дочери. Взяв чадо за руку, она заглянула ей в глаза, добровольно показывая тот проклятый день, когда собственной импульсивностью возможно сломала не одну жизнь, а быть может оказала ей услугу, делая выгодный ход на шахматной доске.

Цитадель двадцать лет назад.

Я была обычной неопытной девушкой. Без семьи и прочих званий, стоявшей на самой первой ступени высшего общества. Встреча с твоим отцом не была чем-то невероятным, тем более подарком судьбы, ведь мы учились в одной группе и не один год рядом. Учителя все, как один, мне пророчили большие надежды, и они оказались правы, я быстро заняла этот пост, но не могу сказать, что ради всего того, что мне сейчас принадлежит, я ни чем не пожертвовала, и что это было так просто.

Это было одно из моих первых заседаний в совете, которое прошло в привычном состоянии и без каких-либо происшествий. На тот момент я уже носила тебя под сердцем, сначала Эрагон позвал Вильяма, они о чём-то долго разговаривали, а после и меня. Зайдя внутрь его кабинета, как сейчас помню то волнение, от которого бросило в жар, мысли были спутанными, а он, не теряя времени, предложил сесть напротив.

– Всё хорошо? – мужчина протянул стакан воды мне в руки, которые вспотели, оставляя еле заметный след на посуде.

– Более чем, – обратив внимание на моё волнение, ангел мягко и снисходительно улыбнулся, моё тогдашнее состояние было ему на руку.

– Не нервничай, с благой целью позвал.

Советник начал издалека, вербуя мои мысли, которые под его голосом усыплялись. Он рассказывал о том, насколько велика воля Создателя, как судьбы тесно переплетаются, а после поведал о своём пророчестве, которое однажды в одном из свитков ему передал Шепфа, когда ещё стоял у власти, помогая ему.

– «И родится от двух равных в ранге дочь, чьи глаза будут подобны небу, а волосы солнцу, это и будет истинная твоя.», – кратко резюмировал он, вот только, как бы он не пытался донести до меня свои мысли, я не совсем понимала, чего в таком случае он хочет от меня.

– Хочешь сказать, что наш будущий ребёнок – твоя судьба? – ангел возбуждённо кивнул, глаза просияли.

А после объяснил, что ему нужно было. Казалось бы обычная формальность – соглашение, в своём роде сделка, по которой он имеет право на брак с моей дочерью по исполнению ей восемнадцати лет, но даже в том сумбуре и непонимании, вопрос о смысле этого всего оставался открытым.

– Но если она твоя имани судьба – избранная, та, что тебе по судьбе, разве она сможет возжелать брака с другим? Разве такое возможно?

Он заколебался, это была перестраховка, вот только давил Эрагон на простое «надо», говоря о том, что так принято. Рассуждая о том, как важна эта чистота, и что в случае чего, мой ребенок будет иметь его защиту, и никто не посмеет нанести ему вред. Он не давил, но уверенно вербовал, делая вид, что даёт право выбора, на деле, не думаю, что он был. Вильям также уверенно убеждал, и я сдалась, поставив свою подпись.

Настоящее время

– Почему ты не говорила вот об этом со мной ни разу? Зачем ты сплавила меня на землю? Я же всерьёз думала, что ты просто стала прислушиваться ко мне и понимать, как мне всё это важно…

Теперь до Вики дошёл смысл слов, брошенных бывшим учителем, Фенцио, так же, как и поведение Серафима Михаила и многих других. Ангел в числе первых узнал, в своей манере подкалывая ученицу. Теперь она уже даже не была уверенна в том, что избиралась честно, и какая-то жеребьёвка вообще существовала.

Опять отдали предпочтение в пользу Вики не потому, что без устали она усердно трудилась и работала. Это всего лишь был приказ Эрагона, не подлежавший никакому обжалованию, который хотел держатьсвою невесту на коротком поводке подле себя до самого брака.

Прекрасный план, если бы он не касался чувств Вики, которой всё это было до чрезвычайности важно. Неприятная обида засаднила в груди, все были косвенно в курсе, кроме неё. Родные, знакомые, друзья. И никто не додумался рассказать об этом.

– Я хотела уберечь тебя! – она вздохнула, закрывая ладонями лицо. – Хотела найти хоть какой-то выход, оттягивала неизбежное, не хотела, чтобы ты узнала так.

– А как хотела? – ангел демонстративно развела руками, смотря в глаза матери. – Вот так? Что я, как дура, стояла, не понимая происходящего, думала, шутка это или солнечный удар, с такими глазами, которые ещё чуть-чуть и из орбит вылетят.

– Я не хотела, чтобы до этого дошло. Он словно знал нашу ситуацию, и вынудил расписаться в соглашении, чтобы я ничего не смогла сделать и никак не повлиять.

Условия? Ей не послышалось? То есть того, что она была обязана стать его женой против воли ему было мало? Вики в одно мгновения словно холодной водой облили. Неужели мать не обратила внимание на то, что так называемое письменное «благословение» хуже удара под дых. Как она, один из Серафимов облажалась в таком? От осознания легче не стало.

– Покажи мне всё… – на выдохе кинула девушка, хуже просто быть не могло. Но, к удивлению в этой бумаге даже пунктов не было, в отличие от Конституции ангелов или тех договоров, которые они заключали с провинившимися.

Соглашение между Серафимом Ребеккой Уокер и Главным советником Цитадели Эрагоном. Верховный Серафим —

Ребекка Уокер обязуется не препятствовать браку, давая своё письменное благословение дочери Виктории Уокер. У ангелов родительское соглашение очень важный аспект. Его нельзя нарушать.

s Внести правки возможно только при договорённости двух сторон. s-

– Да как можно было это вообще подписать? – раскрыв свои огромные белоснежные крылья, девушка неосознанно, в порыве злости, скинула со стоящей рядом тумбы вазу и какие-то статуэтки из мрамора, которые родители привезли пару лет назад, когда спускались на выходные отдохнуть в Венецию.

Но женщина упорно молчала. Впервые ей было так стыдно, что когда-то она, будучи совсем не глупой, в период своей растерянности и не прошедшей на бывшего возлюбленного злости, пошла у ангелов на поводу. И даже если бы сейчас Ребекка не находилась в смятении и не ощущала всей той горечи и вины произошедшего на кончике языка, это бы ничего не изменило. Нет того слова или же фразы, что были способны и на дюйм оправдать этот поступок, поэтому дочь была больше, чем права, пребывая в гневе.

– Бессмысленно стоять здесь и крушить всё, что попадается под руку, – глубоко вздохнув, она взяла себя в руки, ни к чему было расклеиваться сейчас.

– Что мне сейчас делать, мама? – злость и разочарования отошли на второй план, уступая место панике и непониманию. – Как мне прекратить эту нелепость? Я. не. хочу. замуж. за. Эрагона! – выделяя каждое слово, бросила Вики.

– Ты же понимаешь, если сейчас пойдёшь туда, при всех откажешь ему, дашь пощёчину и выгонишь со свитой вон, ситуацию это не изменит, – женщина знала, что единственным выходом сейчас было принятие, хотя бы сделанное для вида. Скандалы никому ещё ничего хорошего не приносили.

Во всяком случае, за те пару дней, возможно, у них бы получилось что-то предпринять. По крайней мере, теперь этот груз не перекрывал женщине кислород, и она будет искать решение не одна. Уокер была уверенна, что злить главного советника последнее, что стоило делать, да и вообще имело смысл.

Ведь если он ждал двадцать лет, то и плевок в лицо стерпеть бы смог, но только как бы потом дочери не пришлось бы за это расплачиваться. Единственное, что им могло помочь – оттягивание времени, за которое они смогут найти хоть какой-то выход. И если им это не удастся, она пойдёт на крайность и обратится к тому, к кому зарекалась никогда даже в лицо не смотреть.

– Но если я приму его кольцо, это соглашение полноценно вступит в силу, понимаешь? – дыхание девушки спёрло, впервые так резко ощущалась безвыходность.

Только сейчас до неё в полной мере стало доходить, что её ждёт, и с кем это её ждёт. Будучи ребенком, Вики несколько раз доводилось видеть главного советника, внешность его с годами не менялась. Он всё также был прекрасно сложен и также молод. Но о какой молодости теперь могла идти речь, если он был старше даже не в сотни, а в тысячи лет!

И самое ужасное была даже не мысль – жить в соседних комнатах или же спать с ним рядом, а то, что он был самым сильным ангелом, и на родной земле никто не сможет ей помочь, даже родители, которые имели схожий пост, но не имели и одной четвёртой его силы.

– Оно вступил в силу в момент, когда тебе исполнилось восемнадцать. Если ты ему откажешь, тебе всё равно придётся выйти за него замуж, но тогда, какой гарант, что он не отомстит тебе за эту выходку и не ударит в грязь лицом при всей верхушке?

Вики так же, как и мать, знала, насколько ангелы были гордые, и, как сильно, они пеклись о своей чести. Конечно, безусловно, Эрагон бы не оценил такого удара по своей репутации. Но разве об этом не нужно было думать раньше? Почему он был так уверен в её согласии, поставив перед фактом и предварительно не попросив родителей подготовить её к этому?

– Вики, решать только тебе, но я прошу, подави свой характер и не испытывай судьбу. Не мысли иррационально.

Девушка окончательно испортила причёску, растрепав волосы. Мысли в голове стали подобию одной тягучей каши, которая никак не могла покинуть её без того тяжёлую голову. Я Сейчас всё, чего ей так хотелось, это убежать. Даже не идти в зал, распинаясь разговорами и своим отказом, просто забыть всё, как страшный сон. Но сама мысль, что ангел сможет на ней отыграться физически или в постели, пугала до дрожжи в коленях и ломоте в крыльях.

Репутация главного Серафима была кристально чистой. Ни одной громкой интрижки или конфликта с коллегой. Более того, об ангеле даже не сплетничали никогда в

плохом ключе или же с завистью. Это не могло не настораживать. Как правило, именно такие «парни» имели садистские наклонности и кучу скелетов, фетишей в шкафу, но до последнего девушке не хотелось принимать его предложение.

Это было равносильно тому, чтобы принять его правила и сдаться, но Вики была не такая. Она не смогла бы ему подчиняться, даже если бы он поднял на неё руку, чего она никогда не принимала и даже, если на кону стояла её жизнь.

– Две минуты, – Вики подняла ладонь вверх, когда женщина хотела намекнуть на то, что они итак порядком задержались, разбираясь со всем этим.

Зайдя в уборную, Вики скинула с себя вуаль на паркет, что и так неважно держалась на её хрупких, сгорбившихся от переживаний плечах. Умывшись холодной водой, девушка прислонилась оголённой спиной к холодной стене, отрезвляя себя, пытаясь вздохнуть полной грудью, но это было тяжело. Мысли, которые кольцом сжимали ангела, были выше её, удерживая на одном месте и не давая ступить к двери, но это было не про личный выбор и желания.

Дверь в зал так же громко распахнулась, как и захлопнулась ранее, впуская внутрь две изящных фигуры. Не церемонившись на объяснение, наблюдая за недовольным лицом Серафима Торендо, Вики вернулась, вставая на то место, с которого она ушла ранее, кивнув Серафиму, что также вышел на некое подобие сцены.

– Виктория, ты… – вновь произнёс мужчина, не успев договорить.

– Я согласна, – одна фраза, и тело пробило крупной дрожью. Как мало было нужно, чтобы ощутить все существующие противоречивые эмоции разом.

Но, казалось, Серафиму было плевать на своего рода колкость. Его холодные длинные пальцы обхватили горячую кисть девушки. Не долго думая, он надел ей на палец кольцо с редким бриллиантовым минералом, поднимаясь с одного колена. Конечно, когда ждёшь так долго, всё это не имеет сильного значения. Притянув девушку к себе ближе, судя по всему ангел намеревался получить их первый поцелуй, вот только в планах самой Вики не было ни первого, ни последнего.

– Пожалуйста, проявите хоть каплю понимания и терпения, – грозно прошипела Уокер, намереваясь вцепиться зубами в острую скулу мужчины, если он посмеет идти дальше, продолжив задуманное.

Глаза ангела прикрылись всего на секунду, после чего вновь распахнулись, представляя во всей красе пышные ресницы мужчины. Настолько долго Эрагон ждал этого момента, совсем не рассчитывая на строптивость и несогласие девушки.

Не разрывая зрительного контакта и не отодвигаясь, словно врастая в землю в том положении, Серафим протянул ближе руку девушки, целуя свободное от кольца пространство. У них впереди целое бессмертие, и одним поцелуем там далеко не ограничиться.

Возможно, для него этот жест, как и сама атмосфера, являлся интимным и очень личным. Это мгновение было для него гораздо приятнее любой эйфории, а вот Вики ничего кроме растерянности и злости не ощущала. Ей по-прежнему хотелось залепить ему хорошую пощёчину за только одну мысль, что она когда-то будет принадлежать ему, лишь только за одно подобное желание, но девушка по-прежнему находилась в состоянии аффекта.

Как много ей обо всём лгали. Ладно другие, была больше, чем уверена, что они знали об этом не так долго, по крайней мере, как родители. Что вообще могло твориться внутри, когда всю жизнь ты был отчасти волен в своих действиях, раздумывал о будущем, будущем, что ещё до твоего рождения, как выяснилось, порешали.

– Виктория, Эрагон, поздравляю, – Торендо возник из ниоткуда, заставляя советника поджать губы, отлипая от своей невесты и переставая сверлить её взглядом.

Впервые в жизни девушка была рада его вмешательству. Неосознанно ангел оказал ей добрую услугу, поэтому, коротко поблагодарив, Вики не без помощи матери удалось покинуть зал, ибо находиться там ангел больше не могла. Подойдя к двери, ведущей на балкон, она глубоко вздохнула, оперевшись о каменистую поверхность. Прохладный летний вечер отрезвляющим потоком ударил в лицо.

– «О, Шепфа, за что ты меня так испытываешь? Что мне делать?» – пронеслось в мыслях, но ответа не последовало. Это было поистине глупым в мыслях взывать к Создателю, которому совсем не было дела до своих детей.

Её по прежнему знобило, но не от холодного ветра, а от одного воспоминания, как ангел касался её, и представления о будущей супружеской жизни, где она должна будет быть покорной. Или, как однажды, три года назад на свадьбе дочери одного из Архангелов, приглашённых к отцу, женщины в возрасте говорили невесте о том, как нужно быть «послушной в постели». От этих воспоминаний Вики перекосило, тошнота подкралась комом к горлу.

Одно девушка поняла наверняка – этому не бывать. Она никогда не станет послушной трофейной женой для Эрагона, и ни одно кольцо, ни один бриллиант этого не изменят.

Взглянув ещё раз на своё украшение, которое яро напоминало о новом статусе, Вики ухмыльнулась, снимая его с пальца.

Советнику удалось подобрать идеальное по размеру кольцо, точно так же, как камень, который гармонично подходил к её голубым глазам, имея схожий окрас, но заставить носить его, как и повесить поверх него второе, ему не удастся. Сжав украшение в кулаке, Вики двинулась в сторону своих покоев, не обращая внимания на то, как украшение больно впилось острой огранкой в кожу, надеясь на милость небес не столкнуться ещё раз со своим «женихом», и, упаси Шепфа, с его свитой.

Приглушённый разговор двух мужчин, которые, судя по всему, довольствовались земным алкоголем, приватным не вышел. Это были два Архангела, имеющих хорошие должности в канцелярии Цитадели. Имея хорошую память, Вики не составило особого труда узнать ангелов. Не так давно, по просьбе матери, она передавала через неё пергамент для подписания и печати.

Невольно Вики стала слушателем, бессовестно вникая в посторонние дела. Но не её была проблема в том, что они сплетничают в слух, ещё и на её территории.

– Слыхал, вчера задержали девчонку демонов? – голос с хрипотцой нехотя поделился с собеседником информацией.

– Лично наблюдал, как истеричку выводили под руки, – грубый смех прошёлся вибрацией по стенам, заставив Вики закатить глаза. Ну конечно, им всегда было в радость чужое горе, как и проблемы.

– Знаешь, кто её отец? – собеседник отрицательно покачал головой, этого ему известно не было.

– Сам Мамон! Эрагон не упустит возможности им насолить, и, помяни моё слово, девчонка ещё пожалеет о том, что пробралась в Цитадель.

Вики приставила ладонь ко рту, вспомнив новую знакомую, едва не роняя кольцо на пол. Она знала дочь мамона, Дафну, и пусть довольно мало, но не желала ей такой участи, как башня Цитадели, которая высасывала силы из любого бессмертного, будь тот ангел или же демон, пока провинившийся окончательно не иссохнет.

– А что она сделала, уже известно? – второй никак не унимался, неподдельный интерес выжигал любую тактичность так же, как и алкоголь.

– Шепфа её знает, из-за своей помолвки Советник отложил разбирательства до завтра, поручив охранять западную камеру двум ангелам.

Больше Вики и слушать не стала, свернув в сторону комнаты. В голове появилась шальная мысль, каких раньше не возникало. Она чётко понимала, что пока до Мамона дойдёт эта информация, и отец узнает о месте нахождения дочери, пройдёт явно не меньше трех дней, но демоницу переводят в башню уже завтра рано утром, и потом подобной возможности, как сейчас, когда Цитадель была пуста, и все присутствовали на рауте за исключением некоторой стражи, могло не предоставиться.

Помочь бедной демонице и уничтожить подпись, оставленную матерью, теперь стало приоритетом, она рассчитывала убить двух зайцев разом, и даже, если ей не удастся найти тот самый пергамент, по крайней мере, напоследок совершит благое дело.