Текст книги "Гризли и Гиацинт (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть 1 ==========

Гризли не любил людей, очень не любил, временами даже ненавидел. За что их, спрашивается, любить? Все они сволочи и зажравшиеся суки!

Тренер, сволочь конченная, выдвинул ультиматум – или он подтягивает успеваемость в школе, или его к весенним соревнованиям не допустят. И знает ведь, гад, на что давить! Гризли не может, просто не имеет права пропустить их. По результативности игры на весеннем кубке его обещали взять на спортивную стипендию в N-ский университет. Если он не попадает на весенний Кубок Юниоров, то его стипендия накроется медным тазом. Гризли со злостью пнул пустую жестяную банку, и она перелетела через кусты. В кустах кто-то вскрикнул.

Гризли заглянул за них и увидел, что там, потирая макушку, сидел какой-то замухрышка, на земле рядом с ним валялась жестянка.

– Чего кидаешься? – дерзко поинтересовалось тощее несчастье.

– Мелкий, а ты часом, не оборзел? – поинтересовался Гризли и ломанулся в кусты.

– А, это ты, Кондрат, – сказал кандидат в потерпевшие, поправляя на носу громадные очки.

От неожиданности, что кто-то знает его имя, альфа притормозил и уставился на дерзкого замухрышку. На земле сидел худенький омежка в непонятном балахоне. Гризли очень удивился такой находке. Уж в своей-то школе он знал всех омег. Может, новенький? Омега очень приятно пах гиацинтами, только вот видок был не очень. Гризли всегда нравились яркие омежки, которые смеялись, как колокольчики, и порхали вокруг него, как яркие бабочки. А здесь было что-то невнятное в серо-зеленом балахончике. Из приятного разве лишь только запах.

– Ты откуда меня знаешь? – недоверчиво поинтересовался Гризли.

– Так мы учимся с тобой в одном классе! – удивился очкарик. – Ты еще на праздничной линейке в первом классе меня сумкой по голове стукнул! Вспомнил? – Гризли задумчиво почесал нос, – ну, а в третьем классе ты меня Гербарием дразнил, я тогда очень худым был, – очкарик вздохнул, когда увидел, что на лице его одноклассника не появилось даже тени узнавания.

– А где ты сидишь? – поинтересовался Гризли.

– На первой парте перед учительским столом, – ответил одноклассник, вставая с земли.

– Так ты же бета! – удивился Гризли и повел носом.

– Да, я тоже так думал, – загрустил омежка в балахончике, – только вот откуда ни возьмись течка, чтоб ее! – он пнул ногой злополучную жестянку, – И теперь, будьте так любезны – ОМЕГА! Блин, что же делать?

– А в чем проблема? – удивился альфа. – Омега это же лучше, чем бета!

– Ой, я тебя умоляю! – возмутился все-таки одноклассник, – бетой быть намного лучше – живешь себе спокойно, никто тебя не трогает, можно строить планы, учиться, где хочешь, никто тобой не командует. А омегой быть это же ад! – омежка схватился за голову и стал взволнованно ходить взад и вперед, – сейчас начнутся ахи-охи: «Выпускной класс, а у тебя альфы еще не было! Какой кошмар! У каждого омеги должен быть альфа!» А вот ты меня спроси – оно мне надо?!! Я, вообще-то, собирался поступать в Медакадемию. Закончить ее спокойно, устроиться на работу. Знаешь ли, первым делом профессия, ну а альфы… Альфы как-нибудь потом! А теперь что?!! – кричал он на Гризли, – Задница свербит и чешется, хочется всякого разного непонятного, я, вообще, думал, что сдохну! А эти альфы? – омега разошелся не на шутку и схватил Гризли за рубашку, – Я же для них сейчас не человек, а свежий кусок мяса! Ты понимаешь? Сейчас каждый хищник подойдет и понюхает! А потом бодаться начнут, кто первый откусит! А я не хочу! – паренек попытался тряхнуть альфу за грудки.

– Ты поэтому так оделся? – усмехнулся Гризли, – Чтобы на тебя никто второй раз не посмотрел? Так это ты зря! Ты такой невзрачненький, что на тебя никто и внимания не обратит. Только, если течка начнётся, но это уже сам будешь виноват. Как говорится, кто не спрятался, я не виноват. А вот альфу найти надо, иначе сами же омеги «зачморят». Альфы, знаешь ли, в этом отношении более милосердны – трахнут и все, а омеги, они такие въедливые, суки, пока весь мозг не вынесут, не успокоятся.

– И что же мне делать? – из глаз омеги брызнули слезы. Он снял очки и начал размазывать слезы и сопли по щекам, всхлипывая и вздрагивая своим тщедушным тельцем.

В голове у Гризли созрел план:

– Слушай, а ведь ты у нас в классе первый отличник? – альфа с интересом рассматривал омегу. – Давай так – скажем, что я твой альфа, и тогда к тебе никто не сунется, а взамен ты меня подтянешь по учебе? А то тренер лютует, говорит, что если я хотя бы на средний балл не вытяну, то к соревнованиям не допустит! И ему начхать, что я капитан и квотербек. Он говорит, что такие оценки, как у меня, позор для всей команды.

– По каким предметам? – омега по-деловому протер очки, его глаза сразу высохли.

– По всем, – улыбнулся Гризли, – ну, кроме физкультуры, разумеется! И обязательно до февраля, а то на отборочные не попаду.

– С ума сошел?! – возмутился доходяжка, – ты представляешь, какой это объём работы? Нет, это не равноценный обмен! Тогда ты мне еще поможешь и альфу найти! Ведь ты-то точно про них всю правду знаешь. И если человек плохой, то ты его отпугнешь, а если хороший, то просто скажешь мне, что этот подходящий вариант. Договорились?

– Обалдел? Я тебе сводник, что ли? – Гризли рассвирепел и взмахнул лапами, – знаю я ваши омежьи закидоны! Вам всем нужен голубоглазый блондин на белом коне или, в крайнем случае, на черном Майбахе. И чтобы бабла были полные карманы, и чтобы глядел только на твою задницу, а на остальных омег – пофиг.

– Нет, что ты! Мне такого не надо, – омежка попятился назад, – я же взрослый, все понимаю. Мне не надо принца на Майбахе, я не буду знать, что мне с ним делать, – улыбнулся парнишка, – и как он выглядит, тоже не важно, главное, чтобы он был добрый и я ему нравился по-настоящему, а не так – погулял и бросил! – омежка прикрыл глаза и мечтательно добавил, – такой, чтобы в трудную минуту на помощь мог прийти, а не до первой коряги и потом в кусты. Чтобы настоящий был, понимаешь?

– Настоящий, – засмеялся Гризли, – остальные, что, искусственные что ли? Резиновые, как ваши эти омежьи вибраторы? Тьфу, пакость какая! Все настоящие. Понимаешь? Все!

– Ну, тогда представь, что я твой младший брат, – нахмурился омега, – своему брату ты какого бы альфу хотел в пару?

Гризли задумался.

– Ну, я это… я понял, – Гризли протянул свою лапу омеге, – я честно постараюсь найти тебе альфу, как своему младшему братишке, без подвоха и изъяна. Ты же меня подтягиваешь по учебе. Договорились?

– Договорились, – маленькая ладошка потерялась в огромной лапище, – пока ты мне альфу ищешь, всем говорим, что я с тобой, но сам руки не распускай, ладно?

– Ну, знаешь, если всем говорить, что ты мой омега, то тогда ты должен соответствовать, – Гризли критично посмотрел на одежду, в которую был завернут новоиспечённый партнер, – мой омега так одеваться не должен. И бинокли с носа сними.

– Я без очков плохо вижу! И, вообще, я так всегда одевался! – заволновался парнишка.

– Тогда ты был сам по себе, – Гризли повертел в руках щупленькое тело, – нет, с таким я появиться в школе точно не могу. Ребята засмеют.

Он стянул с брыкающегося омеги безразмерный свитер. Под ним оказалась школьная рубашка и галстук. Он закатал у рубашки рукава и снял галстук с шеи, продернул его в шлевки брюк и завязал на талии. После этого, достав из кармана складной нож, обрезал мешковатые штанины ниже колена, вдоль объёмных накладных карманов. Получились широкие бермуды, больше смахивающие на юбку-брюки.

– Ай! Что ты творишь? – попытался возмутиться омежка, дрыгая ногами, – мне холодно!

– Потерпишь, не зима! – огрызнулся Гризли, – раньше надо было думать, когда напяливал на себя эти тряпки! И завтра чтобы пришел в школу, как положено омеге – в обтягивающем и миленьком! Если еще раз надумаешь на себя подобное нацепить, то прямо на тебе все и порву. Понял? – увидев в ответ недовольный кивок, схватил за руку и потянул сквозь кусты обратно на улицу, – пойдем, купим тебе линзы, а то смотреть противно, – увидев, что омега вот-вот расплачется, зарычал, – не реви! Не реви, кому сказал!

– А то что? – хлюпнул носом нытик.

– А то… Поцелую, прямо при всех! – омега попытался выдернуть лапку из захвата, но быстро сдался и только обиженно засопел.

В оптике после того, как подобрали линзы, Гризли нарычал на маленького бету-консультанта, чтобы омегу пропустили в туалет вымыть руки и объяснили, как правильно надевать линзы. Дрожащий от испуга консультант немедленно выполнил столь «вежливую» просьбу. После этого «сладкая парочка» на крейсерской скорости помчалась в школу. Удивительно, но они успели к самому звонку. Гризли утянул омежку на заднюю парту и милостиво усадил рядом.

Омега хотел возмутиться, но стоило только увидеть, как Гризли сложил губы трубочкой, все его недовольство как рукой сняло. Он тяжко вздохнул. Вот они, омежьи будни под пятой альфы-тирана!

Половина класса, не стесняясь, разглядывала новую пассию Гризли, вторая половина стойко игнорировала новенького. Когда в конце переклички назвав фамилию неприметного ботаника, учитель увидел пустующее место любимчика и уже собрался было поставить ему «отсутствует», как с задней парты раздалось жалобное: «Я здесь!». Вот тогда и остальная половина класса развернулась посмотреть на это очевидное-невероятное.

Учитель снял очки и прищурился, вглядываясь:

– А-а-а, как же так? – учитель разглядывал того, кто сидел на задней парте возле тупого футболиста, которого не получалось выгнать из-за оценок только потому, что учитель физкультуры, он же по совместительству тренер команды по американскому футболу, каждый раз с пеной у рта орал, что уволится, если его квотербека выгонят из-за бумажек. Поскольку футбольная команда была гордостью школы, то учителя, скрипя зубами, закрывали глаза на откровенную тупость ученика. Позволяли ему списывать на контрольных, а к доске не вызывали исключительно из желания поберечь собственные нервы. И вот возле этой тупой груды мышц сидел самый лучший ученик школы.

– Ну, как-то так, – развел руками отличник, умница, победитель многочисленных олимпиад, гордость и надежда всего преподавательского состава.

Учитель упал на стул, а Гризли с видом собственника положил на худенькие плечики свои лапы и притянул к себе поближе. С довольной ухмылочкой уткнулся носом в омежье ухо и тихо спросил:

– Э-э, а звать-то тебя как?

Если бы взглядом можно было убить, как кинжалом, то он непременно пробил бы эту тушу насквозь, и торчал из спины сантиметров на десять.

– Иннокентий, – представился омега, надменно подняв бровь.

– Кеша, милый, не сердись. И сделай лицо попроще, а то никто не поверит, что мы пара и мне придётся начать это доказывать наглядно, – Гризли облизнулся и плотоядно причмокнул губами.

– Кешей зовут попугая из мультика! – не сдавался ботаник, – я же человек и зовут меня Иннокентий! Иннокентий – красивое имя, в переводе с латыни означает «невинный». Кстати, твое имя тебе очень подходит. Кондрат в переводе с греческого «квадратный»!

– Если будешь так выеживаться и дальше, – шепнул в ухо альфа, – то со своей невинностью простишься прямо после урока в ближайшем туалете. Хочешь? – он ласково глянул ледяными глазами, на дне которых плескалось едва сдерживаемое бешенство. – Даже не мечтай, что я буду терпеть твои выбрыки. И не таких обламывал. Попробуешь мне хамить, наплюю на договор, нагну и отымею по самое не балуйся. Если все понял, моргни. Итак, как тебя звать?

– К-кеша.

– Умница, – бугай потрепал Иннокентия по голове и улыбнулся, – люблю умных и понятливых. Ну, ты учись, учись. После уроков объяснишь мне что к чему, – разрешил громила и, достав телефон, начал писать смс-ки.

Когда урок закончился, Гризли подскочил с парты и, схватив Кешу за руку, поволок за собой.

– Ты куда меня тянешь? – тщетно пытаясь вырываться, спросил омега.

– К корешам! Надо перетереть одну схемку, – он улыбнулся и спросил, – что зассал, мелкий? Не боись, пока ты ко мне хорошо, и я к тебе со всей душой. Со мной пойдешь или останешься с этими пираньями? – спросил альфа, показывая на стайку омег в классе, которые уже сгруппировались для совместной атаки.

– Я лучше с тобой! – парнишка ухватился покрепче за руку альфы.

– Правильно! – тот по-хозяйски положил руку на плечо омеги и вальяжно повел по коридору, время от времени здороваясь со знакомыми, – а теперь запоминай самое главное: для всех теперь ты мой омега, поэтому веди себя тихо, в глаза другим альфам не смотри.

– Почему? – вскинулся Кеша, – я теперь, что, как гаремный мальчик должен молчать и глаз не сметь поднять?

– Вот вроде умный, а дурак. Знай, охотничий инстинкт альфы никто не отменял. Если омега смотрит вот так прямо в глаза, как ты мне сейчас, это значит, что он флиртует и чувствует себя независимым от альфы. А значит, за ним можно приударить и нагнуть при случае. Запомни, альфам, как собакам, в глаза может смотреть только тот, кто не боится огрести за дерзость. Пока собаке в глаза не посмотришь, она на тебя не бросится. И в первое время старайся помалкивать, чересчур умных никто не любит. Потом ребята к тебе привыкнут, и все наладится.

– Я не флиртую! – надулся Иннокентий и задумался. Своя сермяжная правда в словах альфы была. Только вот как-то все неправильно. Ну, разве разумный человек может вести себя, как животное?

– Привет, медведи! – заорал Гризли, стоило им только переступить порог спортзала, ему ответил восторженный рев таких же, как и он, приматов. – Знакомьтесь, парни, это мой омега! – представил он Кешу, – у нас с ним типа любовь-морковь, поэтому руки не распускать, языки держать на привязи. Если кто-нибудь когда-нибудь хоть пальцем прикоснется, бубенцы поотрываю, чтобы звона было меньше.

– А звать-то его как? – раздалось из зала. Кеше очень хотелось посмотреть, кто говорит, но он вспомнил, что говорил Гризли и, чувствуя, как жадно по нему шарили глазами, захотел только одного – оказаться отсюда как можно дальше.

– А вот нафига тебе его имя? – напрягся Гризли, – я, что невнятно сказал: он мой! Вопросы еще есть?

В ответ полетело несколько скабрёзных шуточек и подначек. Гризли усадил Кешу на стул у входа и пошел к ребятам, отшучиваясь на ходу. Кеша перевел дыхание и аккуратно осмотрелся. У них в школе было два спортзала – большой и малый. Обычно занятия проводились в малом зале, а в большом тренировались школьная команда, и проводились соревнования. Иннокентий спортом не интересовался, поэтому и не помнил, когда был в этом зале в последний раз.

– Ты чей? – раздалось над головой, – опа, по ходу, пока еще ничей! Ну, значит, будешь моим!

Кеша по привычке поднял глаза и возмущенно уставился на нахала. Очень хотелось врезать ему по морде, только вот, чтобы достать до этой самой морды, надо было бы подпрыгнуть. Громила перед ним ничем не уступал габаритами Гризли.

– Ой, какие глазки! – заулыбался амбал, – ну, точно будешь мой! – и схватил Кешу за локоть.

– Я омега Кондрата, – попытался вырваться из тисков Кеша.

– Чей? – искренне удивился зверюга и ослабил хватку.

– Мой! – раздалось почти над ухом.

– А я и не знал, что тебя Кондратом зовут! Привет, Гризли! Слушай, сколько лет вместе, а я и не знал твоего имени. А он-то откуда знает?

– Шутишь? Мы с ним с первого класса вместе учимся, я его еще на школьной линейке первоклашек портфелем по башке пометил. Просто у него раньше запаха не было, вот я им и не отсвечивал пред вами. А теперь расцвел цветочек, и надо держать к себе поближе, а то знаю я вас кобелей!

Альфы ушли вглубь зала, а омега перевел дыхание. «Боги, как раньше было просто жить! Хочу обратно в тишину библиотеки! Ну, вот что я здесь забыл?» – От грустных мыслей его отвлек Гризли, он подхватил Кешу и поволок его обратно в класс. Такая пытка продолжалась целый день. Стоило только прозвенеть звонку, как альфа подпрыгивал и убегал из класса, увлекая за собой омегу. Они ходили по непонятным альфьим делам, и на большой перемене в большой шумной компании обедали в столовой. Вернее, ребята ели, а Кеша пытался впихнуть в себя салатик. Под прицелом множества глаз руки дрожали, а еда застревала в горле. Когда прозвенел звонок с последнего урока, Кеша с облегчением сложил все в сумку и приготовился бежать домой.

– Ты это куда, моя радость? – зловеще поинтересовался Гризли.

– Домой! Слава богам, эта пытка закончилась! – Кеша счастливо улыбался.

– Ты или такой храбрый, или дурной-дурной? Ты понимаешь, что тебя как раз по дороге домой и поймают для допроса с пристрастием? Вот мне как-то совсем не светит, чтобы ты проболтался о нашем договоре. Даром, что ли, я тебя целый день за собой таскал? Мы с ребятами сейчас побегаем часа два, а потом я тебя провожу и, кстати, ты сегодня со мной еще должен позаниматься. Я ведь недаром на тебя потратил столько времени и сил, будешь отрабатывать мою доброту.

После двухчасового сидения на трибунах идея остаться с Гризли уже не казалась такой замечательной. Наблюдать, как и без того не мелкие парни таскают железки и бегают с воплями друг за другом ужасно раздражало. А еще эта ужасная альфья мускусная вонь! Просто дышать нечем, они, что от тренировки так возбуждаются? Тренер орал на них и заставлял бегать и прыгать по странным траекториям. Иннокентий не мог узнать в этом рыкающем орангутанге тихого и вежливого учителя физкультуры.

После школы Гризли довел Кешу до дома, и тому ничего не оставалось, как пригласить его домой и накормить разогретым супом. Дома, как всегда днем, никого не было. Папа работал детским стоматологом, а отец был хирургом. Будучи врачебным ребенком, Кеша привык оставаться дома один и быстро стал самостоятельным. Глядя на родителей, он мечтал закончить Медакадемию и работать педиатром.

После ужина альфа попытался заснуть за столом, и Кеше пришлось прикрикнуть на того, чтобы заставить собрать мозги в кучку и настроиться на учебу. При попытке выяснить уровень знаний Гризли Иннокентий пришел в ужас. Вот, кто-нибудь, может объяснить, как можно дожить до выпускного класса со знаниями на уровне третьеклашки? Объём предстоящей работы просто устрашал.

Математика обрывалась на неполной таблице умножения. Биология заканчивалась на уровне костно-мышечной системы человека, углублялась в сторону переломов, вывихов и прочих увечий. Кроме этого, обнаружился большой пласт знаний, о том какими упражнениями можно прокачать ту или иную мышцу. О половой функции альф Гризли знал все, кроме этого он был хорошо осведомлен о биологических особенностях омег, но когда доходило дело до деторождения, альфа больше мекал и бекал, о наличии в своем организме эндокринной системы он даже не догадывался и с интересом выслушал небольшую лекцию.

Обо всех остальных предметах альфа имел отрывочные и неполные сведения, о литературе он судил по увиденным фильмам, о географии – по развлекательным передачам. Раздел биологии, касающийся микроорганизмов, вызвал у Гризли шок и подозрительное разглядывание чашки с чаем. А когда Иннокентий с мстительным удовольствием рассказал о червях и паразитах, живущих внутри человека, то смог, наконец, насладиться видом позеленевшего лица и сдавленным дыханием альфы. О, да! Хоть одна положительная эмоция за день!!

– Сыночек, я дома! – папа стоял в дверях с сумками полными продуктов и, увидев за кухонным столом незнакомца, он приветливо улыбнулся, – здравствуйте, вы, верно, к моему мужу, по делам? Я надеюсь, мой мальчик напоил вас чаем?

– Папа, познакомься, это Кондрат, он мой одноклассник, – Кеша, бросившись к папе, забрал у того сумки с покупками, – я ему с уроками помогаю.

– Одноклассник, – слабо улыбнулся побледневший папа, оглядывая крупную фигуру Гризли.

– Дорогой, я дома, сегодня пораньше освободился и, … – отец стоял в дверях и непонимающе рассматривал перепуганного мужа.

– Здравствуйте, – встал из-за стола Гризли, он оказался крупнее отца и, как ему казалось, дружелюбно улыбался, – я альфа вашего сына! Кеша, дорогой, не надо стесняться. Я очень рад познакомиться с родителями своего омеги!

Отец едва успел подхватить потерявшего сознание папу.

– Так, понятно, – Гризли выбирался из-за стола, – знакомство откладывается! Кеша, ты подготовь родителей к мысли, что теперь мы часто будем видеться, – наклонившись к уху Иннокентия, добавил, – думаешь, я не понял, что ты специально так подробно про паразитов мне рассказывал? Гаденыш мелкий! И потом, ты ведь сам сказал, что мне надо многое наверстывать. Вот, завтра и начнем!

========== Часть 2 ==========

Утро выдалось ужасным. Не выспавшись и толком не позавтракав, Иннокентий выскочил из дома. Полночи родители взывали к благоразумию сына, предлагали ему различные варианты выхода из ситуации, в том числе и перевод в другую школу. Но Кеша был непреклонен – он теперь омега, а это значит, что, или этот альфа понарошку, на которого есть хоть какие-то рычаги давления, или настоящий альфа, со всеми заморочками и инстинктами.

Хоть Иннокентий серьезно отнесся к угрозе остаться в разрезанной одежде, но все равно сдаваться не хотел. Он надел классические черные джинсы и свободную футболку. В его глазах этот вариант одежды был компромиссом между тем, что он привык носить и тем, что требовал носить Гризли. На шею он повесил наушники, ведь если придётся и сегодня сидеть в спортзале, то лучше с приятной музыкой, чем под ор возбуждённых бабуинов.

Недалеко от дома его дожидался Гризли.

– Я тебя предупреждал, чтобы ты оделся поприличней? – Гризли радостно улыбнулся, доставая нож, – так и быть, на первый раз трусы тебе оставлю, но на будущее учти!

– Химия! Физика! – выкрикнул Кеша, выставив вперед руку и отступая аккуратно назад, – Начала анализа!

– Ты, что, мозгами совсем поехал? – растерялся Гризли.

– Нет, я пытаюсь тебе сказать, чему мне тебя придется учить, а заодно напоминаю, сколь серьезна твоя проблема и что стоит на кону, – Кеша поправил лямку рюкзака. – Нам придется быть рядом долгое время, и поэтому надо научиться уступать друг другу. Я ведь уступил тебе, когда ты решил называть меня, как волнистого попугайчика? Вот, а теперь ты мне уступи, я и так оделся иначе, чем привык. Смотри: брюки достаточно узкие, а майка с короткими рукавами. Ты, надеюсь, не забыл, что твоя цель подтянуть учебу, а моя – найти достойного человека, и я не хотел бы, чтобы он принял меня за легкомысленную финтифлюшку. Я, прежде всего, человек, а только потом омега!

– Все вы омеги одинаковые! – ухмыльнулся альфа, – вам бы только окрутить кого, а потом трахаться и бабки тянуть!

– Совсем нет! – Кеша отступил назад еще немного, – я потому и не хочу одеваться, как все остальные, чтобы показать, что я не такой! Я хочу медицинский закончить, а потом работать пойти, как папа! Ну, уступи мне, что тебе стоит? Я ведь все равно не твой омега, а так, понарошку! И потом, ты тогда сможешь меня спокойно бросить, объяснив всем, что я неправильный, и тебя все поймут и не осудят!

Гризли почесал репку, потом подумал немного и выдал свой вердикт:

– Ну, ладно, ходи в чем хочешь, мне действительно пофиг, что на тебе надето, лишь бы учил хорошо. А то, что ты одет так неприметно, даже лучше! Чем меньше на тебя смотрят, тем мне спокойней живется! Только смотри, сам к ребятам не лезь! Если понравится кто, так ты у меня спроси, а я тебе все расскажу.

Он закинул себе на плечо рюкзачок Кеши и, обхватив его по-свойски за плечи, потащил в школу.

– Послушай, Кондрат, – начал омега издалека, – а вот, например, тот, твой вчерашний друг. Он сказал, что у меня глаза красивые.

– Сеня, что ли? Не советую, он трахает все, что движется, а что не движется, он растолкает и оттрахает. Мне, порой кажется, что если взять, например, дырку в заборе и написать над ней: «ОМЕГА», так он и туда свой член засунет любопытства ради. Нет, он парень хороший и друг надежный, но вот младшему брату я бы такого не пожелал. Все-таки между другом для альфы и парой для омеги есть разница? Да?

– Да, – потупился омега, – спасибо, что понимаешь. Просто он первый сказал, что у меня глаза красивые, и я подумал, а может…

– А ты не думай! – заржал Гризли, – мало ли, что альфа брякнет, чтобы в постель затянуть. Хотя, глаза у тебя и вправду красивые.

Второй день в школе прошел уже намного спокойнее, а дальше все просто вошло в привычную колею. Омегу отпустило внутреннее напряжение, хотя возможно Иннокентий просто устал от переживаний, и ему стало уже откровенно все равно, кто куда смотрит и что при этом думает. В школе он таскался хвостом за альфой, вечерами, после занудных тренировок, во время которых он успевал сделать домашнее задание и немного почитать, Гризли провожал его домой и оставался делать уроки.

Теперь каждый вечер Кеша с альфой, приходя домой, заставали дома папу. Папа договорился, что будет работать только в утреннюю смену и старался не оставлять сына с альфой наедине. Но со временем и он привык к Гризли, перестал бледнеть при его появлении и даже начал отвечать на его приветствия. Теперь папа кормил его супом и даже пытался робко узнать о его успехах.

С родителями позже состоялся неприятный для смущающегося Кеши разговор, когда Гризли уверил родителей, что с сексом они торопиться не будут, так как он, Гризли, понимает, что Кеше надо еще учиться и учиться. Кеша же был уверен, что Гризли решил так изощренно поиздеваться над его родителями, а сам в душе ржет над их простоватой заботой. Но, как ни странно, когда он пошел проводить гостя до дверей, то услышал удивившие его слова о том, что ему так повезло с родителями.

Когда спустя неделю Гризли поднял на уроке руку, желая ответить на вопрос, учитель по привычке скороговоркой ответил, что тот может идти в туалет или куда он хочет. Но услышав, что амбал рвется ответить на вопрос, преподаватель немного завис, а после правильного ответа долго не мог прийти в себя. После этого Кеша взял себе за правило предупреждать учителей о том, что Гризли может ответить на уроке по заданной теме. Учителя вначале пугались и не верили, но потом привыкли.

Ребята из школьной футбольной команды долго присматривались и принюхивались к Кеше. Им никак не верилось, что у их капитана такой странный омега. Сидит тихо, говорит мало, глазками не стреляет, ничего не требует, очень странный, одним словом. И что еще непривычней, так это поведение самого капитана. Он перестал тусоваться с корешами после тренировок, а вместо этого, как послушный семьянин, таскается к этому самому омеге домой. Ребята как-то раз заглянули в окно маленького коттеджа и чуть не умерли со смеху, когда увидели, как их капитан трескает супчик с котлеткой, а папа омежки хлопочет над ним, как над малышом. А потом, вообще, вот умора, садится за тетрадки, как первоклашка, и под присмотром мелкого делает уроки! И этот самый омежка ему, что-то там объясняет, пальчиком грозно тычет и руками размахивает перед самым носом. А капитан только тыковку чешет и довольно улыбается. Чудеса, да и только!

Постепенно дела у Гризли, которого Кеша ласково называл Мишуткой, налаживались. Учителя привыкнув к тому, что на уроках монстроподобный ученик уже не дрыхнет потихоньку, а вполне осознанно внимает учебному процессу, стали требовать и у него домашнее задание и получили очередной шок, увидев в его лапах тонкую тетрадку с коряво, но правильно написанным заданием. Учитель физкультуры, увидев подобное, не уставал на каждом учительском совещании назидательно повторять коллегам, что, мол, не бывает тупых учеников, бывают нерадивые учителя.

Только вот у самого Кеши дела никак не продвигались. Стоило ему только обратить внимание на какого-нибудь альфу, так сразу Кондрат рассказывал ему такое жуткое про несчастного кандидата, что волосы становились дыбом, или такое стыдное, что общаться с ним уже не возникало ни малейшего желания. А все хорошие парни были уже заняты другими омегами, ну, не рушить же чужое счастье в погоне за призрачным будущим? Кеша каждый раз вздыхал, но не отчаивался, ведь и ему должно повезти, в конце концов?

Когда начались отборочные соревнования, Кеша с папой приехали и с восторгом смотрели с трибун, как команда их школы «Свирепые медведи» буквально размазала по полю команду соперников, как масло по хлебу. Всю игру Кеша с папой так орали, поддерживая своих игроков, что под конец совершенно охрипли.

Незаметно подошел к концу октябрь, и Кеша предупредил Гризли, что на Хэллоуин он не сможет прийти на школьную вечеринку, потому что должен сопровождать пятилетнего племянника в его ежегодном вечернем «паломничестве» по соседским домам с девизом «Сладости или напугаем!». Кондрат, подумав немного, заявил, что он не может позволить своему омеге разгуливать по ночам одному. Он придет вечером и будет лично сопровождать Кешу и его мелкого племянника. И более того, он сам выберет для Кеши костюм. Судя по тому, как он улыбнулся, Кеше не стоило даже пытаться что-либо изменить.

Самые кошмарные ужасы и самые жуткие страхи оказались детской забавой по сравнению с действительностью, постучавшей вечером на Хэллоуин в Кешину дверь в виде семи добродушно улыбающихся долбоящеров с битами в руках. Испуганный Кеша не сразу сообразил, что это ребята из команды с Гризли во главе! Немного придя в себя, Кеша увидел, что ребята были очень странно одеты. На них были бриджи, жилетки на голое тело, кроссовки, а завершали наряд белые гольфы с отворотами.

– Мы пришли помочь тебе и твоему племянничку на Хэллоуин, – улыбнулся Гризли, – Заодно, и тебе костюмчик принес, куколка! Мы будем семь гномов, а ты будешь нашей Белоснежкой!

Кондрат достал из сумки семь белых бород, как у Деда Мороза, и семь колпаков разных цветов. Сунув Кеше в руки сумку с одеждой, он подтолкнул того в сторону комнаты. Родители, как ни странно, отнеслись с юмором к таким костюмам и торопили Кешу с переодеванием. Пока ребята поглощали папино угощение, Кеша в комнате тихо сходил с ума от обнаруженного в сумке наряда.

Это был костюм Белоснежки, только вот куплен он был, по всей видимости, в секс-шопе: коротенькая пышная юбочка, белая кофточка с оборочками и настолько большим декольте, что оттуда периодически высовывалось то одно, то другое плечо. Ко всему этому еще прилагались чулки в крупную сеточку с кружевным верхом, которые доходили только до середины бедра, а юбка была такой длины, что никоим образом не прикрывала их. Красный бантик на обруче для волос и красные туфли на высокой шпильке, вы думаете это все? Как бы не так! Ко всему этому еще прилагались красные стринги! Кеша только застонал, когда вытащил их из сумки.

– Лапочка? – раздался за дверью обманчиво ласковый голос Гризли, – или ты сам все наденешь или я зайду и надену на тебя это сам. Выбирай!