Текст книги "Цикл «Идеальный мир»: Без границ (СИ)"

Автор книги: rrrEdelweiss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== За стеной ==========

За 10 лет до подписания мира с Плутарком

Планета Земля

Их стоны одновременно срываются с губ.

С ее – припухших, порозовевших, которые она прикусывает, заглушая звуки.

С его – тонких и бледных, с мелкими шрамами от верхних резцов.

Пальцы, покрытые белой шерстью, спускаются вниз по судорожно втягивающемуся от прикосновений животу, туда, где отчаянно ждет ласки плоть.

Женские руки, покрытые царапинками и небольшими мозолями от постоянной работы с инструментами, гладят упругие бедра.

Оба выгибаются, все ближе подходя к пику.

Вместе.

Но между ними стена, с ее стороны выкрашенная в персиковый, с его – в голубой…

…Сегодня три марсианских байкера вновь остались в доме своего механика на ночь – их подруга не успела закончить очередную модернизацию мотоциклов. Как не раз до этого, вчетвером поужинали и посмотрели фильм. Как и прежде, Троттл и Модо устроились внизу, а Винни, как всегда, расположился в гостевой комнате, разделенной со спальней Чарли только тонкой перегородкой.

Он ждал. Прислушивался к шорохам из соседней спальни, зная наперед каждое ее действие.

Вот хлопает дверь, вот щелкает замок – девушка готовится к ночному отдыху.

Вот шелестит ткань – она раздевается, бросая одежду в корзину с грязным бельем.

Марсианин закрывает глаза, представляя ее обнаженной. Небольшие ступни, изящные икры, стройные бедра, что так тесно прижимаются к нему сзади, когда они едут вместе на красном спортбайке.

Вот звук льющейся воды – она делает шаг в душ, подставляя гладкую, лишенную шерсти кожу теплым упругим струям. По каштановым волосам скатываются блестящие капли, скользя по плавным изгибам поясницы, очерчивая аппетитную попку. Он прекрасно помнит, как облегает ее купальник, и без труда представляет, как молодая землянка выглядит без него. Многие представители его расы нашли бы отсутствие хвоста странным, но Винсент уверен: ему безумно понравилось бы беспрепятственно скользить ладонью от подтянутых ягодиц к изгибающейся пояснице и обратно.

От мысли об этом в штанах становится тесно, но он продолжает просто слушать, тяжело дыша и визуализируя звуки.

Вот шум воды прекращается – значит, в ее руках пушистое полотенце, стирающее капли с плоского живота и аккуратной груди, соблазнительно дразнящей его каждый день в вырезе блузки. Она не носит белья, и, мчась на скорости, недоступной землянам, байкер ощущает напрягшиеся горошины через тонкую ткань, когда девушка обнимает его сзади. Раньше альбинос чувствовал жесткие чашечки, но какое-то время назад аппетитный рельеф под голубой рубашкой изменился, и, однажды подняв взгляд, когда она склонилась закрутить болт на мотоцикле, Винни находит причину: аккуратную, небольшую грудь с розовыми сосками не стесняет бюстгальтер. Воспоминания ударяют в пах электрическим разрядом, заставляя дыхание участиться. Но он будет ждать ее. Он хочет вместе с ней!

Шаги босых ног и скрип кровати – она забирается в постель. Он уверен, что она спит обнаженной: слишком мало времени проходит с момента, когда она выключает воду до звука прогибающегося матраса. Щелкает выключатель.

Шорох постельного белья – он навостряет уши, стремясь уловить все, что происходит с той стороны. Минута почти полной тишины, а потом безмолвие пронизывает громкий вздох.

О, да, они и сегодня сделают это вместе!

Разделенные стеной, с ее стороны окрашенной в персиковый, с его – в голубой.

Он гладит себя, представляя, как кончики ее пальцев скользят по округлой груди, ласкают живот. Как хочет этот спустившийся из космоса, горящий страстью мужчина, прижаться губами к бледной коже, попробовать каждый ее сантиметр на вкус! Марсиане – горячая раса, и он уверен, что смог бы заставить девушку таять под его ласками.

Мышь расстегивает брюки, уловив, что дыхание по ту сторону стены стало чаще.

Его слуха касается звук выдвигаемого ящика, а потом раздается урчание негромкого, но отчетливо различимого для его чуткого уха мотора. Он, наконец, позволяет себе охватить пальцами каменно-твердый член и провести по нему вверх-вниз.

Мужчина и женщина стонут одновременно.

Он знает, что ее игрушка – красная. И хочет видеть в этом особый смысл.

Из-за стены слышны шумные выдохи и приглушенные вскрики – она ласкает себя, выгибаясь и извиваясь на постели. Он многое готов отдать за возможность проникать в нее, ласкать, дарить удовольствие. Он, черт возьми, с радостью поменяется местами с приспособлением из магазина для взрослых, но…

Он боится, что она не готова к столь экзотическому контакту. Что человеческий разум не может допустить мысли об обитателе другой планеты в ее постели. Что влекущая его девушка не будет реагировать на прикосновения так, как он бы хотел. Что она не разделяет его чувств и желаний. Да что там, он опасается, что физиологически они просто несовместимы!

И поэтому марсианин подслушивает, как земная женщина стонет за тонкой стенкой под негромкое жужжание мотора и, все ускоряясь, двигает рукой по своей пульсирующей плоти в такт звукам, что сводят его с ума. Он сдерживается, дожидаясь ее и пытаясь не пролиться, пока не услышит…

Да!

Низкий вскрик и звук тела, бьющегося в простынях.

В его мозгу вспыхивает образ: Чарли с такой непривычной гладкой кожей, блестящей от пота, распаленная страстью, выгибается в оргазме, продолжая ласкать себя, продлевая свое удовольствие.

И он, стиснув зубы, чтоб не выдать себя, тоже кончает, дрожа всем телом и тяжело дыша.

Они снова сделали это вместе.

Снова, разделенные стеной.

========== За гранью привычного ==========

За 10 лет до подписания мира с Плутарком

Планета Земля

Музыка, доносившаяся из клуба, вызывала кривую гримасу: танцевальная попса, состоящая из пяти примитивных аккордов, и фальшиво завывающий солист, обещающий женщине вечную любовь. Альбинос гадал: в каком отчаянном положении должна быть представительница прекрасного пола, чтобы повестись на эти вопли? Ну, может быть, сидящая под водой плутаркийка бы и оценила, ну, глуховатая представительница земноводной расы с Альфа Центавра. Но земляне, вроде бы, проблемами со слухом не страдали. От звуков, напоминающих брачные песни марсианских песчаных драконов, не спасал даже шлем с функцией автономной подачи кислорода в космосе и блокировкой шума от взрывов. Не то, чтобы Винни не готов был слушать ничего, кроме рока, просто то, что сейчас рвало его значительно более чувствительный, чем у человека, слух было сущим звуковым мусором, который можно было воспринимать без желания свернуть шею исполнителю только если ищешь приключений после нескольких бокалов горячительного. Хард Рока бы сюда: он бы и какой-нибудь свой хит душевно слабал, и разнес бы к чертовой матери это безвкусное заведение!

Но байкер терпел и ждал, пока из-за дверей подмигивающего огнями клуба выйдет его подруга.

Сегодня вечером Чарли ушла на встречу выпускников, поэтому они с ребятами коротали вечер у себя в табло под шипучку, сосиски, пошлые шутки и активные игры, периодически переходящие в дружеские драки. Было откровенно скучно, и альбинос с Модо уже пару раз порывались проехаться до башни Лимбургера, узнать, не нужно ли тому помочь сделать ремонт, украсив стены дизайнерскими дырами в форме мышей на мотоциклах, но Троттл, посмотрев на здание через городские камеры, со вздохом сказал, что с прошлого визита байкеров ничего пригодного для применения их художественного таланта еще не успели возвести. Винни в шутку предложил вызвать проститутку, чтоб развеять тоску, и они добрых полчаса катались в истерике, представляя, как будет звучать запрос трех марсиан к представительнице древнейшей профессии. Даже Модо, минут пять для порядка повозмущавшийся такой безнравственной идее и раз двадцать за это время вспомнивший Карабину и ее любовь к пушистым меховым коврикам в кабинете, присоединился к фантазиям о том, что нужно, чтобы женщина, с которой занимаешься сексом, не заподозрила в тебе нечеловека.

Внезапно телефон белого марсианина завибрировал, высветив сообщение:

«Меня уговорили выпить и я не могу вести машину. Сможешь меня забрать?»

Дурацкие идеи о костюме химзащиты с прорезью для причинного места мгновенно улетучились из головы альбиноса. О Фобос, до чего они тут договорились от скуки и отсутствия женщин?!

Сможет ли он ее забрать? Да он прямо сейчас полетит охранять девушку от любой опасности, которую она может встретить! В личном кодексе чести Винни женщина под влиянием алкоголя требовала особого присмотра, поскольку не могла отвечать за свои поступки. Он схватил шлем и рванул по указанному в сообщении адресу.

И вот уже минут сорок ждал, ловя каждое движение внутри здания и развлекая себя тем, что примерял элементы декора, которые они с Модо и Троттлом обычно оставляли после своего визита в Лимбургер-плаза, на этот идиотский клуб.

Марсианин, перед тем, как попасть на Землю, успел полетать с друзьями по галактике, и сам не раз бывал в подобных местах на других планетах. Он прекрасно знал тех, кто приходит в такие места. Мужчины, ищущие семьи и понимания. Женщины, ищущие любви и нежности. Но все они, подогрев кровь стимуляторами, находили только секс и адреналин. Ему категорически не нравилось, что его… их Чарли с затуманенной этиловым спиртом головой сейчас подчиняется музыке, что захватывает в призывный танец разгоряченные тела.

Наконец двери открылись, и на улицу вышла та, которую он ждал. Легкое платье вместо привычных джинс, открытые туфли на тонкой шпильке, делающие стройные ноги еще длиннее, горящие глаза цвета молодой листвы – все это привлекало к ней голодные взгляды окружающих мужчин. Марсианин глухо зарычал, увидев, как какой-то лохматый тип хамски положил руку ей на талию, опустил ладонь на бедро, прижимая ближе, и что-то прошептал на ухо. Винсент напрягся, готовый вырвать эту наглую конечность, что пользуется хмелем в девичьей голове, но Чарли аккуратно выскользнула из нежелательных объятий и, попрощавшись, направилась в сторону красного спортбайка нетвердой походкой. Альбинос аккуратно подъехал ближе, чтобы ей не пришлось идти дольше необходимого, и помог перекинуть ногу через седло так, чтобы необдуманно легкая юбка не обнажила бедра для бессовестных глаз окружающих.

В его личном кодексе чести разглядывать ноги не своей женщины было крайне неприлично. Он, безусловно, засматривался на Чарли, да и Харли оглаживал плотоядными взглядами, заставляя ту краснеть и смущенно улыбаться, но причиной этому было лишь то, что обеих девушек он пусть тайком, но считал своими. Вот почему защищал, вот почему нес ответственность, не давал в обиду и готов был разорвать любого, кто будет непочтителен. Вот почему так терзала его после исчезновения голубоглазой мышки совесть: не сумел, не сберег свою женщину.

С Чарли было сложнее. С его стороны все было очевидно: девушка, что запала в душу, а, значит, ее нужно оберегать и охранять. Тем более, как назло, ненормальные пришельцы так и норовили похитить их механика. С другой стороны, все было неоднозначно: она вроде бы заигрывала, вроде бы выделяла, вроде бы прижималась к нему всем телом, но того, что она – землянка с малоразвитой планеты, забывать было нельзя. Кого могла она видеть в покрытом шерстью марсианине? Мужчину, которого можно впустить в свою жизнь, или пушистую зверушку, обладающую разумом? У Винни не было однозначного ответа.

Поэтому их разделяла незримая граница. Поэтому он, насколько мог аккуратно, вез подругу домой, стремясь скорее скрыть от похотливых глаз, но не решаясь показать окружающим, что та не свободна.

Чарли прижалась всем телом, дразня чувства изголодавшегося по женскому теплу байкера мягкой грудью и упругими бедрами. Винни постарался сосредоточиться на дороге, чтобы отвлечься от этого ощущения, но постоянно ловил себя на вопросе, а только ли сверху она перестала носить белье.

Ворота «Последнего шанса» звали сегодня, как никогда раньше: хотелось скорее спрятаться от мыслей, от чувств и желаний. Затормозив, марсианин обернулся через плечо, готовый высадить пассажирку у ворот, но, вспомнив, как неуверенно шла к его байку девушка, со вздохом поднял автоматические ворота. Он должен проводить ее в жилую часть, попрощаться и уехать. И не думать о том, что от всего мира их отгораживают толстые стены и надежные замки, а на брюнетке – легкое летнее платье.

Мотор затих, и оба наездника спешились, снимая шлемы. Винни успел заметить, как поморщилась подруга, наступив на ноги. Шпильки, что, стоит признать, будоражили его фантазию, явно причиняли ей дискомфорт.

– Пойдем, провожу тебя. – Хотелось под предлогом помощи придержать за талию, но стоит ли врать самому себе, говоря, что это не будет продиктовано желанием ощутить под ладонью гладкое, лишенное шерсти, бедро? Со «своей женщиной» честным следует быть даже тогда, когда она не узнает о желании воспользоваться положением. Поэтому он просто открыл ей дверь и подал руку на узкой лестнице, когда они поднимались на верхний этаж.

– Спасибо, что встретил. Я давно не видела институтских приятелей и решила расслабиться, – они вошли в гостиную, совмещенную с кухней, на которой их компания провели немало приятных вечеров. Пожалуй, теперь она справится и сама, нужно только проверить, чтобы надежно заперла замки.

– Всегда обращайся, милая! Ты столько делаешь для нас с ребятами, что спасать тебя в любой ситуации – моя обязанность! – как всегда: прикрыть искренность своим эго.

– Вечер такой приятный, да и завтра выходной. Я вот думаю, не продолжить ли мне общение с «Мартини», – Чарли достала из шкафа бутылку и бокал, а потом посмотрела на него. – А вы, марсиане, пьете алкоголь?

Альбинос опешил. Это понимать как приглашение? Почему-то за все годы их знакомства вчетвером они не употребляли ничего, кроме шипучки. Чарли много работала, байкеры всегда были в режиме повышенной готовности из-за многолетней военной привычки и кучи пакостников вроде Чумазиода вокруг, а когда они капитально сносили башню Лимбургера, то праздновать это событие с девушкой горячительным как-то стеснялись, боясь показаться землянке чересчур кровожадными. Да и Винни, самый легкомысленный из них в плане удовольствий, быстро понял, что на затуманенную голову может позволить себе лишнего.

– Винни, алкоголь… Вино, мартини, виски… У вас такое есть?

– Ааа… эээ… да, Чарли. – Он собрался с мыслями и прочистил горло. Как бы поступил в этой ситуации рыжий любитель логики и стратегии? Он бы прочитал лекцию о родной планете! – Да, у нас на Марсе есть аналоги вашего алкоголя с тем же… в общем, с той же основной составляющей. До войны у нас были ягоды, из которых гнали легкие и крепкие напитки, Марс участвовал в межпланетных выставках. Особенно мы славились креплеными винами. Но с приходом Плутарка плантации погибли и производство умерло, а нам, солдатам, опасно туманить разум спиртным. Хотя и сейчас есть умельцы, которые способны гнать самогон чуть ли не из покрышек и бензина. Кстати, Сток на розовоцвете такие настойки делал – обалдеть! – Он попытался улыбнуться, заканчивая свою корявую речь.

Девушка рассмеялась, представив командира Борцов за свободу, колдующего над домашним алкоголем.

– А тут, на Земле? Не видела вас с чем-то кроме шипучки. – Чарли оперлась бедром на стол, ее тело приобрело еще более притягательные мужскому взгляду изгибы.

– Мы иногда с ребятами у себя отмечаем победы над Тухлым карасем, когда особенно хорошо получается разнести его башню. Тебя звать в компанию нетрезвых мужиков нам казалось как-то… неуважительно, – он снова улыбнулся, стараясь изгибом губ передать, что ее не считали помехой, наоборот, стремились проявить уважение к отважной землянке.

– Ясно! То есть я не обижу и не отравлю, если предложу и тебе «Мартини»? – Она вытянула второй бокал из шкафа. – Или, если поискать, может быть, найду еще что-то. Составь мне компанию? – девушка склонила голову к плечу и сверкнула на него зеленью глаз.

Винсенту определено следовало отказаться и поехать к друзьям! Сослаться на визит мамочки Модо, сухой закон на Марсе, религиозные запреты, байкерский кодекс чести… да на Карася Вонючего, только бы заставить себя увеличить расстояние между ними. Но вместо этого его зоркие, значительно более острые, чем у многих представителей его расы, глаза выхватили, как под платьем едва заметно просвечивают соски не стесненной бельем груди. Отличное зрение делало его лучшим гонщиком и метким стрелком, но за наблюдательность судьба сейчас потребовала расплаты.

– Нет, не обидишь и точно не отравишь, просто я за рулем предпочитаю сохранять ясную голову, – он все-таки предпринял попытку отказаться невероятным усилием воли.

– Мне кажется, с учетом того, как вы с ребятами едите сосиски с шипучкой и не толстеете, у вас метаболизм, который с бокалом «Мартини» справится за час максимум? А мне было бы приятно. – Ох, милая, куда ты ведешь нас? Альбинос молился Фобосу, чтобы знаки, которые он читал в поведении девушки, не были всего лишь культурными особенностями взаимодействия землян. Они с братьями слишком мало знали людей, чтобы, общаясь с Чарли сейчас, не чувствовать, будто мчится в безумной гонке по заминированному полю, и в любую секунду его может накрыть взрывом. Она не торопила, давая время на ответ. Он вздохнул и пинком отправил в бездну доводы разума.

– Минут за двадцать, через тридцать, скорее всего, алкотест не покажет даже следов. Если ты хочешь, то я буду рад.

Девушка махнула ему на знакомый каждой пружиной диван, подслушавший столько планов по спасению Чикаго. Сегодня ему, возможно, предстоит узнать что-то совершенно новое о человеческой девушке и белом хвостатом инопланетянине.

– Вот почему у вас такой аппетит. На Марсе еда калорийнее? – Чарли уселась в метре от него и протянула бокал. Когда покрытые шерстью пальцы сжали ножку, она осторожно стукнула о край его бокала своим. Стекло звякнуло. Марсианин непонимающе приподнял бровь и уставился в свой «Мартини», как-будто пытаясь что-то в нем рассмотреть, а потом поднял на подругу вопросительный взгляд. – Это традиция такая. Когда мы пьем вместе, мы вот так делаем. – Она рассмеялась и сделала глоток.

– Аааа… Культурные различия, – он улыбнулся, вспомнив, как они, только прилетев на Землю, исследовали этот мир и часто находили предметы и традиции, которых даже близко не было на красной планете. – Еда калорийнее, да. У нас сила притяжения меньше вашей, поэтому чтобы погасить движение, нам нужно больше усилий. То же и у животных, когда они еще были. Поэтому на Марсе все живое быстрее сжигает энергию. Мы выше прыгаем, но чтобы точно приземлиться, и приложить нужно больше сил. К этому, как и к земной атмосфере, быстро привыкаешь, но по этой причине все мыши и крысы достаточно подтянутые, если не спортивные. Кроме псов. Они пошли по пути технологического упрощения своей жизни и часто используют различные механизмы, чтобы побороть природные особенности нашей планеты.

– Я помню: когда мы были на Марсе, двигаться было очень непривычно.

– Ну да! Нам и самим понадобилось немного времени, чтоб перестроиться. Но задержись мы дольше, уверен: тебе бы понравилось! Я бы научил тебя как, пользуясь особенностями притяжения, делать прыжки с переворотами! – внезапно полыхнув на подругу горящим взглядом, выдал он, но тут же отвел взор: какой смысл ей привыкать к марсианской силе тяжести?

– Я бы… не отказалась вновь полететь на Марс и научиться, Винни, – Чарли посмотрела на альбиноса, и тот утонул в блестящей зелени ее глаз. Чтобы собраться с мыслями, мышь сделал глоток вермута. Слишком сладко, недостаточно крепко, но рядом с Чарли он готов был выпить и бензин. Девушка, переставив ступни в узких туфлях, явственно поморщилась.

– Ноги устали?

Она смутилась, как будто признаваться в слабости было чем-то неприличным:

– Ага. Не привыкла к ним.

– Как в этом вообще можно ходить? – Байкер скептически оглядел тонкие шпильки и узкий мысок, сделав большой глоток из бокала.

– Ну, у нас девушки такие носят постоянно. Просто в сапогах или кроссовках крутить гайки безопаснее. Тебе не нравится? У вас таких нет?

– У нас давно носят только военную форму. Я уже не помню, когда видел женщину не в берцах. В пустыне, в условиях внезапных атак, нужно как можно быстрее добраться до безопасного места, а бегать на таких каблуках – верный путь переломать ноги и быть убитым. – Винни вздохнул, вспоминая Марс своего детства: цветущие деревья, парки, и его родители, ведущие пятилетнего мальчишку есть сладости. Взгляд мыша потеплел. – Но до прихода Плутарка у нас носили нечто похожее. На планете было много городов, зоны для прогулок. Родители раз в неделю встречались с друзьями, мама наряжалась и полдня выбирала, что надеть. Ей завидовали все подружки: с белой шерстью сочетался любой цвет, а вот рыжим приходилось изворачиваться, чтоб не напоминать попугая. Я помню, как она жаловалась вечерами отцу, что у нее устали ноги, – он грустно улыбнулся внезапно всплывшим в памяти воспоминаниям и, вздрогнув, почувствовал, как его пальцы осторожно охватила гладкая ладошка и сжала. Подняв взгляд, он встретился с полным сочувствия зеленым взором.

– Прости.

– Тебе не за что извиняться. Это добрые воспоминания. Я даже не знал, что моя память хранит этот кусочек жизни моей семьи и благодарен за них. – Марсианин улыбнулся и, не удержавшись, погладил тонкие пальчики в своей руке. Они не были мягкими из-за постоянной работы с инструментами, но к этой ладони отчаянно хотелось прижаться лбом и забыть обо всем, что было с ним за последние годы. – Я могу предложить тебе средство, которое применял мой отец на маме. – Слова вылетели сами собой. И что ты, идиот, будешь делать, если она согласится? Винни мысленно обложил себя матом, не забыв применить особенно крепкие выражения Троттла, заимствованные тем из других языков.

– Предложи. – Ему показалось, что Чарли как то по-особенному выдохнула это слово. Хотя скорее всего это чувство оттуда же, откуда и внезапно сорвавшаяся фраза: порождено смесью быстро перерабатывающегося в крови алкоголя и многолетнего желания обмануться.

– Тогда снимай туфли и закидывай ноги на диван. Двигайся к валику. Бокал можешь не ставить, он мешать не будет. – Чарли заерзала, снимая босоножки и отползая чуть выше. Марсианин, допив свою порцию, развернулся к девушке и, стараясь не позволять взгляду скользить выше уровня ее колен, осторожно сжал ступню меньше собственной кисти длиной. От опорной части стопы его сильные, способные ломать и гнуть металл, пальцы, аккуратно нажимая, двинулись к краям. Альбинос ждал реакции. А что, если в традициях этого мира вот так нельзя? Если их интимный ритуал как-то связан с ногами, и его действия оскорбят? Он, конечно, читал про брачные обряды, да и откровенное видео смотрел, но вдруг? Чарли на мгновение замерла, осознавая происходящее, а потом его слуха достиг долгий выдох на грани стона.

– Что? Больно делаю? Так плохо? – Он перестал мять ее ногу, ограничиваясь лишь едва уловимым поглаживанием.

– Нет, ты очень хорошо делаешь. – Винни снова принялся за более интенсивные действия, ободренный, и посмотрел в лицо девушке. Чарли чуть порозовела, смущенно следя за ним, и, кусая губы, иногда позволяла себе вот такие выдохи. Он заметил, как напряжено ее тело. Ей неприятно? Больно? Но тогда она, наверное, сказала бы, ведь так?

– Чарли, расслабься, пожалуйста. Я же ничего страшного не делаю. Просто массаж. – Он сам не понял, как его голос перешел на хриплый шепот. Да что там говорить, вообще не понял, как он, собирающийся только проводить до гостиной, оказался на диване и с тонкой щиколоткой в руках! А ведь мышь раньше почти не видел ее щиколоток, спрятанных в коричневых сапогах. Ее ноги оказались меньше, чем он ожидал, да и вся она внезапно стала более хрупкой в этом легком летнем платье. Впервые он так долго трогал человеческую кожу, не украдкой гладил, не случайно касался, а скользил пальцами, ощущая гладкость и шелковистость. Наверное, для многих на Марсе внешность землянки может показаться непривлекательной, но ему определенно сносило крышу от голубых венок, от окрашенных в красный (красный!) ногтей, от маленькой пятки, которую можно встретить разве что у ребенка. Марсианин почувствовал, как мучительно хочется поцеловать каждый пальчик самой изящной ноги, что он когда-либо видел.

О Фобос! Эти ноги навсегда поселятся в его фантазиях! Кажется… даже не кажется: он – извращенец!

Чарли молчала, спрятав смущение в бокале «Мартини», но расслабилась. Альбинос взялся за вторую ступню и начал осторожно повторять то, что делал с первой. Девушка отставила на пол опустевший фужер и, прикрыв глаза, откинула голову назад. Теперь можно было рассматривать ее, не таясь. Это свет так обрисовывал ее силуэт, ткань тонкого платья сыграла шутку, или под ним и вправду стали четче, чем когда-либо просматриваться напрягшиеся соски? Ее грудь и правда так часто вздымается от сбившегося дыхания? Открытая шея так и манила прижаться к ней губами. И землянка гораздо чаще, чем обычно, облизывала порозовевшие губы…

Ноздри щекотнул аромат женского возбуждения, разный для каждой, но вызывающий одну реакцию у любого мужчины, с какой бы планеты он ни был. Марсианин был уверен – на его страстный призыв ответили. Не в силах закончить все это и оставить девушку, Винни очень осторожно коснулся пальцами икры, поглаживая, разминая. Если он понял неверно, и она возмутится, то просто переведет все в шутку. Но Чарли, все так же не открывая глаз, лишь громче втянула воздух сквозь зубы и закусила губу. Мужчина развернулся и потянулся к ней, диван под ним предупреждающе скрипнул. Еще есть время опомниться, извиниться и просто уехать. Но его ладонь скользнула выше к гладкой шелковистой коленке. Он переместил тело и навис над ней, не касаясь, опираясь на свободную руку и сохраняя только контакт осторожно поглаживающих пальцев и ноги, что, кажется, сама толкнулась в его ладонь.

Внезапно ее глаза распахнулись, и мужчину затянуло в зеленый омут, полный желания и страсти. Не нужно было обладать телепатией, чтобы понять, чего она ждала от него. Больше не сомневаясь, Винсент нашел розовые пухлые губы своими и осторожно попытался завлечь в первый, такой желанный поцелуй. Девушка сразу же откликнулась, подалась на встречу и обняла за шею.

Мягкая. Волнующая. Хрупкая.

Впервые в жизни Винни хотелось быть предельно осторожным, лаская подругу. Байкер накрыл ее собой, удерживая вес на руках.

Он боялся дышать, изучая податливое тело. Столько ждал, был рядом, ходил около – и не мог решиться выяснить отношение к себе. И вот теперь девушка, столь непохожая на обитателей родной планеты, которая столько ночей тревожила своей экзотической внешностью его фантазии, тихо стонет в губы! Покрытая белой шерстью рука, осмелев, скрылась за краем легкого платья, и он почувствовал, как она выгибается в ответ на прикосновения. Его бросило в дрожь, и марсианин углубил поцелуй, лаская ее язык своим, обещая неземную страсть и удовольствие в ответ на позволение быть с ней. Чарли, больше не таясь, застонала и обняла ногой его бедро, зарываясь пальцами в короткую шерсть на затылке. С шипением мужчина, как мечтал, провел языком по тонкой шее, чувствуя вкус теплой, лишенной волос, кожи и, подавив звериное рычание, нащупал кончиком языка бешено пульсирующую венку. В паху горячими толчками застучала кровь, делая брюки болезненно узкими, и он, почти скуля, вжался между разведенных для него девичьих ног явственно ощущающимся сквозь ткань стояком. Несколько лет его тело не знало женщины, и сейчас байкер осознал, что проносится на самой грани безумия. От того, чтобы порвать на ней одежду и взять прямо здесь, держало только чувство невероятной нежности, что рождала в нем эта необычная девушка.

Он задрожал, когда ощутил губы, горячие и влажные, на своей шее. Чарли, не боясь короткой шерсти, провела по ней языком, а потом прикусила. Ее руки заскользили по плечам и спине, погладили поясницу, заставляя снова и снова вжиматься в нее, не сдерживаясь, постанывать в крошечное, совсем не как у него, ушко, втягивать носом пьянящий аромат. А потом подруга, не раздумывая, скользнула ладонью на сильную, накаченную ягодицу и сжала, прижимая байкера теснее. Кончики пальцев впервые погладили основание хвоста…

Мужчина всем телом дернулся и вскрикнул, тяжело задышав. Чарли в испуге отдернула руку. Они замерли, прислушиваясь друг к другу.

Да, у него хвост. Он – покрытый белой шерстью марсианин.

Да, у нее шелковистая, ранимая кожа. Она – земная женщина, первая, кто поцеловал существо с другой планеты.

Он давал ей время принять решение. Самой перешагнуть разделяющую их миры границу. Спустя пару мгновений на его хвост снова опустилась теплая ладошка, осторожно погладив и вызвав волну электричества внизу живота.

Винни снова смог дышать: она действительно хочет продолжить. С ним.

Короткая пауза отрезвила альбиноса и напомнила, как хрупка землянка и как тонка может быть грань того, на что она готова, поэтому…

– Чарли, милая… подожди… – Голос хриплый и измученный, мышь готов был откусить себе язык за слова, которые сейчас произнесет, да и напряженный до боли член ему спасибо не скажет, но он просто должен! Ради нее. И ради… них. Байкер осторожно и мягко поцеловал тонкую шею, чтоб дать понять, что его желание сильно по-прежнему.

– Что? – она открыла глаза, и он снова утонул в омуте ее взгляда. Безумно захотелось плюнуть на все и показать земной женщине, как занимаются любовью на Марсе!

– Нужно остановиться, – он коснулся припухших губ своими, поцеловал щеки, виски. Девушка под ним замерла.

– Почему? – Ее голос прозвучал глухо, и альбинос различил нотки сожаления в вопросе.

– Из-за алкоголя. Твой разум сейчас не чист.

– Что? Эээ… марсианская традиция? – Чарли, кажется, начала краснеть.

Традиция?.. Какая еще, к плутаркийцам, традиция?!

– Аааа! – Он рассмеялся, но тут же снова стал серьезным. – Нет никакой традиции. Есть просто ответственный марсианин, который хочет, чтобы ты не пожалела завтра о произошедшем, – не удержавшись, мужчина снова скользнул языком по гладкой шее. Пока может, он будет запоминать ее тело любым возможным способом.

– У тебя есть ощущение, что я пожалею? – она снова зарылась в шерсть на его затылке пальцами и притянула к себе, завлекая в поцелуй. Безумно хотелось на все плюнуть и просто продолжить ласки, но…

– Тшшшш… – снова губы коснулись виска. Он впервые решил быть ответственным, а она совсем не помогает! Винни поймал взгляд колдовских глаз:

– Чарли, милая, я… знаю как действует алкоголь. Поверь, мыши после вечеринок тоже не редко просыпаются вместе. Но с тобой… я должен быть на сто процентов уверен, что ты понимаешь, на что идешь. Я слишком дорожу тобой, чтобы променять наши отношения на разовый секс. Поэтому если утром ты поймешь, что все это ты хочешь забыть… я тоже заставлю себя это сделать, – рокер осторожно погладил пораженно слушавшую его девушку по щеке. – Если же ты настолько отчаянно смелая, что готова продолжить и попробовать пустить в свою жизнь хвостатого марсианского адреналинового наркомана не только как друга и защитника, напиши мне, во сколько к тебе приехать. Это будет зеленым светом, что я могу начать за тобой ухаживать, больше не прячась за всем этим флиртом и шутками. Если же ты промолчишь… приму, что сегодняшний вечер был лишь прекрасным сном.