Текст книги "Мне нравится твоя девушка (СИ)"

Автор книги: Сан Тери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Тери Сан

Мне нравится твоя девушка

   Эй! Эй! Ты! Ты!

   Мне не нравится твоя девушка!

   Я ни в коем случае не подумаю,

   Что тебе не нужна новая девушка.

   Эй! Эй! Ты! Ты!

Я ведь могу быть твоей девушкой?

   (Аврил Лавин – Girlfriend).

      Когда всё вокруг стало мне безразлично? Я не знаю.

   Как это случилось? Почему произошло?

      Точно знаю, все изменилось не в один день. Не пережив личную душевную трагедию, утратить вкус к жизни за один день, невозможно.

   Но день за днём, капля за каплей. Безразличие вливалось в меня как серый яд, окружая существование унылой и равнодушной пеленой апатии до той секунды, пока не наступил этот момент чёткого понимания:

      "Что мне давным-давно ВСЁ НА СВЕТЕ абсолютно глубоко...

      ПОФИГУ!

   БЕЗРАЗЛИЧНО!

      ВСЁ РАВНО!

   Умру я или продолжу жить – не имело значения.

   ******

      День. Обычный серый день. Я перестал видеть краски так давно, что в какой-то момент попросту забыл, что это было однажды. Классе в пятом, может быть, в седьмом.

      Синее небо, что раньше безудержно влекло меня к себе, превратилось всего лишь в набор воздуха и цвета, перистый слой биосферы и стратосферных масс. Вода имела формулу Н2О с добавлением хлора и солей. Я мог разложить химический состав почвы, но перестал замечать, что цветы имеют запах и цвет. Это всё стёрлось, потерялось, перестало иметь смысл. Цветы стали символом подарков, которые я регулярно был обязан дарить по определённым поводам окружающим меня женщинам и моей девушке, находившейся рядом со мной в силу общего положения и социального статуса.

      Люди. Бессмысленная череда человеческих манекенов. Я был обязан разговаривать и общаться с ними, потому что это было необходимо. Необходимо улыбаться, говорить приличествующие ситуации вещи, шутить, острить, быть в центре внимания, оправдывать бесконечные ожидания.

   Странно. Иногда, лёжа на кровати в своей комнате и бессмысленно пялясь в потолок, я задавал себе простой вопрос: «Как же это у меня получилось? Докатиться до такого?»

      Звезда школы, король класса, избранный учителями и одноклассниками – с детства я имел всё, о чём только можно было мечтать простому смертному парню: богатые родители, положение в обществе по умолчанию, насыщенная и разнообразная жизнь, расписанная на десять лет вперёд. Добавить к этому внешние данные, унаследованные от бабушки, с чьих чёрно-белых фотографий юности на зрителей смотрела умопомрачительная красавица-креолка...

      У меня было всё, а в глубине души я ощущал пустоту.

      Я не мог её разбить, сколько не пытался, напоминая себе маленького человечка, запертого в тёмном доме на пыльном чердаке. Снаружи льется солнечный свет и кипит жизнь, а я стучусь в деревянные, забитые досками ставни, пытаюсь сломать запертые на засов двери, но всё бесполезно. Мне никогда не выбраться из этой темноты. Никто не услышит криков о помощи.

      Я ехал в вагоне поезда под названием "Жизнь", оцепенело смотря из окна на прекрасные проносящиеся мимо яркие пейзажи, и не испытывал желания дёрнуть стоп-кран или сойти на остановке. Я просто ехал вперёд и ждал, когда это всё закончится.

      Даже когда в моей жизни появилась Аликса Рай, не изменилось ничего.

      У любого короля обязательно должна быть королева. Положено по статусу. А так как Аликса считалась самой популярной девчонкой в школе, то, что мы станем парой, было само собой разумеющимся фактом. Аликса первая предложила мне встречаться. Простая математика статусного престижа двух взаимовыгодных позиций.

      Я сравнил то, что подсовывала под меня мать, но Рай, несомненно, выигрывала на фоне всех этих бесчисленных Эмбер, Мегги и Натали – богатеньких дочек деловых партнёров отца. Смотреть на Аликсу было приятно, точно так же было приятно трогать её и заниматься с ней сексом (немного лучше, чем подрочить).

      Отец Рай, конечно, не был нефтяным магнатом, но должность генерального директора крупной фармацевтической компании моих родителей вполне устроила, и, подумав немного, мама одобрила этот выбор, сочтя, что Аликса может приходить в наш дом, и если мы замутим по-серьёзному, то папа позаботится о том, чтобы это было выгодное вложение.

      Аликса казалась счастливой, когда я впервые пригласил её в гости. А мне...

      Я смотрел на унылое солнце, плавящее больной асфальт, и думал, что в безликом мире моего бесконечного одиночества я проклят.

      И очередное отстранённое лето семнадцатого несовершеннолетия не стало спасением от человеческой глупости.

      Я демонстрировал мирные намерения равнодушного индейца, покорно сдавшегося в плен бледнолицым. И пустоголовая скво Рай на пару с мамашей игриво снимали скальп моего мозга, не понимая, как мучительно мне находиться рядом с ними. Выносить отвратительную, содержащую сплетни болтовню, говорить о вещах, которые не представляли никакого интереса, более того, не затрагивали меня. Но я кивал, держал тонкую мину и шутливо дерзил, целуя руки своей драгоценной маман и послушно нюансируя роли милого мальчика, дрянного мальчишки и плохого парня наедине с Аликсой.

      Я ходил с ней на свидания, заказывал обеды в дорогих ресторанах, катал её на яхте, любовался с ней закатами и ночными видами города с высоты птичьего полёта, возил Аликсу на тропический остров, и, держась за руки, мы мирно гуляли по ссыпающемуся под ногами жёлто-белому песку и строили планы на будущее... И я не испытывал ничего. Моя душа молчала, взирая на мир мёртвыми глазницами равнодушных эмоций, и я не мог понять, способна ли она заговорить, чувствовать что-либо. Человек же должен чувствовать?

      Я прикасался к грудной клетке и слышал, как внутри под рёбрами бьётся сердце. Во время секса Аликса накрывала его рукой, прикладывала ухо и слушала, как оно стучит, а я слушал её сердце. По словам Аликсы, это было очень важно – услышать сердце другого человека.

      Но, занимаясь сексом с Рай, я думал о том, что бы написать завтра в эссе, что отец просил меня заехать на фирму, потому что пора было проходить экономическую практику, а ещё нужно посетить библиотеку и выставку Дюре – новомодного художника, до творчества которого мне было абсолютно фиолетово, но это считалось последней тенденцией искусства, ознакомление с которой я просто не имел права пропустить. Я трахал свою девушку под ритмичные надрывы Мориа, и думал о посторонних вещах. И о том, что не люблю её точно так же как она не любит меня. Мы трахаемся, потому что это удобно. Механический жест очередного винтика моей жизни.

      ******

      – Ты всё время словно замороженный, Джей!

      Аликса капризно морщила губки, покрывая их ярким слоем розовой помады. Голубые глаза, перламутровый макияж.

      Я меланхолично вертел в руках куклу Барби и, развлекаясь, сравнивал её с Аликсой.

      Мы стояли в "Детском мире" среди рядов игрушек, и я купил Аликсе жёлтого медвежонка, чем завоевал минуту писков восторга и поцелуй в губы, после чего Аликса принялась поправлять макияж, а я – вертеть в руках куклу Барби.

      – Тогда растопи меня, принцесса.

      Я шутливо покивал куклой, похожей на меня – черноволосым, темноглазым Кеном в костюме принца, и подарил Барби кукольный поцелуй.

      Аликса разулыбалась, довольная правильной реакцией.

      А затем сморщилась, рука её дрогнула. Сообщив, что сейчас придёт, Аликса стремительно унеслась в направлении туалетной комнаты. Мелькнула короткая, разлетающаяся при каждом шаге юбка, волосы, стянутые в хвост, застучали каблуки. Кажется, это называется "маленькие женские неприятности". В исполнении Аликсы всё выглядело естественно.

      Я закрыл глаза, испытывая отвращение к этому месту. К тянущимся вперёд рядам полок, заваленных сотнями фарфоровых кукол с нарисованными пустыми глазами. Над головой светили люстры, настоящий хрусталь. Магазин из разряда элитных. Работающие кондиционеры создавали сквозняк. Удобно, комфортно. Я держал в руках игрушку и испытывал острое желание швырнуть её об пол и начать крушить всё вокруг, словно куклы – заложники этого места, – были товарищами по моему несчастью, и за это я остро ненавидел их в эту секунду.

      "Нам всегда неприятно то, что похоже на нас".

      – Нравятся куклы?

      Я услышал голос и, вскинув голову, увидел дружелюбно улыбающегося парня, моего ровесника, одетого с тщательной небрежностью городского метросексуала, в то время как я, в кепке и рваных джинсах, больше напоминал бомжа. Аликса давно уже смирилась с моим диковатым видом. Как она призналась, "запала" на меня Аликса исключительно из-за того, что, похерив общепринятые правила, я явился в элитную школу не в форме, как это было принято, а как типичный уличный хулиган.

      Аликса влюбилась в бунтарский дух, ошибочно выдавая желаемое за действительное, а моей единственной аксиомой было непреходящее безразличие. Я попросту не видел смысла одеваться так, чтобы понравиться другим людям, не видел смысла производить впечатление на кого бы то ни было, кроме тех, чью задницу я был обязан облизать по настоянию папаши. Дома у меня имелся целый список людей, которых я старался избегать исключительно по причине отсутствия таланта на этом поприще.

      – Меня зовут Аи.

      Парень подошёл ближе и протянул ладонь. Невысокий, изящный, симпатичный, с умными живыми глазами. Возможно, я видел его однажды, а может быть, мы даже были знакомы раньше, потому что он улыбнулся улыбкой, которой приветствуют исключительно старых знакомых.

      – Ты меня, наверное, не помнишь. Мы дружили с тобой в детстве.

      Люди постоянно подходили ко мне. Это было просто поразительно, сколько, оказывается, у меня в детстве было знакомых: одних только одноклассников, сидевших со мной за одной партой, я насчитывал штук десять, и всем от меня было что-то надо. Мне было не жалко давать, обычно я давал, исполнял какие-то просьбы. Было проще помочь, чем терпеть человека рядом с собой. Но безликие куклы вывели меня из душевного равновесия, я был ранен и зол.

      – Да плевать я хотел!

      Я посмотрел на него, как на насекомое, небрежно швырнул куклу на прилавок и вышел искать Аликсу, чувствуя затылком тяжёлый немигающий взгляд.

      – Кто это был рядом с тобой? – спросила она, выпрыгивая мне навстречу и подхватывая под руку.

      Я пожал плечами.

      – Какой-то придурок. Не знаю кто он.

      Я небрежно расплатился за покупки и покатил тележку к выходу.

      – А он симпатичный, – невзначай заметила девушка, помогая отгрузить пакеты в багажник.

      – Иди и познакомься с ним.

      Я откупорил банку холодного безалкогольного пива и выпил залпом.

      – Ревнуешь? – Аликса прижалась к моему плечу.

      – Конечно, – не моргнув глазом соврал я, и, смяв банку, небрежно швырнул её в урну.

      Когда мы отъезжали, мне показалось, что парень в чёрной куртке стоит в дверях и продолжает смотреть вслед.

      А потом я просто забыл о нём, размышляя над тем, что когда Аликса спросила меня про ревность, я на секунду захотел, чтобы девушка ушла.

      Но это считалось бы нечестным по отношению к ней. Тем более, расставаться с Аликсой было глупо. Девушка меня абсолютно устраивала, особенно с её феноменальной способностью отваживать всех нежелательных личностей.

      ******

      – Начиная с сегодняшнего дня, в нашем классе будет учиться новый ученик.

      Я безразлично смотрел в окно, привычно не замечая ничего вокруг. Даже голос учителя, возвестившего о пополнении в классе, не вывел меня из оцепенения, в которое я погрузился словно в омут. Я размышлял, имеет ли смысл оставаться здесь, может быть просто встать и уйти и побродить по городу, меряя время шагами.

      – Его зовут Акихара Аи.

      Я повернулся, открывая тетрадь, соизволил глянуть на Акихару и отвернулся, начиная писать тему. Обычный парень. Кажется, это он вчера подошёл ко мне в магазине. Надо же, а он оказывается наш новый ученик. Фамилия знакомая. Вроде бы отец упоминал что-то про сына своего делового партнёра. Надо будет с ним подружиться, это удобный шаг для компании отца.

      – Я хочу сидеть здесь! – Аи остановился напротив моей парты и с вызовом уставился на меня. Я лениво скользнул по нему взглядом. От ботинок по брюкам наверх, до синего пиджака, поверх которого болталась подвеска, встретился взглядом с серыми насмешливыми глазами. Ну да, правильно. Начинать своё вступление на трон короля лучше всего, свергнув старого короля. В другой раз я бы отвесил Аи хорошую затрещину или даже не так, лениво щёлкнул пальцами, и этого наглого щенка порвали бы за меня, но мне было безразлично. По-настоящему безразлично, и я даже порадовался в какой-то момент, подумав: "А может это выход?"

      И поднялся, собирая учебники.

      – Садись.

      Пожал плечами и ушёл, отыскивая себе свободную парту. Акихара проводил меня растерянным взглядом, он, кажется, просто не ожидал, что я так быстро сдамся, класс захихикал, потому что поражение неожиданно оказалось победой, но потом Акихара медленно сел на место и начался урок.

      Не знаю, почему Аи не мог понять, что мне ни хрена с ним нечего делить. В столовой, он уселся напротив меня, демонстративно глядя мне в глаза, надеясь, что я отреагирую на этого жука и поставлю его на место. Мне было пофиг. Я повернулся и ушёл.

      На перемене Аи старательно толкнул меня плечом. Я уклонился, ставя подножку и, когда Аи грохнулся, прошёл мимо, испытывая досаду.

      – Ой, этот парень в нашей школе! – Аликса обрадовалась так, что только что не присела мне на ухо. – Познакомь меня с ним, Джей.

      – Хорошо, – я кивнул.

      Аи стоял с ребятами в коридоре, а я лишь слегка удивлённо вздёрнул бровь, осознав, что это жук уже завоевал популярность всего нашего класса. Подошёл и положил руку ему на плечо. Аи отпрянул, как будто я его ударил, как минимум. «Идиот. Такому дёрганному типу звания лидера трудно будет добиться».

      – Это Аи, – представил я. – Это Аликса.

      – Девушка Джея, – мстительно вставила одна из стоявших рядом подружек Аликсы.

      – Искренне продолжаю на это надеяться, – машинально ляпнул я. – Но сердце такой красивой девушки слишком сложно удержать.

      – Тебе это неплохо удаётся, – заметила Аликса снисходительно. Я был её правильным мальчиком, всегда приподнимал уровень королевы на ещё одну планку. "Сумки её, что ли поносить, чтобы она отвязалась от меня?"

      Но право слово лень было.

      Я стоял и честно креативил минут пять, надеясь, что звонок прозвенит как можно скорее, даже поулыбался Аи, хотя чувствовалось, что парня бесит факт моего присутствия. Впрочем, мы не навязываемся. Улучив момент, я незаметно вышел из толпы и ушёл в столовую.

      – Ты сидишь на моём месте, – заявил Аи, появляясь и ставя поднос напротив моего лица.

      – Тебе не надоело ещё?

      Я посмотрел на него, пытаясь понять, похож Аи на гусеницу или нет. Гусеница с антрацитовым морем глаз и чёрной гривой волос над золотистым песком смуглого загара.

      "Муравей?"

      – Ты меня бесишь, – прошипел Аи, сужая глаза.

      Действительно, бешу. Я кивнул, понимая, что взгляд Акихары выражает бешенство, открытую неприязнь.

      – Тогда зачем ты ко мне пристаёшь? – спросил я, попивая сок. С лёгким таким любопытством спросил. На секунду мне действительно стало это интересно, некий факт человеческой интерферентной глупости.

      – Потому что хочу лишить тебя всего, богатенький сыночек! – выплюнул Аи.

      – А ты разве сам не богатенький сыночек? – я изумлённо вздёрнул бровь, а потом дёрнул плечом. – Делай что хочешь. Мне всё равно.

      Я встал, и Аи дёрнул меня за руку.

      – Я в это не верю! – яростно сказал он.

      – Отвали от меня, придурок.

      Я взял стакан с соком и вылил ему на голову. Акихара набросился на меня закономерно как-то.

      Я лежал под ним на полу, даже не думая прикрываться от ударов. Неожиданно мне захотелось, чтобы он меня избил. Но, откуда ни возьмись, прилетела Аликса, вцепилась в Акихару, перехватывая его запястье. И он толкнул мою девушку. Я размахнулся и дал ему по морде, скидывая с себя и вырубая одним ударом. Наверное, лучше бы он меня избил. А теперь я снова герой.

      Я видел себя со стороны, кукольного болванчика, смеющегося, раскланивающегося, улыбающегося нахально, говорящего именно те слова, даже великодушно подал руку Акихаре, но Акихара оттолкнул её. Мне казалось, что я заперт внутри собственного тела и смотрю сон со стороны, сон, в котором я не чувствовал и не испытывал ничего.

      – Акихара– самый крутой парень в школе! Ты слышала, на прошлой неделе он обошёл Джея по всем статьям?

      – Ой, как бы я хотела встречаться с ним!

      Я брёл по коридору и, услышав этот разговор двух девушек-первокурсниц, только усмехнулся.

      Акихара действительно сделал то, что обещал. После того удара в столовой, он подошёл ко мне на большой перемене, не обращая никакого внимания на окружающую меня толпу людей, растолкал всех и ткнул пальцем в мою сторону.

      – Говорят, в этой школе ты номер один.

      – Говорят, – безмятежно заметил я.

      – Я побью тебя! – сообщил Акихара. – С этого дня ты будешь вторым.

      И с победным видом он удалился.

      – И чего? – слегка ошарашено поинтересовался я у наблюдающей в молчании толпы. – Больное самолюбие покоя не даёт?

      Я вновь принялся за еду.

      ****

      Акихара меня ненавидел. Что ж, мне это даже нравилось. Не то, чтобы скрашивало скуку существования, но добавляло в серый туман некую специфичную нотку горчащей пряности.

      Я открыл шкафчик. Любовных посланий на этой неделе было в два раза меньше. Подозревая, куда утекла вторая половина, я был искренне благодарен Акихаре. Если бы он ещё поменьше маячил у меня перед глазами, всё бы было просто замечательно. А Акихара прямо из кожи вон лез. Сначала он увёл у меня друзей, которые сочли, что в компании Акихары лучше и веселее, потом он начал подкатывать кони к Аликсе, и, к моему удивлению, девушка как-то подозрительно стойко держалась.

      – Лучший результат – Акихара! – сообщил учитель, вопросительно взглянув на меня. Только что, пять минут назад, он объявил мой новый рекорд, и Акихара немедленно вызвался его перебить. Перебил.

      – Будешь прыгать, Джей? – спросил учитель.

      – Зачем? – не понял я. – У меня же пятёрка.

      – Ну, лучший результат... Соревновательный дух.

      Он нёс какую-то явную чушь, пока я стоял и вытирался полотенцем.

      – Да пусть Акихара порадуется, – когда мне это надоело, сообщил я. – Это ему чужая слава покоя не даёт, а мне, если честно, и так неплохо.

      – Да ты просто слабак! – яростно крикнул Акихара. – Слабак и трус!

      – Хорошо, – я махнул рукой. – Если это тебя утешит.

      А затем повернулся и ушёл.

      – Ну, ты крут, Джей!

      Аликса нагнала меня в коридоре, глядя влюблёнными глазами.

      – Акихара опять сел в лужу. В классе уже пари заключают на то, сможет ли он тебя достать. Неужели тебе действительно нисколько не интересно?

      – Детский сад.

      Я оценивающе смотрел на свои кроссовки. Сегодня на тренировке неудачно зацепился за гвоздь. Сквозь прорезиненный поребрик начало проступать розовое.

      – Но, я бы сказала, он упорный парень, – Аликса хихикнула. – Акихара пригласил меня на свидание, может сходить?

      – Свидания у тебя только со мной.

      Я ответил шутливо угрожающе, думая о том, что надо побыстрей дойти до раздевалки и отвязаться от Аликсы. Отвязаться.

      – Ты собственник, – Аликса начала строить возмущение. Я обнял её за талию и поцеловал в губы.

      – Какой есть. Не разбивай моё сердечко, леди. Помни, оно очень хрупкое.

      – Тебе самому от себя не противно, Эдисон? – Акихара стоял за нашей спиной, скрестив руки на груди.

      Я закатил глаза.

      – Акихара, твоя мания преследования наводит меня на подозрения. Может ты в меня влюбился? – брезгливо оттопырив губу, поинтересовался я.

      Акихара подлетел и двинул мне в челюсть. Профессионально так.

      Я улетел и, врезавшись головой в шкафчики, поднялся на ноги, ощущая... стук. Реальность покачнулась, незнакомец внутри меня открыл глаза, словно пытаясь проснуться, оживая на секунду. Мне захотелось врезать Акихаре в ответ, но безразличие снова накрыло серой пеленой. А зачем?

      – Круто же тебя с меня колбасит, парень, – потрогав языком губу, я даже не попытался подняться. Сел, подгребая ноги в углу и рассматривая возвышающегося надо мной Акихару снизу вверх. – Не умеешь контролировать себя, Акихара, тебя надо держать подальше от общественности.

      Парень попытался меня пнуть, но я ловко перехватил его за ногу и провёл приём, заставляя рухнуть затылком.

      – Может тебе не я, а психиатр нужен, а, Акихара? – я поднялся, не позволяя Акихаре ударить себя вновь. Мне не хотелось драться, но если больному ублюдку так жизненно необходимо получить от меня по шее, пусть получает, его трудности.

      – А может, мне просто нужна твоя девушка? – сплюнув, отозвался Акихара, вытирая кровь. Он неудачно саданулся об мой кулак во время падения. Я его точно не бил.

      – Э? – я развернулся в пол-оборота, а Аликса, кажется, перестала дышать,

      – Мне нравится твоя девушка, парень, – Акихара поднялся, – и я её получу.

      Аликса густо покраснела, когда, проходя мимо неё, Акихара поклонился и послал воздушный поцелуй. Романтичный жест, я так тоже умел делать.

      – Пошли, Аликса, – сказал я, беря свою девушку за руку, – надеюсь, ты не собираешься воспринимать его слова серьёзно.

      – А почему нет? – Аликса нехотя подала мне руку.

      – Почему? – я остановился и задумался, приходя к простому ответу. "А почему нет?"

      ***********

      Между «ревновать» и «изображать ревность» существует большая разница. В какой-то момент мне просто надоело изображать ревность. На поводу этого чувства я изловил Акихару и приложил его затылком об шкафчики, пригрозив, что если он не отвалит от моей девушки, у него будут проблемы, учитывая, что за углом стояла Аликса, у меня просто не было выбора. Ну, я же должен реагировать хоть как-то. Я стал задаривать Аликсу подарками и цветами, стал выводить её в свет в два раза чаще, дарить бриллианты... А потом задал очевидный вопрос: «Для чего я это делаю?» И ответа на него не нашёл.

      – Джей, надо поговорить, – голос Аликсы звучал робко и виновато.

      Две недели назад, во время поездки в Англию, я неудачно упал и сломал руку, проведя каникулы в местной частной клинике, а когда вернулся с рукой, закованной в гипс, столкнулся с Акихарой, нагло обнимающим мою девушку за талию.

      – Говори.

      Акихара смотрел на меня и победно улыбался.

      – В общем, я теперь с ним. Мы решили, что будем встречаться. Так получилось, Джей, ты же сам всё понимаешь... – Аликса несла ещё какую-то извиняющую чушь, а на моём лице... Я испытал такое искреннее облегчение, что кажется, горячая признательность, тюльпаном расцветающая на моей морде, была не заметна только слепому. Всё, последний островок. Я могу остаться один: Акихара любезно лишил меня всего, от чего я хотел избавиться, и вот, кажется, я даже на пол секунды ощутил искреннюю, настоящую радость. И благодарность, большими буквами написанная на моём лице, мигом стёрла едкую улыбку Акихары, заставив его прийти в ярость.

      Я даже не понял, что происходит. Ахихара рванул ко мне, хватая меня за грудки, со всего размаха ударил спиной об шкафчики.

      – Да я не протестую, Акихара, – слабо прохрипел я, пытаясь выставить руки. – Бля, будьте счастливы... дети мои, – я закашлялся, потому что Акихара с силой ударил под дых. "Вот так, вот. Не знает границ человеческая неблагодарность".

      – Пошли со мной!!!

      Ахихара уже тащил меня за собой, тащил через всю школу по коридорам, не давая отдышаться, держа за руку. По сути, я мог легко вырваться, но зачем?

      – Ты живой? – спросил Акихара, заталкивая меня на крышу. "Может он меня скинет? Было бы забавно в этом поучаствовать".

      – Живой, – отозвался я, пробуя кровь пальцем. Лизнул языком: "Больно".

      – Ты не живой, – Акихара покачал головой. – Тебе всё безразлично.

      – Наверное, – я пожал плечами и даже не сделал попытку сбросить его руки, когда они обхватили меня за плечи, начиная трясти.

      – Ты же был другим, Джей, ты был другим! Ты не мог превратиться... в это!

      Акихара орал, а я не мог понять, откуда он меня знает, откуда помнит, я вот совершенно определённым образом не помнил ни его лица, ни как его зовут. Могу с точностью сказать, что мы никогда не встречались раньше.

      – Если ты не хочешь жить, если тебе всё безразлично, тогда я отберу у тебя всё! – яростно рявкнул Акихара.

      – Забирай, – легко согласился я, закидывая голову назад и закрывая глаза. Действительно, пусть забирает.

      – Твое положение...

      – Забирай, – мне стало смешно. Оказывается, у меня есть положение. Ну да, есть. А у него нет что ли? Сын делового партнёра моего отца, кажется, одного из тех, кому я был обязан лизать задницу. Странно, папаша искренне считал, что мы друзья. Дома Акихара не распространялся, очевидно, о наших отношениях, а у Аликсы хватило ума помалкивать. Когда Акихару пригласили на нашу виллу, я нашёл повод не присутствовать. Кажется, я умудрился миновать его несколько раз. Не понимал только, что же его так задевает.

      – Твоих друзей!

      – Забирай...

      Я вздохнул, даже не делая попыток оттолкнуть Акихару от себя. У меня нет друзей, собственно у меня никого нет, так что пусть забирает всё, всё, что сам себе придумает. Аликса видела во мне бунтарский дух, Акихара исходился завистью к моим деньгам и положению, хотя ему-то чего исходиться? Но пусть. Мне всё равно.

      – Мне нравится твоя девушка.

      – Забирай!

      – Тебе же всё равно кого трахать, да, Эдисон?

      – Всё равно.

      – Я отберу у тебя всё...

      Забирай.

      – Забирай...

      Забирай... Забирай....

      Акихара орал, заставляя меня искренне веселиться над его неумением сдерживаться. "Больной парень, больной на всю голову". Он изобретал тысячи предлогов и причин и на каждый ответ слышал бесконечно усталое "Забирай".

      Постепенно мы вошли во вкус. Мы стояли на залитой солнцем крыше, и неожиданно я ощутил, как солнце припекает лицо, а двери моего чердака начинают трещать под натиском яростных эмоций Акихары. Если я был дважды мёртвым, то Акихара казался четырежды живым.

      – Забирай! – смеясь, перечислял я Акихаре, когда он поклялся отобрать у меня обед, ужин, яхту, собаку, компьютер, полотенце, которым я вытираюсь, пустить меня по миру голым-босым.

      – Я тебя люблю! – сказал Акихара.

      – Забирай! – легкомысленно ответил я и распахнул глаза, столкнувшись с насмешливым жарким взглядом.

      – Ты сам это сказал, – сообщил Акихара и впился в мои губы.

      Я не сразу осознал, что он меня целует. Увидел нас со стороны: Акихару, прижавшего меня к стене, удерживающего за здоровую руку; себя, с испуганно распахнутыми глазами.

      Кровь застучала в висках бешеным пульсом. Ноги ослабли, став ватными и... И кто-то пришёл и ударом ноги выбил дверь на тёмном пыльном чердаке, вытаскивая меня на свободу. И, кажется, я знал его имя. Золотой песок тела Акихары наполнял меня собой, и я ощутил очень остро, ярко, чётко вкус его губ, собственнически блуждающий во рту язык, пальцы, ласкающие запястье. Я начал дышать.

      – Не смей... идиот! – прохрипел я, вырываясь, но куда я со сломанной рукой, куда я, когда наши губы танцуют и продолжают танцевать, и Акихара тихо смеётся, когда до него и до меня, кажется, начинает доходить новая абсолютная истина. Мы на крыше, стоим и целуемся, и я не сопротивляюсь. Должен двинуть ему, убить, а я стою и жадно кусаю его в ответ, позволяя его ладони гулять вдоль собственного тела.

      – Тебе не нужна девушка, – вжавшись в меня, Акихара выносит неумолимый вердикт.

      – Нужна, – я упрямо выталкиваю его губы, давая понять, что это очевидно.

      – Эй, парень, – спросил Акихара, – хочешь, я буду твоей девушкой?