Текст книги "LoveSick (СИ)"

Автор книги: PurpleGay_JH

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

***

Вечером, переодевшись в черную толстовку и брюки, Риоба выскользнула из дома, направляясь к заброшенной больнице за городом. В этот час почти никого на улицах не было; большая часть жителей уже разошлась по домам. Девушка каждые пару минут совала руку в карман, проверяя, находится ли там зажигалка, и, помимо прочего, складной перочинный ножик.

Примерно через пол часа Риоба добралась до высокого здания, фасад которого был густо увит плющом. Увидев на втором этаже открытое окно, девушка сжала зубы, и держась за заросли и отсутствующие в некоторых местах кирпичи, полезла вверх. Вскоре она влезла в окно, оказавшись, судя по всему, столовой. То тут, то там валились небольшие камни. Риоба подобрала несколько из них. Так, на всякий случай.

Девушка тихо двинулась к концу коридора, и, на счастье, никого не заметив, прошмыгнула в примыкающую комнату. В углу некогда рабочего кабинета лежал мешок. Открыв его, Риоба обнаружила, что именно то, что ей нужно сжечь. Без всякого желания перебирая откровенные фотографии девушек, она нашла фото Соноко, быстро сунув ее в карман, и закрывая сумку. Достав зажигалку, Риоба поднесла ее к ткани, и та вспыхнула, тихо потрескивая.

Немного высунув голову, и увидев там человека, она быстро спрятала ее обратно. Переждав пару минут и дождавшись, пока он уйдет, Риоба двинулась по следующим комнатам, постепенно сжигая все больше и больше мешков. В конце концов она добралась до просторного помещения, в котором стоял педантично одетый мужчина, смотревший в окно. На его шее, как и у Соноко, висела фотокамера. Тихо прокравшись в комнату, девушка спряталась за близ стоявшей ширмой. Достав из кармана перочинный ножик, но не став его раскладывать, она дождалась, пока он остановится у окна, тихо, как тень, прокралась к нему за спину. Распрямившись, девушка ударила его по шее, и тот, тихо что-то прохрипев, упал без чувств.

Риоба прошла к столу, на котором лежал мешок. Чиркнув зажигалкой, девушка все так же медленно крадучись, двинулась к тому же окну, в которое пролезла в здание. Как она поняла, сжигая фотографии, парадные двери были чем то завалены и не открывались.

Оказавшись на вечернем воздухе, Риоба выдохнула, глотнув свежего воздуха. В больнице царил запах пыли, и, как ни странно, спирта, что создавало не самое приятное ощущение.

Через пол часа вернувшись домой, Риоба хотело было набрать номер Соноко, но глядя на часы, передумала. Звонить ей в полночь не самое хорошее решение. Положив фотографию на стол девушка двинулась к себе в спальню, и взяв в руки алтарь Сенпая, спрятала его в самые недра шкафа. Блокнот вместе с многочисленными рисунками Джокичи отправился туда же. Не смотря на то, что Соноко не подозревала ее в убийстве, лучше заранее спрятать улики.

Этим Риоба и занималась на протяжении следующих нескольких часов. Она прятала все, что хоть как-то могло указать на ее влюбленность в Сенпая, иначе Соноко может догадаться до сути дела. Не смотря на поздний час, когда, казалось бы, весь дом был убран и никаких улик, или чего то подобного не осталось, ее совершенно не клонило в сон. Девушка тупо валялась на кровати, глядя в потолок.

В таком темпе прошло несколько часов. Риоба не спала до самого утра, мысленно представляя разговор с Соноко. Когда стрелка часов приблизилась к пяти часам утра, девушка прошла в гостиную, и, набрав номер Соноко, стала дожидаться ответа. Через пару минут из трубки послышался знакомый голос:

– Да? Риоба-чан, это ты?

– Да, Соноко-сан, ты права. – спокойно сказала Риоба. – Хочу тебе сообщить, что я сделала то, что обещала.

– Серьезно?! – голос Соноко звучал одновременно сонно, и шокировано. – Ты правда… Сделала это? Ты еще жива?

– Как видишь. Да, Соноко, тебя не затруднит зайти ко мне перед школой? Ты ведь знаешь, где я живу верно?

– Нет, не затруднит. Я выдвигаюсь прямо сейчас, и… Спасибо тебе!

После этих слов Соноко повесила трубку. Риоба положила свою обратно на рычаг, и двинулась к себе в спальню, дабы переодеться. Взгляд ее по привычке скользнул по столику, на котором всего несколько часов назад стоял алтарь Сенпая. Сейчас там было непривычно пусто. «Тебе нужно потерпеть до вечера. – сказала она себе. – Это все ради твоей безопасности».

По прошествии получаса послышался звонок в дверь. Риоба, отпирая замок, увидела на пороге Соноко. Вид у нее был растрепанный, и только взглянув на нее становилось ясно, что она совсем недавно проснулась.

– Проходи, – Риоба распахнула дверь шире, приглашая Соноко пройти внутрь.

Детектив вошла, и девушка, пригласив ее в гостиную, при этом не спуская с нее глаз. Да, она не подозревает ее, однако Риоба не могла гарантировать, что Соноко, как помощница журналиста, не расставит в доме прослушку.

– Спасибо тебе. – сказала детектив, садясь на диван. – Не ожидала, что ты выполнишь обещание и останешься жива.

– Ох, благодарю тебя за это. – Риоба чуть улыбнулась, протягивая Соноко фотографию, сложенную вчетверо. – Я сохранила одну фотографию, что бы у тебя были доказательства заявить об этом в полицию.

Детектив приняла карточку, при этом слегка покраснев. Риоба направилась на кухню, дабы сделать им обеим чай. Поставив чайник на плиту, и дожидаясь, пока она закипит, девушка села напротив Соноко.

– Как я понимаю, этот фотограф не остановился на том, что просто сделал твои снимки, да? – спросила она тоном, имитирующим сочувствие.

– Нет, не остановился. – голос Соноко стал более хриплым. – Он не раз звонил мне… Понятия не имею, откуда он взял номер, но… Это не отменяет того факта, что с того дня он стал едва ли не одержим мной. Эти постоянные звонки, угрозы… Я чуть с ума не сошла. Еще и это повторное зачисление…

Из кухни послышался свист чайника. Риоба встала, направившись на кухню, и параллельно с этим сказала:

– Ты можешь продолжать говорить.

– Да, точно. – Соноко потерла лоб ладонью. – Знаешь, когда мой наставник попросил меня снова вернуться в Академи… Была немного обескуражена. Моя карьера юного детектива начинала развиваться и идти в гору, так что я не понимала, зачем это. Когда он сообщил, что это ради расследования тех нашумевших убийств. Когда я выяснила, что все погибшие девушки общались с ним. Полный бред. – фыркнула она. – Вообще не понимаю, как в такого как он можно влюбиться. Обычный парень, что в нем такого?

Риоба чуть было не пролила чай. С одной стороны она была рассержена такими словами, а с другой ощутила явное облегчение. Соноко все же не любит его, значит, на этом разговоре с ней все законченно.

Пройдя в гостиную с двумя чашками, Риоба передала одну из низ Соноко. Девушка приняла ее, и, взяв в руки, стала смотреть на завивающийся спиралями пар, продолжив монолог:

– И уж тем более, когда он выявил мне свои подозрения на твой счет… Такой бред, на самом деле. Твое алиби безупречно, доказательства о смерти Сайтозаки-сан так и не было найдено, она до сих пор считается пропавшей без вести. Да и сейчас мне свои же подозрения о Джокичи-куне кажутся странными. Скрыть совершенные тобой же убийства это умный шаг, и в теории требует усилий, но… Не думаю, что он хороший актер.

Ох, извини, – Соноко прервалась, при этом вздрогнув. – Я говорила слишком долго. Ты не хочешь о чем то поговорить? – детектив сделала глоток чая.

– Да, ты права. – спокойно сказала Риоба. – Знаешь, если говорить о тех смертях… Они очень сильно меня волновали, а когда в Академи поступила ты… Я подумала, что ты можешь стать ключом к их разгадке, и… Я не могу помочь тебе с этим?

Взгляд Соноко стал удивленным. Она молча глотнула чая, только молча глядя на нее.

– Думаю, что тебе было бы легче, если бы у тебя появился помощник. Даже банально, две пары глаз лучше одной.

Соноко все еще молчала. Некоторое время она смотрела на лицо Риобы, которое выражало желание помочь, но как было не трудно догадаться, это была просто маска, как и большинство ее эмоций. Девушке, на самом деле, было важно только одно – доверие Соноко. ОНа от всей души надеялась, что детектив сочтет ее ложь за правду, и вот, наконец…

– Думаю, при иных обстоятельствах я бы сказала нет, однако сейчас… Ты помогла мне с этой больницей, и после этого я в долгу у тебя… Так что, да, как скажешь. Когда придем в школу, я выдам тебе камеру.

– Ох, благодарю тебя, – Риоба улыбнулась, и как бы приобняла Соноко одной рукой. Поглядев на часы, она сказала: – кстати, Соноко-сан, уже почти семь, нам пора выходить.

Детектив молча кивнула, и двинулась к прихожей. Риоба улыбнулась, вытирая ладонь о край юбки. С Соноко покончено, она верит ей, а значит, волноваться пока что нечем. Впрочем есть одно дело… Пожалуй, самое важное…

Но для этого лучше всего подождать до пятницы.

Комментарий к Юный детектив

Вот и предфинальная(?) часть.

Ну что, как вам?

========== Суд ==========

Комментарий к Суд

Косится на ворд документ с ориджаналом, и не понимает, выкладывать его или нет

Спустя две минуты напевает Stronger Than You версии Фриск, и продолжает работу

Несколько дней назад присоединившись к Соноко (на ради того, что бы разоблачить убицу, конечно же), Риоба открыла для себя одну очень важную привелегию: слежка. Конечно, никто не мешал ей следить за учениками раньше, однако сейчас она замаскировалась под эдакого детектива, так что это не смотрелось подозрительным. Но самое главное – так это то, что Риоба стала находиться рядом с Сенпаем.

Всю эту неделю девушка все больше и больше набиралась смелости, что бы наконец заговорить с ним и сделать наконец то, что она планировала уже не один месяц. Признаться, хоть Риоба и нервничала, находясь рядом с ним, это волнение стало значительно менее сильным, и сейчас она могла спокойно стоять рядом с ним, хоть и смущалась.

По наступлении пятницы, Риоба очень сильно нервничала. Этим вечером она должна сделать самое важное. Либо сейчас, либо никогда. Во время обеда девушка достала из сумки маленький конверт и небольшой листок бумаги, принялась дрожащей рукой писать послание. Далось ей это не с первой попытки, ибо пытаясь написать все идеально, не раз зачеркивала слова, сминала листы, отправляя их в мусорное ведро. Наконец, Риоба взяла в руки написанное послание. Встав с места, она направилась к классу 3-2, и отставила на парте Сенпая послание, при этом зардевшись.

Сидя на уроке, Риоба думала только о предстоящем вечере. Впрочем, нет, не только об этом. Журналист. Опять.

Не смотря на то, что во вторник Риоба успешно устранила его ученицу, его поведение все равно тревожило. Точнее, даже не оно само, а полное отсутствие Журналиста за школьными воротами. Вот это уже было максимально странно, с учетом того, что за эти два и более месяца он стал обыденной деталью, которую вы привыкли видеть на своем месте, и ее отсутствие – это что-то из ряда вон выходящее. Конечно, Риоба и раньше нервничала, когда тот становился слишком тихим в своем поведении, но когда он вообще стал исчезать, это максимально сильно будоражило нервы.

Впрочем, не важно. Сейчас самое главное – признаться в любви Сенпаю, прямо так, как и в ее снах, и так, что бы он ответил на признание. Хоть бы все было хорошо, пожалуйста!

Ближе к шести часам, когда половина учеников разошлась по домам, а вторая отсиживалась у себя в клубе, Риоба направилась к дереву за школой. Хоть она и не верила в миф об этой сакуре, но никак не смогла придумать более подходящего места для признания. По пути Риоба по привычке взглянула на школьные ворота. Журналиста там не было, как и с самого утра, и девушка нашла его отсутствие крайне зловещим знаком.

Встав за деревом, Риоба приложила ладони к лицу, стараясь успокоиться. Хоть она уже почти и не нервничала, находясь рядом с Сенпаем, признаться ему в любви было гораздо более волнующим и сложным событием, чем казалось на самом деле.

«Это происходит. – говорила она себе, проходя круг вокруг дерева. – Это правда происходит! Я должна сказать ему, что чувствую. Я готова. Я готова, что бы…»

– Стой там, Риоба Аиши! – прервал ее мысли знакомый, и крайне ненавистный голос. Девушка открыла глаза, и обомлела. На беговой дорожке, где обычно занимались члены Клуба спорта, стоял Журналист и несколько полицейских. Что они все здесь забыли?!

– Что? – спросила Риоба, ничего толком не понимая. – А, это ты.

– Ты арестована по подозрению в убийстве Сумере Сайтозаки одиннадцать недель назад, и в связи с другими смертями, происходившими в этой школе за последние десять недель! – объявил Журналист, и если слух не обманывал Риобу, в его тоне сквозили одновременно мрачное торжество и неприязнь.

– Пожалуйста, подождите! – девушка начала быстро отходить от недавнего смущения. – Это должно быть, какая то ошибка или…

– Ну уж нет! – прервал Риобу Журналист. – Тебе не выкрутиться из этой ситуации сладкими речами!

– Какие у вас вообще есть основания?! – Риоба начала закипать.

– Я опрашивал учеников последние пару месяцев. И они заметили закономерность в твоем поведении. Тот парень, Джокичи Юдасей… Ты проявляла живой интерес к любой девушке, которая испытывала к нему чувства. Из того, что я слышал, ты проявляла живой интерес к каждой девушке, которая испытывала к нему чувства, и некоторые из них теперь мертвы! Я думаю, это очевидно: ты устраняешь всех девушек, которые связываются с ним, и Сумире стала твоей первой жертвой.

Риоба чуть не задохнулась от злости. То, что говорил Журналист, было правдой, однако этот черт в наглую испортил ей признание! Да и на каких основаниях он ее обвиняет? У него не было абсолютно никаких доказательств, и уж тем более, притащил сюда полицию! Как так можно?!

– Я не причиняла никому вреда! – ответила Риоба, изо всех сил стараясь, что бы голос не звенел от ярости. – Я невиновна! Поверьте мне!

– Прибереги это для судьи. – Журналист ухмыльнулся. – Наденьте на нее наручники, ребята. – обратился он к полицейским, которые, взобравшись на холм, сделали то, что было задано.

«С каких пор ты стал начальником полиции?!» – яростно подумала Риоба, когда ей завели руки за спину. Спускаясь, она послала Журналисту взгляд, полный ненависти. Он ответил тем же, однако, в отличие от девушки, в его взгляде сквозило самодовольство. Риоба, в сопровождении полицейских и этого треклятого Журналиста, села в машину, направившись в здание суда.

***

Оказавшись посреди зала, Риоба встала за кафедру, при этом не сводя взгляда с лица Журналиста. Пока они ехали, Риоба немного успокоилась. Она успела придумать несколько аргументов в свою сторону, и была абсолютно точно уверенна, что единственным, кто выйдет из этого зала виновным, будет Журналист. Риоба была готова сделать с ним все, что угодно, лишь бы он больше не появлялся в ее жизни.

– 1 апреля Риоба Аиши положила записку в шкафчик Сумире Сайтозаки. – Журналист начал монолог. – Прочитав эту записку, Сумире направилась в женский туалет на третьем этаже, который расположен в восточном крыле. Это был последний раз, когда кто-либо видел Сумире. Когда она пропала без вести, полиция провела расследование в Академи в поисках улик. В женском туалете на третьем этаже, полиция нашла капли крови Сумире.

«Все и так об этом знают», – скучающим тоном подумала Риоба, но лицо ее осталось невозмутимым.

– Незадолго до того, как Сумире пропала, Риоба Аиши была замечена с ножом, и идущей в тот самый туалет. Позже её видели несущей большой мусорный мешок к зоне мусоросжигателя. Вся эта информация поступила от Уи Тунесу, ученицы Академи, которую допрашивала полиция на следующий день после исчезновения Сумире.

«Сволочь. – подумала Риоба, изо всех сил, стараясь, что бы не сощуриться. – На кой черт она все это разболтала?! Что ж, тебя ожидают проблемы, Уи…»

– Очевидно, что случилось с Сумире. – тон Журналиста стал похож на тон человека, который твердо решил доказать и высказать все, что он думает на счет убийцы. – Риоба Аиши убила её ножом в туалете, завернула труп в мусорный мешок, и отнесла её в зону мусоросжигателя, где и сожгла все улики. Ты отрицаешь что-то из этого, Риоба Аиши? – обратился к ней мужчина. Его темные глаза, глядевшие из-под шляпы, странно поблескивали.

Риоба спокойно посмотрела на него. Он пожалеет о том, что сделал, и у девушки уже была заготовлена идея, как обвинить его.

– Я не убивала Сумире. – спокойным, если не будничным тоном сказала Риоба. – Это правда, что я положила ей записку и поговорила с ней в туалете. Однако я просто хотела обсудить с ней личную тему, и не более того.

Для себя Риоба осознала, что возможно, такое объяснение выглядит притянутым за уши, однако примерно такими же фразами она не раз спасалась от ареста. Что мешает сделать это еще один раз?

– А что насчет ножа? – Журналист явно решил выслушать ее, что было понятно по одному только его взгляду.

– Я заметила, что нож пропал из кабинета домоводства. – Риоба говорила это, смотря прямо в его глаза. Взгляд живых, блестящих глаз столкнулся с ее, пустым и безжизненным. – Оказалось, что кто-то по ошибке принёс его в клуб кулинарии. Я просто взяла его из клуба кулинарии, и положила на место.

– Тогда как ты объяснишь мусорный мешок? – глаза Журналиста сощурились, явно от злости.

– Я убираю свою школу, точно так же, как это делают все. – коротко пояснила Риоба.

– У тебя найдется оправдание для абсолютно всех вещей, да? – мужчина ухмыльнулся. «Да, все именно так». – И ты серьезно думаешь, что хоть кто то в зале суда поверит в эту ложь?!

В зале повисла тишина. Риоба просто смотрела на Журналиста, обдумывая свой ответ. Если уж она решила выйти сухой из воды, то непременно сделает это, облив водой Журналиста. Зря он взялся за это дело, очень зря.

– Послушайте, мистер Журналист. Вы обвиняете меня в убийстве, однако те факты, которые вы ставите мне в вину, не являются настоящей причиной подозрений. – «По фактам. – подумала Риоба про себя. – На каких основаниях он вообще меня обвиняет?» – Каждый день ученики говорят друг с другом… Трогают предметы, которые можно использовать в качестве оружия… И сжигают мусор в мусоросжигателе.

Глаза Журналиста превратились в щелки. Девушка смотрела на него, и четко понимала, что тот хочет возразить, но позволяет ей договорить, то ли из вежливости, то ли еще по какой причине.

– Так же, – Риоба продолжила монолог, сверля мужчину взглядом. – у вас нет доказательств, что Сумире мертва. Она все еще считается «пропавшей без вести». Я думаю, что она сбежала от стресса, который был вызван учебой в элитной школе. Сумире может в любой момент вернуться, и я думаю, что это рано или поздно произойдет.

Риоба сразу поняла, что Журналист видит в ней самое лицемерное существо, которое когда либо встречал. Но Риобе не было дела до этого. Навряд ли после этого суда он будет ошиваться у школьных ворот, и дальше они оба никогда в своей жизни не встретятся.

– И знаете, мистер Журналист, – продолжила Риоба после небольшой паузы, изо всех сил пытаясь не улыбаться. – я, кажется, понимаю ту причину, по которой мы все собрались здесь. Ваша ученица, Соноко Саконоуэ получила известность, после того, как остановила убийцу. И вы обвиняете меня в этих убийствах ради того, что бы тоже стать знаменитым.

От такого заявления Журналист около минуты прибывал в немом шоке. Риоба старалась сделать вид, что константирует очевидное, а не выдумывает это на ходу. Впрочем, такие слова вполне можно было принять за правду, ибо вряд ли в этом зале был хоть один человек, который не знал о Соноко, так что заявление, на взгляд Риобы, получилось неплохим, и оно было призвано поставить решающую точку в ее речи и репутации Журналиста.

Мужчина молчал, только глядя на нее, и, кажется, не представляя, что девушка могла сказать такие слова. Возможно, он ожидал простых оправданий но никак не обвинения в собственный адрес. Прошла примерно минута, и он заговорил, причем по тону его становилось понятно, что он с трудом сдерживает злость:

– Это правда, что нет никаких улик, которые связывают тебя с убийством, – Журналист, казалось, выдавливает из себя слова. – однако, с учетом сказанного, за последние одиннадцать недель ты проявляла… Несколько интересное поведение.

Риоба крепко сжала кулаки под кафедрой. «Это ты так пытаешься признать поражение, переводя стрелки на меня?!»

– Твои одноклассники заметили, что ты ведешь себя странно, когда находишься рядом с одним конкретным парнем. – тон Журналиста стал более уверенным, а Риоба всеми силами старалась сохранить непринужденное выражение лица. – Ты следила за ним в школе, шла за ним, пока он шел домой… Я думаю, очевидно, что ты одержима этим парнем. Ты саботируешь его интимную жизнь, что бы он был одинок. И кто еще был влюблен в этого парня? Верно. Сумире Сайтозаки.

Риоба чуть не зарычала от злости. Аргументы, которые привел Журналист, были правдой, но у него нет никаких доказательств этого, кроме словесных. Но взбесило ее не это. Этот треклятый Журналист рассказал об этом в зале суда, в момент, когда включены камеры, и это заседание транслируется на всю страну…

– Тишина в зале! – сказал судья. Посмотрев сначала на Риобу, и после на Журналиста, он продолжил: – Хватит догадок. Рассмотрим факты.

Сердце Риобы забилось чаще, пока она глядела, как судья достает из стопки лист бумаги. В голове всплыла мысль, что она может проиграть дело. Сумире считалась пропавшей без вести, смерти Хонами, Рицуко и Ай посчитали за несчастный случай, но вот Моэко и Сумико… Доказательств того, что их убили, хватало, а посему Риобе оставалось только надеяться на то, что ей удастся выйти сухой их воды.

– После исчезновения Сумире Сайтозаки, в старшей школе «Академи» произошло еще несколько смертей. Моэко Ракуена была сожжена заживо, Сумико Тачибана отравлена, однако смерти Хонами Ходошимы, Рицуко Чиканари и Ай Доруяши считаются несчастными случаями.

Риоба мельком оторвала взгляд от судьи и посмотрела на Журналиста. В его взгляде сквозило неприкрытое нетерпение, и, в то же время, надежда, что ему удастся выиграть дело. Девушка и сама надеялась на это, однако чувствовала, что ее речь произвела на присутствующих в суде людей более сильное впечатление.

– За последние десять недель Риобу Аиши ни разу не замечали за подозрительным поведением, за исключением выше названных фактов. Она ни разу не появлялась в школе с оружием, в кровавой одежде, или за совершением контрпроментирующих действий.

После опроса учеников, большая часть из них утвердили, что Риоба Аиши никогда не пошла бы на убийство. В их числе так же была и Соноко Соконоуэ.

В этот момент Риоба решилась взглянуть на Журналиста. Лицо его выражало смесь шока, ужаса и злости. Девушке показалось, что ничто не мешает ей прочитать фразу, выгравированную на корке его сознания: «Она действительно на ее стороне? После всего того времени, что мы проработали дуэтом, она просто вонзила нож мне в спину?».

– И из этого следует, что Риоба Аиши невиновна по всем пунктам обвинения. – судья стукнул молоточком по кафедре.

Риоба облегченно выдохнула, и направилась к выходу из зала. На ее лице появилась улыбка, но глаза все так же оставались пустыми и бездушными. Оказавшись на воздухе, девушка на несколько секунд остановилась, глядя на выходивших людей. Многие перешептывались между собой, изредка бросая взгляды на Риобу.

– Дорогая, – девушка услышала за спиной голос, и обернулась. За ней стоял мужчина с янтарными глазами, и рядом с ним женщина с красно-каштановыми волосами, в глазах которой стояли слезы. Это что-то напомнило Риобе, и немного погодя она поняла, кто это – родители Сумире, не иначе. – я хочу извиниться за те подозрения. Мы оба не представляли, что этот Журналист повесит на тебя обвинение в убийстве ради славы.

Риоба на это только молча кивнула. Ей было приятно ощущать факт того, что смогла выиграть дело, и переубедить тех людей, которые явно в начале подозревали ее.

Женщина приобняла ее одной рукой за плечи. В этот момент из зала вышел Журналист. Увидев эту картину, на его лице появилась злость, а родители Сумире послали тому взгляды остро заточенных кинжалов. Попрощавшись с ней, они скрылись в толпе людей. Риоба направилась к своему дому, и, проходя мимо Журналиста, оглянулась, и поняв, что рядом с ними никого нет, сказала:

– Тебе повезло, что ты остался жив после этих обстоятельств. Больше не суй свой нос в чужие дела, ясно?

После этих слов Риоба скрылась.

***

Раньше Риоба думала, что появление новой соперницы каждую неделю, эта та вещь, хуже которой ничего быть не может. Но как она поняла после судебного разбирательства, стать незаметной личностью, которая почти у всех вызывает страх, если не отвращение, уже намного хуже.

Не смотря на то, что суд признал Риобу невиновной, и она таки выиграла дело, ее репутация была несказанно испорчена. Теперь все знали, что именно она, возможно, совершила ту нашумевшую серию убийств. С ней больше никто не разговаривал, хоть как Риоба уяснила из редких разговоров и перешептываний, они тоже считали ее невиновной. Многие теперь видели в ней не понимающую подругу или просто доброго человека, а подозреваемого в убийствах. И для Риобы было бы все не так плохо, если бы не несколько «но».

Поскольку судебное разбирательство показали по национальному телевидению, наверное, каждый человек в стране знал ее имя и лицо. Кроме этого, газеты, телевизионные студии широко освещали это событие. Их было сложно винить: они поняли, что это повысит рейтинги и продажи. И Риоба закрыла бы на это глаза, однако было кое что похуже того медийного цирка.

Теперь все знали, как именно она относилась к Сенпаю.

Для Риобы это было похуже смерти. Меньше всего на свете она желала, что бы Джокичи узнал о ней именно таким образом. Вряд ли в его голове Риоба будет представлять в образе симпатичной младшеклассницы, по уши влюбленной в него. Теперь он будет видеть в ней девушку, которая последние месяцы следила за ним, и устраняла тех девушек, которых он, вполне возможно любил. Хоть Риобу и признали невиновной, Сенпай и раньше думал над тем, кто следит за ним, и, вероятно, он до конца своей жизни будет сомневаться.

Сейчас внутри Риобы кипело только желание мести. Этот Журналист разрушил абсолютно все! Он сорвал ей свидание, и лишил всего того счастья, о котором Риоба так долго мечтала! Ей хотелось только одного – вырезать этому Журналисту сердце, и засунуть ему в глотку. Но если так подумать… Месть – не вариант в данный момент. Такими темпами недалеко и до второго разбирательства, и на этот раз уже будут доказательства, что убийцей является именно она. Так что сейчас стоит залечь на дно, но…

Риоба больше никогда не сможет признаться Сенпаю в любви. Она уже заранее знала, что он не примет его. Однако… Есть еще один вариант. Ее самая последняя надежда.

***

Риоба вздохнула, оглядывая темное помещение. Она нажала на кнопку записи на лежащем рядом кассетном проигрывателе:

– Жаль, конечно, что все закончилось именно так… Но у меня не оставалось выбора. Я была бы разбита, если бы он отверг меня.

Глаза девушки немного привыкли к темноте, и она разглядела Сенпая, привязанного к стулу. Сейчас он спал, и Риобу не покидала надежда, что он рано или поздно проснется.

– Поэтому, я решила отказаться от признания. Да, наши отношения, возможно, будут неловкими, но я смогу сделать так, что бы они перешли на новый уровень. С этим не должно возникнуть проблем; так или иначе, я знаю, что ему нравится, а что нет! Рано или поздно он все же полюбит меня…

Не смотря на то, что все обернулось именно так… Я думаю, что смогу применить все свои таланты и умения с пользой! Последние десять недель не прошли даром, и я стала гораздо более уверенной в том, что делаю. Так что, рано или поздно… Возможно, однажды я смогу передать свои знания сыну или дочери…

Риоба тихо захихикала, поднеся палец к нужной кнопке:

– Впереди так много всего интересного…

Комментарий к Суд

Много думала насчет эпилога на самом деле… Так что давайте так: если за неделю наберется 5/5 “Ждущих продолжения”, будет вам эпилог. Нет – фанфик закончится на этой ноте, ибо как по мне, она довольно не плохая для концовки, и немного напоминает открытый финал, прям в моем стиле. А пока что оставлю его со статусом “В процессе”.

И, традиционное: как вам эта часть?

========== Эпилог ==========

Комментарий к Эпилог

“Если за неделю доберется 5/5…”. Ага конечно, нужное кол-во набрали за два дня О_О.

Честно, не ожидала такого фидбека, и большого количества отзывов (да для меня два это много). Спасибо огромное!

И да, глава ведется уже не от лица Риоба, а от лица Джокичи, надеюсь, никого этим не спугнула.

– Дорогой, просыпайся! – раздался на ним чей то голос.

Мужчина открыл глаза, и повернул голову в сторону, увидев свою супругу, Риобу Аиши.

– Мы уже прилетели? – сонно спросил Джокичи, хрустя пальцами.

– Скоро будем на месте, дорогой. Мне уже не терпится снова увидеть Аяно! – прощебетала Риоба, а Джокичи ощутил неприязнь. Возможно, это было крайне странно, но ему не нравилось, когда жена называла его «Дорогой».

У него были на это причины. Еще учась на последнем курсе старшей школы «Академи», он иногда, мельком, замечал ту самую девушку, которая сейчас сидит рядом с ним. И, помимо того, что Риоба Аиши из ревностм каким либо образом устраняла тех девушек, которые общались с ним, то после заседания суда и вовсе похитила его, держа в своем подвале по крайней мере месяца два если не больше, позже женила на себе, и после свадьбы родила от него ребенка.

Джокичи, еще сидя привязанным к стулу в подвале, прекрасно понимал, что если Риоба выйдет за него замуж (что по иронии судьбы и случилось), то брак явно счастливым не будет. Он просто не видел в Риобе девушку или женщину, в романтическом плане этого слова. Эгоэстичное, хитрое, манипулятивное, лживое, упертое, с садисткими наклонностями, жестокое, а так же крайне ревнивое создание, не более.

Впрочем, было и то, что приносило такой крайне странной семейной жизни обстоятельство, которое приносило Джокичи какую-никакую радость: их дочь, Аяно Аиши.

Девочка с детства была окружена чуть ли не постоянным вниманием отца. Риоба находила в этом факт того, что он заботится об их дочери, но дело было немного в другом: Джокичи ото всей души надеялся, но когда Аяно вырастет, то не будет похожа на свою мать. Шанс этого, конечно, был маловероятен, и он заметил это еще тогда, когда Аяно была маленькой. Ничто не вызывало у девочки эмоций еще с детства, и мнения Джокичи и Риобы на этот счет разделились: он видел в этом проблему, а она нет, что стало причиной не одного скандала.

Однако Аяно взрослела, и, кажется, начала испытывать эмоции. Она стала чаще проводить время с другими детьми, грустить или радоваться. Но не смотря на это, Джокичи иногда думал «А не притворяется ли она?». Мужчина прелполагал, что Аяно видит то, как он расстроен, и потому начинает пытаться изображать из себя нормального человека. Ответа на этот вопрос он так и не нашел, ибо, как бы не было тяжело и ббольно такое осознавать, Аяно почти полная копия своей матери, а сомневаться в актеском таланте Риобы причины нет. Смогла же она убедить всю страну в своей невиновности, выйти сухой из воды, и облить ей того, кто хотел доказать правду.