Текст книги "Впусти меня (СИ)"

Автор книги: Prosto Len

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Лиса и волк ==========

Силы всегда копятся медленно. Тяжело собирать собственную мощь из пыли. О, даже древнему духу понадобилось почти пятнадцать лет, чтобы восстановиться хоть как-то.

***

Девочка, лежащая на высокой и удобной кровати, открыла большие карие глаза. Вокруг было темно и лишь человек, что сидел на её кровати был освещён небольшим переносным ночником. Легко узнав эти черты, Амелия заулыбалась и быстро поползла обниматься.

– Стайлз, – она отцепилась от него и села, сложив ноги в позу лотоса. – Я по тебе скучала.

– Я тоже, – Стайлз странно улыбнулся и поставил ночник на тумбочку. – Амелия, я тут кое-что хотел узнать.

– Да? – она сложила бровки домиком и вопросительно на него посмотрела. Сейчас она невероятно походила на маленькую лисичку. Её тёмные волосы торчали во все стороны от беспокойного сна, большие чёрные глаза с интересом и лёгким прищуром смотрели на Стайлза, а и без того достаточно тонкое и узкое лицо ещё вытянулось.

– Скажи мне, – он передвинулся к ней поближе. – Ты лиса и волк одновременно, да?

– Ну да, – она кивнула и вытащила руку из-под одеяла, которым укрывала коленки. – Кстати, я научилась одной штуке, пока тебя не было.

Она подняла руку и сосредоточилась. Через секунду на руке загорелся небольшой огонёк. Он был совсем слабым и маленьким, но всё же горел.

– Великолепно, – Стайлз улыбнулся, смотря на это пламя. – Амелия, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя очень красивое имя. Если у меня родится дочь, обязательно её так назову.

– Не надо, – она покачала головой, а затем задула огонь на ладони. – Это будет неудобно. Как я буду с ней играть?

– Пожалуй, ты права, – он улыбнулся, беря её ладонь в свою руку и осматривая на наличие ожогов. Но на ней не было ничего необычного и странного. – Амелия, ты можешь мне помочь?

– Конечно, – она заулыбалась и снова обняла Стайлза. Она знала его всю жизнь. Стайлз был её крёстным, лучшим другом папы, самым частым гостем в их доме. А Амелия иногда звала его дядей. Ни у папы, ни у мамы нет братьев и сестёр, а добрый Стилински очень подходил для этой роли.

– Я болею, – он посмотрел ей в глаза, похлопывая по ладони в своей руке. – И мне нужна твоя помощь.

– Тебе позвать папу? – она уже собралась встать, но Стайлз удержал её.

– Мне нужна именно твоя помощь, именно твоя, – он отпустил её. Амелия удивилась, но не отошла от него. – Ты должна впустить меня.

– А что это значит? – Амелия не была глупым ребёнком. Папа много раз рассказывал ей о зле, что находится вокруг. Но добрый и весёлый Стайлз Стилински очень любил её. Он точно не сделает ей плохо.

– Ты поможешь мне поправиться, – Ногицунэ развёл руками. Постепенно его тёплая улыбка сменялась ухмылкой. – А я сделаю тебя сильнее.

– Тогда хорошо, – Амелия закивала. – Я тебя впускаю.

Но подняв глаза на Стайлза, она поняла, что что-то изменилось. Это был не весёлый Стилински, что рассказывал ей про работы в ФБР, попутно хваля салат мамы. Это было что-то с его лицом, но что-то куда страшнее.

– Амелия, – он взглянул на неё. – Папа рассказывал тебе о Ногицунэ?

– Да, – она непонимающе посмотрела на демона. Тот только улыбнулся. – Он умер.

– Тогда, – он опустил лицо на один с ней уровень и взглянул прямо в глаза. От этого Амелия чуть отползла назад. – Кто перед тобой?

В груди Амелии родился крик, но не успела она даже открыть рот, как она почувствовала, как демон схватил её лицо двумя руками и приложил свой лоб к её. Руки и ноги будто приросли к кровати, а всё тело затряслось в судороге. Перед глазами медленно стало темнеть, а сознание покидало её тело. Последний раз приподняв веки, она увидела жуткие глаза, смотрящие прямо на неё. Медленно, лицо перед ней стало испарятся, становясь туманом. И через пару секунд Амелия провалилась в небытие.

Демон внутри неё вдохнул запах страха, девчонка чертовски его боялась. Открыв глаза, он увидел перед собой длинную дорогу, ведущую в некуда. От неё отходили небольшие тропинки, ведущие к разным этапам её жизни, разным воспоминаниям и разным чувствам. Из-за поворота показалась Амелия. Она спокойно шла по узкой тропинке прямо к нему. И если демон не ошибается, то это дорога самых больших её страхов.

– Где мы? – она вышла к нему, держа руки за спиной.

– Мы в твоей голове, – он улыбнулся. Невероятный мозг. Потрясающе структурированный.

– Зачем? – это был действительно странный вопрос. Такой ему ещё никто не задавил. Хотя, раньше он и в детей не вселялся.

– Чтобы играть, – он улыбнулся и сел прямо на землю. Амелия чуть задумалась, но всё же села рядом.

– В шахматы? – она посмотрела на доску, которую достал Ногицунэ.

– В го, – он словно материализовал две банки с фишками.

– Я не умею, – она подняла на него испуганный и удивлённый взгляд.

– Тогда научишься по ходу, – он зловеще улыбнулся. – Ставь первую фишку.

***

Утро в доме МакКоллов началось хорошо. Скотт и Кира проснулись, и решив не будить Амелия, отправились собираться. Кира уже через полчаса вышла из квартиры, отправившись на работу. Скотт же спокойно сидел на кухне, дожидаясь дочку. Сегодня он обещал провести с ней целый день, ведь обычно у него не хватало времени. На кухне показалась Амелия. Её маленькое заспанное личико высунулось из-за угла, а на губах заиграла весёлая и хитрая улыбка.

– Привет, пап, – она шла к нему, держа руки за спиной и качаясь из стороны в сторону. – Знаешь, что сегодня случилось ночью?

– Не имею ни малейшего понятия, волчица, – Скотт часто так называл девочку. Обычно на это она реагировала вспыхнувшими глазами и выдвигающимися коготками.

– Сегодня ко мне пришёл дядя Стайлз, – она заулыбалась, а Скотт удивлённо на неё посмотрел. Стайлз точно ещё был на севере страны с очередным заданием.

– Ты имеешь ввиду во сне? – он присел рядом с дочкой, а та ответила ему странной улыбкой.

– Нет, – она покачала головой, загадочно подмигивая. – Это был не сон. Он сказал, что ему нужна помощь.

– Какая? – Скотт беспокойно забегал глазами и схватился руками за её плечи. – Какая помощь?

– Он просил впустить его, – она заулыбалась, на глазах теряя свою детскую очаровательность.

– Ты же запретила ему? – Скотт сжал плечи дочери, с надеждой смотря в её глаза. – Скажи, что не впустила!

– Сожалею, Сеотт, – на совсем детском лице зацвела звериная ухмылка. – Но она сказала «да».

– Нет! – его глаза вспыхнули, и он отшатнулся от девочки. – Ты не мог! Мы убили тебя почти пятнадцать лет назад! Неужели ты настолько монстр?!

– Но вот он я, – она выпрямилась. – И теперь трюк с обращением не прокатит. И да, я не убью девчонка, её силы вполне полезны.

– Но тебя всё ещё можно победить! – Скотт тоже встал. Его родная дочь сейчас с ненавистью и злобой смотрела на него.

– Можно, – она кивнула, а затем рассмеялась. Обычно у неё был чистый детский смех, сейчас это был безумный хохот. – Но сможешь ли ты убить собственную дочь, Скотт МакКол?

И она растворилась, оставляя истинного альфу в ужасе. Самый страшный из всех его кошмаров воплотился в жизнь. Он безумно боялся, но не за себя, а за Амелию. Стайлз, будучи уже почти полность взрослым с большим трудом смог пережить Ногицунэ внутри себя. А что может случиться совсем ещё с маленькой девочкой?

***

– Уберайся! – Амелия замахнулась на стоящего перед ней Ногицунэ, но тот вовремя успел поймать её руку.

– Не забывайся, – он присел перед ней на корточки. – Ты сама меня впустила.

– Ты меня обманул! – она попыталась дёрнуть второй рукой, но и её демон тут же схватил.

– Я мог бы убить тебя прямо в твоей голове, – он прошипел это. – Мог выжечь тебя из тебя же самой. Но я беру тебя

попутчиком. Я даю тебе возможность посмотреть, что я сотворю в этом мире с твоей силой. У нас с тобой нет никаких рамок! Наша сила безгранична!

– Нет, – она покачала головой. – Если умру я, то умрут и мои силы, верно? Ты боишься меня! Я твоё главное орудие и твоя главная слабость!

– Умом ты явно пошла не в папочку, – он засмеялся, отпуская её. Рукой Ногицунэ указал на вид, что открывался из её собственных глаз. – Пока ты тут внутри, ты в абсолютной безопасности. Чтобы получить тебя, им сначала придётся убить меня, а этого они не смогут сделать.

– Ты уничтожишь всё, – она села на землю и посмотрела на проигранную партию. – Просто ради удовольствия.

– Ради игры, – он сел напротив и сверкнул тёмными глазами. Где-то там за пределами её тела сейчас кто-то закричал. Кажется, она только что убила невинного человека, чтобы поесть. – И ты разделишь её со мной. Поверь, тебе понравится.

Комментарий к Лиса и волк

Здесь Скотт и Кира вместе, потому что так надо по сюжету.

========== Завтра ты проснёшься другой ==========

С самого утра мой день был каким-то странным. Вернее, всё началось ночью, когда я как обычно встала ровно в три, чтобы выпить свои таблетки. Вернувшись в комнату и выключив свет, я повернулась на бок, и тут мне показалось, что в дальнем углу, рядом с шкафом кто-то стоит. Скорее всего это от таблеток, от них вроде даже глюки лёгкие могут быть. Поэтому я спокойно уснула.

Но утром всё было не лучше. В квартире постоянно тух свет, а мне мерещился парень с синяками под глазами. Это стало меня напрягать, но я решила, что сегодня днём зайду к своему врачу и попрошу поменять таблетки.

Что-то подобное я рассказывала своей одногруппнике Лизи. Занятия в колледже закончились, а потому мы шли на автобусную остановку. Осень уже зааанчивалась, а потому погода была не из лучших.

Мы спокойно шли и разговаривали. Вернее, Лизи говорила про парня, моду, косметику, девчонок и нового педагога, а я многозначительно кивала головой, пока думала про свои приходы. Может мне наркоту кто подмешал? Да нет. Просто таблетки просрочелись раньше времени, выпишу новые.

– Эмми! – я посмотрела на Лизи, которая щёлкала пальцами перед моими глазами. – А тот парень, которого ты видишь, он хоть сексуальный?

– Нет, – я удивлённо нахмурилась. – Или да. Думаешь, я его рассматривала?

– Ну в фильмах это обычно дух твоего суженого, – она с видом профи подняла палец вверх. – Присмотрись!

Вдруг, раздался смех. Он был хриплый, безумный, тихий и пугающий. Но самое страшное было то, что он исходил отовсюду. Он был и внутри меня и снаружи. Я зажала уши руками, но смех не останавливался.Он будто сводил меня с ума. Всё внутри сжалось, и меня пробила дрожь. Кто-то просто задыхался от хохота. Через минуту он стих, и я отпустила руки.

– Эмми, – Лизи обеспокоенно смотрела на меня. – Поехали домой, тебе надо отоспаться. Я провожу тебя.

Мы сели в подъехавший автобус. Мои руки тряслись, будто я только что экзамен по высшей математике сдавала. Что это было? Неужели приходы такие сильные? Может всё же наркота?

Лизи сидела рядом, смотря в телефон и с кем-то переписываясь.

– Эмми, – она подняла мою голову одной рукой, счастливо смотря в глаза. – Я тебя привезу, сделаю чай и уеду, хорошо? Ты только поспи. Подготовишься к экзамену завтра.

– Ладно, – я кивнула. Во-первых, поспать я правда хотела, во-вторых, я не суицыдница, чтобы спорить с Лизи.

Автобус остановился около моего дома, и мы вышли. Погода на улице была отвратной и вызывала желание залезть под одеяло и кушать что-нибудь. Но увы, несчастные студенты вынужденны ходить на лекции, а потом ещё просиживать дома над домашними заданиями.

Я зашла в свою маленькую квартиру, в которой уже которую неделю царит беспорядок. Попрощавшись с Лизи, я отправилась спать. Как ни странно, но я уснула почти сразу. Глаза закрылись, и я провалилась в мир снов, которые в этот раз представляли собой череду каких-то картин, будто взятых из истории. Сцены битв, картины праздников и баталий ужасали и восхищали одновременно.

Проснулась я лишь под вечер. На часах было одиннадцать, а я поняла, что так и не добралась до душа. Захватив полотенце, я зашла в туалет и открыла кран. Я живу тут уже полгода, а перегородку, чтобы вода не растекалась по всему полу, так и не поставила. Я разделась, кинув свои вещи на раковину и встала под струю. Вода была горячеватой, от чего по всему телу прошлось приятное тепло.

Закрыв кран лишь через полчаса, я вытерлась и подошла к раковине. Открыв холодную воду, я посмотрела а зеркало.

– Эми, херово выглядишь, – я усмехнулась, проводя пальцем по своим синякам под глазами. Мои голубые глаза смотрели, будто, я провела лет пять на войне. Волосы были в отвратительном состояние: мокрые, но по-прежнему торчащие в разные стороны. За последний год я сильно потеряла в весе, а потому ключицы сильно торчали. Да, не такой меня хотела видеть мама. Интересно, смотрит она не меня сверху? И есть ли этот верх? – С каких пор ты философ? Надо умыться, может тогда отпустит?

Я набрала в руки почти ледяной воды и нагнулась вниз. Окатив лицо, я вздрогнула и снова поднялась. Комнату сотряс мой вскрик. Прямо за моей спиной стоял тот самый парень. Да, выглядит он ещё хуже меня: уставший, бледный, с синяками, но взгляд у него был по-настоящему мощный.

Увидев его, я взвизгнула и отскочила в сторону, прикрываясь полотенцем.

– Кто Вы?! – я попятилась и потёрла глаза, надеясь, что он исчезнет, но он продолжал стоять на месте. – Как Вы сюда попали?!

– Это не столь важно, – он осмотрел меня и усмехнулся. – Можешь не прикрываться, мне и так нравится.

– Я вызову полицию! – он глухо рассмеялся. И я узнала этот смех. Это он смеялся тогда днём. – Покиньте мою квартиру!

– Неужели? – он усмехнулся, делая шаг ко мне. Я лишь крепче прижала полотенце к груди. – Ты невероятно пахнешь.

– Это лишь шампунь, – я всё ещё думаю, что это лишь моя голюцинация. Потому что обе двери были закрыты и не открывались, я бы услышала. – Прошу Вас, уйдите!

– Нет, – он покачал головой, подходя ко мне вплотную. Я попятилась назад, но столкнулась со стеной. – Ты пахнешь безумным страхом.

Он схватил меня за плечо, и его вены вмиг почернели. Он закинул голову назад, блаженно прикрывая глаза. Боже, что он делает?

– А теперь поговорим, – он сделал шаг назад, давая мне чуть личного пространства. – У меня проблемы, и мне нужно твоё тело. Я займу его, потому что Стайлз стал слишком узнаваемым в Бейкон Хилс.

– Вы наркоман? – до меня только что дошло, что он действительно походил на зависимого.

– Я Ногицунэ, – я чуть фыркнула, ведь почему-то уже почти не чувствовала страха. Тут его радужка засияла чёрным, затемняя и без того почти чёрные глаза. – И ты впустишь меня!

– Уходите! – я махнула рукой, чтобы ударить его в солнечное сплетение, но он перехватил мою руку. Полотенце упало к ногам, оголяя меня. Я задрожала всем телом, когда он пробежался взглядом по мне. Моя левая рука стала трогать стену сзади меня, но на ней был лишь включатель для душа,я резко открыла его так, чтобы вода полилась прямо на этого человека. На секунду потеряв бдительность, он ослабил хватку, и я вырвалась и уже сделала шаг к двери, как он возник прямо передо мной, весь мокрый и явно злой.

– Слушай сюда, девчонка, – он схватил обе мои руки и прижал к стене. Я усиленно вертелась, стараясь ударить его или хотя бы освободиться, но ничего не выходило. – Я могу убить тебя в любую секунду! Но сидеть в мёртвом теле слишком скучно! Я уничтожал города, развязывал войны, учинял хаос и раздор! Я и есть хаос и раздор! Эти идиоты думали, что если они проткнут меня катаной, то победят! Я предвидел. Я лишь успел назначить рамки для того, за кого зацеплюсь! И выпала ты! Так что лучше будь благодарна! Единственной, кто не умрёт в конце-концов —

будешь ты!

– Вы бредите, – я с жалостью посмотрела на него, пытаясь успокоить. Он наверное болен, и если я помогу ему, то он успокоится. – Сделайте глубокий вдох. Я врач, я смогу помочь.

– Хватит меня раздражать! – он прижал меня к стене, начиная душить. Его глаза снова засияли, а по венам поползла чёрная кровь. Я испуганно смотрела на него, пытаясь вдохнуть. – Я вижу тебя, маленькая Эмми. Потеряла всю семью, цепляешься за учёбу и подругу, больная девчонка. Ты жалкая. Но я наделю тебя великой силой, лишь впусти меня. И я не убью тебя, не причиню боли.

– Хорошо, – я кивнула. Кажется, он действительно тот, кем называется. Только сейчас я почувствовала, как по щекам бегут слёзы. Я всхлипнула, стараясь проглотить рыдание. – Согласна, только не убивай меня.

– Ну что ты, – он улыбнулся, отпуская мою шею. Я судорожно вздохнула, жадно хватая воздух. – Моё тело не должно плакать. Я не убью тебя.

– Спасибо, – я уже почти ревела в голос, оседая на пол. Вода по прежнему текла, моча его одежду и не давая высохнуть мне. Полотенце у ног давно превратилось лишь в кусок мокрой ткани.

– Как там сказала твоя подружка? – он присел напротив, заглядывая мне в глаза. – Суженный? Практически. Мы действительно проведём всю жизнь вместе. Кстати, может нам стоит устроить брачную ночь в честь нашего соединения, как думаешь?

– Нет, – я судорожно замотала головой, а меня накрыла новая волна рыданий. – Пожалуйста, не надо.

– Да брось, – он засмеялся, поднимая меня одной рукой. – Мы столько времени вместе проведём, не стоит стесняться.

– Прошу Вас, – я завертелась на месте, но он лишь крепче прижал меня. – Не надо! Вы обещали, что мне не будет больно!

– Так ты девственница, – она глухо усмехнулся, проводя пальцем по моей щеке, останавливая ладонь на подбородке. – Думаю стоит лишиться её сейчас, а то потом уже точно не будет возможности. Неужели ты такая трусиха?

– Не надо, – я заплакала, прикрываясь руками, но одним движением он прижал меня за запястья к стене. – Пожалуйста, не делайте этого! Прошу! Умоляю!

– У тебя какие-то комплексы? – он спустил руки мне на талию и легко поднял вверх. – Мне нравится твоё тело.

– Отпустите, – я задёргалась, дрыгая ногами и руками. Тут же меня впечатало в стену. На шее почувствовалось горячее дыхание.

– Мы же будем близки, – он прошептал это мне на ухо, чуть кусая за мочку. – Не стоит меня бояться.

Я снова заплакала. По телу разлилось приятное ощущение, но от этого становилось лишь противно. Я попыталась свести ноги, но была прижата к стене. Он прошипел мне на ухо что-то неразборчивое. Вода ударила мне в лицо, когда мои ноги пробрала судорога.

Больно.

Я вскрикнула, закусывая губу.

Больно.

По всему телу пробегает дрожь, а с губ слетает невольный стон.

Больно.

Чувствую, как струйка крови течёт по ноге, капая на пол. Внутри всё горит и скручивается. Лизи говорила, что это должно быть приятно, но пока чувствую лишь боль и отвращение.

Больно.

Стараюсь не смотреть вниз, чтобы не думать об этом. Я просто заболела и у меня начались боли. Они пройдут, надо просто терпеть.

Больно.

Я много раз слышала, читала, видела в фильмах, что это красиво, нежно и прекрасно. Сейчас я не испытываю ничего кроме боли, страха и отвращения. Всё ещё пытаюсь закрыться руками, но он не даёт. Он будто наслаждается моей болью, упивается ей. Случайно провожу глазами по его лицу, а он цепляет мой взгляд. Усмешка. Он смеётся надо мной. От этого слёзы ещё сильнее текут по лицу, а все мышцы сжимаются.

– Не плачь, Эмми, – его голос звучит будто откуда-то издалека. Он хриплый, тихий, но властный. Пытаюсь отвезти взгляд, но он хватает меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. – Так же делают люди, когда занимаются сексом?

– Вы насилуете меня, – смотрю на его радужку, что кажется такой тёплой, карамельной, но его взгляд, он другой. Он животный, первобытный.

– Да? – он усмехается, сжимая зубу. Он наслаждается. Вот только ему милее та чёрная кровь, что уже касается его лица. – А так?

Он наклоняется к моему лицу и касается своими губами моих. Запредельно близко. Держу рот закрытым и пытаюсь отвернуться, но он не даёт. Вскоре я сдаюсь и открываю рот. Он чуть ухмыляется и кусает меня за губу.

Больно.

Он отодвигается от моего лица и смотрит. Чувствую, как по подбородку катится капля крови. Он приближается и проводит по этому месту языком. Отвратительно. Меня начинает тошнить от этого, но всё мысли затмевают те ощущения, что резко накатывают на всё тело. Ноги начинает бить судорога, а через всё тело проходит лёгкая дрожь. Снова непроизвольно вскрикиваю и слабну. Мышцы спины перестают держать меня, а потому заваливаюсь на него всем телом, пытаюсь отодвинуться, но не могу. Как же мне плохо. Я бы всё отдала, чтобы сейчас умереть.

Но вместо этого я чувствую, как он ставит меня пол, а я начинаю шататься. На его губах зацветает ухмылка.

– Эмми, неужели не держат ноги? – он берёт меня рукой за плечо, не позволяя упасть. – Ты слишком слабая.

– Вы обещали, – кое-как выговариваю это, ведь голос дрожит и перебивается на рыдания. – Вы говорили, что мне не будет больно.

– Во-первых, тебе было не только больно, согласись, – он усмехается и сажает меня на пол, наконец закрывая злополучный кран. – а во-вторых, никогда не верь лисам.

– Убейте меня, – шепчу это одними губами. Меня уже почти вырывает от внутреннего состояния. Я ненавижу себя, за это, ненавиду его, я ненавижу мир, который из всех миллионов людей выбрал в жертву именно меня. – Убей сейчас.

– Что? – он усмехается, поднимая мою голову. – Зачем мне тебя убивать? Твоё тело мне нужно, да и с тобой весело. Мы хорошо проведём время у тебя в голове.

– Я не могу, – говорю это себе под нос, подтягивая колени к груди. – Я не смогу!

– Тебе пора поспать, – он касается моего лба пальцем, и веки тут же тяжелеют. Из последних сил сохраняю бодрость, но взгляд постепенно мутнеет, а голова совершенно не слушается. – Завтра ты проснёшься другой.

***

– Эмми! – Лизи колотила в дверь рукой, пока та, наконец, не открылась за ней стояла растрёпанная и немного уставшая Эмми. – Могу зайти?

– Конечно, – она улыбнулась ей, распахивая дверь. – Проходи. Я как раз собиралась поесть.

– Замечательно! – Лизи залетела в квартиру и тут же побежала на кухню.

– Великолепно, – Эмми захлопнула дверь, а на её губах заиграла улыбка. Два голубых глаза резко вспыхнули чёрным

Комментарий к Завтра ты проснёшься другой

Я всё же решила сделать сборник

========== Даже у демонов есть дом ==========

Комментарий к Даже у демонов есть дом

Я просто подумала, что было бы, если бы у него была семья

Когда острая катана прошла насквозь его груди, Ногицунэ понял, что больше откладывать нельзя. В последний раз собрав силы, он сотворил иллюзию, а сам телепортировался в единственное место, куда он мог попасть. Демон возвращался домой.

***

Небольшой домик на невысоком холме был виден издалека. Его окошки светились тёплым светом, а с первого этажа доносилась лёгкая и мелодичная музыка. Дом окружал лишь лес. Нет, это была не Япония, это была даже не Азия. Лишь небольшой участок земли во Франции.

Ногицунэ телепортировался прямо рядом с порогом. Его ноги подкашивались, но он старательно держался на них. Он три раза постучал. Через пару минут дверь отварила совсем маленькая, лет четырнадцать не более, девочка. Её тёмные глаза вопросительно взглянули на незнакомца.

– Вы что-то хотели? – она очаровательно улыбнулась, от чего на щеках выступили ямочки.

– Не до приветствий, Кинко, – он еле проговорил это, морщась от боли. – Мне снова нужна помощь.

– Братец? – она усмехнулась, затаскивая его под локоть в зал и сажая на стул. – Что случилось на этот раз?

– Обращаюсь в волка и проткнут катаной, – он шумно выдохнул, осматриваясь. С последнего раза ничего не изменилось. Его сёстры любили тёплые цвета и украшения, оставшиеся со средневековья. Тогда они много танцевали, ходили на баллы. Сейчас же они скучают. Нет больше в мире той красоты, что они так любили.

– Ну что же ты не бережёшь себя? – она быстро стала рыться в ящиках, наконец найдя нужный ей пузырёк. – Ну где укус?

– Тут, – он указал на руку, на которой были видны два следа от клыков.

– Сейчас пощипает, – она капнула на оба следа, от чего жидкость вспенилась, шипя и бурля. Ногицунэ чуть поморщился, но не издал ни звука. – И тело себе такое болезненное выбрал.

– А ты, смотрю, так и не меняешь сосуд? – она кивнула, разрезая его футболку и начиная что-то шептать над раной. Та быстро стала затягиваться.

– Не бережёшь себя, Ногицунэ, – она покачала головой, поднося ему стакан воды. – Мама бы ругалась.

– Её больше нет, – Ногицунэ отпил, смотря, как исказилось лицо его сестры. – Как Корио, Тэнко и Куроко?

– Все разъехались, – Кинко грустно вздохнула, убирая пузырёк с отваром на место. – Вот только я осталась.

– Ну ты у нас золотце, – он усмехнулся, чуть расслабляясь. На самом деле у Ногицунэ была действительно большая семья. В их доме было одиннадцать детей, и только он был мальчиком. Он родился девятым и стал настоящей радостью для отца. Вот только его интересовали книги и свитки, а не сражения и оружие. Разумеется, Ногицунэ умел владеть катаной, но свободное время проводил в библиотеке. А потом случилось страшное. Началась война, в которой был убит их отец. Он до последнего стоял у входа в дом, защищая жену и детей. И тогда их мать помолилась. Она просила, чтобы её дети были одаренны великой силой, пусть и тёмной. И так и случилось. Все её одиннадцать детей стали лисами. Именно в честь их имён и называются все кланы кицунэ. А Ногицунэ, как единственный мальчик, а потому главный, стал самым сильным и самым тёмным. У него было десять сестёр, но заботился он лишь о четырёх. Остальные разъехались, недовольные тем, что главным стал именно он, и больше Ногицунэ их не видел. Кинко была самой младшей сестрой и с того момента, как они вселились в тела первый раз, так и не покинула его.

– Слушай, Ногицунэ, оставайся, – она присела напротив. – Не надо никуда уходить, хотя бы пока. Я же безумно скучаю по тебе, останься, хоть на пару лет.

– Кинко, я не могу, – он погладил её по голове. Из всех его сестёр, эту он любил, по-настоящему любил. – Мне нужно питаться.

– А как по-твоему я ем? – она скрестила руки на груди, обиженно смотря на него.

– Неужели моя младшая сестра перешла на столь низкую пищу, как хаос и боль? – он глухо засмеялся, с гордостью смотря на сестру. Она только с улыбкой кивнула. – Теперь ты уже не мамино золотце.

– Сестры не захотели, а я уже не могла, – она села напротив него. – Понимала, что обычной еды мне не хватает, чтобы утолить голод.

– Вот так бы с самого начала, – он заулыбался. – Кстати, что можно поесть, я чрезвычайно голоден.

– Прости, но из дома я тебя пока не выпущу, – она заулыбалась. – Помнишь, как мама готовила? Я тоже научилась.

– Ты же знаешь, что я не ем это, – он усмехнулся и покачал головой. Он не мог смотреть на неё, как на равную себе. Это была маленькая, слабая и нуждающаяся в защите его младшая сестра.

– А раньше ел, – он засмеялась и побежала к холодильнику. – Брось, тебе понравится. Ты любил, как мама готовит.

Тут в дверь позвонили. Ногицунэ вмиг насторожился, и уже был готов сам идти открывать, но Кинко побежала быстрее, счастливо улыбаясь. Он услышал звук открывающейся двери и счастливый смех сестры. Он уже был более расслабленным, но всё же пошёл проверять. За порогом стояла высокая и стройная шатенка с зелёными глазами. Она удивлённо взглянула на него, он ответил тем же.

– Тэнко, – Кинко заулыбалась, затаскивая сестру в дом. – Ногицунэ вернулся.

– Ох братец! – Тэнко тут же налетела на него с объятиями. Из пяти младших детей, она была самой старшей, а потому воспринимала его не как злого и мощного духа, а как младшего брата. – Так давно не виделись! Ты как? Я волновалась! Думала, что погиб или опять заперт! Ты такой бледный, тебе надо поесть.

– Тэнко! – он тоже обнял её в ответ. Старшая сестра всегда была слишком заботливой. – Успокойся! Со мной всё хорошо. Просто небольшой просчёт.

– Ещё один такой просчёт, и я не выпущу тебя из дома! – он погрозила ему пальцем. Ногицунэ лишь закатил глаза с болезненным стоном. Ему тысяча лет, его боятся по всему миру, он дух обмана и хитрости, а его отчитывает сестра. – А теперь быстро иди и поешь!

– Я приготовлю, – Кинко тут же улетела на кухню, чтобы приготовить рыбу с рисом. В детстве мама часто готовила им это. Они жили не очень богато, но и не голодали. И все одиннадцать детей помнят, как их мать варила рис, а потом жарила на расколённых плитах рыбу с тёртыми бобами.

Кинко возилась на кухне, постоянно нюхая то рыбу, то рис. Тэнко заваривала чай, жалуясь на нестоящий запах жасмина. Кинко довольно выключила плиту и достала тарелки.

– Не как у мамы, – Ногицунэ чуть недовольно вдохнул запах. Сколько он не видел своих сестёр? Лет двести? А сколько он не, но обычной еды? Он вообще когда-нибудь после обращения ел?

– А ты не принюхивайся, а ешь, – Тэнко дала ему подзатыльник. – И скажи спасибо, Кинко тебя уже который раз спасает.

– Спасибо, – он отрезал кусок мяса и прожевал. Когда столетиями питаешься одними эмоциями, обычная еда кажется чем-то необычным. Но Кинко хорошо готовила. С самого детства она была самой хозяйственной в доме. К семи годам она готовила не хуже матери, а вышивала ещё лучше.

– Вот что тебе не сидится на месте? – Тэнко покачала головой, прожёвывая рис. – Вот все мы спокойно себе живём, а тебе лишь бы жизнью рискнуть.

– Как Ношико? – вдруг спросила Кинко. Раньше она играла с ней, когда та была ещё совсем маленькой.

– Убить меня хотела, – Ногицунэ отодвинул тарелку, съев всё, но почти не насытившись. – Опять.

– Сам виноват, – Тэнко принесла чайник, разливая напиток по кружкам. – Нечего на рожон лезть.

– Тэнко! – Ногицунэ уже начала раздражать эта опека. – Мне тысяча лет! Я могу сам разобраться, что мне делать!

– Поэтому Кинко тебя регулярно латает, – старшая сестра тоже быстро выходила из себя, не просто так ведь она была громовой кицунэ. – Я старше! Слушайся!

– После смерти родителей я стал главным! – он ударил по столу, а его глаза вспыхнули. – Не нужно со мной ругаться!

– Ты дурак, а не глава семьи! – её глаза тоже загорелись. Кинко лишь сидела, смотря на эту картину, что всегда происходила, когда эти двое встречались.

– Тебе напомнить, кто из нас сильнее?! – он встал со своего места. От усталости и следа не осталось.

– Тебе напомнить, кого победила стая шавок?! – она тоже встала, ударив кулоном о стену. Кончики её пальцев заискрились, а глаза засияли. – Не зли меня, братец!

– Тихо! – Кинко тоже вспыхнула, но целиком. Её тело горело золотым. Ногицунэ и Тэнко попятились. Хоть она была и младшей, но очень сильной. – Никто не будет драться в этом доме! Уж тем более брат с сестрой!

Она потухла и снова улыбнулась. Её тёмные волосы очерчивали овал лица, придавая ей детской наивности и простоты. Если взглянуть на неё, то и не скажешь, что это одна из первых кицунэ.

– Прости, сестрица, – Тэнко первая села на место, протягивая Ногицунэ руку. – Прости, братец.

– С каждым бывает, – он пожал её руку. – Но можно мне всё же съесть что-нибудь эмоциональное?