Текст книги "Дворец потерянного времени (СИ)"

Автор книги: Райри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Кого? – удивлённо спросил Германия, не име ни малейшего понятия, о чём или о ком идёт речь.

Осознав, что сболтнула лишнего, Россия быстро опомнилась и, поправив, одежду сказала:

– Уходи! Оставь меня одну.

Германия не стал сопротивляться или требовать объяснений у расстроенной подвыпившей девушки, а просто молча покинул пределы её номера, продолжая свой путь к брату.

На парковке возле отеля стояла его машина, так что путь домой не занял и десяти минут. На полпути к дому Людвиг вспомнил, что со всем этим забыл сказать России про изменения в графике собраний. Ну ничего, пришлет ей их СМС-кой.

Войдя в дом, Германия передал оставшуюся бутылку вина Гилберту, а сам же уселся за свои отсчёты и подсчёты, но сконцентрироваться не получалось, ему всё время что-то мешало. Людвиг с задумчивым видом перевёл взгляд в окно.

– Вот жмот, опять обманул и одну бутылку подсунул, а ведь спорили на три, – ворчал Пруссия, потягивая из бокала подарок Бонфуа. – Эй! Запад, ты чего такой задумчивый?

– Гил, – сказал Германия, слегка растянув гласную в его имени, медленно повернувшись к брату. – Если девушка смеётся, потом резко начинает плакать, а после кричит на тебя и выгоняет за дверь, что это означает?

– Это означает, что ты дурак, раз связался с этой истеричкой, – усмехнулся он, потягивая вино из бокала.

– Я ведь серьёзно, – обиделся Людвиг.

– Так и я серьёзней некуда, – с ехидством проговорил Гилберт.

Комментарий к 4.

Информация насчёт сериалов использовалась чисто, как спецэффекты, ничего личного, только бизнес)

========== 5. ==========

Саммит закончился больше месяца назад, страны давно разъехались, но Германия никак не мог прийти в себя после разговора с Россией, она явно что-то скрывала, что-то очень важное и нелицеприятное.

Возвращаясь с работы домой, Людвиг, сориентировавшись на два своих выходных, которые начинались с завтрашнего дня, решил наведаться к России в гости. Давненько у неё уже не был, практически с конца сорок пятого года, надо бы навестить старую знакомую.

Закинув в чемодан пару чистых рубашек с запасными брюками да зубную щетку, Людвиг, заказав личный самолёт с пилотом, отправился в Москву. Конечно, нехорошо заваливаться в чужую страну без предупреждения, но элемент внезапности в сложившейся ситуации – это самый верный способ что-либо выведать.

Долетел быстро, за ночь, а ранним утром Германия уже стоял возле двери дома Брагинской и беспощадно нажимал на кнопку звонка. Но дверь так никто и не открыл, неужели дома никого нет? Возможно… Он ведь не стал надоедать телефонными звонками, чтобы поинтересоваться, будет ли Россия у себя в это время.

Развернувшись и уже собравшись было уходить, Германия услышал скрип двери, а после на крыльцо вышла Россия в немного детской пижаме с зайчиками, состоящей из штанов и верха с длинными рукавами. А ведь на улице холодно, причем очень-очень холодно, а эта безбашенная девица вылетела раздетая.

– Анна, ты совсем с головой не дружишь? – строго проговорил немец, возвращаясь на своё прежнее место. – Простынешь ведь.

– Не простыну, не беспокойся, – в некой нахальной манере бросила ему в ответ Анна. – У тебя что-то срочно, раз заявился без приглашения?

– Просто проходил мимо и решил зайти, – соврал он, стараясь быть как можно убедительней. – Я войду?

Потянувшись, Германия схватился рукой за дверную ручку, но Анна его тут же бесцеремонно оттолкнула, преградив собой дорогу в бывший дом советских республик. Она точно что-то скрывала, и это что-то с каждым разом всё сильнее и сильнее будоражило интерес главы Евросоюза.

Людвиг отшатнулся от двери, но промолчал, вопросительно смотря на девушку. Россия вела себя не сказать, что странно, но во всяком случае подозрительно. Раньше она с радостью зазывала гостей в свой пустующий «дворец», а сейчас наоборот отталкивает.

– Ты по делу? – облокотившись спиной о дверь, поинтересовалась она, ощущая явный подвох в визите немца.

– Да, – на автомате выдал Людвиг, ни секунды не думая и уже мысленно начиная жалеть о сказанном.

– Подожди здесь.

Анна быстро забежала внутрь, начиная в спешке шуршать, убирая и пряча всё своё добро по полочкам, а после Германия услышал, как она побежала вверх по лестнице.

Такое поведение со стороны девушки не то что шокировало немца, а привело в полнейшее замешательство. Дверь была не заперта, Людвиг мог в лёгкую зайти внутрь, но боялся получить по голове лапатой или чем-нибудь потяжелее.

Однако, когда со второго этажа стали доноситься какие-то непонятные крики, визг, писк и всё в таком роде, Германия не стерпел и всё-таки вошёл в дом Брагинской, расстёгивая верхние пуговицы на своём пальто.

Вспоминая о правиле, по которому все русские в чужих домах снимают обувь, Германия так же снял свои начищенные до блеска туфли и сделал первый шаг на встречу к лестнице, с который к нему вниз нёсся какой-то… Ребёнок?

Добежав до самого низа и не сумев совладать с последней ступенькой, малыш упал лицом вниз прямиком к ногам немца. Германия хорошенько подумал, прежде чем поднять этого карапуза и поставить его на ноги, поправляя растрёпанную одежду.

Малыш всхлипывал и постоянно потирал нос ладошкой, на которой уже красовался значительных размеров синяк. Ну прям копия Венециано – такой же неуклюжий и плаксивый, правда, волосы у малыша были белоснежно-белыми, а глаза холодного голубого оттенка.

Сам по себе ребятёнок был рослым и пухлощёким, отчего невольно напомнил Людвигу усопшего Америку. Тряхнув головой, он почувствовал, как на его плечо легла чужая ладонь. За спиной стояла Анна и была крайне недовольна поведением своего… Сына?

Отнеся ребёнка обратно наверх, Россия спустилась к гостю и по дороге повернула на кухню, принося поднос с ароматным чаем, пряниками и печеньем. Уж что бы про неё не говорили в ООН, а гостей наша Аннушка умела принимать со всеми почестями и с самоваром. Правда, самовар в нашем случае остался на кухне. Смысла тащить его в гостиную попросту не было.

– Анна, – осторожно начал Людвиг, наблюдая за тем, как девушка переносила угощения с подноса на столик, – этот ребёнок, он…

– Нет! – перехватила его на полуслове Россия. – Павел не сын Америки.

Германия с испугом покосился на Россию, которая как ни в чём не бывало продолжала переносить вазочки на столик. Анна в два счета расшифровала ход его мыслей, не зря её все боялись в Евросоюзе, да и вообще во всём мире.

– Тогда…

– Ты по делу ко мне приехала или как? – Брагинская ловко соскочила с темы, прекрасно зная, что для Людвига работа – это святое. Она у него всегда будет на первом месте.

– Извини, на самом деле я просто хотел узнать, как ты, – честно признался немец. – Но видимо, я и правда не вовремя.

В комнате повисла тишина, Анна лишь кивнула, подтверждая слова немца. Поднявшись с дивана и поблагодарив Брагинскую за гостеприимство, Германия направился к выходу, чувствуя себя полнейшим идиотом за то, что вообще решил влезть в личную жизнь этой девушки.

Россия погрузилась в раздумья, Людвиг узнал и увидел то, что не должен был видеть ещё как минимум пять лет, пока не утихнет скандал, связанный со смертью Америки. Конечно, Анна хорошо знала Германию, он точно не станет трепаться об увиденном на каждом углу. Однако Людвиг может поведать об увиденном своему горячо любимому старшему братцу. А у Гилберта, как многим известно, язык без костей, он в момент всем всё растреплет, и тогда у Анны будут ещё большие проблемы.

– Людвиг, – окликнула она немца, заставив того остановиться и обернуться через плечо. – Пообещай, что то, о чём я тебе скажу, останется в этих стенах.

Вернувшись на диван, Людвиг задумался, наперёд зная, что сейчас речь пойдёт о ребёнке. Конечно, Германия может какой угодно лапши навешать на уши Анны, но никто не отменяет того факта, что в один прекрасный день в пьяном бреду он всё же проболтается насчёт Павла.

– Я постараюсь забыть весь наш разговор сразу же, как только покину пределы твоей страны, – опустив руки на плечи России, которая продолжала сидеть перед ним с опущенной головой как нашкодивший ребёнок, Германия попытался подбодрить её. – Анна, ты можешь доверять мне. Я не предам.

– Надеюсь.

Подняв голову и откинув назад прядь светлых волос, Брагинская вернулась к позабытой теме:

– Павел не сын Америки, – повторила она свои ранее сказанные слова с большей уверенностью. – Он…

========== 6. ==========

После слов России Германия продолжал сидеть на всё том же диване, боясь не то что заговорить, а даже дышать громче положенного. В то время как Брагинская наоборот разомлела, раскрыв этому немцу не только тайну, но и свою душу.

Германия не был рад услышанному, но и огорчён также не был, последние десять минут он вообще ничего не чувствовал, стараясь переварить этот несуразный ком информации, вставший поперёк горла, точно кость.

– Значит, ты родила от… Беларуси? – тихо, практически шёпотом проговорил Людвиг.

– Да, – Россия кивнула.

– Почему сразу не рассказала? Зачем нужно было скрывать этот факт от других? – после услышанного мозг Германии стал работать где-то на пятьдесят процентов хуже, вынуждая бездумно задавать глупые вопросы.

– А ты разве не догадываешься?! Как я только могла рассказать о таком позоре другим странам! Родить от родного брата – это такой… Это просто… Вздор! – распылялась Россия не в силах совладать с собственным гневом.

– Извини, – прошептал он, опустив глаза. – Думаю, ты права.

В комнате повисла тишина, которую буквально через несколько минут опять нарушил голос Людвига:

– А ты уверена, что ребёнок от Беларуси?

– Да. Я сделала тест-ДНК. Но сомнения, если честно, остались.

Больше Германия ничего не спрашивал, не стал доводить Россию до истерики своими вопросами. Когда Анна предложила остаться у неё, Людвиг согласился с надеждой вновь поднять этот разговор.

Перед самым сном Россия вновь получила смс-сообщение:

«Насилие рождает насилье.

Ложь умножает ложь.

Когда нас берут за горло,

естественно взяться за нож»…

Эти абсурдные сообщения Брагинская продолжала получать на всём протяжении своей беременности, после каждого из которых она находила у себя под дверью что-нибудь вкусненькое вроде маринованных огурчиков, мороженого или слоёного торта с селёдкой. У беременных странные вкусы, это да.

Однако благодаря этому тайному воздыхателю Анна не чувствовала себя одинокой, находя приевшиеся открытки в виде сердечка под дверью или горячий завтрак утром на столе, состоящий из свежевыжатого сока, яичницы с беконом и чего-нибудь сладенького вроде торта или пирожного.

Ей была приятна такая забота, хоть порой она и выходила за рамки разумного. Несмотря на сказанное Россией ранее о том, что отцом ребёнка является Беларусь, это неправда. Ложь. Враньё. Отговорка для отвода глаз. Настоящим отцом ребёнка являлся единственный и неповторимый тайный поклонник России, после второй встречи с которым ей просто как память стёрли. Она ничего не помнила, тот день, когда он сам написал и попросил встретиться, был просто перечёркнут и забыт.

С Америкой Брагинская не виделась почти полгода, а спустя несколько дней после встречи с этим неизвестным поклонником Анна почувствовала себя плохо. Сделала тест на беременность, и её опасения подтвердились. Она была беременна. А через восемь с половиной месяцев родился Павлуша, сын России, которого она любит и никому не даст в обиду, особенно всякой шушере из ООН. Поэтому Анна и не стала никому рассказывать о ребёнке, решив удержать это в тайне до сегодняшнего дня.

========== 7. ==========

Сегодня был необычный день, а необычным он стал потому, что Россия решила всерьёз найти отца своего трёхлетнего ребёнка. Три месяца назад Анна поведала выдуманную историю Германии, никакой ответной реакции не последовало. Как она и думала, Людвиг не балабол в отличие от своего белобрысого братца, у которого язык без костей, он мелет, что не попадя.

Стоя перед зеркалом и укладывая волосы в причёску, Россия невольно заметила, что с рождением ребёнка она постарела лет этак на пять. Но тут речь идёт не о телесной старости, а скорее о духовной. В душе она уже не ощущала себя той легкомысленной девчонкой, готовой безраздумно встрять в спор, даже если он никаким боком её не касается. На теле эта старость также отразилась: в уголках глаз стали появляться морщины, кожа стала более дряблой, а ведь раньше она была эластичной и упругой. Даже кожа на пальцах рук приобрела неестественный желтоватый оттенок.

Но на данный момент внешний вид волновал Анну в самую последнюю очередь, ей нужно найти отца своего ребёнка. Она чувствует, как силы покидают её тело, переходя в полноправное владение маленького Павла, который, возможно, через год или два займёт её место, став новым олицетворением Российской Федерации.

Конечно, также нельзя вычёркивать из списка предположений тот факт, что Павел займёт место отца, став новым олицетворением уже его страны. Но пока судьба ребёнка не предрешена, нужно хотя бы попытаться найти этого трусливого папашу.

Единственное, что хотелось сделать России перед своей возможной кончиной как человека, так это взглянуть в глаза той стране, что обрюхатил её. Анна всего лишь хотела сказать ему «спасибо» за то, что подарил ей это чудо и как следует отблагодарить негодяя лопатой.

Вот только при мысли об отце ребёнка на ум России приходил только Германия. Однако, будь он отцом, стал бы тогда рыскать по её территории, вынюхивая государственные тайны? Скорее всего нет, а может и да…

К смерти Америки Россия не причастна, да и этот мальчишка просто не может быть отцом хотя бы потому, что числа не совпадают. Однако весьма странно, что Альфред пропал сразу после того, как они переспали. Видать, этот мальчишка получил что хотел и смылся, смалодушничал, так сказать.

Вернёмся к списку предполагаемых отцов ребёнка… Итак, не стоит списывать со счетов Беларусь, он со своей любовью способен на многое. Однако Россия до последнего не сможет поверить в то, что вся эта игра – просто очередной заскок братца. Николай ещё не настолько съехал с катушек, чтобы пойти на такое. Или настолько? Хм… Кто знает.

Раздавшаяся трель звонка вынудила Россию оторваться от своего зеркального отражения и перевести взгляд на входную дверь, после неторопливо подойди и открыть её, впуская внутрь незваного гостя.

– Ты вовремя, – чуть улыбнулась Анна, приход брата был неожиданным, но таким нужным. – Присмотришь за Павликом?

– Да, – кивнул Беларусь. – Ты куда-то уходишь? И надолго?

– Скорее всего надолго, – невесело проговорила девушка.

– Анна, – опустив ладони на плечи сестры, Николай со всей своей серьёзностью взглянул в эти незамутнённые от времени добрые аметистовые глаза сестры, – чей это ребёнок?

– Я не знаю, – прошептала Анна, пожав плечами. Николай очень часто задаёт сестре этот вопрос в надежде хоть когда-нибудь получить на него достойный ответ. Вот только в первую очередь ответ на него хотела бы получить сама Россия. – Но я обязательно выясню это!

Обняв сестру на прощание, Беларусь как всегда нашёптывал слова любви. Он не знал всех подробностей, но был рад, что Россия доверяет ему больше, чем кому-либо.

Оставив на Николая ребёнка, Анна решила заглянуть к Франциску, главному сплетнику всея Европы.

– Кто из стран влюблен в тебя? – с задумчивым видом Франциск повторил слова Анны. – Ну, моя хорошая, ты симпатична многим странам, но вот вычислить среди этих негодяев кого-то конкретного весьма не просто.

На столь «подробный» ответ Брагинская лишь нахмурилась. Ну почему на этой планете так много стран?! Вот так обрюхатят тебя и не сможешь вычислить этого насильника-смертника.

Франция – любитель почесать языком о делах влюбленных, он явно бы не стал скрывать воздыхателей нашей многоуважаемой Аннушки, если, конечно, только он сам не положил на неё глаз и сейчас всеми силами старается огородить от неё тех несчастных представителей мужского пола.

– А если так, навскидку? – тихонько прошептала Россия, присев на самый уголок кресла в дизайнерской обивке.

Покосившись на гостью, а после переведя взгляд в окно, всем своим видом демонстрируя, насколько неприятен ему столь интимный разговор, Франция с непривычной грустью заявил:

– Америка любил. Но его больше нет, – выдержав паузу, дабы почтить память об усопшем, Франциск виртуозно соскочил с темы. – Хмуро, наверное дождь будет. Боюсь представить, какого живётся Англии с этими нескончаемыми ливнями и туманами.

Закатив глаза, Россия усвоила одну единственную вещь – Францию невозможно заставить говорить о том, о чём он не хочет разговаривать. Но попытаться стоило, странно, что этот ловелас смог вычислить только Америку, Альфред ведь липнет ко всем подряд и при этом не старается особо демонстрировать свою влюблённость.

Попрощавшись с французом, Анна на сей раз с пустыми руками возвратилась домой. По дороге у России была мысль заскочить в гости к кому-нибудь ещё, но чтобы не вызвать излишних подозрений у других стран, она всё же вернулась домой.

Едва Анна вышла за порог дома Франции, как у того раздался телефонный звонок. Взяв трубку, Франция услышал малоприятный голос:

– Да, она заходила ко мне… А что я ей мог сказать? Вот именно, что ничего нового, чего бы она сама не знала… Завязывал бы ты со своими играми, нарвёшься же на грубость…

========== 8. ==========

Спустя несколько дней с учётом всех своих проб и ошибок Россия вновь возобновила поиски отца ребёнка. Пока наш тайный поклонник затих, уже несколько месяцев от него ни слуху, ни духу. Это, надо признать, выглядело очень подозрительно.

Сегодня Николай не смог приехать и посидеть с Павлом, и это, надо сказать, значительно усложняло задачу. Рыскать по всему свету с ребёнком на руках было не то что неудобно, но и в первую очередь опасно для маленького Павлика.

Осмыслив всю ситуацию в целом, Россия решила взять мальчика с собой и отправилась к Украине. Брат уже не один раз звал Анну с Павликом в гости, Олегу хотелось уже наконец-то познакомиться с племянником, о котором он узнал, судя по всему, от младшего брата – Беларуси.

Брагинская не просто так отправилась к брату в гости, она решила воспользоваться случаем в своих «корыстных» целях и постараться узнать у Олега о своём тайном поклоннике. Анна была бы рада любой информации, даже самой незначительной, если её, не дай Бог, скоро не станет, то кто присмотрит за Павлом?

Олег неспроста рвался в Евросоюз, возможно, он знает что-то о проблеме своей младшей сестры и имеет некоторые предположения насчёт рождения её ребёнка.

Подходя к скромному жилищу брата, Анна даже до крыльца дойти не успела, как дверь сама собой распахнулась, на пороге стоял Олег. Увидев сестру, он с улыбкой на лице бросился к ней, крепко обняв и по-родственному чмокнув сестру в обе щёчки.

– Здравствуй Павлуша, здравствуй, дорогой! – наклонившись к мальчику, Олег позволил себе погладить мальчонку по голове, а после взять его на руки. – Идёмте в дом, нечего стоять на холоде.

Брат был своенравный, как и всегда. Слушаясь и повинуясь, Анна вошла в дом сразу после Олега и закрыла дверь, не став мешать общению своего сына с одним из своих ближайших родственников.

Мальчик внимательно слушал, что ему говорит взрослый, и тихонько хихикал, дивясь странному диалекту. Олег разговаривал на русском языке, но украинский акцент заметно резал слух.

– Идёмте чай пить, – с улыбкой смотря на мальчика, Украина опустил того на пол, застеленный красными коврами ручного пошива, которые остались ещё со времён СССР.

– С конфетками?

– Ты ж мой сладкий, – расцветая от дивного голоска ребёнка, Олег, не смея противиться воле самой маленькой страны, согласно кивнул. – Конечно с конфетками и с печеньками, у меня даже баночка малинового варенья ещё осталась с прошлого года.

Опустившись за стол, по-родственному болтая с братом на самые разные отвлечённые темы, Анна дождалась, когда Павлику надоест нудный разговор скучных взрослых и когда он соскочит со стула и отойдёт к серванту рассматривать деревянных зверушек, сделанных вручную из красного дерева.

– Хорошо, что вы зашли, – сказал Олег, накрыв своей широкой ладонью тонкую ладошку сестры.

– Ты ждал нас? – удивлённо спросила Россия. – Я ведь даже не позвонила перед приездом.

– У меня было предчувствие, что ты придёшь, – с печально-доброй улыбкой проговорил Олег, опустив взгляд в свою чашку с ещё горячим чаем. – И ты пришла.

– А если бы я не пришла? – фыркнула Россия, выдернув руку из-под ладони брата.

– Но ты пришла и привела Павлика.

Спор родственников был прерван Павликом, который полез за деревянными уточками и в результате перевернул всю полочку вместе с её содержимым. Украина вперёд России сорвался с места и подбежал к мальчику, осматривая его маленькое тельце на наличие ран, царапин и ссадин.

– Павлуша, не плачь, – шептал Олег, прижимая к своей груди мальчика, – всё хорошо. Где болит? Что такое? – Олег заметил, как мальчик прячет что-то за спиной. – Ну-ка покажи, что ты там прячешь.

Мальчик всхлипнул и вытянул руку, разжав кулачок, в котором держал ту самую игрушку-свистульку, за которой в общем-то и потянулся.

– Уточка, – взяв игрушку в руки, Олег натянуто улыбнулся, когда та рассыпалась в его ладони. – Ой! Головка отвалилась… Ну ничего, мы её склеим. Давай-ка приберём весь этот беспорядок и найдём всех потерянных деток этой мамы-утки.

С замиранием сердца наблюдая за столь трогательной картиной, Анна вспомнила, как сама была в таком возрасте и как брат утешал её, кормя ложными обещаниями о лучшей жизни, о том, что они всегда-всегда будут вместе, так он говорил.

Опустившись на пол, Россия вместе со всеми начала собирать разлетевшиеся по полу фигурки зверюшек. Заглянув под шкаф, Анна увидела телефон брата, который, похоже, тоже упал с полочки, как и эти несчастные резные фигурки.

У Олега была раритетная раскладушка, сейчас мало у кого встретишь подобную модель карманных телефонов. Телефон был раскрыт, поэтому Анна невольно обратила внимание на светящийся экран. Вдруг он сломался, тогда ей придётся возместить ущерб или же купить брату новый телефон.

На экране было открыто окно сообщений, Олег переписывался с кем-то, носящим интересное название «любимая». Едва успев прочитать несколько слов, Анна затылком почувствовала, как брат с укором сверлит её взглядом.

– Прости, – закрыв телефон, Россия тут же передала его Украине.

– Нехорошо копаться в чужой личной жизни, – несмотря на случившееся, Олег продолжал вежливо общаться с Анной, не снимая с лица фальшивой улыбки.

Поставив этот утиный взвод на место, Украина усадил проказника себе на коленки и посмотрел на сестру, которая явно хотела что-то спросить у него, но боялась или же просто не хотела говорить об этом в присутствии ребёнка.

– Ты во мне дыру протрёшь, – прощебетал Олег, обеими руками прижимая к себе Павлика. – Спрашивай уже, что хотела.

– Н-нет, спасибо, я как-нибудь потом, – растерянно пролепетала Анна, уже попросту забыв о том, зачем пришла сюда к брату.

Олег с долей удивления покосился на сестру, но говорить ничего не стал, решив промолчал, как и подобает в подобной ситуации старшему брату. Уткнувшись в белобрысую макушку зевающего Павлика, который уже порядком подустал от всего этого, Украина весьма неожиданно предложил:

– Может, прогуляемся?

– Я не могу оставить Павлика одного, – строго заявила Россия, не сводя глаз с сына, который уже успел уснуть на руках дяди Олега.

– Ш-ш-ш! – зашипел на неё Олег, переводя ребёнка в более удобное положение, но продолжая держать его на руках. – Не ругайся, пускай мальчик отдыхает, а мы просто выйдем на свежий воздух.

России потребовалось пара минут, чтобы хорошенько обдумать предложение брата, а после согласиться. Всё же ей не хотелось заводить подобные темы при ребёнке, тем более, что разговор определённо затронет его.

========== 9. ==========

Беларусь вновь оказался занят, поэтому не смог приехать и посидеть с Павлом, пока Россия ведёт своё личное расследование. Возможно вы скажете, что куда безопасней и логичней было бы нанять детектива, задействовать спецслужбы и прочее, прочее, прочее…

Но Россия не хотела придавать большой огласки своей проблеме и в некотором роде боялась осуждения со стороны всех этих людей, поэтому и взялась за дело сама, не рассчитывая на чью-либо помощь.

Сегодня удача явно была на стороне Анны, потому что к ней в гости зашли Польша с Литвой. После рождения малыша эти ребята, включая Беларусь, сильно помогли ей как с моральной точки, так и в процесс воспитания внесли свою лепту, так что не стоит удивляться столь необычному жаргону в разговоре этого мальчика.

Феликс всегда был остёр на язык, но как ни странно, в нашем случае он предпочёл держать его за зубами и не болтать лишнего. Анна была этому несказанно рада, поскольку тайна рождения Павла могла раскрыться в любой момент.

А что до Литвы, мягкий и покорный характер этого юноши говорил сам за себя, даже когда этого от него совсем не требовалось. Торис не таил в себе зла или обиды на Анну, поэтому и предложил помощь, да и к мальчику он привязался на удивление быстро.

– Ну чё, это, типа… Карапуз, пошли на улицу змея запускать? – предложил Феликс, размахивая перед носом Павлика красочным ромбом, обтянутого разноцветной тканью.

– Да-да-да! Чё за тупой вопрос? – отозвался мальчик, трусливо съёжившись под неодобрительным взглядом матери.

– Не волнуйтесь, госпожа Анна, я пригляжу за ними, – попытался успокоить её Литва, на лице которого играла тёплая улыбка. – А вы идите, у вас, наверное, как всегда дел невпроворот.

Улыбка Литвы внушала доверие и в тоже время настораживала, Торис хорошо ладил с Пашей и прекрасно знал повадки Феликса, так что на него можно было положиться. А что до Феликса, он был той ещё заразой, но по большей части безобиден и даже дружелюбен, не кусается и не имеет внушительной склонности к алкоголю.

Однако дети по своей природе ужасно любопытны и непредсказуемы, за них просто невозможно не волноваться, пока они не достигнут хотя бы совершеннолетия.

– Ну, чё смотришь? – обратился он к Павлу. – Прыгай на спину! – приказал поляк и, усадив мальчика себе на шею, вышел с ним на улицу запускать змея.

– Осторожней! На улице же ветер холодный, а вы раздетыми вышли, – ворчал на них Литва, заставляя надеть шарфы и шапку с ушками.

Улыбнувшись, Анна с чистой совестью покинула дом и вновь отправилась к Украине в гости. На сей раз её визит имел исключительно деловую тематику, а конкретно просроченный долг по оплате газа.

Ничего нового, всё та же самая обыкновенная рутинная работа… Олег как всегда просрочил все сроки и не отвечал на звонки, даже когда Анна, заручившись помощью секретариата, звонила с разных номеров. Серьёзно забеспокоившись за здоровье брата, Россия отправилась в Харьков. Конечно, логичней было бы начать с Киева, но у Анны разыгралась фантазия и она отправилась в Харьков на личном транспорте.

Прибыв на место, а именно к небольшому земельному участку, засаженному цветами, на котором возвышалось двухэтажное строение, Россия отчётливо помнила, что если Олег и станет где-то вскрывается от неё, то только здесь.

Подойдя к дому и увидев, что дверь не заперта, Анна по привычке вошла без стука и краем уха услышала голоса, доносившиеся с кухни. Один из них принадлежал Украине, а второй: низкий, хрипловатый и жуткий, кажется, был голосом Беларуси, его трудно было спутать с кем-то ещё. Но Анна всё же не была до конца уверенна в своём предположении.

– Долго ещё собираешься играться с этим? – послышался оглушительный бас, заставивший Россию вздрогнуть и замереть на месте.

– Не знаю, сейчас не самый подходящий момент для…

– А как же ребёнок? Ты совсем о нём не думаешь?!

– С ним ничего… – попытался оправдать себя Украина, но брат вновь перебил его, не дав закончить.

– Ты ставишь под угрозу не только его жизнь, но и жизнь России.

Услышанное повергло Анну в шок, неужели они говорили о том, о чём она подумала? Значит ли это, что отцом ребёнка может являться… Да нет! Бред какой-то, Олег бы никогда не стал…

Не удержав в узде свои эмоции, Россия шумно выдохнула. Обернувшись на шум, братья увидели Анну, которая естественно слышала их разговор вероятней всего от и до, а это значит, что настала пора поведать ей правду или же продолжать вешать лапшу на уши, которой она уже откровенно сыта по горло.

Видя замешательство на лице обоих братьев, Россия не выдержала и решила начать разговор первой:

– Олежка, так значит, это ты?..

– Да, – подтвердил её слова Черненко, не дожидаясь окончания вопроса. – Я очень хотел ребёнка… нашего с тобой ребёнка. И я рад, что увидел его до того, как отправится на тот свет. Спасибо тебе, Анна. За всё спасибо. Вы, русские, странный народ, с вами невозможно воевать, при любом исходе останешься в лиге проигравших.

– Я не понимаю, Олег… Зачем?

– Прости, – Украина виновато потупил взгляд в пол. – Всё это началось по инициативе Пруссии, он предложил подшутить над тобой. Будучи на грани срыва из-за присвоения моего Крыма, я и согласился на его «розыгрыш». Извини, это произошло на эмоциях… Я даже и представить себе не мог, что всё закончится рождением Павлика.

– Гилберт знает о Павлике? – в голосе Анны проскользнули тревожные нотки, но Украина лишь пожал плечами.

– Наверное знает, поэтому и решил остановиться, пока не стало хуже.

Опустившись на стул, стараясь всеми силами переварить услышанное, Россия подняла глаза на младшего брата, который скучающим взглядом наблюдал за разворачивающейся перед его носом самой настоящей семейной драмой.

– Так значит, та встреча в клубе с темноволосым парнем – это?.. – пробормотала Анна, не сумев чётко сформировать свой вопрос.

– Не понимаю, о чём ты, – Олег без сарказма был несколько удивлён услышанным, что говорило о правдивости его слов, – но думаю, это был Гилберт. Одно время он забавы ради покрасил волосы в чёрный цвет.

– А смерть Америки?

– К его смерти ни один из нас не имеет никакого отношения, – призадумавшись, Олег скоротечно добавил. – Я по крайней мере к этому точно не имею никакого отношения.

– Ну, а ты, – Россия повернула голову в сторону Беларуси, – ты всё знал и молчал?

– Прости, Аня, я узнал об этом на прошлой неделе, – выдержав паузу, чтобы не схлопотать по голове лопатой, Беларусь осторожно продолжил. Его целью не было оправдывать поступок брата и уж тем более не защищать этого пустоголового хулигана. Коля просто говорил всё как есть. – Зная, что ты мне не поверишь, я пришёл сюда. Хотел записать наш разговор на диктофон и показать его тебе.

Когда все тайны вскрылись, за исключением смерти Америки, Россия просто не выдержала и, соскочив со своего места, разразилась гневными нотациями, не скупясь на мат. Спустя полчаса Анна успокоилась и опустилась на небольшую лавку, всё ещё переваривая услышанное. Братья сели по обе стороны от сестры, один из них прошептал тихонько себе под нос: