Текст книги "Стокгольмский Синдром (СИ)"

Автор книги: rendallinch

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Опять? – спросил бархатистый голос, на что я кивнула. – Что именно?

Я открыла рот, пытаясь выдавить из себя звуки, но тщетно – они застревали комом поперек горла, не позволяя даже нормально вдохнуть, от чего дыхание было частым и рваным. Демон медленно сел напротив, убирая пряди мокрых волос с лица. Очень странно с его стороны, но должна признать – действия Люцифера и впрямь оказывали успокаивающее воздействие на меня.

– Эрагон… – прикрыла глаза, дабы унять дрожь в конечностях, – свернул мне шею.

– Блядство, – шепотом обронил Адский Наследник. – Меняем план.

– Тогда в таком случае нет смысла его воплощать! – протестовала я. – Тебе никто не поверит! Если ты пойдешь туда один, я окрещу тебя кретином. Посмертно.

– Не всем же жить вечно, – ухмыльнулся он, за что получил звонкую затрещину. – Больно, вообще-то!

– Предлагаю не отступать от плана.

– Слушай, Уокер, твою голову временами посещают нормальные, вполне себе адекватные мысли, но сейчас ты несёшь дичайшую хрень. Нет. Ты не идёшь.

– Так, дай договорить, неугомонный, – закатила глаза. – У меня есть преимущество: увижу хоть что-то похожее на своё видение – удираю во все лопатки и поминай как звали.

– Слишком опасно, – сетовал, чем раздражал. – Нельзя вот так лезть на амбразуру!

– С каких пор тебя тревожит жизнь какой-то убогой непризнанной? – вспыхнула я, сбрасывая с себя его руки. Его взгляд на долю секунды помутнел, чтобы загореться новыми яркими оттенками красного и сразу же потухнуть. Он задумался и, кивнув каким-то мыслям, двинулся на свою «кровать».

– Будешь подыхать – не ной. Спасать не буду.

– Можно подумать, мне твоя помощь сильно понадобится! – фыркаю, отворачиваясь.

– Вот и пообщались.

Я пыталась уснуть, но ничего не получилось. Не зная, чем себя занять, пошла к водопаду, принять душ. Много времени на водные процедуры я, конечно же, не потратила, поэтому до утра оставалось ещё прилично времени. Лицезрение спящего демона меня не привлекало, поэтому я разглядывала пещеру. Разглядывая убежище, мне посчастливилось заметить курицу: птица мирно спала, уткнувшись клювом в перышки на груди. Мне показалось странным, что пернатая просидела столько времени на одном месте, поэтому я решила проверить одну безумную догадку. Тихо, еле слышно, подкралась к своей подружке, пыталась не разбудить её. Медленно отодвинув животинку, я заметила два яйца в белой скорлупе. Желудок жалобно заурчал, ведь я не помню, когда ела в последний раз. Молниеносно выхватив яйца из-под пернатой, побежала к костру разжигать огонь. Она не сразу поняла что произошло, лишь спустя две или три минуты встрепенулась, кудахтая. Но вскоре мать успокоилась, позабыв о своих невылупленных детях навечно: примостилась на прежнее место и дальше уснула. Я вложила в свой взгляд максимум сожаления и извинений, слегка улыбаясь куре: уж слишком к ней прикипела за эти несколько дней. Вскоре я сварганила яичницу. Без специй получилось как-то невкусно и пресно, но еда есть еда. Мне она сейчас крайне необходима, поскольку мне придется показывать то самое видение Эрагону. Целовать Главного Советника мне не очень хотелось, поэтому пришлось оставить спящего демона без еды.

– Уж прости, дружок, но мне нужны силы, – прошептала я, глядя на красные крылья.

Вскоре я смогла уснуть на несколько часов.

ЛЮЦИФЕР

Ебучая Уокер, что б ей пусто было! На кой хрен я её украл? Как в мою голову вообще пришла эта маразматическая идея? Думаете у Серафимов других детей не было? Да хрена с два! Думал, что раз Ребекка была человеком, то будет проще надавить на её чувства, используя эту девку. Такую тупую, что свет сроду не видал! И куда она вообще лезет, курица тупая?

Я не хотел думать об этой непризнанной и о том, что чуть не сделал позапрошлой ночью. Даже страшно представить, что мною двигало в тот момент. Но мысли о ней то и дело лезли в голову, оседая сиреневым осадком в подкорке мозга. Точно таким же цветом, как и её дурманящая разум энергия – на вкус точно спелая черника – сладкая, но с легкой кислинкой. Казалось, я до сих пор ощущаю эту дрянь в своём рту. Ловлю себя на том, что невольно поглаживаю свою шею, чтобы унять откуда-то взявшееся волнение. И какой чёрт меня дёрнул посмотреть в сторону Уокер? Какой бес проклятый осмелился на такое? Иуда.

Завороженно смотрел на спящую девушку: на то как её веки подрагивали и на приоткрытый рот, обрамленный пухлыми губами. И вправду красивая, чёрт бы её побрал. Ебучая Уокер. Дьявол, я что повторяюсь? Ладно, упустим этот момент. Нехотя оторвавшись от лицезрения, хоть себе лгать не буду, милой мордашки, я направился на поиски еды. Взял арбалет, запрятанный между скал, но тут же отложил. Мой взор упал на курицу.

– Чёрт, а еда-то под носом бегает… – взяв огромный нож, я двинулся на животинку.

Спустя час пространство вокруг заполнил аромат свежего жареного мяса. Мой рот наполнился слюной.

– М-м-м… – протянула девушка сонным голосом, потягиваясь. Её ноги слегка задрожали. – Вкусно пахнет.

– Садись, – я указал ладонью на место напротив меня и протянул тарелку с пищей. – У нас мало времени, нужно успеть.

– Откуда мясо? – спросила, откусывая кусок.

– Бегало тут, – поперхнулась, выплевывая еду. Карие зенки смотрели на меня с огоньками злости. – Что? – я невозмутимо продолжил трапезу, обгладывая куриную ножку и искренне не понимая причину ярости девушки. К слову, она отложила тарелку и сжала ладошки в кулачки.

– Ты, – прошипела она, поднимаясь. – Ты совсем офонарел? Хуй ты коронованный! Осел бессердечный! – мне показалось или её голос задрожал? – Ты зачем мою подружку грохнул, дегенерат?

– Прости, как-то сразу не подумал, что ты якшаешься с себе подобными.

А, нет не показалось. Она действительно разрыдалась из-за какой-то курицы, надев тарелку мне на голову. Мясо медленно сползло вниз, шмякаясь о колени с характерным звуком. Та что она себе позволяет!? Я опешил, хотел сказать что-то не совсем цензурное, но она уже выскочила из пещеры к водопаду. Вот же… Сцепив челюсти, я пошел следом, попутно отбрасывая тарелку куда-то вглубь пещеры.

– Уокер, я и вправду не знал, что эту курицу нельзя трогать, – она зарыдала во весь голос, заставляя меня растерянно оглядываться вокруг. Пиздец, и что мне теперь делать-то, кто подскажет? – Хочешь, я тебе целый курятник подарю, а? – даже сам от себя не ожидал, каюсь. Но мне надо как-то успокоить девицу, ведь мне нужен чистый разум Уокер, а не месиво из слёз и соплей. Большим пальцем вытерев дорожки слёз с её нежной кожи, я ощутил в груди нечто тяжелое, инородное. Было как-то… совестно, что ли? Было как…? Так, Люц, завязывай уже, соберись.

– Гарем свой, – всхлип, – при себе оставь, бездушное животное!

Мне ничего не осталось, как тяжело вздохнуть и присесть рядом с ней.

– Не серчай, Вики, я не специально, – есть ли ещё какие-то причины, по которым я хотел её успокоить? Спросите что-нибудь попроще. Я – демон. Я – равнодушный к любого рода слезам, но сейчас сам расплакаться готов, лишь бы она прекратила. Обычно мне пофиг на плачущих женщин, уж поверьте – повидал достаточно. Чего одна Ости стоит? Но сейчас в животе что-то болезненно сжимается при взгляде на заплаканное лицо непризнанной. Взываю ко всем существующим и несуществующим богам: пусть это будет душа усопшей птицы. Иначе я влип.

– Иди, умойся, – сказала она отрешенным, безжизненным голосом. – Нам скоро в путь.

Ничего не ответив, я снял рубашку и умылся прохладной водой, смывая остатки еды с волос. Водные процедуры помогли мне привести в чувство собственные мысли. Вскоре я натянул на себя черную водолазку и спортивные штаны с множеством карманов, которые до отвала были напичканы разного рода оружием. Уокер я вручил чёрную футболку и темно-серые лосины, в которых ей, по идее, должно быть удобно драться. Кроме того, дал ей один из своих любимых кинжалов, надеясь, что она умеет им пользоваться. Девушка всё ещё на меня дулась, когда я спросил:

– Готова? – она закрепила последний карабин кожаного ремешка на бедре.

– Сейчас, – шмыгнула носом и собрала свои длиннющие пышные волосы в высокий пучок. – Теперь готова.

Мы синхронно взлетели ввысь. Что ж, теперь нас ожидает очень занятный разговор. И, если признаться, приятного в этом мало.

Комментарий к День 6: Часть 1.

в память о пернатой подружке.

========== День 6: Часть 2. ==========

Холодный ветер бил в лицо, обдавая кожу такой необходимой свежестью. Дышать было легко, голова почти не была забита никому не нужными мыслями. Непризнанная летела немного позади, но я даже сюда слышал её проклятья и маты, достойные потомственного сапожника. Крылышки-то отвыкли от нагрузок, загибаются бедные. Нет, ну реально, выглядит это забавно: её пунцовые щёки обливались потом, растрепанный пучок на голове напоминал скорее куриное кубло, крылья трепыхаются в попытке сохранить высоту и равновесие, а глаза… М-м-м просто песня: горят так, словно убить меня ими готова. Обожаю такой взгляд. Напоминала скорее разъяренного хомячка… Я даже лечу спиной вперёд, чтобы лицезреть этот шедевр и, заметьте, улыбаюсь.

Почему-то вспомнил утренний инцидент. М-да, некрасиво получилось с её сестрой по разуму, надо будет что-то придумать, чтобы не дулась. Интересно, Уокер такая же вкусная, как и её подружка? Улыбка сползла с моего лица, возвращая привычный «похерфейс» с легкой, едва уловимой, примесью раздражения. Сука, да что со мной не так-то, а? Стоп, а какой стати меня вообще чьи-то эмоции волнуют? Нужно наведаться к психологу – крышу подлатать.

– Ах, – с её стороны раздался болезненный стон. Блядство, долбанное воображение, прекрати! Иначе к месту назначения мы не долетим, а все мои планы на сегодняшнее утро полетят в пизду этой… мыши подвальной. В прямом смысле этой фразы, между прочим.

– Что? Выдохлась? – плохо скрываемая насмешка в голосе внесла свою лепту в раздражение девушки. Фыркнув, она поджала губы и продолжила испепелять меня взглядом. Ох, что-то в этом определенно есть…

– Не… – тяжелое дыхание не позволило сказать фразу слитно, – дож… дешься!

– Потерпи, ещё половина осталась, – такая невинная ложь, а столько эмоций на этом личике. Самодовольная ухмылка тронула мои губы, когда до сего красная девушка вмиг побелела, а глаза заблестели от подступающих слёз. На самом деле, лететь оставалось ещё около минут десяти, но реакция шатенки стоила того, чтобы учинить такую маленькую шалость. Я – Дьявол, что с меня взять?

– Я тебя когда-нибудь придушу во сне, – прошипела она спустя семь минут, когда её миниатюрные ножки коснулись почвы.

– Я с кем попало не засыпаю, – хмыкнув, жестом приказал пригнуться. Уокер девочка понятливая: сразу же присела на корточки, я за ней следом. Мы бесшумно подкрались к огромному булыжнику и наблюдали за собирающимися ангелами. Ни отца, ни других «заключённых» мне не удалось заметить, зато мой цепкий взгляд зацепился троицу ангелочков, которым хотелось свернуть шеи и бросить куда-то в канаву захлебываться нечистотами Цитадели. Торендо, Ребекка и Гавриил стояли поодаль от остальных, перешептываясь. Остальные святоши сновали туда-сюда, наводя кипиш.

– Люц, – повернув голову влево, я встретился с ехидной улыбкой непризнанной. Она явно хотела что-то показать. Без лишних слов пошел на её зов, всё больше поражаясь её смекалке. Древние скалы, среди коих мы находились, хорошо скрывают энергию, но со звукоизоляцией Шепфа облажался по всем фронтам, создавая их. Мы двигались тихо, почти не дыша, чтобы троица, которая стояла вплотную к скалам, не дай Дьявол, не услышала.

– Я не знаю…

– Гавриил, ты идиотище! – шипела Уокерская мать чуть ли не на змеином… или на крысином. К ней два эти варианта подходят превосходно. – Как ты умудрился вообще?

– Госпожа, – совсем уж тихо прозвучал его голос в ответ.

– Кретин! – я-то прекрасно понимаю причину её ярости, как никто, и ликую. Ведь удача на моей стороне. – Молись, чтобы никто не нашёл её! – ха, поздно пить боржоми, когда почки отвалились!

– Ребекка, нужно взять себя в руки. Хладнокровие и ум – наше главное оружие.

– Ты прав, Торендо, – тяжелый вздох. – Ладно, пошли. Кажется, привели…

Уокер-младшая хоть и смекалистая, но крайне неуклюжая девка. Именно поэтому непризнанная свалилась мне на грудь, зацепившись за выступ камня. Мы замерли на несколько секунд глядя друг другу в распахнутые глаза и надеясь на то, что этого грандиозного фиаско никто не заметил. Воздух вокруг нас пленил запах лесных ягод, такой приятный и лёгкий, что я невольно впускаю его поглубже в легкие. Вот это уже плохо.

Мы вышли как раз вовремя: привели заключённых. Отец, похоже, как-то учуял мою энергию и начал судорожно оглядываться по сторонам. Он злится, когда его глаза сталкиваются с моими – такими же красными. Я ему подмигиваю, на что Дьявол просто поджал губы. Я его жопу спасти пытаюсь, а он недоволен, блять! Ещё и пиздюлей отвесит, помяните мои слова.

– Здравствуйте, дорогие коллеги, сегодня мы рассматриваем дело о приспешниках Мальбонте, а именно… – перечислил имена демонов. Шепелявый голос архангела волнами распространялся по поляне среди древних скал, отбиваясь от них и создавая эхо. – Сторону обвинения представляет Серафим Ребекка, сторону защиты – Советник Рондент и Адвокат Дьявола, Адмирон Винчесто. Заседание во главе Главного Советника Эрагона объявляю открытым.

Я знаю Винчесто лично, он прекрасный адвокат, но в данном случае даже он будет бессилен. Дело сфабриковано слишком хорошо, чтобы ему можно было хотя бы за что-то зацепиться. Как же вовремя эта девочка помогла мне найти зацепку самому. И криворукий Гавриил мне в этом ой как помог! Нарадоваться не могу.

– Сторона обвинения, зачитайте ваши доводы, – старый архангел захромал в сторону скамейки, уступая трибуну блондинке. Та грациозно заняла место на возвышенности и начала без запинки излагать все заученные наизусть предложения. Они лились из её уст так правдоподобно, что будь я чуточку тупее – поверил бы сам. Если вкратце, она наплела дичь, что ей, Торендо и Гавриилу пришли анонимные послания. Мол им сказали, что четыре демона хранят запрещённые реликвии и готовят переворот.

– Серафим Ребекка, можно спросить, кто проводил обыск в доме нашего Владыки, Сатаны? – Винчесто поднялся со своего места и плавно подошел к трибуне, испытывающе глядя в глаза напряженной блондинки. – Ну что вы напрягались, это всего лишь вопрос…

Мой выход.

– Показываешься только если я тебя позову, усекла? – кивок.

– Серафим Торендо, Адмирон, – тот лишь кивнул и хотел позвать меня, но я тут как тут.

– Тогда можно ещё один вопрос? – все ахнули, некоторые прикрыв ладошками уста.

– Кто его сюда пустил? – подскочил Гавриил, едва ли не опрокинув стул. Страшно, да? – Стража! Стража! – завопил, как сирена. Но Эрагон поднял руку вверх приказывая ангелочку присесть, а страже вернуться на свои места. До этого он скучающе наблюдал за всем этим фарсом, но увидев меня встрепенулся, в чёрных глаза блестели огоньки интереса.

– Можно, – сказал низкий, но мелодичный голос блондина. Кивнув Эрагону в знак благодарности, я развернулся к Ребекке.

– Тогда, – прочистил горло, – откуда в дворце Сатаны взялось это? – достал маленький зиплок-пакетик, в котором преспокойненько лежала себе золотая запонка с инициалами Гавриила.

– Понятия не имею, – фыркнула Ребекка, бросая искры в сторону Гавриила, а тот, к слову, в свою очередь потупил взгляд на свои белые ботинки.

– Зато я имею, – оскал на моём лице явно внушил женщине ужас, но виду она почти не подавала. – Возьму на себя наглость рассказать как все было. Я не претендую на правду в последней инстанции, но вот как всё выглядит с моей стороны. Гавриил, Ребекка и Торендо находятся в сговоре, – поднялся гомон, от которого слегка звенело в ушах. – Они же подставили моего отца – Гавриил подкинул Золотой Кубок в кабинет Сатаны, но слишком спешил и не заметил, как выронил эту вещицу. Чуть позже Серафим возвращался за ней, но не нашел.

– Что за вздор! – послышалось из этой какофонии.

– Бред! – другой голос.

– Протестую, – сказала Ребекка пересохшими губами. – Вещь могли подкинуть уже после обыска.

– Справедливое замечание, Ребекка. Серьезное обвинение, мальчик мой, – почесал подбородок Эрагон. – Я уверен, у тебя есть доказательства, не так ли?

– Разумеется. Вики, подойди ко мне.

Дважды Уокер-младшую просить не пришлось. Она мягко приземлилась за моей спиной, обдавая кожу на затылке легким дуновением ветра. Уверенно подошла ко мне и поклонилась Эрагону, тот кивнул. В его глазах читалось удивление вперемешку с удовлетворенностью. Глаза её матери смотрели на дочь с презрением и брезгливостью. Увидев секундный ступор непризнанной, я мягко погладил её спину у основания крыльев и прошептал:

– Не обращай внимания, – она развернулась ко мне, благодарно улыбаясь и кивая.

– Что ты хочешь рассказать, дитя? – Эрагон склонил голову набок, наблюдая за девушкой.

– Можно я лучше покажу? – получила кивок. – Мне нужно к Вам прикоснуться, – Главный Советник поднялся и подошел к девочке. Та положила руки ему на лицо, а он своими корявыми пальцами вцепился в её талию. Хрыч древний! На лице заходили желваки. Случайно встретился глазами с отцом, он смерил меня недовольным взглядом и покачал головой. Но справедливости ради, в красноте омутов мелькнуло что-то отдаленно похожее на уважение и благодарность. Уокер-младшая что-то тихо спросила у Эрагона, тот кивнул и она впилась в его губы. Вот же… Пердун старый! Кулаки сжались на автомате, а глаза застилала красная пелена. С чего такая бурная реакция, Люцифер?

«Неужто ревность в жопе играет?» – спросил внутренний голос и меня словно холодной водой окатило. Блядство. Пиздарики на воздушном шарике.

– Спасибо за доверие, Виктория, – Главный Советник брезгливо вытер губы рукавом и стремительно ринулся к Ребекке. Ничего не спрашивая, он схватил её за волосы и бесцеремонно начал рыться в её воспоминаниях. Торендо и Гавриил переглянулись и под шумок по-тихому слиняли. Я оттащил оторопевшую девушку к себе за спину. От моих манипуляций она пошатнулась, едва не упав, но я поймал её за локоть. Пообещал же ей, что её никто не тронет, я сдержу своё слово. Всегда сдерживаю.

– Ты как? – тихо спросил я, косясь в её сторону глазами. В ответ я получил лишь молчаливый кивок. Непризнанная уткнулась лбом мне в крылья, едва держась на ногах.

– Ах ты, отродье! – прошипел он, сжимая горло блондинки, та лишь молча испепеляла меня взглядом. – Уничтожу! Обеих!

Тем временем дружки Ребекки подожгли несколько деревьев, что окружали поляну и огонь медленно охватывал пространство вокруг. Его потрескивание порождало тревогу где-то за грудиной. Слева я услышал взбудораженные голоса.

– Отпусти её, Эрагон! – крикнул Торендо, держа древний кинжал у горла моего отца. Я хотел было наброситься, но Уокер-младшая положила свою мелкую ладошку на мою руку, шепча «Рискованно».

– Схватили Сатану? – рассмеялся Эрагон. – Можно подумать, мне не плевать!

– Что скажет Шепфа о твоей компетенции, если по твоей вине умрет самый могущественный демон? – вклинился Гавриил. Задел за живое, урод! Хватка Эрагона ослабла, но не настолько, чтобы Ребекка могла вырваться.

«Сынок, – я перевел глаза на отца, весь его вид излучал спокойствие и непоколебимость. – Я знаю, что никогда тебя так не называл. И никогда не говорил того, что сейчас скажу, – он редко использовал телепатию, поскольку ненавидел влезать мне в голову. На его лице появилась гордая улыбка. – Я безумно горжусь твоей смелостью и преданностью. Спасибо, что показал мне – Ад попадёт в надежные руки» – звучало словно он прощается, в груди предательски защемило.

«Нет» – прошептал я одними губами. Кровь отлила от моего лица, превращая его в белое полотно.

«Я не позволю собой манипулировать. Просто не дай этим дебилам вернуть Мальбонте из Небытия.»

С этими словами он сам напоролся горлом на клинок. Один резкий выпад – и Дьявол обмяк с характерным булькающим звуком. Затем безжизненно упал к ногам разъяренного Торендо.

– Отец! – я сорвался на крик, мои крылья неистово затрепетали от накатившей ярости. Откуда-то на место судилища прибежала толпа бушующих и негодующих демонов. Они без разбору начали вырезать ангелочков, не забывая при этом поджигать их трупы. Началась самая настоящая бойня под аккомпанемент криков, стонов боли и хруста шеи Ребекки Уокер. Вики вскрикнула и попятилась, а Торендо с Гавриилом бросились в бега. Поддаваясь внутреннему порыву, я подбежал к трупу отца. Глаза защипало, когда я закрыл его широко раскрытые глазницы, которые были карими из-за покинувшей их энергии.

– Спи спокойно, пап, – тяжело дыша навзрыд, я не сдерживаю несколько слезинок, что скатились по моей щеке.

– Что я сделала? – хриплый крик непризнанной вырывает меня из пучины мыслей. Эрагон поднял её в воздухе над собой и вот-вот намеревался сделать то же, что и в видении девушки. Блядство, а говорила, что сбежишь! Ну, уж нет! Остервенело зарычав, я схватил лежащий возле трупа отца кинжал и бросился на спину Главному Советнику. Тот, не глядя, отбросил меня на несколько метров. Он выронил девушку на землю, та задыхалась в слезах и царапающем горло кашле. Медленно развернувшись, перевел взор чёрных омутов в мою сторону.

– Гадёныш, – прошипел, точно змей. Медленно наступая, он склонил голову набок. Я пытался пятиться, но этот хрыч воздействовал на меня – паралич сковал тело и я никак не мог ему противостоять. Схватил меня, подобно ей, за шею.

– Эй, клоун сказочный! – крикнула Уокер ему в спину, от чего лицо Серафима перекосилось в гримасе ярости. – Руки убрал от этого Дьявола! Становись в очередь, чтобы его грохнуть, я крайняя, если что!

До чего же тупая и смелая! Мои глаза тронул блеск восхищения, когда я увидел её с моим любимым кинжалом в руках. Всю такую красную и разъяренную, и красивую. Если раньше я хотел себе втащить с колена в нос за такие мысли об этой девке, то сейчас бы женился на этой отбитой. Только бы выжить! Её слова возымели нужный эффект, хватка ослабла, и я смог выхватить несколько сюрикенов из кармана своих штанов. С рыком он бросился в сторону девушки, но та показала ему язык и ланью ускакала в неизвестном направлении со словами «догони, если сможешь, старпер!». Ей, Шепфа, если выберемся живыми, эта кобыла педальная точно от меня никуда не денется! Ля, как ухлёстывает – аж пятки сверкают! Эрагону явно надо будет постараться, только не сможет. Несколько сюрикенов мягко вонзились в нежную кожу и плоть на затылке, окрашивая его белоснежные волосы в бордовый. Он сначала ничего не понял, посмотрел на меня несколько удивленно. Я лучезарно улыбнулся и помахал ему ручкой. Откуда-то сбоку в меня влетела непризнанная и я тут же прижал её к себе. Главный Советник пал на колени, пытаясь что-то сказать, но с его уст вырвался лишь предсмертный хрип и потекла тоненькая струйка крови.

Дальше всё как в замедленной съёмке: нас обступили где-то с десяток архангелов. Мы с непризнанной стоим спина к спине, крыло к крылу и разваливаем всех, кто осмеливается к нам подойти. Я беру на себя больше, пока Вики прикрывает мне спину. Мой клинок сидит в её ладони как влитой, орудует она им превосходно, как для непризнанной. Нескольких архангелов если не кокнула, то покалечила точно. Когда мы расправились почти со всеми, Винчесто вывел нас из поля битвы и сказал залечь на дно, пока всё не рассосется. Без лишних слов двинули в пещеру, где пробыли целую неделю.

Пока Уокер умывалась возле водопада, на меня накатила волна осознания произошедшего. Мой отец мертв. И черт её дери, это же по факту из-за неё. Если бы она не сдохла… Пришла тут, села у костра и смотрит в него пустым взглядом. Вижу же, что по мамаше горюет!

– Хватит на меня так смотреть, – первые слова за несколько часов звучали совсем тихо и хрипло.

– Как так?

– Словно я в этом всём виновата, – она ткнула палкой уголек и подперла щеку одной рукой.

– Ты плохо смыла с себя кровь, – выпалил первое, что пришло в голову, но не соврал: на шее все ещё оставалась размазанная, уже потемневшая кровь.

– Я от этого никогда не отмоюсь. Надо было тебя слушать и никуда не идти. Столько смертей…

– Да, согласен, не появись ты здесь – проблем было бы в разы меньше, – подняла на меня свои блестящие от слёз глаза. – Но ты умерла и всё случилось, как случилось. И никак иначе, так что кончай ныть.

– Что будет дальше? – она поджала губы и вернула свой взор на языки пламени.

– Мы ещё пару деньков посидим тут, а дальше ты вернешься в школу.

– А ты? – опять взглянула на меня так, что у меня что-то в грудине щёлкнуло.

– Свяжусь с Винчесто, – пожал плечами. – Дальше видно будет. Но Торендо сдохнет а таких муках, что девятый круг покажется ему Раем.

– Понятно, – какой-то недогрустный, недоусталый вздох сорвался и её искусанных губ.

– Ты горюешь по матери, – отрешенный кивок.

– Я… она плевать на меня хотела, я вроде на неё тоже. Но… – по щеке скатилась слеза, которую девушка торопливо размазала по коже. – Но почему всё равно так плохо?

Впервые в жизни я попытался кого-то утешить. Подошел к ней с открытой бутылкой глифта, присел рядом и приобнял за плечо.

– Поплачь, будет легче, – она робко забрала бутылку из моих рук, сделала жадный глоток, затем скривилась и уткнулась мне в грудь. Её плечи содрогались от всхлипов, пока поглаживал ей спину. Чисто похититель года, что ещё сказать…

Невольно вспомнил мёртвые глаза отца. Он тоже, как и Ребекка, не был подарком, но я верю, что он меня любил. Ненавидел и любил одновременно, так же как и я его. Стало так горько, что и у самого глаза заслезились. Забрал у девушки бутылку и присосался, обжигая горло алкоголем.

– Успокоилась? – спросил я спустя полчаса, когда она подняла на меня заплаканное лицо. Кивнула, но отстраняться не спешила.

– Спасибо, – на выдохе просипела.

Наклоняясь к моему лицу, обдала его горячим дыханием, заставляя ладони вспотеть. Лёгкое прикосновение горячих, опухших от рыданий губ к моей щеке вызвало неконтролируемое желание впиться в эти самые губы поцелуем. К черту! Так я и сделал, положив ладонь на мягкую шею девушки. Плевать, что там чья-то кровь. Ответ последовал молниеносно, её рука зарылась в мои волосы на затылке. Её порыв вызвал отклик в моих брюках. С каждой секундой наши движения становились всё более жадными, а поцелуи, от которых мы время от времени отрывались для «вдохнуть хотя бы чуть-чуть воздуха», всё более настырными и горячими. Не знал, что земные девушки умеют так целоваться. Яростную борьбу наших языков прервал её стон, когда я резко сжал упругую и круглую грудь ладонью. Точка невозврата пройдена, потому что я просто разорвал на ней футболку, чтобы припасть губами к твёрдым розовым соскам. Блять, на кой хрен так сладко стонать, а? Уокер, ты же мне крышу напрочь срываешь. Хрен меня что остановит. Хочу тебя. Она выгибалась мне навстречу, пока я чередовал ласки языком с легкими покусываниями.

– Блять, да натяни ты уже меня, – рвано выдохнула мне в макушку.

– Может ты не будешь мне указывать, что делать? – резко вошел в неё двумя пальцами, которыми ещё секунду назад массировал горячий клитор. Гортанный стон и она откидывает голову назад, скользя вверх-вниз по моим пальцам, от чего мои глаза загораются с новой силой. До неприличия красиво. Другой рукой слегка сжимаю шею, от чего Вики начинает стонать с новой силой. Её маленькая ладошка уже давно скользит по длинному и широкому стволу, срывая с моих уст глубокие стоны и утробное рычание. – Смотри на меня, – судорожно шепчу, наращивая темп пальцами. – Я хочу видеть твоё лицо, когда ты кончаешь. Вики, кончи для меня…

– Да-а-а… – она дрожит всем телом, её глаза закатываются, а приоткрытый влажный ротик выпускает блаженный стон. Крылья тоже трепещут, щекоча колени. Я и сам готов кончить. Блять, зачем так красиво?

Дальше дрожащими руками срываю с неё насквозь мокрые лосины и остатки футболки. Мои брюки, болтающиеся на бедрах, я решил не трогать. Уложил девушку на лопатки и с остервенелым рыком грубо притянул к себе за бедра. Она вскрикнула, но горящее тело под моими пальцами покрылось мурашками. Так что ей определенно понравилось, как и то, что я резко вошел в неё. До одури узкую и приятную. Грубо сжал тонкую шею, она вновь застонала так, что вызвала у меня самый настоящий фриссон. Никогда бы не подумал, что меня плотно покроет мурашками от чьих-то стонов.

– Сожми сильнее… прошу, – хныкала она, извиваясь, как змея, на моём члене. Девочка любит силу? Что ж, получит.

– Ебтвоюмать, Уокер, – выпаливаю, склоняясь над ней и сжимаю руку на шее, реакция – рваный выдох. Вторую руку кладу на талию и до покраснения кожи так же сжимаю. Вдалбливаюсь в неё, словно в последний раз, не отрывая глаз от её затуманенного взгляда и влажных губ. Впиваясь в последние голодным поцелуем. Мозги плывут от её близости и вкуса черники на губах. Наращиваю темп под аккомпанемент её громких стонов и ругательств, и уже спустя несколько минут шумно выдыхая изливаюсь ей на живот. Стройные ножки дрожат, впрочем, как и всё тело, но это ещё не конец, дорогая…

Её хватило ещё на два круга. Дальше она обессиленно закрыла глаза и больше не смогла открыть их этой ночью. Вымотал бедную. Мышцы ныли приятной истомой. Вытер Уокер от спермы, положил пару свежих вещей возле нас и примостился сзади. Вдыхая запах её волос и прикрывая нас моим крылом, я вслушивался в её умиротворенное сопение. В тот момент мне казалось, что я не только Король Ада (ну, почти), но и всего остального мира. Во что же ты вляпался, Люцифер?

========== День 7./Эпилог. ==========

ВИКИПроснулась я ещё на рассвете – что-то тревожило меня, было предчувствие, что вот-вот случится какой-то очередной трындец. Рука демона крепко прижимала меня к горячему торсу её владельца. Его ровное дыхание приятно щекотало шею и ключицы, от чего по коже то и дело бегали табуны мелких мурашек. Проклятье, я переспала с самим Наследничком Адского престола. Пиздец, Викуля, ты кандидатуру выбрала, конечно – и хрен что скажешь! Лежа в объятиях, я рассматривала его лицо: такое умиротворенное и дьявольски красивое. Дыхание перехватывало каждый раз, когда его ресницы подрагивали во сне, а с приоткрытых губ слетали какие-то нечленораздельные звуки. Убрав пряди чёрных волос с его лица, я невольно провела пальчиком по мягкой коже от лба до щетинистой щеки. Тяжело вздохнула и убрала руку.

– Это была разовая акция, Уокер, так что запей водичкой и живи дальше, – прошептала скорее себе, нежели кому-то ещё. Прекрасно понимаю, что между нами ничего быть не может, поэтому в сердце поселилась какая-то тягучая тоска. Этой ночью было хорошо, я бы сказала слишком. Слишком, чтобы это повторилось хотя бы ещё раз. Я готова поставить все свои шмотки (а я их обожаю, заметьте) на то, что Дьяволу плевать на меня с высокой колокольни, а то, что произошло ночью – всего лишь последствие травматических событий. Его отпустит, и он не вспомнит даже моего имени, а о том, что он меня чуть ли не до полусмерти затрахал, я вообще молчу. Сколько у него таких дурочек, как я, было? А сколько ещё будет? Попыталась скинуть его руку со своего тела, но он только сильнее вжал меня в себя, заставляя таять, словно шоколадку на солнце. Шепфа, за что ты так?