Текст книги "Жизнь, длиной в месяц (СИ)"

Автор книги: Renee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Его он заметил сразу, едва только зашел в этот бар, находившийся немного поодаль от шумного и многолюдного центра города казино. Здесь было куда меньше ярких неоновых вывесок и реклам, улицы казались заметно тише, а внутри понравившегося Питеру заведения играла приятная музыка. Официанты разносили напитки, в центре зала танцевали парочки, раздавался смех и громкие голоса. Этот бар ничем не отличался бы от сотни своих собратьев, если бы не одно «но» – в нем собирались преимущественно однополые пары.

В том кругу, к которому принадлежал Питер Ридигер, афишировать подобные пристрастия считалось дурным тоном, да и отец бы был вне себя от ярости, узнай он об этом. Кроме того, он уже подыскал сыну подходящую партию, и месяц назад родные обеих сторон были извещены о помолвке.

Розали нравилась Питеру. Умная, целеустремленная, интересная – она, как и ее жених, не питала никаких иллюзий насчет их свадьбы. Это была сделка, деловое соглашение, позволяющее объединить немалые капиталы и поставить Питера во главу крупного предприятия. Брак давал им обоим все: деньги, положение, обеспеченное будущее. Все, кроме любви, но им она и не требовалась. Несколько поцелуев на публику, в будущем – секс для зачатия наследника, вот и все, что объединяло их в интимном плане. В остальном, они на редкость хорошо понимали друг друга и были неплохими друзьями.

Свадьба должна была состояться через шесть недель, и Питер, взяв отпуск, уехал на несколько дней в Лас-Вегас, чтобы отдохнуть в последний раз за свою холостую жизнь. И, зайдя в первый же день в бар под броским названием «Страсть», встретил этого человека.

Первое, что заметил Ридигер, был взгляд. Тяжелый, брошенный из-под густых чернющих ресниц, он словно бы оставил на коже горящую полосу. Вспыхнул огонек зажигалки, озарив высокие скулы, чувственные полные губы безупречной формы и добавив искорки в темные до черноты глаза, и сидящий за соседним столиком парень затянулся ароматным дымом с запахом вишни. Питер неотрывно наблюдал за ним. Тот, то и дело поднося сигарету ко рту, невнимательно слушал своего собеседника – мужчину средних лет в дорогом, как наметанным глазом определил Ридигер, костюме, а затем отрицательно покачал головой. Мужчина нахмурился, попытался возразить, но парень был непреклонен. Через минуту он остался за столиком один.

Питер уже хотел подсесть к нему, как его опередили. Высокий долговязый юноша что-то шепнул на ухо курящему парню и тот, смерив его взглядом, кивнул в знак согласия. В следующий миг в его руки перекочевали несколько купюр, и Ридигер едва не застонал от разочарования, наблюдая как они двигаются к выходу. Мечта оказалась хастлером.

Настроение было испорчено. Питер медленно тянул свое пиво, краем глаза косясь на вход, подспудно желая, чтобы примеченный им парень вернулся, и одновременно злясь на себя за это желание. К нему подсаживались, пытаясь познакомиться, но его буквально переворачивало от масленого взгляда, которым окидывалась его недешевая одежда и часы. А тот, кого он ждал, так и не появился.

На следующий день ноги сами принесли его в тот же бар. Вчерашний парень сидел за тем же самым столиком, и Питер, затаив дыхание, присел неподалеку, не сводя с него взгляда. Это было пожоже на извращенную пытку – наблюдать, как к нему подсаживаются мужчины, как он отказывает им одному за одним, и не решаться подойти самому. Цепляло буквально все: то, как он обхватывал губами сигарету, оставляя на ней влажную полоску; как откидывал назад челку, падающую ему на лоб, или запускал пальцы в густые черные волосы, встрепывая их. Темно-синяя рубашка была расстегнута на верхние пуговицы, открывая ключицы и демонстрируя тонкую золотую цепочку, обхватывающую шею, и удивительно шла к кожаным штанам, практически не оставлявшим простора для воображения. По отдельности это смотрелось бы вульгарно, но все месте странным образом шло темноволосому незнакомцу.

Он отказал уже третьему клиенту, а затем внезапно посмотрел на Питера, не успевшего отвести взгляд. Тот сглотнул, завороженный магнетизмом, который, казалось, излучали его глаза, и сам не понял, как оказался рядом.

– Сегодня я не работаю, – прозвучал негромкий бархатный голос, и на Питера словно бы вылили ушат воды. Им овладела странная злость и еще более непонятный азарт.

– Даже за три тысячи? – он выудил из кармана карточку и выразительно постучал ей по столу. Парень лениво скользнул взглядом по кредитке.

– Нет, – отозвался он и, затянувшись, выпустил дым в лицо Питеру. – Что-то еще?

– Пять тысяч, – коротко ответил Ридигер, с удовлетворением отметив интерес, промелькнувший в прищуренных черных глазах.

– За эти деньги ты можешь снять троих, – невозмутимо произнес парень. – Стоит ли так тратиться?

– Мне нужен ты, – Питер перегнулся через стол и, выхватив из рук хастлера сигарету, с удовольствием затянулся. И правда, вишневые. – Я готов заплатить.

– Целеустремленность, достойная лучшего применения, – хмыкнул парень и протянул руку, чтобы вернуть свою собственность. – Саймон.

– Питер, – в свою очередь представился Ридигер. – Это означает «да»?

– Куда пойдем? – не отвечая прямо, произнес Саймон. – Здешние комнаты не советую – дрянь.

– В мою гостиницу, – решил Питер.

В машине Ридигер искоса рассматривал своего спутника. Тот молчал, смотря прямо перед собой и даже не поинтересовался, в какой отель они направляются. Это злило, и Питер, пробуя почву, осторожно положил руку на колено Саймона, а затем медленно повел ладонь вверх.

Поток машин двигался довольно медленно, ведь их количество не снижалось даже ночью. Питер мельком взглянул в окно, продолжая поглаживать бедро Саймона, а затем его руку внезапно оттолкнули.

– Что... – он резко повернулся к хастлеру и осекся, пораженный шальным блеском его глаз. Саймон как-то совершенно порочно облизнул губы и перегнулся через коробку передач, располагавшуюся между их сидениями. – Что ты делаешь?

– Отрабатываю твою щедрость, – усмехнулся тот и быстрым движением расстегнул молнию на брюках Питера. – О, неплохо...

– Прекрати! Не здесь же! – возмутился Ридигер, а потом зашипел, когда Саймон просунул руку под его белье и слегка сжал пальцами полувозбужденный член. – С ума сошел!

– Заткнись, – пробормотал Саймон, а затем...

Питер захлебнулся следующей фразой, когда по стволу, словно пробуя на вкус, прошелся влажный язык, а теплые губы обхватили головку. Он изо всех сил вцепился в руль, пытаясь не отвлекаться от дороги, но медленные выматывающие движения умелого рта рвали сосредоточенность на куски. Дыхание срывалось, хотелось закрыть глаза и полностью отдаться нарастающей сладкой тяжести, скапливающейся в паху, особенно когда к ласкающим губам добавились чуткие горячие пальцы. Возбуждение разливалось по венам, заставляя сердце лихорадочно биться о ребра. Питер стискивал зубы, чтобы не стонать, и, опустив руку вниз, перебирал пальцами встрепанные волосы Саймона, который творил что-то невообразимое. На какой-то невозможно длинный миг показалось, что напряжение разорвет его на части, а затем накатила горячая волна, принеся долгожданное освобождение.

– Твою мать... – только и смог произнести Питер, когда восстановилось дыхание. Только сейчас он заметил, что давно уже стоит на месте, мешая движению, а объезжающие его машины возмущенно сигналят. Саймон выпрямился и, как ни в чем не бывало, посмотрел в окно.

– Так и будем стоять? – ехидно осведомился он, повернувшись к Питеру и улыбнувшись во все тридцать два зуба. Ридигер чертыхнулся и резко вдавил педаль газа, едва не врезавшись в серебристый корвет. Через десять минут они уже входили в фойе гостиницы.

Выдержки хватило, чтобы спокойно подняться на свой этаж и закрыть дверь номера. А затем Питеру словно сорвало голову. Он резко толкнул Саймона в плечо, впечатывая его в стену, а потом впился в его губы, изо всех сил желая стереть с них эту дразнящую усмешку. Одежда неприятно царапала разгоряченную кожу, вызывая дискомфорт, и Питер ожесточенно дергал пуговицы, пытаясь избавиться от разделяющей их преграды. Саймон не отставал, успев стянуть с него пиджак и вытащить рубашку из-под ремня. Его пальцы оглаживали спину Питера, рассыпая волны возбуждения по всему телу, а губы терзали мочку уха, заставляя едва слышно постанывать от предвкушения.

Постель обожгла холодом, внеся пряную ноту в пьянящий коктейль ощущений. Саймон шало улыбался, сверкая в полутьме глазами, ставшими совершенно черными. Его тело откликалось на каждое прикосновение, сводя с ума отзывчивостью и совершенством линий, и Питер терял голову, стараясь дотронуться до него повсюду, попробовать на вкус каждый сантиметр кожи.

Смазка и презервативы нашлись в кармане брюк Саймона, за которыми пришлось вернуться к дверям. В воздухе поплыл сладкий клубничный запах, вышибающий остатки разума, и Питер полностью отпустил себя, до предела входя в тело раскинувшегося под ним темноволосого парня, оставлявшего на его плечах багровые царапины. Пульс бешено стучал в висках, пальцы стискивали, мяли бедра, заставляя Саймона подаваться вперед, навстречу сильным рваным движениям и давиться нерожденным стоном. А потом все ощущения слились в единое острое наслаждение, разделенное на двоих.

Утро, как водится, застало его одного. Питер досадливо прищурился от заглянувшего в окно солнца и перевернулся на другой бок, пытаясь убедить себя поспать еще немного. Сон, однако, не шел. Постель пропахла сексом и тягучим, словно патока, удовольствием, пронизывающим расслабленное тело. Все это вызывало ненужные мысли и лишние желания, и Питер, чертыхнувшись, отправился в душ, чтобы привести себя в порядок, а заодно вернуть здравомыслие.

Ну и что, что этой ночью у него был совершенно крышесносный секс? Теперь это в прошлом, их дороги больше не пересекутся, да это и к лучшему. Все было слишком ярко, чтобы позволить этому сумасшествию повториться еще раз. Искрило так, что, казалось, можно было обжечься друг о друга, да и сейчас кожа горит только при одном воспоминании о прикосновении длинных умелых пальцев. Казалось бы, после такого марафона впечатлений хватит надолго, но он словно наркоман без дозы, не мог думать ни о чем другом. Ни о ком другом. И это было неправильно.

Ледяная вода немного прояснила мысли, и Питер включил горячую, чтобы согреть озябшее тело. Что ж, в этом городе масса других заведений, где можно хорошо развлечься.

Вечером, проклиная себя на все лады, Ридигер оказался у того самого бара. Уселся на уже привычное место, внимательно огляделся по сторонам, но Саймона нигде не было видно. Это одновременно вызывало облегчение и разочарование, и Питер злился, не зная, чего желает больше: чтобы он пришел или нет.

Саймон появился спустя три часа, когда Ридигер уже успел сгрызть все ногти на одной руке и принялся за вторую. Ни на кого не глядя, прошел к свободному столику и, усевшись, что-то сказал подошедшему официанту. Через минуту перед ним появились сигареты, зажигалка и пепельница. Взметнулся огонек, и Питер, как и накануне вечером, понял, что попался на крючок. Он уже поднялся на ноги, как за столик к Саймону подсел мужчина средних лет. Кровь моментально ударила в голову.

– Извините, – обманчиво спокойным тоном произнес Ридигер, подойдя вплотную и положив руку на плечо незадачливому клиенту. – Здесь занято.

– Что? – тот с удивлением и недоумением взглянул на Саймона. Хастлер усмехнулся и пожал плечами. – Черт знает что!

– Ты распугаешь мне все клиентов, – Саймон даже не посмотрел в сторону удаляющегося несостоявшегося заработка. В его глазах играли настоящие чертенята. – Или у тебя есть еще лишних пять тысяч?

– У меня есть предложение, – невозмутимо отозвался Питер, хотя сдерживаться уже было сложно. Эта черноволосая бестия вызывала в нем совершенно сумасшедшие желания, заводя одним только своим видом. – Я буду здесь еще три дня и хочу на это время заполучить тебя. Полностью. Пятнадцать тысяч – по пять за каждый день, все равно ты работаешь только ночью.

– По семь, – лениво отозвался Саймон, и Ридигер недоуменно воззрился на него. – Ты ведь заинтересован больше, чем вчера, стало быть и плата выше.

– А как же скидки постоянным клиентам? – съязвил Питер, понимая, что выложит любую сумму. – Это же основы рынка.

– Основа, – Саймон резким движение затушил сигарету и улыбнулся так, что Ридигира свело скулы, – это то, что спрос порождает предложение. Спрос – это ты, и ты заинтересован. Ну, а у меня эксклюзивное предложение. Что скажешь?

– Что ты наглый вымогатель, – проворчал Питер. – Я согласен.

– Чудно, – кивнул хастлер. – Подожди меня здесь, я сейчас.

Не дожидаясь ответа, он легко поднялся на ноги и направился куда-то в сторону бара. Ридигер был даже рад передышке – требовалось унять сбитое дыхание и успокоиться. Этот нахальный хастлер слишком сильно действовал на него.

Саймон, тем временем, не возвращался. Питер огляделся по сторонам и стиснул кулаки от злости. Этот гад опять за свое!

Хастлер, непринужденно облокотившись о стойку, о чем-то беседовал с видным, представительным мужчиной. Это было уже чересчур. Питер моментально оказался рядом и грубо ухватил соперника за плечо.

– Не помешаю? – ядовито осведомился он. Мужчина нахмурился и резким движением скинул с себя чужую руку.

– Именно что мешаете, – пробасил он. – Не видите, мы разговариваем!

Напряжение, выпитое пиво и общая нервозность дали о себе знать, и Питер от души впечатал кулак в челюсть обидчика, вспомнив развеселое детство, проведенное в компании двух кузенов. Мужчина грузно повалился на стойку, а Саймон, мгновенно оказавшийся на ногах, ухватил Питера за локоть.

– Охрана, – шепнул он. – Быстро уходим.

К ним и вправду двигались двое массивных вышибал. Ридигер послушно последовал за Саймоном, потянувшим его куда-то в сторону.

– Тут служебный вход, – пояснил он на ходу. Питер дал вывести себя наружу, а потом решительно вырвал свою руку из цепкого захвата и уже приготовился высказать свое возмущение, как Саймон внезапно сполз по стене на грязный асфальт переулка. Все его тело содрогалось от неудержимого хохота.

– Как ты его... – хастлер взглянул на ошарашенное лицо Питера и снова прыснул со смеху. – Ты решил, что это мой клиент?

– А разве нет? – осторожно поинтересовался Ридигер, уже понимая, что выставил себя полным идиотом. Саймон отрицательно покачал головой.

– Это был хозяин бара, – соблаговолил объяснить он. – Я снимаю у него комнату и хотел предупредить, что пропаду ненадолго, а заодно продлить аренду. А тут ты, с кулаками...

– Хозяин бара... – тупо повторил Питер, и Саймон не удержался от улыбки, глядя на его совершенно потерянное выражение лица. – Хозяин бара... и что теперь?

– Ничего, – хастлер пожал плечами и поднялся на ноги. – Там остались кое-какие мои вещи, и вряд ли я смогу за ними вернуться. Купишь мне новые.

Он внезапно переменился в лице и в одно плавное слитное движение оказался рядом.

– Ревнуешь, – щеку жарко опалило его дыханием. – Мне это нравится. Не бойся, я твой. На эти три дня.

***

Утро подкралось незаметно. Первые солнечные лучи они пропустили, занятые лишь друг другом, а когда не осталось сил – уснули, тесно переплетясь на широкой постели. И Питеру, не любившему засыпать рядом с кем-то, казалась удивительно правильной давящая на плечо тяжесть чужой головы.

Разбудил его запах свежей выпечки и крепкого кофе.

– Подъем, мистер Ридигер! Пропустите завтрак, сэр! – прозвучал насмешливый голос, и Питер неосознанно натянул одеяло на голову, стремясь урвать еще несколько минут сна. Понимание пришло яркой вспышкой.

– Эй! – он резко сел и уставился на довольно скалящегося Саймона. – Я не называл тебе свою фамилию!

Он осекся, заметив свой бумажник в руках у хастлера.

– Отдай немедленно!

Саймон передернул плечами и бросил портмоне ему в руки.

– Я должен знать с кем имею дело, – обезоруживающе улыбнулся он. – Вдруг ты маньяк какой, воспользуешься моим бедным телом, а потом прирежешь в темной подворотне?

– И что интересного узнал? – мрачно поинтересовался Ридигер. Саймон кивнул на его бумажник, где кроме кредиток и некоторой наличности находились еще и права.

– Известная фамилия, – глядя прямо в глаза Питеру, произнес он. – И почему наследник крупной корпорации покупает парней в дешевых барах?

– Сам не знаю, – честно признался Ридигер, ероша спутанные со сна волнистые волосы странного соломенного оттенка. – Веришь, первый раз такое делаю. До этого как-то по-другому было...

– Верю, – усмехнулся Саймон и, едва не свернув поднос с кофе и булочками, стоявший на прикроватном столике, переместился на постель. – Ты так мялся и так стеснялся подойти, что пришлось спровадить троих клиентов, прежде чем ты решился.

– Что? – удивился Питер, позволяя забрать из своих рук злосчастный бумажник и мягко уложить себя на спину. – Ты их специально отослал? Ждал меня? А почему сказал, что не работаешь?

– Хотел подразнить, – Саймон навалился сверху, прижимаясь бедрами к приятно ноющему паху. Влажный язык прошелся по ключице, зубы несильно прикусили плечо, заставив едва слышно зашипеть от удовольствия.

– Другими словами – набивал себе цену, – Питер с трудом вынырнул из приятной расслабленности, куда его затягивали неторопливые ласки.

– И это тоже, – покладисто согласился хастлер. Он спустился чуть ниже, чертя прохладными пальцами сложные узоры на груди полностью разомлевшего Ридигера. – Но в основном хотел наказать тебя за нерешительность.

Он мстительно ущипнул его за сосок, и Питер вскинулся всем телом, ощущая как по венам растекается будоражащая лава.

– И почему же я удостоился такой чести? – прохрипел он и, извернувшись, скинул Саймона с себя, моментально придавив его к постели собственным весом. Хастлер улыбнулся – нахально, дразняще.

– Тебе не понравится мой ответ.

– А ты рискни, – Питер слегка отстранился, позволяя дышать полной грудью, и заглянул в смеющиеся черные глаза, ожидая ответа.

– Ты так пожирал меня глазами накануне вечером, – усмехнулся Саймон, – что я решил дать тебе шанс. А ты сидел и смотрел на меня голодным взглядом, и это... возбуждало. И не решался подойти. А это уже умиляло прямо до слез. Весь такой несчастный и беззащитный... Ай! Что ты творишь?

– Отучаю говорить глупости! – Питер отпустил прикушенное ухо и лизнул подставленное горло – там, где, как он успел выяснить прошлой ночью, у Саймона была весьма чувствительная кожа.

– И вообще, – зловеще прошептал он, заставив хастлера вздронуть, – чем мы там занимались в подворотне? Ну, в той, где я теоретически должен буду тебя прирезать?

– У тебя ведь через месяц свадьба, – произнес Саймон через некоторое время, когда, отдышавшись, они все таки уделили внимание остывшему кофе. – Я читал об этом. Слияние капиталов, да?

– Ты интересуешься экономикой? – Питер уже не удивлялся ничему. – Этот брак – просто сделка, ничего больше. Ни у меня, ни у Розали нет никаких обязательств относительно верности друг другу. Но внешне все должно быть прилично и пристойно, так что...

– Птички в золоченой клетке, – усмехнулся хастлер. – Отрываешься напоследок?

– Что-то вроде, – Питер улегся на спину, заложив руки за голову. Через мгновение в поле его зрения появилось довольное лицо Саймона.

– Тогда что скажешь, если я приглашу тебя на свидание? – поинтересовался он. Питер взглянул на него с интересом.

– Свидание? Где?

– Увидишь, – загадочно пообещал Саймон и, спрыгнув с кровати, начал одеваться. – Мне надо уйти. Встретимся в восемь часов в фойе гостиницы. Будешь готов?

Питер только молча кивнул и, проводив взглядом стройную подтянутую фигуру любовника, заставил себя подняться и направиться в ванную. Планы на вечер казались перспективными.

Ровно в восемь Питер спустился в просторный холл гостиницы. Саймон уже ждал его там.

– Ключи, – он требовательно протянул руку, и Питер без малейших возражений передал ему ключ от своей машины.

Едва они оказались внутри автомобиля, хастлер бросил на колени Ридигеру черную повязку.

– Зачем это? – Питер вопросительно взглянул в искрящиеся от веселья темные глаза. – Что за игры?

– Хочу сделать сюрприз, – усмехнулся Саймон и начал выруливать с парковки. – Надевай, иначе никуда не поедем. Ты мне доверяешь?

Это был непростой вопрос. Можно ли доверять человеку, с которым знаком всего два дня и о котором знаешь только то, что он продает себя за деньги и умопомрачительно занимается сексом? Питер колебался лишь несколько мгновений.

– Я чувствую себя полным идиотом, – сообщил он, завязав себе глаза. Раздался негромкий смешок, и на его колено легла теплая рука, несильно сжав через ткань брюк. – Эй, не отвлекайся от дороги!

– Расслабься, – отозвался Саймон, но, сжалившись, руку все-таки убрал. – Расскажи мне что-нибудь о себе, пока едем.

– Что ты хочешь знать? – удивился Питер и заерзал, пытаясь устроиться поудобнее.

– Например, – донесся до него голос Саймона, – как живут люди, могущие вывалить двадцать пять тысяч баксов за свою прихоть?

– Так же как все, – невольно скривился Питер, – те же проблемы, те же желания. Чуть больше условностей и правил.

– Наличие денег не избавляет от проблем, так получается? – усмехнулся хастлер. Ридигер пожал плечами.

– От каких-то избавляет, зато добавляются новые, Розали не может получить наследство, оставленное ей дедом, до тех пор пока не выйдет замуж и не родит ребенка – так повелел этот старый маразматик. Ее родители не давали ей спокойно жить, пока она не согласилась на брак. Наши с ней отцы давно ведут дела вместе, вот и решили так образом закрепить отношения.

– И вы согласились?

– По крайней мере, от нас отвяжутся, – вздохнул Питер. – Мне в любом случае когда нибудь пришлось бы обзаводиться семьей – я ведь единственный сын и наследник – а Розали в курсе моих предпочтений и не будет мешать жить так, как хочется. Она умная женщина и надежный друг.

– Идеальная жена, – поддел его Саймон. Машина вильнула в сторону и остановилась. – Мы приехали. Не снимай повязку.

Сперва были ступеньки. Саймон крепко держал его под руку, уверенно ведя куда-то, вовремя предупреждал о возможных препятствиях и ни разу не дал ни споткнуться, ни оступиться. Его тепло приятно грело плечо и придавало уверенности. Затем они бесконечно долго поднимались на лифте, шли по коридору, снова ехали на лифте... Питер совершенно потерялся в пространстве и, лишь когда в лицо дохнул прохладный ночной воздух, понял что они оказались на улице.

– Снимай повязку, – тихо произнес Саймон, подводя его куда-то и обхватывая сзади за талию. Питер резко сдернул надоевшую тряпку и едва не задохнулся от страха. Прямо под ногами расстилалась искрящаяся бездна.

Они стояли почти на самом краю крыши высоченного небоскреба, а внизу играл неоновыми огнями реклам и вывесок многомиллионный город. Шум машин сюда почти не доносился, и от этого ощущение нереальности происходящего только усиливалось. Питер зажмурился, попытался сделать шаг назад, но его бережно обняли и прижали сильнее. Через одежду он чувствовал мерное биение сердца Саймона, и это успокаивало.

– Не бойся, – шепнули на ухо. – Я не отпущу. Ты мне доверяешь?

– Ты псих, – Питер рискнул открыть глаза и завороженно смотрел вниз. Зрелище потрясало. – Как мы сюда попали?

– В охране работает мой приятель, – пояснил хастлер. – Он и пустил нас сюда. Нравится?

Питер только кивнул. Внизу суетливо мелькали машины, люди спешили по своим делам, словно муравьи в муравейнике, а здесь было тихо и спокойно, словно на вершине мира, и от растекающегося по коже волнения перехватывало дыхание.

– Это потрясающе, – наконец смог вымолвить он. – Спасибо.

– Это еще не все, – мурлыкнул Саймон и, приобняв его за плечи, развернул на сто восемьдесят градусов. За их спинами оказались расстеленные прямо крыше покрывала, на которых располагались несколько накрытых блюд, бокалы и бутылка шампанского в ведерке со льдом. – Я ведь обещал тебе свидание, а оно подразумевает сюрприз, романтический ужин и секс.

– Ты удивляешь меня на каждом шагу, – Питер повернул голову так, чтобы можно было поймать губами мягкие теплые губы довольно улыбающегося хастлера.

– Я еще не начинал, – усмехнулся тот и потянул его к покрывалам, на которые для удобства были набросаны подушки. Хлопнула пробка от шампанского, и благородный напиток заиграл в бокалах сотнями пузырьков.

– За что пьем? – поинтересовался Саймон, передавая бокал Питеру.

– За волшебство, – неожиданно ответил тот. – Чтобы ему было место в нашей жизни. Ему – и волшебникам.

– За волшебников! – поддержал его Саймон и пригубил шипучую жидкость. – Это был самый дурацкий тост, который я когда либо слышал.

– Зато от души, – рассмеялся Питер, чувствуя необычайную легкость. Шампанское оказалось весьма неплохим, равно как и различные закуски на блюдах. Это наводило на размышления.

– Это обошлось тебе недешево, – он кивнул на укощение. – Может...

– Я выставлю тебе отдельный счет, – оборвал его Саймон и улегся на спину, сунув ладони под голову. – Брось, это мой подарок. К тому же, завтра я планирую разорить тебя в магазинах.

– Твои вещи, точно! – вспомнил Питер и шутливо пихнул его в бок. – Надеюсь там не было костюмов от кутюрье? Ключей от Феррари?

– Кто знает? – хищно оскалился хастлер, и оба расхохотались.

– И все-таки, – посерьезнел Питер через несколько минут. – Кто ты такой? Я даже не знаю твоей фамилии. Почему ты занимаешься этим?

– Может, потому что люблю приключения и легкие деньги? – усмехнулся тот. – Меня зовут Саймон, это все, что тебе нужно знать. Не порти вопросами такой хороший вечер. К тому же, у нас осталась не охваченной третья часть плана...

– Прямо здесь? – Питер огляделся по сторонам.

– Ты стесняешься звезд? – хастлер насмешливо поднял бровь и, ухватив за рукав, потянул его на себя. – Смотри, мы посередине между небом и землей, что может быть романтичнее?

– И то верно.

Целовать сладкие от выпитого шампанского губы было безумно приятно, но Питер нашел в себе силы отстраниться, чтобы расстегнуть пряжку на ремне Саймона и потянуть вниз его до невозможности тесные штаны. А потом соскользнул вниз и осторожно взял губами обнажившуюся головку.

– Вообще-то, это должен делать я, – прохрипел тот, в противовес собственным словам толкаясь навстречу. Питер положил руки на его бедра, прижимая к покрывалу, и выпустил изо рта свою добычу.

– Ты должен выполнять все мои желания, – ехидно произнес он, окидывая распластанного парня плотоядным взглядом. – А мне хочется так, поэтому заткнись и получай удовольствие.

– Слово клиента – закон, – хмыкнул Саймон и демонстративно завел руки за голову. – Действуй, золотой мальчик.

Питер не заставил просить дважды. И под аккомпанемент рваных выдохов и негромких стонов мелькнула мысль, что и третья часть их идеального свидания удалась как нельзя лучше.

***

В этот раз Питер умудрился проснуться первым и, приподнявшись на локте, внимательно разглядывал спящего Саймона. Тот раскинулся на кровати, нахально заняв большую ее часть, Ридигер с усмешкой подумал о том, что этому темноволосому хастлеру свойственно занимать лучшие места. Он осторожно коснулся его лица, проследив пальцами заостренную скулу, погладил щеку и теплые припухшие губы, наслаждаясь необычным нежным чувством, откликнувшимся в груди.

– Со мной нет необходимости... так... – произнес Саймон, открыв глаза. – Будь проще.

– А если я хочу – так? И не умею по-другому? – разозлился Питер. – Я все понимаю и все помню, но может не стоит так часто напоминать мне, что все это, – он неопределенно обвел рукой комнату, – из-за денег. Давай хотя бы сделаем вид, что нам обоим нравится то, что происходит.

– Дурак, – Саймон потянул его на себя, вынуждая лечь рядом и обвивая рукой за плечи. – Я себе напоминаю. Потому что действительно – нравится.

– Сам ты дурак, – проворчал смущенный Питер и, чтобы сгладить неловкость, пихнул Саймона в бок. – Пора вставать и завтракать! У нас большие планы.

Саймон решительно отверг предложенные Питером магазины и уверенно потащил его по своему собственному маршруту. Ридигер не сопротивлялся – в конце концов, выбирать предстояло не ему. Он даже не знал, насколько оказался прав.

– Здравствуйте, – хастлер моментально очаровал молоденькую девушку консультанта, зардевшуюся словно маков цвет от его улыбки. – Вот этому в высшей степени привлекательному молодому человеку требуется обновить гардероб.

Этому? Питер, несколько отвлекшийся на созерцание интерьера магазина, с удивлением воззрился на девушку, окинувшую его цепким профессиональным взглядом.

– Джентльмен желает строгий стиль или молодежный? – поинтересовалась она.

– Молодежный, – ответил вместо онемевшего от неожиданности Питера Саймон. – А то уже тошнит от его костюмов. И пожалуйста, постарайтесь. В средствах мы не стеснены.

Девушка понятливо кивнула и махнула рукой двум помощницам, тут же взявшим слабо сопротивляющегося Питера в оборот.

– Ты мне за это заплатишь, – зловеще пообещал Ридигер весьма довольному собой хастлеру. – Мисс, вы не правильно поняли, одежда нужна ему, а не мне!

– Разве похоже, что у меня проблемы с одеждой? – Саймон умильно поднял бровь, и девушки заулыбались, растеряв профессиональную выдержку. – Вот видишь, со мной все в порядке, но только чтобы сделать тебе приятное, я тоже подберу себе что-нибудь.

– Сделай одолжение, – пропыхтел Питер, пытаясь выпутаться из невообразимо тесной тряпки, изображавшей из себя брюки. – Я не могу надеть подобное, это же неприлично!

– У вас очень хорошая фигура, – девушка, воспользовавшись его замешательством, ловко одернула на нем черную футболку без рукавов, плотно обхватывающую торс. – Не стоит все время прятать себя под деловой одеждой.

– Вот видишь, – немедленно отозвался Саймон и пожаловался девушке, вызвав у Питера желание немедленно его придушить:

– Я говорю ему об этом каждую ночь, а он не верит.

Из магазина они вышли полностью нагруженные пакетами, из которых только один был с вещами для хастлера. В самом конце Питеру удалось отозвать девушку в сторону и приобрести одну понравившуюся ему вещь так, чтобы этого не заметил Саймон. Это был подарок.

Вне привычного образа было несколько неуютно. Саймон категорически запретил одевать старую одежду, вынудив облачиться в хлопчатобумажные штаны свободного покроя и светлую рубашку с коротким рукавом. Питер чувствовал себя практически голым. Из зеркала на него смотрел незнакомец с растрепанными соломенными волосами и искрящимися синими глазами, придававшими мягкости его лицу. Ридигер растерянно запустил пальцы в собственную шевелюру и сильно сжал, пытаясь поймать ускользающее ощущение реальности.

– Вот, – голос девушки привел его в чувство. – Как вы и просили, сэр.