Текст книги "Любовь Белого волка. Любовь Волков (СИ)"

Автор книги: NettLe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)

– Ты, – юноша нервно сглотнул. – Зачем эта плеть, муж мой?

– «Муж мой»? – взбесился Андреас. – Я был чудовищем, но заметив плеть, ты вспомнил, что я твой муж? Продашная шавка!

Лирый не выдержал и с размаху нанес первый удар. Удар прошелся по левой руке и груди. Испуганно пискнув, а затем и вовсе зашипев от боли, Николас взглянул сначала на альфу, а чуть позже на часть тела, по которой начинала сочиться кровь.

Глазами побитой и выброшенной на улицу собаки, Ник посмотрел на мужа, а тот в свою очередь нанес второй удар.

– Ааааай… – от боли из глаз потекли слезы. – Больно! Мне больно, – истерично кричал юноша. – Прошу, хватит!

– Больно? Только второй удар, любимый, – ядовито процедил мужчина. – Тебе больно при втором ударе! Интересно, а что будет когда удар станет десятым? -сделал любопытное лицо.

– Пожалуйста, не надо! – начал было Николас. – Я не смогу это пережить. Я ведь омега! Я умру. Ты же хотел волчат…

– Волчат? – закричал старший на весь дом, кидая плеть в угол и рывком поднимая супруга с пола. – Ты-таки вспомнил, что я хотел иметь детей? Вспомнил, что ты омега и хранитель домашнего очага и уюта? – и без того, морозные глаза пропитались стальным холодом. – С чего вдруг к тебе память вернулась, потаскуха? – сильная пощечина.

– Пожалуйста, – в очередной раз попросил юноша. – Я не переживу этого. У меня всё горит и кровь…ты содрал мне кожу, – расплакался коротковолосый.

– Не сдохнешь! – процедил сын лекаря в ответ. – Тогда в бане не сдох, когда принимал семя Гастона не сдох, когда сбежать с ребенком решил не сдох, и сейчас тоже не покинешь этот мир, – мужчина небрежным движением швырнул супруга на пол, отворачиваясь и подходя к двери.

– Я никогда не изменял тебе, будучи твоим супругом, – шепотом произнес малец. – Ты не убил моего ребенка… Я-я … благ-годарю теб-бя, – кое-как выговорил Николас. – Я виноват…я сдел-лаю вс-се, чтобы ты прос-стил меня.

Произнеся последнее предложение, омега провалился в спасательную пустоту.

***

Королевская чета в это время нежилась в теплой постеле, ни о чем не заботясь. Арен целовал своё чудо, гладя круглый животик и шепча слова о любви. Кайлин улыбался, гладя мужчину по волосам и прижимаясь к мужу, стараясь быть еще ближе и будто слиться воедино.

Альфа ласкал омегу, целуя того в лебединную шейку, в ключицы, спускаясь все ниже и ниже.

– Любимый… – резко произнес принц, мягко отталкивая от себя вожака.

– Что такое, малыш? Волчата? – напугался Арен.

– Нет, еще не скоро, – хихикнул принц.

– Чего ж ты меня отталкиваешь, а? – шутя возмутился альфа. – Хочу показать нашим двойняшкам, как сильно люблю их папочку.

– Ты каждую ночь это показываешь, – смутился омега, прижимая руки к лицу.

– А тебе что, не нравится? – Арен лукаво усмехнулся, прижавшись губами к сахарным устам супруга.

– Ну Арен! – несильно возмутился младший.

– Так уж и быть, – сдался вождь. – О чем ты хотел поговорить, родной? – любопытно глянул на беременного.

– Что случилось с Дири? Почему Бейон не пускает меня к нему в покои? Я спраашиваю у слуг, но они лишь опускают взгляды и говорят, что ничего не знают. Это ведь неправда? – Кайлин серьезно посмотрел на альфу, пытаясь прочитать правду в синих очах мужа.

– Они действительно ничего не знаю, – ответил Арен, в глазах которого не было намека на ложь или шутку. – Никто кроме их двоих ничего не знает.

– Ты лжешь! Ты должен был спросить у лекаря, а он соответственно ответить тебе. Что с моим другом? – выкрикнул громче положенного.

– Я не знаю, что с ним, Кайлин! – разозлился мужчина, ведь он терпеть не мог истерик супруга. – Да, я спрашивал, но Бейон тогда был очень злым. Он злился на всех и на Дири, кажется, тоже. Целитель просил ни о чем не расспрашивать. Дири тогда спал на кровати. Я слышал лишь только, что он побежал один в лес за альфой, а там подскользнулся и упал в снег, – видя изменения на лице принца, добавил: – С волчонком все в порядке, ибо Дири упал легонько и на спину. У него обычная простуда. Бейон варит лекарства.

– Ты вожак, – зачем-то напомнил Кай. – Ты должен знать обо всем, что происходит в твоем дворце и за его пределами. Разве не так? Он беременный, а твои безмозглые слуги позволили ему уйти одному в лес, да еще и в холод.

– В укор ставить будешь? – прорычал разозленный мужчина. – Я пусть и вожак, но не являюсь деспотом, как твой отец, который в чужие семьи заглядывает и дает наставления альфам, как вести себя с супругами, – опустил вожака Белого племени. – Бейон издавна мудростью славился. Он не негодяй, чтобы над собственным беременным омегой издеваться. Это их личное дело и, если Дири устраивает такая жизнь, то нечего винить во всем других. Коль умом обладал, не совершал бы такие поступки, – завершил альфа, откидывая одеяло, вставая с постели.

– Какие «такие»? Ты все-таки что-то знаешь, – догадался Кайлин, не отставая от короля. – Почему не пускают к моему другу? Что с ним сделали?

– Твой друг издавна шлюхой был, причем очень даже хорошей! – шипение Арена резко ударило по больному. – Бейон за травами ходит, а Дири в лес бегает, дабы подставиться под других альф. Вот и сейчас всадили ему глубоко, оттого и сознание покинуло его. Жалкая потаскуха. Бейона позорит, но хотя бы ребенка пожалел. Так нет же! – выплюнул Арен напоследок.

Надев брюки и нацепив рубаху, мужчина вышел из супружеской спальни, оставив принца открывать и закрывать рот, подобно выброшенной на берег рыбе.

***

Кайлин бежал по коридору, нервно придерживая живот и ругаясь, на чем свет стоит. Поведение мужа ужасно оскорбило и вывело из себя. Беременный не мог понять, как можно было не уследить за волком, который являлся омегой и плюс ко всему, носил волчонка.

В Белом племени омег ценили в первую очередь, как существ, способным на создание и продолжение рода. Бездетные омеги не славились уважением, а скорей, наоборот игнором со стороны соплеменников. Если омега рожал омег, но не мог подарить ни одного будущего зашитника, то его муж имел полное право иметь на стороне любовника. Измена не считалась таковой, если супруг не может подарить ребенка-альфу.

Омегам ничего не оставалось, кроме как смириться и молить Богов о даровании сына, который в будущем станет защитником и воином своих земель.

Но несмотря ни на что, в Белом племени было одно большое правило. Замужние омеги не имели права смотреть на какого-либо другого мужчину, кроме мужа. Также представители слабого пола не могли подвергаться физическим наказаниям, например избиению, тяжелой работе и тому подобному. Омег в Белом племени запрещалось бить, избивать, закидывать камнями, пусть даже за измену или чего больше – убивать.

Правитель Белого клана – Альберт Первый Белый утверждал, что молодые юноши могут не выдержать физических испытаний. Омеги, в лучшем случае, остануться калеками, не способными выносить здорового волчонка, либо уйдут в иной мир.

Альберт издал целый свод законов по этому поводу. В каждый дом, независимо от ранга и положения, мог прийти назначаемый правителем человек, и сам лично поинтересоваться у омеги как ему живется с мужем. Если же юноша жаловался на скандалы и рукоприкладство, то его муж отправлялся во дворец и подвергался наказанию.

Омег в Белом клане высоко ценили, ссылаясь на малое количество белых волков. Представители слабого пола были нужны в первую очередь, как рожающие и дающие жизнь новому поколению.

Главное отличие Белого клана от Черного было то, что у Белых, омег ценили более высоко и относились к ним бережнее, чем в соседнем королевстве. У Черных же допускалось наказание омеги, в качестве обрабатывающего землю и пахающего ее на палящем солнце. Однако, несмотря на это, в Черном клане с мнением омег считались, и те имели хоть какую-то свободу и право слова и голоса.

Где и как кому жить решал государь. Омега также имел право выйти замуж за альфу, неспособному на зачатие волчат, зато младший, разумеется, отвечал за свои слова и поступки, согласно которым иметь детей от чужого мужчины запрещалось и каралось наказанием.

Размышляя и сравнивая жизни омег, молодой принц не заметил, как оказался за дверью с изображением кленового листа. Рыкнув и нервно затарабанив, Кайлин насупился.

Дверь открылась и оттуда показался лекарь, держащий в руках какие-то банки и миску с водой.

Кайлин недовольно уставился на старшего, беспардонно проходя внутрь спальни.

– Ваше высочество, – нервно кивнул Бейон, приветствуя принца.

– Ваше бестактное, подлое отношение к моему другу! – выкрикнул беременный, «поприветствовав» травника в ответ.

– Кайлин? – Бейон не понял поведения принца. – В чем я провинился?

– Ты, разумеется, не догадываешься, – рыкнул омега на лекаря. – Что случилось с Дири? Как ВАШ сын? – выделил слово, о котором, казалось, Бейон вечно забывал.

– С ним уже все хорошо, – оповестил Бейон, удивившись агрессии юноши. – Дири подхватил легкую простуду. Я как раз собирался заварить ему отвар. Если не веришь, пусть он сам тебе все расскажет, – Бейон пригласил пройти внутрь комнаты, показывая на кровать.

Принц удивленно посмотрел на мужчину, который, будто бы, и вовсе не считал себя виноватым. Было ощущение, будто бы Бейон живет с Дири по лозунгу:

«На все воля Богов» и «Ну что сделаешь? Значит, такова судьба».

Подобное обращение к омеге, а в первую очередь к близкому другу, безумно раздражало юного волка.

Пройдя вглубь комнаты, Кайлин стал лицезреть сию картину:

Дири, со слегка уставшим взглядом, нежно улыбался, гладя животик и тихонько разговаривал с маленьким Домиником.

Подобная картина так умилила сына Альберта, что волчок не выдержал и захлопав в ладоши, подбежал к другу, сильно обнимая. Дири обнял в ответ, улыбаясь самой счастливой улыбкой.

– Я так рад, что у тебя все хорошо. Так рад, что с тобой и волчонком все в порядке. Я очень скучал, – радостный Кайлин положил голову на одеяло, которым был укрыт другой юноша.

– Я также счастлив видеть тебя, Кай, – признался Дири, улыбаясь и поглаживая принца по спине. – Мы так давно не беседовали с тобой. Ложись, скорее, – сероглазый поерзал, отодвигаясь, предоставляя принцу место.

Улыбнувшись, Кайлин аккуратно залез под одеяло и посильней обнял друга.

Бейон, приготовивший отвар, вошел в спальню своего омеги и сразу же стал размахивать руками, говоря, что принц не должен лежать или сидеть рядом, так как тоже может подхватить вирус.

Кайлин на волнение лекаря лишь улыбнулся, говоря, что ничего плохого не произойдет.

Закатив глаза и отдав снадобье принцу в руки, мужчина решил оставить омежек наедине.

Спустя несколько минут, Бейон покинул комнату, не забыв при этом прочитать лекцию о том, чтобы Дири обязательно выпил отвар горячим. Кайлин обещал сам лично проконтролировать друга.

Фыркнув, Бейон поцеловал напоследок своего омегу и, кивнув Кайлину, скрылся за дверью.

Наконец, они остались одни: два друга, двое беременных омег, казалось бы, таких разных, но с похожей судьбою.

Белокурый поил друга отваром, не забыв при этом закопать его вопросами.

– Со мной все хорошо, я клянусь тебе, Кай. – хихикнул Дири, в глазах которого было коллосальное количество нежности к принцу.

– А я все равно волнуюсь, – заупрямился белокурый. – Я до сих пор не понимаю, почему мой глупый муж не подпускал меня к тебе, ничего не объясняя, – шепотом проговорил Кайлин, боясь, что кто-то услышит не совсем корректное обращение к вожаку.

– Я не хотел, чтобы кто-либо знал о случившемся. Я молил Богов, чтобы Бейон не о чем не догадался. – фаворит стыдливо прикусил губу. – Ты ведь знаешь, что произошло со мной?

– Я, – юноша отвел взгляд, не зная как объяснить. – Я пытался спросить у мужа, но он стал нести какую-то околесицу. Я не верю ни единому слову.

– Что он сказал тебе? – тревожно шепнул Дири.

– Всякую небылицу, – возмутился принц, размахивая руками. – Сказал, будто бы тебя какой-то альфа встретил. Арен, он…он припомнил о твоем прошлом, – Кайлин прикусил губу, боясь обидеть товарища. – Ты прости, что я говорю тебе это. Арен не со зла, он просто вспыльчив и…

– Кайлин, – Дири нежно прикоснулся к руке друга. – Ты не обязан оправдываться передо мной, тем более за слова короля. Вожак не сказал тебе и слова лжи, – добавил спустя пару секунд.

– Нет! – не согласился Белый. – Ты не знаешь, что он сказал мне.

– Он упоминал, что меня взяли силой? – посмотрел с мольбой на Белого.

– Именно! – возмутился Кайлин, не сразу обо всем догадавшись. – Арен нес настоящую чепуху. Это возмутительно, он…– принц резко осекся, посмотрев на фаворита. – А откуда ты…

– Это правда! – стальным голосом отчеканил омега. – Все, что сказал тебе вожак является чистой правдой. Бейон ушел в лес, позабыв о монетах. Я же побежал следом, а по пути встретился с посторонним мужчиной, – Дири резко встал с кровати и подошел к окну, после чего продолжил: – Он взял меня силой. Боги – свидетели, я не хотел изменять Бейону. Альфа угрожал мне жизнью сына, и я был вынужден терпеть все, что он со мной делал.

С минуту Кайлин молчал. Услышанное не укладывалось в голове.

Разве был в замке какой-нибудь мужчина, который мог взять чужого омегу силой и даже не посмотреть на то, что тот носит под сердцем ребенка?

Молодой волк не верил, качая головой из стороны в сторону. Однако умом Кайлин понимал: Дири не мог врать.

Встав с кровати и тихонько подойдя к другу со спины, Белый спросил:

– Но как это получилось? Какой мерзавец мог сделать такое с беременным? Неужели до сих пор не нашли виновного? – голос задрожал от страха. – В нашем дворце не так много альф, и почти все являются воинами. Ты, наверняка, узнал бы одного из них.

– Да, ты прав, я действительно узнал его, – подтвердил юноша. – Мало того: я даже имел неосторожность вести с ним диалог и огрызаться. Я видел его, понимаешь? -резко обернулся, жалобно смотря на младшего господина. – Я видел его лицо и разговаривал с ним.

– Так почему же никто до сих пор не наказал виновного? – не осознавал Кайлин. – Почему ты не раскроешь его? Я ума не приложу, кто из воинов мог сделать это.

– Это не воин, Кайлин! – раздраженно процедил беременный. – Я не могу назвать его имени, понимаешь? Он убьет Доминика. Подкараулит меня и убьет! Мне никто не поверит и свалят все на выкидыш.

Принцу стало не по себе от слов друга. Кайлин понимал, что Дири, возможно, кто-то запугал, и омега ни за что не скажет правду.

– Я не хочу ничего говорить Арену. Я просто сам буду пытаться следить за каждым альфой в этом замке. – сообщил белокурый, теребя конец туники.

– Кайлин, этот мужчина не живет в нашем дворце. У него своя усадьба, – хрипло проговорил парень.

– Значит он чужак? – не сообразил принц. – Все равно. Бейон обязан найти его и наказать!

– Приезд в Черное племя, – начал Дири. – Дружба с вожаком, выбор омеги и свадьба, затем отъезд с супругом в горы. Так, кажется, все было, верно? – горько усмехнулся беременный.

Нервно вскрикнув, Кайлин стал двигаться назад и присел на постель друга. До юноши начало доходить.

«Приезд незнакомца, выбор омеги, а главное свадьба! Ну конечно! Как же я сразу не понял?» – подумал Кайлин.

Белый волк сидел на постели, не смея произнести и слова. Омега очень волновался, что своей глупостью и тугодумством только усугубляет ситуацию и еще больше ранит друга.

Дири был беременным омегой, который должен был родить где-то месяца через три. Этот юноша не знал ни ласки, ни заботы, ни любви своего альфы. Он до сих пор не нашел своего истинного, хотя скорее сердцем, нежели умом хотел, чтобы истинным оказался именно его любимый мужчина. Блондин понимал, что особо ему надеяться не на что. Бейон и так давал ему практически все, что только мог.

Да, альфа не сберег, не защитил в нужный момент, но это нисколько не испортило чувства юного волка, не говоря уже о разочаровании в партнере.

Дири любил своего мужчину и ему было наплевать, что другие шепчутся за спиной и кидают на юношу полные зависти и презрения, взгляды. Блондин любил лекаря и если бы парень не носил волчонка, то ему было бы все равно, что его взяли силой. Вернее все равно, что Бейон не оказался рядом в тот момент. Но омега волновался в первую очередь за маленького Доминика.

Злость возникала именно из-за страха потери ребенка, однако спустя время, понимая, что если бы все-таки не пошел в одной тунике в лес, ничего бы не было, обида и ярость отступала, молча уходя на второй план.

– Но у него ведь есть супруг, – вновь не выдержал белокурый. – Почему он не проводит с ним ночи?

– С чего ты так решил, Кай? – не согласился старший. – Николас, как верный супруг, обязан уважать, любить, развлекать в любом смысле этого слова, а также рожать волчат, и обязательно, чтобы хотя бы один ребенок был альфой.

– Но почему он тогда на омег посторонних бросается? В лесу ходит и поджидает, как маньяк какой-то, – возмутился юноша.

– Мне кажется, дело не в этом. Он ненавидит не омег, а именно меня. Мне не известна причина, но я всем сердцем чувствую его ненависть, когда он смотрит на меня, – прошептал сероглазый.

– Ты больше никогда не увидишь этого подонка. Я постараюсь сделать все для этого, – сообщил Кайлин, глядя на Дири.

Юноши обняли друг друга, тяжело вздохнув. Омежки прижимались, даже не заметив и не почувствовав взгляд мужчины, прячущегося за дверью комнаты.

========== Часть 67 ==========

Комментарий к

Извиняюсь за задержку. Остался последний экзамен, скоро проды будут выходить чаще.

Приятного чтения!

Бейон отошел от двери, глухо выдохнув и идя по направлению вперед. В голове тварилась настоящая каша. Мужчина не хотел верить в услышанные минуту назад, слова.

Да, он был умен, оттого и сразу понял, что Кайлин зашел не только, чтобы проведать омегу, но и для нужной принцу информации. Бейон молча стоял за дверью, пытаясь рассмотреть выражение лица волка, носившего Доминика. Сделать это было не легко, особенно, когда юноша встал и подошел к окну.

Загорелый мужчина нервно теребил костяшками пальцев по двери, пытаясь успокоиться, дабы не попасться наблюдательному принцу.

«Приезд в замок, дружба с вожаком, свадьба, новая жизнь в горах.» – слова окликались эхом в голове.

– А ведь все сходится, – проговорил лекарь себе под нос. – Мой сын сначала приехал в замок, затем у него сложились очень хорошие отношения с Ареном, после он женился на слуге, а потом уехал. И усадьба у него не где-нибудь, а именно в горах, – шептал сам себе. – Столько совпадения быть не может.

Хорошо, что коридор был длинный и даже в далеке никого не наблюдалось, ибо Бейон все свои мысли говорил вслух, бурча под нос. Было бы крайне паршиво, если б кто-нибудь услышал сказанное травником.

Пробурча что-то отчаянно, Бейон резко прибавил шаг и стал направляться к вожаку. Арен в это время находился в своих покоях, сжимая зубы и дожидаясь возвращения супруга.

Постучав в дверь и получив в ответ обыденное «Входите!», лекарь вошел внутрь и поклонился.

– Что случилось, Бейон? Что-то с твоим омегой? – сквозь зубы поинтересовался вождь.

– Вовсе нет, – устало прикрыл очи. – У меня к тебе будет просьба.

– Что за просьба? Ограничить общение моего супруга от твоего омеги? – съязвил мужчина. – Так я хотел, но не могу. Кайлин больно уж обижаться начинает.

– Он твой супруг, Арен, и разбираться с ним ты должен сам, – упрекнул брюнета. – Не моя вина, что они так сильно подружились, впрочем, ничего плохого я в этом не наблюдаю.

Арен рыкнул, оттого что Бейон не поддержал мужчину. Синеглазый терпеть не мог, когда ему говорили что-то типа: «Сам во всем разбирайся!» или «Это касается тебя и только тебя. Ты же вожак!»

Хотя сказать такое, могли лишь покойный Михаэль и лекарь племени, альфе не становилось от этого легче. Особенно ситуацию усугубляло постоянное напоминание, что Арен является главой Черного клана.

Мужчина считал это вызовом. Так и хотелось иногда наорать и сказать травнику: «Ну так сам становись вожаком, в таком случае, и следи за всем здесь! А меня, будь добр, оставь в покое, ибо я не хотел становится вождем так рано!», однако дать волю эмоциям и наорать от души, молодой мужчина не мог, так как ни гордость, ни долг, ни память перед отцом – ничего не позволяло этого сделать.

Особенно обидно, молодому волку стало именно тогда, когда даже омега, находящийся на последнем месяце берменности, причем носящий волчонка от самого же Арена, имел смелость упрекнуть альфу, намекнув на то, что синеглазый не справляется с обязанностями главы.

Слова любимого супруга очень сильно ударили по самолюбию Арена. Вожак отказался бы от всего, но не мог. Не мог, ибо дал клятву перед могилой отца. Сын Сапфиры поклялся быть таким же сильным, смелым и могущественным правителем, коим в свое время являлся Михаэль.

– Сегодня просто ужасный день, – Арен поделился плохим настроением. – Все кувырком! – зло рыкнул, после чего продолжил: – Ладно, что за просьба?

– Я хотел бы, если возможно, от твоего имени пригласить господина Андреаса, приехавшего на наши земли из далеких краев, именуемых «Долиной Лиров».

– Куда пригласить? – не понял Арен.

– Сюда – в твой замок в качестве гостя, под предлогом того, что тебе одиноко, и ты желаешь, чтобы мужчина приехал и погостил еще какое-то время.

– Одиноко? – нервно усмехнулся вожак. – Что я за правитель, если мне «одиноко»? Он сочтет, что мне заняться нечем. Причем я не из тех, кто привязывается, ибо волк, а не пес! – оскорбился синеглазый.

– Такова моя просьба, – поклонился Бейон. – Если считаешь меня достойным лекарем, то Андреас прибудет в течение нескольких дней.

– Я не понимаю твоих намерений, Бейон. Зачем тебе господин Лирый? Как я помню, у вас никогда не наблюдалось прелюдного контакта. Вы не успели сдружиться, но и конфликтов как таковых между вами не возникало. Или может я опять чего-то не знаю? – приподнял левую бровь.

– Просто выполни пожалуйста мою просьбу, если я достоин просить тебя о чем-то. Для меня это важно, и я ничего не скрываю от тебя. Просто захотелось посоветоваться с этим господином по поводу одного вопроса, – схитрил травник, кивнув и собираясь покинуть покои господина.

– Ты мудрый волк и лекарь, исцеливший жизни тысячи воинов. Ты, как никто другой, являешься достойным волком в моих глазах. Я напишу письмо Андреасу, -вздохнул Арен, давая обещание другу.

– Благодарю тебя, повелитель, – облегченно выдохнул травник.

***

Была ночь. Николас не спал, ворочась в кровати. Несмотря на позднее время суток, Андреас находился в посторонней комнате и занимался неизвестным делом. Мик спал в теплой постеле, находясь в соседней комнате.

Омега ерзал, так как было ужасно неудобно и больно спать. Удары плетью нанесли раны, после которых остались небольшие шрамы. Раны были нанесены прошлым утром, отчего были совсем свежими. При малейшем прикосновении, юноша начинал шипеть от боли, а если не дай Бог, случайно ударится или поцарапается, то из глаз самопроизвольно начинали литься слезы, и тогда несчастному омеге ничего не хотелось, кроме как умереть, дабы не чувствовать как физическую, так и душевную боль.

В очередной раз шмыгнув носом, юноша не выдержал и резко встав с кровати, подошел к окну. Николас безумно хотелось спать, но Морфей, будто издевался, мучая, но не принимая несчастного в свое сонное царство.

Ночная туника немного съехала, оголяя левое плечико. Коротковолосый пытался поправить верхнюю одежду, но та упрямо не возвращалась в нужное положение. Зевнув и прикрыв рот ладошкой, Николас устремил усталый взгляд в окно, прикасаясь к холодному стеклу длинными пальчиками.

Была ночь, и соответственно темно. Однако сквозь тьму, Нику удалось разглядеть стоящий во дворе снег, который должен был растаять, в худшем случае, через одну-две недели. Данная атмосфера напомнила юноше о его детстве, проведенном с одним лишь дядей-омегой, по имени Куфер.

Пальцы самопроизвольно начали водить рукой по замерзшему стеклу, рисуя таким образом разнообразные узоры. Водя пальцем по стеклу, Ник понимал, что по инерции рисует домик, солнце, маленький двор с несколькими курами и отдельные деревья.

У омеги был один большой недостаток. Так, по крайней мере, считал его муж. Андреас утверждал, что из-за своих мыслей и воспоминаний, Николас погружается в себя настолько, что даже не слышит и не замечает стоящего за спиной мужчину.

«А если бы меня не оказалось в доме, а ты не запер дверь? Или запер, но какой-нибудь проходимец через окно бы залез? Ты ведь даже не смог бы ничего сделать, так как стоял бы, подобно статуе и пребывал в мире мечтаний и воспоминаний». -данные слова не раз были произнесены Лирым в сторону супруга.

Видимо сейчас, альфа, находящийся за спиной Ника, думал точно также.

Кашлянув, длинноволосый решил таким образом привлечь к себе внимание парня.

Испуганно пискнув, омега обернулся и увидел стоящего мужа. Сын лекаря стоял вовсе не вплотную, а на приличном расстоянии. Если учесть, что младший находился возле окна, а глава семейства около двери, то расстояние действительно было не настолько малым.

Андреас не двигался, будто чего-то ждал от супруга. Ник опустил взгляд в пол, после чего отошел от оконной рамы и медленно направился к постели. Мужчина выжидающе смотрел на любимого, борясь, чтобы не начать разговор первым.

Поправив ночную тунику, младший тихонько лег под одеяло, с целью не создавать лишнего шума, что могло стать поводом для новой агрессии альфы. Андреас мог накричать или просто упрекнуть юношу за то, что тот случайно уронил ложку, звук которой Лирый просто не переносил.

– Мне всего лишь не спится, поэтому я подошел к окну, – шепотом ответил Николас на немой вопрос в глазах мужчины.

Сжавшись, Ник прикрыл очи, в которых в очередной раз начали скапливаться слезы. Ничего не говоря, блондин укрылся одеялом и в сотый раз стал пытаться преодолеть бессонницу.

Андреас, стоящий вот уже несколько минут с немым и холодным взглядом, отошел-таки от двери и принялся снимать одежду. Справившись с рубашкой и развязав шнуровку на брюках, залез под одеяло к любимому и стал лицезрить макушку супруга.

Николас не выдержал наколившейся обстановки и тихонько всхлипнул.

Понимая, что омега плачет, отрок Бейона вздохнул и принялся освобождать супруга из его «кокона».

– Не надо, пожалуйста, – дрожащим голосом произнес омега, когда его освободили из-под одеяла. – Я очень хочу спать… у меня все болит и щипет, – по щекам потекли дорожки слез.

– Я не виноват в том, что тебя наказали, – спокойно произнес альфа, нежно дотрагиваясь до белоснежной спины.

– Мой муж наказал меня, – всхлипнул омега, будто жалуясь на постороннего человека.

– А за что он наказал тебя? – сильные пальцы оголили плечико омеги, принимаясь медленно водить по нему губами.

– Я, – Ник обреченно шмыгнул носом. – Я скрыл от него наличие у меня волчонка.

– И ты считаешь, что он должен был спокойно отнестись к такой тайне? Ты ведь лгал ему, Николас, – губы продолжали исследовать плечо, приспуская тунику еще больше.

Омега краснел от таких ласк своего мужа. Благо дело, юноша лежал спиной, и Лирый не мог лицезреть пунцовое личико супруга.

– Я никогда не лгал ему. Я лишь скрыл, что у меня есть ребенок. Я не знал, что… -младший не договорил, прикусив нижнюю губу.

– Что ты не знал? – шаловливые руки приподняли тунику, глядя на оставленные плеткой, шрамы.

– Не знал, что у моего мужа такое сердце, – юноша прикрыл глаза, пытаясь хоть как-то расслабиться. – Он кажется таким холодным, но он не убил моего волчонка. Я не знал, что вы способны на такое, – резко повернулся, смотря заплаканным глазами на мужчину.

Андреас с минуту глядел на супруга непонятным взглядом. Николас не понимал чувств и намерений альфы. Черноволосый глядел на юношу без намека на удивление или желание убить. Глаза не выглядели настолько холодными, как в обыденное время. Губы не шевелились, а в морозных очах можно было разглядеть легкую насмешку и ожидание. Ожидание чего-то непонятного, неизвестного для бывшего слуги королевского дворца.

Вытерев глаза от слез, омега резко встал и вышел из команты. Ничего не понимающий мужчина, продолжал молча лежать в кровати. В голове стали биться разные мысли. Сын лекаря даже посчитал, что Николасу что-то ударило в голову и тот решил сбежать. Андреас вовремя остановил себя, понимая, что бежать супругу все равно некуда и без ребенка он никуда не уйдет.

Прошло три минуты, и альфа начал волноваться. Мысли и догадки образовали настоящий винегрет. Наконец, мужчина не выдержал и только хотел встать, как дверь тихонько вскрипнула.

Николас медленно вошел обратно, не смея поднимать взгляд.

Андреас не понимал, что изменилось и для чего Ник выходил из комнаты. Та же одежда, тот же опущенный взгляд– ничего не изменилось.

Наконец, Ник подошел вплотную к кровати и поднял очи. На щеках больше не было видно следов от слез, а глаза теперь не казались такими красными и воспаленными.

– Я ваш супруг и всегда должен быть красивым для вас, ибо это мой святой долг перед мужем, – проговорил омега.

Только сейчас Лирый понял в чем дело. Любимый всего лишь отходил, чтобы умыться и привести себя в порядок.

– Отчего ты разговариваешь со мной так официально, супруг мой? Помню, ты был не прочь называть меня на «ты», и я позволял тебе это, – Андреас не понимал причину таких резких перемен.

– Я просто все осознал, – парень прикусил нижнюю губу. – Осознал, что не должен был говорить то, что сказал в порывах страха. Я боялся, что ты убьешь моего волчонка, оттого и оскорбил. Это все в порывах страха, я не соображал, что делаю. Я очень благодарен тебе за все то, что ты сделал для меня. Ты спас от казни, не убил Мика и…

– Я не чудовище, повторюсь в очередной раз! – не выдержал Андреас. – Я не лишил жизни Майкла не из-за жалости к тебе, а из-за жалости к ребенку. Волчонок ни в чем не виноват! Кто я такой, чтобы лишать жизни трехлетнее дитя?

Сделав круг по комнате, альфа рыкнул и сказав: «Довольно! Я хочу спать.», лег под одеяло под непонятливый взгляд младшего.

Юноша покопашился на месте, после чего тихонько оказался рядом с мужем, глядя тому на спину. Лежа в постели, Ник не осознавая, а, возможно, и наоборот, аккуратно коснулся пальчиками обнаженной спины мужчины. Андреас еле слышно заурчал, не придавая значения прикосновениям.

– Я хочу, – шепотом произнес супруг, заставив Лирого резко повернуться. – Чтобы ты взял то, что по праву принадлежит лишь тебе, – Николас стал медленно оголять верхнюю часть тела.

Сын Бейона, затаив дыхание, смотрел на невозможно «аппетитного» Ника. Очи были прикрыты, алые лепестки дрожали, впрочем как и проворные пальчики, которые пытались расправиться с одеждой.

Не выдержав, мужчина навалился на омегу и одним рывком стянул столь заносчивую тунику, которая скрывала все прелести юного тела.