Текст книги "Compass (СИ)"

Автор книги: Rapunzel Ka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Часть 1 ==========

Её компас сходил с ума. С тех пор, как аккуратный рисунок появился на запястье, он упорно указывал в сторону Слизеринского факультета. За завтраком, обедом и ужином в Большом зале. На сдвоенных парах. На общем сборе учеников перед походом в Хогсмид. На межфакультетских матчах по квиддичу. Почти всегда, когда нужный объект был в зоне досягаемости. И, судя по активности компаса, он находился рядом куда чаще, чем можно было предположить.

Маленькая тонкая стрелка, совершенно точно, была не в себе. Даже сейчас. В классе, заполненном учениками с двух факультетов, она вертелась только в направлении парт, занятых серебристо-зелёными. Гермиона незаметно косилась в сторону левого ряда, предполагая, у кого на руке может быть метка, смотрящая прямо противоположно. Какая-то часть её души желала узнать – кто был её соулмейтом. Второй половинкой, предначертанной непредсказуемой Вселенной. А другая часть… Боялась правды. Боялась возможного разочарования. И потому предпочитала держаться в неведении.

Неразумный указатель. Разве он не понимал, что соулмейт с самого чистокровного факультета, для девочки, рождённой в семье маглов, – не меньше, чем насмешка судьбы? Или какая-то нелепая системная ошибка. Вселенной же свойственно ошибаться, верно? И, если так, значит, Грейнджер была обречена на одиночество. Точка невозврата активировалась в тот момент, когда эта штуковина впервые развернула направление в сторону Слизерина.

«Глупый дурацкий компас», – мысленно укорила чернильную метку, чувствуя её нервное подрагивание на коже, и посильнее натянула рукав свитера. Нужно было сосредоточиться на заклинаниях.

***

Когда минималистичная картинка проступила на бледной коже, Драко лишь равнодушно хмыкнул. Компас. Не худший вариант. Он ожидал чего-нибудь более изощрённого. Что ж, пусть будет так. Существует вероятность не потеряться в хаосе людей. Какая-никакая – всё-таки подсказка. И пусть сейчас стрелка равнодушно недвижна, ему не придётся ломать голову, как многим, не имея представления о том, где искать. Оставалось только надеяться, что поиск ограничится территорией Хогвартса и не выйдет за её пределы.

Широкий кожаный браслет быстро скрыл под собой подобие татуировки. Вряд ли он привлечёт внимание общественности новым аксессуаром. Зато тот, в свою очередь, прекрасно скроет его маленькую тайну. Это ведь личное, верно? В любом случае, он не хотел назойливого внимания. Даже с друзьями предпочитал держать дистанцию и делиться лишь отдельными фрагментами своей жизни. А этот факт, по его мнению, совершенно точно, не подлежал огласке. По крайней мере, до поры до времени. До того момента, пока он не узнает на кого именно указывает стрелка.

***

Гермиона даже не успела испугаться, когда чья-то крепкая ладонь увлекла её за полог у стены, скрывающий от посторонних глаз. К счастью, рука автоматически потянулась за волшебной палочкой, но так и замерла на древке, не извлекая орудия из кармана.

– Малфой?

– Грейнджер.

Глаза цвета стали блеснули в огоньке Люмоса, которым палочка Драко освещала узкое пространство.

– Что ты хотел?

Голос, наверное, прозвучал слишком настороженно. Драко холодно усмехнулся.

– Что я хотел? – в один оборот прокрутил кожаный ремешок на запястье. Глаза недобро сверкнули. – Посмотреть. Увидеть ту, из-за которой стрелка на моём компасе сходит с ума, – тон был ледяным как айсберг. Он презрительно сжал губы в тонкую линию. – Покажи запястье, Грейнджер.

Гермиона беспокойно сглотнула, чувствуя, как спазм сковывает горло, а тело парализует. Неприятное чувство нарастало в груди. Нет, нет, нет. Это ерунда. Дурацкий сон. Сейчас она закроет глаза, откроет и…

– Покажи, – почти прорычал, тут же хватая её левую руку и переворачивая ладонью вверх.

Сердце пропустило пару ударов, прежде чем она опустила взгляд и…

Мерлин. Острый кончик стрелки указывал прямо на него. Спустя месяцы трепыханий маленький компас, наконец, оказался недвижим, сделав свой выбор. Насмешливый ироничный выбор, который сдавил грудь тугими ремнями, не давая полноценно вдохнуть. Не позволяя выйти из невольного оцепенения. Даже Малфой, кажется, готовый к такому раскладу, ненадолго замер, состыковывая недостающие пазлы в сознании.

Щёлк!

Ей даже не пришлось выхватывать ладонь. Драко сделал это раньше, отчаянно прохрипев и закрыв глаза. Он знал. В глубине души просто ни на секунду не сомневался в этом. Но…

До последнего не верил. Как вообще можно было поверить, что его соулмейтом стала Грейнджер? Да, возможно, все признаки были очевидны, но… Шанс был. Вероятность ошибки, совершенно точно, не стоило исключать. И когда он шёл сюда, желая прояснить ситуацию, он хотел… А, собственно, что хотел? Уж не убедить ли себя в том, что этот крохотный шанс сегодня будет разыгран в его пользу? Нет. Он хотел правды и получил её. Возможность ошибки была исключена. Он оказался прав.

Гермиона одёрнула задранную ткань, пряча под ней злосчастный рисунок. Почти все рукава в её свитерах и рубашках были до невозможности растянуты. Лишь бы не привлекать внимание к этой метке.

– Я… не знала, что это будешь ты.

Драко скептически фыркнул, устремляя на неё неприятный взгляд. Металлический. Злой.

– Да брось, Грейнджер! Хочешь сказать, эта чёртова штуковина только на моём запястье дёргалась в твою сторону как заведённая?

Гермиона опустила взгляд, втягивая шею поглубже в ворот серого свитера. Неуют окутывал её своими когтистыми объятиями.

– Я не знала, что это ты, Малфой. Я никогда не смотрела на запястье, когда поблизости был кто-то конкретный. Всё, что мне было известно, что человек из Слизерина и учится на одном курсе со мной. Больше ничего.

Она, правда, не имела понятия. Просто… боялась. Конечно, в голове проскальзывали разные варианты – Нотт, Забини, Крэбб с Гойлом, в конце концов… Но фамилия на букву М. всегда была под запретом.

Драко некоторое время молчал, не сводя с неё внимательного взгляда.

– Тебе совсем было безразлично кто твой соулмейт?

Желание закрыться от пристального внимания достигло своего апогея. Она обняла себя за плечи. Дурацкое осознание медленно начало подкрадываться к ней. Её родственная душа – Малфой. Драко Люциус Малфой. Худший вариант из всевозможных. И самый проигрышный. Для обеих сторон.

– Нет, конечно. Просто…

Слова застряли в горле. Её происхождение никогда не казалось ей чем-то ужасным. В истории Хогвартса было столько талантливых волшебников и волшебниц, рождённых маглами, что это не могло быть чем-то зазорным. Но… почему-то стало. Когда мальчик с платиновыми волосами впервые произнёс это обидное слово на букву «г». Поэтому… Просто – что? Недостаточно чистая для него? Не из аристократичного общества? Просто – другая?

Хотелось поскорее уйти отсюда. От него. Сбежать, упасть на кровать, уткнуться лицом в подушку и прорыдать всю ночь, оплакивая свою дальнейшую жизнь. Без любви. Без соулмейта. Без… смысла.

– И что, чёрт возьми, нам делать? – глухо прошептал Малфой, взъерошивая волосы и опускаясь на небольшой выступ в стене.

Гермиона подняла глаза. Его потерянный взгляд гипнотизировал светящийся кончик палочки. Древко, кажется, уже впилось в кожу ладони – настолько сильно он его сжимал.

Единственно верный вариант ударил над головой незримым колокольным набатом. Во рту пересохло.

– Ничего. Можешь… разорвать связь, – судорожно сглотнула, чувствуя, как дрожит голос.

Драко поднял голову.

– Разорвать связь? – грубо повторил он. – И что, Грейнджер, мне дадут кого-нибудь более… подходящего?

Она отвернулась, впиваясь ногтями в шерстяную ткань свитера, практически скрывающего руки. К глазам подступали слёзы.

– Стой. Не смей уходить, – негромко приказал, сверля тяжёлым взглядом её спину. – Это не только моя проблема.

Секунды тишины и ба-бах!

– Это вообще не проблема! – вскинулась, резко оборачиваясь к нему. В уголках глаз сверкнули злые слёзы. – Проблема – это когда люди собираются найти выход из ситуации, а здесь… Тут нет выхода. Твой мир и мой никогда не пересекутся, даже если на наших телах возникнет сотня грёбаных компасов! Поэтому я не смотрела на эту чёртову стрелку! Мне по происхождению не положено быть с кем-то вроде тебя. Мне… Я…

Гермиона задохнулась от обиды и жгущих душу эмоций. В одно мгновение, такой необходимый кислород вышибли из грудной клетки за ненадобностью. Рукавом колючей ткани она попыталась смахнуть солёные дорожки и спрятать лицо от пристально сканирующих серых глаз.

Он подошёл тихо. Она даже не заметила. Просто вздрогнула, когда расплывшийся взгляд наткнулся на чёрные ботинки, а в личное пространство вторгся жар чужого тела. Совсем рядом. Неправильно рядом.

– Успокойся, Грейнджер. Дурацкая метка – не повод сходить с ума.

Если он хотел её подбодрить этим своим советом, у него ни черта не вышло. Лишь очередная волна злости захлестнула в ответ на его слова.

– Эта дурацкая метка, – мастерски передразнила его, – вся моя жизнь! Жизнь, которая… – она судорожно взмахнула руками и указала ими в пол, – только что рухнула к моим ногам, и оказалась растоптана твоими чёртовыми ботинками! – не понимая, откуда взялись силы и смелость, сердито оттолкнула его от себя.

Не хватало воздуха. Он был слишком близко. Непозволительно близко.

Было заметно, как этот её строптивый жест порядком удивил его, застав врасплох, но не разозлил. Хотя Гермиона мало что могла чётко разглядеть через застилающую пелену слёз. Кажется, она вообще перестала замечать Малфоя на какое-то время, искренне жалея себя и мысленно погребая свою счастливую мечту о родственной душе под обломками разочарования.

– Прекрати реветь, – серьёзно произнёс он, снимая с руки широкий браслет и убирая его в карман брюк.

Грейнджер шмыгнула носом, безразличным взглядом наблюдая, как неспешно он расстёгивает манжет и закатывает рукав белой рубашки. Чёрная татуировка, которая когда-то так восхитила Гермиону на своём собственном запястье, теперь показалась ей печальным клеймом на бледной коже. Стрелка указывала прямо на неё.

Они нашли друг друга. Два соулмейта. Грязнокровка и чистокровный. Гриффиндор и Слизерин. Какая ирония судьбы.

– Дай мне свою руку.

Она покорно послушалась, протянув ладонь, сжатую в кулак. Бледная кожа натянулась на костяшках, а тонкие пальцы с аккуратными лунками ногтей, крепко сдерживали рукав. Дурацкая привычка, кажется, въелась глубоко в кожу.

Драко осторожно разжал её ладонь. Холодные пальцы оказались удивительно ласковыми, если это определение вообще можно было применить в данной ситуации. Одним движением он оттянул свитер, чтобы обнажить такую знакомую татуировку. Словно отражение своей собственной.

Малфой невольно засмотрелся на тонкие просвечивающиеся венки на худом запястье.

– Что ты хочешь сделать?

Даже если бы у Грейнджер были силы сопротивляться, она не стала бы ничего предпринимать.

Драко еле заметно вздрогнул от бесцветного голоса и, бросив на неё короткий взгляд, снова вернулся к её ладони. Чертыхаясь, решительно вздохнул и неуверенно сплёл с ней пальцы. Сжал их крепко и вплотную прижался к её запястью своим. На коже появилось лёгкое приятное покалывание.

Гермиона замерла. Что-то очень тёплое разливалось на месте соприкосновения рук. Драко слегка отстранил запястье. Два одинаковых компаса красиво искрились и переливались серебристым светом. Взгляд волей-неволей приковался к светящимся картинкам. Так они выглядели живыми. Пульсировали. И… грели. Судя по всему, сейчас в этих маленьких указателях теплилась надежда. На что? На взаимность?

Глупые рисунки.

Грейнджер слабо дёрнула ладонью, увидев, как Малфой подносит палочку к рукам. Ну, конечно.

– Боже… – тихо прошептала, подавляя в себе новые слёзы и отворачиваясь.

Через несколько секунд эта живая картинка прекратит своё существование и станет бледным безжизненным клеймом. Сейчас он коснётся палочкой запястий, кожу пробьёт невыносимая боль, и компасы больше никогда не оживут. Зачем им продолжать указывать на родственную душу, если от неё отреклись?

Гермиона терпеливо ждала, но ничего не происходило. Она нерешительно повернулась к Драко и, к удивлению, обнаружила, как тот заворожённо изучает переливающиеся знаки под огоньком Люмоса.

– Красиво.

– Да, – рассеянно кивнула, искренне недоумевая, почему он медлит. – Жаль, что ненадолго.

Малфой встрепенулся, поднимая на неё взгляд.

– Ненадолго? О чём ты?

Пришлось проглотить нарастающий ком очередного приступа жалости к себе, чтобы более-менее равнодушно произнести:

– Метки меркнут, когда обрываешь связь.

Сердце рухнуло в бездну, когда собственные слова окрасились ужасом в сознании. У неё не будет соулмейта. Всю оставшуюся жизнь она будет той, от которой отказались. Отреклись навсегда.

– Обрываешь связь? – в его голосе мелькнули нотки лёгкого раздражения. – Грейнджер, я не собираюсь разрывать связь.

– Ты… Нет?

Драко втянул глубоко носом кислород, стараясь сохранять относительное спокойствие.

– Нет.

– Но… Ты же…

– Я хотел рассмотреть их и подтвердить соединение, – грубо отрезал он, недовольно поджав губы.

Небезосновательные, но безрассудные предположения из уст Гермионы его крайне раздражали.

– Подтвердить? – удивлённо распахнула глаза, словно пробуждаясь ото сна.

Нелепая мысль не может оказаться правдой, ведь, так?

– Возможно, для тебя это будет неожиданностью, но у меня не так много соулмейтов, чтобы отрекаться от них направо и налево. Или, вероятно, это хочешь сделать ты?

Пальцы крепче сжали её ладонь, а глаза слегка прищурились.

Грейнджер замотала головой. Кем бы ни был её соулмейт, она никогда бы не решилась на такое. Но сам Малфой… Почему он… не хотел?

– Зачем тебе это? – собственный голос здорово отрезвил.

Драко демонстративно закатил глаза, воспринимая её сейчас как недалёкую особу, не понимающую элементарных вещей.

– Очевидно, Грейнджер. Не у одной тебя были планы на «долго-и-счастливо».

Гермиона сконфузилась под его дождливым взглядом. Это было странно – разговаривать с Малфоем в такой близости, ощущая его руку, понимать, что вот он – её соулмейт. Привычно иронизирует, но не собирается отрекаться от родства душ. Это же… хорошо? Или…

– У нас не получится.

Слова вышли сухими и слишком обречёнными. Такими же, как сама теория о том, чтобы попробовать что-то построить.

– Что именно? Долго? Счастливо?

Драко умел попадать словами в самую цель. Грейнджер натянуто усмехнулась, ощущая себя на грани немой истерики.

– Оба пункта, очевидно, провальные.

Она снова обратила взгляд к картинкам, по-прежнему серебрящимся у них на запястьях и, в очередной раз, отметила про себя, что было бы жаль расставаться с ними.

– Знаю, – неожиданно прошептал Малфой, некоторое время собираясь с мыслями для следующей фразы, – но мы не можем даже не попробовать.

Гермиона медленно подняла голову и наткнулась на его светло-серый взгляд, который показался ей чуть теплее обычного. Наверное, причиной был свет от Люмоса и искрящихся запястий.

Он предлагал… попробовать? Не просто оставить всё как есть, делая вид, что их друг для друга не существует, а сделать попытку быть вместе? По-настоящему?

– Если мы подтвердим связь, это значит, что…

– Нам нужно будет поцеловаться. Да, Грейнджер.

– Но…

– Что ещё за «но»? Полагаю, это мне стоит волноваться о том, насколько плохо может целоваться мой соулмейт по десятибалльной шкале. Этому же не учат в учебниках, верно, Грейнджер?

Драко язвил, а значит – нервничал. И как он только что сказал… Мой соулмейт? Гермиона улыбнулась.

– О, искренне надеюсь, что по десятибалльной шкале отвратительных поцелуев, я буду хороша на все десять. Потому что тогда ты будешь целовать меня и жалеть, что вовремя не одумался.

Тень улыбки тронула губы Малфоя. Ненадолго задержав взгляд на её лице, он снова приблизил древко к запястьям.

– Доставай палочку, Грейнджер.

Через несколько секунд к коже прикоснулись скрещённые волшебные палочки, а запястья окутало дымчато-голубоватым сиянием. Маленькие искорки пробежали по контурам татуировок, окрашивая их в огненно-рыжий цвет, а в следующую секунду палочки взметнулись в воздух, тускло освещая пространство за полотном и зависая над ними, подобно лампам.

Гермиона успела поймать его взгляд, перед тем как тёплые губы подмяли её губы под себя, за секунду до этого, опалив их горячим дыханием. Кончик его языка почти невесомо скользнул по уголку её рта, что-то всколыхнув в области желудка и заставив податься навстречу жёсткой ладони, уверенно обхватившей талию.

Границы сознания невероятно быстро размывались, затуманиваясь губами, ещё совсем незнакомыми, но восхитительно решительными. Волна жара поднялась от солнечного сплетения и, со скоростью мгновения, затопила всё тело невероятным теплом. Запястье сильно жгло, но это было почти неощутимо с тем, как сладко заныли губы от лёгких покусываний и едва уловимого скольжения языка. Как легко стало внутри. И пусто в голове. Когда остались только ощущения.

Она сама приоткрыла рот чуть шире, позволяя ему пойти дальше. Сама нерешительно запустила пальцы свободной руки в платину волос, утопая в слегка жестковатых прядях. Сама сорвала с его губ что-то похожее на подавленный стон…

… связь соединилась.

Ладони стали слегка влажными от долгого соприкосновения. Драко мягко отстранился от её губ и прижался к ней лбом, пытаясь выровнять дыхание. Пальцы на талии дрогнули, прижимая ещё ближе и плотнее. В голове был туман.

Грейнджер осторожно погладила его по волосам. Пусть связь родственных душ уже переплелась, им нужно было время, чтобы постоять ещё вот так. Хотя бы пару минут. Просто наладить какой-то совершенно важный и жизненно-необходимый контакт, неподвластный Судьбе и её предназначениям. Только им двоим. Больше никому.

Сколько прошло времени? Неизвестно. Но когда дыхание стало более спокойным, они слегка отпрянули друг от друга и опустили глаза вниз. Компасы на запястьях окрасились в неоново-голубой цвет. Жжение прекратилось, оставив после себя лишь тёплую размеренную пульсацию – словно маленькое сердечко билось внутри запястья.

Разжав ладонь, Малфой мягко провёл большим пальцем по её рисунку. На секунду показалось, что тот стал чуточку ярче от прикосновения.

Гермиона наблюдала, как осторожно он поглаживает кожу на худом запястье и прислушивалась к собственным ощущениям, пока взглядом не зацепилась за метку-близнеца на его руке. На оголённом участке выступала красивая карта вен, совпадавшая по цвету ровно с оттенком татуировки. Это было невероятно притягательно и имело, почти что, магический эффект.

– Ты всё равно будешь её прятать?

Непривычно хриплый голос Драко вывел Грейнджер из забытья. Сморгнув остатки наваждения, она подняла взгляд. Соображалось совсем плохо.

– Не знаю… Да, наверное. Это… Это, ведь, личное.

Малфой насмешливо выдохнул, снова привлекая её к себе. Она озвучила его мысли.

– Боишься, что вся школа узнает, кто достался тебе в пару?

Горячий шёпот всколыхнул спиральку-локон возле уха. Хорошо, что он не мог заметить мурашки, защекотавшие её затылок. Нужно было взять себя в руки.

– Нет. Уверена, ты не захочешь давать знать, кто достался тебе в пару.

Жаркие ладони крепче сжали талию.

– О, благодарю, Грейнджер. Очень мило с твоей стороны считать меня монстром.

Нотки ехидства заиграли в деланно прохладном тоне. Гермиона спрятала взгляд в его рубашке, прижимаясь к свежевыстиранной ткани. Запах чистоты и собственного аромата Драко заставили незаметно вдохнуть поглубже, заполняя лёгкие чем-то знакомым и незнакомым одновременно. Зелёные яблоки и серое туманное утро…

– Ты же тоже продолжишь носить свой кожаный браслет.

Каждая клеточка её существа отказывалась верить в происходящее.

– Пожалуй, да. Пока что. Не хочу испытывать на себе вопиющую радость Поттера и Уизли от сногсшибательной новости. Ты же им расскажешь?

– Нет. Пока что, – улыбнулась, поднимая на него глаза. – Мне нужно время.

– Нам нужно время, Грейнджер.

Серые глаза были непривычно серьёзными. Кажется, он смотрел куда-то намного глубже, чем просто в её лицо – в самую душу. И что он хотел там увидеть – Гермиона не знала. Ошеломляющая новость в лице обретения соулмейта выбила почву у неё из-под ног и не давала мыслям собраться воедино. Образ Драко пошатнулся, как деталь домино. Таким ли ужасным был Малфой, каким хотел казаться все эти годы?

– Мило, Гермиона. Могу я считать это личным достижением?

Грейнджер в непонимании встряхнула головой. Его взгляд, кажется, не сходил с её лица всё это время. Но сейчас в стальной радужке плясали насмешливые искорки.

– О, Боже. Я сказала это вслух?

Стыдливая волна заставила заалеть щёки. Она заёрзала в объятиях, сгорая от ужасной неловкости. Жаль, что сбежать от него сейчас не представлялось возможным.

Драко демонстративно фыркнул, но она успела заметить улыбку, промелькнувшую на губах.

– Нет, Грейнджер. Я просто воспользовался легилименцией, – самодовольно ухмыльнулся, полностью игнорируя её набирающий-обороты-возмущения взгляд. – Ты красивая, когда злишься.

Это короткое откровение усмирило свирепеющего дракона в груди, но, чёрт бы его побрал, вместо этого, разбудило невидимых бабочек в животе, расправивших свои крылышки и радостно затрепыхавшихся.

Если Малфой собирался играть по таким правилам, Гермиона могла заведомо считать себя проигравшей.

– Ты чёртов засранец, Малфой, – сердито прищурилась, стараясь не подавать виду, что он сбил её с толку этим своим комплиментом.

Если проигрывать, то хотя бы с боем.

– Есть вероятность, что я необычайно обаятельный засранец, Грейнджер, – весело подмигнул, ласково проводя ладонью по изгибу позвоночника.

Нет, в этом океане самолюбия можно утонуть. Если когда-нибудь она окажется на дне этого океана – даже не удивится.

– А ещё велика вероятность, что я убью тебя раньше, чем у нас сможет что-то получиться, – угрожающе прошептала, приподнимаясь на носочки. – Не смей больше вторгаться в моё личное пространство, Малфой.

Губы Драко оказались совсем рядом.

– Я уже в твоём личном пространстве, Грейнджер. Уже. Прямо сейчас… И, нравится тебе это или нет, я продолжу в него бесцеремонно вторгаться, просто уже иными способами.