Текст книги "Любопытство - неизменное свойство нормального человека (СИ)"
Автор книги: Psycho Andrew
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
– Хочу сказать, что, э-э, если бы не профессор Снейп… То ничего бы не получилось.
– Северус? – по его лицу пробежала нездоровая улыбка, – Полагаю, позже, мне надо будет поблагодарить и его, хотя, как мне сказали – именно вы подумали проверить домашнюю крысу и сделали это собственными усилиями.
– Меня обучали выявлять анимагов, я занимаюсь с наставником, и тогда я читал о трагедии 10 лет назад и… – я надеялся, что этих слов было вполне достаточно для окончания разговора о этом.
– Ещё раз примите мою благодарность, Невилл Лонгботтом, мне пора решать накопившиеся дела.
Мы, наконец-то, распрощались и я смог доесть свой завтрак. Как я теперь понимаю – Блэк не захочет оставаться в долгу. Либо он решит это с Августой, либо будет что-то более интересное, но знать наверняка нельзя.
Когда посуда с остатками еды вновь пропала, я направился в кухню за обеденным пайком и приготовился к новому занятию с мистером Гримсдичем. На этих выходных он обещал предложить мне кое-что новое, хоть я и смутно догадывался, что именно.
Мы встретились опять на половине пути от защитного барьера Хогвартса и вышли за его пределы. Как ни странно, он не сказал ни слова о недавнем инциденте. Когда мы аппарировали на привычную поляну, снег уже сошёл с твёрдой и влажной земли, изредка на ней можно было увидеть первые пробивающиеся травинки. Лес также начал зеленеть, а небо очистилось от серого покрова.
– Сегодня я расскажу тебе о одном из видов медитации для обретения возможных способностей. Ты мог уже догадываться, что речь пойдёт о анимагии, но не только о ней. Та мысленная программа, которую мы сегодня будем задавать при медитации, может открыть потенциал к разным возможностям и способностям. Как я уже говорил ранее: метаморфомагию тоже можно выработать, как и умение скрывать своё присутствие без разнаваждения.
Гримдич привычно ходил со стороны в сторону и объяснял, как заправский профессор со стажем.
– Когда медитирующий покидает все ощущения внешнего мира, он может погрузиться в своё естество. Таким образом в мозгу волшебника может проявится новая возможность, из подсознания в сознание. Многие говорят, что добиваться анимагии – очень опасное занятие, но это не совсем так. Да, опасно заниматься этим в одиночку, так как начинающий анимаг может не смочь превратится назад в человека, но для этого и нужен наблюдатель. Он в любой момент способен выявлением анимага помочь обрести человеческую форму. Что насчёт самой медитации – основные принципы остаются неизменными, но тебе нужно буквально рыться в своих мозгах.
– Думаю, я примерно понимаю, о чём идёт речь.
Далее мистер Гримсдич сел по-турецки и начал медитировать. Вокруг него сформировалась привычная лёгкая дымка, но дальше бывший аврор начал выглядеть иначе. Его тело периодически покрывалось шерстью, части лица тоже менялись с человеческих на медвежьи и наоборот. Это походило на то, что он обращался в медведя частями, а не целиком, будто изучая эту способность.
Всё оставшееся время я проводил в медитациях, сделав лишь один перерыв на обед. Я пытался «рыться в мозгу», но особенно явных результатов не было. Никаких изменений я не чувствовал на протяжении долгих часов.
Когда солнце ощутимо начало стремиться за горизонт, я почувствовал боль, когда сквозь кожу начали проступать перья…
Комментарий к Глава 20. Бродяга Cпасибо за четверть тысячи лайков и первую награду!!! С наступающим поздравлю вас 31го ;P
====== Глава 21. Вопрос ======
– «Петрификус тоталус». – морозно-белый сгусток магии вылетел из палочки беловолосого мальчика в мою сторону.
– «Протего», – синяя дымка мгновенно материализовалась передо мной, поглотив заклинание моего оппонента. Барьер на пару секунд покрылся рябью, а сил на блок одного заклинания тратилось значительно меньше, чем раньше.
– Великолепно, – пропищал профессор Флитвик, хлопнув в ладоши, – Как атакующее заклинание, так и блок были выполнены идеально для вашего возраста. Теперь поменяйтесь и повторите упражнение: Невилл – вы атакуйте, а вы, Драко – теперь защищайтесь.
Сегодняшнее занятие с деканом Когтеврана было наполнено дуэльной практикой. Кроме обрабатывания блоков и атак, Флитвик рассказал нам о дуэльном этикете, причём делал это с особым удовольствием: не зря он являлся одним из лучших дуэлянтов магической Британии.
На выходе из кабинета меня ждал рыжеволосый мальчик, плюя в потолок. Он подождал пока выйду я и Гарри, и жестом показал нам отдалиться от остальных, свернув за угол. Я попрощался с остальными и последовал приглашению.
– Осталось совсем немного времени, Невилл…
– О, ты о экзаменах, – лицом я показал Рону, чтоб он придержал язык, пока Гарри накладывал «Квиентус».
– Ты говорил, что подумаешь о ситуации, я решил спросить.
– Я тоже думаю, что к концу занятий придётся заняться этим коридором и подумал о том, что делать. Гарри, я слышал, что у тебя есть мантия, которая может скрыть от глаз?
– Откуда ты… – лицо мальчика-который-выжил исказилось.
– По правде говоря, я не раз замечал, что слышу шаги, но не могу объяснить кто их совершает. И позже в таких моментах я наблюдаю тебя, внезапно появляющегося из-за неожиданного угла. Так вот: ты всё равно в этот день будешь на виду, а я хочу тебе помочь без лишней известности, как в случае с Питером.
– Тут ты показал ВСЮ свою незаметность, – Рон ехидно ухмыльнулся.
– Не все всегда пользуются головой полностью, но не суть. Я могу помогать вам, будучи невидимым, вынося из-под мантии только кончик своей палочки, когда понадобится колдовать.
– Я немного поднял своё умение колдовать на занятиях с профессором Флитвиком, но, действительно, всегда лучше быть осторожней, – избранный слегка поёжился от перспективы «геройствовать».
– А мне, как зазывале, положено идти с героем до почти последнего испытания. Я думаю, что меня не пустят до самого конца, поэтому только ты под мантией, Невилл, сможешь оказать помощь под конец.
– Это и есть вторая из причин.
Таким образом золотое трио так и не сформировалось, оставшись условным дуэтом с незримой рукой помощи. Не помню, когда я ещё говорил о себе так эпично.
По распорядку дня меня ждал ещё один разговор. Вчерашним вечером я получил послание от декана Слизерина, который просил меня подойти к его кабинету после занятий. Сегодня у меня не был намечен факультатив со Снейпом, но он хотел о чём-то со мной поговорить.
Я спустился по ряду лестниц в прохладное приятно-уютное подземелье и, минуя заспиртованных существ приблизился к двери Северуса Снейпа. Только я успел дойти, как дверь приоткрылась предо мной, а привычный мне полу-мрачный голос сказал: «Войдите».
– Здравствуйте, профессор, вы хотели меня видеть?
– Да, мистер Лонгботтом, присядьте, – в голосе Снейпа слышалась необъяснимая нетерпеливость, – я бы хотел поговорить о вас.
– О мне? – повторил я, не понимая, о чём идёт речь.
– Не волнуйтесь, просто я, как бы это сказать… С самого начала учебного года я не ожидал наблюдать такого человека по фамилии Лонгботтом. Я отдалённо знаком с Августой и знаю ваше положение в семье и то, как вы обычно вели себя ранее…
В этот момент мой мозг пытался не разорваться от нелогичности таких предлогов и том, что скорее всего, за ними последует. Объяснить подобное поведение со стороны Снейпа мой мозг отказался, уже через полминуты объявив когнитивное банкротство.
– …и я, на самом деле, не уверен: как мне задать данный вопрос. У меня есть своё предположение, которое я бы хотел проверить, но в случае моей ошибки я должен знать, что об этом никто не узнает. – голос Снейпа всё больше набирался нервозности, а его движения стали угловатыми, – Скажите, мистер Лонгботтом, согласны ли вы лишиться воспоминаний о последующем вопросе и вашем ответе в случае, если моя догадка не верна?
Я сглотнул, мои руки слегка тряслись, а мозг начал слегка прояснять ситуацию. Я собрался в кучу и произнёс:
– Да, я согласен.
– Что ж, мистер Лонгботтом, в таком случае…
Зельевар достал свою палочку и начал накладывать на кабинет заклинание за заклинанием, от чего стены, камин и входная дверь покрылись полупрозрачной разноцветной плёнкой барьера от прослушки.
– Сейчас, мистер Лонгботтом, я задам вам два вопроса, а вы ответите «Да» или «Нет».
– Я понял, – сказал я, дополнительно кивнув.
– Тогда, – профессор подошёл к стулу, в котором сидел я, его лицо потеряло всякие «Снейповские» выражения, – Вы – не Невилл Лонгботтом?
– Д-да, – начал я, – хоть тут как не ответь, получится, что не он.
– Ну да, – профессор на секунду прикрыл лицо рукой, – Ладно, второй вопрос: ты попал в тело этого ребёнка не по своей воле, после своей смерти и, чтоб это всё не звучало так пафосно… Ты попаданец, или нет?
Комментарий к Глава 21. Вопрос С наступающим (или уже наступившим) НОВЫМ ГОДОМ!!!
Творческих вам узбеков и исполнения всех желаний.
P.S. Я не дед мороз, большие главы не желайте :P
====== Глава 22. Северус Снейп ======
Его предыдущая жизнь и без того была разрушена. Последние минуты своей жизни он опять проводил, сидя на краю железнодорожного моста, вливая в себя остатки содержимого бутылки. Выкуренные до фильтра сигареты одна за одной летели на шпалы.
За последние пару месяцев он успел потерять всё: сначала погибли его родители, когда чёртов водитель автобуса не справился с управлением; из-за депрессии его вышвырнули с работы, а, вместе с этим, от него ушла и жена с годовалым сыном. Последние пару месяцев он просаживал все сбережения и кредитки, выжигая остаток своей жизни алкоголем и никотином.
Ему было лишь немногим за тридцать лет, когда его жизнь начала требовать завершения. Он не был силён духом, так как всю жизнь был счастлив и не знал серьёзных потрясений. А теперь он в очередной раз сидит на краю железнодорожного моста, и пустая бутылка летит на встречу рельсам.
В его неприметном городке, созданном вокруг железнодорожной развязки, было зябко, постоянно срывался ледяной дождь. Некоторыми ночами он заходился разрывающим лёгкие кашлем, но всё равно возвращался на мост с новой бутылкой спиртного и блоком сигарет. Погода севера Британии в конце лета была такой, как всегда, но… В безмятежности никогда не была замечена до этих дней.
Он, среднего роста, крепкий мужчина, теперь в грязной, рваной одежде, с растрёпанными волосами и щетиной, переросшей в бороду, в очередной раз сидел на железнодорожном мосту. Не он решил, не тот велосипедист, проезжавший по этому мосту решил – решила судьба…
Колесо велосипеда подскочило после выбоины и руль повело. Хватило лишь лёгкого толчка, чтоб он сорвался и полетел навстречу холодному металлу рельс. Он уже не чувствовал страха: его жизнь уже была закончена на тот момент. Его смерть была мгновенной, и он не почувствовал боли более сильной, чем та, что уже таилась в его душе. Он надеялся на то, что наконец-то вновь увидит своих родителей, эта мысль мельком проскочила со скоростью летящего вниз тела.
Но, если действительно верить в судьбу, то нужно понимать, насколько она – лицемерная тварь. Он не смог просто умереть и отправиться навстречу своим родителям. Ему была уготована иная участь, а перед глазами уже пролетела вся его жизнь, и началась жизнь другая.
Полная его противоположность – человек, который остался верен неразделённой любви, после смерти своей возлюбленной. Человек, которым всю взрослую жизнь манипулировали, и он был вынужден страдать всю жизнь, подчиняясь обетам и приказам. Тот, кого не сломили, тот, который для него был лишь частью сказки… Принц-полукровка. Северус Снейп.
Очнувшись в неприметной, но убранной комнате, каменные стены которой принимали свет факелов, он долго плакал. Его никто не мог слышать, так как комната была его собственная. Он, в обличие Северуса Снейпа, сдавливая крики, долго рыдал, пытаясь сжаться и исчезнуть из этого мира. Он не смог отправиться к своим родителям… Всё из-за того, что он теперь в теле выдуманного, как он раньше думал, персонажа.
Выход есть. Он накинул мантию и попробовал максимально стать похожим на свой образ и стремительно вышел из комнаты. Он прошёл холодные коридоры подземелий, начал подниматься вверх. Он не ориентировался в огромном замке, поэтому просто взбирался выше и выше. Наконец он подошёл к окну, открыл его и ступил на оконную раму.
«Это не моя жизнь, я уже мёртв», – эхом повторялось у него в голове, пока он стоял, наполовину высунувшись из окна. У Северуса Снейпа затряслись поджилки – начала всплывать память. О том, через сколько вещей прошёл этот человек, что он чувствовал, что с ним происходило. Гений, который мог стать лучшим в своём деле за последний век… Он взглотнул…
Жизнь Северуса Снейпа была куда более ценной, чем страницы печатного текста о нём… Она была куда более ценной, чем его собственная жизнь… Он не имеет права. Не имеет права бросить всё, ради чего этот человек сражался. Не имеет права не попытаться спасти его от участи быть закопанным непреложными обетами.
Так же быстро он устремился назад в свою комнату. Движениями палочки он, доверившись рефлексам, запечатал комнату и засучил рукава. По его щекам вновь потекли слёзы. Ничего нет. Он направил палочку на свою руку, проговаривал заклинание за заклинанием, проверяя. Ничего.
По его щекам текли обжигающие слёзы от факта того, что он не может отдать эту жизнь такой назад, её истинному владельцу. Обеты, метка, не было ничего. Как счастлив был бы на его месте Северус… Если б он мог ему вернуть эту жизнь.
Но теперь ему придётся побороть свою никчёмность. Жить, ради Северуса Тобиаса Снейпа. Ради его идеалов и ради его мечты. Для начала ему стоит привыкнуть к жизни зельевара и освоится. Будет сложно, но год он может позволить себе никуда не спешить. В его распоряжении знания и умения, рефлексы и память, и с этим всем нужно свыкнуться.
Но как же ему было одиноко. Когда начался учебный год, он это понял окончательно. Когда ты единственный играешь в театре жизни, когда тебе не с кем говорить правдиво… Сложно держаться.
Мальчишка, который сам вызвался помогать ему, удивил зельевара: «Неужели он плохо отыгрывал злого профессора?». Но вскоре он заметил, что этот мальчишка ведёт себя иначе. Время шло, а Невилл Лонгботтом начал зарождать в Северусе зерно надежды. Он не мог просто так спросить, не мог.
Когда мальчишка разоблачил Петтигрю, терпение было на пределе и, спустя ещё некоторое время, он не выдержал.
Придерживая свою руку второй, он держал перо над чернильницей. Больше нет сил ждать: его надежда или оправдается, или разлетится на осколки. Он пригласил его и на следующий день задал свой вопрос.
Комментарий к Глава 22. Северус Снейп С наступившим вас!!!
====== Глава 23. Ну, что поделать ======
Зельевар расхаживал по своему логову, пока я сидел на стуле, пытаясь подобрать дальнейшие слова. Его задумчивое лицо иногда пронзали улыбки разной степени здравости, а его руки пытались зафиксировать друг друга, болтаясь во всех трёх плоскостях.
– Абзац, почему я раньше то не спросил? А-а-а, – Снейп взъерошил свои чёрные волосы и глубоко вдохнул, – наверное стоит прояснить детали.
– Полагаю, да, э-э, Северус?
– Да, в любом случае, мы есть в этих телах и звать друг друга будем соответствующе. Ты тоже попал в тело мальчика после смерти, а как ты умер?
– Если коротко говоря, то меня убили.
– Ясно, если тоже коротко, то и меня. Впрочем, это ничего нам не даёт. Полагаю, ты тоже «проснулся» в новом теле?
– Да, я думаю, что принцип этого чего бы то ни было именно такой, – весь сумбур в моей голове начал понемногу устаканиваться, я смог частично расслабиться.
– Также, как я понял, переселение вносит поправки в магическое состояние тела. Не припоминаю я, чтоб у Невилла с магией было всё настолько туго, чтоб его ни одна палочка не слушалась. Хотя, если смотреть на твои возможности без палочки, то горшочек вообще варить перестаёт. Я же переродился без метки и обетов, но все рефлексы и способность колдовать осталась на уровне.
– Какой-то из тебя имбовый попаданец получился, – сказал я, хмыкнув.
– Вот только нужно играть так, чтоб об этом не подозревал Дамблдор, а тут уже проблемы. Снейп был в состоянии марионетки, запутанной в тех самых обетах великому и могучему. Если говорить коротко, то за большинством своих действий Северус только наблюдал, без возможности их изменить.
– Видимо и рыжий тогда не врал.
– Тут скажи большое спасибо тому, кто засунул меня в это тело, – Снейп сел в своё кресло, также начал расслабляться, – Я был послан наблюдать за Уизлом, чтоб тот не болтнул никому лишнего. Если б это был сам Снейп со своим положением, то, в лучшем случае, ты бы лишился этого участка памяти.
– Можно сказать пронесло…
– Можно. А теперь скажи: узнав наше с тобой положение ты… продолжишь приходить сюда? – он вопросительно уставился прямо мне в глаза с крайне непонятным выражением лица.
– Ну, конечно, много вещей я не могу обсуждать и…
– Фух, спасиб…
– Только перестань меня перебивать после ответа, – сказал я более напористо.
– Нет вопросов, извини.
Далее время начало лететь незаметно. Каким бы собеседником он не был в прошлой своей жизни, сейчас он – тот человек, с которым мне хотелось говорить о всём и сразу. Со стороны это выглядело бы крайне странно: «ужас подземелий» и щекастый мальчик непринужденно мелют языками, ещё и распивая что-то покрепче, чем чай. Но этот день пролетел до самого вечера в разговорах, которые касались и последнего квеста героя Поттера в частности. Снейп в этом действии, по приказу Дамблдора, будет играть роль наблюдателя, который вступит в бой только в крайнем случае. Объяснив ему моё предложение Гарри, мы пожали руки, как братья по роли в этом действе.
О самом Квирелле и его тыльной стороне головы Снейп знал не слишком много. Дамблдор скрывал практически все свои «ходы», но сам Северус предположил, что само тело – подсадная утка, которая призвана самоуничтожиться от прикосновений рук Поттера, а его «поселенец» – иллюзия для создания образа того, что Тёмный Лорд собирается вернуться. На вопрос, можно ли развеять иллюзию, Снейп не знал ответа, но предположил, что директор не станет мелочиться с мощностью наложенного заклинания.
Головные боли при взгляде на затылок Квирелла у Гарри тоже были подделкой, как и мёртвые единороги. Стоит отметить, что во всём этом театре действительно не предполагалось не единой смерти или даже серьёзных травм. Все трупы единорогов были куклами, чтоб создать проработанный образ. Это, как сказал бы Снейп – полный абзац.
Под конец наших посиделок Северус, икая, понёс меня в спальню Когтеврана. Нет, ничего особенного: в полночь, по тёмным коридорам, брёл улыбающийся «ужас подземелий», шатаясь со стороны в сторону, нёс первокурсника, от которого разило перегарищем. Да, просто перегаром это назвать было сложно. Вы скажете, что я алкоголик?
– Я не алкаш! – во всю почти громкость заорал я, пока мы проходили очередной коридор.
– Тиха! – ответил Северус, поворачивая ко входу в башню.
Он положил меня в мою кровать, и я попросил пьяного зельевара сделать что-то с моим «ароматом». Он, со словами: «А, забыл», достал пузырёк с зельем, от которого весь запах изо рта смыло без следов. Вы спрашиваете: спал ли я после такого? О, многие будут ждать той истины, что я отключился во мгновения ока, даже не переодевшись.
====== Глава 24. Главный квест ======
Снейп коснулся палочкой своей головы и размылся в воздухе, пока мы шли по направлению к коридору третьего этажа. Я достал мантию-невидимку из-за пазухи и тоже стал невидимым. Дуэт первогодок уже стоял перед запечатанной дверью:
– Псс, я здесь, – тихо сказал я Гарри.
– Да, мы уже готовы, только как открыть эту чёртову дверь…
– «Алахомора», – тихо произнёс я, приложив руку к замку, из которого просочился свет и дверь открылась.
Все вошли внутрь. Чтоб не теряться в пространстве и не толкаться, я с Северусом периодически касались плечей друг друга. Войдя в комнату все увидели огромного трёхглавого пса, мирно дремлющего под звуки арфы. «Незримая рука помощи» помогла Рону и Гарри отодвинуть лапу животного от люка и открыть его. Дуэт колебался, пока мы со Снейпом спускались к следующему препятствию.
Дальше всё шло как по маслу: на силках заранее был использован «Люмос», ключ с крылышками слевитировали с помощью «Вингардиум Левиоса». Дольше всего возились в комнате зельеварения, так как её быстро не пройти даже с идеально отточенными умениями. Далее была комната с огромными живыми шахматами.
– Эй, Рон, подойди, у меня есть идея, – шепнул я рыжему и рассказал свою идею.
Когда Поттер попытался пройти мимо шахмат, пешки действительно загородили путь своими саблями. Тогда Рон и Гарри стали на назначенные места и…
– Пешка А2 А4, – сказал Рон и фигура послушно выдвинулась вперёд.
Когда в ответ шагнула пешка противника, мальчики переглянулись. По отмашке Рона они рванули в образовавшийся промежуток и вышли за пределы шахматной доски. Очередной раз почувствовав прикосновение на плече я понял, что Снейп открывает финальную дверь.
Первыми вошли невидимые зрители – я и Снейп. В центре комнаты стояло зеркало, обрамлённое золотыми узорами и фигурами. В него всматривался Квиринус Квирелл, когда Рон и Гарри вошли в комнату. Преподаватель защиты щёлкнул пальцами, и рыжеволосый мальчик рухнул без сознания. Гарри отдёрнуло, но он быстро пришёл в себя. По закону жанра герой должен был испытать на себе все страхи и прочее перед главным врагом, но…
Но Гарри Поттер знал о театре. Мало, но знал. Когда Квирелл пригласил его взглянуть в зеркало я заметил, как его правый карман стал выпуклым, а он уже всё понимал. Без всяких предпосылок или огня вокруг комнаты мальчик повернулся к профессору:
– Извините, профессор, я бы хотел задать вам вопрос.
– Задавай, мальчишка, – вместе с профессором прошипел его затылок.
– Как вы относитесь к не совсем обдуманным поступкам?
– К чему ты это…
Не успев договорить свою реплику, Квирелл отпрянул назад, упав на пятую точку. Гарри Поттер накинулся на него, ухватившись за лицо, которое стало терять цвет. Лицо, а за ним и всё тело, начало сереть, трескаться и рассыпаться на глазах. Пепел, оставшийся от профессора, лежал в его одежде, а Гарри, под действием адреналина, уселся рядом, переводя дух.
Из останков куклы вырвалась чёрная дымка с тем же отвратительным лицом, и пролетела сквозь мальчика, от чего тот потерял сознание. Снейп стал видимым и тихо сказал в мою сторону:
– На этот год работа для них окончена, мне осталось отлеветировать их в лазарет и дать разные дозы снотворного. Не снимай мантию, пока не дойдёшь до своей башни.
– Ясно, – ответил я, так как не мог просто кивнуть.
Когда мы шли назад, путь уже был полностью свободен: шахматные фигуры выстроились сбоку от доски, силки расступились, формируя из толстых ветвей лестницу. Огромная трёхглавая собака и вовсе пропала без следа.
Прошли последние деньки до конца первого учебного года. Естественно факультет героя победил в кубке школы: дуэту просто присудили ещё больше баллов. После финального пира зельевар ждал меня, чтоб в последний раз в этом учебном году направиться в свой кабинет:
– Что будешь делать на летних каникулах, Невилл?
– Осваивать всё, что не прямо не нарушает закон о колдовстве школьников. Хотя Гримсдич говорил, что и с этим можно разобраться.
– Ясно, а я, как только выпустят, направлюсь в дом отца на магловской стороне. Предстоит многое обдумать. Приглашаю на чашечку крепкого чаю, если там такой есть.
Мы рассмеялись, и я ответил приглашением в наш дом. Думаю, Августа не будет против видеть в своём доме преподавателя, который положительно повлиял на её внука.
Вот так и закончился первый курс моего обучения в школе чародейства и волшебства, а впереди – лето. Планы планами, а клуб по заклинаниям обещался встретиться всей когортой где-нибудь на пару деньков.
А пока что: «Фините Инкантатем», – и вещи из моего «уголка» отправились вслед за мной, очистившись от чар.
====== Глава 25. Оскорбление ======
Летний лес был полностью покрыт зеленью, а камень гор отдавал контрастом. Уже темнело, а в одной из гор можно было заметить лёгкое синее свечение. Там, в небольшой пещере, по-турецки сидел мальчик, вокруг которого мерцал сферический барьер.
Прошел первый учебный год в новом теле, новой жизни… Я многому научился и не был одинок до конца… Весь ужас планов для героя можно закончить к концу турнира трёх волшебников, который могут организовать и раньше, но что дальше? Я парился со вмешательством в эту историю только ради того, чтоб зажить спокойно… Я этого хочу?
Такие перемены не могут не оставить следа в сознании, я уже далеко от тихой мастерской дождливого Лондона, далеко от того времени и той жизни… Интересно, если в будущем, в нужный год, прийти в нужный район… Что я там увижу? Остановлю ли я это? Или буду смотреть на то, как меня убивают вновь…
Моя голова… Она была забита в этот год стольким, что даже ужас смерти или будущие проблемы взрослеющего организма не успели задержаться в ней. Я, как ума лишенный, начал хвататься за всё, теряя в занятиях то, чем я когда-то дорожил.
В прошлой жизни я задолго до смерти перестал жить: краски мира посерели, а близких людей, как оказалось, и не было вовсе. Я не жил ту жизнь, но…
Синяя защитная дымка начала таять в воздухе, пока ледяные капли пота стекали по спине и лбу мальчика. Он начал терять равновесие и, открыв глаза, упал на спину.
Уже вечер… Хотя сейчас лето, так что скорее ночь. Надо отправиться домой, но нет сил. Что я делал всё это время? Хотел, чтобы моя история так дальше и текла? Ещё два, а то и три года авантюризма, а потом что?
Что потом?
Сердце мальчика беспокойно билось, а его глаза наполнились слезами. Горячие слёзы и ледяной пот заставили тело мальчика нервно дёрнуться, его глаза были широко раскрыты… В них первый раз за многие года читалась боль.
Это не мой мир, и я не подстроил и не смогу подстроить его под себя. Все эти люди живут своей, собственной жизнью, а я…
Мальчик медленно поднялся с каменной поверхности и достал из кармана сикль с красной полоской. Через мгновение лес и горы остались, а мальчик исчез. Тёплый летний ветер колыхнул верхушки деревьев, а на чистом небе, одна за одной, стали проявляться звёзды.
Портключ перенёс меня назад в мою комнату. Сумка, в которой был обед была брошена на кровать, а я стал перед зеркалом, промочив рукавом лицо.
В лесу, ближе к горам, на ветви высокой сосны сидел большой чёрный ворон. Спустя долгое время он посмотрел на проявившиеся звёзды, когда порыв тёплого ветра колыхнул верхушки деревьев ещё раз. На ветви высокой сосны никого не было.
Я стою перед зеркалом, мои руки сжаты в кулаки. Я не жил в моей прошлой жизни. Для чего я здесь? Почему у меня есть эта жизнь? Чтобы начать жить?
А я живу?
Это было самое сильное оскорбление, которое мне когда-либо доводилось слышать. Ноги подкосились, и я рухнул на пол. Неужели это? Мне нужно жить, а не устраивать быстрый хэппи-энд. После него жизнь никогда не заканчивается, так мне её нужно ещё и начать.
Внезапно тело мальчика перестало дрожать, глаза перестали быть неприятно широко раскрыты, а сердце перестало колотиться. Летней ночью губы мальчика разошлись в первой за многие года настоящей улыбке.
Он смог успокоиться, поужинать и лечь спать, а его мысли были перестроены. Он думал о других вещах, его чувства больше не были забыты и какой-то незримый огонёк загорелся ярче солнца.
Чистый лист или новая глава? Он не знает. Открытые истории и не должны давать ответы на все вопросы. Теперь мальчик по имени Невилл Лонгботтом будет жить, а его жизнь станет наполняться эмоциями и чувствами.
Закончилась ли эта история? Нет, она продолжилась, а может быть – только началась. Будет ли всё хорошо у этого мальчика? Кто знает, но у него точно будет что-то большее, чем счастливая концовка – у него будет жизнь.
