Текст книги "Цветные контактные линзы (СИ)"
Автор книги: Salamander Mugiwara
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
========== that’s how you can come up with the idea ==========
Корка хлеба с едва слышным плеском опустилась на воду, пуская по ней серебристые круги, но плавно уйти под поверхность воды не успела. Проворный клюв утки мгновенно схватил горбушку, и птица запрокинула голову, вперившись голодным взглядом в чисто-голубое небо над парком.
– Они так голодны сегодня, – с лёгким удивлением в голосе отметил ангел. Кажется, от такого яростного аппетита он даже едва не отшатнулся от перил моста, и его глаза почти комично увеличились в размерах.
Кроули пришлось запрокинуть голову, точь-в-точь как утке, и стиснуть крепко зубы, грозя раскрошить их в пыль.
Контроль.
– Может, на самом деле это утки-убийцы. Видишь, там коряга немного просела? Готов поспорить, там – недоеденный мертвяк.
Ему всё же пришлось повернуть голову в сторону притихшего небесного посланника и не сдержать ухмылки. Возмущённое недоумение на доверчивом лице мужчины было просто сокровищем.
– Я знаю, что это не так, – неуверенно ответил Азирафаэль, вновь отворачиваясь к пруду, и подозрительно прищурился на уток. Кроули почти со злостью отряхнул ладони от остатков крошек. Ему показалось, что птицы мстительно и с ненавистью проследили взглядом за драгоценными крупицами пищи.
Ему захотелось показать им язык или вытянуть шею, передразнивая.
– Господи, взгляни на время, – вдруг ахнул Азирафаэль. Демон тут же скосил глаза на гладкий циферблат его наручных часов, но, Дьявол тебя раздери – рукав кремового пиджака задрался. Голодный взгляд Змия успел зацепиться за бледную кожу изящного запястья, и ангел снова одёрнул пиджак, отходя от перил моста. Раздвоенный тонкий язык Кроули мельком прошёлся по его пересохшим губам.
Контроль.
– Мне пора в магазин, – заливистым соловьём прощебетал Азирафаэль, подхватывая с земли портфель. Когда он включал этот свой режим “энергия и оптимизм”, Кроули хотелось или скинуть его в пруд, к уткам и хлебному пиршеству, или обнять так крепко, чтобы он не смог вырваться и смешно сопел.
Контроль, Дьявол его разбери.
– Я могу подбросить тебя, – небрежно дёрнул плечом демон, снова возвращая свой обычный, чуточку равнодушный вид. – Я всё равно на машине.
Поймёт? Может, хоть в этот раз?
Азирафаэль моргнул и расплылся в такой солнечной и благодарной улыбке, что у Кроули всё сжалось в области сердца. Примерно там, где должна быть душа. В светлых глазах ангела запылали огоньки восхищения, и Кроули готов был провалиться под землю, в руки Вельзевула снова, если это была не самая красивая картина за все тысячелетия.
– Нет, спасибо, – легко отмахнулся он, почти танцующей походкой сходя на асфальтированную дорожку, и пружинисто обернулся, качнув бёдрами. – Тебе ведь совсем в другую сторону, правда? Увидимся!
Небесный посланник быстро помахал рукой, словно ему было десять, а не более шести тысяч. И Кроули, до боли в челюсти стискивая зубы, вяло махнул ему в ответ.
Не понял. Снова.
– Дерьмо, – вырвалось у него, когда демон опёрся о кованые железные перила обеими руками, наклонившись чуть вперёд над водой пруда. От неконтролируемого гнева его янтарные глаза за стёклами очков полыхнули, и раскалившиеся докрасна пальцы немного помяли красивый узор на перилах.
Этим словом коротко можно было описать все успехи Кроули. Едва он набрался внутренних сил признать своё поражение, впервые за шесть тысяч лет осознать до самого конца, чтобы собрался весь паззл – и его ждала неудача. Такая громогласная, словно Ад-таки разверзся, и демоны неисчислимой толпой повалили на земную поверхность.
После неудавшегося Армагеддона Кроули остро ощутил свою власть над самим собой и испытывал огромное желание жить так, как ему хочется и, что главное, с кем ему хочется. Мир был спасён; ему пора было приводить в порядок то, что следовало бы сделать уже давно.
Когда он увидел, как дьявольское пламя весело лижет до судорожного вздоха знакомый букинистический магазинчик, в котором один несносный ангел сдувал каждую пылинку и, смешно взмахивая руками, оттаскивал Кроули от старых книг, его заполонило отчаяние. Такое, что дышать становилось больно, и впервые он осознал, насколько жив, и дело было даже не в человеческой оболочке. Сердце гулко билось о рёбра изнутри, разрываясь на части всё больше и больше, когда Кроули лихорадочно искал ангела и нигде не мог увидеть бледного пухлощёкого лица среди адского пламени.
Когда демон наконец осознал и принял всё, до последней капельки, соединил все точки и линии, на пути встала иная проблема.
Азирафаэль или не хотел, или просто-напросто не мог понять флирта.
По части соблазнения Кроули был мастер. Но что прикажете делать, если перед тобой ну слишком дорогой сердцу ангел, который недоумённо хлопает ресницами и принимает всё за дружескую вежливость? Он смотрел на павшего так, словно демон и впрямь являлся целым его миром, который Азирафаэль не променял бы ни на Небеса, ни на что иное. И каждый раз надежда снова вспыхивала огнём в груди Кроули, когда он видел его – действительно и убого-каламбурно – ангельскую широкую улыбку, от которой на щеках появлялись до умопомрачения милые ямочки.
И всё же он оставался непробиваемым, как камни стен Преисподней. За столько столетий и даже тысячелетий ни разу не понял, чего на самом деле хочет Кроули? Есть ли на свете ангел, способный сравниться с этим?
Демон мог сам ответить на этот вопрос, конечно. Стоило только вспомнить, при каких обстоятельствах он “утратил” свой огненный меч. Ангел или настолько невинен, – и даже не в возбуждающем, а в раздражающем смысле, – или настолько глуп. Кроули часто убеждался, что здесь именно второе.
Утки прервали размышления Кроули самым бесцеремонным образом. Один жирный селезень громко закрякал, и Змию достаточно было лишь повести ладонью, чтобы тот стал совершенно беззвучно открывать и закрывать клюв. Одарив его презрительным взглядом, демон медленно двинулся к выходу из парка.
Ему нужно было что-то предпринимать, определённо. Ради Кроули Азирафаэль часто рисковал своей жизнью (то есть существованием) и шёл против воли Божьей и своей небесной сути как таковой. Его чувства были совершенно очевидными для всех, кроме него самого.
Кроули в бессильной злости пнул попавший под ботинок камушек.
Он мог бы подъехать к его магазину, прижать Азирафаэля к капоту своей Бентли и выдать всё, что он о нём думает и что к нему чувствует, соответственно. Богатое воображение предоставляло ему потрясающую картинку, которая очень ему нравилась – до хищной улыбки на губах в самых неудобных общественных местах. Особенно часть с прижиманием удивлённо крякающего ангела к капоту Бентли. Вы не можете винить Кроули за развратные мысли; в конце концов, он демон. Ему даже положено.
Верный автомобиль терпеливо ожидал хозяина на парковке у выхода из зелёного и цветущего парка. Кроули сел на водительское сиденье, привычно сложив руки на руле, и застыл, задумчиво покусывая губы.
Терпение его было и без того не ангельским и за всю историю Сотворения мира порядком истончилось. Видеть ангела с его идиотскими мягкими белыми волосами и в его дурацких старомодных тряпках, которые он называет одеждой, и не в силах коснуться первого и сорвать второе было настоящей пыткой. Кроули скорее готов был бы хлебнуть святой воды, чем прожить в этих недомолвках ещё целую вечность.
Ему нужно выудить это из Азирафаэля. А он был уверен, что ангел чувствует “то-же-самое”. Демон даже про себя не произносил этого слова: непонятный и незнакомый жар поднимался откуда-то изнутри, приливая к коже и разгоняя кровь, и голова становилась пронзительно ясной, как после хорошего алкоголя.
Нужно было придумать что-то грандиозное, но идея с подверганием себя опасности отпала сразу же. Как он мог иначе довести Азирафаэля?
Вдруг Кроули пришлось прищуриться, напрягая зрение, и всмотреться в лицо пробегающего мимо мужчины, который уверенно направлялся к парку. И мог демон провалиться сейчас на месте вместе с Бентли, если это был не Габриэль.
Дьявольская усмешка мгновенно осветила алым его довольное лицо.
========== Runaway baby ==========
В этот же самый момент Азирафаэль, вставляя большой ключ в скважину двери магазина, вдруг оглушительно чихнул. Он едва успел смущённо прикрыться рукавом и быстро заморгал, поспешно юркая в полутёмное помещение.
– Простудился? – задумчиво протянул он, опуская портфель на стойку. Вопрос был риторическим в корне: бессмертные создания не могли этого по определению. Ангела даже немного передёрнуло, когда он вспомнил о четырнадцатом веке.
Конечно же он не подумал, что кто-то очень важный для него (слишком важный, по небесным строгим законам) мог думать о нём в этот момент. Иногда Азирафаэль принимался чихать посреди ночи, и хорошо, что он не понимал, в чём причина: бедный ангел сгорел бы на месте.
Мгновенно отвлекаясь от своих мыслей, ангел с лёгкой улыбкой на губах взялся за привычную утреннюю рутину. Поднял занавески, впуская солнечный свет в уютное помещение, быстро прошёлся по стойке сухой тряпкой, расставил по полкам словари, которые забыл убрать вчера со стола. Он мог бы сделать это всё щелчком пальца, но в этом была прелесть его жизни на Земле, которой он стал дорожить больше, чем своим происхождением. Уборка заставляла его напевать от плохо сдерживаемой радости; Азирафаэлю очень нравилось ощущение создаваемых им чистоты и порядка.
Он старался не опускать стыдливо глаза, когда вспоминал о творческом беспорядке, который устраивал сам же по вечерам. Вдохновение наваливалось гигантским цунами, и в переводе древних текстов он совершенно забывался, разбрасываясь манускриптами, ручками и словарями.
Спустя несколько минут ангел открыл магазин. Пока его постоянная покупательница, почтенная старушка выбирала книги, скользя сухими пальчиками по корешкам на полках, Азирафаэль открыл блокнот. Этот маленький бумажный помощник в кожаной обложке помогал рассеянному ангелу не потеряться в путанице намеченных дел; графа на сегодня пустовала. Небесный посланник озадаченно нахмурился, постукивая себя карандашом по губам, и стыдливо зарумянился.
Он совершенно позабыл записать задание на сегодня.
Обычно у ангела это получалось само собой. Едва появлялась “миссия”, как он называл это, посмеиваясь над самим собой, он тут же вытягивал блокнотик и записывал всё, что требуется. И вдруг его осенило: вчера они с Кроули ужинали в новом ресторане, когда Габриэль возник в бокале с чудным токаем и осведомился о его делах. Правда, Азирафаэль лишь отмахнулся: гораздо приятнее было наблюдать за Кроули. Демон развалился на стуле, как глава мафиозного клана, но с неповторимым аристократизмом наполнил его бокал, и образ сварливого ангела исчез. Азирафаэль хотел было записать или хотя бы запомнить, что он что-то хотел передать Габриэлю, но Кроули так широко и хитро улыбнулся ему, что ангел постыдно позабыл обо всём на свете. Демон начал саркастически комментировать игравших в ресторане музыкантов, и Азирафаэль снова потерял связь с разумом. Его хватило только на расплыться в широкой улыбке и пытаться унять забившееся в болезненном восхищении сердце. Запах вина смешивался с более тонкой материей нежности, которая исходила от самого ангела, и это забивало голову, не оставляя в ней места важным делам.
– Мистер Фелл!
Азирафаэль встрепенулся, растерянно прижав блокнот к груди. Алая краска залила его бледные пухлые щёки, и ему захотелось дать себе подзатыльник. Опять замечтался…
– Да, мадам? – немного нервно улыбнулся он, возвращаясь к работе.
– Я, пожалуй, возьму вот эту, – женщина опустила тяжёлое издание на стол и принялась отсчитывать деньги из потрёпанного вязаного кошелька. – Я давненько не видала вашего мужа, – вдруг отметила она, быстро оглядевшись по сторонам. Руки Азирафаэля позорно вздрогнули, замерев над книгой, которую он начал упаковывать. – Не поссорились ли?
Она цепко одарила его взглядом мутно-серебристых глаз, и ангелу стало душно.
– Ох, простите, – он с трудом подавил печальный вздох. – Он… Не мой муж, мадам.
Воцарилась тишина. Старушка покивала самой себе, пока букинист бережно укутывал книгу в шуршащую коричневую бумагу. Он попытался спокойно улыбнуться, принимая деньги из её рук. Напоследок женщина снова прожгла его взглядом, словно видела насквозь, и Азирафаэлю стало немного неуютно. Он попытался незаметно принюхаться: может, она одна из ангелов?
– Доброго дня, – с почтением кивнула она, выходя из магазина.
– Доброго дня, – эхом откликнулся ангел под перезвон колокольчика над входом. Едва дверь закрылась полностью, он с тяжёлым вздохом опустился на стул.
Азирафаэль сцепил дрожащие пальцы в замок и какое-то время бездумно рассматривал их на своих коленях.
Сама того не подозревая, почтенная и слишком проницательная старушка вытянула из тёмных глубин то, что он так старательно пытался там спрятать. Лишь в своих мечтах он мог осмелиться представить, что мог бы называть Энтони Кроули своим мужем. От одного воспоминания о его хищном красивом лице и змеиных глазах цвета холодного топаза внутри всё переворачивалось. Ангел резко похлопал себя по мягким щекам, силясь привести себя в чувство.
Демон никогда не согласился бы сойтись с настолько жалким ангелом, как Азирафаэль. Быть рядом – да, они справлялись с этой задачей вместе, безмолвно и решительно, уже не одну тысячу лет. Но переступить невидимую грань своих сущностей ангел не решался. И стать ближе не только… Духовно. С силой прикусив губу, посланник Небес попытался заставить себя думать о блинчиках, роллах или пирожных, о чём угодно, только не о чём-то настолько запретном, отдающим запахом мускуса и дорогой кожи.
Не-воз-мож-но.
…Мы уже упоминали, что Азирафаэль среди прочего отличался своей непомерной глупостью?
***
Для того, чтобы забежать в магазинчик за цветными линзами, Кроули потребовалось от силы пару минут. И то потому что девушка перепугалась от столь внезапного вторжения и немного замедлила свои действия, с подозрением косясь на возбуждённого мужчину в костюме со странной змеиной походкой.
По счастью, он-таки касался Азирафаэля за всё прошедшее время на Земле. Пусть и не совсем так, как на самом деле хотелось бы. Но с перевоплощением не должно было возникнуть проблем.
– Воистину божье изобретение, – ядовито ругался Кроули, пока надевал линзы в машине, глядя в зеркало заднего вида. Глаза мгновенно алели, слёзы текли по щекам, и демон старательно высовывал кончик змеиного языка и скалился, словно это могло помочь ему правильно вставить линзу. Он-таки справился с задачей; пришлось подождать, пока сойдёт краснота. Теперь вместо его янтарно-дьявольских глаз из зеркала раздражённо смотрели светло-голубые, почти как у Азирафаэля.
Конечно, глупые пластиковые детальки не смогли бы передать небесный цвет чистых ангельских очей, но Кроули был на сто двадцать процентов уверен, что Габриэль ни черта не заметит.
Вся затея на какие-то жалкие мгновения показалась ему глупой и провальной, но Кроули тут же отмахнулся. На место смутного чувства нерешительности пришла ядовитая уверенность, настолько, что его ухмылкой можно было бы отравлять леса. Он не мог отступиться сейчас. Идея в самом деле была блестящей.
Ему нужно было лишь одно прикосновение Габриэля. Одно прикосновение этого мерзкого небесного маразматика, чтобы он мог осуществить задуманное. От волнения внутри всё чесалось, как от сотен кошачьих царапин, и Кроули прерывисто выдохнул. Убедившись, что никто не смотрит в сторону его автомобиля, он щёлкнул пальцами и медленно провёл по воздуху дрожащей рукой.
Кожу неприятно потянуло; он крепко зажмурился, всё ещё ощущая неприятное жжение в глазах, и замер, прислушиваясь к ощущениям. Он уже делал это раньше, но сейчас всё было по-другому. Он заимствовал телесную оболочку у Азирафаэля.
Спустя несколько тягучих, как болотная тина, секунд процесс завершился. Кроули открыл глаза и осмотрел себя с жадным любопытством. На нём появился дурацкий кремовый костюм, кожа стала бледнее, и он, не удержавшись, провёл рукой по своей же ладони. И едва не застонал от ощущения мягкости ангельской кожи.
Ему оставалось только верить, что его надежды оправдаются и эта пытка скоро закончится.
Он по-дьявольски хитро усмехнулся и, внутренне замирая, провёл пальцами по губам. Они были настолько пухлыми и нежными, что он прикрыл глаза, резко и со свистом выдыхая воздух. Похоже, вся эта сказка действительно стоила того, что Кроули собирался провернуть.
Демоническое начало едва взяло вверх, и ему страшно захотелось провести ладонями по всему телу, открывшемуся ему – настолько, что он крепко стиснул зубы, стараясь унять зуд в ладонях. По ощущениям, телесная оболочка ангела была мягкой и совсем немного пухлой, и у него в глазах потемнело от мысли о том, что он мог бы сделать с этим телом руками, языком и зубами. Кроули пришлось сделать пару глубоких вдохов, чтобы собраться.
Он одёрнул пиджак типичным движением Азирафаэля, поправив бабочку, подмигнул своему отражению в зеркале заднего вида и открыл дверцу машины.
В животе оседало тревожное ощущение того, что его план может не сработать. Кроули напряжённо поджал губы, сцепляя руки в замок за спиной любимым движением ангела.
Солнце пробивалось сквозь густую листву парковых деревьев, вырисовывая узоры на дорожке, и демон хищно облизнул губы, снова обнаружив пробегающего Габриэля в нелепом спортивном костюме.
Не выйдет – он придумает что-нибудь ещё. В конце концов, мир существует всего-то шесть тысяч лет.
***
Габриэль бежал в идеально выверенном темпе, не сбавляя и не увеличивая скорости. На каждые два шага – один вдох, следующие два шага – один выдох. Никаких изменений. Ветерок приятно овевал кожу лица и ладоней, разрезающих воздух. На мгновение на лице ангела расплылась довольная улыбка: всё же в жизни на Земле была масса своих плюсов.
Опасная масса.
В парке было полно народу – парочки, пожилые люди, маленькие кричащие дети, которых Габриэль не любил большего всего. Но на данный момент он находился сам с собой наедине, упиваясь смутным ощущением свободы от небесных обязательств. И ничто, казалось бы, не могло отвлечь его от этого…
– Габриэль!
Кроме одного.
Он каждый раз надеялся, что наивный глупец Азирафаэль вернётся на Небеса и будет нормальным ангелом, а не жалким его подобием, как сейчас. Он всё ещё сотрудничал с ними, конечно же, но было очевидно, что он навсегда потерян. С тех самых пор, как попал на Землю. А может, с тех самых, как познакомился с этим дьявольским отродьем по имени Кроули и сделался предателем всего ангельского рода.
После неудачной казни его сквозь Адский пламень Азирафаэля единогласно и безмолвно было принято оставить в покое. Именно поэтому Габриэль старался обращаться к нему как можно реже и только в случае крайней необходимости: он невероятно его раздражал, даже одним своим видом.
И всё же сейчас архангел натянул на лицо ослепительную вежливую улыбку и обернулся, остановившись, но продолжая бежать на месте.
– Азирафаэль, – низко произнёс он, не обращая внимания на заболевшие щёки. – Чем могу быть полезен?
Ангел наивно улыбнулся, захлопав светлыми ресницами, и протянул вдруг руку. Габриэль, стараясь бежать ровнее, пожал её, борясь с желанием вопросительно изогнуть брови.
– Да так, хотел узнать, – прощебетал Азирафаэль, глядя куда-то сквозь него, – когда планируешь вернуться… Ну… Наверх?
Он многозначительно указал пальцем в небо. В его глазах промелькнула тень чего-то незнакомо странного и тёмного, но лишь на мгновение. Габриэль на мгновение прикрыл веки.
– Полагаю, сегодня вечером, – наконец ответил он. Ему хотелось побыстрее от него отвязаться, поэтому точного времени Габриэль называть не стал. Мало ли ещё что пришло в голову этому отуземившемуся безумцу?
– О, – понимающе кивнул Азирафаэль, нервно заламывая пальцы. Он снова вскинул на него светлый взгляд и так же широко улыбнулся. – Что ж! Пока!
Габриэль даже перестал бежать, застыв на месте, как изваяние. Какого?
Он, конечно, знал, что у этого ангела определённо не хватает, но чтобы настолько?
– И это всё? – вырвалось у него вслед. Азирафаэль обернулся, показал два больших пальца вверх, расплываясь в улыбке, и поспешно зашагал прочь, сцепив руки в замок за спиной. Габриэль, не удержавшись, сплюнул на асфальт.
– Твой демон влияет на тебя ещё хуже, чем ты есть! – крикнул он вдогонку и побежал снова, стремясь поскорее отделаться от всего этого сумасшествия. Конечно, ангел не мог заметить, как Азирафаэль стремительно обернулся, застыв на месте, и немного неверяще посмотрел ему вслед.
========== treat me well ==========
Какао почти остыл. Азирафаэль, чуть морщась, допил сладкие остатки, довольно облизнулся и снова вернулся к книге.
Для него всё ещё оставалось загадкой, почему такой странный фолиант оказался на Земле, да ещё и попал к нему в руки. Язык был не земным, да и среди ангелов был не особо распространён. С раздраженным вздохом Азирафаэль понял, что ему понадобится доступ в ангельскую библиотеку.
На Небеса возвращаться совершенно не хотелось.
Ангел чуть прикусил нижнюю губу, размышляя, как ему теперь выкрутиться. Конечно, безопаснее всего было бы на время подняться наверх, спокойно сделать всё, что нужно, но… Оставить Кроули, пусть даже на пару дней? Теперь это казалось просто невыносимым.
В груди зашевелилось что-то тёплое и сладкое, словно он наконец в полную силу расправил белоснежные крылья. Тихо вздохнув, Азирафаэль поднялся со стула и принялся нервно расхаживать по небольшой комнате.
Свою репутацию среди ангелов он вполне осознанно и с удовольствием променял на общество Кроули. Пусть блондину тяжело было признаться в этом даже самому себе, но законы Неба казались теперь слишком узкими и высосанными из пальца. Услышал бы Создатель его мысли… Но гораздо приятнее ангелу было проводить вечера с дорогим сердцу другом. Они продолжали кормить уток в парке, ужинать вместе; Азирафаэль множество раз собирался пригласить демона в более интимную обстановку, но смущался каждый раз, когда тот выходил из машины и затмевал своим видом всё сущее. Даже земная телесная оболочка Кроули заставляла ангела благоговейно вздыхать, стараясь держаться на расстоянии.
Ему всё ещё было стыдно за то, что он наговорил Кроули перед, как они тогда думали, неизбежным Армагеддоном. Демон был с ним всё это время, в отличие от ангелов, которым он доверял; Азирафаэль часто хотел попросить прощения и честно во всём признаться, но не находил слов. Собирался с духом – но с каждым саркастично-равнодушным комментарием Кроули на окружающее колебался и снова задумчиво поджимал губы, выжидая более удобный момент.
Азирафаэль почти раздражённо поправил галстук-бабочку, который начал немного давить на шею. Нет, на Небеса он точно не отправится. Придётся встретиться с Габриэлем. Кажется, он пытался сказать ему об этом, когда появился вдруг в стеклянном бокале?
Бросив взгляд на часы, ангел собрался с духом и поспешил собраться. Вдруг Габриэль решит вернуться раньше? Азирафаэлю был просто необходим этот переводческий манускрипт. Чем глубже он погружался в книги, тем больше отвлекался от своей нерешительности перед Кроули.
Выходит, придётся встретиться. Неподобающе было ангелу думать так о старом знакомом, но Азирафаэль давно перестал думать о том, что он должен делать и что нет.
Поэтому, совсем позабыв отнести кружки из-под какао на кухню, ангел поспешно собрался, прихватив с собой небольшой зонтик, и буквально выбежал из магазинчика.
Через пару минут он вернулся, чтобы закрыть дверь на ключ.
Табличка “Закрыто” оказалась также забыта.
***
Конечно, Кроули ужасно не хотелось менять оболочку снова. Находиться в теле Азирафаэля было… Волнительно. Во всех смыслах. Убедившись, что никто его не заметил, после разговора с Габриэлем он юркнул обратно в сияющую на солнце Бентли и жадно втянул носом воздух. Ангел пах пыльными книгами, сливочным кремом и чем-то ощутимо небесным.
У демона пересохло в горле, когда он подумал, что однажды сможет слизать этот запах с шеи Азирафаэля.
Призвав к себе остатки адского терпения, Кроули снова потянулся к пакету, в котором лежала другая пачка линз. У идиота Габриэля глаза были карими; даже Азирафаэль, при всей его рассеянности, был внимательнее, чем его “босс”.
Он снова по-змеиному зашипел, подвергая глаза повторной пытке, но не мог не умилиться тому, что пальцы Азирафаэля были более пухлыми и неуклюжими, чем его собственные.
Нетерпеливо щёлкнув пальцами, Кроули придал себе новый облик. Видеть в зеркале самодовольную рожу ненавистного ангела вместо милого личика Азирафаэля было слишком неприятно, но ради конечной цели демон мог и потерпеть. Ну, переждал же он как-то столько веков?
Создать подходящую одежду щелчком пальцев ничего не стоило. Со свистом выдыхая воздух и пытаясь унять свою взбушевавшуюся гордость, Кроули довершил стопроцентный образ длинным белым шарфиком, который видел у Габриэля.
Теперь его было не отличить.
От предвкушения того, что сейчас произойдёт, Кроули захотелось дьявольски расхохотаться в полный голос. И это тоже вполне напоминало бы Габриэля. Демон не мог не похвалить сам себя; сейчас его идея казалась просто гениальной. Достойный слуги Царя Тьмы розыгрыш.
Под кожей забегали мурашки, ещё больше возбуждая его, и Кроули не смог больше стерпеть ни секунды. Он вновь выскочил из машины, поправляя серое пальто, и степенно зашагал обратно в парк. Оставалось только надеяться, что Габриэль удрал восвояси, не желая больше встречаться со странным ангелом. Демон даже тихонько цыкнул сквозь стиснутые зубы: укол ревности заставил его поморщиться.
Что ж, сегодня всё должно решиться. Кроули ни за что не признался бы даже самому себе, что испытывает неприятную тревогу, среди смертных называемую “страхом”. Он медленно прошёлся по улочкам парка, плотно укрытым листвой деревьев, и окинул взглядом закатно-персиковое небо. Что он услышит сегодня? Несмотря на то, что конкретно ответит ему (точнее, Габриэлю) Азирафаэль, как прежде уже не будет. И Кроули занервничал по-настоящему, уже не пытаясь дьявольски усмехаться, чтобы вселить в самого себя хоть немного уверенности.
Слишком уж он дорожил этим несносным существом.
К сожалению, привычный шум парка и гуляющих в нём смертных не отвлёк демона от мрачноватых мыслей. Где гарантия, что Азирафаэль в последний момент не перепугается и пойдет на попятную? Они такое уже проходили. Кроули привычно развалился на скамейке, совершенно забыв о том, что на данный момент находится не в своём, привычном ему теле. Он чуть сощурился, когда поднял голову, чтобы посмотреть на садящееся алое солнце.
Пока он даже ещё не решил, раскрываться ли Азирафаэлю. Конечно, его ангел может обидеться, узнав, что Кроули обманул его таким образом, вытягивая правду о себе. Напряжённо размышляя над этим, демон твёрдо решил до последнего притворяться Габриэлем и обратиться обратно только в своей родной Бентли.
Он провёл рукой по своему лицу, чувствуя себя неуютно без привычных солнцезащитных очков, и поморщился: он уже порядком успел соскучиться по своей собственной телесной оболочке.
Наконец окончательно решившись, Кроули хлопнул себя по бедру (поморщившись от того, насколько оно было непривычным) и собрался подняться со скамейки, чтобы отправиться в знакомый букинистический магазинчик. Его ждало тяжёлое…
– Габриэль! Здравствуй!
Кроули как святой водой ошпарило. Он невольно вздрогнул, резко оборачиваясь на звук слишком знакомого голоса, и увидел, как к нему стремительно приближается Азирафаэль. С одной его руки свисал зонтик, как дамская сумочка, а другой он приветливо ему помахал. Учуяв знакомый щекочущий ноздри запах, демон почти позабыл о том, что он выглядит, как Габриэль.
Осознание накатило резко, и он, почти выдавая себя, подскочил на месте, мгновенно выпрямляя спину и сдвигая ноги вместе. Азирафаэль немного нахмурился, подходя ближе, и Кроули, внутренне дрожа от волнения и нездорового дьявольского азарта, натянул широченную белозубую улыбку. Пальцы он скрестил в замок на коленях, надеясь, что выглядит достаточно ангельски.
– Азирафаэль, – низко хмыкнул он, кивая с важным видом. Видимо, Габриэль был тем ещё чопорным придурком, ещё больше, чем на него думал Кроули, так как его ангел ничего не заподозрил и поспешно опустился рядом. Он до того смешным движением поправил свой пиджак, что улыбка демона на считанные мгновения стала искренней.
– Боялся, что не успею, и ты раньше отправишься назад, – доверчиво-смущённо улыбнулся Азирафаэль. Кроули крепче стиснул пальцы, стараясь на время забыть о ревности, но помогало лишь острое осознание того, что роковой момент приблизился совершенно стремительно и незаметно. – Ты хотел сообщить мне о встрече, да? Тогда, появился в бокале. Я хотел запомнить, но… Ну…
Кроули помнил об этом: в тот вечер они снова ужинали вместе, а такие моменты крепко оставались в памяти обоих. Не удержавшись, демон даже вздёрнул бровь: что заставило Азирафаэля забыть о встрече с непосредственным, кажется, боссом?
Времени на размышления ему не дали. Ангел взволнованно поправил бабочку на шее, сложив ладони на коленях и уместив зонтик рядом с собой, и отвёл взгляд куда-то вперёд. Затем прочистил горло, деликатно кашлянув в кулачок.
– В общем, – встряхнул он головой, – мне нужно было встретиться, вот по какому поводу… Я перевожу тут одну книгу, и мне нужен переводческий свиток. Знаешь, один из Александрийских…
Кроули, стараясь подавить нервный от кипящего азарта смешок, повелительным жестом поднял правую ладонь. Ангел послушно замолчал, с интересом уставившись на него.
– Не части, Азирафаэль, – холодно произнёс он, млея сам же от своей актёрской игры. – Лучше скажи мне, почему так редко стал появляться на небесах? Не кажется ли тебе, что ты окончательно очеловечился?
Он попытался звучать наиболее строго и отстранённо, даже с укоризной, и у Кроули получилось. Его демоническая природа работала идеально: Азирафаэль поверил. Он смущённо опустил взгляд, потирая ладони о ткань брюк, и Змий буквально ощутил запах его сомнений и тревоги.
– Н-ни в коем случае, Габриэль, – выдавил ангел, и всё внутри Кроули довольно-демонически зарычало. Смотреть на то, как Азирафаэль предаётся столь низменным грехам, можно было смотреть вечно. Эта энергетика наполняла до отказа и едва не заставила его выйти из образа. – Просто, должен же кто-то присматривать за смертными чаще, чем вы, тебе не кажется?
Какая наивная ложь. Кроули на мгновение прикусил губу, чтобы не расплыться в дьявольской ухмылке. Азирафаэль всё так же старался не смотреть на него, выдавливая робкую стыдливую улыбку.
