Текст книги "Наследница рода Лестрейндж (СИ)"

На этом первая часть воспоминаний закончилась. Потом картинка резко сменилась. Они увидели битву в Министерстве, в которой Рабастан заметил девушку, похожую на Джейн, как две капли воды. Гарри и Гермиона, побывавшие в прошлом буквально несколько минут назад, сразу заметили сходство матери и дочери. От отца дочь не взяла почти ничего. Разве только волосы у мисс Грейнджер были чуть темнее, цветом напоминая шевелюру Басти, да и гнездо на голове истинно лестрейнджское.

Далее пара с удивлением увидела, что Рабастан Лестрейндж для спасения Сириуса воспользовался маховиком времени, вернувшись на десять или пятнадцать минут назад, чтобы бросить в Беллу заклинание, пока та не отправила Блэка в Арку. Никто так и не понял, почему вдруг эта сумасшедшая упала, но ее тут же скрутили, и потом замелькали картинки поражения Волдеморта, и его злости, что закончилось Авадой для Поттера и дальнейшим его воскрешением.

Вид поднимающегося Гарри, поймавшего зеленый луч смерти, был тем еще зрелищем. Прибывший Министр, который воочию увидел, как Избранный в очередной раз пережил Аваду, едва не свалился в глубокий обморок. У остальных вид был не лучше.

– Ты в порядке? – спросила Гермиона у жениха, когда они просматривали этот эпизод.

– Да, просто… до сих пор не могу поверить, что носил в себе кусок души этого урода, – Поттер вздрогнул. – И Дамблдор, который даже не думал никому говорить о крестражах, решивший сделать из меня смертника во имя Всеобщего Блага, будь оно неладно!

– Все уже прошло, Гарри, – девушка взяла его за руку и легонько сжала. – Война закончилась, и у нас все впереди.

– У нас впереди, а все, кто умер, разве они не достойны жить? – разозлился парень. – Мои родители, малыш Криви, Лаванда… сотни, тысячи жертв из-за жажды власти у одного сумасшедшего, возомнившего себя пупом земли.

– Гарри, мы не можем повернуть время вспять и избавить мир от Волдеморта, как бы нам этого не хотелось. В мире нет ни одного маховика, способного перенести нас на такой огромный промежуток времени.

– Я знаю, Миа, но ты не представляешь себе, как мне больно осознавать, что…

– Не смей снова винить себя в смерти Рона! – она знала, что гибель их бывшего друга сильно ударила не только по всему семейству Уизли, но и по ним самим. Пусть он оказался не слишком хорошим человеком, но ведь было у них и что-то светлое, что перечеркивало все неприятные эпизоды после их разрыва.

Участие Рона в битве за Хогвартс не стало неожиданностью. Он к тому времени уже трудился у братьев в магазине, а потому нападение застал прямо там, и оказал посильную помощь в спасении тех, кто оказался в ловушке на улице среди сотен дементоров. Его Патронус не продержался слишком долго. Помощь пришла слишком поздно…

– Он спас детей, – сглотнул Гарри. – Ты ведь знаешь. Это даже Министерство признало. На его Орден Мерлина миссис Уизли даже смотреть не хочет. Плачет все время.

– Я знаю, Гарри, но из-за слов Перси не смей себя винить в том, что он подвергся Поцелую Дементора! Ни миссис Уизли, ни ее муж, да даже Билл с Чарли и те считают виновным в смерти брата Волдеморта и его прихвостней! Не забывай про близнецов, они ведь тоже пострадали, пусть и в меньшей степени! Кто-нибудь из них хоть раз сказал, что в их бедах виноват Гарри Поттер?! А Джинни?! Джинни что тебе сказала в последний раз?

– Гермиона…

– Не смей снова во всех бедах винить себя!

Пока они говорили, воспоминания Рабастана продолжились. Он показал свой разговор с братом и свои подозрения по поводу Гермионы Грейнджер и ее возможного происхождения, а также последовавший за ним план спасения Рода. Письмо Сириусу и последующая встреча, где Рудольфус твердо обозначил свою позицию в отношении предстоящей войны и той стороны, которую они выбрали из-за открывшихся обстоятельств, способных спасти хоть кого-то из их семьи.

– А отката не боишься? – спросил тогда Сириус, едва придя в себя от подобных новостей.

– Мне уже на все плевать, – ответ Руди был сух и лаконичен. – Мы с братом – бракованный товар для Рода. Я лишь номинально Лорд, так как не могу оставить после себя наследника. Эта девочка, пусть и полукровка, но все-таки в ней течет кровь Лестрейнджей. Я обязан ее спасти любыми способами, даже ценой своей жизни. Рабастан рассказал мне о своей связи с матерью мисс Грейнджер, и я могу как угодно плохо относиться к магглам, но этот ребенок наше с Басти последнее спасение.

– Она уже не ребенок, а молодая, красивая девушка, – ухмыльнулся Сириус.

– Губу закатай, Блэк, – на скулах Рабастана заиграли желваки. – Ты для нее слишком стар!

– Басти, а кто сказал, что я про себя говорю? – Бродяге, судя по всему, нравилось шокировать своих собеседников. – Я просто констатирую факт. Ты же не будешь отрицать, что твоя дочь – довольно привлекательная особа?

Далее Гарри с Гермионой наблюдали пикировку между Лестрейнджами и Блэком, и их договор о взаимопомощи с крестражами Лорда. Рабастан убрал из своих воспоминаний все мало-мальски интересные воспоминания, оставив только картинку, где они уничтожают Чашу Пенелопы Пуффендуй из сейфа Беллы. Большую же часть крестражей уничтожили Бродяга с Луни, не смотря на пространные разговоры директора о совместной борьбе с Волдемортом, в которых ни разу не говорилось о способе, с помощью которого Волдеморту удалось вернуть себя в мир живых.

О кольце Рабастан узнал из разговора с Блэком, в котором тот упоминал, что Дамблдор разобрался с еще одной частичкой души, напоровшись на какое-то заковыристое проклятье. Лестрейндж в свою очередь посетовал, что они с Руди не могут принять активное участие в устранении своего бывшего Господина и скорейшем окончании этой бессмысленной бойни.

Рассуждения Джейн о пагубности близкородственных браков он еще не забыл, да и наглядный пример полукровки дочери показывал, что кровь периодически надо обновлять. Малышка Герми была сильнее их с Руди на порядок и могла дать фору любой чистокровке как в плане магии, так и в плане ума. Басти было до одури приятно знать, что его дочь считают самой умной ведьмой столетия. Он хвастался этим перед братом, на что тот только посмеивался.

Внезапно картинка сменилась на красивую комнату в незнакомом замке, где Гермиона узнала себя, лежащую на огромной кровати.

– Вы кто? – спросила ТА девушка, как только открыла глаза, но присмотревшись к своему похитителю, тут же переместилась на другой край кровати. – Вы… Лестрейндж…

– Я не причиню тебе вреда, девочка, – голос Басти был мягким и успокаивающим.

– Что вам от меня нужно?

– Ничего такого, о чем ты подумала, – явная насмешка со стороны Пожирателя заставила девушку смутиться. На нежной коже появился вполне различимый румянец. – Я хочу просто поговорить.

– О чем я могу говорить с Пожирателем Смерти? Зачем вы меня похитили?

– Не похитил, а спрятал свою дочь в родовом замке, подальше от летающих проклятий.

– Что?! Какую дочь? Мои родители магглы и я…

– Твоя мать Джейн, в девичестве Уиллоу, она действительно маггла, – Рабастан улыбнулся. – Ты на нее очень похожа. Собственно, только поэтому я не стал убивать тебя в Министерстве, и Долохову не позволил. Ты наша с Руди последняя надежда на спасение Рода.

– Но я… вдруг вы ошибаетесь? – Гермиона была раздавлена свалившимся на нее знанием о своем истинном происхождении. Вряд ли Пожиратель смерти так спокойно разговаривал бы с ней, будь она просто магглорожденной. Проверить ее на родство с Лестрейнджами довольно просто, и наверняка уже мужчина все сделал, пока она была без сознания. В противном случае она давно получила бы свою Аваду.

– Ты моя дочь, и это совершенно точно показывает ритуал, о котором, я уверен, ты уже знаешь.

Последняя фраза вдребезги разбила последние надежды Гермионы вернуть все на круги своя.

========== Глава 3 ==========

Рабастан рассказывал ошалевшей от информации Гермионе о своих недолгих отношениях с Джейн Уиллоу, пытаясь донести до дочери тот факт, что он любил ее мать, и только наличие метки не позволило ему обрести счастье с любимой, оставив ту беременной, практически без гроша в кармане. Грейнджер знала, что мать мечтала стать хирургом, и только внеплановая беременность не позволила ей закончить обучение и получить ту профессию, на которую она рассчитывала.

– Я очень сожалею, Гермиона, – в голосе Басти слышалось раскаяние.

– Ты – Пожиратель Смерти, – бесцветным голосом сказала девушка. – Ты запытал родителей….

– Нет, я не принимал участие в пытке Лонгботтомов, – поспешил оправдаться Лестрейндж. – Моя вина лишь в том, что я вовремя не остановил Беллу и Барти Крауча с братом. Они… они поддерживали повелителя, и хотели узнать у них, куда он подевался. На суде мы все признали свою вину.

– Но ведь Волдемор….

– Тише, молчи, дура! – резко прервал ее Басти. – На имени Повелителя табу, и это не касается боязни имени.

– Хорошо, я поняла, – сказала Гермиона, слегка испугавшись резкого окрика. – Тот-кого-нельзя-называть пошел к Поттерам!

– Никто об этом не знал, кроме Темного Лорда и Питера. Повелитель не особо распространялся о своих планах, всегда дозируя информацию, к тому же, – заколебался Рабастан, – у нас появилась информация, что Лонгботтомы могут что-то знать. Не спрашивай, откуда, просто прими, как факт. Если бы я знал, что Белла совсем слетит с катушек со своим лордом…

– Она неадекватна.

– Она потеряла несколько детей, – со вздохом признался Лестрейндж. – Три или четыре выкидыша, и последний произошел буквально за несколько дней до падения Темного Лорда. Белла ненавидела тех, у кого были дети. Даже собственную сестру, и знание о том, что у леди Лонгботтом есть ребенок, все усложнило во время нашего допроса.

– Миссис Лестрейндж всего лишь получила то, что заслуживала. Откат от магии за убийство детей. Вы сами должны это понимать, к тому же… – заколебалась Гермиона, не видя ошарашенного лица Рабастана, которому и в голову не могло прийти подобное объяснение, – к тому же, рабское клеймо на ваших плечах, та еще мерзкая штука.

– Откат… Мерлин, откат… – то и дело повторял Лестрейндж. – Мы все получили свой откат. Все до единого.

– Вы же не думали, что за магглорожденных волшебников вам ничего не будет? – в голосе девушки слышалось презрение. – Об откатах за убийство детей слыхали, а их в расчет не брали? Они грязь? Мусор? Ошибка природы?

Рабастан смотрел на дочь, и понимал, что в этой жизни ему уже ничего не светит. Ни любви, ни счастья, ни семьи. Он сам разрушил все своими руками, и не будь у него на руке этой мерзкой метки, они с Джейн были бы счастливы много лет, и в его жизни не было бы Азкабана.

– Она уже очнулась? – услышали они голос Руди, и девушка в очередной раз испуганно вздронула, отодвинувшись на самый край кровати. – Успокойся, племянница, я не причиню тебе вреда. Для ритуала все готово.

– Какого ритуала? – нахмурилась Гермиона.

– Мы тебя примем в Род, и сделаем наследницей рода Лестрейндж, – Рабастан признал, что девушка была довольно-таки красивой. Если она хоть немного похожа на мать, у Басти не было ни единого шанса. – Надо спешить. Битва уже в самом разгаре, и если Лорд захватит Хогвартс…

– Я должна быть там! – сорвалась с места девушка, только сейчас вспомнив о нападении Пожирателей на школу.

– Ты никуда не пойдешь! – голос Руди был похож на раскат грома. – Ты останешься здесь до конца, и отпускать тебя на битву, из которой ты….

– Но там Гарри! Он убьет Гарри! – девушка в воспоминаниях была в отчаянии. Братья переглянулись. Об отношениях Избранного и его магглорожденной подружки было написано немало статей в «Пророке».

– Мы не можем допустить, чтобы род прервался, – Рабастан лишь покачал головой, услышав брата. Он был почти уверен, что дочь сейчас может встать в позу, и все их приготовления пойдут коту под хвост.

– Плевать я хотела на вас, и ваш род, – заорала Гермиона, попытавшись вырваться из рук дяди. – Я не хочу… мне без него ничего не нужно! Если он умрет, то я тоже умру, вы это понимаете?

– Предлагаешь нам пойти туда и доставить Поттера сюда? – выразительно приподняв бровь, спросил Рудольфус.

– Но я не могу сидеть здесь, пока он…

В этот момент братья почувствовалит боль в метках. Она была настолько сильной, что оба были готовы заорать в голос, но пугать девушку им не хотелось, поэтому они стиснули зубы, и как ни в чем не бывало продолжили разговор.

– Гермиона… пожалуйста, пошли с нами. Мы… похоже, что мы…

– Я поняла, – побледневших вид отца и дяди, взявшихся за предплечья, говорил лучше всяких слов. – После ритуала отправите меня обратно в Хогвартс!

– Хорошо, – согласился Рудольфус, не собираясь говорить, что сотрет ей память и отправит в безопасное место в Блэк-хаус, как они с Сириусом и договорились. Чувство гашения метки по прошлому разу он запомнил хорошо. Происходящее однозначно показывало, что повелитель мертв, и если они не поторопятся, то все их действия за последние месяцы будут напрасными.

Сам ритуал отдавал каким-то средневековьем. Посреди ритуального зала, расположенного в нижних частях замка, находился алтарь с рунами. Гермиона встала в круг вместе со своим отцом и дядей, и полоснула по руке ножом, окропив руны своей кровью вслед за старшим Лестрейнджем.

– Я, Рудольфус Артемиус Лестрейндж, Глава Рода по праву крови и магии, принимаю в род Гермиону Джин Грейнджер по праву крови и магии, – алтарь вспыхнул. Появившееся облако, которое сформировалось в тотем рода, снежного барса, заставило обоих мужчин вздрогнуть.

– Достойна, маленькая волшебница, – прошелестело это нечто. Девушку окутало серебристое сияние. – Гермиона Джин Лестрейндж, наследница рода Лестрейндж, приветствую тебя.

Тотем поклонился ей и исчез также быстро, как и появился. Пораженные братья не могли ничего произнести в течение нескольких минут. Появление на подобных ритуалах хранителя рода не слишком частое явление, да что там говорить, такое происходило всего лишь трижды за всю почти пятисотлетнюю историю их рода. В хрониках их семьи подробно рассказывалось о таком явлении, и увиденное сейчас заставляло поверить, что девушка обладает достаточной силой для сохранения рода в будущем.

– Это просто невероятно! – выдохнул Руди. – Гермиона, ты просто чудо!

– В смысле? – нахмурилась девушка, не совсем понимая такую странную реакцию новоявленных родственников на появление родового тотема. О них она уже читала, и знала из рассказов Сириуса. У Блэков тотемом был Гримм, а у Поттеров гриффон.

– Тотем в последний раз явился при подобном ритуале более ста лет назад, – пояснил Рабастан, с гордостью глядя на дочь. – В основном наследников всегда окутывает сияние, которое подтверждает кандидатуру наследника. Иногда кандидатура отклоняется, и не всегда старший ребенок становится наследником. Наш дед, к примеру, был младшим сыном, и магия приняла его в качестве будущего главы рода.

– Мистер Блэк рассказывал нам с Гарри о тотемах, – кивнула Гермиона, и тут же потребовала вернуть ее в Хогвартс.

– Хорошо, Гермиона, – Рудольфус достал палочку и с искренним сожалением на лице продолжил, – Обливиэйт, Портус.

Девушка исчезла, чтобы появиться в комнате на площади Гриммо, 12…

– Нам пора, – с сожалением сказал Рабастан. Закатав рукав, он увидел, что метка исчезла, оставшись на коже в виде простой татуировки. Если в прошлый раз, когда мальчишка Поттер сумел развоплотить Темного Лорда, она хоть как-то откликалась, то сейчас это была просто картинка… В ней не было ни капли магии…

– Господин! Господин! – послышался крик домовика.

– Чего тебе, Ланки? – недовольным голосом спросил Рудольфус.

– Там на гобелене… госпожа Белла мертва!

– Что?!

Братья направились в комнату, хранившую родовой гобелен, и на нем было отчетливо видно, что имя Белллатрикс обведено черной траурной рамкой, и под ней отчетливо виднелась сегодняшняя дата, подтверждающая, что Руди остался вдовцом.

– Что будем делать, брат? – спросил Рабастан, придя в себя, но ту же вздрогнул, чувствуя, как рушится защита замка и стены содрогаются от падения охранной системы замка.

– Мне надо время, чтобы оставить свои воспоминания Гермионе, – Басти решительно направился в сторону кабинета отца. – Сколько мы можем здесь продержаться?

– Несколько часов как минимум. Аппарация не действует, порталы тоже. Мы вовремя Гермиону отправили, а то могла бы пострадать вместе с нами.

– Я успею все сделать. Она должна все узнать, когда придет время.

С этими словами он стал быстро наполнять флакон прозрачными белыми нитями, стараясь показать дочери все, что с ним случилось, начиная с того момента, как он встретил Джейн Уиллоу…

*