Текст книги "Убийца поневоле (СИ)"
Автор книги: nastya_lawyer
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Рон продолжал двигаться, приглушенно постанывая и шепча явно какие-то ругательства. Гермиона снова закрыла глаза, пытаясь абстрагироваться от всего происходящего. Рон держал ее за волосы и насаживал сильнее и сильнее, проникал глубже и глубже. Через несколько долгих минут Уизли с глухим рыком кончил, и девушке стало еще противнее. По подбородку стекала его семенная жидкость. Мерлин, как же это все мерзко!
Рон снова сделал пару шагов от девушки и удовлетворенно хмыкнул. Вид сидящей перед ним Гермионы, связанной, подчиненной ему, принес незабываемое удовольствие. Но хотелось еще. Он хотел иметь ее до тех пор, пока будет в состоянии стоять на ногах. Она ему задолжала, а он не намерен прощать долги.
Развязав все веревки, удерживающие девушку, он грубо схватил ее за руку и толкнул на пол, совершенно не заботясь о том, что ей может быть больно, да и о своем внешнем виде, кстати, тоже – он даже не удосужился надеть штаны или хотя бы нижнее белье.
Гермиона упала на спину и стиснула зубы – не хотелось показаться слабой. Не хотелось показать ему, что ей больно. А больно было – девушка сильно ударилась спиной. Уизли смотрел на нее сверху вниз, чувствуя свое превосходство. Гермиона неподвижно лежала, уже не было сил шевелиться. Судя по горящим глазам Рона она точно понимала, что это все далеко не конец. Уизли подошел к ней, наклонился и липким взглядом прошелся по фигуре девушки. Удовлетворившись осмотром, Рон с силой рванул футболку на девушке, оставляя ее только в бюстгалтере. Схватив Гермиону за шею, он сначала поставил ее на колени, а затем развернул. С такой же силой рванул на ней шорты. Разорвав на несколько частей то, что осталось от любимой футболки Грейнджер, он скомкал один лоскут и запихнул его ей в рот как кляп.
– Ты будешь терпеть, пока я буду тебя трахать, – Рон шлепнул ее пару раз по попе, возбуждаясь от звуков соприкосновения его рук с ягодицами девушки. Стянув ее трусики, Уизли стал на колени и одним мощным рывком вошел в девушку, отчего она вздрогнула. Грубо обхватив девушку за талию, Рон начал размашисто двигать бедрами, по-прежнему не заботясь, комфортно ли Гермионе. Сейчас его заботило только свое удовлетворение. К счастью Грейнджер, из-за длительного воздержания, Рон кончил уже через несколько минут, изливаясь в нее. Он выгнулся в спине и закрыл глаза, наслаждаясь сильным оргазмом. Такого он не испытывал не разу до этого, даже когда спал с Гермионой по обоюдному согласию. Выйдя из девушки, он взял ее за волосы и поставил на ноги. Расстегнув ее бюстгалтер, он припал губами к груди девушки, вылизывая и оставляя свои метки. Слюнявыми поцелуями он опускался ниже и ниже, пока не достиг заветного места. Тут уж он проявил некую благосклонность и заботу. Он аккуратно положил девушку на спину, разводя ее ноги. Коснувшись большим пальцем ее клитора, он почувствовал, как девушка сжалась и попыталась свести ноги, но он ей не дал.
С силой разведя ее ноги снова, Уизли наклонился и припал ртом к ее лону, жадно вылизывая. Эта ласка, по идее, должна была принести удовольствие девушке, но кроме дикого унижения это ей ничего не приносило. Она извивалась, пытаясь освободиться от его языка, но Уизли от этого только сильнее распалялся и продолжал начатое с большим усилием. В какой-то момент девушка почувствовала, как он вставил в нее два пальца, при этом тяжело дыша. Одной рукой он ласкал, другой же – потянулся к своему члену, готовому уже к следующим подвигам. Когда терпеть уже не было сил, Уизли вошел в нее и двигал бедрами просто с нереально быстрой скоростью. Гермиона не чувствовала ничего. Раньше же такие ласки приносили ей просто незабываемое удовольствие. Войдя в нее на всю длину и издав звериный рык, Рон снова излился и обессиленно упал на девушку. Стало еще противнее. По его лбу стекал пот и было совершенно плевать, что из ее промежности стекала его сперма. Подняв голову, Уизли внимательно посмотрел на девушку, и вынув из ее рта кляп, жестко поцеловал. Улучив момент, Гермиона ударила его коленкой, попав как раз ему между ног. Рон взвыл, и отстранившись, несколько раз ударил девушку по лицу.
– Не смей так делать, тварь! Ты – моя пленница, ты моя рабыня, ты моя жертва! – еще раз поцеловав ее, Уизли принялся сжимать грудь девушки. Снова припав к ней ртом, он продолжал посасывать, вылизывать, целовать. Гермиона молилась всем известным богам, чтобы это скорее закончилось. Наконец, отстранившись от девушки, Рон поднялся, взял свою волшебную палочку, направив ее на разорванную одежду Гермионы.
– Reparo! – футболка и шорты приняли свой первозданный вид. Подняв их с пола, Рон кинул их Гермионе. – Одевайся.
Девушка медленно поднялась, ощущая напряжение и боль во всем теле. Кое-как одевшись, девушка сидела и ждала своей дальнейшей участи. Судя по тому, что она теперь одета, Рон полностью удовлетворил свои физиологические потребности.
Уизли тоже, к счастью, соизволил одеться и теперь ходил по помещению взад-вперед явно в поисках чего-то. Наконец, найдя, он повернулся к Гермионе. Его глаза снова горели. Девушке стало страшно. Изнасилование по сравнение с тем, что могло произойти дальше было безобидным. Снова достав волшебную палочку, Рон направил ее на Грейнджер. Девушка зажмурилась.
– Crucio! – тело девушки пронзила дикая боль, кости, казалось сломаются и больше никогда не срастутся, голова разлетится на куски. Отчаянно вспомнив, что во рту больше нет кляпа, Гермиона громко закричала. Рон же не убирал палочку, упиваясь ее болью. Наконец, когда ему наскучили извивания и крики девушки на полу перед ним, он опустил палочку, тем самым прекращая действие заклинания. Грейнджер судорожно хватала воздух, стараясь дышать, но от пережитой боли, легкие, казалось, обжигало огнем при каждом малейшем вздохе. Подойдя к жертве, Уизли грубо взял ее за подбородок, поворачивая к себе.
– Больно, тварь? Больно? Мне было также, когда ты меня бросила. Я добьюсь того, что ты будешь умолять меня о смерти, чтобы я прекратил издеваться, и я, милосердный Рональд Билиус Уизли, снизойду до тебя и выполню твое желание. А сейчас продолжим.
Он снова отошел на небольшое расстояние и направил палочку.
– Everte Statum! – тело девушки взмыло в воздух и полетело в ближайшую стену, перевернувшись несколько раз. Столкновение было еще болезненнее, чем ранее примененное Непростительное заклинание. Теперь уже точно казалось, что в теле не осталось ни одной целой косточки.
Рон подошел и пихнул девушку в бок ногой.
– Вставай, тварь! Не притворяйся. Это только в полсилы, – уже в который раз он схватил ее за волосы и потащил в центр помещения. Грубо отпустил, и девушка ударилась об пол. Снова. Отбросив волшебную палочку в сторону, Уизли ударил ее ногой в бок, потом еще раз, и еще. Гермиона хрипела, казалось, даже начала просить его прекратить, но он не слышал, продолжая на автомате избивать. Ребра болели, несколько возможно были сломаны. Еще немного, и девушка бы начала плеваться кровью, которая подступала к горлу. Он бил, казалось, целую вечность. В местах ударов определенно скоро появятся синяки хотя, кого это будет волновать, когда она уже будет мертва.
Открыв глаза, девушка в который раз ужаснулась. Рон избивал ее с маниакальной улыбкой на улице. Каждый удар приносил ему удовольствие. Наконец и это ему наскучило. Отойдя и подобрав палочку, Рон принялся вертеть ее в руках, обдумываю дальнейшие действия.
– Crucio! – еще один разряд боли прошелся по телу. Девушка закричала. Уизли повторял заклинание несколько минут. Внутренности плавились, голова разрывалась, хотелось умереть. Поскорее.
– Expelliarmus! – другой голос ворвался в её сознание, и боль прекратилась. Открыв глаза, Гермиона успела разглядеть, что к ней кто-то приближается. Это был не Рон. Точно.
– Petrificus totalus! – еще один голос, и темнота.
***
– Поттер, – Гарри услышал шепот Малфоя. – Грейнджер нет. И Уизли тоже.
– Черт! – тихо выругался Поттер.
Они одновременно вскочили на ноги, и полностью проигнорировав недовольный возглас Робертса, бросились к выходу. Залетев в кабинет, Гарри осмотрелся в поисках волшебной палочки, и найдя ее на подоконнике, схватил и тут же выскочил в коридор. Малфой как раз бежал ему навстречу.
– Срочно в Нору! – командовал Поттер. – Рон не отпрашивался, может он заболел?!
Малфой его почти не слушал. В его голове билась только одна мысль: «ГРЕЙНДЖЕР». Он на автомате направлялся за Гарри к лифту. Оказавшись в огромном холле Министерства, ребята тут же проскользнули в ближайший камин, вынырнули в таком уже привычном мужском общественном туалете, и пробежав до безопасного от лишних глаз места, трансгрессировали в деревню Оттери-Сент-Кэчпоул.
На часах было 9.15, когда авроры появились в деревне, недалеко от Норы. Почти бегом они преодолели расстояние до странного дома, и даже не постучав, вбежали внутрь. Драко сглотнул. Он никогда здесь не был, да и особо не горел желанием. Дом Уизли выглядел настолько убого, что находится в нем было по меньшей мере неприятно. Интересно, куда уходят зарплаты Рона, если он не может позаботится о нормальном виде своего же дома?! Впрочем, сейчас этот вопрос был совсем неуместен.
Пробежав мимо растрепанной миссис Уизли, Гарри и Драко за несколько секунд добрались до верхнего этажа, где располагалась спальня Рона. Распахнув дверь, Гарри разочарованно застонал – спальня была пуста.
Драко бесцеремонно отпихнул Поттера и прошел внутрь. Вокруг была идеальная чистота. Складывалось впечатление, что Рон специально перед уходом тщательно все убрал. Малфой продолжал рыскать, цепляясь взглядом за все, попадавшееся ему на пути. Внезапно, под кроватью он заметил какой-то небольшой лист. В другое время и в другой ситуации ему было бы глубоко наплевать на него, но не сейчас. Опустившись на колени и достав неизвестный лист, Драко увидел, что это было обычное колдо с изображенной на нем Гермионой. Девушка обворожительно улыбалась и махала в камеру неизвестного фотографа. В колдографии не было ничего необычного, кроме того, что она была разорвана. Другая часть была благополучно потеряна, и кто был изображен на ней узнать было невозможно. Положив колдо на стол, Малфой, руководствующийся чистым интересом узнать какую-нибудь тайну Уизли, снял с кровати постельное белье, убрал подушки и поднял матрас. И вот оно – под матрасом лежала тетрадь. Достав ее, Драко окликнул Поттера, который был занят осмотром шкафа, как будто Рон мог туда спрятаться от своего же лучшего друга.
Малфой не стал обратно заправлять кровать, он почему-то был уверен, что она в ближайшие лет триста Уизли не понадобится.
Гарри взял из рук друга тетрадь и направил на нее волшебную палочку, проверяя, были ли применены какие-либо чары для сокрытия написанного. Проверка не дала никаких результатов, и отсюда следовало, что прочесть все, что было в ней написано не составило бы никакого труда.
Открыв первую страницу, Гарри увидел надпись в самом верху листа: май 2003.
… Громкая, навязчивая музыка била по вискам, залезала внутрь и выворачивала душу, оголяла все тайные мысли и воспоминания.
Мой мир рухнул, распался на несколько кусочков, моя жизнь раскололась на «до» и «после». Я потерял то, что больше всего в жизни хотел сохранить. Потерял её смысл. Потерял лучик света, да что там, потерял сам свет жизни.
Я сидел в каком-то маггловском пабе и пил, пил много. Пиво, джин, виски и снова пиво. Завтра голова точно будет раскалываться, но сегодня мне это было нужно. Нужно заглушить внутреннюю боль, попытаться убить любовь к той суке, что вырвала моё сердце и растоптала его, попробовать абстрагироваться от людей. Тогда мне казалось это невозможным, но я должен. У меня просто нет выбора.
Неподалеку раздался девичий смех. Громкий, заразительный, звонкий – такой, какой был у неё. У той, которую я до сих пор люблю больше всего на этом чертовом свете…
– Что это, мать его такое? – прорычал Поттер. Перевернув страницу, он начал читать уже вслух:
– …Смех повторился, и внутри появилась злость, злость на весь мир, на самого себя и на эту суку, смеющуюся сейчас. Она, конечно, ни в чем не виновата, но, мать его, как же она мне напоминает ЕЁ. До дрожи, до мурашек, до дикого желания навсегда закрыть ей рот. Причем закрыть в прямом смысле этого слова… Что это, мать его, я спрашиваю? – кажется Поттер начал понимать. Он дальше перевернул страницу.
– Я смотрел ей в лицо и понимал: сейчас или никогда. Медленно достал из рукава нож и… С её губ сорвался тихий вздох, еще, и еще один. Из её глаз медленно ускользала жизнь. Она падала, а я смотрел на почти мертвое тело и понимал, что это моё второе рождение. Я стер с ее лица улыбку. Больше она не будет так похожа. Я вытер нож о свою же футболку, бросил его около трупа и трансгрессировал… Я не понимаю, что это значит? – Гарри был уже на грани истерики.
– Дай сюда, – Малфой вырвал у Гарри тетрадь из рук, перевернул несколько страниц. – Сегодняшний вечер был обычным. Я сидел в любимом кафе и медленно потягивал чай. Совершенно не было настроения пьянствовать. Я смотрел по сторонам и встретился глазами с девушкой. Эти глаза преследовали меня во снах каждую ночь. Это моё проклятие! Я долго наблюдал за девушкой, так и эдак прикидывая дальнейшие действия. Безусловна жизнь ее должна была окончиться сегодня. Она это заслужила…
– …– Прости, дорогая, но так будет лучше.
Не прошло и нескольких мгновений, как я выставил руки вперед и столкнул девушку вниз, в пропасть. Пока тело не ударилось о землю, я слышал крик жертвы, и он радовал мои уши. Я улыбался как настоящий маньяк. Бог мой, я уже и есть маньяк.
Трансгрессиваров к телу, я осмотрел результат моих усилий. Девушка была мертва. Легко подняв ее, я убедился, что добился желаемого результата – тело было похоже на мешок с костями. Мерзко. Зато правильно. Правда, во всей картине чего-не хватало. Я достал из внутреннего кармана излюбленный нож и пару раз прошелся по горлу жертвы. Кайф!
Внезапно я услышал приближающиеся шаги. Кто-то бежал. Вероятнее всего, услышали крик. Вот сука, все планы испортила… Это же было кажется в тот день, когда Джорджа ранили, – прошептал Драко и продолжил читать:
– …Я натянул капюшон еще сильнее на глаза. Через несколько секунд в переулок вбежали двое. Один из них – надежда всея магического мира – святой Гарри Поттер, а второй – кажется Уизли. Джордж. Второй же погиб. Не знаю, чем я руководствовался, но уже в следующую секунду я выхватывал из кармана свою волшебную палочку и направлял на нежелательных гостей. Джордж делал тоже самое практически в зеркальном отражении.
– Sectumsempra! – синхронно выкрикнули мы с Уизли. Белые лучи заклинания столкнулись, но продолжили движение. Я вовремя увернулся, Уизли не успел. Повалившись на землю, он закричал. Всё – таки правильное я выбрал заклинание!.. Гребаный придурок! – Драко взревел, отбрасывая тетрадь в сторону. – У тебя, Поттер, еще есть основания мне не доверять?
Гарри покачал головой, приходя в себя. Так мерзко и противно на душе ему не было никогда. Как он мог не заметить? Как мог проморгать изменения в поведении и психике Рона? Но ведь Рон вел себя как обычно, принимал участие в поимке преступника, помогал, да черт возьми, он же общался со всеми, и никто ничего не заметил! Он должен быть гениальным актером, чтобы постоянно находится в поле зрения и ни разу не проколотиться.
– Он похитил Грейнджер, ты слышишь, Поттер, он похитил ее! Если с ней что-нибудь случится, я нахрен разнесу этот гребаный убожеский дом, я достану этого Уизли из-под земли и заживо закопаю! – злости Драко не было предел. Казалось, что он вот-вот начнет громить все, что попадется ему под руку. – Где он сейчас? Ясно же, что здесь его нет. Где он?
– Я не знаю. Может в его дневнике еще что-то есть? – в душе Поттера еще теплилась надежда, что это не Рон всех убил, что он нормальный, что он сейчас войдет в комнату, улыбнется, и они вместе отправятся на поиски Гермионы.
Драко снова принялся листать тетрадь, подобрав ее с пола. На каждой странице подробно описывались убийства девушек, которые совершал Уизли. Там же подробно описывалось и по какому признаку он выбирал своих жертв – все они так или иначе были похожи на Грейнджер. Значит он, Драко, не сумасшедший, и сходства все-таки были.
Пролистав дневник почти до конца, Малфой наткнулся на запись, датируемую прошлой неделей: «Сегодня я наконец-то купил дом моей мечты. Теперь я буду жить отдельно. Далеко от этого убожества. Далеко от матери, постоянно лезущей не в свое дело. И уж там я наконец закончу то, что начал, то, ради чего я все это затеял. Я убью эту суку Грейнджер. Я ее уничтожу за то, что она уничтожила меня. Жаль только мать узнала, где этот дом находится, ну ничего, с ней я позже разберусь…»
– Его мать знает, где он, – Драко снова отбросил в сторону дневник и побежал на первый этаж, к Молли. Гарри же, спрятал тетрадь в кармане мантии, доказательств теперь было хоть отбавляй, и последовал за Драко, ведь тот, в порыве злости мог наламать дров.
Спустившись на первый этаж, Гарри услышал крик Малфоя.
– Где твой сын? Отвечай! – Драко наступал на испуганную женщину, размахивая палочкой. Он сейчас был в таком состоянии, что мог не раздумывая применить Непростительное заклинание. Поттер же никак не мог этого допустить. Он подскочил к Малфою, схватил его за руку и развернул к себе.
– Успокойся сейчас же! – прорычал Гарри. – Я сам, – отодвинул Малфоя в сторону, и остановился около Молли.
– Миссис Уизли, скажите, пожалуйста, где Рон купил дом? Это очень важно. Нам очень нужно его найти, – Гарри говорил настолько спокойно, насколько вообще позволяла ситуация.
Молли кивнула. Она смотрела на Гарри во всем глаза и постепенно отходила от шока. Набрав в легкие побольше воздуха, женщина произнесла:
– Этот дом… этот дом находится в Уилтшире, на север от поместья Малфоев, – Драко шепотом выругался. Этот чертов паршивец купил дом на священной земле неподалеку Малфой-мэнора.
– Спасибо, миссис Уизли, вы нам очень помогли, – поблагодарил Поттер, и показав Драко на выход, удалился.
Трансгрессировав в Уилтшир, к поместью Малфоев, ребята осмотрелись. На расстоянии пяти-шести ярдов виднелся небольшой дом. Не сговариваясь, Гарри и Малфой трансгрессировали к нему. Вблизи он выглядел величественней: каменные стены, большие окна, украшенные различными витражами, несколько башен. Входная дверь железная. Гарри взялся за ручку и рванул ее на себя – дверь поддалась, беззвучно открываясь и пропуская гостей внутрь.
Они тихо прошли и оказались в просторном холле. Осмотревшись, Драко прошел вглубь, осматривая каждый сантиметр. Без сомнения Уизли был здесь, только здесь ли Гермиона?
Они медленно шли по дому, рассматривая все темные углы, ниши и повороты. Кругом было пустынно. Кухня была обставлена довольно скудно: стол, пара стульев и буфет, который был пуст. Внезапно откуда-то послышался душераздирающий крик. Девичий крик. Синхронно развернувшись, ребята уставились на дверь, явно ведущую к источнику звука. Практически одновременно, Поттер и Малфой оказались у этой двери, и распахнув ее, спустились вниз по лестнице. То, что они увидели, было чистым безумием: Гермиона извивалась на полу, а Рон направлял на нее волшебную палочку, выкрикивая самое мерзкое заклинание, которые только знал Драко.
Малфой не стал ждать, пока на девушке, его любимой девушке не останется живого места, и бросился к ней, на ходу выкрикивая: «Expelliarmus!». Палочка Рона отлетела в сторону, и он в недоумении обернулся, ища глазами того, кто отвлек его от такого желанного зрелища. Гарри вслед за Драко вскинул палочку, и направив ее на Уизли, прокричал: «Petrificus totalus!», и Рон ничком упал на пол. Драко поднял Гермиону на руки, когда та уже была без сознания.
– Я убью Уизли! – прошипел Малфой, унося девушку подальше от этого жуткого места. Поттер же вызывал отряд авроров. День обещал быть долгим.
***
Очнувшись, Гермиона долго не могла понять, где же она находится. Девушка попыталась сесть на кровати, но это движение вызвало дикую боль во всем теле – типичные последствия нескольких Круциатусов. Осмотревшись, Грейнджер заметила Драко, спящего в кресле.
Молодой человек сразу из странного дома Рона Уизли отправился в больницу Святого Мунго – девушку обязательно нужно было показать профессиональным целителям. Ворвавшись в холл больницы, Малфой не долго думая, двинулся сразу к главному целителю Стивенсу, которого знал уже довольно давно и доверял, что было не маловажно.
Стивенс сразу же как увидел пострадавшую девушку на руках у Драко распорядился выделить ей вип-палату и провести полную диагностику состояния. Пока дежурные целители осматривали Грейнджер, Драко метался по кабинету главного целителя. Он больше всего боялся, что с Гермионой может случится что-то непоправимое. Он никогда не испытывал особой любви к Уизли, но сейчас Малфой просто люто его ненавидел.
Когда дежурные целители предоставили отчет о состоянии Гермионы Стивенсу, Драко безапеляционно заявил, что будет присутствовать при всех процедурах. Стивенс хотел возразить, но увидев, как Драко переживает, согласился. В течение нескольких часов Грейнджер подвергалась лечению. Стивенс лично проводил все процедуры, других целителей Драко к ней просто не подпустил бы. К вечеру молодой человек настолько вымотался, что уснул в кресле, стоявшем неподалеку от кровати Гермионы.
Увидев спящего Малфоя, Гермиона невольно улыбнулась. Мышцы лица сразу же свело от боли, но девушка постаралась этого не заметить. Всё ее внимание было приковано к Драко. Она не знала, кто ее спас, но почему-то была уверена в том, что это был именно Драко. Пока Рон измывался над ней и пытал, Грейнджер думала только о том, что если она погибнет, то больше никогда не увидит Драко, не увидит его красивые серые глаза, обворожительную улыбку, не услышит его смех, не сможет обнять его. В последние несколько месяцев Драко стал ей дороже всех, и только теперь она это поняла. Но ведь теперь все хорошо, она жива, и они могут попробовать построить отношения. Ведь она ему тоже нравится, Гермиона не могла ошибиться, она видела, как иногда он на нее смотрит. Да и в конце концов, если бы ему было на нее плевать, он бы сейчас не спал бы в ее палате в неудобной позе в кресле.
Стараясь двигаться как можно тише, Гермиона через силу села на кровати, стиснув зубы. С третьей попытки ей удалось встать. Еще несколько минут ей понадобилось чтобы преодолеть расстояние до молодого человека. Все тело болело, ноги почти отказывались ее держать, но Грейнджер медленно шла к человеку, который был ей так дорог, которого она…
Подойдя к нему почти вплотную, девушка протянула руку и прикоснулась к его щеке. Малфой всегда выглядел безупречно, но сейчас он был похож на ангела. Девушка продолжала гладить Драко по щеке, когда он медленно открыл глаза. Гермиона не убирала руку, ей было нереально приятно прикасаться к нему.
Проснувшись, Малфой тоже не сразу понял, где находится. Он зажмурился, и тут же в темноте появилась картинка происшедшего: вот они с Поттером врываются в Нору, вот они рыщут по комнате Рона, вот находят его дневник и понимают, что это именно он убивал всех девушек, вот они узнают у миссис Уизли, где Рон купил дом, а вот и сам дом, где этот мерзкий ублюдок пытал его Гермиону, его любимую Гермиону, которая сейчас стоит около него. Распахнув глаза, Драко удивленно посмотрел на Грейнджер. Несколько мгновений ему хватило, чтобы понять, что перед ним действительно стоит Грейнджер, которая старается не показать ему свою усталость и боль, которая улыбается ему так нежно, которая смотрит на него так ласково. Не медля ни минуты, Малфой аккуратно взял девушку за руку и одним движением усадил к себе на колени. Он прижимал ее к себе крепко, но осторожно, стараясь не причинить ей еще большей боли.
Грейнджер улыбалась и прижималась к нему сильнее. Им не были нужны слова, они и так поняли, что самое важное и дорогое в их жизни – это они сами. Отстранив немного от себя девушку, Драко серьезно посмотрел на нее.
– Слава Мерлину, с тобой все в порядке. Если бы с тобой что-то случилось, я бы себе никогда не простил, – Малфой снова обнял ее. Была бы его воля, он больше никогда не выпускал бы ее из объятий. Впрочем, Гермиона была совсем не против.
– Драко, – шепотом проговорила Гермиона, и отстранившись от него, заглянула в глаза. – Спасибо, что спас меня.
В этих простых словах благодарности было столько нежности, столько тепла, что Малфой начал бояться, что просто заплачет, но он же мужчина, он должен сдержаться.
– Всегда пожалуйста, Гр… Гермиона, – он назвал ее по имени, и это звучало так сладко, что девушка не стала больше ждать и прильнула к таким манящим и желанным губам. Драко только сильнее прижал ее к себе и перехватив инициативу на себя, углубил поцелуй. В голове взорвались сотни фейерверков, сердце бешено колотилось, по телу бегали мурашки. Еще немного и Малфой бы замурчал от удовольствия.
Прошло несколько минут прежде, чем они отовались друг от друга.
– Я должен сказать тебе кое-что важное, – хриплым голосом сказал Драко. Он не хотел больше ждать, раз судьба дает ему шанс. Гермиона с интересом смотрела на него. Ей казалось, она уже знала, что он скажет. – Я люблю тебя, Гермиона. Очень.
Должно быть время остановилось, стоило молодому человеку сказать главные слова. Он смотрел на девушку с таким обожанием, ведь она была для него уже давно самой родной и любимой.
– Я тоже люблю тебя, Драко, – Грейнджер не стала ждать, пока Малфой опомнится и поцеловала его. Волна удовольствия накрыла их с головой, и они потеряли счет времени.
После того, как Драко с Гермионой на руках покинул новый дом Рона, Поттер сразу же вызвал дежурный отряд авроров и Робертса. Ходя по помещению, Гарри старался не смотреть на Рона – ему все еще было больно понимать, что его лучший друг – убийца.
Не прошло и десяти минут, как молодой человек услышал приближающиеся голоса – авроры прибыли. Поттер направил волшебную палочку на Уизли и произнес:
– Finite! – заклинание паралича прекратило действие, и Уизли ожил. Гарри подошел к нему, и взяв за грудки, поднял на ноги. – Как ты мог??? – Гарри еле сдерживал себя, чтобы не применить к нему парочку болезненных заклинаний. Благо, авроры спустились в подвал вовремя и не дали ему совершить преступление. Робертс спускался самым последним. Вид у него был неважный. Еще бы – не каждый день один из лучший сотрудников твоего отдела оказывается убийцей.
Несколько авроров надели на Рона специальные наручники, не поддающиеся воздействию посторонней магии в попытке снять их. Впрочем, Рон и сам это знал, он использовал их не раз. Когда Уизли увели, Робертс внимательно посмотрел на Гарри.
– Вероятно, мистер Поттер, я старею, раз смог проморгать такие изменения в личности и психике мистера Уизли. Где мистер Малфой?
– Он наверху, осматривает дом.
– Надеюсь, теперь все немного успокоится. Вы можете отправляться домой. Слишком много потрясений для одного дня. Завтра на 9.00 я назначу допрос мистера Уизли. Вы готовы его допросить или поручить это кому-то другому?
– Я готов, – Гарри был уверен, что именно он должен допросить Рона, узнать, почему он начал убивать.
– Хорошо, тогда жду вас завтра, – Робертс развернулся на каблуках и направился было к лестнице, когда остановился и обернулся. – Нужно как-то сообщить его семье…
– Я сообщу, – пообещал Поттер, правда пока с трудом представляя, как он будет объяснять мистеру и миссис Уизли, потерявшим одного сына о том, что другой их сын стал преступником, и что он пожизненно окажется в Азкабане.
Разобравшись со всеми делами, Гарри отправился в больницу Святого Мунго – навестить Гермиону. Он без проблем узнал в регистратуре, в какой палате лежит мисс Гермиона Грейнджер и кто ее лечащий врач. Для начала он прошел в кабинет мистера Стивенса, который с удовольствием рассказал о состоянии девушки и напоил вкусным чаем. Поттер внимательно его слушал, не пропуская ни единого слова, ведь Гермиона была ему как сестра, он безумно за нее переживал, особенно сейчас, после такого потрясения.
Через полчаса, Поттер вышел из кабинета Стивенса и направился в палату лучшей подруги. Открыв дверь, Гарри замер. Гермиона сидела на коленях Драко, обнимая его и самозабвенно целуя. Поттер во все глаза смотрел на целующуюся парочку и ликовал – наконец-то они разобрались в себе, особенно Малфой, который только и делал, что твердил, что никогда не признается девушке в любви. Вероятно толчком к изменению его решения было похищение Гермионы. Хотя, какая теперь разница? Они теперь вместе – это самое главное.
Судя по тому, что Гермиона может целоваться и не испытывать при этом дискомфорта – значит, жить будет. Еще раз довольно улыбнувшись, Гарри вышел.
***
Всю ночь Поттер не спал, обдумывая, как же рассказать Джинни, Джорджу и мистеру с миссис Уизли о Роне. Каждая мысль выглядела глупее предыдущей. К утру измученный молодой человек забылся тревожным сном, и с первым звонком будильника подорвался, и стараясь не разбудить Джинни, почти выбежал из спальни. Наскоро приняв душ и выпив чашечку кофе, Гарри надел с вечера приготовленную рабочую мантию и трансгресировал в ближайший к Министерству безлюдный переулок. На часах было 8.00, а заместитель главы Аврората уже был в своем кабинете. Сделав себе еще кофе, он разместился на диванчике. В таком положении его и застал Малфой, без стука вломившийся в его кабинет. Драко был донельзя довольный, его глаза светились, а улыбка не сходила с лица.
– Доброе утро, Поттер! – пропел Малфой, присаживаясь на диван рядом с Гарри, который отнюдь не выглядел таким довольным.
– Не уверен, – пробурчал Поттер. – Поздравляю вас, тебя и Гермиону, ты же поэтому такой довольный?
Малфой удивленно посмотрел на него, не понимая, откуда же Гарри знает.
– Я вчера приходил навестить Гермиону и наблюдал потрясающую картинку, – Поттер, правда, улыбался через силу, но слова его были искренними. – Вы с Гермионой судя по всему нашли общий язык, я очень за вас рад! Правда!
Малфой немного покраснел.
– Спасибо. Кстати, Гермиону выписывают около 9.00, она хотела бы присутствовать на допросе, я надеюсь, ты не против?
– Может не стоит? – с сомнением спросил Гарри. Он не был уверен, что после покушения на свою жизнь, она сможет спокойно находится в одном помещении с Роном.
– Я тоже считаю, что после вчерашнего ей не стоит с ним видеться, но ты же знаешь Грейнджер, если она что-то решит, то отговорить ее практически невозможно, даже я не смог, хотя, знаешь, после того, как спустя несколько лет мучительного ожидания получил один поцелуй любимой женщины я уже не в состоянии ей отказать, – Драко выглядел счастливым.
