Текст книги "Снежная Королева блондинка Снежана. Тысяча и одна ночь (СИ)"

Автор книги: O Simona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

  Вырвет мне глаза, а затем наденет на шею ожерелье из глаз и станет хвастаться в харчевне и перед Гагарой моими глазами?

  Я бессмертная, а глаза у меня тоже бессмертные?

  Если, например, я подарю Волчаре свои глаза, а затем убью себя ледяным кинжалом, то оживу с новыми глазами или уже без глаз, но живая?

  Все же, наверно, с новыми глазами.

  Меня же сжигали на костре нелюбви в доме Королевы вечного лета Светланы, матери Травяницы.

  Ничего от меня не оставалось, но я возродилась новенькая, свежая.

  Даже следы побоев после драки с Травяницей исчезли.

  Получается, что одна бессмертная Королева может легко решить проблему продовольствия в своем Королевстве.

  Если наступит голод, то Королева начнет себя постоянно разрезать на куски, и кусками своего тела будет насыщать подданных.

  Например, пять минут отрезает и отдает свое мясо, затем умирает от потери крови и боли, через минуту оживает целая и невредимая, снова разрезает себя на стейки и бифштексы, опять умирает, и снова оживает целым куском.

  Волшебно для народа, но как-то не очень для бессмертной". – Я пока решила отложить жертвоприношения себя народу.

  И глаза от Джека Волчары буду держать подальше".

  – Я контрабандно торгую мясом дикого зайца, моя Королева, – Волчара оскалил пасть в улыбке.

  «Подлизывается ко мне?». – Однажды я развозил мясо на тележке по далеким префектурам Ледяного Королевства.

  Стояла зима в зиме, мой хвост отмерз.

  Я мечтал не только сбыть груз контрабандных зайцев, но еще и погреться, получить теплую миску плова и горячую любовь какой-нибудь полуволчицы.

  Начался снежный буран, и я с трудом разглядел ледяные ворота и старенькую ледяную саклю.

  Лед на ее стенах пожелтел от многочисленного использования и оплавился.

  – Открывайте, я мясо контрабандных снежных зайцев вам принес, – я лапой поскреб в ворота.

  – Кто там? – ворота распахнулись от легкого прикосновения ветерка.

  Но я не увидел обладателя голоса, потому что его не было.

  – Я Джек Волчара, торгую контрабандой, – я поклонился сакле.

  Возможно, что сакля изо льда живая, поэтому я разговариваю с ней.

  В снегах много заброшенных живых яранг.

  – Входи в ледяную саклю, Джек Волчара, – голос у сакли мягкий, с небесными переливами.

  – Мир сакле вашей ледяной, – я с мешком контрабандной зайчатины вошел в просторную ледяную саклю.

  И остолбенел, потому что на меня с потолка вылилась тонна ледяной воды.

  Я через час разморозился, но остолбенел от другого – от вида потрясающей полуптицы – снежной Куропатки.

  Хвост у меня поднялся в боевую стойку.

  На сердце меня засосало от нахлынувшей любви.

  Перед моим внутренним взором возникла сцена, как я предаюсь брачным играм со снежной куропаткой..

  Вот картинка промелькнула, как мы, охваченные страстью и снежным ураганом, целуемся в полынье.

  Снежная куропатка прижимается ко мне пышными перьями.

  Мое мускулистое тело высыхает от страсти, вжимается в куриную грудку снежной куропатки.

  Я задрожал, и от возбуждения шаркнул левой лапой по полу.

  Снежная куропатка подняла на меня взгляд.

  Она поняла мои сокровенные мысли о любви с ней.

  В тот самый момент я осознал, что у нас нет будущего.

  Спасти мою любовь к снежной куропатке могло только бегство за три моря.

  Выразительные птичьи глазки девушки полукуропатки пристально смотрели на меня.

  – Я чрезвычайно огорчена, что вы, Джек Волчара, продавец контрабандного заячьего мяса, вошли в мою ледяную саклю и прочертили когтями нижней лапы глубокие борозды на полу.

  Где это видано, – полукуропатка воздела крылья к потолку. – Приходит Волчара в мою ледяную саклю и дырявит ее.

  – Я не хотел дырявить саклю, я хотел дырявить другое, – я поклонился полукуропатке. – Позволь, я заглажу свою вину и заглажу борозды от моих когтей на ледяном полу твоей сакле. – Я поднял левую ногу и посикал на борозды.

  Мороз сразу схватил новый материал, и пол стал более гладким, чем был до моего царапанья.

  – Я очень обижена, – полукуропатка грустно щелкала клювом. – Вы, Волчара, разочаровали меня.

  – Вы прочитали мои мысли, полукуропатка? – я оцепенел от ужаса. – У меня нет сил думать, но найдутся силы на любовь.

  – Я обычно спокойная, но сейчас чувствую сильнейше волнение, – снежная куропатка решительно оттолкнула меня и присела к женскому столику для наведения на клюв и на перья косметики. – Меня для вас, Волчара, нет в сакле.

  В сакле никого нет, слышите, Джек? – Снежная куропатка произнесла выразительно. – Никто не купит у вас контрабандное мясо зайцев, и никто не будет с вами иметь любовь. – Презрительная улыбка застыла на клюве полукуропатки полудевушки.

  – Но я же вас вижу, миледи, – у меня от вожделенья закружилась голова.

  – Закрой глаза, Волчара, тогда не увидишь меня.

  – Если я закрою глаза, то, как я выйду из ледяной сакли?

  – Я полагаю, что ты сообразишь, – раздался ироничный щелчок клювом. – Вообрази себе дверь в ледяной стене.

  Представь себя ледяным идолом на снежных ногах.

  Ты, я, – мы – болезнь чьего-то воспалённого воображения.

  Через много лет ни ты, ни я, ни контрабандное мясо зайцев не будет иметь никакого значения.

  – Если не будет иметь значения, – я не открывал глаза, потому что боялся, что полукуропатка полудевушка в гневе их мне выклюет, – то не заняться ли нам любовью?

  – Волчара, ты, действительно, долго бродил по ледяной пустыне без девушек, – голос полудевушки донесся с потолка. – В моей сакле так просто любовь не делается.

  Сначала мы разговариваем о погоде, о видах на урожай креветок, ты приглашаешь меня в ледяной ресторан на ужин, и только после ресторана мы приступаем к любви.

  – Согласен, – согласился слишком быстро.

  – Волчара, Волчара, – я услышал свист крыльев полудевушки. – Все это было бы возможно: и ресторан, и любовь, если бы я находилась в сакле.

  Но меня в моей ледяной сакле нет, как я тебе только что объяснила.

  Я – плод твоего воспалённого Северным Сиянием воображения.

  Уходи, Волчара, из моей ледяной сакли.

  Глаза до второго айсберга не открывай, иначе плохо твоим глазам будет. – Так полудевушка полукуропатка развалила мои мечты и вожделение. – Джек Волчара закончил рассказ. – С тех пор я страдаю и задаю себе вопрос: а была ли куропатка? – Джек Волчара романтически оскалил пасть.

  – Ужасный рассказ, изви... – Я дала оценку истории Волчары.

  Девушка птица Гагара вовремя наложила свое крыло на мой ротик, чтобы слово «извините» не вылетело.

  – Моя история любви плохая для тебя, Снежная Королева? – Волчара бесцеремонно перешел на «ты».

  Его выразительные серые глаза вспыхнули яростью.

  – Твоя? История? – девушка птица Гагара преградила путь Волчары к моей Королевской особе. – Это не история, а позор.

  И еще больший позор, что ты, неблагородный Джек Волчара, посмел Королеве, да еще при мне, при девушке, рассказывать о своих пошлых желаниях к какой-то полукуропатке.

  Только дураки рассказывают девушкам о других своих девушках. – Слова Гагары падали на пол ядовитыми каплями.

  – Соображай, волчара, когда находишься в обществе приличных дам, – на защиту Гагары и на мою защиту выступил снеговик Лабрадор.

  – Приличные дамы? – полуволк завыл, как настоящий волк. – Гагара приличная? – Волчара расхохотался. – Ходят слухи, что Гагара лапы перед каждым встречным расставляет.

  Перьями и хвостом виляет, с матросами клювом щелкает.

  – А ты видел? А ты там был, где я щелкаю? – девушка птица разъярилась. – Ты сам распускаешь эти мерзкие слухи, потому что я отказалась с тобой пощелкать клювиком.

  – Да у меня тысячи Гагар, лучше, чем ты! – Джек Волчара увернулся от палочки снеговика. – Королеве, видите ли, не понравилась моя история.

  История есть, а Королевы нет.

  Где королева? – Волчара вытянул нос. – Не чую Королеву.

  Лишь слабый запах страха из-под одеяла.

  Нет запаха Снежной Королевы Снежаны!

  Наша Снежная Королева Снежана бесстрашная, а здесь я только голову присыпанную снегом вижу.

  На голове корона, а голова – чужая, не Снежаны нашей.

  Может быть, на кровати, ничего кроме краснеющей головы нет. – Волчара заметил, как я покраснела.

  Полуволк почти прав: мое худое тело, это – почти ничего нет.

  – Извините, Волчара, – я проблеяла.

  – Голова, которая извиняется, – полуволк завыл с сарказмом. – Ни ног, ни другого нет под одеялом.

  Измена! – Волчара страшно захохотал.

  И тут на него с двух сторон набросились Гагара и снеговик.

  Поднялась снежная буря.

  Мелькали хвосты – волчий и девушки птицы.

  Щелкал клюв, раздавался рык, трещали ручки-палочки снеговика.

  На миг полуволк в ярости берсерка прорвался сквозь перья и ураган.

  Его страшные челюсти клацнули около моей шеи.

  Я чудом увернулась от очередной смерти.

  Полуволк сорвал с меня снежный покров.

  И тут сразу наступило вечное снежное безмолвие.

  Все застыли с открытыми ртами.

  Я медленно поднялась с кровати, также медленно ласково притянула полуволка за шею к себе.

  А затем зажала его шею между локтем и предплечьем.

  Голова полуволка оказалась в тисках моей руки и прижата к моему животику.

  Из фильмов о борцах – не борцах за справедливость, а о борцах на татами – я знаю, что этот болевой прием называется «стальной зажим».

  – Ледяной зажим, – я перевела полуволку на понятный для жителей Ледяного Королевства язык. – Теперь, милый, волчара, твоя слюнявая пасть находится внизу моего живота.

  Ты подтверждаешь свои слова, что от меня не исходит запах Снежной Королевы?

  Ты не чуешь Королеву Снежану?

  Ты чуешь запах моего страха?

  – Пощади, Снежная Королева Снежана, – полуволк задыхался в моем ледяном зажиме. – Ошибся я с запахами.

  Курю много, поэтому нос стал не чуткий.

  Я унюхиваю не запах страха Королевы, а запах настоящей страсти Королевы.

  ОГОГО! Как он мне нравится!

  – Если ты хочешь заслужить мое прощение подхалимством, то не получится, Волчара, – я отпустила захват.

  Джек Волчара освободился, хотел драпануть, но не успел.

  Я прижала его к своим выросшим грудям.

  Когда полуволк ринулся к моей кровати, он испугал меня – решительностью, злым огнём в серых глазах и оскаленной пастью, – до смены образа.

  – Что теперь скажешь Волчара? – я крепко вжимала полуволка в себя. – Ты утверждал, что у меня только одна голова, да и то – краснеет от стыда.

  Что ног у меня нет, что ничего нет под одеялом.

  Так ли, мой ласковый и нежный зверь? – Моя доброта обманчивая.

  Все прекрасно это понимали.

  – Снежная Королева, – грудная клетка мощного полуволка трещала под моим натиском.

  Сзади на полуволка давили мои руки, а спереди мои упругие огромные груди безжалостно побеждали грудную клетку полуволка получеловека. – Моя королева, все у тебя есть и в избытке, – полуволк заскулил.

  – Так иди и расскажи, глашатай, по всему Ледяному Королевству о моих прелестях и о моем суровом лице, которое не знает краску стыда! – Я нежно развернула полуволка к себе спиной и подарила ему пинок от Снежной Королевы.

  Волк пролетел через стену, выбил ледяные кирпичи.

  Вой волка затухал в ледяных коридорах.

  (Позже я узнала, что не обидела полуволка своим неласковым обращением, а, наоборот, возвысила.

  Он, действительно, отправился по снежным просторам моей новой необъятной Родины.

  Джек Волчара превратился в сказителя, летописца и баяна.

  Он в далеких ледяных саклях, в ледяных города и весях пел о необычной Снежной Королеве Снежане, краше которой нет во всех мирах.

  Джек Волчара называл меня предводительницей волчьей стаи.

  Он показывал заинтересованным слушателям свой помятый зад и с гордостью рассказывал, как я сначала почти задушила его, а затем пинком отправила в новую жизнь.

  Волчара на новой должности рассказчика обо мне приобрел великую литературную и культурную славу.

  Денег за болтовню обо мне он получал во много раз больше, чем приносил ему доход от продажи контрабандной зайчатины.

  Все это я узнала потом...)

  – Обиделся волчара позорный? – я задала вопрос помятым Гагаре и снеговику, и сама же на него ответила. – Плевала я на него.

  На обиженных сосульку кладут. – Я строго взглянула на советников. – Не думайте, что я стану вас утешать и хвалить за то, что защищали меня.

  Защищать меня – почетный долг каждого моего подданного.

  А теперь – вон из моей спальни! – Я указала Гагаре и снеговику на дверь.

  Можно бы и не на дверь, потому что пролом в стене после полета полуволка был достаточным, чтобы в него прошли три полукита получеловека. – Ладно, вы, молодцы, я сменила гнев на милость.

  Но больше, чтобы никаких дурачков волков позорных с дурацкими историями.

  Я девушка нежная, мне нужны душещипательные истории. – Я решительным шагом направилась к пролому. – Вечером подберите мне достойную кандидатку. – Я обернулась и одарила снеговика и Гагару холодной улыбкой.

  Гагара радостно защелкала клювом, а снеговик расплылся в улыбке.

  Реально расплылся, потому что снег вокруг его рта стал подтаивать.

  – Обрадовались моей ласке, – я пробурчала, когда вышла через пролом в стене. – Слишком я добрая сегодня. – И тут же чуть не упала.

  Что-то меховое запуталось у меня между ног.

  Сразу боевой пыл вспыхнул с новой силой.

  Желание крушить, наказывать, править загорелось во мне с новой силой.

  – Кто ты? Почему не в школе? – Я подняла ребенка за шерсть.

  Непонятное существо – получеловек, полузверек.

  – Ваша милость, я не в школе, потому что мне сто лет, – пояснил мой подданный. – Я гномик полукротик.

  – И что? Разве это оправдание, что ты гномик полукротик столетний? – Я прокричала в испуганную мордочку. – Учиться нужно всю жизнь.

  Отправляйся в школу, прогульщик.

  В конце четверти покажешь мне табель с оценками. – Я швырнула бы полукротика об стенку.

  Но побоялась, что у полукрота не то здоровье, как у полуволка Джека Волчары.

  Полукротик от моего броска мог испустить дух и опуститься в подледное царство мёртвых.

  – Подданными я не имею право разбрасываться, – я широко шагала. – Подданные – мое имущество, мое богатство. – Я остановилась около полуморжа: – Что это? – Я выхватила из его тележки рыбину.

  – Рыба, Ваше Величество Снежная Королева Снежана, – полуморж ответил вежливо.

  – Вижу, что рыба, – я потрясала прекрасным экземпляром перед клыками моржа. – Но какая это рыба?

  – Свежая форель, ваше Величество, к вашему столу.

  – Вижу, что форель, что свежая! – Я знала, что нужно наказать полуморжа, потому что я Королева грозная, но не было причины для наказания. – Немедлено вывали эту форель в полынью, а к моему Королевскому столу налови другую форель! – Выход был найден.

  Начальник не должен быть справедливым, начальник должен быть грозным.

  – Что в бочках? – я отстала от полуморжа и пристала к полукиту.

  – В бочках китовое высококалорийное жирное молоко, Моя Королева, – полукит поклонился.

  – Молоко отвезти детям в сиротский приют, – я величественно взмахнула рукой, подозвала снежный ветер. – Молоко сироткам в приют и старикам в дом престарелых. – Я приказала полукиту и оседлала снежный вихрь.

  Не знаю, есть ли в Ледовом Королевстве сиротские приюты и дома престарелых, но главное, что я отдала свой приказ.

  Пусть исполняют! – В далекую провинцию, с инспекцией. – Я указала ветру путь.

  Он с готовностью доставил меня в провинцию, надеюсь, что далекую.

  – Королева должна вникать в судьбы и желания всех своих подданных, – я объяснила полувыдре.

  Она несла на плечах коромысло с ведрами. – Куда ведра несешь?

  – В полынью, Снежная Королева Снежана!

  – Молодец, – я поощрительно похлопала полувыдру по плечу.

  Затем почесала между острыми ушами.

  Полувыдра от удовольствия зажмурила глаза.

  От чего она получила больше удовольствия – от моей похвалы, или от почесывания между ушей? – Неси ведра в полынью, но поторапливайся. – Зачем торопиться, я не объясняла – не нужно.

  Главное, что все должны двигаться и соответствовать в моем Королевстве.

  – Платье шьешь, – я пристала к уличному портному полузайцу.

  – Истинно платье шью, Ваше Величество Снежная Королева Снежана, – полузаяц махнул ножницами.

  – Дайка-ка, зайка, я покажу тебе, как надо работать, – я вырвала у полузайца из лап ножницы. – Никто ничего не умеет.

  Разленились, бездельники, без моего строгого взгляда. – Я ножницами подрезала материю там и сям.

  – Извините, Королева Снежана, разве вы шьете?

  Вы испортили материю!

  – Ушастый, – я погрозила портному пальцем. – Королева не портит, Королева улучшает.

  Смени фасон! – Я оставила полузайца портного озадаченного над разрезанной тряпкой.

  Моя Королевская энергия требовала выхода немедленно.

  Я посещала снеговиков на полях.

  – Сколько снежинок собирает с гектара?

  – Два центнера с гектара, Ваше Величество.

  – Мало! Нужно четыре центнера с гектара!

  – Кого хороните? – я уже неслась мимо похорон.

  – Хороший получеловек, художник Мистраль Папаверин краской подавился и умер.

  – Плохо хороните! Хороните лучше!

  – Кого рожаете? – Я не обошла своим вниманием и родильный дом.

  – Сына и дочку рожаю, – ответила полуволчица.

  – Плохо! Нужно дочку и сына рожать.

  Девочки должны быть впереди мальчиков.

  – Куда несете?

  – Туда, Снежная Королева Снежана!

  – Не туда несите, а туда!

  – Что строите?

  – Ледяную саклю, Снежная Королева Снежана!

  – Гвозди, гвозди из сосулек замените на новые.

  – Чем занимаетесь?

  – Любовью занимаемся, наша Королева.

  – Не так как нужно занимаетесь.

  Смените позы! – я не знала, о чем говорю, и как надо ледоварам, рыбакам, оленеводам, полуоленям, снеговикам, но главное, что я указывала.

  От моих указов лица подданных светлели.

  К вечеру я устала так, что чуть с ветра не свалилась.

  Стенка в моей спальне уже цельная, новая.

  – Сама заросла льдом, – девушка птица Гагара уловила вопрос в моих глаза по поводу стенки и ответила без моего озвучивания вопроса. – Покушайте, Королевский ужин, моя Королева. – Девушка Гагара смотрела на меня влюблёнными глазами над клювом.

  Влюблёнными не романтично, а патриотично.

  Она обожала меня с ног до головы. – Только и говорят в Ледяном Королевстве о вас.

  Как вы за один день навели порядок не только в Ледяном Дворце, но и в дальних провинциях.

  – Хвалят вас, восхваляют, – снеговик Лабрадор бережно пододвинул ко мне блюдо с дымящимися холодом морепродуктами. – Рейтинг вашей Королевской власти взлетел до небес.

  Сироты, которым вы отдали свое молоко...

  – Китовое молоко отдала, – я поправила.

  – Извините, моя Королева, но в народе другого мнения, – снеговик Лабрадор посмотрел на мои груди. – Все уверены, что вы самоотверженно пожертвовали своим молоком для сирот престарелых.

  Не разрушайте положительную легенду о себе, Королева Снежана.

  – Старые гномики поголовно отправились учиться, – девушка птица Гагара подливала мне в бокал пенное молоко. – Они радостно вопили, что учиться никогда не поздно, – Гагара играла перьями, она, кажется, похорошела.

  – Снеговики обещали закончить пятилетку за один год и собирать по четыре центнера снежной крупы с гектара, – Снеговик Лабрадор захлебывался счастьем, что находится рядом с великолепной мной.

  – Молодежь полузвери полулюди дали торжественную клятву, что будут заниматься любовью не так, а – этак, со сменой поз.

   – Кандидатку для увеселения меня очередной историей, нашли? – я почувствовала, что щеки краснеют.

  Еще бы – я расслабилась за ужином.

  Мне ничто не угрожает, поэтому тело решило отдохнуть от величественных сисек и округлой попки.

  Я вернулась в прошлый образ худенькой и робкой. – Извините!

  – Нашли кандидатку в ваши помощницы, Моя Королева Снежана, – девушка птица Гагара уже не так остро реагировала на мой переход в смущённый худой образ. – А достойная ли она, вам решать, Ваше Величество.

  – Пригласить? – снеговик Лабрадор выжидательно тер сучками рук морковку носа.

  Я поняла правильно его замешательство.

  По идее, я в худом теле, робкая и смущающаяся, должна принимать посетителей в постели под снежным покрывалом.

  – Лабрадор, Гагара, извините, пожалуйста, если я вас огорчаю своими поступками, – я покраснела от смущения. – Приглашайте, кандидатку, извините.

  Пусть откушает со мной, извините.

  Все равно она увидит мое тело, когда будет делать массаж, извините.

  Простите, что я ветреная девушка. – Щеки мои пылали пунцовым.

  – Массаж вам обязателен сегодня, моя Королева? – намек снеговика прозрачный.

  – Боитесь, что я покажу свое не волевое лицо и невыразительное тело? Извините! – Я сгорала от стыда. – Но, если кандидатка удивится, разозлится, как Джек Волчара, то я, в любом случае, перейду в образ властной и с сиськами. Извините!

  Тогда – сами видели, простите меня, пожалуйста.

  Я виновата перед вами. – Я нервно стучала пальчиком по вареному крабу.

  – Кандидатка полупесец, входите, – девушка птица Гагара понимающе посмотрела на меня и крикнула в сторону двери.

  – Полупесец или мне песец, извините, шутка, – я чуть сползла под столик, чтобы блюда прикрывали мои маленькие грудки.

   – Кандидатка в помощницы Вашего Величества, Снежная Королева Снежана, полупесец Жозефина! – снеговик Лабрадор вспомнил о том, что он объявлятель кандидаток.

  К моему столу очень грациозно подплыла полупесец полудевушка.

  Шерсть у нее, как у первой кандидатки – полулисы – покрывала руки от плечей до кистей, ноги – от середины бедер до стопы.

  Пушистый роскошный хвост выглядел дорого.

  Голова у девушки – голова снежного песца.

  Сияла новая кандидатка великолепно.

  – Полупесец, извините за мой неловкий вопрос, – я покраснела от стыда за свое поведение. – Вы – снежная песец!

  Почему цвет вашей шерстки не белоснежный, а с легким отливом в рыжину, извините.

  Простите, что бесцеремонно вторгаюсь в вашу личную жизнь.

  – Не в рыжину, а пшеничного цвета, – голос полупесца Жозефины бархатный, завораживающий.

  – Вы удивлены, извините, что я выгляжу так? – я от стыда готова провалиться сквозь лед.

  – Как? – Жозефина склонила голову к правому плечу.

  – Так, как не всегда, когда выхожу к народу с аппетитной попой и большими грудями, извините, – я почувствовала, как от смущения подо мной начал плавиться ледяной диванчик.

  – Я думаю, что великая Снежная Королева Снежана имеет право на любой образ, – полупесец ответила политкорректно. – Главное не сиськи, а ум, к которому они прикреплены.

  – Извините, приглашаю вас за стол поужинать со мной, – я немного расслабилась.

  Главное, что новая кандидатка в мои помощницы проявила благоразумие и не заорала, как волчара позорный, что я не настоящая Королева, потому что у меня нет сисек и попы округлой.

  – Я с удовольствием принимаю ваше предложение поужинать, моя Королева Снежана, – полупесец Жозефина с восхитительной грацией присела напротив меня. – Я обещаю вам, что наше общение не останется бессмысленным. – Жозефина благородно пальчиками захватила очищенную креветку.

  – Извините, вы любите неожиданности? – я чувствовала себя неловко нагая.

  – Я не понимаю ваш вопрос, Ваше Величество Снежана, – полупесец Жозефина лениво откинулась на спинку стула.

  Я обратила внимание на ее ледяное спокойствие.

  – То, что я без сисек, без облика властной Королевы, извините, вот в чем мой вопрос, простите.

  Я имею в виду эту неожиданность! – Я покраснела и в смущении водила пальцем по ледяному столу.

  – Моя Королева Снежана, – полупесец Жозефина осторожно накрыла свободной ладошкой мою ладошку. – Вы волнуетесь, как ребенок.

  Тем не менее, вы смелая решительная красивая восемнадцатилетняя девушка, и при этом – Королева! – полупесец Жозефина мурлыкала. – Я вижу, что вы устали и напряжены.

  Позвольте, я сделаю вам массаж, – на мордочке полупесца появилось лукавая улыбка. – Как умею, так и сделаю.

  Признаюсь, что я не мастерица.

  – Массаж обязателен, извините, что затрудняю вас, – я вздохнула. – Но массаж не исключает вашу историю, извините.

  Вы обязаны выполнить свой долг перед Отечеством и передо мной – попытаться стать моей помощницей... может быть, даже первой помощницей, извините. – Я покраснела до невозможности.

  – Я исполню не только свой долг перед вами, но и любое ваше желание, моя Королева, – голос полудевушки дрогнул.

  – Извините, не нужно любое желание, – я опустила глаза. – Вы меня смущаете, простите. – Краска стыда залила мои лицо и шею.

  Дальше мы продолжали ужинать молча.

  Возможно, что полупесец Жозефина ждала моего приказа начать массаж или рассказ.

  Но, возможно, что и просто проявляла тактичность и давала мне подумать о своем.

  – Гагара, извини, – я минут через двадцать подняла голову.

  Руки мои прикрывали обнаженные груди. – Думаю, что новая кандидатка не доставит мне неприятности, прости.

  Не могла бы ты и Лабрадор подождать в припудривательной комнате, пока мы беседуем, извините.

  Простите меня за то, что я слишком настойчива.

  Я постараюсь больше так не быть, извините.

  – С удовольствием, – девушка птица и снеговик поклонились мне, а затем закрыли за собой дверь в бескрайнюю ванную комнату.

  – Извини, Жозефина, мне неловко, – я почувствовала себя голой – во всех смыслах.

  Наверно, так чувствуют себя неопытные любовники на первом свидании.

  Я прилегла на кровать, лицом вниз – в снежную перину.

  В этом положении полупесец Жозефина не видела, как краснеют от смущения мои щеки.

  – Гавань Афанасия Колумба в провинции Осло сейчас уже не та, что в древние времена, когда ее воспевали в неприличных стихах.

  Теперь в гавани Колумба проживают эмигранты из стран вечной осени и вечной весны.

  Рядами протянулись лавки с чесноком, редиской, и осенними фруктами.

  На краю лета и осени живет мой брат Риодежанейро.

  Он отказался жить во дворце своей матери и захотел влачить жалкое существование в одиночестве.

  Лишь скромная армия садовников ухаживает за его диковинным садом, и армия поваров готовит ему изысканные кушанья по рецепту древних отшельников.

  Риодежанейро изо дня в день закалял свою плоть постом.

  Он не терпел даже запахов женщин и лаванды, которые ветер доносил с побережья.

  Риодежанейро постоянно погружен в размышления о своем великом пути, поэтому с возрастом он еще не нашел себе невесту, хотя с людьми соблюдал вежливые обычаи предков.

  В глубине души мой брат мечтает навсегда уйти из мира.

  В своем огромном бесконечном саду, заросшим всеми видами деревьев, которые обитают в наших мирах, он построил себе летний домик и целыми днями сидит за янтарным столиком для письма.

  С утра до вечера Риодежанейро проводит время за переписыванием древних поэтических произведений.

  Как-то раз, во время цветения папоротника, он погрузился в размышления о поэме «Роланд».

  Вдруг, у одного из окошек раздался чей-то ласковый голосок:

  – Господин, Риодежанейро! – в голосе пылала страсть.

  Мой брат никак не ожидал, что к нему могла зайти женщина.

  Он в удивлении набросил халат и вылез через окошко.

  Видит, стоит девушка необыкновенной красоты в одеждах цвета осень.

  Шелковые одеяния струились по ней, как осенний ветерок.

  Золотые волосы цвета в осень распушены и ниспадают ниже попы.

  На шее висело золотое яблоко на золотом шнурке.

  Для моего брата девушка показалась самой прекрасной во всех мирах – даже описать ее подробно он не мог.

  Он увидел красавицу и сразу забыл о своих многолетних бдениях и обете отшельника.

  Все благие устремления улетели вместе с его разумом.

  Он смотрел на ее через розовые очки, как во сне.

  Риодежанейро полностью очарован красотой незнакомки. – Полупесец Жозефин делала мне восхитительный расслабляющий массаж и при этом нежным голосом почти напевала историю.

  Хотя она нарушила правило и рассказывала о своем брате, а не о себе, но я ее не прерывала.

  Я – Снежная Королева, поэтому могу слегка менять любые правила и даже не слегка. – Прекрасная дева вытащила из рукава теннисную ракетку и сама с собой стала играть в теннис, подбрасывала мячик и отбивала.

  Туда-сюда мячик, сюда-туда – ритмично, со значением летал мячик

  От каждого его прикосновения к ракетке мой брат вздрагивал.

  – Песенка, которую ты поешь, называется «Песнь любви»? – мой брат спросил в волнении.

  – У меня еще не было ни мужа, ни жениха, – девушка возмутилась. – Поэтому я не знаю никаких песней любви! – Девушка покраснела от смущения. – От твоего неоправданного предположения я могу пострадать: обо мне пойдет дурная слава среди женихов и невест. – С этими словами девушка взяла Риодежанейро за руку, вошла с ним в дом, посадила его в роскошное кресло, а сама прилегла на диванчик – в самой соблазнительной позе, которую только может принять девушка – то есть в любой позе.

  Когда мужчина очарован, то любое слово девушки, любое ее движение, любая поза вызывает в нем необратимую страсть.

  – Не тронь меня, Риодежанейро, а то я буду царапаться, – этими словами девушка спровоцировала в моем брате бурю чувств.

  Пояс на ее осенних шелках нечаяно распустился.

  Риодежанейро увидел то, что никогда не видел.

  Перед его глазами поплыло розовое зовущее пятно.

  – Ах, мне нужна мягкая подушка, – девушка проговорила с полузакрытыми глазами. – Две подушки – одна под голову, другая – под попку. – А, если ты отшельник, и нет у тебя подушек, то хоть на колени к тебе, чувствительному присяду и головку на плечо опущу.

  Кругом ни души в твоей роще, поэтому никто нас не увидит, что мы ничем не занимаемся.

  Рында в порту пробила полночь.

  Значит уже по дорогам бродят серые тени призраков, поэтому ты не прогонишь хрупкую беззащитную девушку. – Прекрасная дева ласково посмотрела в глаза моего брата Риодежанейро. – Полупесец Жозефина внезапно замолчала на самом интересном месте.

  Даже – на двух самых интересных местах: в своей истории и в массаже.

  – Что же ты не продолжаешь, извини? – я боялась поднять голову.

  – Моя Снежная Королева Снежана, уже наступило утро, – певучий голос полудевушки полупесца слился в песне с ее пальцами. – По твоему указу кандидаты и кандидатки рассказывают истории только по ночам.

  – Извини, но сейчас не тот случай! – Я желала знать, что будет дальше – набросится ли изголодавшийся отшельник Риодежанейро на прекрасную деву, которая очень умело его соблазняла.

  Или плоть отшельника выдержит испытание женской красотой и ароматом ее тела.

  Но в этот момент полупесец Жозефина так сильно нажала на нужную точку, заканчивая расслабляющий массаж, что я изогнулась радугой, дергалась, а затем провалилась в крепкий сон.

  – Извините, снеговик, Гагара, сколько я проспала? – Я резко вскочила с кровати и тут же прикрылась снеговым покрывалом.

  – Уже близится вечер, Моя Снежная Королева, – снеговик и девушка птица смотрели на меня с мягкой улыбкой.