Текст книги "Победитель? (СИ)"

Автор книги: sandlord

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 43/ Штурм

Глава 43. ШТУРМ.

[Внимание! В связи с новыми данными обновлён счётчик потерь с вашей стороны!

Количество армии – 928 человек(а) (641 воинов; 287 лучников)

Потери составили: 59, 80, 13…… убитыми и тяжело ранеными……

Желаете увидеть примерные данные с датчика потерь со стороны вашего противника?]

– «Конечно!» – Марк был уже весь на нервах, резкий всплеск боли в свежих ранах, да ещё и к тому же столь неприятные сведения о стремительно тающей армии не способствовали атмосфере умиротворённости, но недавно взятый под стражу знахарь немного облегчил жажду крови нашего героя.

[Сводка:

Около 80 воинов пало под западной стеной;

Около 100 воинов пали под северной стеной;

Текущая ситуация не позволяет определить чёткую цифру потерь, так как сильна активность коэффициента смертности в зоне северного отрезка территорий…]

Просто замечательно… враг терял немного больше из – за преимущества стен, что с одной стороны осложняли подходы к городу, а с другой мешали лучникам как следует проредить число наступающих, ближний бой был страшен своим постоянным риском расстаться с жизнью, что от рук врага, что от случайных действий своих товарищей, ополченцев заведомо держали подальше от битвы после того, как они выполнили свою роль, именно по этой причине, их малое мастерство, а также в целом слабая выдержка могла сыграть на руку врагу, ведь дрогнувшая рука посылала стрелы и во врага, и в союзника, сражающихся в ближнем бою с равной долей вероятности, и именно поэтому, как только воины переняли на себя лаксоских штурмовиков в северном секторе, командующие отрядами ополченцев были перераспределены на другие участки стен, как ресурс, они не могли позволить себе прохлаждаться. Отступающие в крайней спешке, крестьяне оставляли за своими спинами битву, в которой не было шанса выжить даже самым опытным воинам.

По каким – то причинам у северных ворот был замечен всего один небольшой отряд вражеских лучников, что, находясь под прикрытием щитов товарищей, вёл интенсивный огонь подожжёнными стрелами, которые перелетев стену, плавно проскользив над макушками шлемов своих и чужих, врезались в стены домов и покрытие мощёных улочек, обжигая пятки ополченцам, что тут же затрубили тревогу, оповещая жителей ближайших домов о воздушной атаке, после чего те немногочисленные, отважившиеся выйти наружу и погасить пламя, граждане, с опаской пережидали опасный момент, покуда злосчастный ветер не сменится, и вражеские стрелы не перекочуют своим назначением в другую область, после чего незамедлительно хватали плотные тряпки, обращая все свои силы на ликвидацию разгорающегося пламени, тогда как случайные попадания и обрушения шатких деревянных конструкций вызывали первые массовые потери среди мирного населения, и первые трупы застелили улицы уже покрытого лёгкими струями смога, города.

Шум кровопролитной битвы, под отзвуки бьющейся о камень стали постепенно сходили на нет, по мере приближения к южному сектору столичной стены, здесь ополчению пришлось пойти на всё, лишь бы справиться с ужасающим чувством собственной беспомощности. Не видя врага в лицо, под приказом удерживать свою позицию, многие из них попросту радовались резко возросшими шансами на выживание, тогда как остальные вынуждены были лишь смотреть далеко вперёд, изредка обращая свой слух к доходящим до них словесным сообщениям, которые давали им хоть какую – то информацию о происходящем позади.

Прямо сейчас, когда от нетерпения и скуки каждый из тыловых ополченцев переваливался с ноги на ногу, совсем неподалёку гибли их соотечественники, и, возможно, не будь этой голосовой нити, что информировала весь периметр города о происходящем, они бы не чувствовали себя сейчас настолько скверно, ибо не каждый мог спокойно наступить на горло собственной совести, некоторые жаждали сражаться, но не могли.

Вдруг в один момент всё относительное спокойствие ополченцев было развеяно, с тыла к ним прибыли отряды, отступившие из самого пекла. Волосы их были взъерошены, словно те бежали от старухи с косой, сорвав с головы защитные шлемы, пот и грязь стекали по их коже, при этом выражая на лице полную дикость, будь – то бы ожидали нападения в любой момент, готовясь отреагировать на любые подозрительные телодвижения, их инстинкт выживания пробудился и работал на полную, заставив тех, кто ещё даже не видел той битвы, погрузиться в немое любопытство, пристально разглядывая пришельцев, словно те были гостями из другого мира, совершенно иные люди сейчас занимали позиции с ними бок о бок, тогда как командиры обеих частей ополчения быстро пересеклись между собой, предварительно дав команду двум отрядам совместно занять оборону на гребне южного сектора.

– Что там у вас творится? – без лишних церемоний поинтересовался изначальный командир отряда южной стены.

– Полный кошмар, наших теснят, много убитых и раненых. – кратко, но весьма тяжело и доходчиво отчитался прибывший из пекла командир, тем самым обрубив все вопросы, что было хотел задать охваченный любопытством, товарищ.

– Становитесь ребята… проверьте снаряжение, если чего потеряли, или стрелы закончились, возьмите у этих… – ситуация на грани смерти почти волшебным образом сблизила командующего ополчением северной стены со своими людьми, что реагировали на слова старшего совершенно без лишних телодвижений, действуя чётко и размеренно согласно его указаниям, которые тот отдавал, обходя ряды мужиков и молодых людей, что уже прошли через определённый урок в своей жизни, и теперь большее количество времени пребывали в полнейшем молчании, лишь коротко отвечая «зелёным», как и что с ними происходило там, на передовой.

– Давай сюда охапку. – не зацикливаясь на излишней вежливости, мужчина с северного сектора «позаимствовал» практически половину запасов стрел ближайшего ополченца, что не успел ничего возразить, как уже его ноша на бедре стала ощутимо легче, а вот лицо скривилось от досады, желая проучить наглеца, что, по всей видимости, слишком много о себе возомнил.

– Не трожь его. – другой «северянин» поспешил охладить пыл разгневанного парня, кивнув в сторону его обидчика – Видишь ожоги на его руках? Он горящие стрелы из раненых вынимал, возможно, что твою семью в городе только что спас.

– ВНИМАНИЕ!!! – внезапный крик всполошил разом всех зелёных, заставив тех крутить головами во все стороны, словно какие – то цыплята, тогда как все остальные лишь прислушались к голосу, поняв, что это сигналил командир северных, что был куда внимательнее, при подъёме на ранее «мирную» стену, где каждый уже подсознательно чувствовал себя в безопасности – ВРАГИ НА ДВА ЧАСА!!! – в одно мгновение рухнула вся атмосфера спокойствия, и незаметно для всех адреналин захлестал в кровь, что ударила по венам в момент, как сердце пропустило мощный такт.

– ВРАГ НА ПУТИ!!

– ЛАКСОСКИЕ СОЛДАТЫ!!

– ЮЖНАЯ СТЕНА!! ИХ БОЛЬШЕ ТЫСЯЧИ!! – один за другим голоса взволновались на стене, каждый северянин уже отошёл от шока и кричал информацию по цепочке, всё, что было нужно, это направление и число, в дальнейшем их роль возвращалась к обороне, тогда как «зелёные» только отошли от страха, который буквально парализовал их на короткое время, и они в спешке стали повторять за другими простейшие действия по подготовке к стрельбе, лишь мельком глядя на приближающиеся откуда – то издалека отряды Лаксосии.

Паника овладела теми, кто не смог с нею совладать, некоторые северяне также подверглись её влиянию, и, широко раскрытыми глазами наблюдали за тем, как три отряда у небольшого пролеска вдалеке превращаются в страшные пять, а затем и в ужасающие десять уверенно и зло приближающихся пехотинцев и лучников, вырисовывающих цифру в почти две тысячи воинов. Тут уже не выдержало сердце одного из зелёных.

– Бежим! Зовём на помощь! – пытался в страхе оправдаться перед собой и товарищами, молодой крестьянин, бросив на камни приготовленную до этого стрелу.

…Их слишком много, враг обступил нас, ополчение с ними не справится, нам не справиться без помощи регулярных войск…

– Не отступать!! – командир северных обнажил стальной меч, тогда как за его спиной десятки и десятки стушевавшихся ополченцев покидали позиции стены, с каждой секундой их становилось всё меньше, а мигом пролетающее расстояние от стены, до поблёскивающего на их верхушке, острие меча, меркло под неумолимой поступью десятка огроменных человеческих черепах, чей воодушевляющий горн, означающий сигнал к прямому наступлению полностью заложил уши оставшихся на стене, жалких крупиц самоотверженных воинов.

– ДОЛОЖИТЬ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ! НАМ НУЖНО ПОДКРЕПЛЕНИЕ! МЫ ОТОБЬЁМСЯ!!

Глава 44 / Голод Войны

Глава 44. Голод Войны. (1).

Испытывая нервы и терпения Марка, дрожащий ополченец только оттягивал драгоценное время, мямля что – то неразборчивым языком. Так получилось, то он находился ближе всех ко дворцу нашего героя, чтобы как можно скорее доставить послание, но при этом его осведомлённость общей ситуацией, а также страх перед отсечением головы за принесение столь неприятных сведений, заставляли его тело дрожать от страха перед начинающим терять всякое терпение, королём.

– Если ты сейчас же не скажешь мне, твою мать, что происходит, клянусь, я тебя в порошок сотру. – сквозь сжатые зубы проговорил Марк, чуть поднимаясь с кровати, отчего несколько телохранителей тут же помогли ему подняться, чтобы не перенапрягать его травмы, с нашим героем действительно обращались очень бережно, даже когда Марк заведомо нарушал все запреты лекарей на резкие телодвижения, королю нельзя было мешать делать то, что он хочет, а в данном случае, сорваться на крестьянина, что чуть было не упал лбом сквозь мягкие ковры, взмолившись о помиловании, но, как замечательно, никому не нужные мольбы звучали яснее и громче тех слов, что он обязан был донести, данный факт ввёл Марка в окончательное бешенство, и кивнув стражникам, он приказал им привести докладчика в чувства путём промывки мозгов посредством грубой физической силы.

– ААААА!!! – завопил бедный перепуганный ополченец, думая, что пришёл его конец, когда металлические подошвы трёх телохранителей опускались на его ужаснувшееся лицо, кто – то действительно мог не рассчитать силы в этом замесе, но нашему герою было плевать, он даже, в какой – то степени, наслаждался этим.

– Достаточно! Теперь я слушаю, у тебя последний шанс сказать мне всё как есть, если я не услышу внятного ответа, ты умрёшь на месте. – если не в состоянии доложить один, доложит второй, не было времени более возиться с каждым сопляком, на карту была поставлена судьба государства.

– Я скажу! Скажу! Лаксоские войска подошли к южному сектору, они обогнули стены и зашли с юга, их куда больше тысячи! Ополченцы разбежались, на южных воротах никого не осталось!! – вопил и тараторил одновременно запуганный мужчина, сквозь его сжатые веки проступали тонкие мокрые линии, тогда как он сам продолжал валяться на полу, прикрыв голову трясущимися руками.

[Внимание! Данные обновлены!]

После сию секундного оповещения системы, Марк смог наблюдать сотни красных точек, что были уже практически на подходе к никем не защищённой стене с юга, жалкие единицы оставшихся там сражаться явно заслуживали всяческих похвал со стороны нашего героя, но в реальности их нахождение в том месте ничего не значило, они просто бессильны против тысячного наступления.

– Направить туда всех лучников! – поспешил отдать единственный возможный приказ Марк, находясь в состоянии загнанной в угол крысы, он прекрасно понимал, что все силы ближнего боя сейчас брошены на борьбу у главных ворот, тогда как к южным отойти могли далеко не все.

– Так, и сейчас же послать королевский полк вместе с лучниками к южным вратам, немедленно! – задействовав последние оставшиеся резервы, Марк подтвердил переброску большей части лучников от северных стен, ведь прикрытие дальнего боя было сейчас как – никогда необходимо, ведь судя по системным окнам, с юга подошли также и подразделения дальнего боя, а это значило, что в скором времени, без ответного обстрела со стороны стен, южная часть города полыхнёт, словно сухая куча дров в палящий солнечный день.

– Ваше величество, будет исполнено! – стража оказалась куда расторопнее гонцов, что были наготове передавать приказы нашего героя, двое телохранителей тут же направились к генералу Нортингу, дабы ещё раз прояснить для него всю ситуацию, тогда как остальные либо остались подле короля, либо проследовали к казармам, где в данный момент ожидал приказов тот самый, собранный из самых здоровых и смелых молодых людей Колхиды, военный отряд.

Представители молодого поколения, лучшие из лучших, если можно было так выразится, прошедшие жёсткие и беспощадные тренировки тела и духа, в нетерпении ждали, когда же им отдадут первый боевой приказ. По причине того, что парное разделение сплотило королевский полк, это также привело к резкому разграничению в рядах личного состава, где не было теперь принято общаться в шумных компаниях, или же становиться гордыми одиночками, как это делали бойцы строевых отрядов, где было естественным и просто жизненно необходимым иметь как можно больше друзей, теперь же, это правило в корне изменилось.

Наставники были теми, на кого уже привыкли ровняться младшие, всё, что требовалось для выживания, новички спрашивали у своего учителя, будь он старше или же младше, роль в данном случае играл отнюдь не возраст, а имеющийся опыт, посему тихие разговоры один на один были частыми проявлениями активности в королевском полку.

Рыцарю Филиппу, после случая на границе, удалось избежать неприятностей, связанных с военным положением, ведь как одному из первых, кто зафиксировал приближение вражеского войска, ему предстояли длительные допросы, и хождение по лезвию ножа, в самом серьёзном смысле этого слова, ведь следствием его действий стало полное уничтожение сигнальных вышек на огромной площади территорий, и если тревога, не приведи система, оказалась бы ложной, простым «выговором с занесением в личное дело» Филипп точно бы не отделался.

После того, как большую часть всех пограничных патрулей расформировали в строевые ряды, в связи с надвигающейся военной угрозой, рыцарь также стал одним из тех, кому предстояло отстоять город. После стечения некоторых обстоятельств, Филипп изъявил желание попасть в королевский полк, дабы стать наставником новичков, это могло приблизить рыцаря к его цели, ведь приставка «Королевский» не могла просто появиться из ниоткуда, всё, что имело столь громкие названия, так или иначе было связано, и находилось под повышенным вниманием короля, а этого – то Филипп и намеревался добиться…

– Ещё немного, и мы можем понадобиться. – сделал вывод один из расположившихся в казарме «старичков», которым и являлся Рыцарь Филипп, тем самым побуждая немного расслабившегося от томительного ожидания, новичка, собираться с духом, ибо уже довольно много времени прошло с начала битвы, а при таком нелицеприятном раскладе сил, Колхида должна была уже понести значительные потери.

– Да. – коротко ответил Мирмир, в который раз проверив наличие клинка в личных ножнах, что не давал ему покоя с момента выдачи, этот паренёк настолько сильно привязался к своему оружию, что буквально не сводил с него глаз, и даже спал с ним, что делали отнюдь не многие, особенно во время тренировок.

– Не боишься? – проявив небольшое любопытство к душевному состоянию напарника, Филипп был немного заинтересован проявлениями характера этого паренька, который был отличен от остальных сверстников, может, именно поэтому, Филипп тогда взял его под своё начало?

– Вы ведь не боитесь, сэр Филипп, значит и мне не стоит, толку то. – всё также не отрываясь от своего клинка, что уже был в который раз извлечён из ножен, и проверен на наличие зазубрин на острие, коих было полным полно при первой выдаче, парнишка всё же заметил в итоге то, что не давало ему покоя, и направился сквозь ряды развалившихся на деревянных кроватях, товарищей, которые точно также распределились по парам, и без резких движений занимались своими делами, словно снаружи и не происходило ничего серьёзного, просто очередной день, с полным отсутствием физических тренировок, но так было только для тех, кто был новичком в отряде.

Звук работающего от ножной педали, точильного камня, сочетался с довольной улыбкой на лице Мирмира, что тщательно избавлялся от любых дефектов на своём любимце, дотошно доводя его до состояния идеала, пока в один миг в двери казарм с грохотом не ворвался взвинченный воин в полном обмундировании лучника, но при этом имеющий на грудной части брони символ колхидского воинства, что говорило о его причастности к эшелону командования, сам же внешний вид бойца говорил о том, что совсем недавно он побывал на передовой, широко распахнутые глаза, взвинченное поведение, чуть опалённые брови, а также тяжёлое дыхание говорило о великой срочности его прибытия с чем – то очень и очень важным, отчего все казармы на секунду затихли, обратив всё внимание на пришельца, который незамедлительно заорал, размахивая при этом рукой, для большего убеждения.

– Королевский отряд поступает под моё командование, приказ его величества объединиться нашим отрядам, и защитить южный сектор! ВСЕМ ЖИВО НА ВЫХОД!!!

Коротко и ясно объявив об окончании бытия последнего мирного островка в этом городе, солдаты, словно ошпаренные кипятком, подорвались со своих мест, и следом за наставниками, в оперативном режиме перешли под начало мужчины в униформе командира лучников, на самом деле, у королевского полка был свой командир, но в данной ситуации он вынужден был подчиниться, не утратив своих привилегий, он также перешёл под начало другого командира.

Поделиться Сохранить в закладках

1 просмотр

Бетта-ридеры

вчера в 12:58

Редактировать

Глава 45 / Голод Войны. (2)

Глава 45. Голод Войны. (2).

– Ах вы сосунки! А ну живо назад! На позиции вашу мать!! ЗАЩИЩАЙТЕ ГОРОД!!! – заведомо бессмысленные крики командира ополчения поступали в адрес бегущих прочь, уже бывших подчинённых. Кто с оружием, кто без, один за другим люди следовали стадному инстинкту и распространяющемуся страху среди них. Имей ополчение на южных стенах хоть какую – то поддержку из числа опытных воинов, что также, в случае чего, могли и выступить заградотрядом их бегству, возможно, все до единого остались бы на позициях, продолжив сражаться с приближающимся на линию обстрела, врагом, но к огромному сожалению, все опытные боевые единицы на тот момент жертвовали свои жизни совсем в другом месте.

– Обходите траншеи! Они здесь тоже должны быть!! – уже наученные «успехами» товарищей, о которых они узнали, после объединения с западным, и частью северного отряда, южные силы лаксосцев без особых проблем смогли преодолеть траншеи, что получились не такими глубокими, ввиду особенностей породы в этом районе, так что ни одного лаксоского солдата не остановили измазанные в дерьме ботинки, а лишь раззадорили их гнев, который изливался из глаз и гогочущих ртов, наблюдая за тем, как по мере приближения к вратам, с их вершин спешно отступали оборонительные силы. Ничто так не воодушевляет к атаке, как показавший свой страх, противник.

– Поднять щиты!! – немного радостным голосом провозгласил команду впереди идущий отряд, соблюдая предосторожность исключительно по привычке заученности, в ином же случае, почти никто не задумался бы о необходимости защиты ведь казалось, стена перед ними почти полностью опустела, наступающие знали схему обманного манёвра, задуманного их командованием поэтому они логично предположили, что застали этот рубеж обороны врасплох.

Но не всё было так, на самом же деле в бойницах южной стены всё ещё оставалась горстка безумцев, чьи коленки, по понятным причинам, тряслись, но не желали поворачивать следом за отступающими. Эти, от силы десять человек, во главе с командиром, сейчас балансировали на грани паники и страха, перед тем, что их обнаружат, и сразу же откроют огонь, а также сильным чувством внутреннего долга, что не давал им оставить это участок на произвол судьбы. Вжавшись в каменные стены, слившись со своим оружием воедино, скрепив эту новую связь ручьями выступающего пота, дрожащий взгляд командира переместился, окинув позиции вражеских сил, что уже несколько секунд, как находились в зоне досягаемости их стрел.

– Ну что… ребята… нам ли тут помирать…или же им? – оглядев рядом находившихся подчинённых, командир уже извлекал из своего колчана сразу две стрелы, зажимая одну между зубов, а другую накладывая на уже натянутую тетиву, давая остальным понять, что пришло время атаковать.

– Они там?…Б – близко?? – невольно заикаясь, уточнил совсем ещё молодой парень, из которых и состоял этот небольшой отряд, так как все «взрослые» устремились в бегство, возможно, ради самих себя, своей семьи, или же по другим причинам, на стене осталось всего несколько молодых ребят, во главе с отчаянным командиром.

– Другого шанса не будет, я атакую, вы можете сидеть тихо, но тогда просто упустите шанс, нас не убьют в момент атаки, пока их лучники не знают нашей позиции. – красноречиво намекнув, что готов геройствовать и в одиночку, командир объяснил это каждому из присутствующих, самый смелый и инициативный из которых уже незаметно подглядел позиции вражеских лучников внизу, заметив, что те слабо защищены, для готовности вести огонь по врагу, которого не было в пределах открытой видимости, и всё же, несмотря на это, лаксосцы были готовы к сопротивлению.

– Ну ладно. – наблюдая нерасторопность и нерешительность в глазах подчинённых, лидер не мог их за это винить, скорее он был им даже очень благодарен, теперь он умрёт не в одиночестве, а если кто – то из них выживет, его смерть восславят, как героическую, а чего ещё желать простому командиру никому не нужного ополчения?

Свист!… Свист! – без лишних слов командующий изящно вынырнул из – за стены, на которую только – что опиралась его пропотевшая спина, а затем глубоко вдохнув, прицелился, и выпустил по идущим внизу противникам две имеющихся стрелы, что направились почти вертикально вниз, забрали совершенно небольшой угол, и врезались рядом с расщелиной между щитов передней черепахи. Промах командира был очевиден, и досада нахлынула резким потоком на мужчину, когда он увидел, как в него уже направили свои стрелы десятки, и даже сотни лучников снизу, видимо, у врага сработал инстинкт, и каждый постарался выстрелить по новоявленной цели, тем более, что та была всего одна, и от этого желание повергнуть командующего многократно повышалось, подкрепляемое уверенностью в победе. Но не тут – то было!

Свист!

КхАААааахрхрхр – как только лучники отвлеклись на фигуру командира, тот самый боец, что задумал также участвовать в обороне, пустил меткую стрелу прямо в горло ближайшему из отряда лучников, при этом его тетива отпружинила так плавно, а стрела полетела, словно слившись с ветром воедино, проникнув сквозь артерии, и выйдя окровавленным наконечником с другой стороны, уронив на землю уже захлёбывающегося противника, что тут же был подхвачен на руки своими товарищами, которые невероятно озлобились, и даже рядовые лучники скомандовали всему своему отряду открыть немедленный огонь.

Сотни стрел полетели в сторону всего лишь двух маленьких целей, которые тут же поспешили укрыться за камнями, но в то время, как командир залёг на дно в буквальном смысле слова, попавший по цели боец, словно заворожённый, тянулся краем глаза, дабы наблюдать за поражённой им целью, за что и получил сразу две стрелы в левый бок, распрощавшись с лёгким, которое разорвалось от попадания в него двух металлических объектов, а сам лучник стал неизбежно закашливаться кровью, в итоге неудачно задохнувшись всего через пару секунд.

За всем этим наблюдали остальные ребята из ополчения, что всё ещё боялись высунуть нос из – за укрытий, но переведя взгляд на командира, что без колебаний стал менять позицию, передвигаясь гуськом вдоль бойниц подальше от них, а затем снова высунулся и пустил стрелу во врага, не было видно, попал он, или же нет, но по сменившимся крикам противников, видимо, всё же куда – то попал, и как раз – таки это дало толчок остальным, пример действительно не сдающегося командира вселил в них понимание того, что они могут ещё как – то влиять на ход событий! Они не беспомощны, а МОГУТ дать отпор. Один за другим, один за другим он высунули свои тела в различных частях стены, стараясь игнорировать уже приближающиеся к ним лестницы, он выжали из себя краткий крик, спуская тетиву, кто в землю, кто в щиты, а кто и в глазное яблоко разгневанных захватчиков.

В первые же секунды жертвами героизма пала половина из них, град стрел со стороны врага нельзя было недооценивать, он был неудержим, раненых подобрать было некому, и вот уже трое остаются в строю, тогда как только один из них, командир, извлекает ценное домашнее вино, хранившееся до этого в маленькой фляге из животного пузыря, и приложившись разок в укрытии, начинает ломать стрелы одну за другой, превращая их в пучок единого оружия ближнего боя, что встретился с лицом первого штурмовика, который появился следом за своим щитом в ближайшей бойнице. Окинув взглядом южный сектор, командующий мог наблюдать только еле живые полу – трупы своих подчинённых, последнего из которых зарезал клинок уже занявшего стену, бойца Лаксосии.

– СУКА!! – в гневе выбросив своё самодельное оружие, командующий извлёк последнюю целую стрелу, и на одних рефлексах, даже не целясь, направил свой стремительный гнев вместе с отпущенной тетивой, что толкнула стрелу прямо в левую часть груди того воина, пробив стяжку брони, и вонзившись в сосуды сердца. С глухим хрипом, враг упал на землю по внутреннюю сторону стены южного сектора, которую уже стремительно заполняли железные орды.