Текст книги "Deep in love (СИ)"

Автор книги: Oksy Nchu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– В следующий раз? – Удивлённо распахнул глаза альфа. – Александр, да ты поистине омега. Меньше суток назад тебя разрезали, чтобы извлечь ребёнка, а ты уже говоришь о следующем разе.

– Я сочту твои слова о моей омежности, как комплимент.

– Только как комплимент, ангел мой. – Удовлетворенно хмыкнул Бейн и направился за врачом и малышом.

– …из-за внутреннего кровотечения операция слегка затянулась. Благо, всё обошлось. Мы тебя хорошенько подшили и сохранили оба яичника. Но ещё недельку придётся побыть в больнице.

– Неделю? – Ребячески захныкал Алек.

– Неделю. И малыша на руки берёшь только сидя на кровати. А вот, кстати, и он.

Женщина растянула губы в счастливой улыбке, когда в палату зашло несколько человек, среди которых была и Мариз Лайтвуд. В её правильно сложных руках кто-то бодренько кряхтел и агукал.

– Это твоё. – С любовью озвучила новоиспечённая бабушка свой вердикт, вкладывая в руки сына небольшой свёрток.

Из белоснежных, в маленький нежно-голубой цветочек, пелёнок на Алека пристально смотрело два больших, с заявкой на азиатские корни, глазёнка. Мальчуган несколько раз моргнул, привораживая папочку ещё больше движением пушистых ресничек и тут же улыбнулся беззубым ротиком.

– Малы–ы–ыш. Солнышко, моё. – Алек осторожно огладил большим пальцем маленький вздернутый носик и, закусив губу, чтобы не запищать от восторга, попытался отыскать в толпе Магнуса. Больше всего на свете он хотел разделить с мужем чувства, которые рождались глубоко внутри при виде этого крошечного создания.

Кажется альфа всё понял без слов. Он неловко выбрался из-за чужих спин и аккуратно присел на постель возле своих любимых мужчин.

Лайтвуд ослабленными руками протянул супругу малюсенькую драгоценность и, дабы придать тому смелости, изобразил лёгкий тремор.

Нужно было видеть, как до этого, нерадивый папаша, стремительно подхватил своё новое сокровище и бережно поднёс его к груди. Этому члену семьи кроха тоже улыбался.

– Спасибо, Александр. – Едва различимо залетел Бейн, не отрываясь от изучения младенца. – Спасибо. Спасибо, ангел мой, что выбрал меня своим альфой. Спасибо, что ты такой упрямый. За сына, за то, что сдержал своё слово, за этот момент… – Кажется, Магнус не смолкал несколько минут, а к концу этой хвалебной оды, мужчина даже слегка прослезился.

Жизнь обещала больше никогда не быть прежней. И маленькое подтверждение тому, суетливо тянулось крошечными ручонками ко всему, что появлялось в поле его зрения.

– – – – – ✈ – – – – – -

– Так. Я сложил детское питание, две бутылочки, две соски, присыпку, памперсы, погремушку, щипцы для ноготков, Бепантен, две погрызушки, ватные турунды, спиртовые салфетки для протирания пупка.

– Александр, у него ещё 8 месяцев назад зажил пупок.

– Не мешай, Магнус. Полотенце, тёплая одежда, пара лёгких комбинезончиков, на случай если малыш вспотеет, носочки тоненькие, носочки потеплее, несколько игрушек, книга сказок и любимое одеялко Макса. Коляска уже у входа, а около неё ящик с блендером и специальной детской посудой. Что ещё может понадобиться?

– Грузовая машина?

– Мне кажется я что-то забыл. – Проигнорировал слова альфы Лайтвуд.

Алек нервно метался по комнате, словно лев по клетке, слегка покачивая сонного сына на руках и целуя его тёмную волосатую макушку каждый раз, когда паника накрывала особенно сильно.

– Ангел мой, успокойся. – Бейн бережно забрал с рук мужа крошку Макса и незримым приказом подвёл их к кровати. – Присядь!

– Магнус, может не стоит этого делать, он ещё такой маленький.

– Перестань так волноваться! Мы оставляем его все на одну ночь. Ты за девять месяцев ни раза не впускал сына с рук дольше чем на 20 минут. Дай бабушкам потешить себя. Да и нам расслабиться не помешает. А тебе, кстати, известно, что Роберт мне уже угрожал подать в суд и таким образом выбить себе часы для провождения с единственным внуком? Давай не будем доводить наших родителей до крайности. К тому же, кому как не им доверить нашего ребёнка, нас то они вон какими чудесными вырастили.

– Ты не ты, если сам себя не похвалишь. Да, Бейн?

– Просто у моего мужа последний год совершенно нет на меня время, вот и приходиться всё самому…всё самостоятельно и вручную.

– Фу, как пошло. – Наигранно скривился омега и приблизился супругу. Он ещё раз взглянул на спящее подросшее чудо и счастливо улыбнулся. – Пара часов, Магнус. Только пара часов.

– Максимум до утра. – Подхватил на плечо большую сумку азиат и направился к выходу из квартиры, оставляя позади возмущенно хлопающего глазами парня.

– Алек, да уйди ты уже. – Теряя терпение гаркнул Роберт. – Дай нам в конце концов почувствовать себя людьми у которых есть внук.

– Если он будет плакать, – Полностью игнорируя отца, Лайтвуд младший повернулся к матери и свекрови. – дайте ему вот эту погрызушку. Сейчас как раз режутся нижние зубки и он частенько похныкивает ночами. И не забирайте далеко его одеялко, без него Макс тоже может разрыдаться. Не делайте слишком густую кашку и обязательно…

– …проверить температуру перед тем, как дать ребенку бутылочку. – Повторили три старших родителя в унисон*****.

– Оу. Понял. Вы и так в курсе. Ладно, мы поехали, а вы звоните, если что-то пойдет не так.

– Сынок, – Нежно приобняла взволнованного омегу миссис Бейн и оставила на впалой щеке нежный поцелуй. – всё будет хорошо! Не волнуйся так. Просто постарайтесь отдохнуть, вы оба.

Не сказать, что маленький Макс был проблемным малышом: и ночи он хорошо спал, и прорезывание зубов стоически терпел. Лишь иногда мальчик заходился недолгим плачем, до момента, пока не получал спасательную игрушку–грызушку и папочкиное тихое пение.

Было нечто прекрасное в этом новом ритме. Вот только с каждым днём Лайтвуд всё больше походил на срезанный цветок – увядал на глазах.

Нет-нет, конечно же он любил сына и был крайне благодарен судьбе за возможность дарить ему всё время мира. Но пауза в собственном развитии явно отражалась на, до этого активной и деятельной омеге.

Пора было с этим разобраться, решил для себя Магнус. И именно поэтому они с мужем сейчас оставляли позади Вильямсбургский мост, который, вместе с Манхэттенским являются единственными автомобильными висячими мостами с железнодорожным движением в Нью-Йорке.

– Куда мы едем? – В сотый раз за вечер спросил Лайтвуд.

– Терпение, Александр, – одна с основных благодетелей.

– Я так и знал, что та обертка на твоём чтиве сущая фикция. Признайся, под ней Библия?

– Нет, мой любопытный муж. Я всего лишь пытаюсь спасти свой сюрприз вот такими отвлекающими фразочками. Хочешь, можем музыку послушать?

– Лучше не надо. Боюсь, что ты из-под сиденья епитрахиль****** достанешь и начнешь подпевать, если мы случайно наткнёмся на The Byrds – Turn! Turn! Turn!

– Господи, милый, и откуда ты знаешь о такой древности как The Byrds?

Алек слегка смутился, но через пару секунд подобрался и гордо задрав нос, ответил:

– У моей бабушки был старенький графофон*******. А Иззи в детстве до ужаса любила устраивать вечеринки, типа мы взрослые. – Показал руками скобки парень. – Так что, папа любезно снабжал дорогую дочурку винилом, а у нас с бабулей просто не было выбора, кроме как тусоваться под тогдашний музыкальный отстой.

– У тебя глаза засветились при этом воспоминании.

– Это из-за бликов фар.

– Какой она была, твоя бабушка?

– Не знаю. Отличной? – Алек улыбнулся собственным мыслям и запахнул расстегнутую кофту, словно она сшита из ощущений, в которые хотелось укутаться. – У неё были не слишком густые, короткие и курчавые, из-за химической завивки, волосы. Много морщинок. Особенно глубокие появлялись в уголках глаз, когда она хохотала.

– Как у тебя?

– Ага. Мама говорит, что только я унаследовал эту милоту.

– О–о–о, твоя мама несомненно права. Это безумно мило.

– Наверное.

– Что ещё? Кой ещё была твоя бабушка?

– Счастливой. Я никогда не видел, чтобы она плакала или скандалила с кем-то. Прозвучит банально и очень избито, но бабуля была, как мама, только никогда не ругала за плохие отметки и разбитые чашки, а на ужин позволяла нам есть шоколадный пирог.

– Сладкоежка. – Удовлетворенно хмыкнул азиат и уложил свою ладонь супругу на бедро.

Как же давно у них не было такой интимности.

– Мы ведь едем в неизвестность, чтобы заняться любовью? – Стыдливо спросил омега и несдержанно одарил обоняние мужа лёгким возбуждением.

– Мы едем куда-то в неизведанное, чтобы ты вспомнил, что за стенами нашей квартиры и за пределами Манхэттена есть мир. Но если тебе захочется чего-то большего – просто повтори этот фокус с запахом и я приползу к тебе на коленках.

– Фокус с запахом?

– Ну да. Ты ведь возбудился, когда я прикоснулся к тебе. Я не прав?

– Магнус…фух…а–а–а–а… у меня течка. – Прошептал пассажир.

– Что? – Бейн резко ударил по тормозам, от чего ехавшие позади машины грозно засигналили. – Это не может быть течкой. Я бы узнал…понял бы.

– Я на подавителях.

– Зачем? – Прозвучало обиженно.

– Ты устаешь на работе. Я не отхожу от Макса. А трахаться по быстрому в перерыве между сменой подгузников, срыгиванием и потоком важных звонков, что поступают на твой телефон – не предел моих мечтаний.

Если бы под колесами автомобиля не шуршал асфальт, Алек услышал бы, как заскрипел руль под натиском сильных рук.

Ровно до того момента пока в голове Бейна не вырисовался план, парни ехали молча.

– Я хочу провести с тобою течку.

– Магнус, у нас маленький ребёнок и через пару часов мы обязаны к нему вернуться.

– Как давно она началась? – Игнорировал слова мужа азиат.

– Сутки прошли.

– Почему Катарина не поставила меня в известность о том, что у тебя теперь новая терапия? – Бейн слегка злился, но внутренний голос молил о благоразумии, дабы не испортить вечер.

– А почему она должна тебя ставить в известность? – Возмутился Алек, чем сразу попал в немилость.

– Почему? Почему? – Окончательно рассердился Магнус и, чтобы избежать аварийной ситуации, свернул на обочину. – Я скажу тебе почему. Потому что я твой муж, твоя пара, твой истинный и твой альфа. Я несу за тебя ответственность и имею полное право знать, что происходит с моим омегой. А ещё, насколько мне известно, такие важные решения, как угнетение течки, принимаются не только врачом и пациентом, но и тем человеком, для которого течка начинается в принципе. Так почему же доктор Катарина Лосс: омега и мать, назначила тебе серьезные таблетки без моего ведома?

– Потому что она этого не делала? – Придавленный напором альфы, безжизненно ответил Лайтвуд.

– Кто тогда?

– Магнус.

– Алек, я спрашиваю, кто дал тебе эти чёртовы таблетки?

– Я сам попросил.

– Ясно. Значит Изабель всё же мало троих детей, она ещё и о брате решила побеспокоиться. Ладно, с этим разберемся позже. Это первая течка после родов?

Алек опустил голову и замолчал. Врать смысла нет. Если альфа чуть надавит, то у парня не будет выбора и он всё равно признается. Наверное, стоило бы воспользоваться предоставленной возможностью – ответить по собственной воли, но Лайтвуд почему-то продолжал молчать.

– Вторая?

И снова тишина.

– Третья? Серьезно? – Заметил лёгкий кивок Бейн, моментально дурея от ярости. – Ты вообще в своём уме? Ты понимаешь, что твои гормоны и так буйствуют после беременности и родов, а тут ещё и эти таблетки? Соображаешь, что… ты …ты..

Мужчина шустро выудил с кармана телефон и не смотря на супруга кого-то набрал.

– Алло, мам?

– Что ты делаешь? – Отмер заторможенный Алек. От злого взгляда в свою сторону парнишка вжался в сидение пассажира сильнее.

– Вы с Маризой и Робертом сможете несколько дней присмотреть за Максом?

– Магнус, нет! – Бросился к телефонной трубке омега, но снова его порыв был придавлен напором сильной пары.

В салоне повис густой запах мокрого, словно после дождя, мха,– запах родного альфы, не поддаться которому омега просто не может.

– Я сказал, помолчи, Александр! – Зарычал Бейн, кроша стиснутые зубы.

– Да нет, всё хорошо. – Резко сменил свой тон мужчина и для пущей уверенности улыбнулся. – Просто планы немного поменялись. У Алека внезапно началась течка, вот мы и решили… О! Отлично. Спасибо вам большое. И он вам передаёт. До скорой встречи.

– Что ты творишь? – Слабо зазвучал знакомый голос.

Это был вопрос, который, по мнению обиженного Магнуса, не заслуживал ответа. Поэтому, азиат наспех включил радио и, попав на первую же волну, выкрутил громкость почти на максимум. Сейчас только громыхание музыки могло заглушить его злость.

– – – – – ✈ – – – – – -

– Здравствуйте мистер Бейн. —С наигранной учтивостью приветственно подал руку бравый старичок в полосатой морской водолазке и кепке. – А это видимо мистер Лайтвуд. Меня зовут Арчи.

– Приятно познакомиться. – Искренне улыбнулся ему Алек.

Спустя сорок минут поездки в полной тишине (ну как в тишине, громкая музыка чуть не нанесла непоправимый урон чувствительному омежьему слуху), тёмный кроссовер резво подлет к одному из небольших пирсов на Манхэттен бич.

Видимо, Магнус передумал делать любимому сюрприз, поскольку шарф, которым он обещал завязать глаза супруга, когда они будут подъезжать, так и остался нетронутым.

– Мистер Хэддок, у меня немного изменились планы. – Нарочито громким голосом Бейн выдернул мужа со своих мыслей.

– Да-да. Слушаю.

– Возможно ли взять яхту не на одну ночь, а на двое суток?

– Какие проблемы, сынок? – Добродушно улыбнулся старый моряк. – Как я могу отказать единственному сыну лучшего друга? Отдыхай малец, но не уплывай слишком далеко. Я надеюсь ты ещё помнишь как управлять яхтой?

– Да разве такое забудешь? Вся моя юность под этими парусами прошла.

– Вот и отлично. Ладно, дети, мне пора. Холодильник я наполнил всем, что ты просил и постель тоже приготовил. Так что, попутного ветра!

– До скорого, Арчи.

– Все доброго. – Запоздало крикнул Лайтвуд, когда мужчина направился прочь.

Магнус молчаливо проследовал к трапу и, типичным жестом пригласил омегу пройти на борт.

Новенькая Dufour Grand Large 360 (парусная яхта) с традиционным женским названием Вайлет изрядно качалась на небольших волнах. Поэтому, едва ступив на борт, Алек предусмотрительно уцепился руками за ближайшую поверхность.

– Ты можешь спуститься вниз и подготовиться, пока я здесь со всем разберусь. – Достаточно холодно сказал азиат и уверенно шагнул к штурвалу.

– Подготовиться? Магнус, ты не шутишь? Ты действительно решил закрыться со мной здесь на двое суток? А как же ребёнок? Нашему сыну нужны родители…

– Здоровые и здравомыслящие родители. Чёрт подери, Александр, уйти с моих глаз, пока я тебя прямо здесь не раздел. – Заорал Бейн. Луна от его крика прокатилась по пустому причалу. – Очнись, Лайтвуд! Наш малыш в самых безопасных руках. Хватит возводить вокруг него стены. Когда-то тебе всё же придётся его отпустить.

– Магнус, он ведь…

– Сгинь, Алек! – Рыкнул сквозь стиснутые зубы альфа и запустил мотор.

Стих рокот механического сердца спустя почти час полного хода.

Омега нервно передёрнул плечами, когда заслышал шаги над головой. За недолгие пятьдесят минут парень успел принять душ в узенькой и очень неудобной кабинке, заварить чай и исследовать здешние каюты.

Снаружи достаточно небольшая, внутри себя эта малышка таила компактное, но вполне приятное жилище. Крошечные помещения являющие собою душ и туалет, пожалуй были самыми нелепыми на этом борту. Кухня же выглядела очень даже достойно. Здесь нашли место и варочная поверхность, и небольшая раковина, и холодильник, и даже микроволновка. Шкафы были до отвала забиты крупами, пряностями и сладостями. Продолжением камбуза******** стала комната-столовая, обе стороны которой подпирали диваны с тёмно-шоколадной обивкой и светло-коричневым столом.

Кормовая каюта и вовсе походила на полноценную спальню с двухместной кроватью, полками и ящиком для вещей. А вот носовая каюта, которая скрывалась за распашной дверью, вызывала у Лайтвуда лёгкий приступ клаустрофобии. Здесь было необычайно мало место, которое почти полностью заняло двуспальное ложе. Оно повторяло форму самого судна, а поэтому в углублении, ближе к носу, значительно сужалось.

– Нет, тут я точно не буду спать. – Тряхнул влажными волосами парень и тут же, с чьей-то помощью был закинут на кровать.

– Будешь. – Хищно захрипел Магнус. Он стянул с себя футболку и устремился к мужу.

Некоторое время Алек даже пытался сопротивляться, злясь на супруга, за его грубое поведение. Парень понимал, что провинился перед своей парой, осознавал, что гнев последнего вполне оправдан, но собственная гордость не позволяла ему пойти лёгким путём и извиниться. В конце концов, себя Лайтвуд тоже считал пострадавшим.

– Да прекрати, ты! Магнус, какого хрена? Я же сказал, что не хочу.

– Правда? – Сумасшедше улыбнулся азиат и, зафиксировав руки омеги у него над головой, стянул с парня мягкие спортивные штаны. – Предлагаю выслушать других свидетелей. Оу, Александр ты наглый лжец. Твой член стоит, словно сейчас гимн Америки играет. А что насчёт… – Мужчина скользнул несколькими пальцами вниз за яички и игриво хлопнул подушечками по изрядно влажному входу. – Святые угодники, твой зад тоже жаждет большего.

– Магс, ну перестань. Что с тобою?

– Что со мною? – Зло сверкнул глазами Бейн.

Он всмотрелся в родные ореховые глаза и, не отыскав там ни капельки сожаления, нагло толкнулся в нежное нутро сразу двумя пальцами. – Я оберегал тебя, Александр. Переживал, что к тебе не возвращается течка и старался не давить. Да мы спали с тобою один раз за эти девять месяцев и то, благодаря тому, что я чуть не окочурился от таблеток, которыми пытался придушить гон.

– Магнус! М–м–м–м–м–м…Магнус! Магнус! – Парень под альфой пошло заскулил, синхронизируя свои движения с пальцами мужа. Кажется он совершенно не слушал злобных тирад. Долгожданное наслаждение брало верх. – Нет–нет–нет, не останавливайся! – С претензией посмотрел на супруга Лайтвуд, когда тот резко отдернул себя от тугого вместилища.

– Сделай себе приятно сам, милый, а я посмотрю. – Щекоча всполошенный ободок, приказал Бейн.

Азиат высвободил пленённые ранее руки омеги и царапнул, словно случайно задел, один из его предательски торчащих сосков. Он испустил свой природный аромат и, добавив в него немножко напора, подавил омежью волю. – Это приказ, ангел!

Алек сконфуженно застонал, когда его лёгкие обдало знакомым запахом. Желание подчиниться с нежелание терять свою гордость боролись в неравном бою. Разве можно пойти против воли своей истинной пары, своего альфы? Разве это возможно?

Едва парень коснулся вздёрнутых бусинок своих сосков, как над ним раздался утробный вой. Бейн жадно впился взглядом в плоский, расчерченный несколькими швами, живот.

– Отпусти себя, Александр! Ты больше не управляешь ситуацией. – От этого властного голоса парень восторженно дёрнулся и неосознанно насадился на дразнящие анус пальцы мужа. – Вот так, детка. Пора тебе побыть послушным омежкой.

Это безумие длилось не менее получаса, прежде чем Бейн сжалился над скулящим пареньком и не поставил супруга на колени, направляя одной рукой свой член в горячую глубь, а второй, накрывая тонкие полосочки шрамов внизу живота своей пары.

Дикость и вопиющее извращение, но азиат любил эти увечия на теле мужа. Его возбуждало всё: и предыстория их появление, и само их наличие, и возможность того, что в будущем их может быть больше. Сейчас он остервенело поглаживал едва ощутимые швы и удовлетворенно урчал, словно пёс, которому чесали за ушком.

Бейн трахал своего мужа с огромной страстью, но без малейшей жалости. Он покидал податливое тело, едва оно собиралось содрогнуться в оргазме и возвращался обратно, когда возбуждение начинало отступать.

– Я так больше не могу! – Расплакался Алек, падая лицом в сложенные уголком руки. Азиат пятый юбилей раз подвёл его к краю, но так и не дал сорваться. – Не надо больше, Магнус. Пожалуйста, хватит!

Лайтвуду стало безумно обидно, что его пара может вот так легко раствориться в своём гневе. Он никогда не думал, что альфа, именуемый себя истинным, способен настолько бездушно измываться над своим омегой…обнаженным и покорным омегой… омегой в течке.

Мужчина без слов перевернул уставшее тело на спину и, едва завидев его измученный и раздосадованный вид, кажется, забыл о прежних обидах.

Теперь Алек всецело выглядел наказанным: заплаканное лицо; искусанные губы, которым сегодня не досталось ни одного поцелуя; следы от чужой хватки на боках и внутренних сторонах бёдер, а также помеченная и покрытая засосами шея. В комплексе эта картина была достаточно удручающей.

Бейн аккуратно развёл в стороны податливые ноги и, не заметив сопротивления, устроился между ними поудобней. Он проложил дорожку из влажных поцелуев от впадинки пупка до приоткрытых уст, и очень тихо в них зашептал:

– Прости! Прости меня, Александр!

Горький плач обиженного парня раздирал Магнусу грудную клетку. Вероятно, он бы пошел и с лёгкость утопился, с грузом вины на шее, но разгорячённые омежьи руки и ноги, что противоречиво обернулись вокруг тела альфы, удерживали последнего на месте.

– Всё хорошо. Всё хорошо. Слышишь, Магнус, всё хорошо? – Словно мантру повторял Лайтвуд эти слова. И не понятно ведь на самом деле кого он пытался успокоить. Возможно Бейн и нырнул бы глубже в эту мысль, если бы не влажные мягкие уста, что впивались в него требовательным поцелуем. – Всё хорошо. – Будучи в каком-то своём мирке, повторял Алек, разрывая для этого контакт губ.

– Я сейчас вернусь. – Неуклюже высвобождаясь из цепких рук, пообещал альфа. Мужчина быстро нашел свою сумку и, порывшись в ней полминуты, достал оттуда пачку презервативов. С найденным он вновь подошел к кровати и снова устроился между разведённых бёдер своей пары. Бейн делал всё медленно, демонстрируя свои намерения и давая Алеку шанс остановить его. Но парень упорно молчал, только таз слегка ёрзал, выдавая желания хозяина с головой.

Когда азиат извлёк из упаковки резиновую защиту, омега существенно оживился. Он поднялся на локтях, а потом и вовсе сел.

– Зачем это? – Осевшим голосом спросил Лайтвуд.

– У тебя течка.

– И?

– Ты можешь забеременеть.

– Я принимаю таблетки. Противозачаточные. Иди сюда! – Алек заключил мужа в объятия и утянул того обратно в горизонтальное положение.

Знали бы вы, как способен извиняться провинившийся альфа. Как бережно и размеренно он умеет брать своё сокровище, на бледной коже которого уже успели расцвести синюшные пятна. Как несдержанно он стонет, с трудом проталкивая внутрь узел, который всё таки вымолил его омега. И как тревожно спит этот мужчина, пряча в своих руках любимое тело, а в этом теле сцепленный с горячим нутром член.

Проснулся Бейн всего пару часов спустя. Лодку изрядно колыхало на волнах, а сквозь приоткрытый люк залетал прохладный ветерок.

Укутав мужа в одеяло до ушей, альфа выбрался из тёплого ложа и направился прочь из каюты. Быстрый душ, крепкий кофе и вид восходящего солнца наталкивали азиата на философские размышления. Магнус присел у штурвала и лениво провёл по нему пальцем.

– Не слишком ли холодно ты одет? – Раздался сонный ворчливый голос за спиной Бейна.

– Почему ты встал?

– Мой муж оставил меня одного в комнате-кошмаре клаустрофоба. К тому же, кажется мы здесь чтобы побыть вместе, а не наоборот. – Алек несмело проследовал босыми ногами к супругу и уселся ему на колени. Под мантией из одеяла парень был всё также обнажен. – Так почему ты улизнул?

Азиат поставил чашку на специальный столик и нырнул к своей паре под одеяло.

– Хотел подумать.

– О чём?

– Просто. Ни о чём конкретном. У тебя за спиной восходит солнце, это ли не прекрасное время для переосмысления всего?

– Оу. Так я помешал. Прости… – Наигранно обиженно сказал парень и обернул свои руки объятиями вокруг шеи альфы. – …прости, но тебе придётся отложить свои раздумья на потом.

– Мм–м–м–м–м–м – Удовлетворённо прикрыл глаза Магнус, когда ощутил миграцию юрких пальчиков от ключицы к кромке штанов. Зазывно торчащий член, унюхавший своего омегу, уже вовсю желал высвободиться. – Сегодня ты пахнешь насыщенней.

– До вечера будет ещё лучше.

– У меня аж слюни обильнее выделяются от этой мысли.

– Тогда поделись ими. – Хихикнул Лайтвуд и утащил мужа в страстный поцелуй.

– – – – – ✈ – – – – – -

Едва переступив порог родительского дома, Алек настороженно оценил тишину.

Часы Rado, оповещали владельца, что время еле-еле перевалило за десять утра, а значит малыш Макс должен бодрствовать и создавать характерный для годовалого ребёнка шум. Но дом звенел пустой.

– Иди сюда! – Появился неизвестно откуда Магнус и утащил мужа к выходу на задний двор.

Там, в окружении дедушки и двух бабушек, маленький мальчик в коричневом боди стоял на своих двух пухленьких ножках и пошатывался, словно пьянчужка.

– Малыш! – Несдержанно пискнул Лайтвуд младший, и ребёнок испуганно приземлился на попку в мягком памперсе. Как только кроха завидел родителей он тут же привычно перевернулся на пузик и ползком дёрнул к ним. Его рот с первыми зубками счастливо улыбался, роняя слюнки.

– Папино солнышко. – Подхватил сына на полпути Магнус и осторожно передал его Алеку.

Мужчины бережно зажали ребенка между собою, покрывая маленькую вертлявую головку мелкими поцелуями. Но не прошло и двух минут, как ребёнок снова начал вырываться, дабы вернуться к дедушке с бабушками.

С этих первых шажков спокойствие в семье Лайтвудов–Бейнов закончилось. Александр едва поспевал за маленьким Максом и теперь находим присутствие миссис Норрис в их квартире чрезвычайно уместным. Порою он сам просил женщину помочь ему с завтраком, обедом или ужином. А в последнее время состояние омеги и вовсе ухудшилось, поэтому гувернантка полностью перебрала на себя ещё и хлопоты по кухне.

– – – – – ✈ – – – – – -

Комментарий к Chapter sixteen.

Ребята, я тут немножечко офигела, но это предпоследняя глава. Ещё одна и финиш 😭😭😭

Раньше я где-то в комментах упоминала, что у истории есть продолжение. Но вероятнее всего, что я организую его в отдельную работу. Даже постараюсь выложить в один день и последнюю главу этого рассказа и первую с продолжения, чтобы вы не потеряли интерес)))))

*Меган Маркл – супруга принца Гарри, герцогиня Сассекская. Одна из самых охраняемых людей на планете.

**Выстрел в молоко – промах, ошибочный поступок.

***Фрэнк Фармер – главный герой фильма “Телохранитель”, которого сыграл Кевин Костнер.

****Педалировать – прокручивать, акцентировать внимание.

*****Унисон – однозвучие, одновременное звучание двух или нескольких звуков одинаковой высоты.

******Епитрахиль – принадлежность богослужебного облачения православного священника и епископа – длинная лента, огибающая шею и обоими концами спускающаяся на грудь.

*******Графофон – устройство для записи и воспроизведения звука. Представляет собой усовершенствованную версию фонографа. Изобретён Александром Г. Беллом и Чарльзом С. Тейнтером в 1886 году в Вашингтоне.

********Камбуз – кухня на судне.

========== Chapter seventeen. ==========

Комментарий к Chapter seventeen.

Ребята, это последняя глава. Но как я упоминала раньше – у истории есть продолжение, которое преобразовалось в новую работу. Поэтому, у кого возникает желание – присоединяйтесь к чтению рассказа “More then just friends” https://ficbook.net/readfic/8599838/21959955

Я безумно вам всем благодарна за отзывы и лайки. Ваша поддержка это что-то бесценное. Спасибо, что наполнили моё сердце теплом❤

*Оберурзель – город в Германии, в земле Гессен. Подчинён административному округу Дармштадт. Город фактически сливается с Франкфуртом и связан с ним линией метро.

– Алек, вы почему здесь? – Застыла в открытых дверях миссис Бейн – Что-то случилось? Проходите.

Лайтвуд внёс спящего на руках двухгодовалого сына и аккуратно устроил ребёнка на диване.

– Я возил Макса к врачу.

– Из-за того что он не говорит?

– Да, из-за этого.

– Не пугай меня, сынок, доктор сказал что-то плохое?

– А? Нет-нет, с ним всё хорошо. Педиатр говорит, что иногда дети молчат и до трёх лет. Меня заверили, что волноваться не стоит. Миссис Бейн, можно я оставлю у вас Макса на пару часов?

– Конечно.

– Тогда отлично. Спасибо.

– Алек, подожди. Я же вижу что что-то происходит – на тебе лица нет. И твой запах. Он изменился, будто ты…

– …был с другим альфой?

– Боже мой, ты беременный! – Прижала ладонь к собственному рту пожилая женщина. – Ты снова вынашиваешь маленького альфу.

– Я вернусь через пару часов. – Снисходительно улыбнулся парень и выскочил из дома.

– – – – – ✈ – – – – – -

Тихое помещение 4–го корпуса мавзолея Хиллсайд, что находится на бруклинском кладбище Грин-вуд, заполняли едва слышные всхлипывания и чьи-то негромкие шаги.

Когда Магнус нашел супруга, тот стоял на коленках перед гранитной стеной, которую украшал нечеткий снимок УЗИ на металле и скромная надпись «Мы всегда будем любить тебя, Виноградинка».

– Что ты тут делаешь? – Бросился к мужу Бейн. – Ангел, ну же, успокойся! Поговори со мной, милый! Посмотри на меня!

Мужчина отчаянно тормошил омежьи плечи. Алек не из тех, кто разводит истерику на ровном месте. И если он здесь, а за минувшие почти пять лет парень так и не осмелился побывать на могиле первенца, значит стряслось что-то страшное.

– Сокровище моё, ну прошу тебя, перестань! Успокойся! Можешь мне сказать, почему ты здесь?

Ответа так и не последовало. Парень плакал заливисто, едва успевая хватать воздух, между горькими стенаниями и тяжелыми всхлипами. Он крепко обнял шею мужа и рыдал, пока не закончились слёзы.

Ох, какими же долгими показались альфе те минуты.

– Я принёс ему виноградную веточку. – Сказал Бейн, когда любимый в его руках перестал дрожать. – Хочешь прицепить?

– Угу. Хочу.

Лайтвуд снял едва увядшую старую лозу и, приняв с рук мужа скотч и новую ветвь, закрепил её на плите.

– Ангел мой, ты скажешь мне что случилось?

– Ты правда не чуешь?

– Чего именно я не учуял, милый?

– Как ты меня нашел?

– Мне позвонила мама и сказала, что ты оставил ей Макса, а сам куда-то поспешно уехал.

– Это всё?

– Она сказала, что ты был слишком подавлен, что на тебе лица не было.

– Больше ничего?

– Нет, а что ещё? Александр, ты меня пугаешь?

– Если она больше ничего не сказала, тогда как ты меня нашел?

– Я обзвонил топ–10 наших знакомых и узнал, что ты сегодня интересовался у Изабель, где похоронен Виноградинка. Если мы всё же разобрались с очень важной информацией о том как я тебя нашел, то ты не мог бы, в свою очередь, обьяснить мне почему я обнаружил своего мужа всего в слезах у могилы нашего покойного сына?

Алек присел на диван возле супруга и устало выдохнул. Он приехал сюда, чтобы что? Подумать? Принять правильное решение? Сделать выбор? Чёрт подери, как же хочется порою чтобы этот выбор сделал кто-то за тебя. И как же паскудно, что Кат с Рагнаром укатили в Европу, они бы то точно помогли.