Текст книги "Сказок не будет, принцы на белых конях не едут (СИ)"
Автор книги: MollyMoon
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)
– Я хочу тебя. Сейчас! – жарко шепчет он в ухо и прикусывает мочку её уха. Блэр выворачивает все свои внутренности и выскальзывает из мягких и крепких объятий. Она упирается ему в грудь и поднимает глаза. Всего одно слово, а затем она хватает со столика свой клатч и спешит к выходу.
Она шепчет:
– Нет, нет, нет… – даже когда уже стоит на улице, когда садится в такси, когда плачет и обхватывает себя руками.
Она больше не будет для него игрушкой, больше не будет рабыней, больше не станет орудием для удовлетворения его желаний и потребностей. Она королева, ему пора это запомнить.
========== Часть 47 ==========
http://cs319817.vk.me/v319817573/484d/7Od4-lG8OjM.jpg – Блэр
http://cs323819.vk.me/v323819573/4268/x_FPJIzNU_4.jpg – Чак
POV Чак
Ему нужна Блэр. Он понял это достаточно быстро, и так остро, что эта идея вытеснила собой практически все остальные мысли. Видеть её, слышать, чувствовать. Быть может, виной тому эгоизм, быть может любовь. Он испытывал в ней потребность и совершенно не хотел отказывать себе. Все плохое в нем возрождалось без неё, и он снова чувствовал себя бессердечным хозяином жизни. Ему снова хотелось сделать её безраздельно своей, ему снова хотелось утащить её на остров, разбивая тем самым всё то светлое, что было между ними. Не умея вернуть свою любовь, он не находил лучшего варианта, чем уничтожить остатки. Он взрослый, сильный, привлекательный мужчина. Он может завоевать любую женщину. Любого возраста, любой расы и материального статуса. Так неужели для него и правда станет проблемой девчонка? Девчонка, которую он совсем недавно называл принцессой, и которую любит так сильно, как никого и никогда…
Она не реагировала на него. Отворачивала голову. Задирала нос. Не поднимала глаза. Она проходила мимо, не отвечала на звонки и на приглашения. Тот танец всё ещё разжигал его кровь одними воспоминаниями, а Блэр же строила из себя снежную королеву. Он не умел терпеть, не хотел ждать и добиваться. Ему нужно было почувствовать её губы. Это превратилось в идею икс. Это сегодня случится. Лекции подходили к концу, осталось всего две, и он не имеет права упустить этот шанс.
– Мисс Уолдорф, зайдите сегодня ко мне в кабинет, пожалуйста.
– Хорошо, мистер Басс. Во сколько? Надеюсь, у меня нет никаких проблем с учёбой?
– К шести. Нет, что вы. Чисто организационные вопросы.
Он говорит спокойно, она отвечает сухо. Она больше не отказывает ему, ей просто плевать, она даже не смотрит в глаза. Блэр просто отворачивается и уходит по своим делам, оставляя его в ожидании вечера, оставляя его с надеждой на то, что сегодня он сможет… Что? Уговорить её? Переубедить? Боже, да он сам не знает, чего хочет. Ну вернет он её, а дальше что? Продолжатся обоюдные страдания, продолжится бесконечный вынос мозга, ревность, слезы и секс? Они созданы друг для друга или противоположны? Дважды в одну реку не войдешь, но воды так сильно изменились…
К приходу Блэр он открывает коньяк. Он кладет букет белоснежных пионов на стол. Он кладет коробку с бриллиантовыми серьгами рядом и открывает её, чтобы было видно. Лучший шоколад, хрустальные бокалы. Он чувствует себя жалким, он так не похож на того парня, который каждую ночь менял не одну женщину и не вспоминал их имен на утро. Вся его вселенная сконцентрировалась в глазах цвета шоколада, и он стал таким слабым…
– Добрый вечер, – здоровается Блэр, входя, и замирает на пороге. Её глаза пробегаются по кабинету, его – по её фигуре. Невероятно узкие синие джинсы, свободная полупрозрачная блузка, легкий, небесного цвета кардиган. Молочные ботильоны на такой тонкой и высокой шпильке, что не ясно, как она вообще ходит. Молочная сумочка. Серёжки, браслеты. Она выглядит, как богатая студентка. Как та, кем она и является. Ему нравится, как изменился её стиль. От платьев и туфелек с бантиками она перешла к свободному шику. И эти её брюки так обтягивают стройные ноги…
– Вы ждете кого-то? – вырвала она его из размышлений.
– Тебя, – просто ответил тот.
– Оу нет, – хмыкнув, Блэр развернулась, чтобы уйти, но он оказался проворнее, и встал в дверном проеме, закрывая замок на ключ.
– Пожалуйста, постой. Давай сядем, давай выпьем, – он сделал шаг к шатенке, но та отошла в сторону.
– Прекрати, Чак. Оставь меня в покое.
– Нет.
– За что? Что плохого я тебе сделала, что ты так издеваешься надо мной? – её голос дрогнул, но она быстро вскинула голову, успокаивая саму себя.
– Ничего. Ты просто нужна мне.
– Мы уже прошли этот период. Я была твоей рабыней. Твоей игрушкой. Твоей собственностью. Я была твоей принцессой. Была тебе чужой. Поздно, Чак. Ты слышишь меня? Всё. Это закончилось.
– Нет, – резко выдохнул он, делая шаг к Блэр. Он не мог позволить ей уйти. Девушка присела на стол, он схватил с него коробку с сережками, протягивая шатенке.
– Возьми, ну же. Они красивые. Давай выпьем. Давай поговорим, – жалкий. Жалкий. Чёрт, он жалкий.
– Убери это. Я не собираюсь спать с тобой за подарки. Ты не нужен мне больше. Не важен. Я не люблю. Ничего не чувствую. Я просто хочу, чтобы ты отпустил меня. Я ребёнок, Чак. Мне всё ещё нет восемнадцати. А ты прицепился, ты издеваешься надо мной. Я не могу так больше. Не хочу. Просто дай мне уйти, пожалуйста. Мы с тобой чужие люди.
И её слова звучат так натурально, что его сердце взрывается. С громким звуком разрываются сердечные струны, вылетает дыхание из лёгких, он хватает её запястья, прижимается губами к губам, но она не открывает рот, она отталкивает его и отворачивается, и тогда он гибнет. Внутренне, конечно. Басс швыряет связку ключей в стену и орет:
– Уходи отсюда. Я не хочу тебя видеть. Ты разбила мне жизнь. Ты заставила меня узнать любовь и отобрала её. Твое сердце – лёд.
Блэр ни слова не говорит в ответ. Блэр поднимает ключи и бросается к двери, открывает её, и вылетает из кабинета. Чак бьет кулаком в стену, впивается зубами в костяшки, сдерживая вой боли. Он проиграл. Он проиграл единственно важную игру. Ту, что не была игрой. Он потерял ту единственную, которая никогда ему не принадлежала.
И через секунду он слышит звук падения и крик боли. Её. Басс вылетает из кабинета и пробегает пару метров по коридору, сворачивает направо, и на лестнице видит Блэр. Она бежала слишком быстро, оступилась, нога попала между ступенями, она упала. И в ту секунду, когда он видит её обращенные к нему глаза полные боли, он понимает, что любить вовсе не значит обладать кем-то. Он понимает, что любовь не всегда такая гладкая, как хочется. Он понимает, что будет любить её, даже если она не будет его. Понимает, что будет любить её до последнего своего вздоха. Будет любить после него. Будет любить всегда. Их чувства – в вечности. Меняются только оболочки, души же остаются, и их души навеки-вечные вместе. Рядом или на разных континентах – не имеет значения. Любит.
– Чак. Я соврала, – тихо стонет Блэр, пытаясь прикоснуться к ноге, что всё ещё между ступенями. И он через секунду оказывается рядом, садится на ступеньку и невероятно бережно, словно хрустальную, достает её ножку из плена.
– Я знаю. Я тоже, – шепчет он. – Ты носишь слишком высокие каблуки. Я люблю тебя. Тебе больно?
– Очень. Я тоже люблю тебя.
Не нужно быть доктором, чтобы видеть, что нога Блэр сломала. Щиколотка вывихнута неестественно, девушка не может ею пошевелить, и в её глазах стоят слезы боли.
– Ты такая сильная. Потерпи немного. Сейчас… – он поднимает её на руки, несет вниз, просит охранника вызвать скорую, и когда они выходят на улицу, ожидая врачей, Блэр обнимает его шею руками и позволяет слезам вырваться из груди.
Им не нужно никаких объяснений. Одного того взгляда было достаточно. И если бы не нога, была бы рука. Были бы цветы. Или встреча послезавтра. Им суждено быть вместе.
– Мне так больно, Чак, мне так больно, – Блэр рыдает, и он знает, что у неё болит не только нога.
– Я чувствую это, родная. Скоро будет лучше. Потерпи, пожалуйста. Всё будет хорошо. Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя.
– И я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Я не могу без тебя дышать. Мне без тебя ничего не надо, – её слова перемежаются всхлипами, он прижимает к себе дрожащее тело. Находит её шею и целует. Не страстно, без вожделения. Просто нежность, просто отвлечь.
Она тычется, как слепой щенок, и находит его губы. Она прижимается к ним, стараясь забыть боль, а он забирает её страдания солеными потоками, он нежно скользит по её губам губами, переплетает их языки и даже так, беззвучно, признается в любви.
На дороге показывается скорая. Блэр сжимает зубы и улыбается Чаку.
– Я такая дура. Буду теперь всегда в балетках. Хотя, кому я вру?
Чак смеётся и трется носом о нос своей девочки, своей любимой, своей королевы.
– Выйдешь за меня?
– Это предложение? – настороженно шепчет Блэр, пока открывается дверь машины скорой помощи.
– Нет пока. Я просто хочу знать.
– Выйду, конечно, – улыбается она, пока он перекладывает её на каталку, пока сжимает руку, пока они едут в больницу.
– Я хочу от тебя детей, – тихо шепчет он ей на ухо,когда её везут по коридору.
– Я хочу называть тебя моим мужем, – прикусывает губу Блэр, пока ей накладывают гипс.
– Я всегда буду рядом, – говорит он ночью в его квартире, пока Блэр пьет горячий шоколад, завернувшись в его халат.
– Я никогда не уйду, – отвечает она и тянется поцеловать, отдавая ему вкус шоколада, обвивая руками шею, прижимаясь грудью к груди и вдыхая запах любимого человека.
========== Часть 48 ==========
POV Блэр
День Рождения Блэр начинается с неприятных ощущений в ноге под гипсом и девушка кривит губы, вздыхая:
– Мне восемнадцать, а по ощущениям, – шестьдесят восемь.
Никто не реагирует на её реплику. Точнее, не реагирует Басс, и это заставляет её пошарить рукой по постели в поисках своего парня. Пусто. Ну вот ещё. Блэр открывает глаза и замирает, забывает обо всех неприятных ощущениях, потому что. боже, это больше не их спальня. Это сказочное королевство. В комнате не меньше пятисот шариков от белоснежного до кукольно-розового. И пускай Блэр сложно назвать фанаткой этого цвета, сейчас это выглядит умопомрачительно. Её постель завалена цветами и лентами и девушка хихикает, потому что это похоже на то, что Чак решил убедиться, что без него она не будет вставать на больную ногу и привалил её цветами. Шарики наполнены гелием и их ленточки свисают вниз, на таком уровне, что, сев в кровати Блэр может дотянуться до необычного листочка, привязанного в трубочку. Девушка с любопытством открывает первый попавшийся, и её глаза мимо воли наполняются слезами, потому что там почерк Басса. Немного резкий, прямой, с сильным нажатием, и словами: «Потому что ты изменила мою жизнь»
Уолдорф кладет записку на покрывало и тянется ко второй «Потому что ты ни на кого не похожа». Девушка поднимает взгляд, и только тогда замечает на стене широкую ленту, где написано: «Почему я люблю тебя?»
Би всхлипывает от нахлынувших эмоций и тянется к новой записке, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
«Потому что мы были созданы друг для друга». «Потому что я больше не вижу других женщин». «Потому что ты – моё всё». «Потому что я хочу от тебя детей». «Потому что ты единственная, кого я хочу видеть утром». «Потому что ты умопомрачительно красива, даже когда злишься». Почти сразу попадается «Особенно, когда злишься». «Потому что ты сексуальная». «Потому что ради тебя я готов на всё».
Записок бесконечное множество, и Блэр готова провести весь день, читая их и всхлипывая, но дверь в комнату открывается, и там Чак. Её идеальный Чак, тоже немного сонный, потому что наверняка развешивал эти шары ночью. Её Чак в белых брюках и рубашке под тон части шариков. Блэр вытирает слёзы, шмыгает носом и улыбается.
– О чёрт, ты проснулась и ты плачешь. Все плохо, да? – Басс усмехается и Блэр смеётся.
– Иди ко мне. Я люблю тебя.
Чак незамедлительно опускается на кровать рядом с Блэр, обхватывает руками её лицо и нежно целует кончик носа:
– С Днем Рождения, принцесса.
Блэр кладет голову Бассу на плечо, вдыхает аромат его кожи и чувствует себя совершенно счастливой.
– Мне нужно в душ и мне нужна твоя помощь, ты же в курсе?
– Это доставляет мне больше удовольствия, чем ты можешь себе представить, – посмеивается Чак, за что получает укус в шею и хихиканье Блэр.
– Неси меня, – она снимает одеяло и обхватывает шею парня руками, пока он аккуратно берет её и отрывает от постели.
– У меня для тебя много подарков, в каком порядке отдавать?
– В любом. Главное – все отдай.
– С каких пор ты стала такой меркантильной? – наигранно ужасается Басс и опускает Блэр на бортик джакузи. Девушка стягивает ночнушку через голову, упираясь в пол здоровой ножкой, а затем ставит её в уже набранную ванну и аккуратно сползает вниз, нарочито игнорируя голодные взгляды Чака. Травмированную ногу она оставляет на бортике и стыдливо сжимает колени под пристальным взглядом Чака.
– Уходи. Я стесняюсь.
– Очень смешно, Блэр.
– Ну ты смотришь на меня так, вроде ты на диете, а я огромный бисквит.
– Ты очень точно передала мои ощущения.
– Ну потерпи немного, золотой мой. Я не хочу заниматься сексом, когда одна моя нога живет отдельной жизнью, причем жизнью бревна.
– Только щиколотка, Блэр.
– Не настаивай.
– Не настаиваю, – покорно вздыхает Басс и встает с бортика, – пойду закончу с завтраком, позовешь.
– Стой, – зовёт Блэр, когда парень почти ушёл.
Чак оборачивается, и Би шепчет одними губами:
– Я тоже очень тебя хочу, – заставляя Басса взвыть и ускорить шаг.
Первый подарок Блэр получает за завтраком. Завтраком, к слову, ей служат удивительные блинчики в форме сердечек и Уолдорф не упускает шанса пошутить, что Чак Басс окончательно скатился в романтику.
Это бриллиантовые серьги в форме корон, и Блэр не удерживается и надевает их сразу. На девушке белоснежное шелковое платье до колена с розовой лентой под грудью, и они отлично сюда подходят. Уолдорф скучает по высоким каблукам и с тоской смотрит на ноги. Одна в балетке в стразах, а вторая в гипсе… Просто в гипсе, и это ужасно.
Блэр отказалась собирать вечеринку, потому что перемещается она в основном на руках Басса, да и не самое приятное чувство – быть инвалидом на собственном празднике. Благо, гипс снимут через месяц, и на новогодней вечеринке она будет блистать. А пока что ей хватит и Эс с Картером, хотя и на их приглашении настоял Чак.
Они приезжают к четырём, привозят с собой разные вкусности, которые Блэр не собирается есть, потому что она ещё месяц будет без физической нагрузки и меньше всего на свете ей хочется отрастить толстенный зад.
– Блэр, ты такая красивая, – искренне восклицает Серена, а Би скептично приподнимает бровь:
– Нравится мой гипс? Могу рассказать, где такие делают.
Вторым подарком оказывается чёртова идеальная BMW Z4. Такая же, как у Чака, только чёрного цвета. Блэр удивленно смотрит на ключи и в окно пару минут, а затем уточняет:
– Но у меня нет прав и я привыкла ездить с водителем.
– Я знаю, – просто отвечает Басс и пожимает плечами, – просто Серене же купили, у тебя тоже должна быть.
Блэр смеётся и целует Чака в губы, потому что он знает её лучше всех на свете.
Они болтают в гостиной, рассказывают что-то об университете, когда в дверь звонят, и Чак, изображая недоумение, отправляется открывать. Через минуту Блэр мимо воли расплывается в счастливой улыбке, потому что слышит голоса тех, кого так сильно любит, кого успела полюбить, кого смогла простить, и кто просто остался ей интересен. Первой её целует Дорота, быстро тараторя поздравления и говоря о том, как сильно скучала по мисс Блэр. Би быстро моргает, не давая слезам скатиться, и ловит взгляд Чака, полный любви и нежности.
Барт крепко обнимает её, дарит браслет с изумрудами и бриллиантами и говорит, что никогда и мечтать не мог о такой невестке.
Нейт, Дженни, Дэн, Джорджина… Все те, кто в последние полгода принимали участие в её жизни сейчас тут, и она больше не чувствует никакого негатива. Сравнительно небольшая гостиная наполняется звоном бокалов и пожеланиями имениннице, а Блэр откидывает голову на плечо Чака, обнимающего её со спины, и тихо шепчет ему на ухо:
– Ты устроил мне идеальный праздник. Могу ли я любить тебя сильнее.
– О, ты можешь, – Чак усмехается фирменной улыбкой и проводит пальцами по талии Блэр, по груди, шее, кладет руку на её щеку и прижимается губами к губам в нежном поцелуе.
Она ничего не чувствует, не замечает целого мира вокруг, целуя его губы, и только когда все замирают и замолкают, Блэр удивленно открывает глаза и прерывает поцелуй.
Чак легким движением переходит вперед, становится на одно колено перед креслом, в котором сидит Би, и протягивает ей кольцо, задавая вопрос, заставляющий её барабанные перепонки взорваться, сердце выпорхнуть из груди, а глаза загореться звездами:
– Блэр Корнелия Уолдорф, ты выйдешь за меня?
========== Часть 49 ==========
– Как ты могла сказать нет? – в очередной раз низко шипит Чак, пытаясь не разбудить оставшихся на ночь гостей. Блэр невинно хлопает глазами, поправляет кружевную рубашку и пожимает плечами.
– Я не сказала нет. Я сказала, что не сейчас.
– Ты сказала, что тебе надо подумать! – так же тихо, но злостно шипит Чак, наматывая круги по комнате.
– Ты вообще видела их лица? Отец смеялся, как псих! А Картер? Я думал, его приступ хватит! Это же какой позор. Какой, нахрен, позор!
– А как ты хотел, Чак? Мне восемнадцать. Сегодня исполнилось. Наши с тобой отношения могут стать сюжетом документального фильма о дикой природе, и вообще, я девочка, дай поломаться.
Чак смотрит на Блэр, делает пару глубоких вдохов и выдохов, и опускается на кровать.
– Но ты же выйдешь за меня, правда?
– Конечно, сладкий мой. Только не прямо сейчас, – Блэр тянется к Чаку, целует его в губы и обнимает за шею, притягивая ближе к себе.
– Я очень тебя люблю, – тихо говорит она, трётся носом о нос Басса и улыбается. Она поднимает руку вверх, кольцо сверкает в лунном свете и она восторженно любуется им пару секунд, прежде чем положить на подушку рядом с головой.
– И я тебя, принцесса, – вздыхает Чак, обнимает Блэр со спины и целует в плечо.
****
– Блэр, это не смешно! Полтора года. Полтора года я дал тебе на размышления и ты снова не знаешь? – взрывается Басс за кулисами показа новой коллекции модного дома Уолдорф. Блэр хихикает, пробегает мимо своего парня, целует его в щеку и быстро шепчет:
– Мне только девятнадцать, что ты хочешь вообще?
Уолдорф опять выбегает на подиум, раздавая улыбки и получая похвалу.
Он вздыхает, садится в кресло и сжимает виски пальцами. Набирает телефон Картера, тот сразу берет трубку:
– Басс, привет. Мы с Эс на УЗИ, тебе срочно?
– Она опять сказала «я подумаю». Опять!
Картер повторяет это жене, Чак слышит голос Серены на заднем плане и гинеколога, который просит мэм перестать хохотать.
– Не ржи, блин, – бурчит Басс. – Что мне делать?
– Ну… Погоди, я из кабинета выйду.
Чак ждет минуту, затем Картер вновь говорит:
– Опять на возраст съезжает, да? – вздыхает друг, и Чак только мычит в ответ.
– Ну а что делать. Жди. Или скажи, что пусть сама тебе предложение делает, когда решится, – Бейзен смеется, а вот у Басса рождается план.
***
Когда они с Блэр дома лежат в постели, он все еще немного дуется несмотря на секс, и негромко говорит:
– Знаешь, я больше не стану.
– Не станешь что? – уточняет Блэр, потягивается и обвивает тело своего парня всеми конечностями.
– Не стану больше делать тебе предложение. Когда будешь готова – сама сделаешь.
Блэр приподнимается на локте и удивленно смотрит на Чака.
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
– Этому не бывать.
– Это мы еще посмотрим.
***
– Чак Басс – потрясающий человек, – искренне говорит Блэр, поправляет перед собой микрофон и находит глазами Чака, что стоит в первом ряду с бокалом шампанского и смотрит на неё полными счастья глазами.
– Он замечательный сын, идеальный молодой человек. Он сильный лидер, продуманный бизнесмен. Этот тот мужчина, которого хочет рядом с собой видеть каждая женщина. Тот человек, который умеет быть достойным другом. И сегодня, на открытии его второго отеля, я хочу попросить у него стать моим мужем.
На лице Блэр не двигается ни одна мышца, она умело прячет улыбку и смотрит в глаза Чаку, пока весь зал удивленно замирает.
– Я не говорю «нет». Я говорю «не сейчас», «мне надо подумать», – громко отвечает Чак прямо из зала, и Блэр прикрывает рот ладонью, громко хохоча.
***
– Детка, тебе двадцать один через три месяца, ты в курсе?
– Странный вопрос, Басс. Мне не по возрасту страдать маразмом.
– Да нет, я к тому, что мы с тобой, наверное, так никогда и не женимся.
– Ох, к чёрту женитьбу. Мне и так хорошо с тобой, – шепчет Блэр, ёрзает на коленях парня и целует его в губы, прижимаясь грудью к груди.
***
На Нью-Йорк опустился февраль. В феврале Блэр становится очень особенной. Чак любит Блэр все двенадцать месяцев в году, но именно в феврале она носит больше серого и белого, подолгу смотрит в окно и делает записи в дневник. Именно в феврале Блэр отказывается от макарунов и переходит вместе с Чаком на имбирное печенье. Пьет чай с корицей. Обнимает брюнета со спины, когда он курит на балконе. В феврале Блэр не выпускает Чака утром из постели, придумывая смешные детские поводы. Блэр дует губы, вздыхает, а потом первая идет варить ему кофе и не подпускает к этому делу Дороту.
В феврале у Блэр всегда много нового белья, чулки с узким кружевом и корсеты на шнуровке спереди. Она с легкостью танцует для него стриптиз, а в пять утра просыпается и зачем-то режет снежинки на кухне, скучая по Рождеству, до которого снова десять месяцев.
Его Блэр в феврале очень особенная, и он знает, что это нужный момент.
Чак приглашает Блэр на прогулку в субботу утром. Девушка отрывает глаза от альбома с моделями и рассеянно улыбается.
– Что мне надеть?
– Что-то удобное, – серьезно говорит Чак и надевает галстук-бабочку к рубашке под зимнее пальто.
Блэр выбирает длинный свитер, узкие джинсы и сапожки на устойчивом каблуке. Пальто её личного брэнда и она улыбается, надевая его.
Идя за руку по Центральному парку они с легкостью оставляют маски на входе. Это на верхних этажах стеклянных зданий он Чак Басс. Там он прожигает взглядом, режет словом. Это на подиуме и вечеринке она Блэр Уолдорф. Источает тонкий яд в каждом слове, поднимает подбородок высоко и уверенно держится на высоченных шпильках.
Опустившись на снег под голой ивой они просто Чак и Блэр. Просто он и его принцесса. Просто двое, что любят друг друга, что прошли вместе очень много.
Он целует её покрасневшую щеку, убирает за ушко волосы и поправляет шапку.
Она греет нос у него в шее и аккуратно прикусывает бьющуюся жилку.
– Что насчет апреля? – негромко спрашивает он, поглаживая её спину.
– Мне нравится апрель, – кивает Блэр и прижимается крепче.
– Ты же не будешь поддаваться моде, правда? Ты будешь в белом? – взволнованно уточняет он, на что Блэр смеется и кивает.
– Непременно, если ты будешь в черном. А можно на приглашения бантики?
– А можно, я первому папе скажу?
– Ты хоть представляешь, как сильно я тебя люблю?
– Догадываюсь, родная.
========== Эпилог ==========
Когда Блэр смотрит в глаза Чака, она понимает, что все это было не просто так. Что, несмотря на потерю, которая останется навсегда дырой в сердце, она обрела новое счастье. И вся та боль, и каждый шаг, все это было дорогой к тому, чтобы сейчас стоять у алтаря, сжимая руки любимого мужчины.
– Блэр Корнелия Уолдорф, согласна ли ты взять в законные мужья Чарльза Бартоломью Басса, любить его в горе и в радости, быть с ним в здравии и болезни, в достатке и бедности, пока смерть не разлучит вас?
– Согласна.
– Чарльз Бартоломью Басс, согласен ли ты взять в законные жены Блэр Корнелию Уолдорф, любить её в горе и в радости, быть с ней в здравии и болезни, в достатке и бедности, пока смерть не разлучит вас?
– Согласен.
– Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой. Поцелуйте невесту, скрепляя тем самым священные узы брака.
Когда Чак целует губы Блэр, объявив её своей женой, он понимает, что вся его жизнь прожита не зря. И каждая девушка, имени которой он не помнит. И каждый выпитый стакан, выкуренная сигарета. Все это было бугристой дорогой к тому, чтобы сейчас касаться губами губ единственной женщины в своей жизни. Чтобы смотреть в её глаза, не забывая прошлое, но оставляя его за спиной. Не стыдясь прожитых лет, но зная, что будущие будут прожиты иначе.
– Я люблю тебя, детка, – тихо шепчет он ей на ушко, прижимая к груди.
Блэр верит во все происходящее, не думает, что это сон, потому что они долго шли к этому. Было пройдено чертовски много для того, чтобы Чак сейчас так легко подхватывал её на руки, пронося по проходу между скамьями в церкви.
– Я люблю тебя, Чак, – с улыбкой шепчет она, прижимаясь к парню и целуя его в висок.
Чак не зря называл свою девочку принцессой, она выглядит совершенно по-королевски в этом роскошном белоснежном платье с тонким кружевом цвета шампанского по рукавам. Тяжелые шоколадные волосы тугими локонами лежат на плечах, и нет ничего более уместного, чем диадема на её голове.
Медовый месяц, общий дом и начало семейной жизни. Неизменные горячие перепалки и перемирия, неизменная нежность, до дрожи, в выходные, когда он будит её поцелуем в плечо и протягивает чашку какао. Безграничная забота, когда одному из них плохо и больно, когда у одного проблемы на работе или с другом. Море смеха, когда сын Серены и Картера говорит, что без памяти влюблен в Блэр, и собирается на ней жениться. Океан любви в каждом взгляде и прикосновении рук.
Понимание, когда она допоздна засиживается за эскизами, или несколько часов говорит с партнерами на французском, меря комнату шагами.
Ожидание, когда ему приходится улететь в Китай на целый месяц, строя новый отель, а она вынуждена остаться, потому что у неё показ.
Огромные глаза Блэр, когда она выходит из ванной, держа в руках тест с двумя полосками.
– Я… я, кажется, беременна, – удивленно мямлит брюнетка, кладет руку на живот и ошарашено смотрит то на своё отражение в зеркале, то в глаза Чака, который еле дышит и прижимает ладонь ко рту.
– Девочка моя… – наконец, выдыхает он, подхватывает Блэр на руки и кружит по комнате, пока она всё ещё удивленно молчит.
Они скрывают первое время эту новость, и сначала узнает Барт, следом Серена, а там уже, конечно, вся Америка. Потому что он же Чак Басс, а она – Блэр Уолдорф. Потому что появления их ребёнка все ждут с нетерпением и без конца стараются поймать ракурс, в котором, якобы, у Блэр виден живот.
Блэр выглядит совершенно счастливой каждый день беременности. Она окружена любовью и заботой, не проходит и дня, чтобы кто-то из близких и друзей не приехал к ним домой, привозя сладости, подарки и милые мелочи, которые, конечно, нужно поставить в детскую, которая уже в процессе.
Первое услышанное сердцебиение, первые снимки их малыша. Первый удар ножкой, и когда Блэр просыпается, желая пожевать картон, а потом обижается на Чака из-за того, что он не даёт.
И в последний месяц Би становится нервной и раздражительной, иногда плачет и ужасно волнуется перед родами, но Чак почти не выпускает её из объятий, и когда они едут в больницу, девушка, наконец, успокаивается, и жмется к мужу, поглаживая животик.
Чак не скрывает слёз, когда впервые держит на руках их дочь. Малышка Элеанор София Басс-Уолдорф выглядит, как настоящая принцесса уже в первый месяц, когда для фото её одевают в пышное кремовое платье и поверх аккуратной шапочки надевают крохотную корону.
Чак берет с Блэр обещание, что у них будут ещё дети, но немного позже, потому что он не может насладиться общением с крошкой, и попросту боится рассеивать свое внимание.
Вокруг них женятся остальные друзья, рождаются детки, и Блэр осознает, что взрослеет. Что вот оно, то самое время, когда ты больше не маленькая девочка, когда ты мать и жена, когда ты женщина. Чак наконец-то начинает верить в себя самого, оставляет разгульного мальчика в прошлом, становясь настоящим мужчиной.
Они совершенно счастливы.
КОНЕЦ
