Текст книги "Дикий зверь (СИ)"
Автор книги: Randy_Mandy
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Хорош драться и портить друг другу кровь.
Но это будет завтра.
Сегодня… Сегодня ему надо добраться до маленькой вампирши и заставить её заплатить за те безумные дни, когда он сходил с ума от желания по ней. И неизвестности. Непонимания того, что с ним происходит.
Хотя, почему не понимания?
Как только она последовала за ним из кабинета, и её сладкий запах стал едва ли не осязаем, Макс всё понял.
Дьявол в очередной раз усмехнулся ему в лицо. Или это был не дьявол, а древние боги берсерков?
Мля, ещё немного и он превратится в суеверного примитивного придурка!
Почему судьба в очередной раз уготовила ему испытание, послав пару из вражеского рода? Почему не схлестнула его с волчицей?
Видимо, так надо.
Рок? Провидение? А хрен его знает!
Макс старался не смотреть на Мию. Знал – посмотрит и тотчас свернет на обочину, где заставит раздвинуть ноги и, упиваясь сладостью её лона, ворвется в него и возьмет то, что теперь принадлежит ему по праву.
Спокойно… Только спокойно…
Затормозил он резко, вдавив педаль тормоза до конца. Мия чудом успела выставить руки вперед и не удариться о панель. Она тоже старалась не смотреть на мужчину. Когда они оказались в замкнутом пространстве большого внедорожника, Мия снова почувствовала робость и сомнения. Правильно ли она поступает, вверяя свою жизнь в крепкие мозолистые руки Макса? Его руки. Да, она часто вспоминала их за прошедшие дни. Длинные пальцы с широкой ладонью. Руки вампиров были холеными и гладкими. А у Макса отчетливо чувствовались мозоли. Именно воспоминание об их шероховатости бросало Мию в жар. И она, закрыв глаза, испытывая жгучий стыд, устремляла руку к трусикам, становившимися мокрыми.
–Выходи, – грубоватый хриплый голос выдернул её из воспоминаний.
Вот они и снова приехали в его дом.
Мия облизнула губы и потянулась к ручке.
Не успела.
Дверь распахнули с другой стороны.
Макс, часто и шумно дыша, нетерпеливо протянул руку. Его темные глаза горели от нетерпения.
И жажды.
Поскорее дотронуться.
Поскорее ощутить бархатистость кожи.
И ещё… Узнать, как она стонет, кончая.
Всё разом, мгновенно перевернулось с головы на ноги. Точно рухнула платина, и тяжелая вода, не останавливаемой грядой, устремилась к непонятной цели. У Макса засосало под ложечкой, когда он увидел, что юбка девчонки задралась выше колен.
«Контроль,» – напомнил он себе. Никаких резких движений. Он же не хочет её снова напугать?
Протянул руку.
Его сердце пропустило удар, когда Мия вложила узкую ладошку в его ладонь.
Одно движение, и вот она стоит уже прижатая к двери внедорожника, а Макс, огромной башней нависая над ней, яростно шепчет:
–Кто наряжал тебя в эти одежды? Дед или…
Что это – ревность? Собственнические инстинкты?
Плевать!
–У меня… свои деньги имеются.
Видимо, вопрос одежды его очень взволновал, потому что его руки сразу же проникли под кожаную юбку, бесцеремонно задрали её на талию девушки и пробрались под кружевные трусики.
А дальше…
Дальше тишину огласило утробное рычание мужчины, больше напоминающее скулеж.
Макс уткнулся головой в холодный металл джипа, отказываясь верить собственным ощущениям.
Мия была мокрой.
Мокрой…
Его внутренности скрутило, а член мгновенно налился кровью и уткнулся розовой головкой в твердую ткань джинсов. Яички заломило, и было подозрение – сожми их посильнее, проведи рукой по стволу, и он кончит. В глазах потемнело, в висках в который раз за сегодня запульсировало.
Макс действовал быстро. Он точно знал, что хотел.
Рванул кружевную ткань, и та с легким треском поддалась. Девчонка охнула от неожиданности и, чтобы устоять на ногах, вцепилась руками в мощные плечи мужчины.
Она немного испугалась. Совсем чуть-чуть. Но сегодня его действия вызывали в ней страх иного рода. Больше даже не страх, а волнение.
А ещё…
В её память навсегда отпечатается выражение его глаз, когда он увидел, что она снова переступает порог его бара. Удивление, недоверие, злость и …радость. Такая непосредственная, мальчишеская радость.
Именно этот первый, самый короткий и самый важный взгляд убедил Мию в том, что они с дедушкой всё правильно делают.
–Макс, я…, – Мия начала говорить, но мужчина её оборвал.
–Помолчи.
Она послушалась. Да и все слова пропали, когда она увидела, как медленно он поднимает голову. Как пристально смотрит на неё, не стесняясь бешеной страсти, застывшей в его карих глазах.
Рывок – и он поднял её на руки.
Мия, свернувшись клубочком, перестала дышать. Что сейчас будет…
Она не ошиблась, когда предположила, что он сразу же направится в знакомую спальню. Правда, она претерпела небольшие изменения – был заменен комод и прикроватная тумбочка. На паркете заметны царапины. У Мии возникла мысль, что царапины очень похожи на те, что оставляет мебель, когда её переворачивают в порыве ярости. Однажды она видела, как бушевал кузен. Сейчас возникла та же ассоциация.
Но все мысли про мебель и буйства вылетели из головы, когда Макс поставил её на пол и коротко скомандовал:
–Раздевайся.
Если Мия и удивилась, то не подала виду. Думала, он сорвет с неё одежду или возьмет, не церемонясь. Видимо, за прошедшие дни поменялась не только мебель.
По крайней мере, хотелось в это верить.
Мия начала стягивать через голову блузку, наблюдая за мужчиной из-под опущенных ресниц. Руки её подрагивали, кожа покрылась холодными мурашками, а сердце стучало столь яростно и громко, что она не сомневалась – оборотень слышит его стук. Почему не насмехается? Не ёрничает? Бросила более пристальный взгляд на мужчину и испытала нечто схожее с шоком.
Он тоже нервничал и испытывал проблемы с самоконтролем!
Бисеринки пота на лбу, вздутые вены на висках с яростно пульсирующей точкой. Руки, расстегивающие джинсы, нервно дергают язычок на молнии.
Мия зажмурилась и поспешила скинуть блузку. Расстегнула бюстгальтер.
На мужчину так больше и не посмотрела.
Тишина начала давить.
–Ложись, – последовал очередной приказ.
Девушка, продолжая испытывать неловкость, забралась на кровать и легла на спину. Что происходит… Что происходит… Её мысли метались от одной сумасшедшей к другой.
Да, она боялась грозного большого мужчину.
Да, она добровольно пошла с ним. Вверила себя в его руки.
Да, его тело и мысль, что сейчас он прикоснется к ней, возбудило её.
Ненормально? Ну и что. Это её жизнь и её выбор.
Макс, полностью раздевшись, направился к бельевому шкафу. Мия, молча наблюдавшая за его действиями, нахмурилась. Что он там позабыл?
Оказалось простынь.
Порывистыми движениями он оторвал от белого полотна две длинных полоски, швырнул ненужную более ткань на паркет, и в два прыжка оказался рядом с кроватью.
Продолжая тяжело дышать, прошёлся взглядом по обнаженному трепещущему телу девушки. И тихо начал говорить:
–Никогда не был сторонником садо-мазо. Ненавижу, когда причиняют боль женщине. Даже врагу. Не собираюсь причинять боль и тебе, – сглотнул ком в горле, отчего его кадык дернулся. – Особенно тебе. Ты…, – он снова не смог связно продолжить фразу, остановился, перевел дыхание. – Но ты пробуждаешь во мне странные желания. Ты принадлежишь к роду, который я должен ненавидеть. Я и ненавижу. Но тебя… Тебя я хочу. Очень сильно. До ломоты в яйцах. Кажется, если не получу сейчас же, рехнусь. И я намереваюсь тебя получить. Но я хочу тебя привязать. Странное треклятое желание, не дающее мне покоя вот уже несколько дней, – тут Макс ядовито усмехнулся. – Да, милая, ты сбежала от меня, и я намеревался тебя найти. А ты сама пришла… Снова пришла в логово зверя. И теперь ты полностью в моей власти.
От его слов Мию бросало то в жар, то в холод. Соски затвердели и теперь гордо венчали соблазнительные холмики грудок. И без того плоский живот судорожно втягивался. Вытянутые ноги подрагивали.
Но Мия не шелохнулась. Как зачарованная смотрела на мужчину. На его красивое, именно суровой красотой, лицо. На крепкую шею. На стальные мышцы на плечах и руках. На широкую грудь, с отчетливо видимыми шрамами. На живот с «кубиками» и с соблазнительными порослями черных волос, стремительно убегающих в пах. На гордо вздыбившейся член с розовой головкой, на которой выступила жемчужная капелька, ярче всяких слов подтверждающая его нестерпимое желание.
Он собирался её привязать…
О, да…
Мия была согласна.
Она прикусила губу и прикрыла глаза.
Медленно, очень медленно, не делая резких движений, Мия подняла руки и вытянула их над головой. Точно говоря – привязывай.
И Макс, нависнув над ней, стараясь пока даже случайно не соприкоснуться с её молочной кожей, аккуратно, но крепко завязал ткань на каждой кисти, после чего второй конец ткани привязал к столбикам на кровати.
Рывком спустился вниз и замер в области лица девушки.
Та открыла глаза и снова робко улыбнулась.
Всего несколько дней назад подобная улыбка выбила почву из-под ног. Заставила прежнего Макса вернуться. Того самого, который верил в добро, в то, что ночь непременно заканчивается и уступает место рассвету.
В того, который в глубине души знал, что таинственные берсерки – часть его рода. И их сила возродится в нем.
Макс улыбнулся в ответ. Впервые за все время их общения, в его улыбке не наблюдалось иронии.
–Ты не представляешь, на что подписалась, девочка…, – простонал он и набросился на её тело голодным зверем.
Почему же Мия не представляла? Она отлично представляла! Отлично!
И когда его полные губы обрушились на её грудки, истосковавшиеся по ласковым прикосновениям, её словно обожгло. Она выгнулась дугой, и с тихим стоном осознала, что не может пошевелить руками. Не свобода, легкая скованность в движении неожиданно отозвалась в её теле бешеным ураганом, сносящем всё на своем пути. Впервые в жизни Мия почувствовала, как жар, нестерпимый, оглушающий, выворачивающий сознание, вспыхнул между ног.
Она была во власти зверя.
И это возбудило её так, как ничто не возбуждало ранее.
Но, как оказалось, это было только началом.
Макс задался целью полностью её подчинить. Сделать зависимой от его прикосновений. От его ласк. Как стал уже он.
Его губы и руки были везде. Дотрагивались до грудок, спускались к животу, властно разводили бедра, снова взметались к груди и поднимались к шее, а дальше – к лицу.
В какой-то момент Мие удалось губами схватить мужской палец и ощутимо прикусить. На краткий миг она испугалась своего порыва, но услышав довольный смех мужчины, успокоилась.
Зато последующие слова заставили её с новой силой дернуть сладостные путы.
–Совсем забыл, – пророкотал Макс, усаживаясь между её ног.
Он не смотрел на розовую плоть, раскрытую и источающую сладчайшую влагу. Знал – посмотрит и сорвется. А у него были немного иные планы.
Он потянулся к тумбочке, рывком открыл верхнюю полку и достал оттуда короткий охотничий нож.
У Мии округлились глаза и засосало под ложечкой.
К таким играм она не была готова…
Она не успела ничего сказать. Макс быстрым точным движением сделал неглубокий разрез на кисти, швырнул нож на пол и поднял руку к верху, аккурат над лицом девушки.
–Ротик приоткрой.
Ослушаться Мия не могла.
Приоткрыла ротик и почувствовала, как сладчайшая капля крови капает ей на губы. Клыки удлинились, и всё её тело сотрясла первая дрожь удовольствия.
Макс замер, наблюдая, как его кровь зависает в воздухе, медленно падает вниз, и опускается на нежные губы, где розовый язычок алчно слизывает её, и из глубин Мии вырывается стон наслаждения.
–Ещё…
Это короткое «ещё» послужило детонирующей силой.
Макс, больше не в состоянии был терпеть, ждать, играть, подтянул бедра и второй рукой направил член к таким невероятно притягательным складкам, с готовностью принявшим его.
–Рассказывай.
Она сразу поняла, о чем он.
И не стала уходить от ответа.
–Война, во всем виновата война, – её голос звучал хрипло. После всех стонов и криков, сорвавшихся с её губ, она говорить по-иному не могла. – Вампиры тоже гибли тысячами. Но… Но если оборотни четко знали, кто их враг и с какой сторон ждать нападения, то с вампирами всё было сложнее. Мы же испокон веков делим власть. Всегда делили и будем делить. Я была маленькой. Совсем крохой. Если по вашим исчислениям, то лет пять. У вас в этом возрасте щенки ещё не прошли первые обращения, и беззащитны. У нас дети мало чем отличаются. Дед улетел по важным делам на другой континент, в замке остались только родители и я. Была, конечно, охрана. Как я думала, самая лучшая. Не пробиваемая. Не проходимая. И не подкупная. Я ошиблась. Ошиблись и родители. Нас предала охрана. Клан Вереска проник в замок и без проблем захватил нас в плен: меня и родителей. Я плохо понимала, что происходит. Слышала крики мамы и отчаянную борьбу отца. Но людей Вереска было намного больше. Намного. Позже я узнала, что между нашими семьями давняя вражда, и они воспользовались ситуацией, чтобы нас уничтожить, подчинить, сломить. Я смутно помню, как нас везли куда-то. Мама постоянно требовала, чтобы нас освободили, папа же… Отец пытался реанимировать себя. Верески хорошо его потрепали, он терял кровь и силы. Но настоящий кошмар начался в родовом замке врагов. Нас поместили в подвал. Каждого в отдельные камеры, – Мия прикрыла глаза, силясь не поддаваться старым воспоминаниям, и тем ощущениям, что они несли. Открыла их и продолжила. – Моя камера располагалась напротив родительских. А между ними стояла толстая стена. Они могли разговаривать, но не видеть друг друга. Я же подходила к решеткам и тянула тонкие руки, желая прикоснуться с родителям… Как понимаешь, безрезультатно. Прутья решетки были сделаны из специального сплава, его невозможно было погнуть. Даже сила вампиров была не способна разомкнуть их. Дальше… Если в начале я думала, что попала в кошмарный сон, спустя месяц я поняла, что это ад. Даже ребенком. Меня кормили раз в неделю. Родителей за это время ни разу. Их пытали именно голодом. Уготовили голодную смерть. А меня вынудили смотреть, как сходят с ума родные от жажды крови. Первые три месяца они стойко держались. Потом…, – капельки пота выступили на лбу Мии, и она устало провела по нему, смахивая признаки своей слабости. – Они бились о стену, стремясь разрушить её, и покормить друг друга. Лишь бы добраться, лишь бы дать друг другу крови. Ничего не получалось. Я тоже каждый день пыталась пролезть сквозь прутья, как понимаешь, мои попытки были нелепы. Только ранилась, и усугубляла ситуацию. Моя кровь сводила родителей с ума. Мама… Особенно сильно кричала мама. Умоляла сжалиться над ней. Билась в истерике. Я, желая им облегчить участь, тоже отказалась от еды. Но что можно ожидать от маленькой девочки? Через несколько дней я проголодалась так сильно, что сама стала умолять охранников дать мне крови. Меня кормили, но ничтожно мало. Давали ровно столько, сколько надо было, чтобы утолить первый голод. А родители смотрели, как жадно я пью чужую кровь и…, – Мия замолчала и, лишь сделав усилие, продолжила рассказ. – Мне до сих пор снятся их глаза. И лица, видневшиеся сквозь прутья решеток. Как они смотрят на меня. А я… Я давилась, но пила. Один раз попыталась вылить чашу с кровью на пол коридора, чтобы она подтекла к родителям, и они смогли хотя бы таким образом попить. Я выплеснула кровь через решетку, но её было очень мало. Маленькое темное пятно на каменном полу. Вереск пожаловал собственной персоной и… В общем, именно тогда я узнала, что может сделать мужчина со слабой, неспособной уже сопротивляться, женщиной. Отец всё слышал, и ничего не мог сделать. Бессилие – самое ужасное чувство. Больше я не совершала опрометчивых поступков. Давилась, но пила. Чтобы не видеть лица родителей, поворачивалась к ним спиной. Забивалась в угол. Так продолжалось полгода. Не выдержал отец. Подошел к этим самым чертовым прутьям и…, – она снова замолчала. – Макс, он перегрыз себе вены. Вырвал зубами жилы. Так, что кровь фонтанировала из него. Он решился на самоубийство, чтобы покормить маму. Просунул руку сквозь прутья и медленно наблюдал, как кровь ручьем вытекает из него. А мама… Она покормилась.
Макс, не перебивая, слушал девчонку. Когда увидел слёзы, текущие по бледным щекам, понял, что Верески стали и его личными врагами.
–Иди сюда, – тихим голосом, нетерпящим возражений, сказал он. Вроде бы и приказ. Но откуда тогда взялись нежные нотки?
Они сидели в огромной ванне. Снимали напряжение после длительного занятия сексом. Максу удалось сделать то, что не получалось ни у кого ранее – Мия билась в его руках, кончая. И сдавленно стонала: «Ещё»…
Маленькая и хрупкая вампирша.
Его пара.
Девушка, тыльной стороной ладони, размазала слёзы по щекам и послушно перебралась к нему, в кокон теплых сильных рук. Спиной облокотилась о его грудь и позволила начать мыть себя.
–Нас освободили через семь месяцев, – тихо продолжила она рассказ, наблюдая, как длинные пальцы намыливают мочалку и скользят по её коленке. – Верескам скрыться не удалось. Дедушка вырезал весь клан. На корню. Не пощадил никого. Мама ушла в себя. Увидев дедушку, кинулась к противоположной стене камеры и замычала. Её психика не выдержала. Она сошла с ума. Больше мы от неё не услышали ни слово. Через два года она перерезала себе вены и кровью написала на стене зала имя отца. Написала пятьдесят четыре раза. Нам не удалось её спасти. Её похоронили в нашем семейном склепе. Спустя два дня после её похорон, я впервые почувствовала, что не в состоянии утолить голод обычным образом. Я пила и не насыщалась. Мне требовалось ещё и ещё. Тогда Дарий предложил попробовать кровь оборотня. Я согласилась, у меня не было особого выбора. Страх перед голодом и жаждой был сильнее. Я-то знала, к чему может привести неутоленная жажда. Как понимаешь, кровь оборотня мне идеально подошла. На тот момент война между нашими расами закончилася, и Дарий мог заключать договоры. Помимо оборотней, он приглашал ко мне различных врачей. Кто только меня не исследовал! Какие только нелепые диагнозы мне не ставили! Мне было всё равно. Я-то знала, откуда берет ростки моё странное заболевание. Всё здесь, – Мия дотронулась до головы. – Я не сошла с ума, как мама. Я справилась, выжила, но… Осталась искалеченной, юродивой на всю жизнь.
Макс осторожно прошелся мочалкой по внешней стороне бедра девушки, а у самого в голове билась лишь одна мысль: «Ты – ничтожный ублюдошный сукин сын, Макс!»
Вспомнилось всё.
Как она зашла в его бар.
Как парни начали глумиться над ней.
Как она улыбнулась первому подсевшему к ней оборотню.
Как страх впитался в воздух и резанул его естество.
Она хотела есть. Боролась со своими кошмарами. Стремилась выжить любой ценой.
А он…
–Ты никогда больше не испытаешь голода, – выдавил он из себя и склонив голову, поцеловал её плечо. Поцеловал не как собственник. Не как потребитель. Поцеловал, как мужчина, стремящейся позаботится. – Я тебе обещаю.
Взрыв и негодование он предвидел.
Как только Макс объявил о союзе с вампирами, многие из стаи ушли. Одна треть оборотней предпочли покинуть его. Что ж, каждый делал свой выбор. Выслушивал нелицеприятные гневные высказывания – молча.
Он всё объяснил.
Кто хотел, тот остался.
Первым встал Дэвид. Усмехнулся и скрестил руки на груди.
–Н-да, Макс, вот ты зажег. Одно дело траха…жить с вампиршей. Симпатичная, подсел на неё. Все мы не без греха. Понимаем. Но объединиться с вампирами! – его лицо искривила гримаса презрения. В этот момент от барной стойке отошёл парнишка, который на днях спровоцировал драку с таким же подростком-вампом. Пострадали оба. Волчонок шёл, держа на перевязи одну руку. Сухожилия были порваны, и ещё не ясно было, восстановится ли они. Лицо Дэвида мгновенно изменилось, гримасу презрения сменила задумчивость. – Хотя, знаешь… До каких пор мы будем рвать друг друга и растить молодняк в ненависти и злобе? Альфа! Так что я с тобой! Не, конечно, я не перестану рычать на вампов в одночасье, но если и у меня появится такая же подружка, как у тебя…
За Дэвидом потянулись и другие.
Через неделю стая Макса стала втрое больше, чем была.
Многие желали жить в мире, где слово «мир» был бы не только на бумаге. Созрела необходимость перемен.
Приходящие задавали и «шкурный» вопрос.
–А как ты, Макс, собираешься объединить под своим началом ещё и вампиров? Что заставит их признать тебя?
В карих глазах появлялся чувственный огонёк.
–Я женюсь на наследнице рода.
========== 5 ==========
Мия до сих пор не верила в происходящее.
Она счастлива?
Да. Она счастлива.
И отчаянно боялась спугнуть негаданное счастье.
После её признания, сделанного в ванной в первый день, Мия осталась в доме Макса. Позвонила в его присутствии деду и попросила не волноваться. Тот хмыкнул в трубку и попросил заранее сообщить, когда Макс созреет для продолжения разговора.
Макс созрел через три дня.
А эти три дня он безвылазно держал Мию в постели. Грозный серый волк рычал уже от страсти, когда, казалось, больше в груди не оставалось других звуков. Он хотел владеть ей беспредельно и заявил об этом, не таясь и не стесняясь.
-Мне важно чувствовать тебя, – говорил он, удерживая её на весу, врезаясь мощными толчками в её лоно. – Видеть тебя. Иметь тебя. Хочу, чтобы ты была рядом постоянно. Плевать, что ты потребуешь взамен. Хочешь – мира с вампами… Хочешь – моей крови… Я готов платить!
Мия жмурилась от удовольствия и таила в его объятиях. О какой плате он говорит? Она сама готова, что угодно отдать, лишь бы быть с ним хотя бы изредка. Подчиняться ему. Видеть огонь страсти в его карих глазах. Наблюдать, как наливается кровью его член, когда она опускается на колени и начинает осторожно целовать.
Его солоноватый вкус… Не он ли самый лучшие, после крови владельца?
Мия сошла с ума. Ну и что? У каждого – своё безумие.
Её заключалось в светловолосом оборотне с тяжелым взглядом и потрясающем телом.
Она думала, что пройдет ночь и всё изменится. Вернется злой волк. Она ошиблась.
Макс в первое же утро шлепнул её по попе и распорядился:
-Готовим вместе. Возражений не принимаю.
Кто мог похвастаться, что готовит вместе с любовником?
Правда, в первый день особенно приготовить что-либо не получилось.
Макс продержался полчаса. Она честно отбивала мясо, когда он подошёл и властно задрал подол своей же рубашки.
-Голод моего члена сильнее голода моего желудка. Раздвинь ноги. Вот так. Вот таааак…
Он прижал её к столешнице и вошёл.
Мие нравилось, что с ней происходит. Пусть это походило на некое принуждение. Он не спрашивал – он просто брал. Но в его движениях не было насилия.
Он говорил что-то про садо-мазо. В их страсти не было боли. Да, было подчинение. Да, были требования. Но это так возбуждало…
Почему?
Она не знала. Главным было другое – её душа и тело стремились к оборотню.
А ещё была нежность…
Да, она была! Мужские руки не мяли, не сжимали, а ласкали. Глаза смотрели не с ненавистью, а с теплотой.
Мия иногда даже не верила в происходящее.
Разве можно было вот так взять и довериться чужаку? Вверить свою судьбу в его руки?
Она без колебаний отвечала – да, можно.
Особенно в эти руки…
Встреча между стаей и вампирами должна была произойти на расчищенной под спортивный комплекс площадке.
Оборотни прибыли первыми.
-Я пойду с тобой, – сказала Мия и тяжело вздохнула. Встреча легкой быть не обещала.
Макс, нахмурился, и бросил на неё недовольный взгляд.
-Зачем?
-Я должна. Твои не примут меня, если я всё время буду прятаться за твоей спиной.
Она прочла его мысли.
Он хотел загородить её спиной от всего мира! Чтобы никто не смел на неё косо смотреть! Никто не смел грубого слова сказать! Он молчал про то, чтобы тронуть!
Его зверь начинал бесноваться от одной мысли, что ей могли причинить вред. Никто, – слышите, никто! – больше не причинит ей боли! Он об этом позаботиться.
Собственнические инстинкты обострились до предела, и Макс не без основания опасался, что может сорваться. Если вдруг увидит, что ей угрожает опасность… А от нападения никто не застрахован. Враг мог затаиться.
-Хорошо, – выдавил из себя Макс и заглушил двигатель. Повернулся к ней и взял за плечи. Нежно, но крепко. – Только всё время находишься рядом со мной. Поняла?
Мия улыбнулась и в ответ положила ладошку на его грудь.
Туда, где билось горячее сердце.
-Как скажешь, Макс, как скажешь.
Её низкий чувственный ответ мгновенно нашёл отклик в теле Макса. Тот издал вибрирующий стон и, прищурив глаза, выдохнул:
-Женщина, когда ты так говоришь, у меня возникаешь лишь одна мысль. И она напрямую связана с кроватью. А теперь марш из машины. Задержишься на десять секунд, и мы пропадем, минимум, на полчаса.
Оборотни встретили её более спокойно. За время, прошедшее с того памятного дня, когда их альфа увез её в свой дом, они свыклись с мыслью, что рядом с ним вампирша. Правда, всё равно раздалось несколько предупреждающих рычаний.
Мия гордо вскинула голову.
Девушка не отличалась смелостью, но сегодня она должна показать характер. По-другому – нельзя.
Сегодняшний день войдет в историю.
Практически за ними следом прибыл картеж Саммерса, насчитывающий не менее полусотни машин. Сердце Мии дрогнуло. Что-то было не так. Зачем приехал весь клан? Они же с дедушкой договаривались, что приедут не более сотни вампиров. А тут…
Рука – крепкая, надежная – сжала её ладошку.
-Так надо.
Два слова, вселяющие надежду.
Значит, её посвятили не во все планы.
Глаза Дария Саммерса подтвердили её догадку. Дедушка, не привыкший прятать взгляд, подошёл к внучке, и в них она прочла извинения.
Что задумали мужчины?
Когда же из одной машины показался Майк, у Мии потемнело в глазах. Только не он! Только не он… Что здесь делает кузен? Он же способен всё испортить! Ему дай повод!
По жесткому презрительному выражению на холеном лице, Мия поняла, что так и будет.
Майк, яро ненавидящей оборотней, способен был на подлость. Для него подставить главу клана – раз плюнуть. Он уже спал и видел, как подомнет под себя империю Саммерса.
-Пёсиков вывели погулять, – его насмешливую реплику услышали все. – Псарня опустела. Как интересно!
-Майк, помолчи, – Дарий мог заставить замолчать его одним взглядом, но не стал.
И снова у Мии возникло ощущение, что происходящее – часть хорошо спланированного сюжета.
Она с силой прикусила нижнюю губу. Ей ничего не оставалось делать, как молча наблюдать.
И верить своим мужчинам. Они знали, что делали.
-Дарий, а почему, собственно, я должен молчать? – Майк встал посередине своеобразного круга. С одной стороны – вампы. С другой – оборотни. Дарий, Макс и Мия – напротив него, посередине двух кланов.
Молчали все. Понимали, что сейчас наступает самый ответственный момент. Вожакам необходимо доказать, что за ними не зря следует народ.
Дарий, опираясь на трость, вышел вперед.
-Готов выслушать тебя, Майк. Тебе есть, что сказать?
-Конечно, есть! – глаза молодого человека хищно блеснули. – Ты принял правильное решение отдохнуть! Его я полностью поддерживаю! Вижу – ты стал слабохарактерным, никчемным! Забыл, что значит править железной рукой! Поспишь – вспомнишь! Лично против тебя я ничего не имею! – Майк упивался звучанием своего голоса и гулким эхом, раздающимся по поляне, поэтому не заметил, как прищурил глаза тот, кого он считал дряхлым стариком. Как в них появилась угроза. Затаенная, самая опасная. Лишь самонадеянный безумец был способен в одночасье решить, что стал сильнее древнего вампира.
-Высказывай дальше свои претензии, – вкрадчиво произнес Дарий, выпрямляя спину и не сводя пристального взгляда с зарвавшегося родственника. – Мы послушаем.
Майк был в ударе. Вампиры будет, по любому, за него. Он – сильный! Молодой! Они за ним пойдут!
Не учел он одного – практически в каждой семье были те, кто терял близких уже после оглашения мира. Вампы готовы были и дальше лить кровь. Чужую. Не свою.
Не своих дочерей и сыновей.
-Ты затеял какую-то нелепую аферу, Саммерс. Говорят, собираешься уйти на покой, предварительно выдав наследницу рода за псину. Ты – рехнулся! Ни один оборотень не способен противостоять мощи древней расы! Ни один!
На поляне послышался возмущенный гул. Уже начались слышаться недовольные реплики, как среди оборотней, так и среди вампиров.
И всё же…
Никто не подначивал. Никто не скалился. Никто не пытался напасть.
Все ждали.
Ждали чего-то решающего и кардинального.
И этот момент настал.
Макс, подбадривающе сжав узкую ладошку Мии, оторвался от девушки и ленивой, почти небрежной походкой направился к Майку.
Вампир довольно ощетинился, уже предчувствуя легкую победу. Майк не верил, что тот, кто не был рожден альфой, способен противостоять ему! Да, выйди против него истинный альфа, вожак, он бы еще подумал. И то! Он считался опытным бойцом. У него сила и быстрота вампира! Это многое решало!
-Я не опущусь до оскорблений, и не буду обращаться к тебе, используя унизительные прозвища, – начал говорить Макс, не повышая голоса. Спокойно. Ровно. Так, чтобы заставить всех собравшихся замолчать и внимательно вслушаться в его слова. – Для меня вампиры стали частью моей жизни. Я не хочу больше лить вашу кровь. Не хочу враждовать. Я хочу, чтобы мои дети росли в мире, где оборотни и вампиры сосуществуют без желания перегрызть друг другу глотки. Ты что-то там говорил про древнюю расу. Что ж… Согласен. Два клана способен объединить лишь тот, в ком течет древняя кровь.
-В тебе-то её нет! – оскалился Майк, и демонстративно откинув голову назад, расхохотался. – Так понимаю, псина, ты себя метишь на главу объединенного рода! Идиотизм! Никогда не признаю псину своим лидером! Не склоню пред ним колено! Давай, урод! Решим всё по-мужски! Раз и навсегда и здесь! – Майк рванул на себе черную шелковую рубашку. Зашипел, обнажив клыки. – Победитель решает судьбу кланов! И ему достается Мия! Слышишь, Мия, скоро ты будешь лежать уже подо мной!
Макс, чуть склонил голову набок, тоже прибёг к показному – поцокал языком.
-Не стоило тебе делать скоропостижных выводов! И бросать вызов тому, о ком ни хрена ничего не знаешь! – прыжок, и Макс оказался в метре от Майка. – Но самая твоя большая ошибка заключается в том, что ты посягнул на мою женщину! Поэтому…
Макс медленно, почти лениво, почти нехотя, потянул за край тенниски, и та с треском начала рваться. Поиграл мышцами, словно разминаясь. Оборотни знали, что их альфе не требовалась разминка, это опять-таки было частью какой-то игры.
А дальше – Макс поднял к верху лицо и забыл. Громко. Протяжно. И от этого воя у многих побежали мурашки по коже.
Потому что издаваемый альфой вой отдаленно не напоминал вой волка.
Более того, с Максом начала происходить трансформация. Он не перекинулся в большого черного волка, как все ожидали. Он продолжил стоять на ногах, но черты лица заострились, стали более жесткими, на них появилась щетина. Его тело стремительно увеличивалось в размерах и за доли секунды достигло более двух с половиной метров. Кисти рук превратились в огромные лапы с длинными когтями, каждый не уступающий охотничьему ножу. Джинсы лопнули и разлетелись в лохмотьях. Мышцы ног стали больше походить на стволы вековых деревьев – крепкие, жилистые. Само тело покрылось такой же небольшой щетиной. Вроде бы животное, но все человеческие черты сохранились.
