Текст книги "Snow Cat (СИ)"

Автор книги: Николь Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

На этом уроке дух соревнований между двумя враждующими факультетами дал о себе знать. Гриффиндорка и слизеринец решили продемонстрировать всем никогда доселе невиданное зрелище – бой мандрагор. Все сразу побросали своих пере-растений недо-животных и собрались в плотный круг, закрывая поле боя от взора профессора.

На слизеринскую мандрагору прицепили зеленую ленту, а на мандрагору гриффиндора – красную. Николь притворялась, что с пренебрежением относится к такого рода забавам, что поделаешь, надо ведь было держать марку. На самом деле Ника в душе была еще ребенком, которому хотелось веселья, так нехватавшего ей в детстве.

– Давай, зелененькая, давай! – Шептала себе под нос слизеринка. – Мы должны обыграть этих львов недоделанных – Продолжила девушка, на все лады ругая тех, кто сегодня дольше всех ее донимал.

– Да! – Ликовала про себя наследница, а на лице промелькнула торжествующая ухмылка. Слизерин победил. Хотя нагоняй за такое сражение влетел всем…

Дальше была Трансфигурация. Минерва Мак-кошка была первым профессором за сегодня, который разрешил пользоваться палочками. Но недолго длилось всеобщее ликование…

– Прекратить разговоры! – Прикрикнула Макгонагалл на учеников, которые только тихонечко перешептывались. – Вы пришли на урок, а не в магазин за сладостями. – Ученики мгновенно умолкли, не посмев теперь даже пергаментом пошуршать.

Вот тебе и добренький директор подумала Ника, помня еще ласковое и спокойное отношение во время ее нахождения у девушки дома. Противоположность того, что предстало перед ней сейчас.

Макгонагалл без лишних предисловий начала обьяснять заклинание. Базовый уровень трансфигурации профессор начала с объяснения превращения листа лопуха в листик бумаги. Разумеется, сразу это превращение сотворить ни у кого не получилось, а Ника просто валяла дурака, специально делая ошибки то в произношении, то в движении палочкой. Зачем? Просто хотела найти среди первокурсников своего факультета отличницу, втереться к ней в доверие дабы списывать домашку. Но такой, к сожалению девушки, не нашлось. Она перестала ломать комедию, и превратила-таки в бумагу этот злосчастный лопух, причину злости многих первокурсников.

С разных сторон послышались обреченные вздохи и негодующие возгласы. Настроения разделились: кто-то считал, что раз получилось у однокурсницы, то и у них получится, а другие еще больше отчаились, какой-то импульсивный гриффиндорец даже разорвал лист. Теперь на девушку снова стали смотреть не как на равную, а как на эталон мира сего.

– О, мисс Мур! – Подала голос из-за стола Минерва Макгонагалл.

– Мяу… – По привычке ответила Ника, зевнув и потянувшись.

Все захихикали. Даже директор не сдержала улыбки.

– Прекрасно, прекрасно… 10 баллов слизерину! – Змеюки гордо заулыбались и покосились на грифов, как на отребье.

Минерва тут же присекла все попытки насмешек слизеринцев, которые были к тому же беспочвенны, ведь справился лишь один человек.

До конца урока оставалось еще двадцать минут. Николь оторвала половину от получившегося листка бумаги, трансфигурировала ее в карандаш и начала рисовать на оставшейся половинке листа.

Художницей девушка не была, но какие-то умения в рисовании у нее имелись. Она немного поразмышляла, а потом подумала – а почему бы и да? И принялась рисовать своего бывшего. Ну и ”красавец” он получился на ее рисунке – взгляд косой, нос картошкой, губы, больше похожие на тот же самый листик лопуха, волосы, ну тут она соизволила постараться – аккуратно нарисовала их обычный расстрепанный вид, в общем – палка, палка, огуречек, вот и вышел человечек. Слизеринка так увлеклась размалевыванием бывшего, что не заметила, как урок начал подходить к концу, оставалось пять минут.

Сложив из карикатуры бумажную лягушку, она отправила ее прыгать по партам учеников, дабы внести в этот урок хоть каплю веселья и влиться в коллектив, чтобы на нее смотрели как на обычного человека, ведь она по сути ничего особенного (кроме разгрома в Косом переулке) за свою жизнь не сделала. Ну ладно, еще для того, чтобы ей давали списывать. А ученики уже действительно начали привыкать к девушке. И теперь каждый, к кому запрыгивала лягушка, считал своим долгом добавить к ней что-либо свое. Кто пуговку наклеит, кто пятнышко нарисует, кто подпись поставит. Кто-то даже додумался наклеить ей глазки и мех от плюшевой игрушки. И все бы было хорошо, но бумажная лягушонка решила изменить свой маршрут, и запрыгнула на стол к Макгонагалл, проверяющую работу какого-то ученика.

– Кто?! – Практически зарычала Мак – кошка, смяв в руке бедную лягушечку.

Все сразу притихли, и притворились, что усердно работают над заклинанием, и к происходящему никакого отношения не имеют. А Николь с вызовом посмотрела в затуманенные старостью, но от того не менее выразительные кошачьи глаза директора.

– Мисс Мур, вы…

– Мяу.

– Му… Николь!

– Ну что, что?

– Вы что себе позволяете? Это какая наглость! Вы отвлекаете детей от учебного процесса, и еще смеете замахиваться на преподавателя? Ваше положение в обществе не позволяет вам ставить себя на вершину мира! Внимание привлечь захотелось? Так будет вам внимание! Неделя отработок! Только нет, не у меня. Я с вами возиться не буду! Отправляйтесь-ка к своему декану, мисс Клеон, и пусть она решает, что с вами делать!

Когда Макгонагалл выпустила весь свой пар, она плавно опустилась на кресло, дернувшись от звука резко закрывшейся двери.

– Мур! Стойте… Мерлин, за что мне это? – Спохватилась Мак-кошка.

– Передайте Николь, что я снимаю с нее 20 очков.

– Я слышала! – Послышался голос девушки из-за двери.

Девушка, наплевав на наказ подойти к декану, направилась к личным покоям Винчестеров, местонахождение которых она заблаговременно узнала у них. Она знала, что с предыдущего урока они, разумеется, заранее свалили, и по этому постучалась в дверь.

Братья открыли почти сразу.

– О, котярик – Поздоровался Дин.

– Почему не на уроке?

– Выгнали.

– За что?

– За все хорошее, блин. Вы меня впустите или как?

Они отошли, впустив Нику.

Комната была довольно просторной, с двумя широкими кроватями, которые братья раздвинули по разным углам комнаты, как можно дальше друг от друга. Комната находилась почти на самой вершине одной из башен, и из открытого окна представал отличный вид на Запретный лес. В комнате предусмотрительно сделали две ванные комнаты, но каждому из братьев всегда нужно было именно в ту, куда буквально секунду назад вошел другой. Веселая жизнь, что тут скажешь.

Слизеринка села на одну из кроватей, и принялась рассказывать Винчестерам уже известную нам историю, с особо красочным описанием злой Мак-кошки.

Она хотела пойти на урок с ними вместе, ведь у нее это была Защита от Темных Искусств, но они отказались, объяснив это тем, что им нужно подготовиться.

– Так, бездельники, что вы опять задумали? – Игриво спросила Ника.

– Увидишь – хором ответили братья и выпроводили девушку из помещения.

Кабинет был открыт. Она зашла туда одной из первых. Дух молодых профессоров чувствовался сразу: повсюду висели картинки тех, с кем пришлось когда-то столкнуться братьям – бесы, демоны, иноземные сущности… Как будто кто-то распотрошил все бестиарии на планете.

Класс стал потихоньку наполняться учениками. Ее сразу облепила толпа с вопросами что да как. Затем в класс вошел рыжий гриффиндорец, показавшийся девушке смутно знакомым. Третьекурсник, вроде. В руке он держал какой-то предмет. Он с гордостью подошел к Нике, толпа разошлась перед ним, как перед героем.

Он представился: Хьюго Уизли. И тут до нее дошло. Ну конечно! Как вообще можно не узнать рыжую макушку в Хогвартсе!

Предметом, что он держал в руке, оказалась та самая бумажная жаба, немного помятая, но целая. Даже слизеринцы смотрели на него с благодарностью, еще бы, такую вещь вернуть смог. Николь поблагодарила парня, пообещав, так уж и быть, поиграть со всеми в нее вечером в общей гостинной.

После этого все расселись на места.

А учителей все не было. Они опаздывали. Ну, в принципе, как всегда. Все начали переживать, кроме одной юной слизеринки, которая понимала причину опаздания.

Вдруг, дверь расрахнулась, с силой стукнувшись о стену. В класс вошли Винчестеры… О, вот это было зрелище!

Винчестеры в черных париках, черных мантиях, с забеленной кожей и черными линзами на глазах влетели в класс, держа в руках ветки, которые по задумке должны были выглядеть как палочки. Они вырядялись как Северус Снейп.

Делали они все синхронно, что добавляло еще большей комичности их образу. Они повторяли известный эпизод из книг о мальчике со шрамом, первый урок Зельеварения.

Братья задернули шторы, в точности повторяя резкие движения зельевара, и в один голос заговорили адаптацию речи Снейпа:

– Здесь не будет никаких дурацких взмахов палочкой! Я научу вас, как варить непонятную жижу в котлах, по цвету водички определять растворенеый в ней ингредиент, а так же буду чморить всех и вся на этом свете из-за одной рыжей лилии!

Было обидно, что они так сильно марают честь мастера зелий. Но они с такой серьезностью выговаривали всю эту чушь, что сдерживать смех было просто невозможно. Умеют же они зарекомендовать себя в глазах других!

Братья звонко рассмеялись. По щелчку пальцев весь гримм и непривычные черные одежды были сброшены и закинуты в угол класса. Братья представились, хотя какой в этом смысл? Их и так уже запомнила вся школа. Они продолжили речь уже в своих образах.

– Итак, на уроках по ЗоТИ мы будем изучать всевозможных тварей, по типу тех, которых вы можете видеть на изображениях, и способы защиты от них. – Сказал Сэм, указывая рукой на стену с изображениями.

– Но, к сожалению, от таких тварей, как профессор Снейп, мы вас защищаться не научим. – Продолжил за брата Дин.

По классу прокатился смешок. Всем уже с первой секунды стало понятно, что уроки с Винчестерами будут самыми веселыми в их жизни.

Примерно на такой ноте и прошел весь урок. Винчестеры работали в системе 70/30 – 30% знаний, 70% всякой чепухи, которая никому не пригодится, но зато весело.

На обеде все только и делали, что обсуждали новых преподавателей, которые, к тому же, даже домашку не задали. Слухи о них долетели до каждого. Теперь все, кому уже посчастливилось побывать на их уроке, наперебой рассказывали о лучших, по их мнению, преподавателях, а остальные втайне завидовали и с нетерпением ждали встречи с профессорами. Многие девушки уже смотрели в сторону братьев с томными вздохами. К числу таковых Ника, к счастью, не относилась.

Проведя привычный ритуал трансфигурирования тыквенного сока, девушка неспеша поглощала продукты, полностью погрузившись в свои мысли…

========== Глава 9. Девочка на пианино ==========

За время пребывания Николь в Хогвартсе по сути ничего необычного не случалось. Уроки шли своим чередом, домашка благополучно списывалась, Винчестеры играли из себя учителей, а мисс Клеон была выведена из себя. Всего то.

Дело в том, что Ника была твердо намерена избавиться от взысканий со своим деканом, которая заставляла девушку помогать ей с зельями. Наученная опытом, слизеринка знала, как вывести учителя из себя. Но мисс Клеон была спокойна, даже слишком. Чтобы разозлить учителя, нужно притвориться либо тупым, либо рукожопым. Ника выбрала оба варианта сразу. Она делала ошибки в вещах, которые бы понял даже Гойл. И конечно же она все роняла, разбивала, взрывала… Но профессор никак не хотела прогонять девушку, изо всех сил старавшуюся произвести наихудшее впечатление.

Ника поняла, что так просто эту мадаму не пробьешь, надо найти ее больную точку, а кто ищет, тот найдет.

Ее отработка продлилась четыре дня из семи назначенных. Могло бы пройти и меньше, но на изучение легиллименции у девушки ушло два дня. И на четвертый день отработки она, доведя мисс Клеон до истерики, была выгнана из кабинета Зельеварения. Замысел удался. Вот как это было:

Николь в очередной раз пришла на отработку. В очередной раз ничего не подозревающая преподавательница повела девушку к столу с котлом и ингредиентами. Сегодня они вместе доваривали Амортенцию, которая настаивалась перед финальной стадией приготовления. Осталось всего несколько ингредиентов, и мисс Клеон пообещала отпустить слизеринку пораньше. Профессор думала, что Ника хорошо относится к ней… До сегодняшнего дня.

Когда декан слизерина отвернулась, Ника, направив палочку на затылок мисс Клеон, прошептала: «Легиллименс!». Ее как будто затянуло в голову преподавательницы, и она со стороны наблюдала за чужими воспоминаниями. Да, мозг действительно сложный и многослойный орган… Ника бродила по воспоминаниям, как по лабиринту, виискивая нужное.

Когда она уже отчаялась что-то найти, наткнулась на одну весьма занимательную картину.

– Вот оно! Подходящее событие! – Сказала слизеринка, с головой окунувшись в одно из воспоминаний.

«Вот он, день, знаменательный для любой девушки – день свадьбы. Элизабет Клеон крутилась перед зеркалом в пышном белом платье. Волосы были собраны в замысловатый пучок и зацеплены шпильками с розочками на концах. Украшала это великолепие молочного цвета фата, прикрепленная к какой-то части прически. Элизабет смотрела в окно. Вот суетятся организаторы, бегая взад-вперед, вот радуются гости… Ничто не должно было помешать этому торжеству.

Вдруг за спиной у невесты распахнулась дверь, и в комнату вбежал разъяренный жених, а за ним ухмыляющийся старший брат жениха – Томас. Избранник Элизабет быстрыми шагами подошел к ней, и с силой ударил по лицу. Клеон вскрикнула.

– Ты!!! – Взревел жених.

– Как ты посмела! – Орал он, выделяя каждое слово.

– Ты! С моим братом! Свадьбы не будет!

Его слова были ложью, клеветой, придуманной братом. Невеста даже понять ничего не успела, а когда опомнилась, в комнате кроме нее и брата жениха, теперь уже бывшего, никого не было. Она хотела выбежать за возлюбленным, но дверь была закрыта на ключ. Том подошел к Элизабет сзади. Он резко дернул за ткань фаты, оторвав ее вместе с пучком волос. Невеста вскрикнула, а брат заткнул ей рот краем фаты. Он начал рвать на ней одежду, белье… А то, что было дальше, не надлежит описывать…»

Нику вышвырнуло из головы Элизабет Клеон. Она сидела в углу и сотрясалась от слез. Жестоко? Да. Но Николь всегда шла к своей цели напролом, не смотря на методы ее достижения. Слизеринке даже стало жалко мисс Клеон, но только на те несколько секунд, пока профессор не обращала на нее никакого внимания. А потом… Что началось…

Ника выслушала от молодой преподавательницы угрожающе-обзывающий монолог, после которого была выгнана из класса.

Так или иначе, своей цели девушка добилась. Только она теперь не понимала, как будет вести себя на Зельях. Ее одолевали смешанные чувства, но потом одно из них одержало верх над всеми. И имя ему – пофигизм.

Ника зашла в общую гостинную и заняла кресло в дальнем углу, которое ученики любезно предоставили в ее распоряжение. Она закуталась в одеялко, и, устроившись поудобнее, просто принялась греться у камина, под убаюкивающую музыку пианино.

Девушка настрожилась. Она раньше не замечала этого инструмента в Хогвартсе. Откуда играет музыка?

Она поднялась со своего места и пошла на мелодию. Она доносилась из общей спальни девочек с третьего курса. Там и вправду стояло пианино, на котором не больше минуты назад играла девушка. Теперь же она сидела на закрытой крышке инструмента с толстым фолиатом в руках, спиной к двери, направив взор в пустую белую стену. Николь вздрогнула. У девушки была пепельно-белая кожа и такого же оттенка волосы, длинные, собранные в небрежную косу. Со спины она очень напоминала барса…

Но когда девушка обернулась, Николь успокоилась. У нее были светло-карие глаза, отрешенно смотрящие куда-то вдаль. Как же разительно отличались глаза девушки от глаз нашей героини…

Как люди смотрят друг на друга

Так долго можно наблюдать…

В одних глазах шипела вьюга,

В других – Господня благодать…

Они сидели у окошка,

Смотря с опаскою в глаза…

В одних глазах харизма кошки,

В других – июльская гроза…

В одних глазах грохочет ревность,

В других – способность доверять…

В одних глазах стеснялась бедность,

В других – богатства не объять…

В глазах людей – избытки стресса,

Осколки радужной мечты…

В одних – судьба без интереса,

В других – разряды красоты…

Одни глаза спасут, поднимут,

Другие – топят без следа…

Одни – собой весь мир обнимут,

В других – не слезы, а вода.

Они смотрели друг на друга, не в силах оторвать взгляда. Так много успели прочитать во взглядах друг друга за доли секунды…

– Аделаида Локонс – Представилась девушка, протянув руку в знак приветствия.

– Николь Мур – С улыбкой ответила наследница и пожала руку новой знакомой.

– Локонс? Неужели ты дочь Златопуста Локонса?

Ника присмотрелась к Аде. И правда, сходство есть. Только волосы отливают не золотым, а серебряным, и глаза совсем другие… Видимо, достались от матери.

– Да. Хотя многие сравнивают меня с Лавгуд… Забавно, не правда ли?

Девушка, которую все считают странной, особенной, хмм… Отличная партия для меня подумала слизеринка.

– Ты хорошая. – Сказала Ада.

– По глазам вижу. И еще… Я легиллимент.

Ника была ошарашена. И вот с этого момента она твердо решила позаниматься окклюменцией. Так, на всякий случай.

Девушки вместе прошлись до выручай-комнаты, дабы обсудить… да много чего. С того момента стало понятно, что девушки станут лучшими подругами…

Комментарий к Глава 9. Девочка на пианино

А вот и наша девочка на пианино:

https://wampi.ru/image/RaTWzjO

========== Глава 10. Жизнь построена на контрастах ==========

Как и предполагалось, Ника и Ада стали лучшими подругами. Они везде ходили вместе, общались, шутили, подкалывали и передразнивали друг друга… В общем, у обеих жизнь стала еще лучше. Девушки делились друг с другом всеми новостями, переживаниями… Только любовную тему они всегда обходили стороной. Когда их разговоры до этого доходили, Ника отшучивалась, а Аделаида меняла тему. Это была, пожалуй, единственная недосказанность в женской дружбе. Николь, к счастью своему, быстро обучилась окклюменции, что считала необходимым, даже не смотря на то, что слизеринки пообещали друг другу не копаться в воспоминаниях. Но, как говорится, доверяй, но проверяй.

Женское любопытство Ники терпело долго (целую неделю), но потом не выдержало. Так как задать вопрос в лоб подруге она не могла, а не рыться у нее в голове клятвенно пообещала, она решила разузнать все по-другому. И выходом была слежка. Затруднялась она тем фактором, что девушки были на разных курсах, а перемены Ада всегда проводила либо с Никой, либо за своим любимым инструментом. Да и телефоном она не особо таки интересовалась…

Вообще, Ада жила довольно скрытно. Либо ей действительно было нечего скрывать. Но как тогда объяснить ее увиливание от ответа?

Но жизнью (в особенности личной) Аделаиды интересовалась только подруга, а вот жизнью наследницы интересовались все, за исключением, разве что, мисс Клеон, но там отдельная история. Этим и объяснялись частые отлучки девушек в выручай-комнату, ведь там была тишь да благодать, и насчет излишнего внимания можно было не переживать. В такой спокойной, непринужденной обстановке подруги общались, жаловались, а иногда просто молчали, главное вдвоем. На Нику в такие моменты накатывала тоска, она думала о том, что последние два года в Хоге ей придется прожить без Ады… Она ведь на два курса выше.

Но вскоре слежка девушки дала хоть какие-то плоды. Она подслушала (разумеется, совершенно случайно) разговор однокурсников Ады, из которого поняла, что подруга влюбилась в «мальчика постарше». После этого Николь сразу пошла к подруге выведывать что да как. Она подтвердила услышанный слизеринкой фрагмент, но к сожалению Ники ничего нового не сказала. Ника понимала чувства подруги, ее возлюбленного тоже можно было в какой-то степени назвать «мальчиком постарше».

С тех пор, как Ника и Ада начали общаться, прошло уже больше месяца, достаточно большое количество времени, прошедшего без происшествий. Но всему когда-то приходит конец.

День не задался с самого утра.

Первым уроком было Зельеварение, и мисс Клеон, по известным причинам, наследницу не любила, всегда издевалась, придиралась по поводу и без, пыталась затравить, но Николь так умело плевалась ядом, что униженной оказывалась не она, а преподаватель.

И именно в этот день Ника проспала. Засиделась вчера в своем облюбованном кресле в общей гостинной, и не заметила, как уснула. Из-за неудобной позы, в которой девушка провела целую ночь, все тело ныло, мышцы болели и отказывались слушаться. Она посмотрела на часы – завтрак был пропущен, до урока шесть минут.

На ватных ногах слизеринка дошла до своей ванной, наскоро умылась, причесалась, накинула белую рубашку, бежевые кожанные штаны и белые кроссовки.

А урок шел уже десять минут.

По дороге до подземелий Ника рассуждала, идти ли ей вообще на урок. Решив все-таки не радовать профессора своим отсутствием, она без стука вошла в класс.

О, сегодня точно не ее день. Войдя в класс, она увидела за партами семикурсников… Расписание поменяли, а юная волшебница не удосужилась его уточнить.

По лицу Элизабет Клеон расползлась зловещая ухмылка.

– Мисс Мур, чт…

– Мяу. – О, ну как же без этого ответа Ники.

– Мисс Мур – с нажимом повторила профессор.

– Что вы забыли на моем уроке?

– Мяу, да вот ужасное настроение вчера где-то оставила. Как я вижу, вы его уже нашли. Ну, не стоит мне его возвращать. Счастливо оставаться. – Сказала девушка и выскочила из класса, дабы не выслушивать идиотские замечания Клеон.

Наследница забежала в большой зал, подобрала с пола расписание, потерянное кем-то из первокурсников, и обреченно простонала – Ну неет…

Первым уроком были полеты на метлах.

У девушки и так все болело от сна в неудобной позе, а тут еще метлы, с которыми у Ники с первого дня не заладилось. Она не могла нормально удержаться на метле и абсолютно не видела смысла в палке с веником, на которой до жути неудобно сидеть.

Взяв метлу из чулана, Николь поднялась в воздух, сконцентрировавшись на том, чтобы не свалиться, и никого другого не свалить. Но что может контролировать полуспящий человек? Верно – ни-че-го.

Вот и слизеринка, не заметив преграды, влетела на всей скорости в… мадам Трюк. Да, только она может заработать столько неприятностей на первом же уроке. И вот когда все пошли на урок к Винчестерам, она была вынуждена сидеть в кабинете директора и слушать нотации от Минервы Мак-кошки и преподавателя по полетам.

После этого недовольная девушка, проклиная всех и вся, поплелась на заклинания. И только тут выяснилось, что она не взяла с собой палочку, за что лишилась еще 20 баллов. Кроме того, Николь не позволили сходить за своей, а дали одну из запасных. Заклинание «Диффиндо» из-за чужой палочки, которая к тому же еще и плохо слушалась, было абсолютно провалено.

И вот уже почти бешенная девушка поплелась на последние два урока. Ну конечно. Зельеварение. Что же после тяжелого дня может быть лучше, чем сдвоенное Зельеварение, которое ведет человек, который тебя ненавидит…

И конечно же в завершение сего учебного дня, Ника, и так находящаяся на нервах, просто не в силах была выслушивать замечания мисс Клеон в свой адрес, и от злости взорвала котел, оказавшись под конец дня в больничном крыле с куском этой железяки в руке. Ну хоть с Зелий пораньше свалила…

В большой зал она спустилась из лазарета как раз ко времени. Но и еда особого удовольствия не доставляла, не смотря на то, что девушка за день ничего не ела и не пила.

Вот почему всегда так? Если с утра хоть что-то плохое случилось, то дальше все становится только хуже? Нет бы хоть что-то хорошее случилось… Размышляла девушка, поднося к губам кубок с соком.

– Да твою ж! – Чертыхнулась девушка. Вот и очередное подтверждение ее мыслям – она забыла трансфигурировать тыквенное месиво.

Но правила созданы, чтобы их нарушать, по этому этот день Николь Мур долго еще вспоминала как самый счастливый в жизни.

Вдруг, из-за двери большого зала послышался холодный голос, произносящий: «Бомбардо Максима».

Дверь сорвало с петель, щепки полетели в воздух. Все взгляды были направлены на таинственного незнакомца в маске. Но когда он открыл лицо…

Взору показался черноглазый, черноволосый парень. Все сразу узнали его, героя магической войны. Но никто не верил своим глазам. Перед ними стояла живая легенда, живой мертвец.

Его можно сравнить с цветком, выросшим в темноте и никогда не видевшим солнечного света. Высокий, худощавый, с болезненно бледным цветом кожи, спутанными волосами и в потрепанной, черной одежде. В школе он частенько становится объектом насмешек окружающих. Большинство из тех, кому хотя бы раз попадался на глаза этот парнишка, считали его неряхой, какого Хогвартс еще не видывал, однако он редко обращал внимание на мнение окружающих.

Своей прекрасной внешности он никогда не уделял должного внимания, полагая, что не это является главным достоинством человека. Угрюмый вид и исключительно темные цвета в одежде в совокупности с холодным взглядом черных глаз, лишенных какого-либо тепла – врядли у кого-то возникнет сильное желание беспричинно пообщаться с подобным человеком, что неразговорчивому слизеринцу только на руку.

Его осанке можно позавидовать. Спину он всегда держит прямо, даже несмотря на долгие часы, проведенные возле котлов. Пальцы рук у него длинные, тонкие, что дает ему определенные преимущества в зельеварении. Походка его отличается бесшумностью и стремительностью, а обычно развевающиеся при этом полы темной мантии делают его похожим на летучую мышь, пугающую младшекурсников в темных коридорах замка.

При первой встрече в нем можно найти мало чего приятного. При второй, кстати, тоже. Характер y парня мягко говоря не сахар: слишком скользкий, слишком скрытный, слишком умный, слишком…

Ранимый (но эту черту он вряд ли кому покажет – хватило унижений на пятом курсе). Злопамятный. Он никогда не стремился к общению, случайных знакомств не водил. Любой его шаг был продуман наперед. Шагнув, он всегда знал, с какой целью это делает, и к каким последствиям это может привести – в этом он был, пожалуй, типичным слизеринцем: лучшим представителем своего факультета.

Сложная, амбивалентная личность, с необычайной силой воли, флегматичным темпераментом. Ему характерны такие черты как высокий уровень профессионализма, бесстрашие, храбрость, циничность, хладнокровность, язвительность, замкнутость, сдержанность.

Но Ника видела в нем мужчину – лучшего из всех. И нос у него был вовсе не загнутый… Ну только если совсем немного. Хоть он и был худощав, но это и придавало ему статности. Красивое, подтянутое тело, прожигающий, как пламя взгляд, величественный профиль…

Боже, он великолепен… На вид парню было около 21 года – как раз тот возраст, когда он пришел преподавать в Хогвартс.

И имя ему – Северус Снейп.

Он быстрым шагом направился к преподавательскому столу, его резкие движения и злые, осуждающие взгляды завораживали… Николь сидела, и наблюдала за Снейпом открыв рот. Затем она зажмурилась, чтобы проверить, не шутка ли это, не фантазии ли разбушевавшегося воображения… Нет. Вот он, полный жизни и энергии.

Девушка до боли сжала веки и прокусила губу, лишь бы не завизжать от радости и потрясения.

Снейп подошел к учительскому столу и одним махом перепрыгнул через него. Он шепнул что-то на ухо директору, и они удалились, оставив всех остальных в полнейшем недоумении.

Комментарий к Глава 10. Жизнь построена на контрастах

А вот и долгожданный момент^•^

========== Глава 11. Я вас любил… ==========

Минерва Макгонагалл изначально знала, что Снейп жив. Более того, она поспособствовала его выживанию. Она провела какой-то ритуал, благодаря которому Северус остался жив, и, более того, помолодел, но все воспоминания остались при нем. И как только Северус Снейп вернулся в нормальное состояние, Макгонагалл тут же нашла ему обязанности, которые тот воспринял крайне негативно – опять следить за чьим то маленьким отпрыском. Да да, Минерва поручила ему следить за Никой. Но теперь, когда необходимость в этом отпала, Мак-кошка решила, что пора вскрыть карты и показать миру героя войны.

Снейп негодовал. Директор без его ведома устроила его в Хогвартс. И даже не на должность зельевара, а преподавателем литературы. Литературы! В Хогвартсе! Хоть это и было всего на неделю, пока заявление об увольнении мисс Клеон не будет официально зарегистрировано в министерстве.

Минерва пыталась угомонить профессора Снейпа. А он был зол. Еще бы! Его вырвали из зоны комфорта, выдернули с того света обратно в ненавистный ему мир. Лишь одна отрада – старого манипулятора Дамблдора больше нет. Но тут Макгонагалл заменяла его вдвойне.

Подробности этого разговора Ника узнала благодаря легиллименции. Вот и пригодилось это умение. Не проследить за Снейпом она считала выше своих сил. Она, подлетев к окну в кабинете директора, не смогла пробить заглушающее заклятие, и решила опробовать легиллименцию.

Слизеринка тут же побежала к старосте, дабы узнать, когда у первокурсников ближайшая литература. В расписании она была отмечена в понедельник, среду и четверг. Ну почему всего три раза… захныкала девушка. Она уже начала потихоньку свыкаться с мыслью, что ее любимый теперь будет рядом. Осталось только освежить в голове план привлечения его внимания, который она разработала еще несколько лет назад. Так, на всякий случай.

И начать она решила с отработки, на которую нарваться будет не так сложно. И теперь она с нетерпением ждала первого урока с профессором Снейпом.

Выходные тянулись мучительно долго. Впервые девушка ждала понедельника.

В гостинной все только и делали, что обсуждали чудесное «возрождение» Северуса Снейпа. Кто-то был рад этому, а в особенности девушки, у которых глаза разбегались от уже трех молодых профессоров. А вот мужская половина яро протестовала – ведь появилась новая персона для ревности. А многие попросту боялись Снейпа, запуганные родителями. Эту тему не обошли и Ада с Никой, которые за выходные успели уже и порадоваться отстранению мисс Клеон, и посмеяться с новой должности Снейпа.

– Понедельник, понедельник! – Сочиняла находу веселый мотив девушка. Она встала на час раньше обычного, дабы хорошо подготовиться и морально, и внешне.

Помыв голову, отдраившись мочалкой и покрасовавшись перед зеркалом она буквально выпорхнула из ванной выбирать гардероб.

– Таакс… Тут тоже нужно выделиться… Все девушки, скорее всего, оденут юбки покороче и декальте поглубже… – Рассуждала слизеринка.

– А мы возьмем с другой стороны.