Текст книги "Колдовство (СИ)"
Автор книги: Romaria
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
4.
Голова кружилась. От выпитого пива и эмоций, перед глазами мелькали какие-то странные, непонятные образы, сводя с ума своей яркостью. Том на секунду оторвался от податливых губ, сделал судорожный глоток воздуха и снова начал целовать. Он сам все так же лежал в пол-оборота, боясь спугнуть неосторожным движением. Плечи и поясницу сводило судорогой от желания двигаться, прижаться сильнее, потереться всем телом, но он терпел. И только губы жили своей собственной жизнью, не останавливаясь ни на секунду.
Они прикасались к губам, к маленькой родинке на подбородке, проскользив по скуле, прижались к уху, делая все то, что так долго хотели сделать, но не могли. Том перевел дыхание, зажмурился, осторожно потрогал языком мочку уха и взял ее в рот. Легонько сжал губами, урча от наслаждения. Билл что-то протестующе захныкал и попытался отстраниться.
– Нет, – выдохнул Том, начиная паниковать из-за того, что все это удовольствия сейчас закончится. – Ну, что ты, все ведь хорошо…
– Том… – брюнет выглядел слегка возбужденным и до смерти перепуганным. И Том понял, что остановиться он не сможет ни за что на свете.
– Хороший мой, красивый, – начал нашептывать он, спускаясь губами к длинной, изящной шее. Уткнулся носом в то место, где шея переходила в плечо. Глубоко вдохнул. – Как же хорошо ты пахнешь... ты даже не представляешь, – тело, наконец, словно очнулось от спячки, и Том позволил себе сделать первое робкое движение, осторожно прижавшись бедрами к ноге Билла.
– Ну что ты делаешь, – в панике забормотал Каулитц, почувствовав чужое возбуждение.
– Билл… – умоляюще проскулил Том, не давая парню выбраться из своих объятий. Билл попытался сказать еще что-то, но Том ему не позволил. Снова прижался к губам, проник в приоткрытый рот, провел кончиком языка по гладким зубам и двинулся глубже, завоевывая территорию.
Он именно так себя и чувствовал. Как воин-завоеватель. У него сейчас было два пути: либо победить, выиграв эту битву, либо погибнуть. Третьего не дано. И Том решил выиграть, во что бы то ни стало. Он всегда был лидером, и отступать в один из самых важных моментов в своей жизни права не имел. Он просто не простит себе потом упущенную возможность.
Поцелуй стал жадным и собственническим. Том уверенно положил руку на тонкую талию и провел ладонью сначала вверх по длинному боку, а потом обратно. Билл вообще весь был очень тонкий и длинный, и Тому это невероятно нравилось. Хотелось погладить каждый сантиметр, прикоснуться губами.
– Том, не надо, – снова попытался воззвать Билл к голосу разума, но разум Тома отключился довольно давно и включаться явно не собирался.
– Ты такой вкусный… хочу попробовать тебя всего. Разреши. Пожалуйста, разреши мне это сделать, – Том немного оттянул ворот футболки и слегка прикусил наивно выпирающую ключицу. Билл передернулся всем телом и задышал часто-часто. Воодушевившись, Том широко лизнул изящную косточку и с восторгом услышал тихий стон. – Вот видишь, – снова зашептал он. – Тебе же самому это нравится. Твое тело реагирует на меня самым положительным образом.
– Это все из-за пива, – возразил Билл, прерывисто дыша. – Я просто пьян, поэтому так и получается.
– Хорошо, пусть будет пиво, – тут же согласился Том, опуская пальцы к краю футболки. – Люди под воздействием алкоголя вообще делают много глупостей, а мы с тобой ужасно пьяные. Так как ты смотришь на то, чтобы сделать что-нибудь такое, на что в трезвом состоянии ты бы никогда не решился?
– Я не знаю… – замялся Билл, было очень приятно чувствовать легкие прикосновения к своему животу, но еще это было и очень страшно. – Это все как-то ненормально.
– Да что в этом ненормального-то? Ничего сверхъестественного мы делать не собираемся, – удивленно воскликнул Том, слегка отстраняясь. И непонятно зачем добавил. – Только не в стельку пьяные в доме Барри Левингстона, до такой пошлости даже я не скачусь, – он помолчал немного, а потом продолжил очень деловым тоном. – Мы просто чуть-чуть пообнимаемся и всё. Все подростки в нашем возрасте занимаются этим на вечеринках. Так? – Билл неопределенно пожал плечами не отрицая, но и не подтверждая его правоту. Он уже и сам не знал, чего хочет. Вроде бы, правильнее всего сейчас было бы встать и с гордым видом удалиться, но теплые пальцы, чертящие круги вокруг его пупка разрушали все благие намерения. – Тебе понравилось со мной целоваться? Только правду! – требовательно спросил Том, прищурившись.
– Да, – пискнул невероятно смущенный Билл.
– Ну, вот и замечательно! Тогда давай мы сейчас помолчим и еще маленько поцелуемся. Ты ведь не против, мой хороший? – от этого «мой хороший» у Билла сладко щемило сердце и хотелось согласиться на что угодно. Он подумал, решил, что ничего страшного не произойдет, и утвердительно кивнул. Улыбка, озарившая лицо Тома, стала достойной наградой за смелость. Кроме того, они ведь действительно не очень трезвые, а это снимает часть вины… правда же? – Ты только не бойся меня, ладно? – выдохнул Том и впился в немного распухшие от предыдущих поцелуев губы.
Его невероятно вымотал этот диалог, больше всего хотелось заткнуться и просто чувствовать, а приходилось нести какую-то чушь, с трудом подбирая нужные слова, но сейчас, кажется, все уладилось, и можно делать практически что хочешь.
Сначала поцеловать. Поцелуи – это очень важно. Погладить губами чужие, невероятно желанные губы, потереться языком о гладкий горячий язык. Том делал подобное десятки раз, но раньше никогда не было так трудно контролировать дыхание и сдерживать стоны. Билл лежал под ним совсем не шевелясь, только едва заметно отвечал на поцелуи.
– Обними меня, – выдохнул Том, прикасаясь губами к его подбородку. И не дожидаясь ответа, снова прижался к губам.
Том успел забыть о своей просьбе, когда почувствовал опустившиеся на его плечи руки. Возбуждение зашкалило и он почти полностью лег на прижимающего его к себе Билла, осторожно протискивая свою ногу между его ног. Раздался жалобный, непонятно чей из них, стон и температура воздуха в комнате возросла, казалось, до невиданных высот.
– Подожди, – выдохнул Том. – Футболка… жарко очень… дай… я сниму… футболку… и ты… тоже… если хочешь… – говорить было трудно, получалось что-то прерывистое и непонятное.
Билл опустил руки, позволяя ему раздеться, но свою одежду, к сожалению, снимать не стал. Том хотел было возмутиться, но, почувствовав тонкие пальцы на своей груди, окончательно забыл все слова. Билл осторожно погладил его, потрогал сосок, Том рыкнул и снова полез целоваться. Руки тряслись как во время лихорадки, а голова кружилась. Том опустил ладонь вниз, и несильно сжал пальцы. Билл вскрикнул и заметался по постели.
– Тихо, тихо, мой хороший. Давай их снимем с тебя… ну же, давай.
Ремень расстегнулся быстро, а вот с молнией пришлось повозиться. Джинсы были очень узкие, и она натянулась из-за вставшего от возбуждения члена так, что тащить собачку нужно было очень аккуратно. Когда все было расстегнуто, Том схватился за край джинсов и потащил их вниз…
– Нет! – неожиданно заупрямился Билл, вцепившись в штаны, и не позволяя снять их до конца.
– Хорошо, хорошо, – выдохнул Том, оставляя джинсы в покое. – Все будет так, как хочешь ты. Только давай тогда плавки тоже немного вниз спустим. Не сильно, совсем чуть-чуть, только чтобы удобно было, – от картинок, нарисованных собственными словами, во рту совсем пересохло и хотелось уже избавиться от всей одежды к чертовой матери.
Билл еще немного подержался за штаны, а потом уронил руки на покрывало, сжав его непослушными пальцами. Том стиснул зубы, сдерживая восторженный вопль, и потихоньку стягивая последнюю деталь, отделяющую его от желанного зрелища. Вид почти обнаженного Билла был потрясающим. Возбужденный, смущенный до невозможности, он вызывал столько разных желаний одновременно, что Том замер, не зная, что сделать в первую очередь. Решив остановиться на чем-нибудь более-менее традиционном, он положил ладонь на бедро и повел руку вверх. Раздался придушенный всхлип и острые коленки, словно догоняя руку, тоже начали подниматься.
– Нет, не шевелись, – неразборчиво пробормотал Том. – Лежи спокойно, ладно? Я просто тебя поглажу и все…
Билл снова всхлипнул и, опустив ноги, замер, лишь изредка подрагивая всем телом. Том провел ладонью до бока, задрал футболку до самой груди, чтобы живот тоже было видно, сполз чуть вниз. Провел пальцами по гладкой сливочно-нежной коже и прижался к ней губами, повел языком вниз, оставляя влажную дорожку и, не останавливаясь, гладил стройные длинные ноги.
В Билле его возбуждало все. То как он вздрагивает от каждого прикосновения, как смущается, как дышит, старательно сдерживаясь, чтобы не получалось очень громко, даже то, что он почти не шевелится. Все это вместе смотрелось очень трогательно и невероятно сексуально.
Том замер, прижавшись щекой к твердому возбужденному члену. Повернул голову, медленно, словно давая себе время подумать. Лизнул. Приподнялся на руках, проверяя реакцию Билла. Брюнет лежал, уставившись на него огромными, лихорадочно блестевшими глазищами. Трюмпер ухмыльнулся, наклонился и снова лизнул. Послышалось шипение, от следующего прикосновения переросшее в полноценный стон.
Тихо, но очень радостно засмеявшись, он накрыл губами головку. Билл скулил, дергался и хватал его руками за дреды, причиняя боль. Том терпел и продолжал ласкать губами и языком. Билл что-то предупреждающе запричитал и попытался его оттолкнуть, но Трюмпер не позволил сделать это, сжав узкие бедра сильными пальцами. Он сглатывал, не отстраняясь до тех пор, пока Билл не затих, успокоившись. Том никогда не думал, что будет делать что-то подобное, но противно ему не было. Все происходящее воспринималось, как само собой разумеющееся. Это ведь Билл, и сейчас ему хорошо, а значит не важно, что для этого нужно сделать.
Подняв голову, Том вытер рот тыльной стороной ладони. Подтянулся вверх, по пути расстегивая свои джинсы, чуть приспустил их и, взяв руку Билла в свою, положил на свой, возбужденный до невозможности, член. Обвил вокруг него безвольные пальцы и, впившись в длинную шею хищным поцелуем, начал двигать рукой. Сильно и резко. Ему хватило всего нескольких секунд, чтобы кончить. Том упал на спину и зажмурился, восстанавливая дыхание.
До крайности вымотанный Билл лежал, глядя в потолок, и думал. Возбуждение и алкогольная дымка постепенно развеивались, и на смену им приходил стыд. Как он мог? Целоваться с парнем, позволять ему то, что даже девчонкам не позволял, во время редких обжиманий на заднем сидении чей-нибудь машины. Как бы Билл не пытался врать себе, приукрашивая собственные подвиги, опыт у него был совсем не богатый, а тут… да он подобное представлял только в самых откровенных фантазиях, после которых приходилось бежать в душ.
Кроме того, одно дело, если бы это все было серьезно, но вот так, под предлогом приворотного зелья, поверить в которое мог только полный дурак?.. Стопроцентный идиотизм! Да и мотивы поступков Тома до сих пор ясны не были…
– Отвези меня домой, пожалуйста, – очень тихо попросил Билл, по-прежнему не отрывая взгляда от идеально белой, совсем неинтересной поверхности.
– Билл…
– Нет! Я не хочу сейчас разговаривать! Просто не могу…
Паника подкатила к горлу, угрожая вырваться наружу. Билл резко вскочил, чуть не упал, запутавшись в спущенных до колен джинсах. Сморщился от огорчения из-за своей неуклюжести и от смущения, потому, что Том смотрел на его голый зад. Билл стоял спиной к кровати, и видеть этого не мог, но почему-то точно знал, что Том смотрит. Натянув штаны и одернув футболку, он замер, готовый ехать отсюда.
– Надо Гео с девчонками найти, – послышался тяжелый вздох. Кровать скрипнула, резанув по нервам. Билл дернулся, словно перед побегом и обернулся. Трюмпер, полностью одетый, стоял с другой стороны постели и внимательно смотрел на него. – Мы ведь поговорим об этом завтра? – спросил Том, с какой-то странной тоской в голосе.
– Да, – пообещал Билл. Сейчас он готов был пообещать все, лишь бы поскорее удрать из этого места. Том кивнул, сделав вид, что поверил и пошел к двери.
Ингрид они нашли первой. Девушка танцевала в обнимку с каким-то красавчиком, которого Том видел впервые в жизни, это было странно, потому что всех ровесников он знал в лицо. Блондинка долго ломалась и ныла, что уходить не хочет. Том терпеливо объяснял, что им пора домой и косился на Билла, с несчастным видом стоящего рядом с ним. В конце концов, не выдержав, Трюмпер рявкнул, что Ингрид, если хочет, может оставаться здесь, а они уходят и, схватив за руку своего брюнета, отправился на поиски друга и его новой девушки.
В машине они оказались минут через тридцать, не раньше. Том стискивал руль и старался контролировать скорость, не превышая ее слишком сильно. Все-таки он был еще не до конца трезв, и надо было быть особенно аккуратным. Билл, застыв, как каменное изваяние, сидел рядом. На заднем сидении расположились Георг и Келли, которые все никак не могли перестать обниматься. Там же была и обиженно дующаяся Ингрид.
– Билл, ну что ты, в самом деле. Ничего ведь страшного не произошло, – не выдержал, наконец, Том и ни кого не стесняясь, положил руку ему на колено.
– Останови, – раздался напряженный голос.
– Билл…
– Останови немедленно машину, я сказал!
Том послушно свернул к обочине и заглушил мотор. Повисшая тишина, была плотной, неприятной и оглушающей.
– Билл, – снова заговорил Том, стараясь как-то ее разбить. – Все ведь было хорошо…
– Хорошо? – почти взвизгнул Билл. – Я, почему-то, ничего хорошего не вижу! Какого черта ты ко мне привязался, а? Что тебе нужно? Откуда взялась эта внезапно вспыхнувшая страсть?!
– Это все зелье… – попыталась вмешаться в разговор Ингрид.
– Гео, сделай с ней, пожалуйста, что-нибудь, пока я не сделал, – напряженным голосом попросил Том. От охватившей его безысходности, он тоже основательно разозлился, и чтобы взорваться ему оставалось совсем немного.
Понятливый Георг шикнул предупреждающе и посмотрел на девушек таким взглядом, что они замерли, прижавшись друг к другу и уставившись на парней большими испуганными глазами.
– Я все тебе объясню, – сделал очередную попытку успокоить Том.
– Ну, объясни, – насмешливо протянул Билл, откидываясь на спинку сидения и воинственно скрещивая руки на груди. – Только сказок мне больше рассказывать не нужно.
– Билл…
– Что?! Или ты хочешь, чтобы я и, правда, поверил в действие приворотного зелья?!
– Да причем здесь какое-то идиотское зелье, когда я тебя люблю с тринадцати лет! – в ярости проорал Том, глядя в широко распахнувшиеся от потрясения, карие глаза.
5.
– Что? – едва слышно прошептал Билл, чувствуя, как его начинает потряхивать. Нервное напряжение, которое он испытывал последние два дня, наконец, решило вырваться наружу.
– Я влюблен в тебя уже четыре года, – спокойно повторил Том. – С тринадцати лет. А может быть и раньше. Чееерт. Да мне иногда кажется, что в моей жизни вообще не было ни дня, когда бы я тебя не любил. Вот и притворился, что на меня зелье подействовало.
– А зачем ты притворился? – все еще плохо соображая, спросил Каулитц.
– Шутишь? – воскликнул Том, взмахнув руками от удивления. – Да я столько лет мечтал прикоснуться к тебе, обнять… не мог же я упустить такую возможность?!
– Ты не мог, – согласился Билл, открыл дверь машины, вышел из нее и пошел по дороге, явно собираясь уйти совсем. Том замер, не зная как поступить.
– Какого черта ты сидишь?! – прошипел Георг с заднего сидения, толкнув его кулаком в плечо. – Беги за ним и докажи, что любишь, и не важно, с зельем или без!
Злой голос друга словно послужил сигналом к действию. Том отмер. Выскочил из машины и кинулся вслед за уже достаточно далеко отошедшим Биллом.
– Билл, подожди! – крикнул Том, пытаясь его догнать. Каулитц, в ответ на его слова, только пошел быстрее. – Да подожди ты! – наконец, догоняя и хватая его за руку, воскликнул Том.
– Отвяжись! – зло бросил Билл, пытаясь вырваться.
– Ну, уж нет! – Том развернул его к себе лицом и чуть встряхнул за плечи. – Пока не скажу все, что хочу, ты никуда не пойдешь!
– Говори, – Том поморщился, от едкой иронии прозвучавшей в его голосе. Вздохнул глубоко, испортить все сейчас нельзя. Надо объяснить… рассказать все по порядку, чтобы Билл понял…
– Это полный идиотизм! – честно признался Том, так и не найдя подходящих слов.
– Не то слово, – согласился Каулитц. – Ты зачем всю эту кашу заварил? Прости, но в любовь и все такое мне как-то не очень верится.
– А зря, – Том чуть расслабил руку, успокаиваясь, но совсем не отпустил. – Я, правда, тебя люблю. Давно уже. Сказать хотел, да смелости не хватало. Все подходящего момента ждал…
– Да уж, – фыркнул Билл насмешливо. – Мы оба на полу в коридоре вонючие лежим… На редкость удачный момент выбрал! Молодец!
– Да оно само так получилось! – в отчаяние простонал Том, понимая, что опять все делает не так. – Я хотел сказать тебе в тот день… – снова начал он, уже не стараясь подбирать правильные слова, надеясь, что если будет говорить, что угодно, оно как-нибудь само все скажется. – Понимаешь, у меня в последние пару лет, что-то вроде ритуала появилось… я просыпаюсь утром, иду в душ, а потом к зеркалу… стою перед ним и говорю себе, что вот сегодня я обязательно наберусь смелости и во всем тебе признаюсь, а потом я прихожу в школу, вижу тебя и ни слова выдавить не могу.
– Я что, такой ужасный, что ко мне подойти страшно? – приподнял бровь Билл, все еще не веря.
– А тебе было бы легко признаться в любви совершенно нормальному парню, который встречается с девушками и не обращает на тебя никакого внимания? – взвился Том. – Да я боялся до смерти, что ты пошлешь, куда подальше, и у меня даже надежды не останется! Если бы не девчонки со своим зельем… Я когда увидел, в кого врезался, у меня сердце остановилось. А потом падение это… башка кружится, коленка болит, эта хрень воняет как неизвестно что, а подо мной ты лежишь… весь такой теплый, худой и настоящий… и глаза твои, огромные, близко-близко, – Том перевел дыхание и продолжил. – У меня эти слова столько лет в голове крутились… они просто вырвались и все. Я сначала, даже сам не понял, что ляпнул…
– Чушь, – прервал его Билл, устав слушать этот бред. От ночного холода и потрясений алкоголь совсем выветрился, у него болела голова, и очень хотелось домой. В свою комнату, спокойно подумать в ее уютной тишине и прийти в себя.
– Билл, послушай…
– Нет! Я не хочу тебя слушать, Том! Ты за все эти годы даже толком не посмотрел на меня ни разу, а сейчас в какой-то неземной любви убедить хочешь?! – Билл выдернул руку из захвата сильных пальцев и зло уставился на парня. – Я общаюсь с тобой два дня, и за это время ты не сказал мне ни слова правды. Почему я сейчас должен тебе поверить? Назови мне хотя бы одну причину. Хоть что-то, что доказывало бы, что ты не врешь, что я, правда, тебе интересен.
– Ручка, – выдохнул Трюмпер, глядя на него в упор.
– Что? – растерялся Билл, не понимая, о чем он говорит.
– Ты грызешь ручку, – тихо объяснил Том, делая осторожный шаг и подходя ближе. – Тебе их менять приходится каждую неделю потому, что ты их постоянно сгрызаешь, как бобер. Так забавно наблюдать, как ты борешься с этой плохой привычкой. Заставляешь себя положить ручку на парту, как только заканчиваешь писать… но стоит только тебе забыться хоть на минуту, как она тут же оказывается у тебя во рту. А еще пенал. Пластмассовый. В начальной школе у всех такие были, но только у тебя он остался до сих пор. Причем все тот же, один на все годы. Старенький, желтый, с собачкой. У пенала на боку трещина, скотчем заклеенная, а у пса нога стерлась и часть хвоста, но ты все равно его не выбрасываешь. Почему? Всегда хотел это узнать.
– Мне его бабушка в первый день занятий подарила, – объяснил Билл, с удивлением, как будто видел впервые, вглядываясь в лицо стоящего напротив него парня. – Она сказала, что он волшебный и ручки, хранящиеся в нем, тоже станут волшебными и очень умными, и будут помогать мне учиться. Я всегда знал, что это неправда, даже когда совсем маленьким был, но от пенала, почему-то, до сих пор избавиться не могу, – Том кивнул, удовлетворенный ответом.
– А еще, – продолжил вспоминать Трюмпер, ненавязчиво притягивая Билла за талию поближе к себе. – Ты нос морщишь, когда контрольные тесты по математике делаешь, ни на каких других не морщишь, а тут… это потому, что математика тебе труднее всего дается, и чтобы все решить, ты особенно сильно сосредотачиваешься, – Том отвел от растерянного, красивого лица прядь темных, длинных волос и прошептал в самые губы. – Ты интересен мне, Билл, всегда был и всегда будешь.
Подавшись вперед, Том прижался губами к его губам и замер, ничего больше не делая. Он просто стоял и ждал, чувствуя, как сомневается Билл, не зная, что ему делать. Том не двигался, молча умоляя ему поверить. Дать шанс им двоим. Он уже хотел отпустить Билла, окончательно потеряв надежду, когда почувствовал, как робко шевельнулись под его губами мягкие губы, давая согласия.
До конца не веря в такое чудо, Том прижался чуть сильнее, прикоснулся кончиком языка, просясь внутрь. Билл расслабился в его руках, показывая, что сдается.
– Билл, давай попробуем, а? – прошептал Том, отрываясь от его губ. – Несмотря на то, что я успел столько накосячить за эти два дня, будешь со мной встречаться?
– Я не знаю, – неуверенно ответил Каулитц. Том тяжело вздохнул и очень печально на него посмотрел, отодвигаясь. Билл прижался сильнее, не отпуская, и поспешил объяснить. – Не представляю, как наши отношения воспримут окружающие. Ты представляешь, что в школе скажут? Я вообще очень удивлен, что Георг так легко отнесся к этой ситуации, словно для него это было чем-то само собой разумеющимся. Он что, знал о том, что ты в меня влюблен?
– Вообще-то, он мой лучший друг, – ухмыльнулся Том, твердо решив для себя, что, несмотря на все еще оставшиеся у Билла сомнения и неуверенность, он своего брюнета уже никуда не отпустит. – И знать такие вещи входит в его обязанности. Ты думаешь, кому я все эти годы на свою безответную любовь жаловался? – Билл покраснел от смущения и уткнулся носом ему в плечо, что-то неразборчиво пробормотав. – Он молодец. Быстро сообразил, что к чему, и начал командовать, давая мне время прийти в себя и все обдумать. Да ты не переживай, никто рта открыть не посмеет. Я просто не позволю вякать в твою сторону. Все хорошо будет, обещаю. Ты только не отталкивай меня, – Билл кивнул и робко поцеловал в шею, как бы давая этим свое согласие. Том зажмурился от счастья, стиснул в объятиях изо всех сил, выдавив тихий писк. – Извини, – прошептал в макушку и, утихомирив свой восторг, добавил. – Теперь, правда, пора домой ехать, поздно очень, не хочу чтобы у тебя бабушка переживала… пошли?
Когда они вернулись в машину, девушки все еще молчали, похоже, прибывая в долгосрочном шоке, и смотрели одинаково-круглыми глазами.
– Что, ввел в курс дела, пока нас не было? – насмешливо спросил Том у Георга.
– А то! – отозвался Листинг. И добавил, кивнув в сторону Келли. – Пусть поучится, как чужое нытье о безответной любви терпеть нужно.
– Ну вот, – робко хихикнула Келли, приходя в себя. – А я уже надеяться начала, что великая ведьма, а тут такой облом…
– Ну, может быть, и не совсем облом… – задумчиво протянула Ингрид. Все с испугом посмотрели на нее. – А что? Зелье не совсем как надо, но сработало ведь. Пусть Том и был уже влюблен, но Билл-то нет… а сейчас влюбился! Значит – сработало! Знаешь, Кел, – воодушевленно продолжила блондинка, не обращая ни на кого внимания. – Чтобы убедиться наверняка, действует оно или нет, мы еще раз его сварим. Я сегодня с таким парнем познакомилась! Он новенький, только вчера в наш город переехал…
Билл очень давно так не смеялся, наверное, даже никогда. От этого смеха по щекам потекли слезы, а на душе стало невероятно легко.
– Поехали уже домой… – с трудом смог проскулить он, утыкаясь мокрым лицом в спинку сидения.
Три месяца спустя…
Том трясущими руками вставлял ключ в замочную скважину и матерился на чем свет стоит из-за того, что гребаная железяка не хотела лезть в предназначенную для нее дырку. Рядом послышался хрипловатый смешок, от которого все волосы на теле Тома встали дыбом. Зло покосившись на Билла, Трюмпер, с удвоенным усердием, продолжил открывать дверь. Попасть домой было жизненно необходимо, иначе он прямо на пороге сделает что-нибудь совершенно недопустимое. А виноват во всем Каулитц!
Бой-френд подошел к нему сегодня на перемене после второго урока и совершенно спокойным голосом сказал всего несколько слов, из-за которых Тома до сих пор колотит, как припадочного. Как пережил этот день, он и сам не знал. Если бы у него спросили, о чем сегодня рассказывали на уроках, Том ни за что бы не ответил. Да он даже не помнил, какие конкретно уроки у них сегодня были!
Ключ, наконец, повернулся, и Том, чуть не взвыв от радости, распахнул дверь. Посмотрел на брюнета, взглядом предлагая ему войти, Билл выглядел совершенно невозмутимым и, кажется, никуда не торопился. Том рыкнул, зло сощурившись, Билл ласково улыбнулся и спокойно, даже немного лениво, переступил порог.
– В комнату, живо! – скомандовал Том.
Билл насмешливо фыркнул, ехидно приподняв бровь, взвизгнул, схлопотав шлепок по заднице, и кинулся в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Том, с победным видом, последовал за ним. Они были уже у самой двери в его спальню, когда Том не выдержал.
– Чееерт, не могу! – простонал он, хватая Билла за руку и дергая на себя. Потом резко повернулся, придавливая к стене своим телом, и потребовал, глядя на его губы. Том хотел видеть, как будут произнесены эти слова. – Повтори! Прямо сейчас повтори!
– Я тебя люблю, – прошептал Билл, потянувшись за поцелуем.
Том с радостью дал ему желаемое. Такого дикого возбуждения он не чувствовал никогда. Хотелось накинуться на Билла прямо здесь, в этом коридоре, наплевав, что кровать совсем недалеко и достаточно сделать всего несколько шагов…
– Хочу тебя, хочу! – лихорадочно прошептал Том, спускаясь поцелуями к шее и слегка прикусывая ее зубами.
– И кто тебе не дает? – хрипловато фыркнул Билл, окончательно срывая крышу.
Том оторвался от него, посмотрел внимательно. Несмотря на нахальный тон, лицо было смущенным и слегка покрасневшим. Под взглядом Тома Каулитц засмущался еще сильнее, отвернулся в сторону и тряхнул головой, словно за шторкой, прячась за длиной неровной челкой. Он все еще стеснялся, хоть и старался изо всех сил этого не показывать. В отличие от него, Том никакого стеснения не испытывал. Нагло улыбнувшись, он подтолкнул Билла в плечо, заставляя зайти в комнату, тоже переступил порог и тихо закрыл за собой дверь…
