Текст книги "Дельфинка (СИ)"

Автор книги: Nikokosinka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Я окончательно залилась краской, а Артем, извинившись перед нами, покинул нас. К слову, больше я его не видела.

– Вик, зачем ты это сделала?! – возмущенно и обиженно одновременно проговорила я, уже стоя на улице и прикуривая сигарету.

– Ди, успокойся, знай себе цену. – Спокойно проговорила подруга, уже делая очередную затяжку и ожидая такси. – Ты молодая, красивая женщина, тебе нужен настоящий мужик, а не сопляк, который испугался банальных разговоров про детей. – Непроизвольно из глаз стекло несколько слезинок. Мне Артем действительно понравился. Да, может быть сейчас, он испугался потенциальных детей, не факт же, что если бы мы начали встречаться, в дальнейшем бы он не захотел. – Ди, запомни, тебе нужен мужик, который будет служить опорой, не бросит после очередной проблемы, который будет делить с тобой очаг дома. Зачем тебе нужен молокосос, который кроме денег и секса больше ничего предложить не может, хотя я даже за первое не отвечаю. А потрахаться…черт, Ди, да ты бабки рубишь за этот секс только так, а ты хочешь еще и бесплатно его раздавать кому попало. – Подруга звонко засмеялась, а я чуть успокоилась после слов подруги.

***

– Слушай, тут небольшая проблемка нарисовалась, – подруга неловко замялась, а у меня сердце упало в пятки. Неужели на нее тоже напали? А если ей из-за меня досталось? Господи, я не переживу, если с ней что-то случится! Только я хотела закидать ее беспокойными вопросами, как в трубке послышалось шебуршание, а затем голос, который я ненавидела всем своим нутром, проклинала днями и ночами, произнес два заветных слова, отчего ноги подкосились, а голова закружилась.

– Здравствуй, дорогая.

========== Глава 12. ==========

– Дорогая, ты своего мужа уже не узнаешь? – Как-то зловеще усмехнулся Антон в трубку телефона, а я продолжала молчать. Мне казалось, что это всего лишь сон, этого быть не может, как он вообще оказался у Вики? Почему она его пустила? Они ведь не были знакомы, логично предположить, что она его просто не смогла узнать, ведь видела она его только на фотке. А как тогда он узнал про нее? Внутри все перевернулось и в какой-то момент я поймала себя на мысли, что я совершенно перестала дышать. – Дорога-а-ая, не молчи, – истошно ласково произнес мужской голос, а меня будто облили ледяной водой.

– Что ты делаешь у Вики? – Стараясь держать себя в руках и не выдать свой дрожащий голос, проговорила я, медленно поднимаясь с кровати.

– Дина, – иногда он нарочно произносил мое имя неправильно, чтобы разозлить меня, но я редко поддавалась, а сейчас внутри меня бушевал вулкан. – Не представляешь, искал тебя, а нашел твою подругу. – Мужчина выдержал нарочито продолжительную паузу. – Знаешь, а ты научилась заводить себе хороших подруг, верная, до последнего не раскалывалась где ты и с кем, еще и аппетитная, прям с обложки порно-журнала.

– Что ты с ней сделал? – испуганно спросила я.

В голове разыгралась бурная деятельность, вырисовывая самые разные картинки происходящего. Боялась, что он мог причинить ей боль, мог приложить ее пару раз об стену, как делал это раньше со мной. Надеюсь, я позвонила вовремя и ей не пришлось страдать от меня и от рук этого гада. Он мог сделать с ней все, что угодно, ведь она реально не знала где я и с кем.

– Пока ничего, – снова усмехнулся мужчина на том конце провода, а у меня будто тяжелый груз с плеч спал. – Но сделаю, если ты мне не поможешь.

– Чего?

В какой-то момент я подумала, что мне померещилось или, мало ли, ослышалась, но нет, я, же не могла себе это выдумать. Ему нужна помощь? Он реально думает, что я начну помогать ему после всего того, что я пережила? После всего того, что он сделал со мной?

– Дорогая, мне нужны деньги, – снова ласково пропел мужчина, а я чуть слюнями своими не подавилась от его слов.

Надеюсь это шутка или просто сон! Он ведь понимает, что я ему никогда в жизни помогать не буду? Или только я это понимаю?!

– И что ты хочешь от меня? – Не сдержавшись, я истерично засмеялась, осознавая всю комичность этой ситуации. Я ведь правильно поняла его намеки? Антон хочет, чтобы я ему дала деньги?!

– Дельфинка, повторюсь, мне срочно нужны бабки.

И вот тут я уже всеми фибрами души испугалась. Мое тело пробила настоящая дрожь и меня затрясло. Как он сейчас меня назвал? Только Лазунков смел называть меня так, причем только тогда, когда мы находились вдвоем. Из этого можно сделать вывод, что Антон следил за нами. Как такое возможно, а главное где и когда, твою мать?!

Перед моими глазами начали мелькать картинки моментов, когда мы были вдвоем. У него дома, на приеме, и снова дома. Черт, где?! Он же не мог быть на приеме, это не его поля ягодка!

– У меня нет денег, – сжав зубы, прошипела я, запустив ладонь в волосы, представляя, как он приперся к Вике, начал клянчить деньги и искать меня. Мне уже заочно стало стыдно за поведение своего бывшего гражданского мужа перед подругой.

– Камон, детка, – в голос заржал молодой человек. – Скажи мне еще, что ты не трахаешься с Лазунковым и он совершенно не дает тебе денег. Не смеши меня.

– Моя личная жизнь тебя не касается…

– Да мне глубоко срать с кем ты и где трахаешься, – прорычал Антон в трубку. – Мне нужны деньги и срочно, либо продавай свою жалкую квартирку, либо возьми у своего Буратино.

– Я тебе не дам ни копейки! – На исходе выкрикнула я и хотела бросить трубку, но он сам долго не стал тянуть разговор.

– Окей, твое право, я тогда сам попрошу у твоего хахаля, если ты не хочешь по-хорошему.

Больше Антон не сказал ни слова, а просто отключился. Он действительно думал, что я ему вот прямо возьму и высыплю горку денег? Как же он решил выбить деньги из Дмитрия, что собрался делать? На что ему нужны деньги? Хотя меня это никак не должно было волновать.

Я сидела в недоумении еще полчаса, поражаясь всей это истории и сомневаясь в том, что мужчина так быстро и легко отцепился от меня. Что-то тут не чисто… Вика спустя несколько минут после звонка написала, что все хорошо с ней и что Антон ушел, попросив набрать ее, когда смогу.

В дверь неловко постучали, обрывая все мои мысли, а затем дверь приоткрылась, сначала показалась бутылка какого-то спиртного напитка, а затем голова со светлыми волосами.

– Можно? – Смущенно проговорила Лера, выглядывая из-за двери, топчась на месте.

– Да, конечно, заходи, – устало улыбнулась я, моля Бога, чтобы она снова не начала мне заливать про Дмитрия, его любовь и прочую ерунду.

Сестра Дмитрия тихонько зашла и прикрыла за собой дверь.

– Я пришла мириться, прости меня, – чуть улыбнувшись, произнесла Лера, опустив глаза, снова переступая с ноги на ногу, топчась на месте. – Повела себя глупо, просто…

Я не дала договорить девушке, деликатно перебив ее.

– Лер, давай не будем, я сама вела себя некорректно, грубила, мне тоже очень стыдно, поэтому давай просто забудем.

Девушка улыбнулась мне и одобрительно кивнула, присаживаясь на кровать и протягивая бутылку мне в руки.

Не знаю, сколько времени прошло, но разговаривали мы долго. Шампанское дало о себе знать и обеим развязало языки. Не помню, как я умудрилась рассказать ей все про себя, про свою жизнь, сына, бывшего мужа, с которым я разговаривала буквально несколько минут назад, про то, как умудрилась стать проституткой.

Нет, я не жалела себя. Это чувство давно забыто. Год назад Вика заставила меня принять себя, свою жизнь, отказаться от жалости к себе и быть сильной. Я старалась. Действительно старалась. Забыла, что такое слезы, но с появлением Дмитрия и всех этих проблем, я снова вспомнила, снова заплакала, снова начала чувствовать боль, страдания и слабость.

Год… да что такое год? Это всего лишь небольшой промежуток времени, который казался мне вечностью. А что изменилось? Я стала черствой проституткой, раздающая себя направо и налево. Да, теперь у меня есть деньги, но какой толк от них, если у меня ничего в жизни не осталось? Ни родных, ни друзей, ни мужа, ни сына. Все ценности, которые двигали мной всю жизнь, просто исчезли, оставляя меня один на один с собой и проблемами. Что с этими деньгами я буду делать, ведь даже потратить их некуда. Только шмотки и развлечения. А дальше что? Какие ценности у меня сейчас? Да никаких!

Мы много плакали, иногда переходили на повышенные тона, бурно что-то обсуждая, иногда на шепот, делясь друг с другом чем-то важным. Казалось, что мы пытаемся выплеснуть всю ту энергию, накопившуюся за последние годы. У Леры тоже жизнь не такая уж и сладкая, похлеще моей будет.

– Будучи пятилетним ребенком у папы возникли большие проблемы на работе. Его фирма была в шаге от разорения и все партнеры запросили большую компенсацию. Я не особо вдавалась в подробности, ведь пятилетнему ребенку это все было не интересно, а сейчас мне никто не хочет и не собирается рассказывать. – Лазункова пожала плечами и грустно хмыкнула. – В итоге, он продал фирму за копейки и смог выплатить всем, кроме одного, у которого был самый большой долг. Отец требовал рассрочку, хотя бы частями отдавать, но тот, ни в какую не шел на контакт. Сначала у нас отобрали дом, машину, мы остались одни, стоя под дождем босяком на Ленинском проспекте. – Меня забила мелкая дрожь, представляя всю эту картину. – В то время Дима разрабатывал какой-то проект, который согласились купить за неплохую цену. Все надежды были устремлены только на него, отец ничего не мог сделать, мать тоже, а уж я тем более.

– Сколько тогда было твоему брату лет? – Удивленно спросила я, допивая остатки шампанского из бокала.

– Десять, – грустно усмехнулась сестра, пытаясь унять дрожь и не просившиеся наружу слезы. – Диан, ему было тогда всего лишь десять лет.

Я округлила глаза, представляя, как маленький гений-Лазунков, приходит в крупную компанию, представляет свой проект и инвесторы готовы его купить. Да это же невозможно!

– Получив деньги, мы тут же отдали часть тому партнеру, а на вторую собирались первое время перекантоваться в каком-нибудь самом дешевом хостеле, но ему было мало. Он хотел все деньги получить и прямо сейчас.

– Господи, у людей вообще есть человечность?! – Воскликнула я, приподнимаясь с кровати, но затем тут же садясь обратно.

– Нет, Диан, у людей, у которых есть деньги – человечности быть не может! Мало того, когда он понял, что у нас нет денег, и мы ничего не можем ему предложить, так как он все и так у нас забрал, то он похитил меня. Запер в каком-то подвале и вымогал у отца деньги. – Я округлила глаза и тут же тошнота подступила к горлу, представляя маленького ребенка, запертого в подвале, который плачет и скулит, чтобы его выпустили. Лера аккуратно положила свою ладонь на мою, слегка сжимая ее и горько улыбнувшись. – Нет, ничего ужасного тогда не произошло, меня исправно кормили, выгуливали, даже какой-то дядя, который вечно за мной смотрел, иногда позволял мне поиграть в камешки. – Лера истерично засмеялась, понимая всю комичность и абсурдность той ситуации, что для ребенка тогда уже за счастье было, что он кушает, гуляет и играет. – Меня спасла банальная полиция, и то, Дима тогда им все выложил на блюдечке, где я и что я, просто потому, что он был еще маленьким, он побоялся идти один напролом против большого количества бугаев. Только благодаря нему я жива, живы мы все и живем довольно хорошо. Всегда в достатке, Дима всегда присылает нам деньги.

Я тяжело вздохнула, а на глаза навернулись слезы, видя, что у девушки они давно уже потекли.

– Наверное, поэтому Дима такой грубый, черствый, одинокий, он привык быть один и все делать сам.

– Как ты это пережила?

– Никак. Меня до сих пор иногда мучают кошмары, а перед глазами стоит тот ужасный, грязный и сырой подвал.

Я сочувствующе обняла рыдающую девушку, даже боясь представить, что она пережила. Ее история не выходила у меня из головы, а картинки, которые она описала, стояли перед глазами. Я была первым человеком, которому она смогла это все рассказать и не постесняться.

Мы еще достаточно долго болтали, время летело незаметно, и мы даже не помнили, как уснули, но наутро проснулись вдвоем на кровати в обнимку друг с другом. Так как кровать мы не разложили, то ночью порядком замерзли, а разбудила нас не кто иной, как маленькая девчушка, которая запрыгнула на кровать и начала прыгать на ней.

– Мы идем сегодня кататься на роликах? – Не унималась Лиана, продолжая прыгать.

Мы с Лерой одновременно схватились за голову, приподнимаясь с кровати. Конечно же, вечер не обошелся одной бутылкой шампанского. Примерно в три часа ночи, изложив друг другу всю душу, нас прорвало и мы прокрались в кабинет Дмитрия, стараясь тихо смеяться, чтобы нас не запалили, но мне кажется, что наш ржач был слышен всему дому. Забрав оттуда мартини и коньяк, выбежали и отправились в комнату, по пути не раз упав, а затем, развалившись на полу, начали смеяться.

Вспоминая все это, лицо залилось румянцем и мне стало стыдно за свое поведение. Надеюсь нас никто не видел и не слышал.

– Лианочка, солнышко, давай позже, – притворно ласково произнесла Лера, оглядываясь на меня, а я лишь жалобно застонала и прикрыла глаза ладонью, лишь бы не видеть этот серый мир снова.

– Ну-у, – протянула обиженно девчонка, спрыгивая с кровати и садясь на постель. – Папа вчера обещал покататься, а он взял и уехал!

– Как уехал? – Удивленно вопросила я, снова приподнимаясь с кровати.

В очередной раз поражаюсь его расхлябанности по отношению к семье и равнодушию. Ну как так можно? Это же его дочь, почему он не может уделить ей хоть капельку времени? Его интересует только работа и деньги, хотя сам мне утверждал, что всех денег не заработать.

Собравшись с мыслями, мы все-таки встали с кровати и отправились на завтрак, пообещав, что после него мы обязательно пойдем кататься. Благо роликов было много, так как Лера не раз приезжала сюда с подругами, и некоторые оставляли вещи у нее.

Набив пузо до отвала, мы радостные и более-менее оклемавшиеся надели ролики и поехали в какой-то парк, который находился в нескольких сотнях метрах от дома Лазунковых. Там мне обещали показать пруд с лебедями, качели, которые выходили в открытый овраг и красивый пейзаж. Ну как бы я и так готова была ехать, могли бы и не уговаривать. Я улыбнулась от собственных мыслей, взяла за руку Лиану, а она вторую руку протянула Лере и мы втроем поехали по дороге.

Моему взору открылся действительно потрясающий пейзаж. Стоги сена находились на поле, голубое небо, ни намека даже на облачко, солнышко светило так ярко, что порой ослепляло. Ехать было недалеко, поэтому проехав где-то пятьсот метров, нам надо было всего лишь оказаться на другой стороне, и вот, зеленый свет, наконец, загорелся.

Пересекая проезжую часть по пешеходному переходу в сторону парка, Лера немного отстала от нас. Дальше происходило все как в тумане. Звуки экстренного торможения пронеслись позади меня, и я лишь успеваю повернуться на визг прохожих. Леру отбросило на асфальт, на метр от пешеходного перехода, а в следующую секунду теплая маленькая ручка Лианы покидает мою ладонь.

Я не успела ничего сообразить, потому что Лиану тут же посадили в тонированный джип, а затем меня огребли в охапку и я оказалась в точно таком же джипе…но не с Лианой вместе…

========== Глава 13. ==========

Говорят, что жизнь – это всего лишь миг. До десяти лет мы вообще не задумываемся об этом, просто живем, играем, гуляем, затем ноем, что жизнь так медленно течет, вот бы побыстрее закончилась школа, и мы занялись бы своим любимым делом, пошли работать, стали независимыми от родителей и начали самую настоящую взрослую жизнь. Наступает восемнадцать лет, и мы думаем, что жизнь-то еще вся впереди, мы все успеем, мне всего лишь восемнадцать лет и мы теперь в свободном плаванье. Но нет, проходит год, два, а затем три, а ты топчешься на месте, не зная к какому берегу пришвартоваться тебе и добиться успеха. У кого-то уже дети, кто-то заработал свой первый миллион, кто-то уже развелся, а что у тебя за плечами?

Мозг начал медленно приходить в сознание, а чувства возвращаться в реальность. При попытке открыть глаза меня резко затошнило, и закружилась голова. Еле приподнявшись на полу, я все-таки смогла разлепить глаза и оглядеться. Вокруг серые стены, одинокая лампочка светила под потолком и железная дверь напротив. Все. Больше в комнате ничего не было.

Меня охватила паника. В голове сразу начали мелькать картинки из рассказа Леры. Это шутка что ли? Воспоминания о девушке тут же привели меня к событиям минувшего времени. Авария. Где она сейчас? Жива ли она вообще?

Я резко вскочила с грязного сырого пола и подскочила к двери. Сил хватило только на слабые удары, но через пару минут они все-таки увенчались успехом. Дверь с тяжелым скрипом отворилась, отталкивая меня в сторону, грозясь прибить меня к стене.

– Дельфинка, – улыбнулся мужчина, закрывая за собой дверь. – Тебе же нравится, когда тебя так называют? – Издевательски проговорил мужской голос, а я все пыталась прийти в себя. Я точно вижу сейчас бывшего мужа перед собой? Это же не глюки?

Интуитивно я начала пятиться назад, а мужчина все быстрее приближался ко мне, и когда я оказалась уже припечатана к стене, Антон уже свисал надо мной.

– Ты что делаешь? Что за цирк ты устроил? Где Лера, Лиана? Куда ты меня привез, черт возьми? – В шоке затараторила я, с каждым вопросом повышая голос.

– Заткнись. – Агрессивно прорычал мужчина мне в губы, а я испуганно зажмурила глаза, когда мощный кулак Антона врезался в стену рядом с моей головой. – Расклад такой: сейчас я даю тебе телефон, ты звонишь своему Лазункову и просишь деньги. Мне нужен миллион евро.

– Чего? – ошарашено прошептала я, представляя как мужчина, пошлет меня далеко и надолго после того, как я только попрошу у него денег. – Зачем тебе столько денег? Ты куда-то ввязался? Что произошло? Может я чем-то смогу помочь? – Запищала я, пытаясь оттянуть время до звонка Лазункова. Прекрасно осознавая, что Антон все равно заставит меня звонить, верила, что смогу переубедить его, а стоило ли?

– Какая, к черту, разница? – Мужчина закатил глаза и, оттолкнувшись от стены, отошел от меня. – Ты звонить будешь?

– Нет, он не даст мне денег. – Отрицательно покачав головой, я смерила его ненавистным взглядом. Таким, каким я его одарила в последний день нашей встречи.

– Да ладно? Своей куколке и денег не даст? – Вся его речь была пропитана сарказмом, от чего и без того холодный воздух в помещении, становился ледяным.

– Я не его куколка! – Злобно прошипела я, а тело продолжало врезаться в стену, оставляя на спине жесткий холод, от которого покрылось все тело мурашками.

– Детка, камон, давай звони и по домам. – Раздраженно кинул Антон, поворачиваясь ко мне лицом.

– Не буду я ему звонить и клянчить деньги за тебя! – В сердцах выкрикнула я, и тут же его тело снова припечатало меня к стене, а горло сдавило от крепкой мужской руки.

Чувство дежавю накрыло меня. Точно также делал Дмитрий, когда желал получить то, чего я не собиралась давать. Но его злость в разы отличалась от злости Антона. Пальцы Лазункова сдавливали чуть нежнее, ласковее, не пытаясь причинить мне реальную боль, а скорее припугнуть, Антон же сдавливал так, будто вкладывал в это действие всю ненависть, казалось, что он реально хотел убить. Все познается в сравнении.

Я заглянула в его глаза. Раньше они пылали страстью, яростью, гневом, безразличием, да чем угодно, но сейчас – пустота. Ощущение складывалось, будто он не здесь, не присутствует в данный момент в этой комнате, зрачки неистово расширены, покрасневшие глаза, а лицо подозрительно бледное.

Антон отошел от меня меньше чем на метр, освобождая мою шею от его натисков. Но долго радоваться я не могла, так как сильный удар ладонью прошелся по моему лицу, а тело от неожиданности отбросило в сторону. Я испуганно схватилась за щеку, опираясь об холодную стену, дабы не упасть на пол. Сил сопротивляться не было, да и стоило ли? Никогда не могла его победить. Хотя тогда после прохождения курсов по самообороне, какое же желание было встретить его и надрать задницу.

– Звони, или живой отсюда не выйдешь. – прошипел мужчина, резко схватив меня за локоть и поворачивая к себе лицом.

Сейчас кроме страха за свою жизнь и переживаний за жизнь Леры и Лианы меня ничего не волновало. Гордо выпрямившись, я снова заглянула в его глаза.

– Если скажешь где Лера и Лиана, то я позвоню.

Мужчина даже не дал мне до конца закончить свою мысль, так как после ее звучания, его другая ладонь замахнулась и дала уже пощечину с другой стороны.

– Ты мне еще и условия ставишь, детка? – Злобно усмехнулся мужчина, откидывая меня в противоположный угол.

Не церемонясь больше со мной, Антон достал свой телефон, набирая чейй-то номер и ставя его на громкую связь. Длинные мучительные гудки разносились по всему подвалу, а затем грубый голос с приятной хрипотцой донесся до моего слуха, отрезвляя и заставляя прийти в себя.

– Добрый вечер, Дмитрий Федорович, – с неприятной усмешкой начал разговор Антон с Лазунковым. – Ваша дельфинка у меня.

– И? – Невозмутимый голос мужчины добил меня, представляя, что он даже не шелохнулся, когда узнал о моей пропажи. Или он не знал?

– Мне нужен миллион евро и можете ее забирать себе.

На том конце провода послышался неестественный холодный и громкий смех, заставляя меня задрожать. Антон начал закипать, это было видно по его выражению лица и побелевшим костяшкам на руке, которой он сжимал телефон.

– Щенок, – неожиданно резко прекратив смеяться, злобно проговорил мужчина. – С чего ты решил, что мне нужна эта потаскуха? Она не стоит ни копейки, ни то что миллиона евро.

Антон не ожидал такого поворота, да и я сама, признаться, была огорчена до предела. Как я могла хоть на минуту предположить, что я ему нужна? Это же смешно. Кто он и кто я? Это все Лера со своими нравоучениями, я его меняю, у него глаза блестят при виде меня. Хуй у него блестит при виде меня! И ничего больше.

Сколько нервов я потратила впустую на него, переживая, как же Димочка там будет один в Москве, его же убьют. Да чихать я хотела теперь на него.

– Это окончательный ответ? – сглотнув, спросил Антон, одним движением хватая за локоть меня и поднимая с холодного пола, а затем со всей силы вывернул мне руку, отчего непроизвольно от боли и от шока завизжала я.

На секунду на том конце провода послышалась тишина, и Антон довольно улыбнулся, предвкушая свою победу.

– – Окончательнее быть не может. – Прорычал Лазунков в трубку и отключился, прерывая звонок и мои надежды на спасение.

Я снова испуганно завизжала, когда мужчина с силой толкнул меня в стену, а затем рукой схватив меня за волосы, толкнул еще раз назад.

– Ты жалкая! Ты вообще никому не нужна!

Затылок моей головы снова ударился об бетон, в глазах потемнело, и я снова начала терять сознание, видимо на этот раз уже окончательно.

Мне всего двадцать три года, а что у меня за плечами? Неоконченный институт, бывший сумасшедший муж, мертвый ребенок и призвание проститутки. Что это за послужной список? Зачем вообще жить? Не часто в жизни тебя забирают из лап смерти, спасают, защищают, а потом говорят, что я не стою ни копейки и вообще нахер никому не нужна жалкая потаскуха.

========== Глава 14. ==========

Холодные серые стены снова ворвались в мое сознание, возвращая меня обратно в реальность. Господи, я не верю, что все еще нахожусь здесь, неужели это все не закончилось, и я продолжаю находиться в этом чертовом подвале. Это все просто кошмарный сон, этого не может быть наяву. Я сейчас проснусь и окажусь в теплой кроватке под бочком у Лазункова, нет, лучше вообще у себя дома в обнимку с вискариком, а лучше вообще проснуться еще маленькой, лежащей в своей кроватке. Чтобы разбудила меня мама от этого кошмарного сна, обняла, погладила по головке, успокоила и заверила, что это просто сон.

Но, нет. Лучше не стало. Очнулась я все равно в грязном сыром подвале и все мои слепые надежды рухнули. Ждать помощи и надеяться, что великий рыцарь Лазунков прискачет на белом кабриолете и освободит свою маленькую дельфинку из темницы сырой, было некогда. Да и уверена я была, что этого не будет. Вчера я все прекрасно слышала своими ушами. Для него я всего лишь жалкая потаскуха.

Внутри меня что-то сжалось. Неприятно стало это осознавать. Одно дело, когда ты слышишь это первый раз, а другое когда проживаешь эту жизнь, эти слова, события по второму кругу. Когда-то мне выпала честь услышать эти слова от мужа, сейчас же я услышала их от любовника. Хотя нас и любовниками назвать было сложно. Так, перепихнулись несколько раз и, когда возникли проблемы, разбежались.

Первый раз за весь год у меня появилось острое желание съездить к своему сыну. Даже можно сказать, что это было не желание, скорее это можно было бы назвать потребностью. Весь год я старалась забыть это горе, обвиняя в его смерти других людей, не ездила к нему, боясь представить как ему там холодно и одиноко под землей.

Недавно ему бы исполнился год. Я бы научила его ходить, говорить, исполняла бы все его желания. Ведь это ребенок. Да, я бы баловала его. Одни скажут, что это плохо, нельзя растить так детей своих – на шею сядут. Легко говорить, когда у вас есть все, дети, муж, семья, в конце концов. У меня же не было ничего. Только одинокая могилка на кладбище, окантованная невысокой черной оградкой.

Я сидела на полу, не собираясь даже вставать. Да я и не видела смысла в этом. Зачем? Чтобы снова услышать какая я мерзкая, гнусная и что недостойна никого в этой жизни? И так это знала. В меня вбили эти мысли, комплексы, заставили поверить, что я действительно ничтожна. А вчера мне лишь напомнили об этом, снова спустили с небес на землю. Ощущение было, будто меня всю жизнь как собачку наказывают. Говоря постоянно: Кто это сделал? Кто плохая собака? Кто нагадил? И вечно тыкали в мое дерьмо, которое я натворила. А может и не я, но гораздо легче обвинить в этом беззащитного щенка, не разбираться в ситуации, а просто ткнуть его в свое место и сказать какой он негодяй.

Моя защита, холодность, раскованность, которую я вырабатывала в себе целый год, рухнула, возвращая каждый день в воспоминания, в беззащитную оболочку, жалкую девчонку. Я снова становилась ей. Девочка, которая не может сказать «нет», которая будет слушаться всех и соглашаться со всем, думая, что так и надо, а свое мнение закапывать глубоко в себе.

Дверь с грохотом отворилась, и я непроизвольно вздрогнула. Внутри проснулась жестокая злость ни с того ни с сего. Злость на себя. Что я здесь сижу, корчу из себя несчастную? Почему я вечно жду помощи? Надеюсь, что меня тот же рыцарь спасет? Зачем?

В этот момент до меня дошло, что даже безжалостный щенок может вырасти взрослым жестоким хищником. Он сам выбирает слушаться дальше и подчиняться своему хозяину, который раз за разом избивает и издевается над своим животным, или цапнуть его побольнее, причинить боль и сбежать на волю.

Я вздернула голову и посмотрела на довольного Антона, который прошел в мое жалкое обиталище, в руках держа пистолет. Он не стал прикрывать даже дверь и оставил ее раскрытой нараспашку. Это шанс сбежать отсюда. Я прищурила глаза и приподнялась по стене на ноги, выпрямляясь. Его вытянутая рука приподнялась, направляя дуло пистолета в меня. Господи, как я устала, может меня реально уже кто-нибудь прикончит? Чего я все маюсь?

– Звони. – Процедил Антон, кинув мне в руки кнопочный телефон, тот же, по которому он вчера разговаривал. – Мне нужны деньги, иначе твои мозги распластаются по этой стене. – Мужчина обвел в воздухе пистолетом, показывая на какой именно стене. Я тяжело вздохнула и нажала на кнопку вызова, заранее вбившегося номера телефона. Гудки шли недолго, Лазунков принял вызов на шестой тяжелый звук.

– Мне нужны деньги, – прошептала я в трубку, переминаясь с ноги на ногу. Послышалась тяжелая пауза. Длинная такая, что я даже подумала, что он просто откинул телефон и не стал слушать меня.

– Я не могу тебе ничем помочь, дорогая. – Безразлично сказал мужчина в трубку. Антон подошел ко мне близко, приставляя дуло пистолета к моему виску. Над свободным ухом я услышала явное «проси» и пистолет сильнее уперся в меня. Если он выстрелит, то все мои мозги и вправду окажутся на стене, а кровью зальет весь подвал. Хотя, у меня нет столько крови.

– Серьезно? У тебя денег полно, ты не может мне дать какой-то жалкий миллион евро? Я тебе все до копейки отдам! – Закричала я со злости и почувствовала, как рука Антона дернулась.

– Ты знаешь, что это займет время, черт! – Также закричал мужчина мне в трубку и я услышала звук мигающего поворотника. Он едет в машине, я уверена в этом. То есть пока мне тут плохо, я в подвале сыром сижу, простужаюсь, он разъезжает на машине. Зашибись, хотя на что я рассчитывала? – Они с неба не сыплются!

Не знаю, что на меня больше повлияло желание не быть больше безжалостным щенком, доказать всем, что я не дам себя в обиду, или же твердые слова Лазункова, который и не собирался мне помогать. Я слышала в нем неприкрытую тревожность, но он быстро ее заменял злостью и раздражительностью. Ждать чуда я больше не могла.

Неожиданно резким движением я откинула трубку в сторону, попадая ровно в руку Антона, державшую пистолет, отводя ее наверх. Не знаю, откуда у меня взялась вдруг уверенность в себе, все равно терять нечего, я резко подняла ногу и зарядила мужчине в пах. Бывший муж скрючился пополам, пытаясь собрать свои силы в кулак, он снова направил пистолет в меня. Второй рукой я схватила его за голову и со всей силы, со всей ненавистью, злостью на этого мужчину припечатала ее к бетонной стене. Тело мужчины немного ослабло. Всегда знала, что он хлюпик. Небольшие мышцы на руках еще ничего не говорили о физической подготовке мужчины.

Пистолет вылетел из рук мужчины, и я нагнулась за ним. Уже не ожидав от него ничего, так как сильно его приложила, не заметила, как он повалил меня на себя, потянув вниз. Рука дернулась и сделала выстрел.

– Тварь! – Схватившись за ногу, прорычал Антон, освобождая меня от своего тела и грязных потных рук, отползая подальше от меня к стене. Я поднялась на ноги, сжимая в руках пистолет и направляя его на бывшего мужа.

– Это ты тварь, Литвинюк! Ты мне всю жизнь испортил! Унизил, уничтожил, разбил на тысячу маленьких осколков. Господи, – я вскинула руки в воздухе. – Какая же я дура была. Как я могла не замечать такого тирана рядом с собой. Бил, насиловал, терзал, сознания лишал. Идиотка!

– Тебе некуда было идти, – усмехнулся довольно мужчина, поднимаясь на ноги и облокачиваясь на стену. – Ты чокнутая шизофреничка, которая не видела ничего вокруг себя. Замухрышка. Да с твоей внешностью можно было по подиуму бегать, а ты все завязывала свой ужасный пучок и ходила в бесформенной одежде, как неряха какая-то. Да на тебя даже никто не смотрел! Задротыш! Грезила своим медицинским, как будто в раю собиралась работала. Людям хочу помогать! – Вдруг передразнил он, а я задрожала как осиновый лист, зная, что он дальше скажет. Ведь он мне это говорил не раз. – И? Многим помогла? Даже сыну не смогла помочь!