Текст книги "Цветы лилового солнца (СИ)"

Автор книги: Nami_Manami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Адзисай чуть не потонула в чужих воспоминаниях и чувствах, но кое как собралась и смогла осознать свой разум внутри чужого тела – большого, тяжёлого, непривычно неуклюжего. Она отпустила Рин, которую громила уже успел отключить. Подбежавший Обито подхватил бессознательную Нохару на руки. Напарница была спасена, поэтому можно было возвращаться обратно – в личность Яманака Адзисай – потому как долго держать контроль над таким пугающим противником оказалось слишком тяжело. Адзисай в последний раз прикрыла веки как «шиноби Камня», уверенная, что через мгновение откроет глаза как «ниндзя Листа».

Эта секунда стала роковой. Девушка ощутила, что её кто-то держит. Слишком высокий и крепкий, чтобы это был Обито или Какаши. Учитель Минато здесь оказаться не мог. Не успела Адзисай понять, что её схватили, и дать отпор, как свет юного духа погас.

***

Всё смешалось. Какие-то люди… Раскрыть правду? О чём? Она не будет предавать свою деревню. Тёмная смоль. Алое пламя. Синяя ночь. Что это? Где она? Кто она?

Девушка бродила по закоулкам сознания, постепенно теряя себя.

Мальчик с серыми волосами. Он друг или враг?

Так тошно, будто разрывает на части.

Девочка с фиолетовыми полосками на щеках… от неё веет уютом и заботой.

Не могу проснуться.

Светлые волосы – мама?

Хочу домой.

Угольные глаза и такие же чёрные волосы.

Кто-то знакомый, не могу вспомнить.

Он смеётся. А теперь плачет. Нет, снова смеётся.

Кажется, это кто-то важный для меня…

«Адзисай»! – доносился неизвестный голос.

Почему гортензия? Это же цветок…

– Обито?… – Яманака с трудом приходила в себя. В ушах гудело, но осознание реальности потихоньку возвращалось.

В помещение почти не проникал свет: не то шахта, не то грот. Затхлого запаха не было, так что, скорее всего, они находились не под землёй. Они? Неужели за ней кто-то пришёл?

Распереживавшийся друг, казалось, был готов разрыдаться прямо на месте. Сидевший левее Какаши оказался менее экспрессивен, но от него тянуло… волнением? Состояние Рин представляло что-то среднее между этими двумя.

– Не двигайся, я освобожу тебя, – только сейчас Адзисай поняла, что всё это время её сковывала верёвка. Напарник умелыми рывками избавлял пленницу от пут, а в мыслях её блуждал лишь один вопрос: «Почему Какаши здесь»? Человек, отрицающий чувства, считающий эмоции бесполезными, рискнул пожертвовать успехом задания?

– Теперь всё будет хорошо, – попытался уверить Обито. Решимость горела внутри него, словно колышущееся на ветру пламя наконец обрело покой.

– Действительно, напряжные ребята.

Откуда-то сзади показался долговязый мужчина, которого шиноби обезвредили ещё на входе. Должны были обезвредить. Но что-то пошло не так, и неприятель выглядел вполне вменяемым, хоть и потрёпанным.

– Ну ничего, сейчас я…

Поток агрессии, смешанный с победным ликованием, захлестнул Адзисай. Девушка кинула взгляд прямиком на врага – секунда – её сознание уже заместило его. Более опытный противник вышиб ослабленного сенсора из своего разума почти сразу же. Но этого хватило, чтобы она успела уловить его намерение.

– Бегите! – что есть силы крикнула девушка, двинувшись к выходу и увлекая остальных за собой. Через секунду потолок пещеры начал стремительно разрушаться: каменные глыбы падали в разные стороны, так и норовя погрести под собой.

Но они успели: выскочили прямиком за шиноби Камня, окутанные пылевым облаком и щебнем.

– Чёрт! – здесь уже поджидала другая ловушка, которой ранее быть не могло. Взрыв раздался слишком стремительно: Адзисай не успела отреагировать. Единственное, на что хватило девушки, так это быстро сгруппироваться, дабы хоть как-то защититься от разрушительного потока. Грохот, крики – словно буря накрыла с головой. Казалось, вся жизнь уместилась в ту краткую вспышку.

– М-м…

Шиноби{?}[Я сознательно не использую слово «куноити» и называю «шиноби» как мужчин-ниндзя, так и женщин.] попыталась подняться, но ничего не получалось: голова слишком сильно кружилась, звук оглушил, а нечто тяжёлое придавило к земле. «Ту-дум» – послышался удар чьего-то… сердца? Веки распахнулись сами собой.

– О… обито? Обито?! – девушка перекинула друга на землю и начала судорожно трясти за плечи, пока ледяной страх сжимал горло. Юноша был весь измазан в песке, потрёпанный и раненный в область головы. Одежда местами обагрилась кровью, равно как и любимые защитные очки, – Нет, приди в себя! Открой глаза! Обито! Обито-о-о!

Учиха продолжил лежать неподвижно.

========== Свиток 6. (Не) потерять ==========

Комментарий к Свиток 6. (Не) потерять

произведение создано исключительно в развлекательных целях. Все права на локации, мир и персонажей «Наруто» принадлежат оригинальному правообладателю.

– Мой любимый цветок? Хм-м, дай подумать… – озорной юноша игриво покачнулся на стуле, пытаясь придумать ответ, – Гортензия!

– Н-но… почему гортензия? Ты же всегда берёшь ирисы, – девушка зарделась и покосилась на изящные бутоны в углу.

– Думаю, я ещё недостаточно хорош для гортензий{?}[Имя главной героини – Адзисай – «гортензия». Соответственно, на японском фраза бы звучала двусмысленно, и можно было бы понять её как: «Я ещё недостаточно хорош для тебя, Адзисай».].

***

– Нет, Обито, ты уже достаточно хорош, – с тоской и тревогой произнесла девушка, в очередной раз принося к постели больного букет тех самых гортензий*.

Шли уже пятые сутки, как Учиха был без сознания. Миссия завершилась успешно: учитель Минато появился ровно в тот момент, когда Какаши бросил подаренный им кунай во врага. Жёлтая молния спасла своих подопечных, после чего все они вернулись обратно в деревню. Вот только контуженный Обито так и не пришёл в себя, даже после применения на нём медицинских техник.

Длинные ресницы, колючие волосы ёжиком, круглое лицо – многие члены клана считали, что Обито недостаёт аристократизма во внешности, что парень всегда доставляет слишком много хлопот, а повадками временами напоминает девчонку. Но для неё это было совершенно неважно: ему не нужно было соответствовать выдуманным стандартам, чтобы быть любимым.

Да, Яманака действительно любила этого шумного шиноби, день через день наведывавшегося в семейный магазин. Однако поняла она свои чувства слишком поздно: иронично, но сверхэмпатичный ниндзя-сенсор читала чужие переживания, как открытую книгу, в то время как свои собственные были похожи на мудрёные письмена. Девушка не знала, любил ли её юноша в ответ, но всегда ощущала, что важна для него.

– Прошу, открой глаза, Обито… – Адзисай стёрла скатившуюся слезу и, не желая рыдать прямо в палате, вышла прочь.

***

Тёплый летний денёк. Солнце светило всей своей мощью, а мягкий ветер играл с невесомыми больничными занавесками. За окном было шумно: неподалёку от клиники располагался детский сад, а в это время малыши как раз должны были выходить на прогулку. Смех снаружи резко контрастировал с меланхоличной атмосферой в палате. С лёгким скрипом дверь отворилась и внутрь вошла бледная девушка: её светло-лимонные волосы, выбивавшиеся из причёски, казались даже слишком живыми на фоне сероватого цвета кожи и потускневшей лиловой радужки.

– Адзисай, ты уже пришла? – поинтересовалась ещё одна гостья, всё это время неподвижно сидевшая у кровати бессознательного пациента.

– Да, Рин, спасибо. Ты, наверное, устала, поэтому иди пока отдохни.

– Да… Спасибо, – посетительница вежливо поклонилась и покинула комнату. В тот день Яманака искренне стремилась спасти напарницу, поэтому никогда не пыталась её ни в чём обвинять, но отчего-то Нохаре было неудобно смотреть девушке в глаза.

Адзисай приступила к привычным действиям, уже походившим на повседневную рутину: положить новый букет цветов на прикроватную тумбочку, забрать старый, сменить воду в вазе. Когда девушка вернулась из коридора, выбросив увядшие цветы, она увидела уже, казалось, невероятное.

Юноша, что больше недели подавал лишь слабые признаки жизни, сейчас отчаянно пытался пошевелить рукой. Отвыкший от своего же тела, он смог лишь скинуть её с койки: теперь ладонь и предплечье безвольно повисли в воздухе.

– Обито! – Адзисай хотела было кинуться к пострадавшему, но, сдержав секундный порыв, метнулась за медсёстрами.

Далее было слишком много всего: медицинский персонал начал мельтешить вокруг больного, стараясь оценить его состояние. Не прошло и пары минут, как подоспели врачи, которые взялись за Учиху всерьёз. Адзисай оставалось только дожидаться, пока все необходимые процедуры будут улажены…

«Тук-тук» – постучала Яманака, не желая смущать внезапным визитом только очнувшегося друга. На дворе был вечер, поэтому в помещениях уже горели синевато-белые лампы.

– Входите, – слабый, но такой знакомый голос. Обито сидел на постели, немного рассеяно глядя на опускающиеся на селение сумерки.

– Как ты себя чувствуешь? – Адзисай присела напротив и взволнованно коснулась предплечья юноши. Почему-то ей показалось, что он попытался отпрянуть, но девушка тут же отогнала от себя сомнительные мысли.

– Хорошо. Врачи сказали, что в ближайшие дни придут результаты анализов и, если всё будет нормально, меня выпишут.

– Вот как… – вздох облегчения, – Я рада. Правда… я очень рада.

Что-то болезненно горячее полилось по щекам. Терзания, разъедавшие изнутри, начали постепенно испаряться, принося за собой обжигающие капли слёз. Адзисай лихорадочно пыталась избавиться от непрошеной сырости, но в итоге просто размазывала влагу.

– Прости… Я… Я просто… – обрывки фраз перемежались с громкими всхлипами, – Когда ты прикрыл меня… Я думала… Ты больше не проснёшься… Обито, я…

– Н-не плачь, – Учиха ощутил неловкость из-за происходящего и неуклюже погладил девушку по голове. Так они провели какое-то время. Первой прервала паузу Адзисай:

– Извини, что-то я разошлась, – она достала из кармана салфетку и принялась приводить себя в порядок. Выглядела Яманака сейчас действительно неважно.

– Н-ничего, всё нормально, – юноша натянуто улыбнулся, но эмоции его оставались какими-то затуманенными. Он ещё какое-то время промолчал в неуверенности, но всё же рискнул озвучить то, что его так беспокоило, – Прости, но кто ты?

Адзисай закричала. Так протяжно и жалобно, словно только что потеряла нечто очень дорогое. Она принялась остервенело оттягивать иссохшие за эти дни волосы, упав на колени и содрогаясь в истеричных конвульсиях. Только медсёстры, сбежавшиеся на звук, смогли успокоить вмиг одичавшую девушку.

Комментарий к Свиток 6. (Не) потерять

* Букет гортензий у постели больного – исключительно художественный вымысел. Не повторять! В Интернете пишут, что цветы типа гортензий, мимоз и примул активно поглощают кислород, поэтому их не рекомендуют, например, дарить беременным, так что к постели больного их тоже ставить не стоит.

========== Свиток 7. Воспоминания ==========

Комментарий к Свиток 7. Воспоминания

произведение создано исключительно в развлекательных целях. Все права на локации, мир и персонажей «Наруто» принадлежат оригинальному правообладателю.

Опустошённость. Тщетность. Вакуум. Ничто.

После того дня Адзисай стала ощущать себя бездонной чёрной дырой, засасывающей переживания всех вокруг. Любые малейшие проявления мимолётной радости и глубокого горя, безудержного веселья и колкой обиды – она впитывала всё, словно губка. Будто путник, заблудившийся в горах и отчаянно пытающийся найти выход. Но выхода не было: Учиха Обито утратил все воспоминания о «Яманаке Адзисай».

Самым болезненным было то, что забыл друг только её*. Он прекрасно помнил основы тайдзюцу, мог призвать Огненный шар, узнавал в лицо своих напарников и наставника, бабушку, по именам перечислял всех одноклассников времён Академии. Но девушки-гортензии словно никогда не существовало.

При виде «Цветов Яманака» Обито лишь неуклюже улыбнулся, явно не понимая, для чего врачи привели его в такую даль. Когда видел Адзисай, навещавшую его в больнице, никак не находил нужных слов, чтобы начать разговор, а она чувствовала его стеснение. Врачи ничего не могли сделать. Даже дядя, проникнув в сознание к Учихе, лишь развёл руками: события, касающиеся Адзисай, были сокрыты в самых чертогах разума – всё ещё не стёртые полностью, но уже недоступные для самого шиноби. «Такое случается, особенно после контузии» – вторили ниндзя-сенсору медики.

Ей же оставалось только ждать. Пытаться как-то вернуть утраченные осколки памяти: навещать Обито, пока тот восстанавливался, приносить ему вещи, напоминающие о совместном прошлом. И Адзисай поначалу честно пыталась – приходила к нему в любую свободную минуту, дарила ароматные букеты, рассказывала о разных глупостях из детства. В ответ же не было ни-че-го. Юноша оставался всё так же безучастен, хотя и пытался сымитировать какие-то успехи. Однако Адзисай ощущала тщетность его попыток: отчуждённые эмоции друга не изменялись ни на минуту.

Вскоре девушка сдалась. Она перестала приходить в клинику, но через день отправляла туда свежие цветы, каждый раз разные: сначала – васильки, которые Обито дарил Рин на День рождения, затем – ирисы, которые он часто брал для своей бабушки, и гортензии – лиловые, розовые, белые, зеленоватые.

«Пожалуйста, вспомни меня Обито» – молилась девушка каждый раз, отдавая ароматную охапку медсёстрам, чтобы те передали подарок больному. И каждый раз на её полный надежд взгляд медперсонал лишь отрицательно качал головой. Тогда Адзисай стала потихоньку закрываться от мира, становясь лишь сторонним наблюдателем собственной жизни – полная пустота внутри усилила проклятую способность до невозможности. Девушка начала впитывать чужие переживания с новой силой, будто норовя заполнить зияющую дыру в своём сердце.

Был обычный будний день. Ниндзя торопились скорее отправиться на миссии, в то время как безмятежные малыши, не обременённые пока проблемами взрослой жизни, резвились на площадке садика. Их радостные возгласы отозвались в «пустой» Яманаке лёгкой приятной тенью.

Девушку временно отстранили от выполнения заданий – из-за шаткого эмоционального состояния, которое могло стать фатальным для эмпата вроде неё. Так что сейчас Адзисай могла позволить себе неспешно гулять по улочкам Конохи, не ведя счёт времени. Впрочем, в этот день она шла с пышным букетом цветов и небольшим кулёчком сладостей: сегодня Обито выписывали и отправляли домой, с соблюдением постельного режима.

– Ой, спасибочки, Рин! – Учиха явно был рад решению врачей. Он стоял у выхода из госпиталя и бурно принимал поздравления от сокомандников.

– Какаши, неужели даже ты решил мне что-то подарить? – издевательски поддел Обито своего товарища. Хатаке казался равнодушным, но Адзисай сразу же ощутила: после той миссии в нём что-то изменилось. Прежде «пустой» юноша теперь излучал бледные чувства. Да, всё ещё немного притуплённые и больше похожие на слабую рябь на воде, но настоящие и искренние.

– Ещё чего, ты же ничего не подарил в честь моего становления дзёнином, – шиноби недовольно развёл плечи в стороны, – Я здесь, потому что учитель попросил.

До боли знакомая ситуация{?}[Намёк на главу 3 «Пустой».]. Но в этот раз Хатаке бессовестно врал: он хотел прийти и поддержать товарища, которого чуть не потерял. Однако лишь Яманака могла прочитать эту маленькую ложь. Иронично, а теперь «пустой» стала уже она.

– Адзисай, ты пришла, – поприветствовала её Нохара Рин. Яманака всё это время стояла в стороне, поэтому заметили её отнюдь не сразу.

– П-привет, Рин, Какаши… Обито, – девушка даже не подняла глаз, вперившись взглядом в несчастный букет гортензий, который нервно сжимала.

– Привет, Адзисай, – отозвался Обито. Он честно старался выглядеть как можно более непринуждённым, но от чуткой девушки не могло ничего ускользнуть. Друг по-прежнему не помнил её.

– Поздравляю с выпиской.

Яманака протянула подготовленные подарки, концентрируясь на звуках счастливо играющих неподалёку детишек. Эти забавные голоса позволяли выдавить слабую гримасу настроения.

– Спасибо, – эта вымученная улыбка совсем не шла Учихе, но на другую он просто не был способен.

– Мы думали проводить Обито до дома, – Рин пыталась хоть немного разрядить атмосферу, – Адзисай, не хочешь с нами? – от Нохары как и всегда веяло теплом, которое почти по-матерински успокаивало.

– И-извините, мне ещё надо помочь тётушке в магазине.

– Вот как…

– Да, прошу прощения, – Адзисай поклонилась и, прежде чем уйти, добавила, – Ещё раз поздравляю с выпиской.

Она развернулась и дёрганой походкой зашагала прочь.

«Спасибо! Береги себя» – донёсся голос Учихи из-за спины. Адзисай ускорила шаг.

Комментарий к Свиток 7. Воспоминания

* Я встречала упоминания потери памяти об определённом человеке в других художественных произведениях, но я не врач и не знаю, бывает ли такое на самом деле. Описанное здесь в любом случае является художественным вымыслом и фантазией автора.

P.S. Надеюсь, вам ещё не стало плохо от количества гортензий на квадратный метр :))

========== Свиток 8. Апогей ==========

Комментарий к Свиток 8. Апогей

произведение создано исключительно в развлекательных целях. Все права на локации, мир и персонажей «Наруто» принадлежат оригинальному правообладателю.

В данной главе присутствуют яркие описания душевных страданий. Если вам по каким-либо причинам неприятно такое читать, то лучше пропустить эту часть.

Весть о гибели Нохары Рин стала ударом. В смутное время такие события, к большому сожалению, сюрпризом не были, но каждая потеря отзывалась для Конохи мучительной раной. Одарённый медик, подающая надежды шиноби и, в конце концов, юная девушка, чья жизнь оборвалась слишком рано.

Адзисай не посещала похороны. Если бы чувствительная сенсор пришла туда, то, с учётом текущего эмоционального состояния, её вполне могли положить рядом через какое-то время. Девушке было совестно, что не смогла проводить светлую Нохару в последний путь, поэтому через какое-то время она всё же решилась нанести визит на кладбище.

Обычный день, ничем не отличающийся от предыдущих. Температура на улице предвещала скорую осень, но воздух по-прежнему оставался достаточно тёплым для позднего лета. Среди могильных плит медленно брела девушка с пустыми сиреневыми глазами. В руках она несла букет свежих лилий, от которых тянулся сладковато-навязчивый шлейф. Посетительница остановилась напротив одного из памятников и возложила цветы.

– Прости, что не смогли защитить тебя, Рин, – девушка сомкнула ладони, будто бы и правда разговаривала с погибшей. Яманака нагнулась в глубоком поклоне и простояла так какое-то время в полной тишине. Ветер ласково колыхал две безжизненные светлые прядки, ниспадавшие из крупных пучков…

Покинув территорию кладбища, Адзисай уловила плотный сгусток негативных эмоций. В таком месте это было неудивительно, но к потоку чувств примешивался отчётливый аромат злобы. Девушка уже хотела пройти мимо, как до слуха донеслись слишком знакомые голоса.

– Какаши, подонок, всё из-за тебя! – Обито, совершенно не контролировавший в тот момент свои действия, неистово кричал на сокомандника. Его нутро сочилось слепой яростью и исступляющим отчаянием. Хатаке молчал: от него исходили скорбь, сожаление и тихая ненависть к самому себе.

– Как ты мог?! – продолжал Учиха.

Адзисай неосознанно приблизилась, но силуэт её скрывали деревья, поэтому ссорящиеся разглядеть случайную свидетельницу их разговора не смогли бы. Хотя, вероятно, внимательный Какаши уже давно услышал её приближение.

– Прости… – безнадёжность и горечь утраты смешивались, создавая плотный ореол. Адзисай стало тяжело дышать, будто бы весь воздух вокруг потихоньку лишался кислорода, заполняясь гнетущими переживаниями. Однако с места она не сдвинулась.

– Это всё, что ты можешь сказать?! – гнев заполнял юношу до краёв, выливаясь вовне бурным потоком. Яманаку начало лихорадить, отчего ноги затряслись, но она успела вцепиться в ствол ближайшего дуба.

– Я спрашиваю: ЭТО твоё оправдание? – Обито не выдержал и схватил товарища за грудки, прокричав последнее прямо в лицо.

– Обито, прошу, хватит… – неосознанно произнесла девушка, но юноша стоял слишком далеко, да и из-за охватившего его яростного жара ничего бы не услышал. Деструктивные эмоции стремительно разрушали сознание Адзисай, отдаваясь головной болью в районе висков и затылка.

– КАКАШИ! – снова оглушительный возглас прямо в глаза собеседника.

– Ха-а… Пожалуйста, остановись… – Адзисай начинала задыхаться от неконтролируемого течения страшных чувств. Она инстинктивно попыталась закрыть уши руками, но это не помогло.

– Скажи хоть что-нибудь! – Обито уже не контролировал себя, продолжая трясти отмалчивавшегося юношу. Бездонная печаль Хатаке же становилась всё сильнее, словно накатившее с огромной мощью цунами.

– Не надо больше… – Яманака медленно сползала вниз. Она хотела убежать, спрятаться от этого, но парализованному сенсору оставалось только неподвижно сидеть на месте.

– Обито, прекрати, – внезапно ответил Какаши. Голос его был твёрд: не терпящий возражений.

– Ты!…

– Прекратите… ха-а… – Адзисай бессознательно начала рвать траву у корней дерева. Острые пучки царапали ладони, но девушка совсем не замечала этого. Вся её сущность в этот момент была сосредоточена на чужой боли и терзаниях, распадаясь осколками от каждого нового колебания.

– Какое имеешь право?… – голос Обито в своём исступлении сорвался на хрип, но это не помешало негодованию: наоборот, лишь стимулировало его. Пожар внутри разрастался, словно пожирал последнее светлое в этом юноше.

–Хватит… – из носа вытекало что-то горячее. Впрочем, Адзисай уже не замечала этого: девушка настолько растворилась в чужих волнениях, что переставала понимать кто она. Не в силах терпеть, Адзисай зажмурилась, но отрезвляющее облегчение не продлилось дольше секунды. Безысходность вновь вернулась к ней.

– Так говорить?! – напор Учихи достиг своего апогея. Здесь смешалось всё: безумная ярость, беспамятство и снедающая печаль. Он излил эти страдания громким ударом, пришедшимся прямо по щеке собеседника.

– Пожалуйста… – Адзисай беззвучно плакала, прикрывшись ладонями. Обжигающие слёзы смешивались с багряными дорожками и красными порезами от травы. Казалось, что-то внутри разрывалось, но слишком мучительно медленно, чтобы принести желанный покой пустоты.

– Если ты не прекратишь, – Какаши тёмным рукавом вытер травмированный нос, – То потеряешь ещё и её, – взглядом сын Белого клыка указал куда-то в сторону.

– Что ты? – хотел было возразить Обито, но услышал тихие всхлипы. Под кроной мощного дуба склонилась девушка: она сидела на коленях, обхватив лицо руками и лихорадочно разводя по нему полосы – солёные и кровавые. Собранные в когда-то аккуратную причёску волосы выбились и хаотичными клоками опустились на трясущиеся плечи.

Учиха подбежал к пострадавшей, надеясь хоть как-то помочь. Он не понимал, почему она в таком состоянии, но никак не мог бросить нуждающегося в беде. Юноша приблизился и хотел было спросить, что с ней, как вдруг девушка произнесла его имя:

– Обито… – это было последнее, что сказала Яманака перед тем, как погрузиться в мягкую негу темноты. Она должна была упасть на землю, но юноша среагировал и осторожно подхватил её.

Эти потускневшие сиреневые глаза, которыми девушка взглянула на него – Яманака Адзисай – та шиноби из больницы, которую он должен был знать, но не мог вспомнить. Ссохшиеся губы. Побледневшая кожа. И её взор… такой пустой и печальный. Фиолетовый оттенок напоминал гортензии, которые девушка приносила ему в палату. Они наполняли комнату пышным цветочным ароматом, а внешне чем-то походили на большое лиловое солнце.

Подождите…

«Почему гортензия… ты же всегда берёшь ирисы»?

Нет, это… потому что…

«Этот цветок на твоей шляпке»!

Что это был за цветок?…

«Сенсоры очень чувствительны, а Адзисай – сверхчувствительна…»

Поэтому эта девушка сейчас в таком состоянии?

«Теперь всё будет хорошо»

Это… мой голос?

«Будущий Хокагэ не должен смотреть по сторонам»!

Кто ты?

«Я рада… правда»

Почему ты плачешь?

«Пожалуйста, вспомни меня, Обито»

Юношу точно пронзило током: в то самое мгновение внутрь вонзился её образ. Забытый, но такой родной облик чуткой девушки-гортензии.

– А… адзисай, – он начал недоверчиво оглядывать бессознательную Яманаку, – Я… Адзисай… что я наделал?…

Комментарий к Свиток 8. Апогей

* Изначально работа имела рейтинг PG-13. Я в целом часто сомневалась из-за рейтинга, когда описывала эмоциональные переживания главной героини. Но эта глава концентрирует в себе моральные страдания всей истории. Так что я думала, думала и в итоге решила просто поставить R, чтобы спокойно дописать без ужимок.

========== Свиток 9. Без тепла цветы погибают ==========

Комментарий к Свиток 9. Без тепла цветы погибают

произведение создано исключительно в развлекательных целях. Все права на локации, мир и персонажей «Наруто» принадлежат оригинальному правообладателю.

С того инцидента прошло уже несколько месяцев. Всё это время Обито не появлялся в поле зрения Адзисай: ни в госпитале, где девушке всё-таки пришлось провести пару дней, ни в цветочном магазине, ни на тренировочной площадке. Подробности о произошедшем ей рассказал Хатаке Какаши. Сын Белого клыка неожиданно для всех возник прямо у входа в семейную лавку Яманака, принеся с собой немного сладостей. Внешне он выглядел, как и всегда, сосредоточенным и беспристрастным, однако Адзисай чувствовала, что его почему-то снедает вина. Но спрашивать об этом не решилась: лишь учтиво забрала гостинцы и поблагодарила за всё.

–Адзисай, принеси, пожалуйста, ещё десяток роз, – донеслось из соседнего помещения.

– Да, сейчас, тётушка! – девушка как раз находилась в небольшом закутке, где при пониженных температурах хранилась не одна сотня благоухающих бутонов самых разных оттенков – от привычных розоватых и бордовых до необычных травянистых и аметистовых. Одни источали сильный пряный аромат, в то время как другие едва заметно пахли чем-то медовым.

Адзисай всегда любила эту работу, но сейчас особенно ценила возможность забыться в дурманящей цветочной неге. Как это и бывает обычно, после резкого подъёма наступил спад: усилившаяся до предела способность ниндзя-сенсора практически вернулась в норму. Девушка всё ещё не рисковала присутствовать на шумных мероприятиях, но в остальном её повседневная жизнь мало отличалась от привычной. За исключением его отсутствия.

– Спасибо, дорогая, – женщина принялась скрупулёзно осматривать каждый цветок: нельзя было допустить никаких изъянов, потому как роскошную флористическую композицию заказали на праздник лидера клана Учиха. Красно-белый шедевр, выполненный в фирменных цветах уважаемого семейства, был практически завершён: недоставало как раз нескольких роз оттенка киновари.

– Очень красиво, тётушка, – Адзисай чуть отошла, чтобы в полной мере оценить творение.

Хризантемы и розы самых разных сортов и расцветок – от кирпичных с потрёпанными краями до более глубоких алых, с лепестками идеальной формы, – перемежались со светлыми, практически белоснежными астрами и игривыми эустомами, а дополняли их миниатюрные фрезии. Цветы расположились сложным градиентом: самые тёмные, почти чернильные, сменялись более яркими, затем – нежными пастельными, пока не переходили в мягкий молочный, а тот, в свою очередь, – в ослепительно белый.

– На этом мы закончили, так что ты на сегодня свободна, – за простой репликой женщины скрывалось куда больше заботы, чем могло показаться на первый взгляд. Таким образом флорист хотела ненавязчиво спровадить племянницу, чтобы та ненароком не встретилась с человеком, который придёт забирать подарок.

– Спасибо, но я пока останусь: посмотрю, не надо ли нам заказать какие-то ещё цветы, – девушка поняла намёк и сознательно отвергла. Она скрылась за одним из проёмов, удалившись в небольшую каморку, где хранилась документация. Для самой же Адзисай было бы лучше уйти, чтобы случайно не столкнуться с Учихой, но что-то незримое останавливало её.

Когда прошло около часа после начала изучения скучных и однообразных записей, девушка уловила слабое колебание у входа. Сама не понимая – как и для чего – она кинулась к двери, дабы украдкой взглянуть на посетителя. Да, всего лишь мельком: этого ей будет достаточно.

– Прошу прощения, я пришёл забрать заказ для Учихи! – донёсся мужской голос. Слишком низкий. Слишком хриплый. Слишком чужой…

Адзисай хотела было вернуться обратно к бумагам, но не заметила, как ноги понесли её прочь из лавки Яманака: и ни удивлённый возглас клиента, ни ошарашенные лица прохожих, ни эхом достигающий слуха голос тётушки не смогли её остановить.

Девушка выбежала на соседний проулок, затем завернула за угол, потом ещё и ещё, повторяя сложную комбинацию бесчисленное количество раз. Когда бежать уже не было сил, Адзисай устало побрела по очередной улочке. Люди, их лица, сложные или же явные эмоции – всё смешивалось в единую пёструю полосу, и только иногда взгляд останавливался на мужчинах с тёмными волосами. Но, каждый раз понимая, что обозналась, девушка шла дальше.

Она не знала, сколько времени провела так. Солнце ещё не думало садиться, но утомившаяся Яманака всё же решила вернуться. Стоило развернуться в сторону дома, как краем зрения девушка уловила ещё одного обладателя тёмных локонов. Торчащие задорным ёжиком волосы, угольные глаза и защитные очки, которые он никогда не снимал. Без сомнения – перед ней был Обито.

Без тепла цветы погибают, точно так же и медленно увядала девушка-гортензия, столько времени бывшая поодаль от пламени-Учихи. Она обрезала свои длинные пшеничные косы, потому как уход за ними её тяготил, словно за безжизненными бутонами. Поэтому Обито понадобилось какое-то время, чтобы признать в девушке Яманаку Адзисай. Однако, даже узнав её, юноша не спешил двигаться с места: так и замер напротив витрины какого-то магазинчика.

Неловкость – самое мягкое слово, которым можно было бы описать возникшее напряжение. Учиха, прежде часами болтавшийся в цветочной лавке Яманака и рассказывавший Адзисай, казалось, всё на свете – от действительно волнующих сердце переживаний до самых пустых мелочей – теперь смотрел на подругу, словно какой-то бирюк. Ему было стыдно, очень стыдно, хоть его вины в произошедшем и не было. Адзисай, раньше всегда мягко и тепло улыбавшаяся при виде юноши, сейчас стояла в оцепенении, не зная, куда себя деть. Она ощущала подавленность Обито и его тщетные потуги сдержать эмоции.

– П-привет, – не нашёл ничего лучше Учиха, чем всё же подойти и поздороваться. Он неуклюже улыбнулся, нервно потирая шею, но аромат исходившего от него страха сложно было с чем-то перепутать. Затхлый, давящий на лёгкие, плесневелый запах безнадёжности.