Текст книги "Разбитые зеркала (СИ)"

Автор книги: Profundum

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Я не думаю, что эта женщина страдает. Скорее всего ей надоели соседи – она обмолвилась об этом, – Изумо поморщилась.

– Узнаем подробности от самой девочки, когда вернётся Шиеми, – Юкио перевёл взгляд на Миву. – Что насчёт обычных слухов, бродящих в доме?

– Всё стандартно, – Конекомару прищурился, вглядываясь в свои записи. – Никто никаких демонов не видел, не слышал. Странностей нет – только хозяева не нравятся. В любом случае, сомнительно, что при таком отношении, никто из прислуги до сих пор не уволился. Или о таких случаях старательно умалчивают, или прислугу чем-то… – парень не был до конца уверен в том, что осмелился предположить, – шантажируют.

– Или, может, их всех чем-то пичкают, когда те начинают задумываться об уходе? – задумчиво предложил Курода, – а Юрико-сан пыталась сделать это так часто, что все старания хозяев прямо на лицо.

Юкио подумал о том, что в скором времени у него разовьётся нервный тик.

– Оставьте бедные препараты в покое!

В дверь постучали два раза, и все настороженно замерли. Внутрь вошла очень бледная Шиеми. Она опустила взгляд вниз, нервно смяв рукава своего кимоно. Напряженные желваки явно говорили об её состоянии. Девушка всё не решалась сказать о том, что узнала. Видимо, это шокировало её.

– Ты догнала девочку? – спросил Юкио, разрывая образовавшуюся тишину.

– Да, и смогла расспросить её, так как Кин-чан была очень расстроена.

– И что?

Морияма вскинула в голову. В её глазах стоял ужас.

– Рензо-кун был прав. Дети видят призрака. Своей погибшей сестры.

***

Шиеми сразу же бросилась за убегающей девочкой, стараясь не упустить её: не смогла вытерпеть вид крохотных слезинок, скопившихся в уголках печальных детских глаз. Они были голубыми, очень яркими и выразительными, так что эта картина прочно встала перед глазами девушки. Девочка забежала за угол дома, где по словам Куроды и Сугуро был расположен пруд. Тем не менее, к нему девочка не пошла, а свернула в другую сторону. Позади дома был ещё один вход, скрытый за огромным деревом и растущими рядом кустами.

У Мориямы что-то сдавило в груди, какое-то нехорошее ощущение затаённого страха, когда она пробегала мимо тихой глади воды, но девушка его проигнорировала.

– Постой! Я хочу только помочь!

У Шиеми были сильные проблемы с физической подготовкой, так что после такого стремительного забега у неё напрочь сбилось дыхание. Эксвайр не добежала совсем чуть-чуть и обессиленно остановилась, упираясь руками в свои колени. У неё и самой в глазах скопились слёзы обиды.

– Мне можно тебе верить? – со стороны послышался неуверенный детский голос, и Шиеми крупно вздрогнула, подняв глаза. Перед ней никого не было, так что Морияма обернулась через плечо, чтобы встретиться с грустными голубыми глазами.

– Мы все приехали, чтобы помочь вашей семье, – девушка вымученно улыбнулась, однако переживание в её глазах было искренним и необъятным.

Казалось, Шиеми целиком состояла из болезненного сострадания к другим, а для собственных желаний и эмоций в ней и не осталось места. Для рядового экзорциста такая черта характера – идеальный вариант, а девушке и не нужно было большего.

Или она нагло врала самой себе.

Возможно, именно поэтому Курода относился к Шиеми так прохладно. Морияма тщательно давила в себе неуверенность в собственных силах и даже смогла без запинки здороваться с ним, но парень всё равно почти не обращал на неё никакого внимания. Хотя, он даже исчезновение Паку заметил только спустя очень долгое время.

Но что же она делает не так?

Шиеми очень хотела понять это. Она должна была взять себя в руки и постараться изо всех сил. Ради тех, кому она сможет помочь. Как и ей в своё время помог Окумура-сенсей.

Возможно, спустя какое-то время девушка сможет достичь того же уровня, что и Рин, в лёгкую справляющийся с очень сильным демоном. Морияма была заворожена его грацией, хищной поступью и уверенными взмахами меча, опасно разрезающего воздух вместе с кронами деревьев. Его глаза – и как она только разглядела их – блестели таким азартом, что у Шиеми что-то ёкнуло в сердце.

Эксвайр не хотела признавать это даже самой себе, но она завидовала – глупо и горько. Если бы у неё было столько сил, бабушка была бы жива. Если бы Морияма не боялась признаться, ей бы не пришлось так напрягать Окумуру-сенсея со своим спасением. Если бы она была хоть кем-то значимым…

В глазах Рина появлялось бы тепло, когда он усмехался-улыбался. А так они оставались холодными и равнодушными.

Незаинтересованными.

И теперь, видя, как Судзуки-сан отталкивает собственную племянницу, – а это точно была она – Шиеми просто не смогла сдержаться. Слишком сильно маленькая девочка в красно-золотом кимоно напомнила её саму, только более маленького возраста. Если Морияма сможет ей помочь, то это станет первой ступенью по достижению собственного и чужого уважения по отношению к ней.

Поэтому Шиеми улыбнулась.

– Многие говорили, что хотят помочь нам, – девочка отвела взгляд, – но в итоге не помогали. Зато Судзуки-сан кричала на нас.

– За что? – Морияма нахмурилась, – вы же ничего не сделали.

Девочка ровно ответила:

– Мы путались под ногами.

Шиеми замялась и, честно сказать, не знала, что и ответить.

– Как тебя зовут?

Девочка поджала губы но ответила, обхватив себя за плечи ладонями, скрытыми длинными рукавами кимоно.

– Кен. Давай, мы уйдём отсюда?

Морияма оглянулась. Неприятное липкое чувство надвигающейся опасности никуда не исчезло, так что всё это время девушка чувствовала себя очень неуютно.

– Здесь… случайно не живут карпы?

Девочка широко распахнула глаза и стремительно схватила Шиеми за рукав, потянув на себя.

– Пожалуйста, пойдём скорее. Акира точно смотрит на нас.

– Кто такая Акира? – нерешительно поинтересовалась Шиеми, заходя в дом с другого входа.

Кин недовольно обернулась на неё и прижала палец к губам.

Мишка остался сиротливо брошенной игрушкой у двери. Наверное, Судзуки-сан будет безумно зла. Однако её племянницу это будто бы больше совсем не волновало.

– Кохэку умеет объяснять лучше.

– А он?..

Девочка резко остановилась и серьёзно уставилась на Шиеми.

– Мы поверим тебе, сестрёнка. Возможно, ты наш последний шанс.

У Шиеми сжалось сердце. Она, быть может, и не достойна таких слов, но услышать их было безумно приятно. И вместе с этим горько. Вдруг она не оправдает возложенных на неё ожиданий?

Она – не Рин.

Она – не Юкио.

И даже не Изумо, которой Шиеми так хотела стать подругой.

Мальчик с усталыми и злыми глазами недовольно уставился на сестру. Весь его внешний вид яростно кричал о том, что ребёнком никто не занимается, так что Кохэку не мог полноценно доверять посторонним. Морияма смотрела на него и понимала, что перед ней – сгусток чистой, незамутнённой ярости. Мальчик явно не был рад тому, что Кен привела сюда кого-то.

– Что ты творишь? – зашипел он не хуже змеи.

Даже мамуси, пару раз заползающие в Сад Мориямы, вели себя намного сдержанней.

– Сестрёнка обещала нам помочь, – Кен нахмурилась.

– И что?

– Она знает о том, что в пруду плавают карпы.

Морияме показалось, что Кохэку немного побледнел. Наверное, причудливые отражения света и тени. Девушка неуверенно переминулась с ноги на ногу и закрыла нижнюю половину лица рукавом кимоно. Ей вновь было неуютно.

– Откуда? – тихо спросил мальчик, обращаясь к Шиеми.

– Это узнала не совсем я… Двум моим друзьям, с которыми я приехала сюда, снились сны, – девушка тщательно подбирала слова, – в первом сне парень как раз-таки видел пруд, в котором плавали золотые карпы. Туда падал колокольчик, – дети напряжённо переглянулись, – и не только.

Кен немного помялась на месте, а потом плюхнулась на расстеленный футон брата. Всё окно закрывали ветки старого дерева, как будто запирая детей в огромной клетке. Почему-то у Шиеми возникла именно такая ассоциация.

– Акира была нашей кузиной, единственной дочерью Судзуки-сан. Когда она была жива, в пруду действительно жили карпы. А сама Аки очень любила ходить вместе с маленьким бубенчиком-колокольчиком, который предупреждал слуг о её появлении.

Кен немного боязливо посмотрела на брата, который начал рассказывать то, что его мучало и не могло дойти сквозь взрослых до экзорцистов, приезжающих на проверки.

Невысокая девочка смеётся, смущённо улыбаясь.

– Акира-сама, вы снова сбежали из своей постели?

– Юрико-сан, я не могу вечно лежать на одном месте, и Вы это знаете.

– Она болела раком. Когда об этом узнали, Судзуки-сан будто бы помешалась. Везде развешивала золотые ленты и заставляла нас с братом мастерить журавликов круглые дни напролёт. Она была готова поверить в любые легенды, только бы её ребёнок был в порядке.

Кен искренне верила в свои слова, а вот её брат почему-то нахмурился. Видимо, не был согласен с какой-то частью фразы, но решил промолчать.

– Мы не знаем, что точно случилось, – Кохэку смотрел твёрдо и не отводил взгляд, – но Аки умерла совсем не от болезни. Она сбросилась в пруд. Аки могла не выдержать чужого давления, так как наши соседи любят почесать языками. Или, возможно, мать довела её своими выдумками.

Кен поджала губы и еле выдавила из себя следующую фразу, намеренно прерывая рассказ брата:

– Слуги шептались, что карпы начали съедать её труп. Судзуки-сан приказала выловить их всех и зажарить. Я не смогла это съесть, так что выкинула из окна. Так ужасно осознавать, что вместе с рыбой к тебе в рот вполне могли бы попасть кусочки сестры…

– Судзуки-сан, Вы шутите? – Кен застыла, стараясь побороть позорное желание разреветься.

Она не верила, что всё закончится именно так.

Кохэку с ненавистью посмотрел на собственную родственницу.

– Лучше бы вы следили за ней, а не за отблесками слабой надежды на выздоровление. Аки от этого не становилось легче – Ваше волнение её только угнетало.

Его речь прервалась звонкой пощёчиной.

Шиеми пробила крупная дрожь, но она поборола в себе желание закрыть уши руками и убежать. Она обязана была выслушать их историю до конца. Пусть даже весь этот ужас был выше её понимания. Девушка подумала о тех, кто мог бы быть сейчас на её месте. Все они бы пережили этот рассказ стойко, с чувством собственного достоинства.

Значит, и ей стоит вновь поднять сухие глаза на детей, молчаливо выражая свою поддержку. Какие-то слова здесь были излишни.

– А потом Аки пришла к нам обратно, – Кохэку нервно смял в руке карандаш, которым до этого что-то писал, – мне сначала даже показалось, что у меня начались галлюцинации от голода. Мы с Судзуки-сан тогда сильно поругались, и она запрещала приносить мне еду, только лёгкий перекус раз в день. Нет, всё было не так уж плохо, – поспешил исправиться мальчик под ошеломлённым взглядом Шиеми, – мама старалась мне тайно протащить что-нибудь вкусное, да и Кен не отставала. Но этого так не хватало…

– Кохэку, – Кен мягко тронула его за руку.

Мальчик переборол себя и вернулся к нужной теме.

– Она показалась возле пруда, где и умерла. Стояла по щиколотки в воде, а возле её ног плавали жирные золотые карпы, которые знали эти щиколотки на вкус. Мне даже показалось, что я возненавидел золотой цвет именно в тот самый момент, тем не менее, Судзуки-сан запретила нам носить что-либо кроме этого, – он поморщился как от зубной боли, – нам пришлось подчиниться. Был огромный скандал, и мама в итоге приняла чужую сторону. Ей негде жить, кроме как в этом особняке. Отца-то больше нет.

– Здесь ходило много людей. Все они выражали своё сочувствие такой ранней смерти Акиры. Мы пытались что-то сказать и им, и слугам, и маме, но нас не слушали. Или не хотели слушать.

– Почему вы не заговорили с экзорцистами, которые приезжали сюда для сбора информации? – напряжённо спросила Шиеми.

Было жутко осознавать, что Шима своей нелепой шуткой попал прямо в точку.

– Судзуки-сан не пустила нам к ним, – Кохэку сжал кулаки, – такое ощущение, будто бы умера не её дочь. Да она!..

– Нии-сан!

Кен вскочила со своего места и поспешила вытереть глаза, скрывая набежавшие слёзы.

– Судзуки-сан просто… устала! Все эти люди были такими неискренними, – девочка отвела взгляд, – а так она наверняка хорошая.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда та спросит, где ты оставила её драгоценную игрушку, – ядовито ответил Кохэку. – Судзуки-сан помешалась. Особняк уже долгое время не убирают нормально: везде и всюду напоминания о недавней смерти. Не понимаю, почему слуги ещё не взбунтовались! И это по-твоему «хорошая»?

– Успокойтесь, пожалуйста. – Шиеми неуверенно подошла к мальчику и в успокаивающем жесте чуть сжала его плечо. – Вам не нужно ссориться.

Такахаси вспыхнул от стыда и поспешил вернуться к своей домашней работе.

– Сейчас Вам, экзорцист-сан, нужно обсудить это с остальными, верно?

Морияма неловко взмахнула руками.

– Ох, я пока что просто эксвайр! Если хочешь, – продолжила она, – можешь звать меня Шиеми-чан.

Ей ничего не ответили.

Кен покачала головой, не в силах больше сказать что-либо. Вскрытые воспоминания всегда причиняют боль, особенно, если ты не уверен, что сможешь справиться с ними до конца.

После Морияма поспешила в общую комнату, стараясь не упасть в обморок от накатывающей на неё тошноты. Она слишком впечатлительна для таких историй. И не знала бы, что ей делать, окажись она на месте Рина или Рюдзи.

Слишком страшно.

Как дети вообще справляются со всем этим?

Маленькая девочка горько плакала, сидя на краю небольшого пруда, со стороны кажущимся пустым и одиноким.

В её волосах запутался звонкий колокольчик-бубенчик.

Она не хотела исчезать.

Комментарий к Осколок 11

Дорогие читатели! Поздравляю вас с Новым 2018 годом. Пусть Собака принесёт в ваш дом счастье, благополучие и спокойствие. Пусть громкие фейерверки и пьяные крики не мешают вам спать по ночам всю следующую неделю (лично мне придётся отсыпаться днём). Здоровья и бесконечного счастья от частых обновлений :>

С Новым витком человеческой истории!

========== Осколок 12 ==========

– Нии-сан, я хочу к Рину.

– Нет, – категорически ответил Мефисто, разгребая документацию.

Будь неладно это Центральное отделение, которое вечно не даёт ему покоя.

– Но я хочу.

Фель тяжело вздохнул и плюхнул на стол толстую папку с разобранными документами, чтобы обернуться к младшему демону. Амаймон, который бездельничал вот уже круглые сутки и действовал ему на нервы, раздражал. После того, как ректор Академии позвонил брату на телефон и тем самым отвлёк его от захватывающей схватки с Рином, Амаймон пребывал в депрессии. Его даже не отвлекали магазинные сладости. И нет, Укобак тоже не помог. Парень начинал канючить что-нибудь в исполнении полудемона, заявляя, что только тот правильно смешивает каждый ингредиент до такой кондиции, чтобы Королю земли сладость понравилась полностью. В магазинах всё было слишком сухо, а у Укобака – приторно. Так что Мефисто оставалось только смириться с тем, что чужое нытьё не прекратится.

– Рин на миссии.

– Вызови его обратно.

– Я расскажу всё Люциферу.

– Люци-нии прибежит, только если его позовёт Рин.

– Подожди ещё несколько дней, и Рин сам к тебе приедет.

– Но я хочу сейчас! Может, я сам отправлюсь в тот особняк?

– Даже не думай, – Мефисто вновь строго посмотрел на младшего брата. – Ты же понимаешь, что не я запретил тебе там появляться?

Амаймон ещё больше надулся и начал перекатывать запакованный леденец из одного конца стола, на котором сидел, в другой. Фель даже уже не раздражался на шебуршание – привык за столько совместно проведённых часов. Хотелось сердечно поблагодарить полудемона за то, что тот круглосуточно терпит это безобразие в Геенне.

– Чего ты вообще добиваешься? – недовольно поинтересовался Король земли.

– О, – демон растянул губы в усмешке и хитро посмотрел на брата, – всего лишь показываю нашему будущему правителю другой взгляд на, казалось бы, очевидные вещи.

Амаймон скривился.

– Ерунда какая-то. Лучше бы он всё-таки приготовил мне сладости.

Мефисто незаметно вздохнул и вернулся к заполнению новых бумаг.

***

За окном темнело; все уже разошлись по комнатам, стараясь разложить по полочкам сбивчивый рассказ Шиеми. Конекомару был явно в ужасе, чего с виду не скажешь об остальных, но никто не мог его винить. Тяжело признаваться, что даже у опытного экзорциста или повидавшего многое полудемона пробежал холодок по коже. Мёртвые дети часто пугают больше всего остального. Рин мог с чистой совестью сказать, что у него не возникало ни капли страха даже в детстве, когда он смотрел на живых кукол своей сестры, ведь они были взрослыми и не такими уж и пугающими, а мальчик точно знал, что оне-чан не причинит полудемону вреда.

Но в Ассии, видя кукольные техники Такары, Курода понял, что и обычные маленькие куклы могут насылать чувство медленно подбирающейся опасности, ведь с первого взгляда нельзя сказать, что в них скрыто. Что уж говорить об этой Акире, на пыльный забытый портрет которой Шиеми наткнулась в коридоре, пока бежала обратно? Никто из ребят, посланных на миссию, так и не смог договориться с остальными о природе её происхождения. Окумура чётко сказал, что случаев с привидениями, пропитанными демонической энергией, ещё не было. У них слишком сильно разнится природа происхождения.

Ту часть дома, где жили Кохэку и Кен, убирали ещё хуже, чем всё остальное, так что брат с сестрой легко могли наткнуться на какую-либо вещь, принадлежавшую погибшей. Казалось, Азэми-сан совершенно не жалела детей своей сестры. Женщина лелеяла лишь своё горе, наплевав на остальных. Становились понятны её прохладные отношения с мужем, выявившиеся при недавнем опросе.

Юкио пообещал себе проверить в другой части дома каждый труднодоступный угол на следующий день, ведь почти сразу же после общего сбора к ним настойчиво постучались служанки и выкинули приезжих из особняка до самого вечера. Наверняка по указанию Судзуки-сан. Позже все пытались заметить, что же изменилось, но и разбросанные ленты, и раскисшие китайские фонари остались на своих местах.

– Думаешь, она снова придёт к тебе? – спросил сонный Юкио, уже переодевшийся в пижаму. Рин в это время ещё только расстилал свой футон.

– Скорее всего, – Курода улыбнулся уголками губ, – но она может попытаться заглянуть и к остальным.

– Мне в детстве ставили защиту, так что ко мне точно нет, – слева послышался писклявый голос одной из кукол Нему, – постоянно носить капюшон вредно для волос.

Рин, спохватившись, скинул его, открывая вид на взлохмаченные волосы и чёрные аккуратные рога.

– Точно, ты же знаешь, – Юкио пристально посмотрел на своего ученика из-под очков.

Нему в очередной раз ничего не ответил, чем заставил Окумуру скрипнуть зубами. Парень в очередной раз мысленно поблагодарил всех классных руководителей их Академии, которые терпят учеников и похуже.

– Кстати, – заметил полудемон, – странно, что ты больше ничем не поинтересовался.

– Я убедился, что в тебе действительно находится большая примесь демонической крови, – ответил Нему спустя несколько секунд, – и этого достаточно.

Курода удовлетворённо кивнул, наконец закончив. Осталось только переодеться и лечь спать.

– Гасите свет.

Вскоре комнату, выделенную гостям, освещала лишь только луна. Её блестящий диск выглядывал из-за тёмных веток деревьев, и Рин, повернувшись на бок, засмотрелся на эту белизну. Звёзды рассыпались рядом с луной словно бисер, и парень вдруг ощутил, что очень сильно скучает по другому рисунку на ночном небе, столь привычному и родному.

Ему нравилось смотреть на ночное небо в Ассии, но вместе с тем полудемон прекрасно понимал, что оно никогда не заменит ему Геенну. Всё чужое приедается даже быстрее, чем родное. Парень поджал губы и резко закрыл глаза, чтобы после расслабиться и попытаться заснуть.

***

Рин резко распахнул глаза, услышав звон колокольчика. Темнота вокруг и странное ощущение лёгкости в теле давали понять, что парень опять попал в сон, посланный призраком. Акиры, которая умерла возле дома и выманивает живущих в нём к себе. Ищет ли она помощи? Или хочет что-то вроде отмщения? Куроде совершенно не хотелось вставать и идти куда-то, и в нём говорило даже не опасение заплутать здесь без света дня, скорее просто лень. Футон был слишком тёплым и удобным для того, чтобы куда-то идти.

Вновь зазвенел колокольчик. Полудемон явственно ощутил чужое недовольство. Со стороны окна показалось какое-то свечение, и парень скосил глаза на бок. Призрачный колокольчик, ранее падающий в пруд, завис на уровне окна. За тонким стеклом быстро мелькнуло отражение крохотного тела в длинном кимоно, а затем оно сразу же пропало. Послышался звук сильного удара, и на окне появился отпечаток маленькой ладони. Рин сглотнул, напряжённо проследив за алыми каплями, стекающими вниз с проявившегося следа чужой ярости.

Скорее всего это была кровь. И Курода не собирался тешить себя иллюзиями, кто это просто какая-то краска.

Рин резко схватил курикару, с которой не расставался даже во время сна, и вытащил её из ножен. Блеснула холодная сталь, а в глазах парня зажглись крохотные голубые огоньки, как и на кончиках рогов. Ещё далеко не полноценное пламя, ведь полудемону удалось сдержаться, но и не голое оружие против неизвестно кого. Серьёзно, он никогда не чувствовал такого мандража даже за долгую историю схваток с Амаймоном.

Парень выбежал из комнаты, не боясь разбудить остальных, и проворно спустился по ступенькам, ведущим к выходу в сад. За дальней внешней стеной, мимо которой он спускался, всё это время звенел колокольчик.

– Кто ты? – угрожающе спросил парень, выставляя перед собой курикару в защитном жесте. По лезвию тоже начинала расползаться тонкая дымка будущего пламени, готового прорваться даже сквозь чужой сон.

Рин стоял прямо на границе. Один шаг – и он окажется за пределами дома.

К своей чести, парень не вздрогнул, когда Акира появилась прямо перед ним. Точнее, то, что приняло облик девочки. Существо подняло на полудемона несчастные, заплаканные глаза и спросило жалобным голосом:

– Почему ты не идёшь за мной?

Курода усмехнулся.

– Я не хочу умирать.

Акира переменилась в лице. Она вновь взмахнула рукой, чтобы удариться рукой о защитный купол, выстроенный вокруг дома.

– А я хотела умирать?! – она поднесла тонкие руки с посиневшими запястьями к своей шее. Глаза медленно заплывали чёрным. – Кто-нибудь спросил меня, чего я хочу?!

Со всех сторон послышался громкий гул, прерываемый нестройным хором колокольчиков-бубенчиков. Китайские фонари начинали сами по себе загораться, но Рин не спешил отвлекаться на них. Парень сосредоточенно следил за чужим безумием, не опуская лезвия меча.

– Интересно, что будет, если я сейчас разрежу тебя пополам? – задумчиво спросил он.

Существо замерло. По его щеке покатилась чёрная слеза. Кожа – или то, что хотело казаться ею, – треснула.

– Я не исчезну, – печально сказала Акира, – но я бы хотела.

Курода недоумённо моргнул, и в этот момент неизвестное существо как-то переместилось на середину сада. Она снова выглядела нормально, только в глазах застыла такая тоска, что даже у полудемона что-то ёкнуло в сердце. Рин весь напрягся и закусил губу, но всё-таки шагнул вперёд. Сделал этот треклятый шаг, отстранённо понимая, что, скорее всего, очень пожалеет об этом.

Акира оказалась рядом с ним и схватила полудемона за руку, обжигая холодом. Её глаза вновь заполнились чернотой. Девочка настойчиво потянула Куроду на задний двор, но Рин не чувствовал в её крохотном теле какой-то особой силы. В физическом плане она была… почти что настоящим ребёнком.

– Пойдём.

И полудемон не смог сопротивляться.

Он всё ещё чувствовал опасность, даже сейчас, когда убедился, что существо не собирается ему ничего делать. На ладонях Акиры была кровь, а в глубине зрачков – невыносимое желание убивать. В волосах девочки звенел колокольчик, и парень начинал ненавидеть этот звук. Они встали рядом с прудом, в котором плавали жирные золотые карпы. Простые рыбы выглядели очень спокойными и безобидными, но полудемон теперь прекрасно понимал, что это не так.

К слову, меч он так и не выпустил из своей руки.

– Странно, что ты до сих пор не накинулась на меня.

– Я хочу есть, но для этого есть слуги, а так я собираюсь исчезнуть.

Рин напряжённо покосился на существо, державшее его за руку.

– Ты ешь слуг?

Не то чтобы его это сильно удивляла. Та самая сестра часто вырывала глаза слугам из-за того, что те бесили её. Но есть их она не собиралась – не тот вкус.

– Иногда, – Акира по-прежнему выглядела грустной, но оставалась совершенно спокойна, – но тебя я есть не буду, – она подняла другую руку и указала прямо на рога полудемона, не скрытые капюшоном. – Я поняла, что ты не человек, поэтому должен знать, как помочь мне.

Такого поворота событий Курода не ожидал.

– Для того чтобы помочь, я должен знать, что именно с тобой случилось.

Акира перевела взгляд на пруд, и Рин последовал за ней. Кажется, он привыкает, так как совсем не удивился полуразложившемуся трупу, плавающему среди карпов. Пруд медленно заполнялся кровью, растекающейся кляксами по прозрачной глади воды, а карпы с жаром накинулись на погибшую девочку.

– Это я.

– Понятно, – Курода вздохнул и мысленно послал себе терпения.

В Геенне отец не сильно радовался тому, что младший сын интересуется его делами и лезет непонятно куда. Жизнь полудемона состояла из вечной учёбы и тренировок, наружу он выходил не так уж и часто. Наверное, Сатана в своей манере хотел, чтобы Рину перепала капелька нормального детства, а такие вещи обходили парня стороной до тех пор, пока он не будет к этому готов.

Ну что ж, благодаря этой миссии, выбранной Мефисто, полудемон чувствовал себя готовым наконец отправиться на нижние уровни Геенны, где демоны пожирают друг друга для того, чтобы выжить. Амаймон не раз предлагал ему это, но только сейчас парень почувствовал себя готовым.

Кажется, он повзрослел быстрее, чем на это рассчитывал Сатана.

Но отец часто забывал, что в его младшем сыне человеческая кровь играет довольно большую роль.

– Я прыгнула сюда с дерева.

Рин удивлённо посмотрел на призрака.

– Сама?

– Я больше не могла это терпеть, – проговорила Акира, старательно сдерживая ярость. Горечь, оседающая на языке при каждом новом слове, и не думала исчезать. – Моя мама отвратительна.

Курода мысленно представил перед собой Судзуки-сан. Она так горевала по дочери, что парень почему-то не сомневался в том, что женщина любила её.

– Разве она не любила тебя?

– В каком-то своём понимании, – голос сорвался и разложился на несколько тонов, – это она виновата во всём, что со мной произошло.

Девочка махнула рукой, и окружающее пространство начало неуловимо меняться. Откуда-то появился дневной свет, прорывающийся сквозь полотно темноты.

Перед Рином предстал чуть смазанный силуэт Азэми-сан. Она выглядела немного моложе и как-то добрее. Женщина улыбнулась и прокричала дочери, играющейся у того самого пруда.

– Акира!

Девочка подняла голову и встала, оттряхивая руки. Потом она немного неуклюже подбежала к матери.

– Пока в реальном времени ночь, я могу насылать иллюзии, – тихо пояснила мёртвая, смотря на саму себя, но живую. – Днём я не так сильна.

– Что такое, мама?

Судзуки-сан как-то натянуто улыбнулась и указала на расплывчатый силуэт за своей спиной.

– Я нашла того, кто бы смог помочь тебе.

– Кто это? – так же тихо спросил полудемон.

Акира поджала губы.

– Не помню. Но он и не важен. Был дядя главнее его.

Рин хотел спросить, что за дядя, но не успел – насланная иллюзия продолжала своё движение.

– Помочь с чем? – девочка наклонила голову на бок, недоумённо посмотрев на нахмурившуюся Азэми.

– Ты болеешь, – категорично заявила она.

– Да, папа говорил. На следующей неделе мы снова поедем в больницу. Зайдём потом в то кафе, да?

Улыбка Судзуки-сан сменилась на кривоватую, а сама женщина напряжённо обернулась на расплывчатую фигуру. Судя по всему, ей кивнули.

– Нам больше не нужна больница, милая. Там нам не смогут помочь.

Одна картина сменилась на другую, и Курода увидел чуть подросшую Акиру. Она была какой-то бледной и зажатой, но вновь играла у того же пруда. С другой стороны к ней подбежала другая девочка, и, вспомнив рассказы Конекомару и Шиеми, Рин узнал в ней Кен.

– Акира! Давай поиграем вместе?

– Я только недавно выпила те таблеточки, которые дал мне дядя. Мне плохо.

– Ты сказала ему об этом?

Кен испуганно приложила ладонь ко лбу сестры.

– Дядя ответил, что это нормально. Я побежала к маме, но она только отмахнулась. Говорит, дядя всегда прав.

К девочкам подошёл Кохэку. Он слышал последнюю часть разговора и недовольно нахмурился.

– Почему ты называешь его дядей? Разве он не говорил своего имени?

– Нет… Я не знаю, как его зовут. Но дядя меня пугает.

Силуэты, созданные иллюзией, вновь растворились, и мёртвая девочка сжала чужую руку. Она тяжело дышала, как будто бы ей было больно.

«Наверное, – подумал Рин, – иллюзии отнимают много сил».

Парень приготовился увидеть какой-то новый разговор, но никто не появлялся. Курода нетерпеливо дёрнул курикарой, но ни дети, ни Судзуки-сан так и не появились. Зато был он – звон надоедливого колокольчика. Курода посмотрел на Акиру. Призрак был какой-то уж совсем забитый, и полудемон наконец понял, в чём же дело.

Он поднял глаза наверх.

Девочка забралась на дерево и смотрела вниз – на пруд, в который она собиралась прыгать. Она чуть покачнулась и тряхнула головой, ладонью вытирая набежавшие слёзы. В этот самый момент бубенчик-колокольчик выпал из её волос и полетел к плавающим по каменистому дну карпам. Акира распахнула глаза и рывком потянулась за ним, соскальзывая с ветки.

Маленькая девочка в золотом кимоно упала в пруд, от испуга широко распахнув рот. Акира наглоталась воды – и крик оборвался.

Позже служанки наконец найдут её обглоданное тело.

– Это мама виновата, – нестройным хором голосов пророкотало существо, – она довела меня. Она привела того дядю!

Рин выпустил её руку, чтобы положить ладонь на лоб. У него почему-то начинала болеть голова. Акира вздрогнула. И тут окружающее пространство начало трескаться. И старое дерево, и пруд начали исчезать. Курода понял, что сну пришла пора заканчиваться.

– Утро?

Акира вновь схватилась за его руку.

– Я не хочу, чтобы меня оставляли.

– Скажи, – Курода решил проверить одну мысль, промелькнувшую в голове, – что ты хотела сделать с тем парнем? Который приехал со мной?

Девочка выглядела удивлённой.

– Съесть, конечно, – беспечно ответила она. – Он же ничего не значит.

Рин нахмурился и посмотрел на существо без капли жалости. Слуг он не ценил и сам, но вот Бона простить Акире не мог – его смерть расстроила бы Юкио, да и сам полудемон привязался к парню. Рюдзи ничего не сделал Акире, хотя со слугами у той были возможны какие-то разногласия.