Текст книги "Гарри Поттер и зелье любви (СИ)"
Автор книги: prometei33
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
========== Гарри Поттер и зелье любви. ==========
Что такое случайность? Одни скажут, что случайности – не случайны, другие назовут их судьбой или кармой, третьи-что вся наша жизнь из них и состоит. Мнений много, но факт в том, что одна случайность, может кардинально изменить жизнь человека, а их череда – всего мира.
В одном из кабинетов сказочного замка – Хогвартса, юные волшебники и волшебницы постигали тайную и тонкую науку зельеварения. Хотя, если спросить их самих, особенно, учеников с красно-золотой эмблемой щита со львом на груди, они бы ответили, что это урок желчи, оскорблений и унижений от бледного длинноносого преподавателя с длинными, сальными волосами – профессора Северуса Снейпа. В данный момент тот сверлил глазами юношу и сравнивал его умственный коэффициент со слизнем, находившимся на разделочном столе. Юноша был очень худ и низок для своих лет, даже слишком, в свои 14 лет он выглядел максимум на 12. Не добавляли красоты ни мятая, немного потертая мантия, ни растянутые штаны и рубашка под ней, гораздо большие по размеру, ни много раз сломанные и отремонтированные скотчем очки-велосипеды. Не то, чтобы парень хотел быть неряхой, просто его всю жизнь так одевали и что нужно следить за собой и своей одеждой, что нужно хорошо выглядеть, ему было неизвестно. Но любой, увидевший шрам на лбу парня, мгновенно бы признал героя волшебного мира, четвертого участника Тремудрого Турнира, выскочку и просто скромного победителя Темных Лордов.
Впрочем, язвительные и привычные комментарии ужаса подземелий, совершенно не трогали сердца юного героя. До сих пор находясь в прострации после выскочившего четвертого листка с его именем из кубка огня, оскорблений и обвинений в обмане от всего Хогвартса и предательства лучшего друга, неверия в глазах директора, страха перед турниром и бойкота родного факультета.
«В который это раз мнение учеников Хогвартса меняется на противоположное?», – Горько усмехнулся про себя Гарри.
Вначале, на первом курсе, он был знаменитым «Мальчиком – который – выжил», которому нигде не давали покоя желающие пожать руку, познакомиться и просто смотрящие на него во все глаза, юноши и девушки, мальчики и девочки. Выросшие на сказках о нем и его подвиге, о котором он сам не знал до прихода Хагрида. На втором курсе мнение общества сменилось из-за знания языка змей – Парселтанга и неудачному стечению обстоятельств с обнаружением окаменевшей кошки Филча. Тогда его назвали наследником Слизерина и всюду сторонились. И неизвестно, что еще хуже, когда тебе не дают прохода или когда видишь страх в глазах всех окружающих. Третий курс прошел под атмосферой страха, но на этот раз, для разнообразия, не Поттера, а сбежавшего преступника , из тюрьмы для магов – Азкабана, Сириуса Блека. Четвертый курс, видимо, будет теперь самым большим испытанием для него. Ведь, с одной стороны, Тремудрый Турнир с испытаниями, рассчитаными на взрослых магов. Да и по слухам, отменили его из-за высокой смертности, что не добавляет оптимизма. С другой – недоброжелатель, подкинувший листок с его именем и обманувший кубок огня. Если судить по прошедшим курсам, то ничего хорошего его точно не ждет. И с третьей, как ложка флоббер червей в бочке с драконьим навозом, отношение к нему всего Хогвартса, гостей и участников турнира. Но Гарри не хватало жизненного опыта и знаний, чтобы собрать это в кучу и проанализировать. Нет, несмотря на пройденные испытания он был просто добрым и наивным мальчиком, желающим любви и признания. Причем признания не из-за того, что он «мальчик-который-никак-не-сдохнет», а просто Гарри.
«Почему все так ко мне относятся? Что я им сделал плохого? Почему мне никто не верит? Почему меня никто не любит» – вяло текли мысли в голове апатично-настроенного юноши. Последняя мысль вызвала колющее и болезненное чувство в сердце. Любовь. Ему так и не удалось почувствовать это чувство хоть от кого-то. Материнской и отцовской любви его лишил Воланде-Морт, а приемные, дядя и тетя, отдавали всю любовь только своему Дадлику, награждая самого Гарри только оскорблениями, голодовкой в чулане под лестницей и работой по дому. А любви между парнем и девушкой он просто не понимал, не было того, кто мог бы ему рассказать про нее. Он, конечно, видел поцелуи и объятья старшекурсниц и старшекусников, но ничего от этого не чувствовал. Из-за постоянного недоедания в детстве и на каникулах у Дурслей, затормозился не только рост парня, но и его развитие. Когда всем однокурсникам уже давно начали сниться «мокрые» сны, у Гарри даже эрекции не было. Впрочем, его это ничуть не смущало, он просто не знал что это.
У любого действия есть последствия. Задумываться и «тормозить» на уроках зелий не просто вредно, но и, зачастую, весьма опасно, что может подтвердить Невилл, партиями взрывающий котлы. Не вовремя опущенный в зелье слизень вызвал бурную реакцию. Содержимое котла резко поменяло цвет, начало бурлить и пузыриться. Только реакция ловца позволила, схватив напарницу, Гермиону Грейнджер, единственный человек, не отвернувшийся от него, прыгнуть в сторону. К несчастью, парта золотого дуэта стояла перед шкафчиком с ингредиентами и учебниками. Во время спасительных телодвижений, горезельевар, задел котел. Уже никто не скажет, даже такой мастер зелий, как Снейп, какие реакции произошли в зелье и облитых ингредиентах, что безобидное зелье от прыщей для 4 курса взорвалось с мощью гранаты. Никто так и не поймет, почему, несмотря на полное уничтожение ближайших парт и шкафа, из учеников не было пострадавших. И уж тем более никто не просчитает, какова была вероятность, что один единственный рецепт из старого учебника за 7 курс, тогда еще ученика Хогвартса, Северуса Снейпа или принца-полукровки, как он себя называл, упадет в руку Гарри Джеймса Поттера, ненавистного сына Поттера и любимой Лили.
Зельевар краснел. Зельевар бледнел. Зельевар был в ярости, что стоило Гриффиндору 70 баллов и месяца отработки самому Гарри. В тот момент, никому не было дела, что он, сжав машинально руку, положил листок в карман мантии и забыл про это. В тот момент он думал не о гневе сальноволосого, а о лучшей подруге в своих руках, которую, по собственной невнимательности, чуть не прикончил.
–Прости Гермиона, прости меня, пожалуйста. – Изливался соловьем парень, действительно ощущая жгучий стыд, и, боясь, что единственный оставшийся дорогой человек, обидится на него и тоже бросит, как Рон.
–Все Гарри, отпусти меня, я не обижаюсь. Но больше так не делай! Это же опасно!– Хоть девушка и включила протекторский тон, распиная на пару со Снейпом потупившегося и красного от стыда, юношу, можно было видеть, что она смущена. Да и не обижалась она на него, ей хватило котлов Невилла, с которым ее часто ставили в пару, чтобы не обращать внимания на такие мелочи. А вот прикосновения парня вызвали непонятную ей реакцию и смущение, которая она теперь изливала.
Все закончилось хорошо, ведь отработки перенесли на следующий год, участники турнира имеют право вообще не ходить на уроки, если это мешает их подготовке, не говоря уже об отработках. И только когда Поттер завалился на кровать в своей комнате и сунул в карманы руки, нашел скомканный лист пергамента с рецептом зелья. Весь в разводах, помарках и исправлениях, он не привлек бы внимания юноши, если бы не подпись сверху: «Зелье Любви».
Одна случайность, всего лишь невнимательность одного ученика запустила цепочку действий, которые не ожидал никто. Ни наш юный герой. Ни один небезызвестный зельевар. Ни даже многомудрый и опытный Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, интриги которого, просчитывались на годы вперед.
Рецепт был далеко необычным даже для такого мастера, как Снейп. Тогда еще юноша 17 лет, непризнанный и гонимый, как своим факультетом, за полукровность, так и квартетом Мародеров, он изнывал от безответной любви и ревности к, тогда еще, Лили Эванс. Как истинно увлеченный зельеварением, решение своих любовных проблем он решил найти в зельях. Главными недостатками «амортенции» были временность ее действия, возможность побороть ее действие силой воли и растущую сопротивляемость организма при постоянном приеме. Эти причины послужили тому, что она не используется повально и повсеместно – после окончания действия никто не захотел бы испытать на себе гнев жертвы зелья. Только совсем отчаянные влюбленные используют их на свой страх и риск. Последствия чаще всего печальны. Попросив помощи своего друга, Люциуса Малфоя, в родовой библиотеке нашлось описание и рецепт «Зелья обручения». Аристократы, а особенно магические, из-за замкнутости социума, в большинстве случаев не могли выбирать себе пару. Детей обручали еще в детстве, ставя в приоритет выгоды рода и избегая близкородственных браков. В таких условиях очень редко пары были удачны, доходило до измен, убийств и суицида. Тогда выходом стало зелье, выстраивавшее связь между парой, похожую на эмпатическую и даже перестраивая внешность под вкусы друг друга, но при этом не принуждая ни к чему. Еще одним плюсом было переплетение магических оболочек, увеличивавшее магический потенциал обоих. К сожалению, при приготовлении данного зелья использовалась кровь «главного в паре», то есть мужчины, на ком и замыкается связь. Министерство магии запретило магию крови и в качестве ингредиентов, так что рецепт был запрещен и забыт, кроме некоторых из влиятельных родов. Все бы хорошо, но Снейпа не устраивало это, зелье не вызвало бы любви к нему, а потому было бесполезно. Но вот если объединить постоянный эффект «обручения» и вызываемые чувства «амортенции», то получилось бы идеальное зелье. «Зелье Любви». К великому несчастью, несмотря на знания, талант и умения зельевара, его ждал провал, зелье никак не подействовало на Лили, несмотря на то, что проверка на паре магглов сработала. Да еще как сработала, зелье вначале действовало еще и как мощный афродизиак, так что смущенный до красноты лица, обычно невозмутимый юноша наблюдал за животным совокуплением одной пары магглов, на которых и поставил эксперимент. Юноша не знал, что зелье действует только на «чистых» девушках, то есть девственницах, поэтому и использовали его только на детях. Новое зелье имело те же недостатки. Лили уже встречалась с Поттером и наглый, харизматичный мародер добился своего, вкусив запретного плода с девушкой. Провал больно ударил по гордости юного зельевара и рецепт, как и само зелье, были забыты им в чертогах памяти и старом учебнике за 7 курс.
Юный наследник мародера не знал об этой печальной истории неразделенной любви. Он вообще плохо понимал, что же это такое, любовь. Хотя, желание ее почувствовать –было. Все предшествующие размышления и переживания, будто собрали паззл в его голове – вот оно, вот его шанс почувствовать любовь. Директор всегда говорил о силе любви и что она может все. А директора юный герой уважал и верил ему, как он может обманывать? Взрослый посмеялся бы над такими размышлениями, но что ожидать от, считай, ребенка, не знающего даже, как появляются дети? Да и кто бы ему рассказал? Дурсли? Не смешно, те настолько его «любили», что свое имя он узнал в 7 лет, когда пошел в школу. А до этого, думал, что его зовут «ненормальный» и «урод». В школе? С ним никто не общался из детей из-за Дадли, который пугал побоями любого, кто заговорит с Гарри. Учителям же до него не было никакого дела. Соседи считали его хулиганом из-за рассказов Петунии. В Хогвартсе? А кто? Он общался только с Роном и Гермионой. Рон сам об этом ничего не знал, а Гермиона вряд ли даже подумала бы об этом рассказывать – слишком смущающе. Вот и получилось, что подросток 14 лет, не испытывал поллюций и не знал о сексе.
Чем дольше Поттер смотрел на листок, тем больше загорались его глаза. Вот решение его проблем. Сварив зелье, все его полюбят. И не потому что он «мальчик-который-Цой», а потому, что он просто Гарри. Это была его заветная мечта. Но даже несмотря на свою наивность, он понимал, что идти к Гермионе за помощью в таком зелье не стоит. Да и провинился он сегодня перед ней, несмотря на то, что она вроде как его простила – чувство вины до сих пор давило. Получив такую мотивацию юный герой решил вначале собрать ингредиенты и потом уже думать, как сварить зелье. Слава Мерлину, что ингредиенты не были редкими, кроме шерсти единорога, которой полно у Хагрида. Деньги на покупку были –в последний поход в Гринготтс Гарри набрал полные карманы золота. Так что, пока не стемнело, отправился в совятню, отправив Буклю в магазин с ингредиентами и к Хагриду. Выпив вкусного, травяного чаю с добрым полувеликаном, послушав истории о Запретном Лесе и его обитателях, которых Хагрид обожал, парень легко выпросил шерсти единорога и паутины акромантулов, описанных в рецепте. На следующий день прибыла Букля , которая была накормлена, поглажена и обласкана за свою нелегкую совиную работу. С этого дня началась неделя юного зельевара, для нашего героя.
Гарри легко нашел один из заброшенных классов, которых было очень много в таком большом замке, как Хогвартс. Очистив себе старую парту от пыли и подновив ее «репаро», юноша окунулся в тайную науку зелий. Удивительно, но при присутствии достойной мотивации, без взглядов, оскорблений и унижений, стоящего над душой сальноволосого профессора и при отсутствии лишних мыслей, дело спорилось. Гарри не хватало только практики и набитой руки, ведь если делать зелья по рецепту – они несильно отличались от готовки, которой его личный Дурльсзкабан, заставлял заниматься все свободное время, за вычетом прополки роз, уборки и стрижки травы. Через неделю и 4 попытки приготовить зелье, оно, наконец, приняло нужный цвет и консистенции. Смахнув пот, выступивший на лбу рукавом, юный зельевар проколол палец трансфигурированной из писчего пера иголкой. После того, как рубинового цвета капля крови упала в котел, цвет зелья стал того же цвета, как и капля, а сам парень, почувствовал резкую усталость и сонливость. Так что, оставив котел на столе остывать, запер дверь и пошел спать в свою комнату, пропустив ужин.
Цепь событий и не думала останавливаться только на действиях самого юного наследника Поттеров. Всеми забытый, бывший домовик рода Малфоев, Добби, наблюдал за своим кумиром, будучи невидимым. Добби можно было бы назвать странным, излишне инициативным, но не глупым. Он понимал, насколько это возможно для домовика, что Гарри Поттер, сэр, хочет получить любовь Хогвартса и решил помочь ему. После одного щелчка пальцев котел и домовик в комнате исчезли, будто их никогда и не было. Только отсутствие пыли на столе говорило, что что-то происходило в этой комнате.
Сидя за столом на ужине, самая умная ведьма за последние 100 лет размышляла:
Последнюю неделю Гарри сам не свой. Постоянно куда-то уходит, говорит ,что хочется побыть одному. Это неудивительно, учитывая как на него смотрят все ученики. Как на обманщика, лгуна, будто совсем забыли как смеялись и поддерживали близнецов, которые также хотели обойти возрастную линию. Но даже учитывая это, эти дни он совсем ушел в себя, о чем-то размышляет и был чересчур серьезен. Еще и Рон с другой стороны стал распускать лживые слухи о Гарри. Мне больно смотреть на это, но еще больнее от того, что ничего не могу с этим поделать.
Ужин уже подходил к концу, как вдруг, рядом с ней, прозвучал жутко громкий и неприличный звук: «ПРРРлрлрлр» и распространился очень неприятный запах туалета.
–Рон, фу, ты совсем с ума сошел? Это жутко неприлично и отвратительно! Мало того, что за столом себя вести не умеешь, теперь и пердеть стал? – Отвесила девушка смачный подзатыльник с силой, что не ожидаешь от хрупкой девушки. А попробуйте потаскать книги для «легкого» чтения по несколько килограмм.
–А…Я..Ой, живот болит.. ПРРРРРЛРЛР-Не успел оправдаться покрасневший Рон, как вонь стала невыносимой, а сам шестой Уизли, схватился за живот, вскочил, и побежал к выходу из большого зала. Весь Хогвартс и его гости могли видеть большое и коричневое расплывающееся пятно на мантии. И не только видеть, но и чувствовать, что сразу испортило всем аппетит, а кого-то и затошнило. Со свистом и смехом провожали ученики бывшего участника золотого трио.
Но вот, то один, то другой ученик вскакивали по примеру убежавшего, держась за животы, убегали. Кому-то везло добежать до туалета, а кому-то, особенно тем, кого прихватило позже – не повезло. Большой зал, гостиные, заброшенные классы и многие коридоры наполнились страшным смрадом нечистот. Что удивительно, страдали только парни, девушки продолжали сидеть, с отвращением на лицах наблюдая за парнями и с ужасом ожидая такой же участи. Но ничего, кроме легкой сонливости не почувствовали.
По совпадению или воли Божьей, близнецы не увидели величайшую шутку столетия, как они потом ее назвали. В этот день они задержались, варя новую партию экспериментальных конфет, что и послужило им приговором. Дамблдор встал, взмахом руки с палочкой очистил воздух и негромко сказал, но услышали его все, будто им говорили в уши:
–Пострадавшие, следуйте в кабинет к мадам Помфри. Профессора – очистить коридоры. Близнецов Уизли в мой кабинет, на этот раз их шалости зашли слишком далеко. – Взамхнув мантией с звездами, директор недовольно поджал губы и ушел.
«Так опозориться перед гостями, а среди них ведь и пострадавшие есть, особенно у Дурмстранга. Хорошо еще, что напитки для учителей подаются отдельно и по заказу. Тыквенный сок, который скорее всего и был отравлен, подается только ученикам. Слишком я распустил близнецов, слишком много позволял детям своих союзников.» – Думал белобородый старец, напрявляясь в свой кабинет.
Никто так и не понял, что если зелье выпьет не человек противоположного пола тому, кто добавил кровь – его схватит сильный, резкий и трудноизлечимый магически, понос. Вреда он не принесет и пройдет за пару дней, но неприятно.
На следующий день, за завтраком, объявили, что занятия приостанавливаются на пару дней, до излечения учеников. Близнецы Уизли получили 300 очков штрафа Гриффиндору, год отработок и испытательный срок в этот же год, за который, при любой шалости их исключат из Хогвартса. Директор кое-как отстоял своих учеников перед разъяренными таким позором своих учеников мадам Максим и, особенно, Каркаровым, требующих немедленного исключения близнецов Уизли.
Впрочем, девушек в большом зале мало волновали такие перипетии, ведь…
POV Гермиона Грейнджер.
Проснувшись, я сонно потянулась и неохотно открыла глаза. Я привыкла просыпаться рано, а вчера еще потянуло в сон после ужина, даже не прочитала несколько глав из книги для «легкого» чтения, как обычно. Вспомнив о вчерашнем – я поморщилась. Шутка близнецов оказалась отвратительной и не смешной. С душком в прямом смысле. Им повезло, что они не пришли на ужин, оконфуженные парни их бы растерзали. И любовь факультета к близнецам, на этот раз их не спасла бы. Слава Мерлину не потравили нас, девчонок. Меня передернуло, представив себя в такой ситуации. От такого позора не отмыться.
Внезапно, я почувствовала что что-то не так и сердце мое оборвалось. Как-то тяжелее стало. «Неужели и меня отравили?» – Я мгновенно подскочила и побежала в душевую для девочек, чтобы осмотреть себя на наличие лишних конечностей, хоботов, ушей или на что хватит фантазии шутников. Не глядя, разделась в раздевалке и застыла перед зеркалом как изваяние.
–Кто это? Это я? Что за иллюзия, черт побери? Может зеркало зачаровано? – Сказала я вслух и ощупала свое тело. Но нет, прикосновения говорят, что все это правда. Я никогда не считала себя страшной девушкой, но и красивей тоже: угловатая, подростковая фигура, небольшая грудь полуторного размера, лохматые, сильно вьющиеся волосы, на которые даже заклинания ложатся ненадолго, выступающие вперед зубы, как у бобра, за что меня часто обзывали в школе бобрихой. Кожа хоть и неплоха, но тоже не идеал. Сейчас же я будто смотрю не в зеркало, а в журнал мод. Шелковистые, блестящие, совсем немного вьющиеся волосы, отросшие за одну ночь до попы. А эта самая попа? Из угловатой и, признаюсь себе, плосковатой попы, она стала округлой, бедра расширились, создавая четкое сердечко без изъянов из которого выходят стройные ножки, гораздо ровнее, чем были. Бедра переходят в узкую талию без капли жира, но и без худобы. Талия – в полную, но округлую и подтянутую грудь третьего размера. Настолько прекрасную, что я такого даже во взрослых журналах не видела, которые как-то в детстве нашла у отца. А лицо? Гораздо более симметричное, зубы теперь не выпирают, мешки под глазами, от чтения, исчезли. Также как и немногие присутствующие прыщи и мелкие недостатки. Я будто сходила в дорогой салон красоты, нанеся профессиональный макияж. Только вот все натуральное и не смывается. Волосы со всего тела, кроме головы, пропали. Даже с лобка, который я никогда не брила. Если это близнецы устроили – я их расцелую, даже если это временно.
Долго любоваться собою мне не дали – начали просыпаться остальные. Большая часть гриффиндорок также изменилась как я, но мы не стали одинаковые, наоборот. У кого грудь была большая, но обвисшая – уменьшилась, у кого небольшая, но красивая – осталась той же. Будто исправляя только недостатки. Как это можно было устроить-ума не приложу, но обязательно выясню. Но не все так радовались. Почти все 7-курсницы и больше половины 6 курса – не изменились никак, что страшно огорчало неудачливых девчонок. Выяснить в чем проблема, удалось легко – у них у всех уже были отношения. Но, были и свободные, что не изменились. Неизвестно кто первый выкрикнул теорию о девственности, но в итоге она оказалась самой правдивой. Все девственницы изменились, а лишившиеся ее – нет. Последние, поклялись, что проклянут близнецов на импотенцию за такую дискриминацию.
Порадовалась про себя, что я девственна и сразу взгрустнула, потому что ни не с кем не хотелось ее лишиться. Определенные желания возникали, но были ни на кого не направлены. На руках Гарри почувствовала что-то, но это скорее было тепло, чувство защиты, а не возбуждение. К сожалению, мой друг не выглядит зрелым, скорее наоборот, невзрачно. Худой, растрепанный, неухоженный, вечно в своих стремных очках и растянутой одежде. Я ему не говорила об этом, чтобы не обижать, слышала, что ему дома не сладко. Вот и не теребила старые болячки. Но при взгляде на него, его больше самого хочется защитить, не то что в кровать затащить.
Я с девчонками настолько долго крутилась перед зеркалом и друг перед другом, что чуть не опоздала на завтрак. Это на меня не похоже. Одевшись, заметив, что одежда и обувь стала мала, особенно в груди, да и подросла я на несколько сантиметров вверх, я спустилась в большой зал.
Профессора и директора проверяли, видимо, не единожды еду и питье, девчонки смотрели друг на друга, подмечая изменения, парней не было, скорее всего до сих в обиталище мадам Помфри. Я тоже осмотрела зал – Рейвенкло и Слизерин изменились больше всех. Первые одиночки и чаще думают об учебе или исследованиях, чем об отношениях. Вторые ретрограды и хранят невинность до свадьбы, хоть и не все. Больше всего привлекали внимание первокурсницы – все сильно подросшие, как в высоту, так и в «объеме» нужных мест. Взрослые заметили эти изменения, но махнули на них рукой, красивые – и хорошо, тут половина замка засрана и самих засранцев надо вылечить, не до этого. Долго задерживаться профессора и директора не стали, проверив еду в последний раз, отправились в больничное крыло – мадам Помфри не справлялась и так и не смогла вылечить понос магическими средствами. А маггловские? А кто их знает? Да и не станет волшебник опускать до каких-то грязных варваров.
Я села за стол и только поднесла бутерброд с малиновым джемом ко рту, так и застыла с ним. Впрочем, весь большой зал, состоящий из теперь еще более прекрасной половины, застыл. Я увидела незнакомого парня, в котором, только с трудом увидела черты моего друга Гарри. Высокий, подкачанный, жилистый, но не худой парень, чью подтянутую фигуру на смогли скрыть ни мешковатая одежда, ни мантия, которая стала парню мала. Лицо теперь не мальчика, но мужа, было одновременно прекрасно, как у красивой девушки, но одновременно с этим, не потеряло мужественности. Ярко-зеленые, почти светящиеся глаза не скрывали уродливые очки. Раньше вечно топорщащиеся, непослушные волосы, мягко спускались водопадом и отросли до плеч. Только шрам остался прежним, по которому его легко можно было узнать в новом облике, да и тот, сильно побледнел. Ранее выглядевший болезненным и воспаленным, сейчас стал похож на старый рубец. Еще одна узнаваемая черта, но только для нее и Рона – парень стушевался от такого количества взглядов и, опустив плечи, сел рядом с ней.
Только взглянув на этого «нового» Гарри Поттера, я почувствовала приятное, тянущее томление в низу живота. Мне оно было известно, но никогда не было столь сильным как сейчас. Так и хотелось запустить руку под трусики, а еще лучше…Я посмотрела на пах парня, и трусики мгновенно намокли. Мерлин, что со мной такое? Я поерзала на стуле и с трудом оторвала взгляд от такого желанного парня, осмотревшись. И удивилась еще больше. Все, абсолютно все девушки, не отрываясь, смотрели на Гарри. И ладно бы это, но измененные смотрели так, что чуть слюни изо рта пускали. Хотя нет, некоторые действительно пускают, другие облизываются, третьи недвусмысленно подмигивают, а кто-то, как и я, ерзают на лавке.
Мой друг. А друг ли теперь? Сел слева от меня, отчего все тело будто загорелось, кровь отхлынула в низ, а желание стало просто нестерпимым. Если бы не сила воли, я бы уже застонала и набросилась на него. Гарри спросил у меня что происходит и я, сбиваясь и краснея кое-как рассказала о вчерашних событиях и сегодняшних изменениях. Гарри кивал, спрашивал подробности, как вдруг резко прервался и покраснел. Я удивилась этому и заметила какие-то движения под столом:
–Джинни, что ты делаешь? Прекрати немедленно! – Джинни, что сидела слева от Гарри, залезла ему в штаны и ласкала его член. Я не знаю что больше было в моем негодовании-возмущение таким непотребством в общественном месте, ревности или зависти, что это Джинни его ласкаю, а не я. Поттер засмущался, и галопом выбежал из большого зала, так и не успев позавтракать. Я вспомнила, что и на ужине его не было, поэтому гневно посмотрев на Джинни и пообещав ей лекцию на тему морали, набрала еды и побежала догонять моего Гарри. Стоп. Что? Моего Гарри?
End POV
POV Гарри Поттер
Слишком странные были ощущения, хоть и приятные. Слишком стыдно и смущающе я себя чувствовал. Еще и мой Поттер младший, мало того что вырос сегодня с утра, так еще и отреагировал на ласки Джинни странным образом – вырос, еле помещаясь даже в просторных штанах. Так, давай вспомним, с чего все началось?
Я пришел после варки зелья в свою комнату, парней не было – готовились к ужину. Сил хватило только раздеться и отключить еще на подлете к кровати. Таким усталым я не был даже после разгона сотен дементоров на третьем курсе.
Проснулся утром поздно, завтрак уже начался. Времени на осмотр себя не было, хотя и заметил увеличившийся размер достоинства и впечатляющую мускулатуру для такого задохлика как я. Отличная шутка, близнецы! Бегом через тайные ходы и короткие пути, удалось успеть прийти на завтрак, где я и встал на несколько мгновений в дверях. Видимо, близнецы разыграли не только меня: ни одного парня в зале не было, одни девушки. Краем глаза подметил еще пустующий стол профессоров, но не это меня поразило. Я как-то раз видел конкурс красоты по телевизору Дурслей. Обычно меня к нему не подпускали, но в этот раз они уехали в аквапарк, оставив меня одного. Так вот, конкурс назывался то ли Мисс Вселенная, то ли Мисс Мира, где показывали очень красивых девушек, красивее которых я после не видел, ну разве что кроме вейл-талисманов, на чемпионата мира по квиддичу. Вот сейчас, будто собрали тех девушек, одели в форму Хогвартса и Шармбатона и рассадили в большом зале. Единственное, что мешало поверить в такую теорию – это узнаваемые, часто с трудом, черты лиц девушек.
Гермиону я узнал сразу – она и раньше была симпатичной, хотя сама считала иначе. А сейчас превратилась в невероятную красавицу. Сглотнув слюну и втянув голову в плечи, из-за странных взглядов девушек вокруг, вызывающих не менее странные эмоции и тугость в штанах, я поспешил к своей лучшей и единственной подруге.
–Гермиона, привет, а что происходит? – Я еще хотел добавить, что она отлично выглядит, но не смог заставить себя это произнести. Да и если это временно, такой комплимент только обидит ее, когда она вернется в норму. Буду вести себя как обычно.
Краснея и сбиваясь она кое-как рассказала мне о шутке близнецов, хотя обычно она может легко говорить часами, особенно о событиях, волнующих ее лично. А сейчас кое-как понял с пятого на десятое, и она так и не рассказала, что Уизли сделали с парнями, выражая смущение и отвращение. Видимо, в этот раз, Джордж и Фред превзошли сами себя.
Внезапно я почувствовал маленькую ручку прямо у себя в штанах, быстро нащупавшую Поттера младшего. От этих прикосновений, кровь прилила к нему и тот увеличился. Я уж чуть не погрешил на магию, но что-то такое слышал в разговорах старшекурсников, которые так и не рассказали мне о чем говорили. Нежные пальчики поглаживали ствол, особенно уделяя внимание головке, отчего мне вдруг захотело промычать от удовольствия, но я сдержался. Повернув голову налево, я увидел хозяйку руки, Джинни Уизли, со странным, предвкушающим выражением на лице. Такое лицо делает Рон вначале года, перед подачей еды. Саму Джинни было трудно узнать, из не очень красивой девочки – подростка, она стала огненноволосой бестией, так как-то говорил Дадли, смотря журналы с голыми девушками. Через распахнутую мантию, под тонкой, белой блузкой без лифчика виднелась грудь чуть больше второго размера, с резко очерчиваемыми, твердыми сосками. Другой рукой девушка задрала свою юбку, отодвинула трусики в сторону и ласкала киску, вроде бы ее так старшеклассники называли. Розовая, влажная щелочка, без единого волоска, усиливала странные чувства. Призывной взор девушки будто приглашал, предлагал себя, от чего изнутри поднималось волны блаженства. С трудом отогнав от себя наваждение, я почувствовал откуда-то взявшийся стыд и, запахнув мантию, просто сбежал из зала, так и не поев и не обращая внимания на журчащий жалобно желудок.
End POV Гарри
Гермиона не сразу нашла Гарри, пришлось поспрашивать портреты и попадавшихся на пути призраков. Парень нашелся в одной из заброшенных комнат. В той самой комнате, где варил зелье, которое пропало. Впрочем, ему было сейчас не до этого, слишком сумбурные мысли в голове носились. Таким и застала его девушка, сидящим на парте и сжавшимся как беспомощный котенок под дождем.
