Текст книги "Тайны ночи (СИ)"

Автор книги: Neya Rain

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Глава 1. ==========

Сколько всего произошло за последние четыре месяца: война, смерть Темного Лорда, моя смерть… Нет. Выжил. Для чего мне теперь жить, Мерлин? Для кого?..

Я выполнил свой долг перед Лили, перед Дамблдором, перед Поттером. Кому я теперь должен?

Анализируя последние события, я понял, что меня спасли и вытащили с того света из-за Поттера. Он добился моего оправдания по всем пунктам, но ему пришлось показать мои воспоминания. Чертов мальчишка! Лучше бы я умер.

Мое лицо было на всех первых полосах «Ежедневного Пророка», в котором рассказывалось, что я был двойным агентом, человеком Дамблдора и тайным воздыхателем Лили Поттер!

Пусть мне Салазар Слизерин будет свидетелем, если я выйду с этих белых палат Св. Мунго, я прибью Поттера.

Миневра МакГонагалл была единственным человеком, которая назвала эту статью кощунством и не одобрила дела нового министра магии Брустера Кингсли.

Она стала новым директором школы Хогвартс и тактично попросила меня остаться хотя бы на один год. Я понимал, почему, а ей не нужно было отвечать.

В новом году будет два седьмых курса, ведь выпуск Поттера не смог доучиться. А я был единственным, кого эти победители еще слушались. Что же, можно на год вернуться в Хогвартс, попугать детишек, а то примут меня за ванильное пирожное.

Глядя на свою левую руку, хочу снова умереть. Метка Пожирателя Смерти навеки останется на моем теле, но душа изрезана намного сильнее.

На самом деле мой крестник Драко Малфой напомнил мне, зачем я должен жить. Для кого. Для нее…

Для моей прекрасной кудрявой янтарноглазой всезнайки. Он приходил ко мне и рассказал, что именно он, Поттер и Грейнджер вернулись за мной в Воющую Хижину. Конечно, Нарцисса с Люциусом были против, чтобы Драко сам уходил, поэтому последовали за ним.

Он говорил, что она первой бросилась к моему телу и нащупала едва ощутимый пульс, а затем влила в меня и на рану какую-то жидкость из своей расширенной заклинанием сумочки.

Я попросил Драко показать мне эту картину, хоть и был очень слаб. Он согласился, и я мог поклясться, что впервые в жизни ощутил радость.

Гермиона стояла надо мной в этом видении и просила, чтобы я жил. Плакала и молила, чтобы я не сдавался.

И я не сдался. Я хочу в последний год понаблюдать за ней, а затем запереться в Паучьем Тупике и умереть от голода и холода.

Драко говорил, что она приходит ко мне по вечерам, когда мне дают лекарство для восстановления, которое вызывает сонливость. Я даже не подозревал, что моя прекрасная русалка приходит меня повидать. Русалка… Я утонул в глубине ее глаз и рад этому. Она заберет мою жизнь, а не какая-то змея какого-то психопата. Только она имеет власть над моей жизнью. Только она…

Новый учебный год начинался как всегда с праздничного стола. Когда МакГонагалл объявила седьмым курсам, что вместо Слизнорта я буду преподавать у них зельеварение, Гриффиндор притих первым. Да, кроме Защиты от Темных Искусств, мелкие напыщенные гаденыши, я буду снова преподавать у вас зелья.

Только моя девочка не была разочарована этой новостью. Она радовалась, глядя на Поттера. Конечно, я помню, как Слизнорт возвысил в зельеварении Поттера и посчитал его лучшим учеником, когда именно моя нимфа была лучшей. Конечно, он учился по моему учебнику, а потом применил мое заклинание сначала на моем крестнике, а затем попытался на мне. Я на тебе отыграюсь за все, Поттер! А ты, Уизли, вообще не попадайся мне под руку! Да, я слышал от Миневры, что во время битвы вы поцеловались, но потом что-то пошло не так. И я до последнего надеюсь, что она не подарила ему свой невинный цветок. Я не прошу подарить его мне, но только не Уизли. Он не заслуживает и волоса с ее головы, не то что стать ее … Пропущу это слово.

***

Гермиона сидела в библиотеке вместе с Гарри, Роном, Невиллом и Джинни. Все что-то записывали, пока Рон не выпалил.

– Слушайте, мы только неделю проучились, а Снейп завалил нас заданиями. Он специально?

– Скорее всего, это из-за меня, – признался Гарри.

– Да, но ты спасал ему жизнь, – не унимался Рон. – По-моему, он стал хуже, чем был. Раньше я знал, чего от него ждать, а теперь нет.

– Рональд, он твой преподаватель и хочет, чтобы в твоей пустой голове хоть что-то осталось после школы, помимо квиддича, – заговорила Гермиона, смерив Рональда таким взглядом, будто дыру на нем сейчас протрет.

– Кто бы сомневался, что ты за него не заступишься! Ты же защищала его перед Визенгамотом, а еще этих крыс Малфоев.

– Рон, я тоже их защищал, – напомнил Гарри.

– Да, только ты не ходил к Снейпу в больницу узнать, как его состояние, а вот Гермиона, наплевав на наши отношения…

– Не было никаких отношений, Рон! Минутная слабость! Этот поцелуй… случайность из-за того, что в течение восьми месяцев я видела только Гарри и тебя. И Гарри мне как младший брат, которого я должна защищать.

– Точно. А я так…

– Ты невыносим, Рональд!

– Напомню, что вы обсуждали Снейпа, – молвила Джинни.

– Точно! Он заслужил смерти! – заявил Рон.

Гермиона резко закрыла книгу и посмотрела на Рона так, будто собирается броситься в него Круциатусом. Девушка поднялась на ноги, но и Рон не собирался дожидаться, чтобы она смотрела на него сверху вниз.

– Послушай меня сюда, тупорылая зубная щетка, – обратилась она к Уизли, от чего в библиотеке все умолкли. – Не тебе выпало на долю быть ненавистным ребенком своих родителей, не ты был предметом насмешек в школе, у тебя всегда были друзья, которые могли защитить тебя! – Гермиона закипала со скоростью света. – Ты не был одинок и брошен единственным другом, поэтому профессор и увлекся темной магией, и только после этого его друзьями стали Малфои и Блэки, – Драко стоял за стеллажом и с гордостью слушал ее речь. – Да, он был Пожирателем Смерти! Да, совершал ужасные вещи, но когда узнал, что его любимой женщине, которая променяла его на другого грозила опасность, он стал двойным агентом и неплохо играл эту роль почти семнадцать лет! Он, рискуя своей жизнью, вернулся к Волан-де-Морту и поставлял нам информацию!

– Гермиона, он и ему рассказывал о нас! Забыла? – сорвался на крик Рон.

– Только то, что можно было говорить! – криком на крик ответила ведьма. – Не ты каждый день старался не показать лишней картинки в своей голове, сидя возле психопата! Не ты принес нам меч Гриффиндора! Ты нас бросил, Рональд! Мы с Гарри целый месяц были одни!

– Я вернулся! Я осознал свою вину!

– Вот и он всю жизнь осознавал свою вину за смерть Поттеров! Он хотел умереть, как ты не понимаешь! Каждый день он мечтал о смерти! А мы взяли и вытащили его с того света, еще и папарацци приплели ему тупую историю любви, о которой он меньше всего хочет слышать! Но нет, такие, как ты, только и делают, что осуждают его. Даже если не в лицо, от этого не легче жить, Рональд!

– О, как хорошо ты знаешь его душу, Гермиона! Может, поэтому ты и не захотела быть со мной? Может, мечтаешь перед Снейпом раздвинуть ноги?

Звук громкой пощечины заполнилл всю библиотеку. Гермиона не верила словам лучшего друга. На ее глаза накатились слезы, и она, позабыв о своих вещах, убежала прочь.

– Дебил! – выкрикнула Джинни, собирая вещи.

Гарри даже не произнес и слова, просто сорвался с места и побежал за подругой. Джинни забрала вещи Гермионы, а Невилл – Гарри, и молча оставили Рона. Рон понял, что в порыве гнева наговорил лишнего, прикрывая глаза и совсем не замечая выходящего из библиотеки Малфоя.

Гермионы нигде не было до конца воскресного дня. Гарри не смог догнать ее, она будто испарилась. Она так и не пришла на ужин, чего не мог не заметить Малфой, поэтому после ужина остановил профессора Снейпа, и они оба вошли в ближайший кабинет.

***

Просматривая воспоминания Малфоя снова и снова в своей голове, начинаю понимать, что мальчишка давно меня раскусил. Хорошо, что у него все-таки ум Блэков, а не Малфоев. Но не об этом сейчас.

Это подобие человека оскорбило мою девочку, унизило при всей библиотеке. Надеюсь, ее пощечина надолго отложится в его голове, но я обещаю этому рыжему кроту отныне адскую жизнь.

Как она меня защищала, как она меня понимает. Даже Лили никогда не понимала моей души, а это девочка распознала во мне человека. Все будет хорошо, Гермиона. Какое сладкое имя.

– Гермиона…

Нет, я не имею права выговаривать его вслух. Я ей никто, но я смогу защитить ее от этого рыжего придурка.

Браво, Драко, ты раскусил меня, но ты поумнел, хоть это радует. Интересно, когда ты понял, что она для меня значит?

Я могу с легкостью назвать момент, когда понял, что она уже выросла. Это был определенно бал Чемпионов Кубка Огня.

Я могу сказать, когда понял, что она мыслит, как взрослая. Это произошло на пятом курсе, ведь только дура Амбридж не знала, что именно Гермиона создала Отряд Дамблдора.

Я понял, что люблю ее после битвы в Отделе Тайн. Я не мог места себе найти, когда узнал, как пострадала моя Золотая нимфа. Я приходил к ней каждую ночь, сидел молча рядом и ненавидел себя. Извращенец! Педофил! Как можно было позариться на девочку на двадцать лет себя младше! Ненавидел себя так сильно, что, когда Дамблдор предложил полностью вжиться в роль Пожирателя, я выдохнул. Наконец-то, буду подальше от нее, а она не верила Поттеру, что я перешел на сторону тьмы. И даже когда он сказал, что я убил Дамблдора – не верила. До конца была на моей стороне и остается на ней до сих пор.

Не обольщайся, Северус. Она на стороне добра, а не твоей…

Конечно, я жду понедельника, ведь у нас с седьмым курсом две пары подряд. Третья и четвертая – Зельеварение. А во вторник я уничтожу Уизли на ЗоТи. И каждый день я буду пытаться уничтожить этого рыжего болвана.

Десятый час. Интересно, Гермиона нашлась? Нужно поискать ее у озера, где в свое время любил прятаться на четвертом курсе Поттер. Он и сам мог позабыть об этом месте, но я помню все.

Гермиона не разочаровала. Она сидела под деревом, почти касаясь ногами воды, и глядела на черную гладь. Я не видел ее, но по вздохам понял, что слезы закончились. Она не хотела возвращаться, хотя и нужно было.

– Половина одиннадцатого, мисс Грейнджер, – произнес я, она даже не вздрогнула.

– На факультете пока всего тридцать очков – снимайте! Я потом расскажу МакГонагалл, почему я тут сидела в такой час…

Обиженный голос, и я не могу игнорировать последние слова. Ее голос дрогнул, видимо, снова пустила слезу. Чертов Уизли!

– Мисс Грейнджер, идите спать.

– Мне не спится. Я не хочу никого видеть. Простите, профессор, но даже под Крициатусом Вы меня не сдвинете с места.

Я тяжело вздохнул, но так, чтобы она не услышала мой вздох. Как же он тебя обидел. Это напомнило мне лишний раз, почему я не заводил закадычных друзей.

– Мисс Грейнджер, Драко мне все рассказал. Точнее, показал. Он был в библиотеке, – ее плечи затряслись – плачет. Молодец, Снейп, довел ее до слез.

Я безмолвно подошел к ней, взял ее ладонь в свою, заставил подняться и заключил в объятиях. Она не испугалась, а дала волю эмоциям. Цепляясь руками за мой сюртук, плакала. Я едва выдерживал ее слезы, ведь душа Пожирателя говорила, чтобы я бросил в Уизли Сектумсемпру и оставил под Гремучей Ивой умирать.

– Пойдемте ко мне. У меня есть успокоительный чай .

– Угу, – она сказала это так спокойно, будто мы постоянно вместе пьем чай.

Она отстранилась от меня, не поднимая глаз. Я и так знаю, что они краснее флага ее факультета, но об этом потом.

Мы молчали всю дорогу, а когда вошли в мои личные апартаменты, она присела перед камином на диван и уставилась на огонь. Да, чай тут не поможет.

– Может, огневиски? Вам есть восемнадцать?

– Через десять дней будет девятнадцать.

Нужно запомнить.

Я налил в бокал с низкой ножечкой огневиски, и она, не задумываясь, выпила залпом. Мило поморщившись, попросила еще. Я не мог отказать любимой девочке.

– Я обычно не пью, но сегодня есть повод.

– Мисс Грейнджер, разве оно того стоит, чтобы напиваться?

– Может, Вы помолчите? Вы из-за безответной любви стали Пожирателем! А я могу напиться, когда мой друг… ну… Вы знаете, что он сказал…

– Вы слишком остро реагируете.

– А как иначе? – она резко забрала мою порцию и выпила.

Я редко удивляюсь и меняю выражение лица, но сейчас именно это и произошло.

– Это был мой бокал…

– Извините…

– Ничего. Мисс Грейнджер, люди всегда говорили и будут говорит. Научитесь абстрагироваться.

– Я не владею окклюменцией, профессор.

– И не нужно. Просто старайтесь реагировать на все попроще.

– Хотите сказать, зря я Вас защищала?

– Нет, мне понравилось, – наконец-то улыбка.

– Знаете, а он прав.

– Уизли?

– Да.

– В которой из реплик?

Она засмущалась. Да, милая, я только и мечтаю о том, что крикнул Уизли перед пощечиной. Девушка мило улыбнулась и резко поцеловала мои губы.

Алкоголь, но я не хочу, чтобы это прекращалось. Ее нежные пальчики поглаживают мою щеку, а второй рукой она расстегивает первые пуговицы сюртука и рубашки, чтобы потом нежно коснуться губами моей шеи. Да, то, о чем я мечтаю.

– Проссссыпайссссяяяя, – прошипела она, глядя на меня змеиными глазами. – Ссссеверусссс, просссснисссссь!

========== Глава 2. ==========

– Тебе сняться сладкие сны с ее участием, Северуссс?

Черт! Это все было сном. Интересно, что сейчас за день и вообще? Нагайна меня действительно покусала, но не в Воющей Хижине, а в доме Малфоев, а теперь я лежу на полу. Нет, не совсем. Черный матрас в подвале Малфоев.

– Яд Нагайны, который остался в организме, выдает прекрасные галлюцинации в твоей голове.

– В моих галлюцинациях ты подох, Том!

Я вижу, как твои глаза сверкнули злобой, но мне все равно. Лучше прикончи меня, ибо я больше не твой слуга.

– Встань!

– Или что?

– Или твоя обожаемая мисс Грейнджер будет осквернена Рудольфусом. Лестрейндж! – позвал Темный Лорд.

Я еще никогда так быстро не подымался на ноги. Никогда мое сердце не билось так быстро. Волан-де-Морт был доволен моей реакцией. На моем лице паники не было, но стук собственного сердца говорил об обратном.

Волан-де-Морт знал, что она для меня значит. После того, как меня поймали они многое узнали из-за укуса Нагайны, но даже перед лицом смерти я не раскололся. Мои мысли с местом нахождения похищенных мною двух крестражей было запечатано так далеко, что самому нужно попытаться вспомнить пароли. А вот мысли о Гермионе Грейнджер почему-то всплыли наверх и Волан-де-Морт приказал спасти меня любым способом. В общем, Новый год начался паршиво. Я только три дня назад пришел в сознание, а он весь январь искал ее. Нашел!

Рудольфус Лестрейндж вел перед собой мою янтарноглазую русалку, чей поцелуй я никогда не получу. Она шла в гордо поднятой головой, но увидев меня с Волан-де-Мортом затормозила. Рудольфус толкнул ее.

Девушка была измучена, ее явно пытали. Короткое черное пальто было в пыли, как и светлые джинсы.

– Мы ее случайно поймали. Кто-то из них произнес мое имя, и Пожиратели тут же их выследили. Они неплохо бились, но, когда собрались аппарировать, Рудольфус успел ухватить ее за пальто и потащить на себя. Конечно, он с Беллатрисой оправдали себя в моих глазах в отличии от твоих кумовей.

– Надо же, Рудольфус, стареешь. Чтобы заполучить прощение, выкрал восемнадцатилетнюю девчонку.

– Ты хорошо их прятал, Северус. Твой патронус оберегал их, а они так сами себя выдали, – молвил Рудольфус.

Гермиона удивлённо посмотрела на Снейпа, оглядывая с ног до головы, замечая черный матрас на полу. Она поняла, что Снейп пленник, что не совсем помещалось в ее голове.

– Я даю тебе месяц, Северус, чтобы рассказать куда ты дел два моих крестража.

Гермиона удивленно и с восхищением посмотрела на меня, и я не мог не увидеть гордость в ее глазах.

– У них меч Гриффиндора появился раньше, нежели ты выкрал чащу Пуффундуя с хранилища Беллатрисы. Гоблины подтвердили, что ты дал нам подделку, – Гермиона едва скрывала улыбку. – Если за этот месяц хоть один из крестражей будет уничтожен – я ее убью, – шипел Темный Лорд.

– Они не знают, куда я их спрятал. Они не знали, что я им помогаю. Они слепо верили, что я твой человек, Том.

– Не смей меня так называть, Северус! Или Круциатус снова пройдётся по ней. Она не сдавалась, но я применил к ней окклюменцию. Ты ведь не хочешь ее смерти.

– Выбирая между ней и вашей смертью, я выберу вашу, а значит, мы оба умрем, но вы с нами, – Темный Лорд закипал.

– Ей участь будет уготована через месяц гораздо хуже смерти. Посмотри на свою обожаемую грязнокровку, – эти слова явно вызвали удивления у Гермионы, – и запомни, что через месяц ее попробуют на вкус все Пожиратели, и, если она выживет, я отдам ее тебе.

Я завел руки за спину, но ладони автоматически сжались в кулаки. Волан-де-Морт понимал, что попал в мое больное место. Больной ублюдок!

В подтверждение своим словам Волан-де-Морт дал знак Рудольфусу и тот засунул руку ей под свитер с водолазкой. Я было сделал шаг вперед, но волшебная палочка возле шеи заставила просто смотреть, как Гермиона прикрыла от унижения глаза.

– Хватит! – прорычал я.

– Подумай своей головой, Северус! Привыкай к ее обществу, а через месяц ты будешь вот так стоять и наблюдать за ее кончиной!

Ни один мускул моем лице не дрогнул, я в этом уверен, но Гермиона дрожала, и от этого ярость в моем сердце только росла.

– Если его рука полезет выше, я убью ее сам, затем себя и через месяц разговора не будет, – прошипел я, глядя в змеиные глаза.

Он пытался найти блеф в моем взгляде, но я не врал. Она не заслуживает этой участи и лучше она умрет от моей руки, нежели в таких муках.

– Рудольфус, брось грязнокровку полукровке!

Лестрейндж толкнул Гермиону прямо в мои объятия и девочка стала дрожать еще сильнее.

– Месяц, Северус! Я приду в это же время первого марта!

Решетка захлопнулась, а в коридоре погас свет и единственным источником света стал один фонарь над матрасом.

Гермиона плакала. Будто это мой сон, будто мы на озере, но это не так.

– Вы играли? Все это время? – она подняла на меня свой янтарный взор.

Я не мог проигнорировать момент касания к ее нежной кожи. Большим пальцем вытер слезы.

– Да, – ответил коротко, не отводя взгляд.

– Так, Гарри ошибся? Дамблдора убили не вы?

– Увы, нет. Меня попросил сам Дамблдор, он и так умирал. Это долгая история.

– Вы украли у него два крестража? – она улыбалась, и я не мог не ответить улыбкой.

Гермиона медленно отошла от меня и вытерла глаза ладонями. Какая теплая девочка, лучезарная и настоящая. Это не сон, не галлюцинация, я уверен.

– Даже если его угроза правдива, вы ведь не расскажите, куда спрятали крестражи?

– Во-первых, мы выйдем отсюда намного раньше, – я видел ее удивленный взгляд. – А во-вторых, я вас им не отдам, – девушка улыбнулась.

– Вы знали, что окажетесь здесь?

– Через два дня я должен встретиться с тем, у кого диадема Когтевран. Если я не приду, он пошлет искать меня домовика. Добби скорее всего придет сначала сюда.

Гермиона засмеялась и резко обняла меня. Она пахнет лесом, сосновым… Моя сладкая девочка.

Отказываю себе в этих объятиях. Нельзя. Нельзя, Северус!

– Постойте, – она отстранилась от меня. – С чего он решил, что я представляю для вас ценность?

– Не знаю, – я резко обернулся к окну, сложив посади руки, и стал наблюдать за почти полной луной.

– Профессор, я уже не ребенок, и таким ответом не удовлетворюсь.

– Насколько я помню, вы никогда не удовлетворялись поверхностными ответами.

– Профессор Снейп, ответьте мне на поставленный вопрос: почему Тот-кого-нельзя-называть считает, что вам будет невыносимо смотреть, как меня пустят по кругу Пожиратели?

Как ей ответить, Снейп не знал. Он не мог рассказать о своих чувствах, ибо девушка тот же час станет его презирать. Посмотрев на нее, он сглотнул.

– Потому что, мисс Грейнджер, вы для меня самое ценное, что существует в этом мире.

Он отошел в самый темный угол камеры и сел в углу. Гермиона ошарашено смотрела туда, где он сидит, не зная, что он смотрит на нее и ненавидит себя пуще прежнего.

========== Глава 3. ==========

Северус Снейп мне только что в любви признался? Нет, я ослышалась. Нет!

Он говорил таким мягким непривычным тоном и Волан-де-Морт знал, кого посылал ему в сокамерницы. Спокойно, Гермиона, Снейп сам сказал, что через два дня его начнет искать сообщник и пошлет Добби. А там и дня три-четыре останется к свободе.

Он спрятался от меня в самый темный угол камеры. Спрятался, чтобы я не презирала его, глядя в его темные, как ночь, глаза. Ненавидит себя, я уверена.

– Что у вас с шеей? – вдруг спрашиваю я, совсем не тот вопрос, который хочу спросить, но надо с чего-то же начинать.

– Повторите, – попросил он, наверное, я вывела его из своих мыслей.

– Я увидела у вас на шее укус.

– Три укуса Нагайны. Они хотели убить меня, и к несчастью перед смертью для Темного Лорда открылась одна картинка… После нее меня приказали спасти любой ценой.

– Что за картинка?

– Не важно.

– Там была я?

– Пять очков Гриффиндору, мисс Грейнджер.

– Дайте угадаю: вас пытали, но это не помогло и от вас решили избавиться, а когда это псих увидел вашу слабость, точнее… он подумал, что я ваша слабость, он решил попытать удачу вновь, чтобы найти утраченные крестражи.

– Почти все так.

– И где я ошиблась? – он наклонился вперед, и я увидела, что его руки лежали на коленях, крепко сцепившись друг о друга.

– Вы действительно моя слабость, – он быстро спрятал лицо в тени.

Надеюсь, стук моего сердцебиения слышу только я.

– Мне вообще безопасно находиться с вами в одной комнате?

– Мисс Грейнджер, я вас и пальцем не трону. Можете посчитать меня грязным извращенцем.

– А когда я вам начала нравится? Не припоминаю, чтобы вы ко мне нормально относились.

– А смысл? Во-первых, я знал, что скорее всего умру, а во-вторых, вы для меня слишком хороши и слишком молоды…

–Вы так спокойно об этом говорите…

– Потому что это важно только мне, а для вас это просто информация, – голос прозвучал устало.

– Значит, не больше недели проведем здесь?

– Меньше. Выберемся, я отдам вам крестражи, вы их уничтожите. Соберете Орден, если примете обратно, я вам помогу уничтожить Нагайну и Поттера.

– Гарри крестраж?

– Да, успокойтесь. Дамблдор ему в снитче воскрешающий камень спрятал. Он воскреснет…

– Как у вас все просто!

– Вообще-то, я собирался умирать, а меня спасли, к несчастью. Мисс Грейнджер, меня все равно ждет Азкабан, поэтому я лучше умру от рук Пожирателей.

– Но вы хороший…

– Я был хорошим, пока не поступил в Хогвартс. Все!

– Я имею ввиду, Вы же за нас.

– Все равно убийцам прощения нет. Ложитесь спать, мисс Грейнджер, матрас полностью ваш.

– А Вы?

– Мне и здесь хорошо.

– А туалет здесь есть?

– Туалет, душ, раковина и зеркало там, – маг указал пальцем в другую сторону комнаты.

– Что ж, надеюсь наше пребывание в этом карцере не продлиться долго.

Северус не ответил, он молча наблюдал за тем, как девушка ложиться спать на матрас. Он было хотел предложить ей свой теплый плащ, который лежал на окне, но подумал, что сегодня с нее достаточно его внимания.

Гермиона проснулась темной ночью, дрожа от холода. В комнате стало намного холоднее. Озноб пробил настолько, что ей стало немного лучше, когда сбросила ботинки. Присев на матрасе, она поняла, что холод идет сверху. Видимо Малфои решили проветрить в феврале поместье.

Неполная луна хорошо освещала комнату, и ведьма окинула взором Снейпа. Он сидел все в том же углу с закрытыми глазами, и казалось, вовсе не чувствует изменения температуры. Гермиона сразу же себя прокляла, позабыв, что в подземельях Хогвартса примерно такая же температура воздуха.

Она аккуратно поднялась, становясь на холодный бетонный пол и подошла к Снейпу. Она было хотела прикоснуться к его плечу, но вовремя заметила, что он смотрит на нее своими черными глазами, в которых так красиво отражалась луна.

– Профессор… простите, что… мешаю отдыхать… – с ее рта выходил пар.

– Вы замерзли, – сразу же понял Снейп.

– Очень, – ответила девушка, зная, что он не задавал вопросов, а утверждал.

– Лестрейндж, видимо, решил поспособствовать развитию наших… так сказать, отношений, – процедил сквозь зубы Снейп.

– Знаете, мне сейчас абсолютно все равно.

Снейп резко поднялся на ноги и теперь возвышался над девушкой. Он молча взял свою мантию, пока Гермиона садилась обратно на матрас.

– Мисс Грейнджер, если вы снимете пальто и положите его на ноги, будет теплее.

– Но сверху я останусь незащищенной.

– Я Вас обниму, если позволите.

Она смотрела в его глаза, ища подвоха. Рональд частенько так делал, а затем пытался ее всю ощупать, и однажды даже расстегнул джинсы, за что получил локтем по ребрах. Но Снейп не лгал. Она видела это по его глазам, слышала по его мягкому тону, который ее успокаивал.

– Мисс Грейнджер?

– Простите, я задумалась.

– Вы меня можете не бояться. Я хочу, чтобы вы запомнили с этих пор одну истину: вы можете со мной делать что угодно, но я без вашего согласия и пальцем вас не трону.

Таких слов в свой адрес девушка никогда не слышала и мимолетно улыбнулась, чем вызвала ускорения сердцебиения мага.

– Как мне ложиться?

В его глазах читалась победа. Он еще поблагодарят Лейстрйнджа за этот вечер, но сначала, даже без палочки, нанесет ему увечия.

– Ложитесь лицом к стене, ко мне спиной.

Гермиона дрожала от холода, ложась на холодный матрас. Снейп накрыл ее коротким пальто ноги девушки, сам ляг за ней и прижался к ее спине, опуская руку на живот, а затем укрыл обоих своей теплой мантией. Все мышцы на теле девушки напряглись, но уже через минуту они начали расслабляться. Снейп оказался прав – больше ей не было холодно, однако, засыпать она боялась.

– Профессор, а вы… Забудьте.

– Я отвечу на любые ваши вопросы, мисс Грейнджер, – прошептал он ей почти в ухо, отчего у девушки пробежали мурашки по коже.

– А вы любили раньше?

– Единожды. Это не увенчалось успехом, и девушка вышла замуж за Поттера.

– Мама Гарри? – удивленно произнесла Гермиона, а затем засмеялась. – У вас слабость к умным девушкам Гриффиндора?

– У меня слабость к вам, мисс Грейнджер, а с Лили я рос. Возможно, перепутал любовь с привязанностью. Возможно, искал любви там, где ее никогда не было.

– И это снова повторяется? – уже без улыбки спросила Гермиона.

– Нет. В этот раз я не ищу ответа. Я просто наслаждаюсь тем, что вы счастливы, Гермиона…

Ее имя прозвучало с его уст там интимно, что внизу живота девушки мгновенно завязался узел, которого раньше она не испытывала.

– Я всегда считала вас самым умным в Хогвартсе, профессор.

– Вы ошиблись, раз я позволил мечтать о девушке младше меня на двадцать лет последние года.

– Нет, не ошиблась. Вы не пытаетесь использовать момент, в отличии от Рона…

– Он сделал вам больно?

Голос Снейпа стал ледяным, и это была не ревность, а ярость. Ей вдруг показалось, что она будто за каменной стеной. Его ладонь на животе девушки сжалась в кулак, и Гермиона накрыла его своей ладонью.

– Нет, я сломала ему ребро, – Снейп улыбнулся, но кулак не разжал, – и ушла спать к Гарри. Гарри мне, как брат. Младший, конечно, – она улыбнулась, – которого я всегда должна защищать.

– Будто слова из моей последней галлюцинации.

– И что в ней было?

– Не важно.

– Вы сказали, что ответите на любой мой вопрос, – Снейп прикрыл глаза, а его губы немного скривились в улыбке.

– Это все лишь галлюцинация, мисс Грейнджер. Отдыхайте.

– Можно последний вопрос?

– Вы не меняетесь с годами, – она улыбнулась. – Слушаю, – вдыхая аромат ее волос спросил профессор.

– Помните, вы сказали, что Оливия Вонк перестала делать огневиски и оставила свой личный запас для семьи? – он угукнул. – Помните бутылку ее марки, которую вам подарили после вечера у Слизнорта? – он напрягся. – Это был мой подарок.

Снейп улыбнулся, он подумать не мог, что это огневиски достала ему Гермиона.

– Но как вы ее уговорили?

– Ее младший сын оказался сквибом, который жил на моей улице. Он старше меня на пять лет, и не мог найти работу. Я сделала ему шикарное резюме. Она сказала, что я могу просить все, что пожелаю. Я попросила, чтобы каждое Рождество, она оставляла мне бутылку огневиски. Когда отсюда выберемся, заберем. Она ваша, а я не пью.

– Но почему моя?

– Не знаю. Я тогда решила так, и мнения своего не изменю. Спокойной ночи, профессор.

– Спокойной ночи, мисс Грейнджер.

Надежда. В его груди зародилась надежда на то, что она его любит, хотя сама об этом не догадывается. Или не хочет себе признаться в этом? Не важно. Главное, что она сейчас уснула на его плече, которое послужило ей подушкой. До утра рука онемеет, но оно того стоит. Она этого стоит.

========== Глава 4. ==========

Гермиона проснулась от лучей солнца, которые зимой бывают не так часто. Снейп уже стоял перед окном, наблюдая за садом Малфоя. Он не набросил на себя мантию, хотя Гермиона могла поклясться, что воздух все еще холодный.

Тяжелые шаги послышались наверху, и Гермиона поняла, что кто-то из Пожирателей идет сюда. Рудольфус. Девушка тут же закатила глаза, упираясь спиной в стену.

– Как ночка, Снейп? – спросил Рудольфус, а позади послышался смех Беллатрисы.

Гермиона напряглась и Снейп это сразу же уловил. Он вышел вперед, и девушка оказалась спрятана за ним.

– Прекрасная, как зимнее утро. Должно быть, благодарить нужно тебя? – Рудольфус кивнул, подойдя к Снейпу.

– И как ее тело на ощупь? Мягкое? Невинное?

После этого слова Рудольфус закашлялся. Гермиона улыбнулась, но улыбка тут же исчезла, когда оба Пожирателя достали палочки.

– Лучше почини кадык мужу, Беллатриса, – произнес Снейп, глядя на свой кулак. – Если Гермиона заболеет и умрет, местонахождения крестражей умрет со мной.

– Ты умеешь торговаться, Северус, – засмеялась Беллатриса. – Не беспокойся, больше такого не случиться. Нарцисса с самого утра уже промыла мозг моему супругу за эту забаву. Дом уже нагревается, как и камеры подземелья. Однако, мне понравилась идея того, что вы станете чуть ближе, – она резко махнула палочкой и к ее руке подлетело пальто Гермионы.

– Дальше выбор за вами – твоя мантия или ее теплый свитер.

Гермиона готова была заплакать. Снейп сжимал кулаки за спиной, но молчал. Выбор за Гермионой. Девушка встала и сняла свитер, протягивая Беллатрисе.

– Бюстгальтер тоже, – пропела ведьма. – Пусть Северус пускает слюнки, – она снова махнула палочкой и Рудольфус перестал кашлять.

Гермиона едва сдерживала слезы, но завела руки назад под водолазку и расстегнула кружевной лифчик черного цвета. Глаза Снейпа блеснули, что заметили оба Пожирателя.

Он бы с радостью сам его с нее снял. Лифчик вырвал из ее рук Рудольфус и вдохнул запах.

– Брусника… Любишь лесные запахи, грязнокровка? – он засмеялся. – Твой сюртук, Северус. Не хватало, чтобы ты его отдал ей.

– Вы взяли достаточно, – прошипел он.

– Сюртук, Северус, или ее джинсы! – выпалил Рудольфус и Гермиона ступила шаг назад, пытаясь спрятаться за широкой спиной директора.