Текст книги "Лес"

Автор книги: Петр Истомин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Ты… – выдохнул я.

– Ты кто такой? – спросил Прайс, с трудом принимая сидячее положение.

– Максим Козин, – ответил я, – Я член специального отряда космической службы правопорядка. Я прибыл сюда, чтобы схватить тебя и доставить на Землю.

– А… – Прайс понимающе кивнул, – Понятно. Хочешь упрятать меня обратно в тюрьму? Что ж, поздравляю, миссия выполнена. Мы с тобой оба в тюрьме. Хотя я бы предпочел оказаться в «Грейстоуне», там хотя бы не так холодно.

Он поплотнее закутался в лохмотья.

– Я так понимаю, это не твои люди? – спросил я.

Прайс невесело рассмеялся.

– Сам-то как думаешь?

– Как ты сюда попал?

– Они схватили меня в лесу, прямо возле шаттла.

– Что ты вообще забыл на Паралаксе? – спросил я.

– Моя компания потратила очень большую сумму денег на исследование этой планеты, – сказал Прайс, – Собственно, здесь я и планировал обосноваться после получения выкупа. Но когда все… Скажем так, не задалось, я решил сюда бежать. На Земле меня тут же схватили бы и, скорее всего, ликвидировали на месте.

– И какой же у тебя был план?

– Прилететь на Паралакс и скрыться в одной из подземных пещер. Вся планета усеяна ими, их можно найти, если знать, где искать. Потом, когда шумиха утихла бы и интенсивность моих поисков уменьшилась, сюда должны были прилететь мои люди и привезти с собой оборудование, продовольствие и прочее.

– Если ты давно изучаешь Паралакс, почему ничего не знаешь о местных обитателях?

– Не было здесь никаких местных обитателей, – сказал Прайс. Он поднялся на ноги и потянулся, не снимая с себя кипу одеял, – Я понятия не имею, откуда здесь взялось все это.

Прайс обернулся вокруг своей оси, как бы показывая на окружающие нас бетонные стены. Повисла пауза. Затем я все же собрался с мыслями и спросил:

– Когда ты приземлился… Какая была погода?

Прайс посмотрел на меня с прищуром и улыбнулся.

– А… – протянул он, – Ты тоже, да?

– Тоже что?

– Сначала было тепло, да? А потом за ночь резко наступила зима?

У меня перехватило дыхание.

– Да. У тебя тоже так?

– Да. А у твоих друзей? Они тебе небось говорили, что ты с ума сошел, и зима здесь была всегда?

– Точно, – сказал я, глядя на Прайса широко раскрытыми глазами.

– Я думаю, именно поэтому их всех и убили, – сказал Прайс, – А мы с тобой все еще живы. Я чувствую, что здесь есть какая-то связь.

Я задумался. Может быть, спросить его про Умника? Но только… Что-то в его словах меня смутило. И тут я понял, что именно.

– Подожди, – медленно произнес я, – Откуда ты знаешь, что всех моих убили?

Прайс ответил не сразу. Я успел увидеть, как по его лицу пробежало замешательство.

– Ну а где они все в противном случае? – спросил он, как мне показалось, с напускным вызовом в голосе, – Не слышал, чтобы их заводили в соседние камеры.

Я ему не поверил. Он что-то знал, я был почти уверен в этом.

– Давно ты здесь находишься? – спросил я.

– Давненько, – ответил он.

– Когда мне организовывали побег, это ты просил тебя выпустить?

Прайс снова улыбнулся.

– Так это был ты? То есть ты угодил сюда уже во второй раз? Ну ты и неудачник, парень.

Его слова меня задели.

– А сам-то ты кто? – огрызнулся я, – Мне хотя бы один раз уже удалось отсюда сбежать.

– Мне удалось сбежать из «Грейстоуна», парень, – сказал Прайс, – И отсюда я сбегу, уж будь уверен. Александр Пирс выберется из любой передряги.

Я посмотрел ему в глаза. Видимо, по моему выражению лица он понял, что что-то не так, потому что сам мгновенно изменился в лице.

– Прайс, – сказал я.

– Что?

– Александр Прайс. А ты сказал Александр Пирс.

Прайс замялся.

– Тебе показалось…

– Кто ты такой? – твердо спросил я.

Прайс старательно избегал моего прямого взгляда.

– Слушай, парень, мне не до твоих тупых…

Я подлетел к нему и с силой вдавил в стену.

– Кто ты? – повторил я.

– Да успокойся ты, они этого и хотят. Хотят, чтобы мы рассорились между собой!

Скрипнула задвижка, и дверь камеры отворилась. В камеру вошли трое человек в желтых защитных костюмах. На сей раз они держали в руках автоматы.

– Руки за голову, лицом к стене! – приказал один из них.

Я несколько секунд смотрел на Прайса, затем все же отпустил его, подошел к стене и заложил руки за голову.

На меня снова надели наручники, и нас куда-то повели. Буран на улице усилился. Толстые вековые деревья гнулись на ветру как тростинки.

Я подумал, что мы снова направляемся в комнату со «стоматологическим» креслом, но ошибся. Нас завели в другое здание и провели по коридору до зеленой двери. За ней обнаружилась комната с широким зеркалом на одной из стен. Под потолком трещали люминесцентные лампы, заливая все мерцающим белым светом. В комнате стояло три стула, обращенных к зеркалу. На одном из них сидел человек. Несмотря на грязь и потеки крови на лице, я сразу же узнал его – это был Матвей.

– Эй, – позвал я.

Он застонал, открыл глаза и посмотрел на меня.

– Макс, – сказал он тихим, еле слышным голосом – Ты жив…

Один из сопровождающих толкнул меня в спину, и я двинулся вперед. Меня усадили слева от Матвея, Прайса – справа. Мои руки, закованные в наручники, оказались за спинкой стула. Люди в желтых комбинезонах встали у стен, нацелили на нас автоматы и стали ждать.

Через несколько минут дверь за нашими спинами открылась, и я увидел в зеркале, как в комнату входит старик в круглых очках. Он медленно прошагал мимо меня. Старик был все в том же костюме, который на его худосочном теле висел как на вешалке.

Я мельком взглянул на Прайса. На его лице был ужас. Матвей, кажется, с трудом оставался в сознании.

Старик встал перед нами, и я увидел у него в руке большой черный пистолет. Он коротко кивнул людям в комбинезонах, те опустили оружие, вышли из комнаты и закрыли за собой дверь.

– Что ж, господа, – сказал старик, – Времени на то, чтобы вести долгие переговоры, у меня нет. Поэтому я задам по одному вопросу каждому из вас. Если ответ мне понравится, вы выживете. Нет – умрете.

Он подошел к Прайсу и упер ствол пистолета прямо между его ярко-голубых глаз.

– Итак. Как вы нас нашли?

Я увидел как учащенно задышал Прайс. Его била дрожь. Он посмотрел прямо на старика и сказал:

– Я не искал вас. Вы мне вообще не нужны. Я понятия не имею, кто вы такие. Опустите меня, и я обещаю…

Старик нажал на курок. Я вздрогнул. Раздался выстрел, и Прайс упал на спину вместе со стулом, на котором сидел. На стену попали брызги крови.

Старик сделал шаг и оказался напротив Матвея. Тот опустил глаза в пол. Дуло пистолета уставилось ему в макушку.

– Как вы нас нашли? – спросил старик.

Матвей, в отличии от Прайса, сохранял самообладание.

– Мы увидели вас со спутника, – он врал. Я понимал, насколько лихорадочно соображает его мозг, чтобы его слова звучали правдоподобно.

– Как? Нас нельзя увидеть со спутника.

– Мы сканировали местность в инфракрасном излучении, увидели тепловые сигнатуры.

Старик молчал. Десять секунд. Двадцать. Кровь стучала у меня в висках, я боялся, что сейчас он застрелит Матвея. Но Старик купился на его историю и опустил пистолет.

– Сколько у вас таких спутников на нашей орбите?

Матвей не стал отвечать. Он воспользовался тем, что старик опустил оружие, сорвался со стула и с криком кинулся ему навстречу. Матвей вместе со стариком влетели в стену с широким зеркалом. Старик сильно ударился о зеркало затылком. Раздался хруст, и оно покрылось трещинами.

Матвей отступил на шаг, старик сполз по стене вниз, оставив на ней красный след. Матвей, не мешкая ни секунды, схватил в сцепленные за спиной руки пистолет и развернулся боком ко входной двери. Как раз вовремя – она распахнулась, и в помещение вбежали люди в желтых комбинезонах.

Матвей начал стрелять из-за спины, как какой-нибудь ковбой из вестерна. Люди в комбинезонах упали на пол.

Матвей еще несколько раз щелкнул пистолетом – патроны в обойме закончились.

– Быстрее, нужно уходить, – сказал я.

Матвей бросил на пол пистолет, опустился на колени возле старика и стал неуклюже искать в карманах его костюма ключ от наручников.

– Надо валить с этой планеты, – сказал Матвей.

– Да, но как?

– Мы воспользуемся шаттлом Прайса, – сказал Матвей, – Думаю, я смогу его пилотировать. Доберемся до орбиты и свяжемся с Землей…

– Подожди, – сказал я и отошел от него на шаг, – Откуда ты умеешь управлять шаттлами?

Матвей прекратил поиски ключей и замер. На меня он не смотрел. Потом поднял глаза и попытался улыбнуться, что выглядело совершенно неуместно.

– Макс, ты что? Я же пилот.

Я отступил на шаг назад. По спине пробежал уже знакомый холодок, добравшись до самой макушки.

– Нет, – сказал я, – Ты медик. Костя пилот.

Матвей еще несколько секунд сидел с дурацкой улыбкой на лице, затем все же сдался и сморщился как от сильной боли.

– Точно? – спросил он, – Костя пилот, а я медик? Ты уверен?

– Кто ты такой? – я стал отступать к двери.

– Да успокойся, что ты так завелся? – спросил Матвей, поднимаясь на ноги.

– Что здесь происходит? – выкрикнул я, – Вы меня за идиота принимаете? Кто вы все такие?

В комнату забежали еще люди в желтых комбинезонах, но остались стоять на входе, глядя на меня. Я же вертелся вокруг своей оси, словно опасаясь нападения со спины.

– Что за хрень? – крикнул я.

Сердце громко стучало. Все тело тряслось то ли от холода, то ли от страха.

Голова кружилась.

Перед глазами все поплыло… Матвей, люди в желтом… Все слилось в одну неясную картину. Они смотрели на меня… Словно ждали чего-то…

И вдруг я проснулся.

Я открыл глаза и увидел, что нахожусь на заднем сиденье внедорожника.

Моя голова снова была пуста. Я помнил все, что только что произошло со мной. Но я вдруг осознал, что я не Максим Козин. Все, что со мной произошло, было ложью. Галлюцинацией, помутнением рассудка. Все те воспоминания, которые мне “вернули”, были ложными. Паралакс, Прайс. Это все чушь собачья.

Как я мог поверить в такой бред? Что вообще со мной творится?

Я пощупал кожу головы за правым ухом. Само-собой, никакого гнезда модуля памяти там не было.

Я снова не имел ни малейшего представления о том, кто я такой и где нахожусь.

Глава 4

Я вылез из машины. Никакого снега. Воздух был влажным и теплым. Солнце находилось не очень высоко, и тени, падающие от стволов деревьев, сплетались на земле в причудливый узор.

Я снова был одет в футболку и джинсы. Теплые вещи пропали вместе со снегом и пронизывающим ветром.

Я обхватил голову руками. Что со мной происходило? Мне все это приснилось? Привиделось?

– Как ты себя чувствуешь? – услышал я.

Я открыл глаза и увидел Умника, сидящего на своем стуле передо мной.

– Я ничего не понимаю, – сказал я, – Что это было?

Умник молчал, сочувственно глядя мне в глаза.

– Ко мне ведь действительно вернулась память. Я вспомнил, кто я. Вспомнил, где нахожусь и что здесь делаю. Но теперь я понимаю, что все это было неправдой. Все эти воспоминания – ложь. Но как это возможно? Это все действительно со мной происходило или просто мне приснилось?

Умник погладил большим и указательным пальцем правой руки свою бородку.

– Мне очень сложно что-либо тебе объяснить. Я и сам не знаю, – сказал он.

Я подумал, как это странно, что человек, который появлялся ниоткуда, а затем растворялся в воздухе, оказался самым реальным из того, что меня окружало. Я почувствовал необходимость выяснить все, что он знал.

– Вы же Умник! Ну так объясните мне, – развел я руками.

– Для начала расскажи мне, что ты помнишь?

Я снова накрыл ладонями глаза и с силой их потер.

– Да ничего я не помню, снова пусто. Ничего до момента падения вертолета.

– Но ведь ты говорил, что ты… – Умник сверился с записями в блокноте, – Максим Козин, член специального отряда космической службы… Правопорядка. Это не так?

– Конечно нет, вы сами-то вслушайтесь в то, что говорите. Это бред какой-то. Я помню это… Черт, как же сложно это объяснить, – я сделал паузу, собираясь с мыслями, – Я помню, что я это помнил. Понимаете? Но теперь я осознал, что это неправда. Вся эта история с Паралаксом, Прайсом, лагерем чужаков – все чушь. Загруженные в мой мозг воспоминания, но не мои. И все происходившее вокруг – бред. Я это понял еще там.

– Где там? – спросил Умник.

– Не знаю, – я попытался вспомнить, – Наверное, я начал что-то подозревать, когда Игорь сказал мне, что на Паралаксе всегда была зима. Но я-то видел, что было лето… Видел своими собственными глазами. Потом вы начали задавать мне вопросы, на которые у меня не было ответов. Потом Прайс перепутал свою собственную фамилию, а Матвей забыл, что он медик, а не пилот… Как будто спектакль пошел не по сценарию, понимаете?

Умник кивал и записывал все в блокнот.

– Но вы-то, получается, настоящий, – сказал я, – Ведь вы были и в камере в лагере чужаков, и здесь сейчас вы тоже присутствуете.

Вдруг мелькнула вспышка розового света, будто молния. Я посмотрел на небо, но не увидел на нем ни облачка.

– Вы это видели? – спросил я.

Умник тоже озирался по сторонам, но продолжал молчать.

Последовала еще одна вспышка, кажется, ярче первой.

– Что это? – спросил я, глядя на Умника.

Он не успел ответить. Вспышки стали мелькать одна за другой, все чаще и чаще. Вокруг появился какой-то гул.

– Умник! – крикнул я, пытаясь перекричать этот нарастающий шум.

Наконец розовый свет заполнил все вокруг. А затем и свет, и гул исчезли.

Я лежал на земле, часто дыша. Моя голова раскалывалась на множество частей. Я с трудом ее приподнял и увидел Сильвану, стоящую, вытянув руки прямо перед собой. Ее ладони дымились. За ее спиной размеренно из стороны в сторону качались стволы сосен.

Я услышал доносящееся сзади рычание, быстро перевернулся со спины на живот и взглянул на черного демона, корчащегося на земле в муках боли.

– Премудрый Старец и Дева, Сильвана, что произошло? – недоуменно спросил я.

– Вставай, Аристус! Поднимайся и помоги мне!

Я встал и принял боевую стойку. Моя голова все еще была тяжелой, а в глазах слегка двоилось. Демон поднялся на свои уродливые лапы и теперь снова был готов броситься на нас. Его глаза пылали яростью. Он приготовился к прыжку.

Я мысленно призвал силы Отцов и сконцентрировал внутреннюю энергию для удара.

Демон бросился на нас. Мы с Сильваной одновременно ударили в него потоком энергии, я – желтым, она – розовым. Энергия ударила в грудь демона, озарила деревья вокруг желтым и розовым светом и отбросила его назад в ствол вековой сосны. Послышался хруст – то ли древесины, то ли демонических костей. Он заскулил, попытался подняться, но уже не смог. Наконец лапы демона перестали двигаться, и тело, покрытое жесткой черной шерстью, замерло.

Сильвана пошатнулась, и я подставил руку, чтобы она не упала.

– Что случилось?

– Это демон забвения. Нирум предупреждал, что они здесь водятся. Ты немного отстал от меня, и это отродье воспользовалось этим. Он напал и стал насылать на тебя видения. Я среагировала как смогла быстро. Еще мгновение – и ты бы обезумел.

Я ужаснулся. Адская бездна, как я мог потерять бдительность? Обезуметь от видений, которые наслал на тебя демон забвения… Более постыдного конца для мага Лазурной Башни и не придумаешь.

– Спасибо, Сильвана, – сказал я, – Моя память будет хранить это вечно.

Сильвана уже твердо стояла на ногах и поправляла растрепавшиеся в бою волосы.

– Не стоит, Аристус. Для того и существует непреложное правило – входить в Серый Лес только вдвоем, если хотите из него выйти.

Я кивнул и поднял с земли свою походную суму. Мой дорожный плащ съехал набок. Я поправил его и перекинул ремень сумы через плечо.

– Позволь задать тебе вопрос, – сказала Сильвана, – Что ты видел? Какие видения на тебя наслала эта тварь?

Я стряхнул с плаща сосновые иглы и посмотрел в ее широко раскрытые глаза.

– Это было ужасно. Истинное безумие. Я был внутри железной птицы. Затем искал какого-то человека, бежавшего из тюрьмы, которая была… – мне стало стыдно за слова, собирающиеся сорваться с моих уст.

– Что? – спросила Сильвана и улыбнулась, – Где была эта тюрьма, Аристус?

– На Луне.

Сильвана расхохоталась.

– Тише! – всплеснул руками я, – Тише, Адская бездна, нас могут услышать другие демоны забвения. Вдруг они шастают неподалеку?

Она зажала рот руками и, наконец, подавила смех.

– Прости, – сказала Сильвана, – Просто очень уж это потешно.

– Мне было совсем не весело. Я потерял память, меня оставила сила Отцов. Это словно дурное сновидение, но только ты никак не можешь пробудиться…

– Прости, – уже более серьезным тоном произнесла Сильвана, – Пойдем дальше. Нужно поторопиться, если мы хотим добраться до Пепельного Гарнизона до захода солнца.

Мы двинулись дальше, стараясь впредь не терять друг друга из виду. Мало ли что еще водилось в тенях Серого Леса, о чем Нирум нас не предупредил. Мы обязаны быть осторожны, ведь на нас возложена слишком ответственная миссия. Темный маг Салазар пробудился от тысячелетнего сна. Нирум – верховный маг Лазурной Башни – последнего оплота магии во всех семи королевствах – отправил меня и Сильвану через Серый Лес к Пепельному Гарнизону. Нужно во что бы то ни стало предупредить сира Мирона, командующего гарнизоном, о надвигающейся беде. О том, что спящий тысячу лет Салазар пробудился и движется к Столице…

Но поверит ли он нам? Ведь Салазар уже давно превратился в легенду, в страшную сказку для непослушных детей. Лазурная Башня – возможно, последнее место в семи королевствах, где помнят, что Салазар существовал на самом деле. И помнят, сколько бед он принес нашим Отцам.

Мы остановились на привал под кроной высокой сосны. В наших сумах осталось не так уж много вяленого мяса, а фляги опустели больше, чем на две трети. Сильвана сверилась с картой, нарисованной, должно быть, еще за тысячу лет до моего рождения.

– Надеюсь, это последний привал. Пепельный Гарнизон должен быть уже неподалеку. Мы доберемся до темна.

Я кивнул, отпив из фляги.

– Ты когда-нибудь видела сира Мирона? – спросил я.

– Только на гобеленах и в книгах.

– Я тоже. Что мы будем делать, если он откажется нам поверить?

– Нам придется его убедить. Ты же знаешь, что у нас нет выбора. Судьба всех семи королевств в наших руках.

Мы немного помолчали, слушая пение диковинных птиц. Помню, как Бронис, мой товарищ по обучению, рассказывал, что в Сером Лесу водятся волшебные сойки. Якобы, они могли исчезнуть в одном месте и тут же появиться в другом. Вот бы поймать такую сойку, принести в Лазурную Башню и показать ребятам… А кое-кто утверждал, что в Сером Лесу до сих пор водятся даже единороги.

– Ты довольно сильно продвинулся в мастерстве, Аристус, – сказала Сильвана, – Ты отлично проявил себя в схватке с демоном забвения. Я обязательно сообщу о твоих успехах Нируму, когда мы вернемся в Башню.

– Спасибо, – сказал я.

Признаться честно, поход к Пепельному Гарнизону – первое мое серьезное задание. Я получил статус полноправного мага Лазурной Башни лишь год назад, а до того с самого детства усердно обучался мастерству. Конечно, я не мог позволить себе размышлять о подобных вещах, но результатом нашей миссии может стать не только победа над Салазаром, но и мое признание как боевого мага. Может, мне даже дадут второй астр, кто знает…

Я отправил в рот последний кусочек вяленого мяса.

– Сильвана, скажи мне кое-что.

Сильвана убрала с лица локон рыжих как пламя в ночи волос и вопросительно посмотрела на меня.

– Видения, насланные демоном забвения… В них есть какой-то смысл?

Она вздохнула.

– Сложно сказать, Аристус. Древние книги говорят о том, что видения, посланные демоном забвения – ни что иное, как спутанные, ничего не значащие образы… Однако в эпоху металла маги стали находить в видениях разных людей из разных уголков семи королевств нечто схожее…

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовался я.

– Видения были о мире, в котором люди стреляли из пушек размером со свиток пергамента, по дорогам двигались самоходные железные кареты, а по небу летали… Ну в общем…

– Стальные птицы? – спросил я, – Как в моем видении?

– Да, – кивнула Сильвана.

– И что же это может означать?

– Кто-то считает, что ничего. Все демоны забвения – сородичи. Так почему их магия не может действовать на всех одинаково? Но кто-то считает иначе. Некоторые говорят, что видения, столь схожие в деталях между собой, показывают другой мир, параллельный нашему. А демоны забвения – проводники между этим миром и нашим.

Я поежился. То ли от услышанного, то ли от порыва холодного ветра – погода начала портиться.

– В любом случае, лучше об этом не раздумывать, – сказала Сильвана, – От таких мыслей потерять голову можно быстрее, чем от демонических чар.

Я хотел что-то ей ответить, но тут заметил кое-что, что напрочь вышибло у меня из головы все слова. За правым плечом Сильваны. В глубине леса. Среди деревьев на деревянном стуле сидел человек.

Он был одет в странное одеяние, похожее на те мантии, в которых ходили министры из Высокого Замка. У него была тонкая очень короткая борода, а на носу поблескивали очки, такие, что я обомлел. У них не было никакой оправы, дужки удерживали перед глазами мужчины ничем не обрамленные маленькие стеклышки. Какой же мастер способен создать такое произведение искусства?