Текст книги "Отзвуки (СИ)"

Автор книги: Ратибор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Полыхнуло знатно, осветилась вся пещера, раздался сильный бубух. С потолка посыпалась земля. В воздух поднялась куча пыли. Группа оттянулась немного назад приготовившись принять бой, если гнолы побегут. Из пещеры доносился треск огня, вой полный боли и требовательное тявканье со смехом. В клубах были видны силуэты гнолов, что метались туда-сюда. Спустя секунд 10 в проеме из пыли появился первый гиеноподобный, в лапах он сжимал щит и дубину из дерева, который увидев, нас издал непонятный клекот и ринулся на нас. Но и не успел сделать пары шагов был срезан короткой очередью Травника.

Дальше началась просто бойня. В проем выскакивали гнолы, которые тут же находили свою смерть. Бойцы спецназа, просто и не затейливо срезали их очередями. Группа немного рассредоточилась. За щитовиками остались по одному бойцу что и работали по целям, по очереди перезаряжаясь, остальные были на подстраховке. Я же вытащил Ярыгина, передернул затвор и тоже был готов вступить в бой, спрятавшись в небольшой канавке в стороне, пристально следя за ситуацией. В этот раз я более уверенно вел себя, следил за ситуацией, оценивал и анализировал. В проеме уже скопилась целая гора трупов. Спустя пару минут они завалили почти весь проем полностью. На той стороне слышался еще смех гнолов как гиений, так же клекот и перетаскивание чего-то тяжелого. Но переть они прекратили.

– Все целы? – Спросил Шмель. Услышав нестройное бормотание, что мол все в порядке проговорил. – Значит так, Травник и я пополняем БК. Потап держи проем, остальные прикрывайте. – Они скинули рюкзаки, доставая от туда снаряженные магазины и рассовывая их в разгрузки в замен опустевшим. На полу была куча гильз. Благодаря противогазу, с какой-то хитрой системой дыхания, мы не чувствовали запаха пороха, как и паленой шерсти, да и трупы наверняка смердели, опустошенными кишечниками и кровью.

– Ярцев, мы сейчас оттягиваемся наверх, твоя задача, разметать эту баррикаду из тел. Сможешь сделать то же самое, но меньше и чтоб нас не зацепило? – Спросил Шмель прямо глядя на меня. К стати, за что был благодарен ребятам, они все вырубили и сняли свои камеры. Как сказал Шмель, если что, то они выключились в пещере, и включить их не получилось, учитывая происходящее, лишних вопросов возникнуть не должно, то что аппаратура сбоит при повышенном магическом фоне уже было очевидно.

Я кивнул. Группа быстро поднялась на один виток вверх. Я встал с краю у поворота, чтоб видеть вход. Создал, уже знакомым ощущением, шар. Специально его уменьшил, в половину от волейбольного, но сделал его, плотнее, что ли. И усилием воли направил резким толчком своей энергии в сторону заваленного гнолами прохода, при этом, что первый раз, что сейчас, я чисто по привычке делал еще замах и бросок рукой. Словно кидал гранату. Хотя это было необязательно. Небольшое солнце оставляя за собой хвост с ревом унеслось к провалу, правда медленнее чем предыдущий. Я бегом побежал к группе, чтоб укрыться вместе с ним. Спустя секунды 3 мне в спину ударил оглушительный взрыв, а спустя мгновение сильный поток горячего воздуха и грязи. Не успел я добежать до своих, от чего споткнулся и растянулся на земле.

– Бляха муха… – Прокряхтел я поднимаясь. Ко мне уже спешили остальные. Я быстро отряхнулся, хотя скорее просто размазал грязь по камуфляжу и разгрузке, мы направились к проему.

– Я же просил меньше!

– Ну простите!! Если можете лучше, колдуйте сами!

Мой огнешар поджег одежду и самих гнолов, появилось слишком много источников света для использования ПНВ, поэтому группа подняла окуляры и включила тактические фонарики. Гора трупов исчезла, но пространство вплоть до поворота была усеяна обезображенными телами, местами валялись лишь их фрагменты, передние и задние лапы, головы… Отвратительное зрелище. Я поморщился, вымпеловцы продолжили движение контролируя пространство вокруг, как и проверяя тела гнолов. Опера застыли на месте. Спустя пару мгновений они неосознанно стали пятиться назад. Их бледно позеленевшие лица говорили сами за себя. Но тут Шмель заметил состояние оперов, резким окриком попытался привести их в чувство, подходя к ним. Мария как ни странно пришла в себя первой, появился осознанный взгляд и она постаралась взять себя в руки и не смотреть на пол. Хотя погоду желудок захотел устроить реванш, но снимать противогаз плохая идея, хуже будет. Сычеву и Попову Шмель прописал несколько оплеух и те вроде тоже стали приходит в чувства.

Наведя порядок в наших рядах, мы аккуратно приблизились ко входу. В пещере, в центре, бушевал пожар, видимо от моего первого огнешара, он оставил нехилую такую воронку, разметав что-то на подобии палаток по округе. В результате эти самые платки и другие вещи загорелись. В пещере царил хаос. Гнолы бегали вокруг в панике, не зная что им делать, ведь путь из пещеры перегородили им мы. Некоторые тащили немногочисленных детенышей. Другие тащили своих раненных. Но все они двигались в противоположный от нас сторону, в правый угол. На нас никто не обращал внимание. Площадка перед проходом со стороны пещеры так же была украшена множеством обезображенных тел. Не менее полусотни здесь лежало. И минуты не прошло как пещера опустела, звуки стихли.

– Как бы у них там не было запасного выхода. – Прогудел Шмель. – Поторопимся, но смотрим в оба! Двигаемся всей группой. Никого оставлять на входе не будем. Вперед!

Мы в темпе стали двигаться в ту сторону, где скрылись гнолы, попутно проверяя или осуществляя контроль, попадавшимся на пути телам. Несколько раз мы пересекались с небольшими группами, которые срезались несколькими очередями. Спецназовцы работали как точно отлаженные механизмы. Никаких лишних движений, все четко быстро и результативно.

Скоро мы добрались к еще одному проходу. Перед ним выстроились гнолы с щитами и копьями. Строем это было сложно назвать, но они собой попытались закрыть наше дальнейшее продвижение. Шмель кивнул Потапу. Тот вышел чуть вперед. Вскинул сошки ПК и дал длинную очередь. Пули 7.62 шили гнолов на вылет. В стороны полетели щепки щитов, брызги и фонтанчики алой крови. Несколько особей попытались ринуться в атаку, но были срезаны короткими очередями Шмеля и Травника. Кто-то ломанулся обратно внутрь прохода. Когда звуки выстрелов стихли, я услышал, как стонут и скулят недобитые гнолы. Меня пробрало до костей, столько боли, ненависти и страданий.

Шмель и Травник контролировали проход. Потап перезаряжал ленту пулемета. Опера смотрели заднюю полусферу, старательно не смотря на тела в проходе. Но они вроде как уже получше. Крепкие ребята, постарались взять себя в руки. Шмель нашел взглядом меня и глазами указал на проход. Видимо хочет чтоб я его проверил и пульнул туда своим фаерболом. Я кивнул. Начертил руну рассеивания и направил ее в проем. С проема слетело несколько непонятных заклинаний. Я напитал шар, примерно с баскетбольный мяч, но не такой плотный, как первый и направил его в проем. Он с высокой скоростью издавая рев пламени унесся в проем. Спустя пару мгновений прогремел взрыв, на нас снова посыпалась земля сверху, помещение осветилось пламенем. На его фоне, в зале начали беспорядочно носиться тени гнолов. Пещера наполнилась скулежом и отчаянным тявканьем.

В пещере уже было не так темно, то здесь то там горели и чадили небольшие пожары от моих фаерболов. Нас спасали противогазы. ПНВ уже никто не пользовался все использовали тактические фонари, закрепленные на стволах, ЦСНщики так же прикрепили их еще к шлемам. Нужно было зачищать последнюю пещеру.

Бойцы перезарядились, мы сбили плотный строй и двинулись к проходу. Подойдя ближе, я использовал еще раз руну рассеивания, на всякий случай. Вроде чисто. Что интересно, пока я использовал руны, то вливал в них свою энергию. И спустя несколько использований почувствовал внутреннюю «неполность». Я так предполагаю, это мой внутренний резерв энергии. Вначале это было непривычное чувство, словно не хватает важного кусочка тебя, но потом немного освоившись стало легче. Сейчас я был полон где-то на 2/3, в целом, неплохо я считаю, а как оно на самом деле узнаем позже.

На протяжении всего рейда я тщательно отслеживал свое состояние. Пытаясь понять что со мной происходит. Ведь сейчас мы зачищаем не живших до селе, на этой планете, выдуманных существ, применяя пулемет и магию. Мы прошли по пещере оставив за собой огромное количество изуродованных и окровавленных трупов. Даже бойцы спецназа нет-нет да и морщились, хотя за время службы им пришлось наверняка повидать не мало. В этом плане опера на самом деле молодцы, хоть им и тяжело было, но они не теряли рассудка и держались. Даже Мария. Хотя она по моему из этой троицы выглядела получше. Я же, мне хоть и неприятно было видеть разорванные тела, но относился к происходящему спокойно. Точнее нервничал из-за ситуации, что мы по сути в боевом рейде, что могут убить, что нужно быть настороже и прикрывать остальных. Я так же испытывал сожаление и горечь, что мы уничтожаем живых, хотя и полуразумных, но живых существ. Ведь то тут, то там попадались самки, которые погибли рядом с детенышами. И мне честно было не по себе от этого. По сути мы сейчас геноцидили расу других существ.

Стоит так же отметить, что часть оберегов, которые я раздал, выгорела и осыпалась. Они видимо защищали нас от каких-то не атакующих заклятий, на подобии проклятий или ослабляющих чар. Ведь порою на нас выскакивали шаманы, которые делали пасы лапами в нашу сторону, перед тем как их косили короткими очередями. Не только мои щиты и руны спасали нам жизнь, но и различные побрякушки, которые раньше вызвали бы лишь смех.

Я встряхнул головой, отгоняя все не нужные сейчас мысли. Нужно собраться, еще ничего не закончилось. Мы встали перед проходом. Щитовики впереди стоят плотно, за ними по середине стоит Потап с пулеметом. Фланги все так же кроют Шмель и Травник укрываясь за щитами. Сзади прикрывают опера, я в самом центре. Сжимаю пистолет и нож, которые все же удосужился достать, пока бойцы перезаряжались. Я начертил руну защиты влил в нее порядочно энергии и направил ее в центр отряда. Над группой повис прозрачная пленка купола. Мы аккуратно вошли в залу.

24. Привет, Гнолы! Часть третья

Небольшая зала, в которую битком набились гнолы. С краю от прохода стояли войны, выстраивая что-то вроде последнего кольца обороны. За ними уже расположились самки, некоторые из них держали тоже примитивное оружие. Некоторые молодые особи были вооружены, дальше шли самки совсем с детенышами. Как только мы появились, в купол защиты влетело сразу три заклинания. Два фаербола, что летели друг за другом и спустя пару мгновений молния. Первый огненный шар взорвался о барьер. После чего руна защиты которая висела над группой и двигалась вместе с нами, запульсировала, я не успел ни о чем подумать, как врезался второй фаербол и сдул нашу защиту. Молния же нас накрыла мгновением после. Спасли руны на щитах. Перед щитами вспыхнул магический щит, который погасил заклинание, но не полностью. У нас всех вздыбились волосы, от электричества, почти все получили легкий разряд, из-за чего у некоторых из нас дернулись руки или ноги, из-за непроизвольного сокращающихся мышц. Мы еще не успели отойти от шока, как Потап выдвинул ствол пулемет и надавил гашетку. Гнолы, после того как в нас ударило молнией, всей кучей ринулись на нас. Причем они бежали со всех сторон. К Потапу спустя лишь мгновения присоединились и остальные бойцы, щитовики отстреливались с помощью пистолетпулеметов. Опера тоже вскинули свои Ксюхи и присоединились к стрельбе, разве что Маша, смотрела наши спины, лишь поглядывая за тем, что происходит. Я начертил руну огня, влил в нее энергию и толкнул вперед. Перед нашим строем в сторону гнолов накатилась волна жаркого пламени. Уши заложило от выстрелов. Стрельба из пулемета в замкнутом пространстве не способствовала хорошей слышимости. Сквозь грохот выстрелов, гудения пламени невозможно было услышать скулеж и стоны умирающих гнолов. Но уверен пещера была наполнены ими. А мне все таки стоит прекращать выжигать тут все, иначе мы останемся без кислорода, ибо дышать стало значительно сложнее.

Вдруг сквозь пламя прорвался один горящей гнол, с воплем он бросился на Травника, замахиваясь горящим копьем, как дубиной. Саня не сплоховал, развернул и слегка довернул корпус, в результате чего горящая палка пролетела мимо него, после чего одним резким движением вмазал гнолу кулаков в районе горла, тот отлетел. Пламя немного стихло и сквозь него на нас начали вылетать остальные жители пещеры. Я тоже вскинул пистолет и открыл огонь. Выстрел, мимо. Выстрел, выстрел. Попал, гнол споткнулся, кувыркнулся и затих. За ним выскочила самка с открытой пастью и безумными, желтыми глазами. Первым же выстрелом свалил и ее. Она пропахала своим телом около метра и замерла. Справа от меня находился Сыч. На него налетел достаточно крупный гнол, весь в копоти, с увесистой дубиной и повалил Сыча, заваливая его назад к нам. Вцепился пастью ему в руку, которой тот постарался закрыть лицо и горло, гнол рычал. Сыч истошно заорал. Береза среагировала тут же, достала армейский нож, резко оказалась над ними, и попыталась всадить гнолу в голову. Но они активно возились на земле и она не могла попасть. В итоге удар пришелся гнолу куда-то в плечо.

Гиеноподобный открыл пасть, выпуская руку Сыча, оскалился и зарычал, глядя на Марию, и резким движение, оттолкнувшись 4 лапами протаранил ее плечом. Единственное из-за ножа в плече, рывок получился немного кривой, но Березовой все равно хватила. Они повалились на землю и завозились, гнол активно пытался добраться пастью до горла Маши. Несколько раз ударил лапой по корпусу Маши, которые частично погасил бронежилет, но все равно выбило воздух из девушки. Удары были мощные и сильные, не смотря на относительно не большой размер противника. Маша ослабила хватку, чем и попытался воспользоваться гнол. Ситуацию спасла короткая очередь Травника. Гнол дернулся, и затих прямо на трепыхающейся на земле Маше.

Я подскочил к ней, попутно меняя магазин в пистолет и столкнул тело гнола в сторону, затем помог девушке подняться на ноги. Ее знатно потряхивало. Лицевой щиток противогаза покрылся сеточкой трещин, но вроде все еще держался. Безумные глаза Маши, бессмысленно осматривали все вокруг. Я тряхнул ее раз другой, потом к самому уху прокричал.

– Березова, очнись! Помоги Сычу, иначе замучаешься писать рапорта Стрижеву почему он тут сдох!!! – Не знаю что именно подействовала, фамилия ее начальника или угроза писать рапорта, но она встрепенулся, взгляд приобрел осмысленность и перезарядив Ксюху присоединилась к схватке. Мы вместе подскочили к раненному Сычеву, я схватил его за ворот и отволок немного назад, Мария в этот момент яростно отстреливалась, вымещая свою злость за испытанный страх. Затем поменялись, я ее прикрывал, она достала перевязочный материал и, слегка подрагивающими руками, стала заниматься ранами Сычева. Выстрел, выстрел, выстрел. Падает гнол, что пытался наброситься на спину Шмелю. А руку Сычу подрали очень хорошо. Его надо шустрее доставить в госпиталь, глубокие жутко выглядящие рваные раны, Маша распорола ему рука камуфляжа, возможно и кости какие-то сломаны. Сычев был уже в отключке, когда мы его волокли. Маша вколола ему противошоковое и мы присоединились к бою. А точнее к бойне. Вокруг нас земля была усеяна телами гнолов. Потап уже отбросил пулемет с разогретым до красна стволом и отстреливался из ВАЛа. Остальные бойцы хоть и потрепанные, но еще держались. Попов, весь окровавленный, пытался отползти к нам, судя по всему ему досталось, но бойцы его прикрыли, Маша подскочила к нему и поволокла его к Сычу. Я прикрывал ее в этот момент. На Потапа бежал подросто, сжимавший ржавый меч, его желтые глаза были широко раскрыты и полны лютой ненависти. Выстрел, выстрел, он спотыкается, падает и затихает навсегда. Маша, уложив Попова, достала его перевязочный материал и стала заниматься уже его ранами. Много крови и до конца непонятно было, где именно ранения. Но она вроде как справлялась.

Если до этого гнолы перли просто сплошной массой, то сейчас атака захлебнулось, все реже на нас выскакивали эти твари. Томми была ранен в ногу, причем сзади у него из ноги до сих пор торчала рукоять ножа, рядом же валялся небольшой, скорее подросток или детёныш, с размозженным, судя по всему, ботинком черепом. Видимо недобиток подполз и в суматохе сумел пырнуть бойца. Кураж, что вместе с Томми несли щиты, своего щита лишился, тот какой-то кучей покореженного железа валялся недалеко. Походу в нас успели кинуть еще пару заклинаний, которые на себя принял щит. Левая рука у него висела плетью и вся в крови. Все бойцы были вымазаны кровью, и непонятно это была их или чужая. Травник уже стоял с пистолетом, если не ошибаюсь глоком и ножом, его калаш валялся рядом с вмятиной и подпалиной. Постепенно стал проходить звон в ушах, и стали слышны звуки вокруг. Горел огонь, где-то в темноте, в углу залы кто-то скребся, в центре были слышны стоны и скулеж раненных гнолов, недалеко хрипел и скреб лапами землю, задыхаясь, один из них. Короткая очередь, на два патрона, обрывает его мучения из ВАЛа.

Сквозь шумы царящие в пещере мы услышали звук волочения, словно нечто металлического по земле, был легкий звон металла о камень или металла о металл, когда предмет на что-нибудь натыкался. Шмель направил луч фонаря на звук. К нам шел гнол, по сравнению с остальными соплеменника, он был просто огромен. Черная, бурая, жесткая шерсть, одет он был пусть и в плохого качества, но металлический доспех, весь в ржавчине и зазубринах. Снизу была кожаная юбка, усиленная железными и еще какими-то вставками. На лапах были похоже бронзовые наручи. Он медленно шел в нашу сторону, волоча за собой огромный двуручник.

– Кураж, завали его!!!! – Кураж тут ж вскинул автомат и дал длинную очередь. Гнол попытался прикрыть лапой морду, не смотря на то, что наручи были бронзовые, часть пуль срикошетило, но часть пробило лапу, оставляя неприятные раны, завязли частично в броне гнола, но часть попала в морду, от чего тот взвыл и злобно протявкал ускоряя шаг, собираясь замахнуться своим чудовищным двуручником. Удивительно, но было ощущение, что его плоть намного плотнее чем у обычных его сородичей. Я не понимал как такое возможно, но так было. Часть пуль просто вязло в его плоти, когда должны были пробивать на вылет.

Находясь немного в стороне, по нему открыла огонь Маша, целясь точно в морду. Злые и беспощадные кусочки свинца попали почти все в цель. Из-за чего гнол споткнулся и тяжело рухнул на землю в судорогах. Не смотря на то, что ему разворотили всю морду гнол попытался подняться. Точку поставил Тонни, выстрелив тому в темечке из монструозного револьвера. Где он его прятал я так и не понял.

– Так собираемся, перевязываемся, перезаряжаемся и заканчиваем здесь. – Все оттянулись к проходу. Тонни перевязали ногу. Куражу руку. И так по мелочи всем. Как оказалось у меня тоже было несколько царапин от стрел. Несколько даже попали мне в тело, но спас бронежилет. А так по касательной чиркнуло ногу и руку. Маша помогла их быстро перевязать прям поверх одежды.

– Береза, Тонни, остаетесь с раненным. – К тому времени Шляпник тоже отключился. Его серьезно потрепали. По хорошему надо эвакуировать, но нужно закончить работу здесь. Нам нельзя разделяться. А идти неполной группой, да еще с ранеными, можно нарваться на недобитков. Поэтому решили скорее закончить здесь. Все таки уроды наверху, ведь могли спустить сюда еще людей. Но в итоге мы оказались одни. Никто не хотел рисковать и брать на себя ответственность.

Мы двинули осматривать залу, кругом были тела гнолов, многие уже задохнулись угарным газом. Было много детенышей и женских особей. Под ногами хлюпала грязь, пропитанная кровью. С краю нашли одного гнола, что скрёб стенку. Потап прекратил и его мучения. В центре находилось кресло на небольшом возвышении, видимо того вожака. Рядом с креслом пришел в себя небольшой гнол в каких-то тряпках и с палкой, похожей на посох. По нему тут же открыли огонь Травник и Шмель. Гнол вскинул лапу, перед ним замерцала полупрозрачная сфера, которая меняла траекторию полета пули и все выстрелы ушли в стену, пол и потолок, за спиной гнола. Тем временем он вскинул посох к верху, и прохрипел заклинание. Посох вспыхнул неизвестными, сложными печатями черного и зеленого цвета. Они налились, стали ярче и тогда гнол направил посох к полу, куда погрузились печати и исчезли. Спустя мгновение щит с гнола спал и его срезал очередью Травник. Шаман схватился за раны на туловище одной лапой и рухнул на колени, опираясь на посох. В зале послышался кархающе-булькующий смех гиены, гнол медленно осел на землю и затих. Мы насторожено оглядывались, но ничего не происходило. Прошла минута, мы уже решили что пронесло, как тела гнолов, что лежали недалеко от того места куда погрузились печати, стали дергано шевелиться. Тут у одного рука резко дернулась, а другого нога, третий резко открыл глаза, затянутые мутной пленкой, открыв и закрыв пасть. Все это сопровождалось с непонятными щелчками. Словно вправленные суставы. Недавно умерщвленные гнолы, стали достаточно бодро подниматься. Потап дал очередь, в корпус, ближайшему, но тот даже не обратил внимание, продолжил дергано подниматься на конечности. Из пастей текла вязкая слюна на пополам с кровью. А взгляды поднимающихся гнолов вперились в нас. И это было жутко. Ибо на глазах была мутная белая пленка, под которой скорее угадывалось, что когда-то там был глаз глаз и зрачок. И столько ненависти и вечного голода было в этих взглядах, что мы все инстинктивно сделали несколько шагов назад.

– Колдуй! Хоть что-нибудь!!! – Проорал Шмель. Я судорожно пытался понять что колдовать то. Я уже на автомате использовал руну рассеивания. Несколько гнолов, которые имели слишком сильные повреждения, после этого действительно осели обратно на землю и больше не шевелились. Остальные же замедлились, но только и всего. Я использовал еще дважды руну рассеивания, но всего чего я добился, так это то, что они стали медленные. Что радовало, поднялось чуть больше десятка гнолов. Все остальные оставались мертвыми. Бойца открыли огонь. Травник снес одному гнолу голову и тот рухнул на землю.

– Выбивайте им головы!! – Прокричал Саня, медленно отступая вместе со всеми, от надвигающихся повторно оживших гнолов.

Один из них почти подобрался к нам и когда нас разделяло всего метра три у меня кончились патроны в пистолете, а гнол сделал неожиданный рывок в мою сторону. На столько стремительный, что все что я успел, это оступиться и начать заваливаться назад выставив перед собой руки с зажатыми в них пистолетом и ножом. Я сжав зубы, понимал, что ничего не успеваю сделать, нас уже разделял буквально метр. Время замедлилось. Гнол открыл свою пасть, высунув бледный язык, из пасти текла вязкая слюна и что-то черного цвета. Он пригнулся, но выставил вперед свои лапы, тянущиеся ко мне с растопыренными пальцами, с большими черными когтями. Рядом, что-то пытался проорать Шмель с искаженным в ярости лицом, увидев рывок гнола ко мне, но он никак не успевал довернуть ствол автомата, чтоб спасти меня. Остальные бойцы вполне успешно держали поднявшихся гнолов на расстоянии, быстро сокращая их численность. В этот момент нож, или кинжал, или кортик, не разбираюсь я в них особо, что был в моей руке, потянул из меня силу. Почувствовав это, я усилием воли влил в него своей энергии, и постарался на отмашь, ударить им гнола. Рука медленно начала двигаться, словно я двигал ее сквозь вязкий и тягучий кисель. В какой-то момент мое оружие наполнилось энергией, засветившись синим, из лезвия стали выскакивать язычки синего пламени. И когда гнол уже почти накинулся на меня, и его пасть была в сантиметрах 50 от меня, я смог почти перерубить ему голову. Время снова вернулось в норму в тот момент, когда мой кинжал прошел 2/3 шеи гнола. Дальше все произошло мгновенно. Я рухнул на землю на меня свалилось тело гнола, заливая черной вязкой, противной кровью. Голова же гнола покатилась дальше и немного в сторону.

– Колдууун!!! Твою Мать!!! Травник, посмотри что с ним!!! – Ко мне подскочил Саня, быстро скинув с меня, теперь уже дважды мертвое, обезглавленное тело. Он сильно удивился этому и стал быстро меня оглядываться, ища повреждения и раны.

– Я в порядке, еле просипел я. – У меня получалось с трудом шевелиться, словно я без продыху 3 дня разгружал составы. Сил не осталось вовсе. Хотя еще несколько мгновений назад, я был уставшим, да, но вполне еще боеспособным. Я чувствовал полную опустошенность внутри и от этого мне было очень хреново. Волнами накатывала апатия, одиночество, желание закончить это бренное существование, ведь жизнь дерьмо. Душу сдавливала тоска, в голове шумело. Я кое-как встряхнулся, чтоб хоть немного прийти в себя. Травник подставил мне плечо и помог подняться. Хотя мне безумно хотелось лечь прямо здесь, свернуться калачиком, закрыть глаза и просто сдохнуть. Бойцы добили оставшихся гнолов. Больше вокруг никто не шевелился и не подавал признаков жизни.

– Быстро, контроль здесь всех и валим от сюда. – Бойцы разошлись по зале стреляя, или пробивая ножами головы гнолов. Спустя пару минут, осмотревшись, и не найдя ничего интересно, мы вернулись к нашим раненным, так же проведя контроль тел. По пути осмотрели тот лютый двуручник. Весь ржавый, сделанный из хренового железа, но размеры его были впечатляющие метра 2 в длину с шириной лезвия у гарды, в сантиметров 20, не меньше.

– Так, все более или менее целы? – Нас хмурым взглядом оглядел Шмель, до этого он пытался связаться с поверхностью. Но в эфире слышны были только помехи. Сыч и Шляпник к этому времени пришли уже в себя. На их бледных лицах отображались гримасы боли. Сыч мог идти сам, когда Попова нужно было нести на носилках. ЦСНщики быстро достали из рюкзаков какие-то вещи, и сделали носилки. Видимо это специальные, для них, потому что я таких не видел в свободной продаже. Положили Шляпника, носилки подхватил Травник и Потап. Меня повесили на Машу. Сыч мог сам идти, Тонни перебинтовали ногу, и пусть хромая но он мог идти самостоятельно. И такой инвалидной командой мы двинулись в большую залу, попутно осуществляя контроль гнолов.

Мы добрались до центра зала, где было небольшое возвышение. Пару раз выскакивало несколько этих гиеновидных уродцев, совершенно дезориентированных. Их тут же клали короткими очередями.

– Привал. – Глухо сказал Шмель. Мы осмотрелись, в противоположном углу, на той же стороне, от уже зачищенной залы, чернел еще один проход. Землю вокруг устилали тела гнолов. Многие из них были обезображены, местами валялись лапы, головы, потроха. Недалеко от нас лежала половина гнола, который видимо от шока пытался уползти в безопасное место. За ним тянулось кровавое месиво из его внутренностей и грязи. Землю пропитала кровь, которая смешавшись с грязью, хлюпала у нас под ногами. Отвратительно, но ни у кого уже не осталось сил на это реагировать. Все были вымотаны, как морально так и физически.

– Со мной идут Ярцев. – Посмотрел на меня Шмель, но видя мое висячее в воздухе состояние, несмотря на то что я сидел, добавил. – Его тащит Березова. Травник ты со мной. Быстро и аккуратно добираемся до вон того прохода, проверяем его, если там жопа, отступаем и выбираемся наружу, и пусть дочищает уже кто-нибудь другой. Остальные здесь. Смотрите в оба и прикроете если что нас. – Кто-то буркнул так точно, кто-то просто кивнул. Тонни поднял кулак вверх. Ко мне подошла Маша и рывком поставила меня на ноги, закинув мою руку себе на плечо. И от куда у нее только силы взялись.

Мы быстро поплелись к второму проходу, оставаясь на стороже. Со стороны стоянки несколько раз стреляли. Но когда мы оборачивались, показывали знаком, что все в порядке. Подойдя к проходу мы остановились. В свете лучей наших фонариков, там увидели как валялись какие-то тряпки. Несколько тел. И прочие непонятные предметы. Шмель посмотрел на меня. Еще раз что-то колдонуть у меня не было сил. Потому я напрягся, пытаясь вызвать состояние, при котором я видел токи энергий, или просто магическое зрение. Не сразу и с трудом, но у меня получилось. Шмель напряженно смотрел на меня, в отражении его маски противогаза я увидел, что у меня глаза снова стали насыщенного темно-синего цвета, с какими-то темными тонкими прожилками или линиями. Я долго вглядывался в проем, но там было все чисто.

– Чисто. – Заплетающимся языком пробормотал я.

Мы вошли в последнюю залу. Шмель и Травник заняли позиции по сторонам и рывком вошли внутрь, осматривая помещение на наличие опасности. Быстро, синхронно, зашли друг за другом, не мешая друг другу и не делая никаких лишних движений. Все таки с нами была очень хорошо подготовленная группа. Ведь то с чем мы столкнулось, выходило за рамки всего, что мы знаем всю жизнь и того что нам говорилось в истории и прочее. Гнолы, магия. А офицеры спецназа без лишних соплей, суеты и подготовки, смогли справиться с заданием. Они не думали как это возможно, что это все бред, что это вообще вроде как быть не должно. Просто приняли реалии, сделали поправки на возможности противника и выполнили поставленную задачу. А думать что и как они будут уже потом.

В помещении живых не было. Судя по всему это была кухня. Тут было что-то вроде жаровни. Большие котлы. Из одного из них торчали человеческие руки и ноги. Вдоль стены валялось несколько изуродованных и выпотрошенных человеческих останков. Так же много костей. Чуть в стороне лежало несколько кучек детского тряпья и грязный плюшевый мишка. Они убили и сожрали всех этих людей, в том числе и детей. Я больше не испытывал жалости к тем тварям, которых мы зачистили. В дальнем углу лежало вполне целое человеческое тело. Мы подошли ближе. Это была темноволосая обнаженная девушка. Ее тело с белоснежной кожей было все в грязи. Ее открытые глаза давно потухли. Из ушей, носа и уголков глаз были видны струйки уже спекшейся крови. На теле было много ссадин и порезов, с кровоподтеками. Шмель, для очистки совести, подошел к ней и проверил плюс. Видя наши немые вопросы покачал головой. Эта была та самая дочка высокопоставленного чиновника, чье фото нам показывали. В фильме бы наверняка, он как крутой киношный герой закрыл бы ей глаза, но мы же просто пошли отсюда. Лицо Маши ничего не выражало, как и мое, думаю. Мы просто устали. А мне еще хотелось просто сдохнуть, после отката и перенапряжения.