Текст книги "Растопи лед в моем сердце (СИ)"

Автор книги: Саня-Босаня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Часть 1

Белла

– Так что не рассуждай и возвращайся туда, откуда пришла. Если ты себе чего и напридумывала, то не обольщайся: он попользуется тобой и выкинет, как выкинул Ирину. И не советую становиться у меня на пути! – его подружка выразилась вполне конкретно.

Я резко развернулась и кинулась к выходу. Срывая пальто с вешалки и судорожно впихивая ноги в ботинки, выскочила на крыльцо…

Ступеньки крыльца остались позади, за спиной захлопнулась входная дверь – не оглядываясь, я бросилась к своей машине. Меня трясло – кто-нибудь объяснит, что происходит? Взвинченные нервы не давали почувствовать холод в промерзшем салоне. Горело лицо от этой мерзости, которую на меня вылили. Повернула ключи зажигания, но «старичок» не желал заводиться, как изредка с ним бывало. Со всей дури саданула кулаком по ни в чем не повинной приборной панели – рука заныла…

Игнорируя растекающуюся боль в ладони, не прекращала попытки сдвинуть грузовичок с места. Наконец, пикап тронулся, выезжая на шоссе, ведущее к Форксу. Внезапно прорвавшиеся слезы мешали четко видеть дорогу. Стрелка спидометра неуклонно ползла вправо. Высоченные ели слились в грязно-серое пятно.

Сейчас меня никто не слышал, и я позволила себе зарыдать в голос. За что он так со мной? Почему он не сказал, что у меня с ним ничего серьезного быть не может? Решил позабавиться с дурочкой из провинции? Приколоться? Если это розыгрыш, то слишком жестокий. Что ж – эффект превзошел ожидания! Но это так на него не похоже – ведь он совсем другой!

Стоп!

Надо вернуться и разобраться! Задать вопрос напрямую и получить ответ от него.

Я не додумала эту мысль – нога автоматически надавила на педаль тормоза. Машина явно не успевала за скоростью работы мозга. Пока я, ухватившись за руль, словно за спасательный круг, старалась вывести пикап из заноса, отполированная поверхность дороги одержала победу надо мной в неравном сражении. Какая-то пара чертовых секунд, и перед стеклом выросла плотная снежная стена – я позорно ткнулась носом в сугроб на обочине.

Кажется, приехали…

Ну всё – мотор заглох. И что дальше? Открыла бардачок, вытащила из пачки носовых платков один и высморкалась. Наверное, надо позвонить Чарли и сообщить, что его дочь застряла, – он примчится сюда на патрульной машине с мигалками. Похлопала себя по карманам, а затем огляделась в поисках мобильного. Прекрасно, Белла, ты неудачница! Телефон остался в сумочке, а сумочка забыта в прихожей. Успокаивало хотя бы то, что взбучка от отца откладывается.

Еще повезло: дверцу не заклинило, и я выбралась наружу под падающие хлопья – зима в этом году аномально снежная… Шапку тоже не взяла, растяпа. Натянула капюшон на голову и поежилась – похоже, метель усиливается. Тонкие перчатки продувало. Да, погодка! Бр-р-р-р! Интересно, сумею ли добраться до ближайшего населенного пункта, пока не окоченею и совсем не стемнеет? Куда ближе: вперед или назад? Пешком, по-моему, одинаково далеко. Имеет ли смысл вообще куда-то идти?

Сделала несколько шагов и остановилась – ель, изогнутая аркой, вернее, ее верхушка. А рядом – точно такая же, сцепившаяся с первой. Словно притянутые друг к другу магниты. То самое место, где мы когда-то впервые встретились с ним. С Эдвардом…

 

***

Эдвард

– Белла? – громко позвал я, оказываясь в холле собственного дома, но вряд ли меня кто-то услышал – в зале гремела музыка. Я поморщился – не очень любил, когда децибелы зашкаливали.

Она, наверное, уже совсем заждалась. Насторожило, что вместо ее пикапа на подъездной дорожке припаркован «ауди». Но Белла-то должна быть здесь: ее сумка – на тумбочке. Украшает до сих пор елку?

Я вернулся настолько быстро, как только смог, выжав из машины всю ее мощь. На протяжении дороги, туда и обратно, не прекращал ругать себя за рассеянность – обычно я более внимателен и сосредоточен на работе. Но накануне Рождества, как всегда, вылезают какие-то непредвиденные дела. Будто нарочно забыл папку с важными документами у себя в офисе на столе. Никакая другая причина не заставила меня оставить Беллу одну здесь. Джентльмен, мать твою! Совсем разучился за девушками ухаживать!

Жаль: планы немного поменялись, но не настолько, чтобы послезавтра вместе с Беллой не встретить Рождество. Она еще не в курсе, что я хочу ей предложить это, но надеюсь: она согласится.

Не верится, что судьба предоставила мне королевский шанс и снова свела нас. Случайно? Во второй раз? Случайностей, как известно, не бывает.

Эта девушка особенная. Прошло три года с тех пор, как однажды, незадолго до Рождества, увидел ее на пустынном шоссе и не смог проехать мимо…

 

***

Белла

Совершенно верно! Память не изменяла – именно здесь три года назад мой пикап досадно подвел меня.

Я торопилась в Порт-Анджелес забрать готовое свадебное платье, а заодно обсудить с Эмили в кафе последние детали предстоящего, хоть и скромного, но торжества. Правда, у грузовичка в данный момент были совсем другие намерения. Выглянувшее солнце на зимнем небе, такое редкое для нашего штата, светило, словно бы для того, чтобы как-то подбодрить. К тому же у телефона разрядилась батарейка. Пришлось куковать, пока кто-нибудь не остановится, кого не отпугнет вид потертого авто. И когда рядом бесшумно притормозил серебристый «вольво», я просто онемела.

– Добрый день! – Мне ослепительно улыбался парень в приоткрытое водительское окно. Его глаза закрывали черные стекла в дизайнерской оправе. На голове царил творческий беспредел из полудлинных каштановых прядей.

Я только заморгала, уставившись на него. Он рассмеялся и провел пятерней по волосам, отчего те пришли в еще большее несогласие между собой. И еще обратила внимание: кисть руки представляла собой образец мужской классической красоты: утонченной, но мужественной. Интересно, что делает в нашей глуши потомок греческих богов?

– Могу я вам чем-то помочь? – задал вопрос молодой человек, и от его голоса между лопаток пронеслись мурашки.

– Да… наверное… короче… – С чего я начала страдать косноязычием? – Короче, мне надо позвонить: батарейка села и я жутко опаздываю.

– Пожалуйста, – красавчик протягивал мне сотовый.

– Спасибо огромное!

Пока я звонила Эмили, сестре Сэма, и предупреждала ее, что задерживаюсь, незнакомец вышел из «вольво» и приблизился к моему «шевроле».

– Позвольте, я посмотрю, в чем здесь дело?

– А вы в этом разбираетесь? – К косноязычию добавился кретинизм.

– Немного.

Он снял очки, открыл капот и заглянул внутрь. Я диву далась, когда парень принялся копаться в моторе своими аристократическими пальцами, не боясь запачкаться.

– Кстати, меня Эдвардом зовут. – Он поднял голову и подмигнул – наконец я разглядела цвет его глаз: темно-серый с теплым оттенком. Мои щеки залил румянец.

– Очень приятно… м-м-м… Белла, – я тоже представилась. – А это надолго?

– Ерунда! Сейчас реанимируем «дедушку» – постараемся обойтись без вызова техпомощи.

 

***

Эдвард

Очаровательная в своем намерении завести историческое ископаемое, она избрала для этого довольно-таки странный способ: ногами пинать колеса. Вязаная шапочка, забавно съехавшая на бок. Что-то еще привлекло меня в худенькой девушке…

Непосредственная.

Настоящая.

Лицо выражало живые эмоции, а не напоминало застывшую кукольную маску женщин из моего привычного окружения. И полное отсутствие косметики. Впрочем, она ей и не нужна… Открытый, доверчивый взгляд – нельзя так смотреть на незнакомого мужчину. Я догадывался о своем влиянии на противоположный пол, но сейчас не тот случай, чтобы воспользоваться природным обаянием. Не знаю почему, сразу возникло желание понравиться, но не внешностью. Захотелось сделать для незнакомки что-то существенное, полезное, тем более автомобили являлись моим увлечением – с детства торчал у друга в гараже – его отец ремонтировал машины. Моя же семья пользовалась исключительно услугами автосервиса. Хобби так им и осталось, а в жизни мне пришлось заняться гостиничным бизнесом…

Белла ее звали… И я не должен был вызывать у нее симпатию.

– И откуда же такая милая девушка? – не сдержал я тогда любопытства.

– Из Форкса, – просто ответила она, потупившись – веерообразные ресницы скрыли от меня ее глаза. – А вы?

– Предлагаю перейти на «ты»! Хорошо?

Белла согласно кивнула, и я продолжил:

– Мои корни – тоже отсюда. Но когда я был ребенком, родители переехали в Сиэтл. В окрестностях Форкса у них остался большой дом, который перешел ко мне, и я часто навещаю его. Как раз туда и держу путь. А ты далеко направляешься, если не секрет?

– У меня встреча с сестрой жениха в Порт-Анджелесе, – проговорила Белла, будто извиняясь.

– Ты выходишь замуж? – Почему-то неприятно кольнуло сердце.

– Да. Через три дня. – Ее губы тронула робкая улыбка.

– Поздравляю! – Постарался сохранить приподнятый тон в голосе, но отчего-то совсем не обрадовался.

– Вот и всё. – Подвел я итог. Не знаю, что это означало: то ли то, что закончил с забарахлившем двигателем, то ли, что нет никаких поводов продолжить дальше знакомство с Беллой.

Захлопнул капот, вероятно, чуть громче, чем следовало.

– Спасибо вам… тебе большое, Эдвард, – Белла протянула мне влажную салфетку, чтобы я вытер руки.

Она всё еще улыбалась.

«Пусть эта встреча так и останется мимолетной, – в тот день говорил я себе, – самое главное: ты устранил повреждение в двигателе старенького «шевроле» и убедился, что Белла нормально поехала».

Помахав ей на прощанье рукой, с сожалением глядя вслед удаляющемуся автомобилю, ощущал, что упускаю нечто важное, но я не имел права даже смотреть в ее сторону.

Помимо близкой свадьбы Беллы, существовала еще одна весомая причина, чтобы забыть об этой девушке…

Я был женат.

 

***

Белла

Эдвард очень быстро ликвидировал неисправность – я даже расстроилась. Приятный молодой человек. И понравился с первого взгляда. Он не может не нравиться… На тот момент я дала слово Сэму. Да и вряд ли такой парень, как Эдвард, заинтересовался бы мной, будь я даже свободна от обещаний.

Легкая грусть шлейфом тянулась за мной всю дорогу до Порт-Анджелеса. Совсем неожиданно представила: а если бы меня полюбил такой, как Эдвард. И сразу же испугалась: с подобным красавчиком жить боязно. Способен ли он взять на себя ответственность за семью? Как поступит в трудной ситуации? Мужчины с обольстительной внешностью, как правило, непостоянны: чаще «порхают» от женщины к женщине, свободные от любых обязательств. А Сэма я знала с детства – эти отношения проверены годами, да и преданней друга, чем он, отыскать трудно. Рассердившись на себя же за недостойные мысли, постаралась не думать об Эдварде. И так не бывает, чтобы настолько влекло к незнакомому человеку. Но воспоминания по-прежнему держали: как он обезоруживающе улыбался, как приглаживал непослушные волосы, как играючи помог с машиной и как неровно билось при этом сердце…

За поворотом показался город, и мысли сосредоточились на прочих делах: впереди намечалось знаменательное событие…

Сэм. Порядочный, неунывающий, надежный… Вскоре состоялась наша с ним свадьба.

Наши отцы дружили – мы выросли вместе. Вначале делили поровну синяки и шишки от совместных похождений, затем – юношеские поцелуи. Сэм и я мечтали о детях, о собственной ферме и светлом будущем…

Мы прожили год. Его не стало позапрошлогодней зимой. Несчастный случай. Погиб на работе из-за неопытности новичка, когда их бригада валила лес на удаленном участке…

Это сейчас, два годя спустя, я способна спокойно об этом говорить… Я не привыкла жаловаться на судьбу. Какой в этом толк? Ведь она посылает испытания, которые нам по силам. Должны быть. Неприятности и беды обычно подстерегают именно тогда, когда их меньше всего ждешь. И задаешь один единственный вопрос: «Господи, в чем я провинилась, что это случилось со мной?» А после просто пытаешься выплыть из водоворота, называемого жизнью.

Вскоре, после смерти мужа, закрылась лесопилка, а с ней и наша бухгалтерия. Многие кинулись на поиски любой работы в ближайшей от Форкса округе, кто-то уехал насовсем. С великим трудом мне удалось устроиться в лодж Калалох(1) горничной. Скромного жалованья хватало лишь на самое необходимое. Спасало то, что я не привыкла шиковать, правда, в погоне за растущими ценами приходилось туго.

Чарли звал вернуться обратно к нему, но о совместном проживании с папиной новой семьей речи не шло. Конечно же, я осталась в доме Сэма.

И еще я была безмерно благодарна Эмили – мы разделили с ней пополам наше общее горе. Потом, когда прошло время и боль перестала быть непереносимой, его сестра завела разговор, что мне пора вспомнить о себе как о женщине. Я ничего не ответила – побоялась признать ее неоспоримую правоту. Но вместе с тем, считала, что если обращу на кого-то внимание, то предам память Сэма. После его смерти я словно застыла во времени, как бы замерзнув внутри прозрачного ледника.

 

***

Эдвард

– Пейзажи тут потрясные! – Лиам зачехлил фотоаппарат, устраиваясь на переднем сидении рядом со мной. – Но, по правде говоря, я немного проголодался. На свежем воздухе аппетит разыгрывается зверский. Нет ли тут поблизости местечка с хорошей кухней? – обратился он ко мне.

– Есть, конечно! – отозвался я. – Ты попал в точку, приятель! Природными красотами Олимпика(2) можно любоваться до бесконечности, но доводить себя до голодного обморока, согласен, не стоит.

– Отлично! Да, хотел спросить, какие у тебя планы на Рождество? До праздников еще две недели – достаточно времени на раздумье. Может, махнешь ко мне в Ирландию с ответным визитом? А то по миру мотаешься, а у меня ни разу не был.

– Лиам, честно – пока не задумывался: не до того. Но ничего не исключаю, тем более родители в этом году отметят Рождество на Сардинии.

 

***

Через полчаса мы с моим старинным другом, прилетевшим ко мне на выходные из Дублина, остановились перед «Криксайд» – небольшим ресторанчиком на берегу океана на территории лоджа Калалох. Я прекрасно знал все здесь от и до: нашей семье принадлежала сеть отелей на этом полуострове и не только здесь.

Ресторан располагался на первом этаже двухэтажной постройки в этническом стиле. Нас с Лиамом проводили в отдельный кабинет, отделанный так же, как и остальной интерьер: на полстены снизу – каменная кладка, а вверху – мореное дерево. Сами стены украшали довольно-таки большие декоративные панно с парусниками, моряками и богатым уловом в сетях, а также висела панорама дождевого леса Хох(3) на фоне Каскадных гор(4). Из окна открывался живописнейший вид на океан – складывалось ощущение полного единения с дикой, неосвоенной стихией.

Я протянул приятелю меню.

– Заметь: все блюда здесь готовят только сезонные, из местных продуктов, причем из экологически чистых. В общем, рекомендую внимательно ознакомиться. Ты пока изучай, а я отлучусь на минуту – необходимо сделать важный звонок.

Я быстро направился к выходу, по пути доставая из кармана мобильный. Поглощенный поисками нужного номера, не сразу понял, что произошло. От неожиданного толчка в грудь отступил назад – в меня кто-то врезался. Или я в кого-то.

Знакомая несмелая улыбка. Длиннющие ресницы, не тронутые тушью. Как и в тот раз.

– Извините! – выпалили мы одновременно.

Я не мог поверить, но это была она, та девушка – Белла! Я даже запомнил ее «шеви» образца тысяча девятьсот пятьдесят третьего года. Интересно, он еще бегает? О чем это я? Застыл как идиот.

– Вы? – Ее огромные глаза распахнулись еще шире от удивления.

– Видимо, да. – Рот расплылся до ушей: невероятно радостно ее видеть. – Только не «вы», а «ты». И давай немного отойдем в сторону.

Открыл дверь, пропуская Беллу на улицу. Сырой бриз с побережья сразу пробрался под одежду, и я встал спиной к океану, заслоняя девушку от ветра.

– Прости, я тебя несильно ударил?

– Нет, что ты. Сама виновата – в сумочке ключи искала. Вот и налетела на тебя.

– Так это же здорово, что налетела. Замечательно!..

Я улыбался во все тридцать два. Пленительный румянец проступил на щеках девушки.

– И какими судьбами здесь?

– Работаю горничной – она вздохнула и отвела взгляд.

Белла работает в одном из наших отелей? Вот это да! Впору завопить, как восторженному подростку, что это круто! Хотя чего я так всполошился? Она, наверное, примерная жена и счастливая мать… Но отчего такой обреченный вздох? С супругом не повезло?

– Как семья? Как муж? – спросил, чтобы убедиться: я ведь угадал?

– Сэма больше нет, – проговорила она, прочистив горло. – Погиб два года назад. И чтобы ответить сразу на все вопросы: детей завести не успели, так что я одна. – Ее слова отдавали некоторой жесткостью, словно она не позволяла никому жалеть ее, и отголоском пережитых страданий.

Внезапно эта ее боль передалась мне, заставив сердце сжаться. Чувства спутались: облегчение перемешалось с ощущением вины.

– Белла, я осёл! Прости, бога ради, за мою бестактность – не знал.

– Не извиняйся, я в норме. Ты и не мог знать. Так что я просто живу дальше… Стараюсь, по крайней мере.

Она замолчала: тема для разговора иссякла. Можно снова разойтись… Но я, действительно, был бы простофилей и никогда не простил себе, если не предпринял бы попытки удержать ее.

Я дотронулся до ее руки – Белла не отдернула ладонь. Тогда я легонько сжал маленькие замерзшие пальчики, и они чуть дрогнули, намекая на взаимное пожатие. Еле удержался, чтобы не прикоснутся к ее пальцам губами. Эта девушка как будто бы излучала светлую энергию, в лучах которой я не отказался бы находиться постоянно.

– Белла, не будет ли наглостью с моей стороны как-нибудь угостить тебя чашкой кофе? Клянусь: это тебя ни к чему не обяжет.

Остановка сердца.

– Хорошо.

Я облегченно выдохнул:

– Ты продиктуешь мне свой номер телефона?

 

***

Я вернулся в ресторан. Но за обедом от меня постоянно ускользала нить беседы с Лиамом. С моих губ не сходила бессознательная улыбка – передо мной стояло нежное лицо Беллы, ее чистый взгляд… Друг рассказывал о переменах в своей жизни после нашего выпуска, что-то спрашивал. Я односложно отвечал да, нет. Внезапно он поинтересовался:

– Сделка оказалась на редкость удачной?

– Извини, не просек, о чем ты?

– Ты выходил звонить такой серьезный, а вернулся сияющий, словно откопал клад царя Соломона. Или я ошибаюсь?

Я только рассмеялся:

– Ну что-то типа того… А что так заметно?

Лиам наклонился ко мне с заговорщицкой миной и усмехнулся.

– Не то слово, приятель, не то слово! – Он откинулся на спинку стула. – И всё же ты имей в виду мое предложение насчет Рождества в Дублине.

– Спасибо, дружище, но, наверное, как-нибудь в другой раз.

Теперь я окончательно определился, где и с кем мне бы хотелось быть в Рождество.

 

***

На первое свидание я пригласил Беллу в кафе «Гарден». Вполне демократичное местечко в Порт-Анджелесе, где можно спокойно посидеть, не привлекая внимания посторонних – два удобных диванчика друг напротив друга и небольшой столик посередине. И там готовили неплохой кофе.

Я старался не перебарщивать с расспросами. Белла отвечала скупо, тщательно подбирая слова и нервно теребя льняную салфетку. Чарли заочно вызвал симпатию – настоящий мужик, заботящийся о своей семье и дочери. А мать Беллы, словно кукушка, оставила ребенка отцу и полетела дальше, озабоченная только личной жизнью. Последующее их общение ограничивалась короткими телефонными звонками и редкими обязательными поздравлениями.

Меня поразила доброта Беллы, широта ее сердца – она нисколько не держала зла на Рене, относясь к ее выбору с пониманием…

И, похоже, она все-таки любила этого Сэма…

 

***

За чашкой кофе последовал фирменный десерт, и я с удовольствием про себя отметил, что Белла наслаждается каждым кусочком брауни. Сразу вспомнилось: бывшая супруга вечно худела – сидела на каких-то дурацких диетах.

Не могу даже сказать: любил ли я Ирину? Возможно, вообще не испытывал ничего, кроме потребности иметь постоянного сексуального партнера.

Женился я довольно-таки рано на девушке из своего круга – дочери делового партнера отца. Это произошло после окончания Чикагского университета. Тогда я вернулся в Сиэтл, в компанию, основанную моим дедом, и успешно влился в семейный бизнес.

Но жизнь в браке как-то сразу не заладилась: она оказалась не совсем такой, какой себе ее представлял. Да и позже выяснилось, что мы с Ириной совершенно разные люди.

Жена предъявляла без конца претензии, что мало уделяю ей внимания, что ей скучно, что редко выбираемся в ночные клубы, что мало денег выдаю на всякие глупости. Что у ее подруги и дом больше, и машина шикарнее, и муж щедрее… До свадьбы она казалась нормальной девчонкой. Откуда что взялось, или я настолько ослеп, не разглядев ее сути? Вероятно, физическое влечение возобладало над здравым рассудком…

Супруга нуждалась в эффектной «вывеске», которую, видимо, я был обязан ей обеспечивать круглосуточно, чем бы можно было похвастаться, блеснуть, чтобы утереть нос остальным. Но не так-то просто мне давались деньги: покупка и содержание отелей, как и любой серьезный бизнес, требовал основательного отношения. К тому же частые командировки сделались неотъемлемой частью работы. Перелеты, совещания, переговоры, сделки… Я уставал как собака. По мере возможности старался удовлетворять все капризы Ирины, но ее недовольство всё росло. С какого-то момента заметил, что меня совсем не тянет домой – ведь там ждала вечно зудящая жена. Мы ссорились. Примирение после, в постели, сначала привносило новые эмоции в секс, но вскоре и его Ирина попыталась использовать как рычаг воздействия для выкачивания материальных средств. Дошло до того, что, когда я отказался выдать ей сумму на очередную блажь: на эксклюзивную модель туфель из последней коллекции от Уолтера Стайгера, учитывая, что от подобного эксклюзива ломились полки гардеробной, она демонстративно переехала в отдельную спальню.

Брак прекратил существование до невозможности банально: однажды я застал полуголую Ирину, развлекающуюся с каким-то хлыщом в нашей сиэтлской квартире.

Последний год, после развода, я завалил себя работой и практически поселился у себя в офисе, включая салон личного самолета или автомобиля. Единственное, куда я с удовольствием приезжал, так это сюда, в родовое имение в окрестностях Форкса…

 

***

Про неудавшееся супружество особо распространяться не стал, но зато поделился с Беллой некоторыми подробностями о своей семье – мне с родителями повезло: это были половинки одного целого. Я стремился походить на своего отца – умного, рассудительного, с твердым характером. А мама для меня являлась воплощением совершенной жены, нежной, ласковой, умеющий создать уют в доме. Она обладала способностью мгновенно усмирять любые конфликты, ведь в каждой семье они неизбежно случаются. Сейчас смешно вспоминать, как в детстве, будучи пятилетним, твердил матери, что когда вырасту, то женюсь на ней. Белла чем-то даже напоминала маму – удивительным сочетанием внутренней силы и душевной мягкости.

Но об одной вещи я до поры до времени умолчал: о том, что лодж, где работала Белла, принадлежал нашей семье. Самое главное: я был свободен, а остальное не так важно. Тем более мой бизнес не имел никакого отношения к тому труднообъяснимому чувству притяжения, которое возникало у меня каждый раз, когда видел Беллу.

И я хотел видеть ее снова и снова.

 

***

В следующий раз мы с ней выбрались на прогулку на хребет Харрикейнз. И это было здорово. Невероятно, но девушка совершенно искренне восхищалась теми местами, которые нравились мне. А вот у Ирины такие вылазки вызывали стойкое отвращение. Бывшая супруга обожала тусовки и шопинг – Белла же с восторгом взирала на великолепие девственной природы. Ее эмоции, подобно зеркалу, полностью отражали и мое состояние.

– Эдвард, только взгляни на эту сказку! Сколько здесь живу, всё больше и больше влюбляюсь в нее! В эти водопады, озера, склоны. В этот лес – мрачный, загадочный, фантастический! – восклицала она, когда мы добрались до обзорной площадки.

Девушка любовалась, прижав ладони к груди, словно впитывая всё богатство вокруг. А я не мог отвести глаз от нее. Я мечтал о большем. Вернее, позволил мечтать.

Меня влекло к Белле. С одной стороны, тянуло проводить с ней как можно больше времени. А с другой, не хотелось как-то давить на нее или искусственно подталкивать к сближению. В разговорах мы избегали деликатных тем – она тоже, если и задавала вопросы, то крайне осторожно. Мы словно боялись разрушить без малейшего изъяна мир, моментально возникавший, стоило нам уединиться.

Являлось ли мое чувство любовью с первого взгляда? После обретенного личного опыта в браке я разочаровался в любви. Думал, что ее не существует вообще, что это выдумка для романтичных барышень. Но теперь, когда Белла появилась в моей жизни, я порядком засомневался в своих убеждениях. Сейчас вроде бы ничего не стояло между мной и Беллой, и я надеялся, что возможно, когда-нибудь эта девушка станет моей.

 

***

Белла

Не знаю, что происходило, но, по-моему, от ледника, в который я себя заковала, начали откалываться кусочки. Забрезжила надежда на возможность нового счастья. И, возможно, оно было с мужчиной, чей образ не изгладился в памяти за три года. Странно, но не забылись мельчайшие детали той встречи, сожаление, с каким я уезжала от Эдварда, уверенная, что судьба больше не столкнет нас.

Минуло две недели. Кофе, которым угостил Эдвард, оказался лучшим из того, что мне когда либо доводилось пробовать, а поездка в горы – дивной. Загруженность на работе, моя и Эдварда, мешали нам видеться чаще. Но даже за то короткое время, пока продолжалось наше общение, я почувствовала в нем родственную душу и успела привязаться к нему. Рядом с ним явь казалось волшебным сном. Не догадывалась, что Эдвард настолько деликатно умеет обращаться с женщиной, будто она сделана из тончайшего фарфора. В красноречивых взглядах, которые он бросал в мою сторону, читался неподдельный интерес… и желание. Однако Эдвард ничего себе не позволял. Наверняка, я его привлекала, но не настолько, чтобы даже намекать на большее. Хотя я уже смирилась с потерей Сэма и была готова попробовать всё начать снова. Про свою же личную жизнь Эдвард ограничился кратким: «Не сложилось. Жена от меня ушла». Удивительно. Что могло быть с ним не так?

Часть 2

 

***

Белла

Близилось Рождество. За два дня до его наступления Эдвард позвонил.

– Привет, красавица!

– Привет, подлиза!

– Я говорю чистую правду. И у меня к тебе предложение.

– Какое?

– Некий одинокий мужчина срочно нуждается в помощи.

– И что же именно требуется бедному мужчине? – спросила я, заинтригованная предложением. Сердце забилось чуть быстрее в неясном предчувствии.

– Ему необходим доброволец, который согласится составить компанию по приведению холостяцкой берлоги в божеский вид перед Рождеством. А конкретно: имеется живая ель и целая коробища игрушек. Что скажешь?

– Не имею права бросить беспомощного человека на произвол судьбы.

В трубке раздался смех, и я уточнила:

– Поэтому как только сегодня освобожусь после смены, сразу же подъеду.

– О, моя спасительница! Но только осторожнее: гололед.

– Но почему ты об этом не позаботился заранее, как все нормальные люди? – Я не спешила положить трубку, потому что хотела продлить удовольствие, которое испытывала, слушая приятный голос.

– А кто тебе сказал, что я нормальный? – Эдвард продолжал веселиться.

– Так ты сумасшедший, значит?

– Нет, еще хуже: я болен.

А сейчас он был абсолютно серьезен.

– И чем же?

Последовавшая пауза заставила предположить самое ужасное – я сжала сотовый внезапно повлажневшей ладонью.

– Я бы спросил иначе: кем? Тобой, Белла.

 

***

До конца смены я летала из номера в номер, словно на крыльях, – вскоре все поверхности сияли и блестели, как никогда. В голове крутились слова «болен тобой, Белла». Боже!

Пытаясь сохранять трезвость в мыслях, села в машину. Следуя указаниям навигатора и подробнейшим объяснениям Эдварда, довольно скоро нашла его жилище. Оригинальное архитектурное сооружение, словно являющееся частью самой природы, настолько гармонично оно вписывалось в участок леса. Хозяин этого чуда поджидал меня на ступеньках, когда пикап подъезжал к трехэтажному коттеджу. Не мешкая, он спустился к машине, открыл дверцу и помог выйти. Я дала ему свою руку и не выпускала ее из твердой уверенной ладони, пока он вел меня по лестнице. В просторном холле Эдвард снял с меня пальто, убрав его во встроенный шкаф, а сам остался в куртке. Пребывая в эйфории от недавнего признания по телефону и от близости мужчины, не сразу заметила виноватое выражение его лица.

– А ты чего не раздеваешься?

Эдвард куда-то собрался?

– Белла, прости меня! Но ты только не уходи!

– Что случилось?

– Мне позарез нужно сейчас отъехать: забыл в офисе папку с важными документами. Но не волнуйся – я быстро. Совершенно случайно там оказалась моя секретарша. Она захватит бумаги, ей всё равно по пути в мою сторону. Я уже договорился: мы с ней пересечемся по дороге в Сиэтл. И я сразу вернусь, три часа самое большее.

У него был такой несчастный вид, что я поспешила его успокоить.

– Конечно, поезжай. Я справлюсь – сделаю всё, что в моих силах. Ты приедешь, а елка наряжена. Кстати, где она, не подскажешь? Чтобы не тратить время на поиски, – я постаралась казаться беззаботной.

– Она в гостиной, игрушки в коробке рядом, – он махнул рукой в направлении огромной комнаты. – Ты только не обижайся и никуда не уходи. И вообще – чувствуй себя как дома. Вернусь – устрою тебе экскурсию. В общем, я – одна нога здесь, другая – там!

– Тогда почему ты всё еще стоишь?

– Всё. Бегу! Только не уходи, слышишь!

Эдвард взял меня за обе ладони, поднес их губам, целуя каждую по очереди. Захотелось прижать его к себе сильно-сильно и никуда не отпускать. Вместо этого я улыбнулась и тихо промолвила:

– Буду очень ждать…

 

***

Эдвард уехал, а я немного осмотрелась. Свет. Много света. Приятные глазу бежевые тона. И ничего лишнего. В гостиной также – высокие потолки, теплые оттенки в обоях и текстиле, камин с дровами, традиционный широкий диван с множеством подушек и низкий столик перед ним.

Елочка оказалась средних размеров, густая и пушистая, – даже без украшений деревце выглядело восхитительно. Я принялась за дело. Раскрыла вместительную коробку – игрушки, обернутые мягкой бумагой, заполняли ее доверху. Вначале увлеклась разглядыванием явно семейных реликвий – многие игрушки были старинными, но при этом отлично сохранились. Какие-то подвески смастерили детские ручки. Я представила Эдварда маленьким мальчиком: как замирало его сердечко, когда он спускался по лестнице ранним рождественским утром, чтобы проверить содержимое носков, развешанных над камином.