Текст книги "Спустя годы (СИ)"

Автор книги: Сатанесса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Глава 1. В плену воспоминаний ==========

Это… остров Олух. За многие годы кардинально изменившийся, но ещё не успевший окончательно утратить былую ледяную прелесть ― зимы здесь как были суровыми, так суровыми и остались, и только лето изредка баловало жителей промёрзшего до основания архипелага редкими тёплыми днями.

Вот и сегодня один из таких дней стремился поскорее вступить в свои законные права, желая всеми силами оттеснить в сторону прохладную ясную ночь. Медленно, словно нехотя, солнце выползало из-за горизонта, лениво освещая первыми лучами редкие облака, серые океанские воды, далёкие прибрежные скалы, да две одинокие фигуры, что неподвижно сидели на каменном выступе.

Высокий мужчина тридцати лет и чёрный, словно сама ночь, дракон устремили свои взоры на тревожимую нордом океанскую поверхность, над которой, сносимые холодными потоками, кружили диковинные птицы в попытках выловить мелкую рыбёшку.

Очередной сильный порыв ветра, так внезапно пришедший с Великого Океана, поспешил принести на своих невидимых крыльях ароматы соли и рыбы. Викинг, до этого момента сидевший совершенно неподвижно, сморщил нос и дёрнул головой в сторону, стараясь отогнать от себя ставшие ненавистными северные запахи.

Воздушные потоки с большим удовольствием запускали свои пальцы во взлохмаченные каштановые волосы викинга, да в редкие бреши в его лётной броне. Всадник непроизвольно поёжился и сильнее закутался в свою меховую накидку, которая, к слову сказать, нисколько не согревала покрывшееся противными мурашками тело.

Зеленоглазая рептилия, заметившая своим зорким взглядом мелкую дрожь, гуляющую по тушке её человека, поспешила сесть рядом с всадником и накрыть его огромным крылом, желая тем самым спасти его от пронизывающих потоков северного ветра.

Наездник, не сразу почувствовавший на себе тяжесть чешуйчатого навеса, медленно повернул голову к названному брату и вымученно улыбнулся одними уголками губ, благодаря верного друга за предоставленное тепло. Фурия доверчиво уткнулась горячим носом в поросшую щетиной человеческую щёку и утробно заурчала.

– Да, братец… ― проговорил мужчина, с трудом разлепив обветренные и успевшие посинеть от холода тонкие губы. ― Пора возвращаться в деревню. Что скажешь? ― ящер лишь согласно курлыкнул и поспешил убрать своё крыло.

Драконий наездник, бросив последний взгляд на розовеющий горизонт, со свойственной себе ловкостью запрыгнул в потёртое седло и, перехватив поводья одной рукой, свободной погладил дракона по массивной шее, давая сигнал на взлёт. Грозная рептилия раскрыла огромные крылья и, коротко взмахнув ими, устремилась ввысь.

Не прошло и нескольких минут, как два названных брата кружили над просыпающимся островом, осматривая совместные владения. Вот дозорные, лениво развалившиеся рядом со своими драконами, пытаются делать вид, что охраняют спокойный сон жителей деревни. Вот вдалеке курятся редкие костры, пред которыми сидят вернувшиеся ещё вчера из далёкого плавания путешественники и травят юным викингам байки о своих приключениях. Вот Большой Зал, с двух сторон освещённый высокими факелами, которые ещё не успели затушить после сегодняшней ночи.

А вот и дом вождя, привычно расположившийся на огромном возвышении. Шатен бегло окинул взглядом пристройки к своему жилищу, явно кого-то или что-то выискивая, а затем дал дракону сигнал на снижение.

Через пару мгновений косые лапы фурии коснулись пыльной дорожки, вытоптанной здесь многие годы назад. Быстро спрыгнув с седла, всадник не спеша поплёлся к зданию, которое за последние десять лет стоило бы научиться называть «домом». Вскоре мужчина переступил порог жилища, которое привычно встретило его теплом и запахом свежей выпечки.

– Иккинг? ― мелодичный голос, пронизанный заморским говором, донёсся до мужского слуха.

– Папа! Папа! ― первому голосу вторил звонкий детский крик. Со второго этажа, перескакивая через огромные ступени своими короткими ножками, неслась девочка восьми лет, держащая в руках почтовую Жуткую Жуть. Запутавшись в драконьем хвосте, который всё это время волочился по полу, малышка с размаху упала на скрипучие доски, прямо под ноги отцу. ― Ой… ― мелкая рептилия, так неудачно оказавшаяся придавленной детской тушкой, с возмущёнными визгами стала выбираться из-под хрупкой девочки.

– Астрид, ― мужчина обречённо покачал головой и потянулся к дочери. ― Смотри под ноги. ― Девочка, словно не замечая наказа отца, обняла его, не желая пропускать дальше в дом.

– Что здесь за шум? ― из соседней комнаты вышла высокая белокурая женщина, облачённая в домотканое платье.

– Всё в порядке, Санна, ― всадник натянуто улыбнулся и взял дочь на руки.

– Завтрак на столе, ― статная всадница подошла к викингу и поцеловала его в щёку, а после забрала дочь. ― Иди поешь. ― Блондинка повернулась к чёрной рептилии и улыбнулась. ― Беззубику я тоже кое-что припасла. Его любимый лосось. ― Заслышав про лакомство, рептилия облизнулась и нетерпеливо замотала огромным хвостом из стороны в сторону.

– Нет. ― Иккинг принялся расстегивать серебряные фибулы, державшие его меховую накидку. ― Я хочу отдохнуть. Сегодня днём мы отправляемся на острова Пустынной Заводи. Путь неблизкий. ― Бросив деталь одежды на массивную деревянную лавку, шатен направился наверх, желая поскорее оказаться в объятиях тёплых шкур.

– Я поплыву с вами, ― белокурая женщина, продолжая держать на руках свою дочь, с вызовом посмотрела на всадника.

– Я же тебе всё сказал ещё вчера вечером, ― внезапно проснувшееся раздражение заклокотало в душе молодого вождя. ― И более обсуждать это не намерен. Иди занимайся домашними делами, Санна. ― Не произнося более ни слова, викинг, чеканя каждый шаг, направился в свои покои.

Переступив порог, Иккинг с грохотом захлопнул массивную дверь и принялся расстёгивать многочисленные ремешки, крепко державшие пластины его брони. Когда с частью сыромятных ремней было покончено, викинг сбросил с себя нагрудник, который с глухим звуком ударился о деревянный пол.

Шатен тяжело сел на край постели, закрыл лицо мозолистыми ладонями и обречённо вздохнул. В душе всё ещё клокотали неконтролируемые раздражение и злость, которые преследовали драконьего заклинателя последние десять лет.

Спустя несколько минут, всадник поднял голову к окну ― лучи утреннего солнца робко коснулись деревянной крыши двухэтажного дома, а Жуткие Жути, сидевшие на цветастых козырьках, затянули весёлые трели.

– Надо попытаться отдохнуть, ― викинг нехотя забрался под тёплые мягкие шкуры и накрылся ими с головой, явно желая спрятаться от затянувшейся рабочей рутины. Однако воздух совсем скоро закончился и временное укрытие пришлось поспешно покинуть.

Вытащив голову из-под меховых одеял, шатен глубоко вдохнул тёплый воздух и бросил неосторожный взгляд на стол, на котором покоились его личные вещи: пергаменты, угольковые карандаши, блокноты и прочие мелочи. Однако внимание Иккинга привлёк не этот хлам, а совсем другая, по-прежнему дорогая сердцу безделушка.

Привстав на локте, вождь потянулся к заинтересовавшему его предмету, которым оказалось серебряное кольцо, украшенное голубым камнем. Викинг покрутил в непослушных пальцах дорогое украшение, а затем откинулся обратно на шкуры, не отрывая внимательного взгляда от кольца. Невольно загруженную тяжёлыми мыслями голову посетили воспоминания десятилетней давности, которые, казалось, должны были забыться за это долгое время. Хотя бы частично. Однако представшая глазам картинка прошлого была настолько яркой, что можно было подумать, что всё это происходит не в голове уставшего мужчины, а наяву.

Десять лет назад. Остров Олух.

– Как думаешь, братец, ей понравится? ― всадник уверенным шагом пробирался через колючие заросли каких-то пышных кустов, держа в одной руке деревянную резную коробочку, а другой отодвигая упругие ветки, которые норовили посильней ударить веснушчатое лицо викинга. В ответ на вопрос названного брата Беззубик что-то невнятно профырчал и толкнул своего друга в бок. ― Что, думаешь, у меня нет шансов? ― ящер согласно закивал и по-драконьи засмеялся. ― Ну спасибо тебе, подбодрил.

Совсем скоро из глубин леса послышались глухие удары металла о дерево. Иккинг знал, что мешать строптивой Хофферсон, когда та тренируется, не стоит ― это может закончиться смертью, которую девушка с завидным умением замаскирует под несчастный случай. Однако откладывать на завтра то, что очень хотелось сделать сегодня, молодой вождь был не намерен.

Через несколько минут шатен в сопровождении своего названного брата покинул заросли колючих кустов и направился в сторону ничего не подозревающей блондинки, которая и стаю Громмелей сейчас наверняка бы не заметила.

– Привет, Ас… ― остро заточенная секира тут же полетела в сторону нерасторопного всадника и вонзилась в рядом растущее дерево, ― … трид… ― шатен шумно сглотнул и с недоумением уставился на вспотевшую блондинку, из глаз которой разве что молнии не сыпались.

– Хэддок! Какого… ― девушка, тяжело дыша, направилась в сторону Иккинга с твёрдым намерением убить его и оставить Олух без ещё одного вождя. Не церемонясь, всадница схватила парня за ворот и прижала к дереву. ― Тебе жить надоело?

– Эй! Астрид… ― викинг с непониманием смотрел на разозлённую блондинку. ― Ты чего? Это же я… Иккинг.

Хофферсон некоторое время сверлила своего друга пламенным взглядом, а затем, будто придя в себя от наваждения, отпустила воротник рубахи и поспешила отойти от всадника, словно от прокажённого.

– Иккинг… ты… прости… я… клянусь, я не знаю, что на меня нашло. Прости. Я не хотела. ― Астрид, будто только осознав, что наделала, пыталась оправдать своё поведение, однако с губ срывались лишь невнятные бормотания.

– Пора бы привыкнуть к участившимся резким переменам в твоём настроении, ― наездник добродушно засмеялся и поспешил навстречу возлюбленной, в глазах которой читался страх. ― Привет. ― Шатен нежно обнял девушку за талию и притянул ближе к себе, а затем невесомо, почти по-детски, коснулся в поцелуе нежных девичьих губ. Когда воздуха перестало хватать, Иккинг, наконец, разорвал поцелуй и зарылся носом в белоснежные волосы любимой валькирии.

– Когда ты побреешься? ― воительница легонько толкнула всадника в бок, отстранилась от него и поспешила к дереву, в которое минутой ранее всадила свою верную секиру.

– Эй! Разве моя трёхдневная щетина не придаёт мне мужественности? ― парень провёл пальцами по подбородку и сделал вид, что обиделся на слова Хофферсон.

– Либо побрейся, либо начни отращивать бороду, ― девушка поудобнее перехватила секиру и направилась к Громгильде, которая находилась в обществе Беззубика. ― Твоя щетина на ощупь, как гвозди. ― В ответ на это блондинка услышала ещё один приступ приятного мужского смеха.

– Ладно, ― отсмеявшись, Иккинг направился к Астрид. ― Я пришёл поговорить.

– Поговорить? ― девушка повернулась к викингу и с подозрением взглянула на него. ― На самом деле, я тоже хотела поговорить… ― Хофферсон обратила внимание на то, что всадник что-то усердно прячет за спиной. ― И что у тебя там?

– Об этом и пойдёт речь, ― вождь опустил смущённый взгляд в землю, а затем неуверенно посмотрел в глаза возлюбленной. ― Астрид… я… ты… мы… ― Хэддок, который никогда не отличался способностями к ораторскому искусству, пытался связать воедино несколько слов, активно при этом жестикулируя свободной рукой. ― В общем, ты знаешь, что я не умею произносить пламенных речей… вот… ― Иккинг неуверенно протянул к девушке раскрытую ладонь, на которой лежала небольшая резная коробочка.

Блондинка поражённо уставилась на предмет, покоящийся в мужской руке. Шестым чувством девушка понимала, что хочет сказать ей теперь уже вождь Олуха. На мгновение над поляной повисла тишина, прерываемая редкими порывами тёплого ветра. Два голубых сапфира поражённо уставились на всадника Ночной Фурии, который терпеливо ждал дальнейших действий своей возлюбленной. В следующую секунду во взгляде девы проскользнула надежда, а затем… испуг и боль? Воительница непроизвольно потянулась к явно дорогому подарку, но тут же одёрнула руку.

– Иккинг… что это? ― Хофферсон всеми силами старалась избегать обеспокоенного мужского взгляда.

– Открой и узнаешь… ― викинг с надеждой смотрел на девушку, которую любил больше собственной жизни.

– Скажи… что это? ― наконец, в душе наездницы проснулась уверенность. Яркие голубые глаза с вызовом посмотрели на растерянного странным девичьим поведением всадника.

– Это… мой подарок… ― в глубине своих мыслей шатен понимал, что всё идёт крахом. ― Я хочу, чтобы ты стала моей…

– Не надо! ― девушка подняла правую руку вверх, призывая всадника к молчанию. ― Прошу, не продолжай. ― После этих слов девушка повернулась к Хэддоку спиной и направилась к Громгильде.

– Астрид! ― викинг поспешил за всадницей. Нагнав её, он аккуратно положил руку на девичье плечо. ― Что с тобой? ― ответом на вопрос послужила тишина. ― Астри… не спеши с решением… если ты не…

– Нам… тебе лучше уйти, Иккинг, ― не произнося более ни слова, всадница запрыгнула в седло Змеевика. ― Громгильда, вверх! ― рептилия раскрыла свои пёстрые крылья и поспешила покинуть цветущую поляну, унося на своей спине гордую воительницу.

Поток воспоминаний с большим удовольствием затянул в свои глубины нерасторопного мужчину и так же быстро поспешил выплюнуть его на берег памяти.

Иккинг ещё некоторое время пытался привлечь к себе сон, однако он, похоже, и близко не собирался подбираться к всаднику Ночной Фурии. В голове викинга постоянно мелькали события того времени. Времени, которое навсегда перевернуло его жизнь с ног на голову.

Это на следующий день после случившегося Иккинг узнал о том, что семейство Хофферсон, от которого остались лишь Астрид да её отец Рунвид, пожелало навсегда покинуть пределы Олуха и отправиться в плавание к островам Туманной Заводи, куда держал свой путь торговец Йохан, любезно согласившийся принять на борт своего судна старых друзей.

Иккинг ещё мог бы понять, почему всадница решила отправиться куда-то вслед за отцом, потерявшим вторую жену в войне с Драго. Иккинг мог бы понять, почему она согласилась плыть на остров, где не признают мира с драконами. Иккинг бы мог понять даже отказ от помолвки. Но понять, почему Астрид, его возлюбленная, которой он доверял все свои тайны, мысли и даже жизнь, не сообщила о своём отбытии от берегов Олуха… этого он никак не мог принять…

Совсем скоро, погружённого в тяжёлые размышления викинга невесомыми крыльями накрыл долгожданный сон.

Комментарий к Глава 1. В плену воспоминаний

Буду рада, если поможете исправить ошибки и опечатки.

========== Глава 2. Теперь всё на своих местах ==========

– Зачем каждый год мы подписываем с ними этот чёртов договор, Иккинг? ― брюнет пнул лежащую на дощатой пристани драную верёвку и повернулся к кузену. ― Разве эта кучка мародёров может нам угрожать?

– Нет, не может, ― шатен, успевший утомиться за трёхдневное плавание, выглядел уставшим и раздражённым, поэтому разговаривать сейчас ему хотелось меньше всего на свете. Викинг не привык путешествовать вплавь ― пути до союзных островов он всегда преодолевал на драконе, благо вожди соседних архипелагов перестали видеть в рептилиях заклятых врагов, которых нужно непременно уничтожить.

– Может, эта клоака ― важнейшая торговая точка на всём севере? ― брюнет ещё раз пнул потрёпанную верёвку и вновь поднял глаза на Иккинга.

– Нет, не важнейшая, ― шатен тяжело вздохнул и бросил взгляд на горизонт, где постепенно начал зарождаться робкий восход.

– Так, может, этот Хельхейм ― стратегически важная область во всём Великом Океане? ― викинг последний раз пнул обрывок растрёпанной верёвки, заставив его улететь в грязную вонючую воду.

– Что ты хочешь, Сморкала? ― шатен, наконец, оторвал взгляд от горизонта и уставился на всадника Ужасного Чудовища.

– Я хочу понять, зачем мы десять лет плаваем в эту помойку? ― Йоргенсон демонстративно развёл руки в стороны.

– Для подписания мирного договора, ― всадник тяжело вздохнул и посмотрел на своего кузена. ― Две подписи и мы сразу отправимся домой. Обещаю.

Сморкала молча смотрел на своего друга и уже хотел что-то возразить, но вовремя осёкся: спорить с представителем семейства Хэддоков ― пустая трата времени. Брюнет лишь повернулся спиной к вождю и принялся разглядывать одному ему интересные предметы. Иккинг же перевёл взгляд с кузена на пристань, где уже начинала закипать жизнь.

Острова Туманной Заводи кардинально отличались от Олуха: здесь нет ни морали, ни жалости, ни свободы, ни права за жизнь и защиту. Иккинг до сих пор не понимает, о чём думал Хофферсон-старший, когда отправлялся в эти земли и тащил за собой свою дочь? Жива ли она теперь?

И своеобразным ответом на вопрос послужил шум со стороны входа на пристань. Иккинг, который всё это время был погружён в раздумья, отвлёкся и посмотрел вперёд: вдалеке он увидел, как широкоплечий мужчина, судя по облачению, местный стражник без особого стеснения прижимает плачущую девушку к прогнившим доскам. Судя по её нищенскому виду, это была чья-то служанка. Возможно, того господина, в доме которого служит этот… воин. Если местные шакалы и чужими рабынями не брезгуют, то разве стоит говорить об Астрид, свободной и красивой девушке, умелом воине и завидной невесте?..

– Да таке здесь кажий божай день, ― ломаная речь отвлекла всадника Ночной Фурии от желания полезть в драку с местным стражником. ― Ооо… господин, та вы як погляжу не здешний, аль нос воротите от подобных лобызаний? Нечё не сотворит он с ей. Возможно. Ни разумею, коль по правде говорить.

– Тебе чего надо, хрыщ? ― первым своё слово успел вклинить Сморкала. ― Ступай, куда шёл.

– Та ничё не надобно мне, ― дед махнул на чужеземцев своей костлявой рукой. ― Да тож вот… от драчки уберечь хочу. Не суйтесь. Оно вам не надобно. ― Старик бросил безразличный взгляд на стражника, который по-прежнему держал девицу, а потом перевёл взгляд на Иккинга. ― Хотя… коль грош ломаный завалялся у карманав… могёт… того? Дадите?

Шатен некоторое время безучастно смотрел на скрюченного деда, а потом, покопавшись в небольшом кошеле, протянул ему пять больших серебряных монет. Не дожидаясь слов благодарности, викинг уверенной поступью направился к выходу с пристани ― находиться здесь более не было никакого желания.

– Эй! Хэддок! Ты куда пошёл? ― басистый голос Сморкалы спугнул двух чаек, что уселись рядом с рыбными корзинами.

– Хочу поесть. Здесь рядом есть местная забегаловка. Скоро вернусь, ― Иккинг даже не удосужился повернуться к своему кузену.

– Ага… уж постарайся вернуться. Скоро за нами придут, ― последнюю фразу Йоргенсон сказал больше самому себе, так как знал, что в толпе, которая успела образоваться за пределами пристани, его уже не будет слышно.

Дорога до старого трактира не заняла много времени. Толкнув массивную дверь, всадник поспешил забраться в тихое помещение, где из посетителей были только троица местных стражников, какая-то рыжеволосая дева, да статная женщина, облачённая в хитрый железный доспех.

– Утро доброе! Чего желаете, господин? ― пухлый трактирщик улыбнулся своей добродушной желтозубой улыбкой.

– Что-нибудь мясное. И воды, ― Иккинг вытащил из кожаного кошеля несколько серебряных монет и высыпал их прямо в руки хозяину заведения, что у последнего вызвало немалое удивление ― обычно посетители клали деньги на стол, не желая «марать» свои чистые руки о грязные лапы обслуги.

– О! Монеты Олуха, ― хозяин заведения бросил лукавый взгляд на гостя. ― Добро пожаловать на наш славный остров. ― Масляно улыбнувшись, трактирщик поспешил сгрести монеты в карман и отправился выполнять заказ.

– Иккинг? ― знакомый женский голос раздался за спиной покорителя драконов. Всадник резко обернулся и увидел перед собой черноволосую женщину, на которую обратил внимание ещё несколько минут назад. Яркие зелёные глаза с лукавством и неверием смотрели на шатена.

– Хедер? ― перед викингом стояла его двоюродная сестра, за эти долгие годы практически не изменившаяся. Только лишь уродливый глубокий шрам, полученный, вероятно, в бою, был новой деталью в её внешности.

– Может, обнимемся? ― девушка, не дожидаясь протеста или согласия со стороны брата, бросилась ему на шею. ― Как же я скучала… как ты? Ты так изменился…

– Ты тоже, ― Иккинг улыбнулся и сильнее прижал к себе воительницу.

– Пойдём, ― Всадница схватила Хэддока за кисть и потащила его к столу, который ранее успела облюбовать.

˜”*°•. இ .•°*”˜

– Я рад, что ты решила, наконец, оставить мародёрство, ― шатен сделал небольшой глоток из кружки и с усмешкой посмотрел на Вереск. ― Но моё предложение ты в любом случае не примешь, ведь так?

– Иккинг, я не осталась с вами в прошлый раз, не останусь и в этот, ― девушка с грустью посмотрела на своего брата. ― Я привыкла быть одиночкой. Прости.

– Всё хорошо, ― викинг ткнул пальцем кусок мяса, а затем уставился на входную дверь.

– А что ты забыл на этих островах? ― женщина отпила из своей кружки немного разбавленного вина и уставилась на драконьего наездника.

– Мы приехали заключать мирный договор.

– Мирный договор? ― воительница едва не выронила из рук сосуд, наполненный дешёвым напитком. ― Зачем вам сдалась эта клоака, от которой разит за сотню миль?

– Всё спрашивают у меня об этом, ― Иккинг горько усмехнулся, но на вопрос наездницы так и не ответил.

– Это из-за Астрид, да? ― брюнетка с сожалением посмотрела на своего брата.

– С чего ты решила? ― Хэддок поднял недоумённый взгляд на девушку. На мгновение ему показалось, что Хедер знает гораздо больше, чем говорит ему.

– Ну… ведь она с отцом отправилась сюда… ― всадница коротко пожала плечами и отвела взгляд в сторону, ― а вы всю жизнь воевали с этими землями… в очередной битве вы бы оказались на одном поле брани… да по разные баррикады… Верно?

Мужчина ничего не ответил. Вереск была права. Все эти десять лет он, Иккинг Хэддок Третий, подписывал унизительный для Олуха мирный договор только ради одного человека ― Астрид Хофферсон, которая, как один из лучших воинов непременно бы была зачислена в военной отряд южного архипелага и была бы отправлена на войну против Олуха.

– Иккинг… ― женщина достала из сумки сложенный в несколько раз жёлтый пергамент и протянула его всаднику. ― Это… это должно быть у тебя.

– Что это? ― шатен недоверчиво взглянул на бумажку, которую Вереск положила перед ним.

– Читай, ― воительница отвела взор в сторону. Она не знала дословного содержания записки, так как Астрид взяла с неё слово, что её не прочтёт никто, кроме Иккинга. Но она догадывалась, о чём может написать любящая и оторванная от любимого человека девушка.

Хэддок аккуратно взял в руки пергамент и не спеша развернул его. Взору предстали красиво выведенные угольковым карандашом скандинавские руны ― почерк Астрид. Викинг поднял поражённый взгляд на брюнетку, однако та упорно игнорировала тяжёлый взор всадника Ночной Фурии. Женщина прекрасно понимала, что от неё потребуют ответов. Не дождавшись нужной реакции от Хедер, Иккинг опустил глаза к пожелтевшему листку и принялся читать короткий текст, который местами успел стереться.

«Привет, Иккинг! Я никогда не писала писем… тем более прощальных писем… ты ведь знаешь, что я этого делать не умею. Но сейчас у меня нет другого выхода. Прошу, дочитай это короткое послание до конца.

Для начала я хочу извиниться перед тобой за то, что произошло между нами тогда, в лесу. Я не могла иначе. После гибели моей мачехи отец в буквальном смысле обезумел от горя… он бы не благословил наш брак… поэтому… мне пришлось уйти.

Уже год я живу в языческом аду, именуемом Туманная Заводь. Меня как лучшего воина зачислили на службу в военный отряд. Каждый день, с утра до ночи, я жду, когда нам отдадут приказ о наступлении на Олух… Но его пока нет… пока…

Вчера, спустя столько долгих дней, меня нашла Хедер. Вместе с ней была Громгильда! Я решила сбежать с острова. Сбежать от отца. Но вернуться к вам… к тебе… уже не смогла. То, что произошло со мной за этот год, сильно меня изменило…

Я не знаю, что меня ждёт там, впереди, и не знаю, что ждёт тебя, но я хочу, чтобы ты знал… чтобы ребята знали… я вас люблю. Люблю надоедливого горе-романтика Сморкалу, близнецов с их идиотскими шутками, Рыбика вместе с его чёртовыми книгами, Эрета, который заносчивостью превосходит всех викингов на Олухе… и тебя. За всё.

Это письмо будет храниться у Хедер. Если со мной что-то случится, она обязательно найдёт тебя и передаст его тебе…

Будь счастлив, Иккинг. Я люблю тебя…»

Прочитав послание, всадник некоторое время бездумно смотрел на жёлтую бумагу, испещрённую чёрными буквами, а затем пробежался по тексту письма ещё раз.

– … если со мной что-то случится… ― смысл фразы не сразу дошёл до викинга. Мужчина оторвал поражённый взгляд от пергамента и открыл рот, чтобы озвучить застывший на губах вопрос, как с лязгом его захлопнул ― собеседница бесследно исчезла. ― Хедер? ― Иккинг осмотрелся по сторонам, но не нашёл следов присутствия Вереск.

– Ваша спутница удалилась буквально минуту назад, ― трактирщик коротко кивнул на дверь. ― Ещё чего желаете, господин?

– Нет… спасибо… ― Иккинг бросил на стол старый кусок бумаги и закрыл лицо руками. Зачерствевшая за десяток лет мужская душа вновь вспомнила о чувствах… И теперь всадник не считал нужным сдерживать свои порывы и дал волю эмоциям. Солёные капли медленно покатились из глаз, которым доселе были неведомы слёзы. Возможно, в другой ситуации всадник и не стал бы давать волю чувствам, но только не сейчас. Не спустя десять лет поисков.

Посидев так пару минут, Иккинг поднял лицо от ладоней и перевёл взор на стол, на котором, помимо письма, лежал другой предмет. Стрела. Наездник аккуратно взял её в руки и принялся с интересом рассматривать. Полностью чёрная. Такими пользуются только воины Туманной Заводи… А это… Кровь?

Перекрутив непонятно зачем оставленный здесь предмет, ведь наверняка его забыла Хедер, шатен бросил ещё один взгляд на пергамент, а затем снова на стрелу. В этот же момент в голове шатена будто что-то перещёлкнуло.

– Эй! Иккинг, ― знакомый мужской голос раздался со стороны входа. ― Ты подписывать договор приехал или задницу в трактире просиживать? Хэддок!

Викинг совершенно не реагировал на грубые речи Сморкалы, которому явно уже успели нагрубить. Всадник с болью смотрел на снаряд, что покоился в его руках. Именно этой стрелой и была…

– Иккинг!

– Никакого мирного договора не будет, ― шатен крепче сжал древко в пальцах. ― Разворачиваем корабли. Курс на Олух. ― Схватив со стола старый пергамент, мужчина уверенным шагом направился к пристани.

˜”*°•. இ .•°*”˜

– Ждите наши драккары возле своих берегов! ― Асмар, вождь местного племени, кидал гневные речи в адрес отплывающих кораблей олуховцев.

– С нетерпением, ― Иккинг бросил последний взгляд на рыжего мужчину и повернулся к нему спиной.

– Ты уверен, что это стоило делать? ― Сморкала неуверенно посмотрел в сторону взбешённого конунга.

– Ты же сам не хотел подписывать с ними договор.

– Да, но теперь я сомневаюсь в правильности своих мыслей, ― Йоргенсон ещё раз взглянул на Асмара, фигура которого начала постепенно удаляться, а затем перевёл глаза на Иккинга. Всадник Ночной Фурии ничего не ответил. Он по-прежнему держал в руке чернёную вражескую стрелу, окроплённую кровью возлюбленной.

– Я отомщу… Астрид.