Текст книги "Не смотри по сторонам (СИ)"

Автор книги: pancy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Семнадцатилетняя жительница блокадного Ленинграда Варька Ветрова даже не думала о том, что когда-нибудь сможет посетить ещё что-то, помимо больницы, школы, в которой иногда навещала детишек, речки, служившей единственным источником воды, и пункта выдачи хлеба. С каждым днём цифра на карточке всё уменьшалась и уменьшалась, и в конце концов составила всего лишь сто пятьдесят грамм хлеба. Муки в нем почти не было. Его выпекали из опилок и целлюлозы.

В самом начале Ветрова работала на заводе. Из-за ее слишком низкого роста приходилось вставать на подставку, хоть многие коллеги до близкого знакомства и думали, что она ещё совсем молодая. Так и было, но на войне, в блокаде цифры стираются и перестают иметь значение. На фабриках и заводах работали и мужчины, и женщины, и дети.

Позже Варя оставила фабрику. Она хотела стать медсестрой. Даже начала учиться в институте. Война началась, стоило ей сдать сессию в конце первого курса. Варька не успела уйти на фронт, чтобы помогать врачам работать с ранеными на фронте: Ленинград оккупировали слишком быстро, и приходилось идти на заводы. Будучи в осажденном городе, она ходила по городу, заходила в школы и больницы, чтобы помочь раненным здесь, в Ленинграде и нуждающимся.

Осторожно ступая по ещё неокрепшему льду, Варька пыталась не упасть, неся на плечах с коромыслом два ведра ледяной воды. Нева стала единственным спасением блокадников Ленинграда. Варе повезло: она жила рядом с рекой, и не приходилось в мороз ходить далеко. Она, опасно покачиваясь, поднялась по лестнице на второй этаж наполовину обваленного дома, кое-как открыла дверь и без сил опустилась на пол.

Никто не знает, сколько просидела одетая в несколько слоев Варя на полу. Нехотя поднимаясь, она бросила взгляд на окно, за которым мелькали силуэты, практически не видные в кромешной темноте. Ветрова подошла к столу, подожгла свечу остатками спичек и поднесла к слабо вспыхнувшему огоньки руки в надежде хоть немного согреться.

Дрожащими руками она взяла со стола короткий огрызок карандаша, достала потрёпанный листочек с фотографией, ласково посмотрела на неё, протирая пыль, перевернула и надавила кончиком карандаша, поставив точку. Девушка прикусила губу, слизнула выступившую капельку крови и начала писать.

«Дорогой Влад,

Мы не виделись уже две зимы и два лета. Скоро пройдёт третья зима, а мы все также не увидимся. Я не знаю, сколько будет длиться война, но я чувствую, что закончится она нескоро. Я ушла с завода ещё, вроде как, год назад. Точный счёт времени я не веду. Я помню, ты обещал себя сберечь. Ты улыбался мне, когда мы танцевали последний вальс на перроне, когда ты уехал в Москву, в поисках хорошей работы. Значит, ты сбережешь себя даже там? На фронте?

О том, где ты сейчас, мне говорит твоя мама. Мы живем вместе. Так спокойнее. И вдвоём веселее. Она сказала, что ты от меня ни одного письма не получал. Может быть, их теряют. Или цензуру не проходят. Я не знаю. Я вложу этот треугольничек к письму твоей мамы. Надеюсь, ты его получишь.

С любовью, Варька.

13 декабря 1944 года».

Огонёк потух, а дрожащая рука опустила карандаш. Варя прошла в соседнюю комнату, где лежала Александра – мама Влада. Ветрова аккуратно легла рядом и провалилась в тяжелый сон.

На следующее утро, вскочив ни свет, ни заря, Варька схватила оба письма со стола и побежала на почту. Она улыбнулась тёте Вале, принимающей письма, и умчалась обратно домой, чтобы успеть заскочить к дочке соседки, а потом и в больницу. Стоило Ветровой переступить порог госпиталя, началась бомбардировка.

Письмо до Влада дошло. Но он и Варька так и не встретились.

Комментарий к Письмо (Влад/Варя)

буду рада отзывам как и старичков, которые помнят этот фанфик с 20 года, так и новичков🤭♥️

========== Вальс (Артём/Кира) ==========

Кира Сменкина – капитан. Она добровольцем ушла в армию после выпуска из повторного курса милицейской академии. Девушку повысили в начале войны, чтобы вручить небольшой отряд под командование. Отец и брат Киры также ушли на фронт добровольцем. Тринадцатилетняя сестра осталась работать в тылу вместе с мамой.

Тем самым небольшим отрядом оказался пятый отряд минометчиков, состоящий из сплошных выпускников небольших институтов, за исключением одного парня, который вместе со Сменкиной окончил академию. Почти тридцатилетняя Кира иногда тяжело вздыхала, стоило вспомнить, что под командованием у неё пятнадцать восемнадцатилетних ребят, только на фронте научившихся минометами пользоваться. Иногда спасал бывший однокурсник – Артём, который доходчиво объяснял что-либо рядовым. Терпения у него было побольше, чем у Киры, но командиром все равно оставалась она.

Отряд действовал на удивление очень слаженно. Ребята четко выполняли указания, у них ловко получалось скрываться и подрывать вражеские снаряды. Они очень редко попадали в медицинскую часть, что не могло не радовать Киру. Несмотря на скверный характер, она быстро привязывалась к людям и относилась к своим подчинённым, как к родным, хотя и ворчала на них часто.

Они любили устраивать посиделки у костра. Отряд работал в самой глуши, куда редко пробивались вражеские танки и самолеты, но на всякий случай там всё равно должны были служить бойцы. Кира разрешала разжигать небольшой костёр с помощью веток, нарванных в лесу. Во время таких вечеров, многие рядовые дописывали письма домой, ставили число, месяц и 1943 год, аккуратно, не без помощи Киры сворачивали в треугольники и сдавали ей же, чтобы потом отправить их.

Иногда один мальчишка из отряда – рыжий Илья Муромов, которого в шутку прозвали Муромец, как богатыря, вытаскивал старую потрепанную годами гитару. Он помнил всего один вальс, а Влад, являющийся местным шутником, два. Парни поочерёдно играли на гитаре, иногда сами вставали потанцевать, но в большинстве случаев наблюдали за остальными.

Илья пару раз даже пригласил тихого, но самого крепкого и расчетливого бойца – Машу Фролову, которая славилась своим быстрым «взглядом на ситуацию» на поле боя. Единственная подчинённая, помощью которой пользовалась капитан Сменкина, потому что стратегии Маши не раз помогали в нападениях. Правда, пригласить Марию на танец удалось лишь со второго раза, когда, не выдержав вечных взглядов Муромова, с горя согласилась, и, судя по всему, об этом не жалела.

– Владик, твоя очередь играть, – заливисто прокричала Алина Косыцина – бывшая одноклассница Ильи, неведомо как попавшая с ним в одну боевую часть.

– Не смей меня так называть, – сквозь зубы прошипел Князев, но всё же взял в руки гитару, взял первый аккорд и заиграл. Это был несложный вальс, который он танцевал со своей девушкой на перроне Ленинградского вокзала, когда оставалось лишь пять минут до отправления поезда «Ленинград – Москва». Он прекрасно помнит мелодию, которую напевала Варька, хоть за два года расставания не получил ни одной весточки.

В тот вечер танцевали немногие: лишь Илья с Машей, да и Алина со Стасиком. Обе пары познакомились лишь на войне, но играть в гляделки и ждать первых шагов друг от друга им это не мешало, а это, между прочем, была ещё одна причина гнева капитана.

Артём скучающе наблюдал за кружащимся в вальсе парочками, краем глаза приглядывал за лежащей на земле Кирой, а также за расположившимся прямо у костра ребятами. Наибольшую часть внимания, конечно, забирала Кира, но об этом никто, наверное, даже не подозревал. Неожиданно даже для самого себя, он встал, подошёл к начальнице и навис над ней.

– Потанцуем, капитан Сменкина? – раздался его хриплый голос. Из-за мелодии было почти не слышно, но острый слух Киры отличил каждый звук, сказанный Артемом.

Она приоткрыла один глаз, вздёрнула бровь, явно удивлённая вопросами со стороны Мещерякова, который мало когда позволял себе такие наглые приставания. Даже не смутившись серьёзного взгляда открывшей оба глаза Сменкиной, Артём продолжал свисать над ней, ожидая соглашения. Кира вздохнула, вложила свою руку в протянутую Артема, который моментально выпрямился, а на его лице расцвела победная улыбка.

Смотря на них, никто не удивлялся. Наверное, трудно скрывать свои отношения на войне.

========== Глупо (Илья/Мария) ==========

– Подъём, бойцы, у нас совместное задание с восемнадцатым отрядом седьмой дивизии! – прокричала Сменкина, распахивая двери комнат своих подопечных.

Маша недовольно хмыкнула в подушку и через секунду рывком уже встала на ноги. Спала она, даже не переодеваясь, боясь очередной внезапной атаки. Рядом с ней потягивался усталый Илья и пытался прибрать свою рыжую шевелюру. Фролова хихикнула и в приподнятом настроении отправилась на улицу. Вдохнув свежий мартовский воздух, она вытащила из неприметной ямы миномёт. На поясе у девушки покоилась пара пистолетов, чтобы в случае чего отстреляться. Но Маша надеялась, что сегодня оружием она не воспользуется. Следом за ней вышел откровенно зевающий Арт, который мигом выпрямился, глядя вдаль. На горизонте уже виднелись тихо, аккуратно пробирающиеся сквозь заросли небольшого лесочка новые напарники. Фролова проследила за взглядом друга и хмыкнула, складывая руки на груди.

– Отряд, в одну шеренгу становись, – скомандовала Кира, стоило собраться всем перед домиком. Маша уже на рефлексе встала последней: девушка была самой низкой и юркой среди боевых товарищей. Сменкина медленно ходила перед строем, чётко выстукивая каждый шаг. – Сейчас к нам присоединится отряд. Наша цель – потрепать танки и нервы нацистов. Они выстроились на западе, неподалёку отсюда. И явно собираются наносить удар по нашим базам. Но корреспондент Иван, – Фролова поёжилась, – перед смертью успел прохрипеть информацию его другу.

Отряд из одиннадцати человек стоял, не шелохнувшись, перед командиром. Честно говоря, Маше уже это надоело, ведь в шеренгу их построили только для встречи старшины другого отряда и самих бойцов.

– Здравия желаю, товарищ старшина Сменкин, – усмехнулась Кира, завидя подходящих напарников.

– И вам не хворать, товарищ капитан Сменкина, – в тон ей ответил Вик и улыбнулся. Он скучал по фразам сестры. – У нас полчаса до начала операции.

– Говорили, два часа, – нахмурилась Кира.

– Они узнали, что мы планируем вылазку после одиннадцати дня, – коротко отрезал Виктор.

– Слушаемся его так же, как и меня, – капитан обратилась к подчинённым, кивком головы указывая на брата. Он усмехнулся, отходя в сторону. – Вольно, разойдись, отряд.

***

– Илюха, – прошептала Мария, продвигаясь поближе к напарнику. Они оба сидели в засаде и ждали сигнала капитана. Миномёт уже был готов, оставалось лишь выпустить снаряд.

– Что, Машка? – вздохнул лейтенант, с теплом глядя на боевую подругу.

– Я не знаю, последняя это моя миссия или нет, но… – она замялась. Муромов одобряющее ей кивнул, мол, продолжай. – Короче, ты мне нравишься, – хмыкнула она, даже ничуть не стесняясь смотреть ему в глаза. Война превратила её из милой и стеснительной зубрилки в настоящего смелого и бесстрашного бойца.

– Ты тоже нравишься мне, Машка, – он улыбнулся и приобнял девушку за плечо, стараясь не потревожить кусты, что скрывали их.

– Тихо. Слышишь? – спросила она, навостряя слух. Раздался двойной выстрел, что послужил сигналом к началу операции. – Давай! – заорала Маша, дёргая миномет. Снаряд сразу полетел в сторону вражеского танка. Из него быстро выскочили два фашиста: один раненый, а другой в полной готовности с пистолетом. Сержант Фролова закопошилась в поисках своего оружия, быстро направляя его на того живого немца, пока Илья пытался найти Киру.

Один выстрел, и фашист, быстро направив оружие на Марию и успев выпустить пулю, падает наземь. Девушка удивилась, когда бок обдало жаром. Она посмотрела на расползающееся красное пятно по форме.

– Машка! – Муромов бросился к тихо опускающейся на землю сержанту. – Ты только держись, там новые подоспели, сейчас Арт и Кирка их добьют, ты только держись! – тихо тараторил он, помогая девушке сесть.

– Это же так глупо… умирать в двадцать лет, – прошептала Мария и прикрыла глаза.

========== Верба (Филипп/Снежка) ==========

Морозова Снежана Ивановна, которую все ласково называли Снежкой за любовь к зиме, за два военных года проработала в тылу, на поле боя, в медблоке на подхвате и сейчас исполняет роль военного корреспондента. Глядя на её веселую улыбку, заражавшую каждого, никогда не подумаешь, что она перенесла большое горе. В начале войны её семью на глазах у самой Снежаны расстреляли. Мама успела спрятать её и младшую сестру на улице. Но этого не хватило, чтобы девушка ничего не видела. Маленькая Рита, сестрёнка Снежаны, увидела, как расстреливают родителей. А девушка не смогла её удержать. Каждый раз, вспоминая их, улыбка сползала, а на глазах появлялись крупинки слёз. Спасением стал напарник – Черных Филипп Сергеевич. Они встречались в столовой университета. Снежка училась на печатной, а Филипп – в медиа. Парень сразу подался в военные корреспонденты, только-только окончив факультет журналистики. А Снежка не доучилась. Годик оставался.

– Эй, Снеж, опять хандришь? – Филя подошёл к девушке, что сидела под деревом недалеко от их палатки. Это место было надёжно скрыто и находилось далеко от военных действий, поэтому ребята не опасались.

– Да, Филь, опять, – корреспондент поёжилась, от налетевшего весеннего ветра. – Что там с газетой?

Парень сразу поник.

– Фил, – с лёгкой угрозой протянула Снежана.

– Ты только не волнуйся, ладно, – осторожно предупредил он, присаживаясь к девушке, слегка приобнимая её за плечи. – Ванька… ну он…

– Его взяли в плен? – губы Морозовой задрожали.

– Да… да, – заявил Филипп. Если ей так легче – пускай думает так. Главное, чтобы девушка не полезла его спасать. На самом деле смелый парнишка Ванька Козлов полез на рожон, добывая информацию для их газеты. Наткнулся на мину. Черных слегка поёжился, пытаясь как можно меньше представлять эту картину.

– Что будет дальше? Как мы без Ваньки? – всхлипнула Снежка, чуть ли не плача.

– Снежок, ты чего распоясалась? Держи себя в руках! Прорвёмся! – уверенно сказал Фил. Правда, сам парень в этом был не уверен, но подругу приободрить надо.

– Откуда знаешь? – она рукавом зелёной формы вытерла подступившие вновь слёзы. Щека от соприкосновения с грубой тканью слегка порозовела.

– Верю, – хмыкнул Филипп, поднимаясь. – Идём? – парень протянул руку подруге, помогая встать.

– Идём, – Морозова благодарно ему улыбнулась и поднялась, смотря куда-то за спину напарника. – Смотри, верба расцвела! – девушка бросилась к небольшому деревцу неподалёку.

– Верба – хороший знак, – Черных сам улыбнулся, глядя на искреннюю радость Снежки.

– Давай сорвём веточку? Я Алёночке её отнесу в блок! Пускай тоже думает о хорошем! – щебетала, как маленький ребёнок, Снежана, думая, как лучше сорвать вербу.

– Вербу рвать не очень хор… – заикнулся было Фил, но молящий взгляд подруги он был не в состоянии перебить, – Ой, чёрт с тобой, срывай! Но только одну веточку! – предупредил он, внимательно следя за действиями Морозовой.

– Вот, – она продемонстрировала ему расцветшее растение. – Пойдём быстренько, вдруг Алёночка свободна! – в такие моменты Черных думал, что имеет дело с маленьким ребёнком, что радуется каждой прелести жизни, хотя, впрочем, так и было.

– Снеж, подожди, – он осторожно притянул её к себе за тонкое девичье запястье. – Я не знаю, смогу ли сказать тебе это потом, – Филипп опустил голову, рассматривая носы своих туфель, которые были гораздо интереснее, чем Снежана. – В общем, ты мне нравишься, – выпалил он, внимательно глядя в хрустальные омуты девушки, в которых виднелась тоска и тяжесть лет.

– Фил, – она замялась. – Ты мне тоже, – пролепетала Морозова, опуская глаза. Лицо парня озарила радостная улыбка. Он прижал к себе девушку, крепко обнимая. Снежка засмеялась, а вместе с ней заразный смех подхватил Филипп.

========== Встреча (Саша/Алёнка) ==========

Алёне пришлось идти на фронт медсестрой из-за красного диплома мединститута. Вся семья девушки – врачи, но семью раскидало по разным медблокам. Рыжовой повезло: она попала медсестрой под начальство подруги из института – Даши. Девушки особо не дружили, но Алёнка была очень рада, что командует ею знакомая. В принципе, ничего не изменилось. Амбициозная Даша Корнилова являлась старостой их группы. Часто прикрывала, сама временами прогуливала, но всё же отлично училась. Друзей у Алёны не было, да она и не жаловалась. Иногда, конечно, не хватало дружеской поддержки, но у неё есть мама.

– Алёнка! Машка опять кого-то притащила, – прокричала Даша, пулей пролетая мимо зазевавшейся Рыжовой. Девушка поморгала пару раз и сразу бросилась за подругой, оставив недопитый стакан воды на столе.

Маша Фролова – девушка из пятого отряда миномётчиков. Она часто вытаскивала многих раненых с поля боя, считая, что даже если смертельно ранен – ещё не мёртв. Фактически, это было правильно, но тогда у медсестёр столько работы появлялось!

– Девочки, сейчас ещё пара наших с ранеными подтянутся, – скороговоркой выдохнула Мария и устало приземлилась на стул, заботливо подставленный Алёной. – Киру ранило, её Арт вытаскивал из-под свалившегося самолёта. В Илюху осколки отлетели, Шура его сейчас притащит.

– Ох, – запричитала Дарья, намачивая водой очередные тряпки. С половиной отряда девочки были знакомы лучше всех, благодаря стараниям Фроловой. – Как вас угораздило-то так, милые мои?

– Внезапная атака, – покашляла миномётчица, – Кира мне бежать сказала, но я осталась, укрывшись, вытаскивала всех потихоньку. Первый раз её ослушалась, – горько вздохнула Маша.

Дверь распахнулась, в комнату ввалились два шатена, тащившие на своих спинах капитана Сменкину и лейтенанта Муромова.

– У Киры ожоги, всё плохо, – задыхаясь, проговорил Артём, быстро кладя девушку на кровать.

– Алёнка, чего застыла, тащи сюда тряпки! – завопила Даша, видя оцепление подруги, что смотрела на одного из пришедших военных, который клал Илью на соседнюю койку.

– Давно не виделись, Богиня Огня, – усмехнулся парень, раскрывая руки.

– Сашка! – воскликнула Рыжова, влетая в объятия лейтенанта. – Живучий ты, зараза, – она сквозь поступившие к глазам слёзы легонько хлопнула его по плечу.

– Беги, стрекоза. Кирку нам с Илюхой спасите, – серьёзно ответил Абрикосов, подгоняя девушку.

– Слышала бы она тебя – уже получил бы, – хихикнула она, смахивая слёзы. – Обязательно, – тут же серьезно кивнула Алёнка и умчалась помогать Даше.

К энтузиазмом и неприсущий ей самой серьёзностью, Алёна взялась за обработку ожогов Киры. Сердце разрывалось, стоило чуть-чуть поднять взгляд и заметить неестественно бледное лицо капитана. Алёнке было уже за двадцать, но таких случаев она боялась как вражеского огня.

На соседней койке закашлялся очнувшийся Илья и тихо что-то простонал. Алёнка огнём метнулась к нему, проверяя тело на наличие крупных осколков. Муромцу вновь повезло: лишь небольшие порезы.

Когда Алёнка заканчивала их обрабатывать, она услышала хриплый голос Киры, твердящий, что она уже завтра будет как огурчик. Рыжова откинула голову назад и тихо засмеялась. Живы. Оба.

Комментарий к Встреча (Саша/Алёнка)

жду отзывов!! спасибо за прочтение♥️

========== Победа (Илья/Мария) ==========

– Ребят! – в общий домик пятого отряда миномётчиков и восемнадцатого отряда стрелков ворвались брат и сестра Сменкины.

– Вы не поверите! – выпалила Кира, сгорая от нетерпения.

– Я уже во всё готов верить, кроме победы, – кисло отозвался Илья, лежащий на своей кровати, смотря в одну точку на деревянном потолке.

– А теперь поверь в неё! – воскликнул Виктор и начал лихорадочно рыться в карманах, после чего вытащил изрядно помятое письмо. – Мы победили! Разгромили немцев до конца! Подписан акт о безоговорочной капитуляции германских сил!

Оба отряда подскочили, радостно крича поздравления, и полезли друг к другу обниматься. Даже хмурый Илья, что после ранения Марии и её пребывания в госпитале успел пару раз впасть в глубокую озабоченность и безвыходность. Вытаскивали его, как ни странно, Артём и Алёна, которая каждый день ухаживала за Машей в медблоке. И каждый день Муромов бегал туда, сидя рядом с девушкой и просто держа её за руку в надежде, что она поправится и они вместе победят треклятых фашистов! Вместе…

После всех почестей, радостей, криков, лейтенант по-тихому выскользнул из домика и со смешанными чувствами, совершенно по-новому взглянул на небо. Теперь его никогда не разрежет пополам дым от вражеских самолетов с летящими бомбами и гранатами, теперь никогда этот чистый воздух не разрежет свист летящих пуль. Илья словно заново родился. Он вздохнул полной грудью и рассмеялся. Но кроме облегчения в этом смехе было что-то ещё. Хриплая истерика, которую боец старательно замаскировывал, вырвалась наружу вместе со смехом.

– Илюх! – на улицу вывалился Арт, – Ты сейчас в больницу? – получив утвердительный кивок, парень продолжил. – Передай Маше, что она кандидат на звание Героя Советского Союза! – торжественно улыбнулся Мещеряков и скрылся за дверью.

Парень горько усмехнулся и лёгкой трусцой побежал в сторону медицинского блока, где его ждала одна милая сержантка с вечно кудрявыми волосами, котррая сейчас преспокойно сидела на своей больничной койке, читая очередную книгу.

– Машка, ну не надоело ли тебе читать? – изумилась Алёнка, пробегая мимо девушки.

– Нет, Алёночка, совсем нет, – рассеяно улыбнулась Фролова и, лизнув палец, аккуратно перелистнула страницу, что отозвалась приятным для слуха шелестом. – Тут так захватывающе! Знаешь, какая тут фантастика! Четверо подростков попали в компьютер! – восхищённо пересказала Маша. – Ты только представь, что, возможно, в будущем нам будут подвластны и такие силы!

Рыжова на тираду подруги лишь хмыкнула и слегка улыбнулась. Девушка явно идёт на поправку. Рану на боку смогли зашить, благо никакие органы не были задеты. Но несмотря на это, Мария немного провалялась без сознания. Ну как немного? Неделю точно.

Дверь отворилась, и в госпиталь, насвистывая какую-то неизвестную песенку, залетел Илья и сразу подошёл к крайней койке, где уже расплывалась в самой солнечной улыбке Фролова.

– Привет, – лейтенант сам расцвёл от лёгкого жеста девушки и приземлился на край кровати. – Как дела?

– Нормально, – она ещё больше приподняла уголки губ, нашаривая своей рукой пальцы Муромова. Он сжал их, ласково глядя в глаза девушки. – Лён, вруби радио!

– Зачем? – удивилась Алёнка. – Новостей сейчас нет.

– Надо, – Илья улыбнулся. Рыжова удивлённо выгнула губы, но потянулась рукой к рычажку, едва не упав со стула. По больнице разнесся звук весёлой песни, что крутилась довольно часто. Муромов цокнул, аккуратно вырываясь из цепкой хватки сержанта, и подошёл к радио. Он пару раз подёргал кнопки, и, наконец, настроил нужную волну. Раздался голос Левитана. Маша сразу напряглась, ожидая худшего, но лёгкое поглаживание запястья большим пальцем Ильи заставило спокойно выдохнуть.

– Внимание! Говорит Москва! – на этих словах весь воздух в больнице словно оцепенел в ожидании. Заговорил Левитан. – Приказ верховного главнокомандующего по войскам красной армии и военно-морскому флоту. Восьмого мая тысяча девятьсот сорок пятого года в Берлине представителями германского верховного командования подписан акт о безоговорочной капитуляции германских вооружённых сил. Великая Отечественная война, которую вёл советский народ против немецко-фашистских захватчиков победоносно завершилась! Германия полностью разгромлена!

Радиоволна оборвалась также резко, как и началась. Весь госпиталь теперь в курсе победы.

– Это что же получается? Мы победили? – осипшим голосом спросила Мария.

– Да, Машка! – солнечно рассмеялся Илья. – Мы победили!

Они победили! Победили! Во всех смыслах этого слова.