Текст книги "Моя (СИ)"
Автор книги: nastya_lawyer
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
====== Нарушая границы ======
Гермиона бежала, не разбирая дороги.
Слезы застилали глаза. Рон. Ее снова довел Рон.
Он снова обжимался с Лавандой. Снова у нее на глазах. Снова на глазах почти всего факультета.
Он снова доказал, что Гермиона для него никто, пустое место, машина для выполнения домашних заданий. Более того, вероятнее всего, он догадывался о чувствах подруги и складывалось впечатление, что Уизли просто издевается.
«Сволочь…ненавижу…ненавижу!!!»
Слезы продолжали застилать глаза. Хотелось кричать во все горло, чтобы выплеснуть всю ту боль, которая накопилась за несколько месяцев неразделенной любви к Рональду Уизли. Грейнджер настолько не следила за направлением своего движения, что скоро оказалась у ступеней, ведущих на Астрономическую башню.
«Отлично, хоть здесь ото всех отдохну. Здесь меня точно никто искать не будет. Хотя, кому я нужна?! Гарри с Джинни где-то пропадают, а Рон…черт с ним!»
Размышляя, девушка поднялась на Башню и замерла: около перил кто-то стоял. Парень.
«Сегодня явно не мой день»
Стоило Гермионе сделать шаг, как парень развернулся, и луна осветила его лицо. Перед ней стоял Драко Малфой.
«Просто чудесно! Только этого мне не хватало!»
– Что тебе здесь надо? – грубо произнес Малфой.
– Не твое дело! – в тон ему ответила девушка. – Будь любезен, избавь меня от своего присутствия. Я хочу побыть одна!
– Я первый сюда пришел, поэтому вали отсюда! – Малфой сделал шаг в сторону Гермионы, и та непроизвольно отступила назад. Она сейчас абсолютно не хотела с ним ссориться. – Неужели до тебя не доходит? – парень продолжал приближаться, пока полностью не вжал девушку в стену. В этот момент луна как раз осветила лицо Грейнджер: заплаканные, красные и опухшие от слез глаза, искусанные в кровь губы. Малфой даже растерялся. Он никогда не видел суровую старосту в таком виде.
– Грейнджер, что произошло?
Гермиона широко распахнула глаза и уставилась на Драко. Малфой, интересующийся о состоянии ненавистной ему старосты Гриффиндора, окончательно добил ее сегодня.
– Не твое дело, Малфой! – на глазах снова выступили слезы. – Тебя вообще не должно касаться, что со мной произошло!
В этот момент слезы будто вырвались наружу и снова полились ручьем. Девушке казалось, что сегодня просто все против нее. Как будто планеты сошлись в какой-то критической точке. Гермиона медленно съехала по стене на пол и, закрыв лицо руками, расплакалась еще сильнее.
Малфой стоял как громом пораженный. Неужели кому-то удалось довести «Золотую» девочку до такого состояния?!
От мыслей парня отвлек очередной всхлип девушки. Драко опустился на колени около нее. Гермиона как будто вообще его не замечала.
– Грейнджер, кто тебя обидел? Уизли? Поттер?
– Поше-е-ел к че-е-е-е-ерту… – от слез Гермиона не могла нормально даже послать чертова старосту Слизерина.
Малфой, недолго думая, притянул девушку к себе и прижал к груди. Одной рукой парень обнимал ее за талию, а второй гладил по голове.
От таких странных действий парня, Грейнджер даже замерла. Она не могла поверить, что Драко Малфой обнимает ее и успокаивает. Было безумно непривычно, но видеть и чувствовать перемены в его поведении, как ни странно, приятно. Драко продолжал аккуратно поглаживать девушку по спине, которая, на его удивление, затихла и даже перестала всхлипывать.
Окончательно успокоившись, Гермиона посмотрела на парня. Он смотрел прямо перед собой и, казалось, даже не замечал ее пристального взгляда. Но даже терпению Драко приходит конец, и он все-таки почувствовал пристальный взгляд девушки, опустил голову, встретившись глазами с Грейнджер.
«А у нее красивые глаза, карие, притягательные, как крепкий кофе, как омут, в котором хочется тонуть и тонуть…»
Малфой даже не замечал, как приближался вплотную к ее лицу, а девушка не сопротивлялась, так же завороженно смотря в его глаза. Уже в следующий момент Драко сократил то минимальное расстояние между их лицами и прикоснулся к ее губам. В момент соприкосновения их губ в голове у Малфоя как будто вспыхнули фейерверки. Он сильнее притянул Грейнджер к себе и углубил поцелуй. Казалось, что в этот самый момент вся его жизнь перевернулась с ног на голову, перевернулись с ног на голову все его принципы и наставления отца, да и сам Люциус перевернулся на койке в своей камере в Азкабане.
Гермиона же в этот момент даже сама не понимала, что чувствовала. Ей однозначно было приятно, да, черт возьми, ей было приятно, что ее целует Драко Малфой, и плевать она хотела, кто он, кто его отец, и кто она. Она наслаждалась моментом и не хотела, чтобы он заканчивался. Но в один миг она осознала суть происходящего.
Почему-то снова захотелось плакать. Теперь виноват был он. Малфой. Хотя в чем он-то виноват? Ну, поцеловал и что тут такого?! Ну, она ответила и что тут такого?! Ну, ей понравилось и что тут такого?! Только, как оказалось, была причина его оттолкнуть и бежать бы, бежать не разбирая дороги. ОН ВРАГ! ВРАГ! ПОТОМОК ДРЕВНЕГО ЧИСТОКРОВНОГО РОДА МАЛФОЕВ, МАГГЛОНЕНАВИСТНИК, ЧЕРТОВ СЛИЗЕРИНСКИЙ ПРИНЦ, КОТОРЫЙ ПОТРЯСАЮЩЕ ЦЕЛУЕТСЯ!
Слезы уже снова бежали по щекам девушки, и она даже не пыталась их вытереть. Малфой почувствовал, что Гермиона напряглась, и медленно отстранился, хоть это и удалось с большим трудом. ЕМУ. ПОНРАВИЛОСЬ. ЕЁ. ЦЕЛОВАТЬ. ЕЁ! ГЕРМИОНУ ГРЕЙНДЖЕР! ПОДРУГУ СВЯТОГО ГАРРИ ПОТТЕРА И ЧЕРТОВА РОНА УИЗЛИ, ИЗ-ЗА КОТОРОГО ОНА И ПЛАКАЛА! ЕЁ – ДЕВУШКУ, КОТОРАЯ ПОТРЯСАЮЩЕ ЦЕЛУЕТСЯ!
В момент, когда Драко отстранился, Грейнджер посмотрела на него с укором. Слезы продолжали течь по щекам. Парень нежно коснулся большим пальцем щеки девушки, попытавшись вытереть ненавистные слезы. Но в момент прикосновения, Гермиона резко вскочила на ноги и слишком уж истеричным голосом прокричала:
– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!
Малфой поднялся на ноги вслед за ней и снова попытался к ней приблизиться, но она выставила вперед себя руку и с ненавистью прошипела:
– Я же сказала: НЕ СМЕЙ МЕНЯ ТРОГАТЬ!
После этих слов девушка начала пятиться назад к лестнице. Нащупав рукой перила, Грейнджер развернулась и побежала прочь. Прочь от него. От человека, который только что ее целовал. От человека, который был Драко Малфоем. От человека, который потрясающе целуется.
Гермиона снова бежала. На этот раз в свою комнату. Дежавю. Точно. Черт побери! Снова бег, слезы и желание убивать всех и вся. Только на этот раз изменилась причина.
«Чертов Малфой! И откуда он только взялся?! Зачем поцеловал? Сколько вопросов, хоть бы один ответ найти»
Резко затормозив у портрета Полной Дамы, Грейнджер пробормотала пароль и влетела в гостиную Гриффиндора, которая, к слову, была абсолютно пуста. Задержавшись на несколько секунд и осмотрев пустую комнату, девушка снова припустила наверх. В комнате тоже не было никого, и это было весьма удачно. Не будет лишних вопросов. Гермиона наскоро переоделась в мягкую пижаму и забралась в постель, не забыв задернуть полог. Спустя несколько минут дверь в спальню открылась, и вошли ее «любимые» соседки – Лаванда Браун и Парвати Патил. Девушки громко смеялись, но, заметив опущенный полог на кровати Грейнджер, резко замолчали. Гермиона слышала, как они расстилали постели и готовились ко сну. Наконец, когда однокурсницы все же улеглись спать, Грейнджер предалась воспоминаниям.
«Все-таки я должна признать, что Малфой прекрасно умеет целоваться. Никогда бы не подумала, что он умеет быть нежным, а не тем противным слизняком, которого я знаю. И самый главный вопрос: что это, черт возьми, был за поцелуй? Зачем? Зачем он это сделал? Опять нет ответа. Мерлин, помоги разобраться!»
Как только Грейнджер убежала, у Драко было какое-то мазохистское желание догнать ее. Но спустя несколько минут он пришел в себя и даже попытался успокоиться. Он до сих пор ощущал вкус ее губ и аромат духов. Чтобы привести мысли в порядок, Малфой присел около той самой стены, где поддался порыву и поцеловал девушку с такими прекрасными глазами, и достав из кармана брюк пачку маггловских сигарет, закурил.
Откуда у него, аристократа до мозга костей, появилась чисто маггловская привычка снимать стресс, он и сам уже не помнил. Просто попробовал один раз и, как говорится, понеслась душа в рай. Почему-то это его успокаивало. Сам процесс как бы ставил все на свои места: чувства, мысли, эмоции, переживания. Вот и сейчас необходимо все поставить правильно, понять, что с ним происходит, почему он не послал эту чертову Грейнджер, как он обычно делал? Ответ прост – не смог. Он никогда не видел ее настолько раздавленной и беспомощной.
Обычно, Драко сам выводил Гермиону из себя, провоцировал, оскорблял и обижал. Казалось даже, что ему это доставляет удовольствие. Но сегодня он даже не смог обозвать излюбленным прозвищем. Почему? Неужели, один только вид плачущей девушки поверг его в такой шок, от чего он даже забыл, кто она такая и что собой представляет? Неужели все его принципы полетели к чертям, стоило только увидеть слезы на глазах ненавистной старосты ненавистного Гриффиндора? Неужели Люциус был не прав, вбивая в его мозг наставления о чистоте крови? Мысли путались настолько, что казалось одной пачки сигарет будет мало. Малфой никак не мог разобраться в себе.
«Может поговорить с Забини? Он в таких делах шарит. Нет! Сам разберусь!»
Утро наступило как-то слишком быстро для обоих. Но если для Грейнджер оно наступило в теплой постели, то для Малфоя – на полу Астрономической башни, где он благополучно уснул, не найдя объяснений своему поведению.
На завтрак Гермиона шла в каком-то непонятном настроении. Казалось, что на губах до сих пор горит его поцелуй, а щека ощущает его прикосновение. Это было какое-то чертово наваждение. Девушка шла по коридору и не замечала никого вокруг. Но когда ее окликнули, Гермиона чуть не налетела на какого-то первокурсника.
– Гермиона, подожди! – это был Гарри. Он спешил за ней от самой гостиной. – Куда ты так торопишься?
Поравнявшись с девушкой, Поттер схватил ее за руку и развернул к себе.
– Привет, Гарри, – рассеянно пролепетала Грейнджер.
– Привет! Ты куда вчера пропала из гостиной? Мы ждали тебя, а ты так и не появилась. Я уже хотел было тебя искать и поднимался в спальню за картой, но Рон заверил меня, что с тобой все нормально, и, скорее всего, ты в библиотеке.
«Слава Мерлину, что Гарри не добрался до карты, иначе то, что он бы там увидел явно его бы не обрадовало.»
Интересно, за кого в этот момент переживала девушка больше? За себя или за Малфоя? Она не знала.
Гарри что-то рассказывал, но девушка не вникала. Она снова ушла в свои мысли.
Войдя в Большой зал, Гермиона первым делом посмотрела в сторону слизеринского стола. Его не было. Гарри заметил направление ее взгляда и нахмурился.
– Гермиона, почему ты смотришь в сторону этих змей? Тебя кто-то из них обидел? Малфой? Кребб? Гойл? Кто?
Поттер разволновался ни на шутку.
– Гарри, успокойся, никто меня не обижал. С чего ты вообще это взял? Пойдем уже завтракать, я жутко голодная.
Поттер заметно расслабился и, пропустив подругу вперед себя, направился за ней к столу.
Подойдя ближе, Гермиона замерла: Рон обнимал Лаванду, которая что-то щебетала ему на ухо. Парочка выглядела такой счастливой, что у Гермиона снова на глазах выступили слезы.
«Нет, нельзя плакать. Нельзя, чтобы он меня видел в таком состоянии. Нельзя, чтобы он подумал, что я что-то к нему чувствую. Нельзя падать еще ниже. Хотя, куда уже ниже?!»
Гермиона досчитала до пяти и присела на скамейку.
– Всем доброе утро! – как можно беззаботнее произнесла она.
Рон оторвался от Браун и улыбнулся.
– Доброе утро! Куда ты вчера пропала? – с наигранным интересом спросил Уизли.
– Как куда? Конечно же, в библиотеку, – огрызнулась Гермиона.
– Ну, я так и подумал, – ответил Рон и снова повернулся к Лаванде.
«За что он так со мной?! Что я ему такого сделала?! Не могу на это смотреть!»
Гермиона вскочила со своего места, так и не притронувшись к завтраку. Резко развернувшись, девушка со всех ног побежала к выходу. Снова бежала, не разбирая дороги, но, завернув за поворот, врезалась в кого-то. В голове уже появилась мысль о позорном падении, скорее всего, перед парнем, а если еще и перед слизеринцем, то это вообще будет полный ужас. Но падения не произошло. Девушку подхватили чьи-то сильные руки и аккуратно прижали к себе.
Гермиона невольно прижималась лбом к груди, пока еще незнакомца, и не хотела поднимать глаза. Не хотела разочаровываться. Но тут ей в нос ударил замах парфюма, какого-то знакомого парфюма.
Подняв голову, Грейнджер ужаснулась: ее снова обнимал Малфой.
– Грейнджер, что случилось опять? – мягко произнес Драко.
«И откуда в нем столько нежности?!»
– Снова Уизли? Поттер? Кто? – уже требовательнее.
– Какая тебе разница? – тихо ответила Грейнджер. Малфой молчал. – Молчишь? Отвечай!
– Я не знаю, – тихо, почти шепотом.
Гермиона заглянула в его глаза и почему-то пропала. Она тонула. Медленно, но уверенно. Он так же смотрел на нее и тонул. Медленно, но уверенно.
И вот, спустя миг, он снова наклоняется и хочет прикоснуться к ее губам, почувствовать ее.
«Черт, черт, черт!!! Снова это наваждение! Зачем она так смотрит? Зачем выворачивает душу наизнанку? Зачем я поддаюсь? Я не знаю. Просто хочу поддаться»
С последней мыслью Драко вновь целует ее. Вновь наслаждается. Вновь пропадает.
Она вновь целует его. Вновь наслаждается. Вновь пропадает.
====== Уклоняясь от проблем ======
Драко сидел на Астрономической башне, курил, думал.
«Что, черт возьми, происходит в последнее время? Я второй раз не могу сдержаться рядом с Ней, второй раз целую Ее. Что это? Куда же все-таки девались все мои хреновы принципы относительно чистокровности? Я целую грязнокровку! Я не имею на это абсолютно никакого права! Я не должен! Но почему тогда меня так тянет к ней? Почему, когда она оказывается рядом, мои мысли путаются? Почему я не хочу больше ничего, кроме как быть рядом с ней? У меня нет на это ответов. Это полная хрень!»
Докурив очередную сигарету, парень уже собрался было отправиться спать, как вдруг услышал шаги и голоса. Девичьи. Пока он не понял, кто это был. Но почему-то стало жутко интересно, кто же еще, кроме него, не спит в такой час и нарушает школьные правила. Спрятавшись в тёмный угол, Малфой весь обратился в слух.
– Джинни, это просто какое-то наваждение! – голос был безумно знакомым. Кто же это?
– Успокойся. Подумаешь, два раза поцеловалась с Малфоем… Лучше расскажи, как это было? Тебе понравилось? Я слышала, что в этом ему практически нет равных!
«Грейнджер и девчонка Уизли… Забавно!»
– Джинни, прекрати! Этого не должно было произойти. Я сама не знаю, как так получилось.
– Повторяю: успокойся! И ответь, наконец, на вопрос: тебе понравилось или нет?
– Честно? Понравилось!
– Наконец-то! А то строишь из себя недотрогу!
– Ты так говоришь, как будто это что-то особенное! Подумаешь, Малфой меня поцеловал. Два раза. Меня! Гермиону Грейнджер! Грязнокровку!
– Гермиона, заметь одно: он поцеловал тебя, он сам этого захотел, а значит, что-то в отношении тебя у него изменилось. Ты не думала поговорить с ним об этом?
– О чем?
– Ну, о том, что между вами происходит. Или ты будешь продолжать утверждать, что это все просто совпадение?
– Я не буду ничего утверждать! Я хочу это прекратить.
– Что прекратить?
– Прекратить это безумство. Так не должно быть.
– И как ты это собираешься делать? Будешь от него бегать? Это же не выход!
– Не знаю. Пока не знаю.
Последнюю фразу Драко уже слабо расслышал. Девушки как раз направлялись к лестнице. Дождавшись, когда шаги стихнут, парень вышел из своего укрытия и снова закурил.
«Неужели Грейнджер испытывает то же, что и я? Судя по тому, что она собирается это прекратить, да. И что Уизли имела ввиду, говоря о том, что ее драгоценная подруга будет от меня бегать и прятаться? Чушь! В школе это невозможно. Совместные завтраки, обеды и ужины, уроки, черт возьми! Нереально! Но самое, наверное, интересное, то, что Грейнджер понравилось со мной целоваться. А это стоит того, чтобы поцеловать ее еще раз!»
Драко ошибся, думая, что Гермиона не сможет от него бегать. Она это начала на следующее утро. На завтраке девушка не появилась, на уроках сидела в самом конце классов, а не на излюбленных первых партах. Сразу после колокола убегала со всех ног и постоянно пребывала в компании своих бессменных дружков. На обед также не пришла. После обеда совместных уроков у них не было. Драко ждал ужина. Уж этот прием пищи она не сможет проигнорировать. Не может же она воздухом питаться. Но парень снова ошибся, девушка не пришла и на ужин.
«Чертовщина какая-то! Неужели она реально собралась меня игнорировать?! Это нужно выяснить незамедлительно. Но как? Не к Поттеру же идти с вопросами. Девчонка Уизли? Тоже мимо. Она все равно ничего не скажет. Только время потеряю. Библиотека. Точно. Как же я сразу не догадался?!»
Посетив библиотеку, Малфой понял, что сегодня удача явно не на его стороне. Грейнджер и там не было. Где-то в глубине души он даже расстроился.
Возвращаясь в гостиную факультета, Драко встретил Блейза, который загадочно улыбался.
– Чего это ты так лыбишься, Блейзи? – резко спросил Малфой.
– А ты чего такой дерганый? – Забини никогда не уступал в словесных перепалках. Прямо как Грейнджер. Черт!
– Что за идиотская манера отвечать вопросом на вопрос?
– У тебя научился. Не желаешь выпить?
– Есть повод?
– Найдем.
Парни заканчивали уже вторую бутылку огненного виски, когда Блейз все-таки начал разговор.
– Что у тебя с Панси?
– С Панси? – не понял Драко. Его порядком удивил подобный вопрос. Паркинсон он знал с самого рождения и относился к ней исключительно как к подруге. – Абсолютно ничего. Что у меня с ней может быть?
– А она говорит, что вы встречаетесь.
От неожиданности Малфой даже выплюнул немного виски.
– Чего?
– Это неправда?
– Конечно, нет. Она моя подруга.
– А как ты отнесешься к информации, что она тебя любит? И, мне кажется, она знает про тебя и Грейнджер.
– Не понял?
– Про тебя и Грейнджер. Гермиону Грейнджер. Если тебе так будет понятнее.
– А какое отношение эта гриффиндорская выскочка имеет ко мне?
– Малфой, не надо строить из себя идиота. Я прекрасно знаю, что между вами что-то есть.
– Откуда в твоей голове такая тупая мысль?
– Ну, хотя бы оттуда, что ты сегодня целый день ее высматриваешь, то в Большом Зале, то в коридорах, даже у Снейпа на уроке умудрялся на нее пялиться. Что ты на это можешь сказать?
– Что у тебя паранойя.
– Но…
– Разговор окончен. Я иду спать.
Драко резко поднялся на ноги. Голова немного закружилась от выпитого, но парень быстро пришел в себя и направился в сторону спален. Уже подходя к заветной двери, Малфой увидел Панси, стоящую около его комнаты и явно поджидавшую его.
– Драко, мне нужно с тобой поговорить, – как-то слишком вежливо проговорила Паркинсон.
– Панси, я не в состоянии разговаривать. Давай завтра, – Малфой абсолютно не хотел никаких разговоров. Ему хватило Блейза. И как этот человек может все знать?! Особенно о Грейнджер.
– Нет, Драко, сейчас. Это важно, – Панси начала слегка раздражаться.
– Что может быть важнее, чем оставить меня в покое и дать, наконец, поспать?
– Твои отношения с Грейнджер.
Второй раз за день Драко слышал подобное утверждение. Ему стало не по себе.
«С чего они взяли, что у меня с ней отношения?! Ну, поцеловались пару раз, и теперь это называется отношениями? Тогда у меня отношения с половиной школы, если верить Забини. Стоп. А если Панси видела? Видела, как мы целовались? Черт! Я попал. По полной программе!»
– Какие отношения?
– А такие! С каких это пор ты считаешь нормальным целоваться с грязнокровкой в коридоре у всех на виду?
– Панси, ты бы заканчивала курить травку. Такого не было, нет и не будет.
– Малфой, вас видели.
– Паркинсон, с тобой хорошо, но мне надоел этот бессмысленный разговор. Я хочу спать. Поэтому сделай одолжение – отвали.
После этих слов Драко легонько отодвинул Панси от двери в спальню и уже открывал дверь, когда девушка произнесла:
– Хорошо, я уйду. Но имей в виду, если я еще раз увижу эту сучку около тебя, я убью ее. Мне плевать, что она подруга святого Поттера.
В который раз за день Малфой удивился. Но сейчас, почему-то, ему стало страшно. Страшно за Грейнджер. Паркинсон по части пакостей была похлеще близнецов Уизли. Только с одним отличием: Уизли устраивали безобидные шутки, а Панси могла всерьез навредить Грейнджер.
Драко закрыл дверь в спальню и закрыл глаза. Поспать теперь не удастся.
Бегать от Малфоя оказалось сложнее, чем думала Гермиона. Девушка уже третий день не посещала завтраки, обеды и ужины. Джинни приносила еду ей в спальню. Пришлось даже отказаться от постоянных посещений библиотеки, ведь именно там Гермиона отдыхала душой. Книги ей также приносила Джинни.
Но полностью игнорировать его общество не удавалось, ведь были еще и совместные уроки, которые Грейнджер никак не могла пропустить. Но и здесь она смогла найти выход: садилась на последние парты, подальше от него. Поначалу это помогало, вернее, помогало это только в первый день и на первом совместном уроке. Потом девушка стала замечать, что Драко смотрит на нее. Внимательно смотрит. Это не радовало. Абсолютно не радовало. Но на третий день своего эксперимента, Гермиона стала замечать, что за ней наблюдает еще и Панси Паркинсон. А это было странно. Очень. Особенно если учесть, что слизеринка ненавидит Грейнджер. Как и все слизеринцы. Как и Малфой. Но, черт возьми, Малфой уже ее не ненавидел. Она это чувствовала.
Все три дня Гермиона ждала, что он подойдет к ней. Но нет. Он держался на расстоянии.
«Неужели игнорирование действует? Он меня не трогает. Не подходит ко мне. Разве только на уроках не сводит с меня взгляда. Всего-то. Еще и Панси. Откуда у нее такой интерес ко мне? Может, он ей рассказал о нас, о том, что между нами было. Насколько я помню, Паркинсон влюблена в Малфоя. И сейчас это, почему-то, абсолютно не радует. Если он ей действительно рассказал, и она действительно влюблена, то последняя этого так не оставит. Наверное, следует ждать какой-то расправы. Мерлин, помоги!»
Но расправы не было. Панси просто наблюдала за поведением Грейнджер и мысленно даже сравнивала ее с собой. И чем больше она сравнивала, тем больше понимала, что это все бред, и Малфой не может обратить внимание на эту серую мышь, заучку и грязнокровку Грейнджер. Она ему не пара. Но также Паркинсон замечала, что Драко продолжал смотреть на Гермиону. Он смотрел как-то слишком внимательно и часто. Он даже пересел на последнюю парту, чтобы было удобнее. Черт!
Драко действительно смотрел. Смотрел часто и абсолютно не понимал причину такого интереса. Он ее не ненавидел уже, это точно, но и не любил. Пока. Его тянуло к ней. Особенно сейчас, когда Гермиона решила затеять эту игру. В какой-то степени он боялся за нее. Ведь Панси могла ей навредить, хоть пока и не предпринимала ничего.
Вот и сейчас ребята сидели на ЗОТИ и изучали действие заклинания «Петрификус Тоталус». Грейнджер снова поражала преподавателя своими знаниями, которые выходили явно за рамки программы. Разобрав теоретическую часть, преподаватель предложил слегка опробовать знания на практике.
Все разбились на пары, согласно факультетов, но это не понравилось учителю.
– Нет, ребята, так не пойдет. Это заклинание довольно сложное и требует определенных усилий. Его, в первую очередь, нужно использовать на тех, за кого, возможно, вы не будете бояться. Поэтому, вам необходимо разбиться на пары с представителями противоположных факультетов. Либо вы разобьетесь на пары сами, либо это сделаю я.
Все молчали. Никто не хотел двигаться с места.
– Хорошо. Тогда это сделаю я. Мистер Поттер, встаньте в пару к мистеру Забини, а вы, мистер Уизли, к мистеру Малфою. И побыстрее…
Парни нехотя занимали свои новые места, испепеляя своих новых дуэлянтов взглядами. Особенно старался Рон. Малфой же смотрел как-то скучающе и не обращал внимания на тщетные попытки Уизли уничтожить его взглядом.
– И, мисс Грейнджер, вы с мисс Паркинсон.
«Что? С Паркинсон? Он шутит? Им просто нельзя быть в одной паре… Что же делать?!»
Пока Малфой размышлял, Гермиона решительным шагом подошла к Панси и встала напротив нее.
– Итак, ребята, теперь вам нужно отработать ранее выученное. Только вполсилы. Никакого членовредительства. В первую очередь это касается именно представителей факультета Слизерин. Дважды повторять не буду. Малейшее нарушение этого правила, и тот, кто его нарушил, будет посещать отработки до конца года. Всем ясно?
Студенты нехотя кивали головами.
– Прекрасно. А теперь можете начинать.
Как будто по команде, ребята начали дуэль. Как ни странно, делали это слишком правильно и точно. Никакого членовредительства.
Гермиона же стояла, не шевелясь. Паркинсон тоже.
– Ну же, Грейнджер, долго ты будешь на меня пялиться? Я не картина. Начинай уже.
– Лучше ты, – едва вымолвила староста.
– Хорошо. Ты сама напросилась. Петрификус Тоталус!
В этот момент бдительность Гермионы как будто кто-то выключил. Девушка не шевелилась, не уворачивалась, даже не выставила щит. Ничего. Просто стояла и ждала своей участи.
Заклинание Паркинсон произнесла очень уверенно. Красный луч вырвался из ее волшебной палочки и несся в сторону соперницы, которая даже закрыла глаза.
Буквально в последний момент, когда луч уже должен был ее настигнуть, перед девушкой оказался Малфой и закрыл ее собой. Луч ударил парню в грудь, и последний упал в оцепенении.
На лице Гермионы застыл ужас.
«Он. Меня. Спас. Этого не может быть!»
Осознав, что произошло, Панси подбежала к обездвиженному Драко и принялась его тормошить, но парень не реагировал.
– Ему нужно в Больничное крыло. Срочно! – практически прокричал преподаватель. Сотворив из воздуха носилки, он положил Драко на них и, держа палочку перед собой, левитировал носилки к выходу из класса.
– Занятие закончено! Все свободны! – последние слова, произнесенные преподавателем. И он исчез за дверью.
====== Обнажив душу ======
Очнулся Драко в Больничном крыле.
«Прекрасно! Я уже стал как Поттер.»
Как только парень осознал, где он находится, к нему подошла мадам Помфри.
– Как вы себя чувствуете, молодой человек?
– О, прекрасно! – Малфой не смог удержаться, чтобы не съязвить.
– Отлично! Тогда я осмотрю вас. Не двигайтесь.
Пока медсестра осматривала его, Драко думал о причине своего попадания сюда, наверное, в одно из самых неприятных мест во всем замке. А причина была одна. Грейнджер.
– Спасибо, что выполнили мою просьбу и не двигались. Я вас осмотрела и могу сказать, что видимых повреждений нет, как и повреждений внутренних органов, только небольшой ушиб головы. Поэтому вам необходимо задержаться здесь до завтра.
– Но… – Драко попробовал возразить, но был нещадно перебит:
– Никаких «но», мистер Малфой! Здесь я решаю, кто и когда выздоравливает. Остаетесь здесь до завтра. Сейчас принесу вам завтрак. Отдыхайте, – и медсестра удалилась.
«Отдыхайте… Легко сказать. Что на меня вчера нашло? Ах, ну да, я просто защитил Гермиону Грейнджер от своей подружки и всего-то. Вероятно, я потерял последний рассудок.»
Гермиона так и не смогла заснуть. Она лежала с открытыми глазами и прокручивала в голове случившееся на уроке.
«Он меня защитил. Он. Драко Малфой. Защитил. Грязнокровку. Это слишком идеально, чтобы быть правдой, но это правда. Он действительно меня защитил. Закрыл от луча заклинания. Защитил от своей же подружки. Нереально… Неужели сейчас происходит то, чего я боюсь больше всего? Неужели я влюбляюсь? Нет. Этого не может быть. Я не могла. Это все сон. Я просто сплю. Завтра я приду на завтрак и увижу его в компании той же Панси. И все будет как прежде… Хотя, кому я лгу? Все не будет как прежде. Все уже не как прежде. И это пугает…»
Пролежав до шести утра, Гермиона поднялась с постели и решила привести себя в порядок, пока ее соседки еще спят и не успели занять ванную.
Стоя под теплым душем, девушка думала, думала о вчерашнем, о том, что нужно Малфоя как-то отблагодарить. Обязательно.
Эта мысль так плотно засела в голове Грейнджер, отчего последняя, наскоро вытеревшись полотенцем, одевшись в джинсы и футболку, собрав свои непослушные волосы в высокий хвост и немного надушившись, выскользнула сначала из спальни, а потом и из гостиной.
Шесть утра, наверное, всегда было самым безопасным временем в стенах школы. Все старосты уже давно спали после патрулирования, а Филч, к сожалению для него, тоже не мог не спать целую ночь, поэтому сейчас Гермионе никто не мешал уверенным шагом приближаться к Больничному крылу.
Подойдя к двери, девушка замерла.
«Что я ему скажу? Как объясню своё присутствие? И как объясню этот визит мадам Помфри? К черту! Я должна его увидеть»
Аккуратно отворив дверь, Грейнджер на цыпочках вошла внутрь и, прикрыв ее, осмотрелась. На ее счастье, сейчас в лазарете находился только Малфой, чья койка стояла в самом конце.
Девушка ступала как кошка, абсолютно бесшумно.
Подойдя к его койке, Гермиона снова огляделась и присела на стул.
Девушка несмело осматривала парня на предмет ушибов, но видимых не было. Наоборот, Малфой выглядел слишком умиротворенным во время сна. На его лбу залегла маленькая складочка, и Гермионе безумно захотелось разгладить ее. Осторожно, чтобы не разбудить Драко, девушка поднесла руку к его лицу и аккуратно коснулась этой складочки. По телу прошел заряд тока, и Гермиона одернула руку. Она очень боялась его разбудить. Ведь до сих пор не знала, что сказать.
Снова оглянувшись, девушка заметила на соседней тумбочке небольшой лист пергамента и чернильницу с пером. Также бесшумно Грейнджер подошла к этой тумбочке, и, окунув перо в чернила, вывела на пергаменте всего одно слово. Затем, вернулась к кровати Малфоя и положила записку около него.
В голове появилась новая мысль.
Поцеловать. В щеку. Немедленно.
Поддавшись порыву, девушка наклонилась и нежно прикоснулась губами к его теплой щеке. Выпрямившись, Гермиона снова посмотрела по сторонам, бросила короткий взгляд на Малфоя и выскользнула в коридор.
Как только девушка ушла, Драко открыл глаза и прикоснулся ладонью к щеке, как раз к тому месту, где только что ощущал ее губы. Улыбнувшись, парень повернул голову и увидел лежащий на тумбочке пергамент. Поднявшись на локтях, парень дотянулся до него и, взяв в руки, увидел надпись:
Спасибо.
«Оказывается, чтобы Грейнджер меня поцеловала, нужно было всего-то попасть в Больничное крыло. Но это того стоило.»
На следующее утро Драко выписали из Больничного крыла. Его встречал Блейз, который смотрел с нескрываемым подозрением.
– Как ты себя чувствуешь? – участливо поинтересовался Забини.
